Разлукам вопреки

3

— Итак, поскольку вы сегодня, как всегда, опоздали, то переговоры с представителем фирмы Кордетти нам с синьором Нетьери пришлось взять на себя, — смерив Альдо укоризненным взглядом, сообщила Кристина. — Вам же осталось только обсудить условия поставки свадебных аксессуаров, — продолжила она. — Вот полный список назначенных на сегодня встреч, в нем собрана самая подробная информация… — Она придвинула к Альдо листок с мелким шрифтом, разбитым на аккуратные абзацы.

Окинув их помрачневшим взглядом, Альдо небрежно бросил листок в ящик стола и со скучающим видом отвернулся к окну: на улице, прямо возле магазина, какой-то длинноволосый парень привинчивал зеркало заднего вида к своему «фиату», чуть поодаль тучный мужчина средних лет менял колесо «ниссана»…

Альдо посмотрел на часы: без четверти одиннадцать… В нашем салоне сейчас наверняка обсуждаются результаты вчерашнего тест-драйва…

— А еще вам необходимо обсудить с синьориной Линотти цвет ее фаты, поскольку она заявляет, что заказывала вовсе не кремовую… И еще количество жемчужин для корсажа синьоры Веньери… — словно не замечая безучастного выражения лица своего «шефа», продолжила Кристина, внимательно сверяясь с записями в своем блокноте. — А кроме того, синьора Роберти желает получить вашу консультацию по поводу свадебной сумочки, которую…

— Ах, вот как? Сумочки? — с издевкой протянул Альдо, наблюдая, как владелец припаркованного возле парикмахерской «форда» старательно протирает ветровое стекло. — Милейшая синьора Роберти, оказывается, жаждет получить мою консультацию по поводу сумочки… — набрав в грудь побольше воздуха, прежним тоном продолжил он. — А может, ей требуется еще и консультация по поводу нижнего белья? Так я с радостью предоставлю ее. Ну там расскажу о модных в нынешнем сезоне расцветках чулок и подвязок, а заодно помогу их и примерить, и снять, — с напускным воодушевлением завершил он.

На губах Кристины появилась одновременно растерянная и недоуменная улыбка.

— Что с вами, синьор? — осторожно спросила она. — Вы плохо себя чувствуете или, может быть, сегодняшнее утро началось с плохих новостей?

Альдо в ответ широко улыбнулся и, вскочив на ноги, воскликнул, театральным жестом раскинув руки в стороны:

— Ну что вы, я чувствую себя просто прекрасно! Я полон сил и позитивных эмоций! Ведь в моей жизни никогда еще не было такого прекрасного утра, как сегодняшнее! А уж вечер обещает быть просто незабываемым! Особенно после всех этих встреч с сумасбродными невестами… — сменив восторженный тон на устало-обреченный, пробормотал он, плюхнувшись в кресло.

Кристина, окинув своего шефа обеспокоенным взглядом, неловко потопталась на месте, раздумывая, стоит ли продолжать дальнейшие расспросы или лучше оставить его в покое. Но ее размышления прервал раздавшийся в кабинете заливистый клоунский смех.

Состроив соответствующую ему гримасу, Альдо достал из кармана мобильный и, бросив взгляд на его дисплей, мысленно чертыхнулся: на нем светилось имя «Микела». Раздраженно покосившись на свою собеседницу, он нажал кнопку ответа.

— Поздравь меня, я нашла его, нашла! — тут же послышался в трубке радостный крик Микелы. — Тот самый «роллс-ройс»… Представляешь, он в точности такой же, как на витрине, только настоящий! — буквально захлебываясь от восторга, продолжала кричать она. — Я сейчас пришлю тебе его фотографию по факсу, и ты убедишься, что я нисколько не преувеличиваю…

Альдо крепче прижал трубку к уху и повернулся к окну, чтобы Кристина случайно не услышала их разговор.

— Не нужно, я тебе верю, — сдержанно произнес он в ответ.

— И это все, что ты можешь сказать? — изумилась Микела. — Неужели ты даже не похвалишь меня? — жалобно протянула она.

— Обязательно, только чуть позже, — проговорил он и, почувствовав на себе заинтересованный взгляд Кристины, строго добавил: — Я сейчас занят. Мы обсудим все это позже.

— Нет, позже никак нельзя! — испуганно выпалила Микела. — Я только что разговаривала с владельцем этого авто, который, кстати сказать, живет не где-нибудь, а в нашем городе, недалеко от Пьяцца Гранде… Так вот, именно там он и будет ждать тебя сегодня в семь часов вечера…

— Ах, вот оно что, — разозлился Альдо. Теперь ты назначаешь деловые встречи от моего имени, даже не удосужившись предупредить об этом меня самого?

— Не будь таким занудой, дорогой, — вновь жалобно протянула Микела. — Я ведь хотела тебя порадовать… И потом, тебе ведь не всегда удается заключить выгодную сделку из-за твоей несговорчивости, а у меня, как тебе известно, уже имеется кое-какой опыт в подобных делах… Вспомни хотя бы контракт с Бернаром, который ты заключил только с моей помощью… Так вот, именно мой опыт и помог мне несколько минут назад уговорить владельца этого ретромобиля одолжить нам его на сегодняшний вечер, — победоносным тоном завершила она.

— То есть как это «одолжить»? — опешил Альдо. — Ты хочешь сказать, что он согласен…

— Разрешить нам на нем покататься, — с детской восторженностью продолжила за него Микела. — Правда, с одним с условием: ты заплатишь ему за эту услугу кое-какую сумму… Так сказать, в качестве задатка… Как только он получит эти деньги, то сразу же позвонит работнику своего гаража, и тот разрешит Марко забрать машину и привезти ее сюда, в Модену…

— Ничего не понимаю… — раздраженно пробормотал Альдо, недовольно покосившись на Кристину. — Какое отношение ко всем этим бредням имеет твой хваленый маг Марко?

— Самое непосредственное, — уверенно ответила Микела. — Ведь он, оказывается, как раз сейчас находится в Болонье, то есть там же, где и гараж нашего уступчивого коллекционера.

Подумать только, моя мечта все эти годы была совсем рядом, а я даже не подозревал об этом, уныло отметил про себя Альдо. Мне стоило только протянуть руку, чтобы прикоснуться к ней, а я все никак не мог осмелиться… И вот теперь ее отнимет у меня какой-то смазливый выскочка… Хотя, почему отнимет… Наоборот, он, сам того не подозревая, приблизит меня к ней… Вернее, ее ко мне… А значит, все не так уж и плохо…

— Так и быть, рискну доверить эту ответственную миссию твоему вездесущему приятелю… Вот только боюсь, что до вечера он вряд ли с нею справится, — снисходительно проговорил Альдо вслух. — Ведь скорость устаревшего средства передвижения…

— Пусть тебя это не беспокоит, — задорно рассмеявшись, прервала его Микела. — Марко все по плечу. Он будет в Модене, как и обещал, ровно в половине девятого, можешь мне поверить. Главное, чтобы ты не опоздал на встречу с коллекционером, — с легкой иронией бросила она, прежде чем отключить телефон.

— Постараюсь, — пробормотал Альдо.

Отключив мобильный, он устремил растерянный взгляд куда-то сквозь стену, так же как и вчера в кафе, медленно хлопая ресницами, словно пытаясь очнуться от долгого забытья.

Как ей это удалось? — мысленно спросил он себя. Как она смогла вот так, за считанные минуты, исполнить мою самую заветную мечту, даже сама не догадываясь об этом? И каким образом ей удалось уговорить этого коллекционера продать свой, я уверен в этом, один из самых лучших коллекционных автомобилей, причем на ее условиях? Хотя, чему я удивляюсь, тут же с усмешкой ответил он себе. Такой бешеной скачки эмоций не выдержит даже кремень, не то что человек… Бедный коллекционер… Представляю, какой прессинг ему пришлось выдержать, пока эта чертовка не добилась от него, чего хотела…

— Вы чем-то расстроены? — вывел его из задумчивости голос Кристины. — Может быть, я смогу вам чем-то помочь?

Альдо отрицательно качнул головой.

— Нет, я не расстроен… Скорее озадачен… Ведь раньше я не предполагал, что какой бы то ни было женщине удастся вот так, запросто, не спрашивая меня ни о чем, исполнить мою мечту… А значит, изменить мою жизнь… — тихо проговорил он.

Кристина понимающе улыбнулась.

— Просто до сегодняшнего дня вы, несмотря на свою профессию, многого не знали о женщинах, — добродушно ответила она. — А значит, общение с некоторыми не в меру капризными покупательницами пойдет вам только на пользу… Благо, за последние несколько дней таких набрался целый список… — зашелестев страницами блокнота, «обрадовала» она.

Взгляд Альдо, задумчиво изучающего красно-черные квадраты подсвеченного разноцветной мозаикой огней пола, наткнулся на остроносые лодочки черных лакированных туфель и, медленно поднявшись вверх по стройной фигуре, облаченной в облегающее платье кремового цвета, остановился на улыбающемся лице их обладательницы.

— Добрый вечер, милый. Как я и думала, ты пришел раньше меня! — Микела чмокнула его в небритую щеку и, повесив черную лакированную сумочку на спинку стула, села напротив, с интересом оглядываясь вокруг. — Интерьер этого бара и впрямь можно назвать шедевром дизайнерского искусства!

— Скорее, шедевром безвкусицы, — мрачно усмехнулся Альдо, окидывая неприязненным взглядом выкрашенные в ярко-красный цвет стены овального зала, нависший над ними черный потолок с плафонами в виде бутонов роз и расставленные всюду статуи темнокожих невольников, которые держали в руках золотые подносы с бокалами шампанского.

— Ты слишком строг к Марко, — с упреком возразила Микела. — Он просто старался привлечь внимание посетительниц…

— Посетительниц? — переспросил Альдо. — А их спутников, стало быть, здесь в расчет не берут?

Микела пожала плечами.

— Учитывая характер данного заведения, в этом нет ничего удивительного.

Альдо недоуменно уставился на свою собеседницу.

— И что же это за характер?

— Не валяй дурака, Винченцо, — с улыбкой отмахнулась Микела. — Ты же знаешь, чем занимается его владелец.

Я бы так не сказал, мысленно заметил Альдо.

— А вот и он сам! — радостно воскликнула Микела, призывно протягивая руки в направлении двери.

Альдо обернулся и увидел приближающегося к их столику высокого, широкоплечего парня, одетого в узкие черные джинсы и рубашку шоколадного цвета в широкую розовую полоску.

Похоже, дизайном своей одежды этот «рабовладелец» тоже занимается сам, усмехнулся про себя Альдо.

— Здравствуй, здравствуй, повелительница моих грез, — шутливо поприветствовал парень его спутницу, крепко прижимая ее к своей груди. — Наконец-то ты вернулась… Я уже начал беспокоиться, как бы ты не осталась во Франции навсегда, пленившись обаянием какого-нибудь смазливого парижанина…

— Мой дорогой Марко, я непременно так бы и поступила, если бы хоть один из них был похож на вас с Винченцо, — лучезарно улыбнулась Микела, бросив взгляд на Альдо.

Марко стремительно повернулся к нему, раскинув руки.

— Привет, дружище. Рад тебя видеть. Прости, но я так обрадовался возвращению Микелы, что не сразу тебя заметил.

— Пустяки, — с натянутой улыбкой бросил Альдо, даже не поднявшись с места. — Хорошо уже то, что не принял меня за одну из статуй.

Марко удивленно вскинул брови.

— Неужели в тебе наконец проснулось чувство юмора? Я, признаться, не верил в подобное чудо.

— Впервые в жизни вижу мага, который не верит в чудеса, — иронично откликнулся Альдо. — Кстати, о чудесах… Что-то я не заметил возле бара ни одного автомобиля старше позапрошлого года выпуска и хоть отдаленно напоминающего «роллс-ройс»… — Он сделал выразительную паузу, устремив на своего нового знакомого выжидающий взгляд.

— А ты и не мог его заметить, поскольку явился сюда раньше меня, — рассудительно проговорил в ответ Марко.

Альдо недоверчиво улыбнулся.

— Ты хочешь сказать, что если я сейчас выйду на улицу, то он предстанет передо мной во всей своей красе?

— А у тебя есть на этот счет сомнения? Если да, то сядь поскорее за руль поджидающего тебя авто и развей их по ветру…

Марко положил на стол ключи от машины и, взяв с подноса, который держал на ладони стоявший неподалеку невольник, два бокала с шампанским, один протянул Микеле.

— И прокати заодно кого-нибудь из тех зевак, что собрались вокруг твоего чуда техники, — добавил он, широко улыбаясь. — Оказывается, допотопные средства передвижения привлекают ничуть не меньшее внимание, чем скоростные новинки. Так что чем раньше ты сделаешь рекламу первому свадебному ретромобилю нашего города, тем скорее он начнет приносить тебе доход… Да-да, как видишь, я хорошо осведомлен, — заметив удивленный взгляд Альдо, продолжил он. — Микела уже успела рассказать мне о своей идее. На мой взгляд, она просто восхитительна… Впрочем, как и ее автор… С которым мне необходимо обсудить несколько важных вопросов. — С этими словами он обнял Микелу за плечи и повел за собой к столику, расположенному в глубине зала.

Проводив их отсутствующим взглядом, Альдо вышел на улицу и, увидев в нескольких метрах от входа серебристый кузов «роллс-ройса», окруженный шумно обсуждающими его внешний вид мужчинами, замер посреди тротуара, погрузившись в невеселые раздумья.

Невероятно… Я столько лет мечтал стать владельцем такого вот автомобиля… Я столько раз мечтал прокатиться на нем по таким вот, как сейчас, окутанным сумерками городским улицам… И вот теперь, когда он почти стал моим, его вид меня даже не радует… Теперь, когда я могу кататься на нем по городу хоть всю ночь напролет, мне даже не хочется приближаться к нему… И это кажется мне странным… Но еще более странным мне кажется то, что я никак не могу определить причину этой перемены…

Понаблюдав еще некоторое время за оживленной дискуссией местных автолюбителей, Альдо вернулся в бар, но, увидев Микелу и Марко, танцующих под медленную джазовую мелодию и что-то доверительно нашептывающих друг другу на ухо, тут же пожалел о своем решении. Судорожно стиснув в ладони ключи от машины, он уже направился было обратно к выходу, но ему преградил дорогу один из официантов.

— Синьор Манцони, не торопитесь, прошу вас, — произнес он, слащаво улыбнувшись и, сделав угодливый жест в сторону ближайшего столика, продолжил: — Синьор Донатти просил меня, как только вы появитесь, задержать вас здесь на некоторое время… Он хотел бы с вами побеседовать, — объяснил официант, заметив разгневанный взгляд своего собеседника.

— Какая потрясающая новость, — саркастическим тоном протянул Альдо. — И что же вдруг от меня понадобилось вашему непревзойденному синьору Магу?

— Он сам расскажет вам об этом, как только закончит беседу с синьориной Микелой, — сдержанно проговорил официант. — А чтобы ожидание не было для вас слишком утомительным, вот ваш любимый виски…

Альдо бросил неприязненный взгляд на появившийся перед ним стакан с кубиками льда, не сумев сдержать гримасу отвращения.

— В чем дело? — удивленно поинтересовался официант. — Разве вы его больше не пьете? Когда я вместе с синьором Марко работал в баре «Петиция», вы всегда заказывали именно виски, — напомнил он. — Как видите, я не забыл о ваших предпочтениях…

Черт бы побрал этого мерзавца с его предпочтениями, с досадой подумал Альдо. Мне бы только дождаться его возвращения, уж тогда он у меня попляшет… Вслух же предположил, улыбнувшись с напускной любезностью:

— Наверное, я слишком долго злоупотреблял этим напитком, так что теперь впадаю от него в ярость и начинаю крушить без разбора все, что попадается под руку…

— Правда? Ну что ж, тогда я принесу вам что-нибудь легкое, — недоверчиво покосившись на него, сказал официант.

Альдо одобрительно кивнул.

— Буду благодарен, если это окажется бокал «Ламбруско»…

— Как скажете… Хотя я нисколько не сомневаюсь, что этот напиток вам скоро надоест, — иронично заметил официант.

— Не раньше, чем этой парочке надоест топтаться на месте под звуки джазового снотворного, — демонстративно зевнув, откликнулся Альдо.

— Не раньше, чем это наскучит синьорине Микеле, вы хотели сказать, — поправил его официант.

— Ах, вот оно что? — насмешливо бросил Альдо. — Желание клиентки — закон?

— Синьорина Микела больше чем клиентка, и вы это знаете, — с упреком напомнил официант. — Ведь они с синьором Марко давние друзья, которые всегда готовы поддержать друг друга в самые трудные минуты…

— И эта готовность заметна невооруженным глазом, — не скрывая больше раздражения, проговорил Альдо, наблюдая, как Марко с каждой секундой все крепче обнимает Микелу за талию.

— Не будьте ревнивцем, — примирительно откликнулся официант, проследив за его взглядом. — Это всего лишь танец…

— На который я, пока отсутствует моя невеста, имею право пригласить какую-нибудь смазливую посетительницу, — продолжил Альдо и, осушив одним глотком бокал ненавистного ему виски, показал кивком на соседний столик, за которым о чем-то непринужденно беседовали две молодые девушки.

— Только не забудьте предупредить свою партнершу по танцу, что вы здесь тоже всего лишь посетитель, — окинув его насмешливым взглядом, посоветовал официант и, подождав, пока Альдо сделает глоток из следующего бокала, добавил: — Чтобы не испортить своими танцевальными способностями репутацию нашего мужского стрип-бара…

Альдо лихорадочно закашлялся, поперхнувшись обжигающей горло жидкостью.

Официант услужливо похлопал его по спине.

— С вами все в порядке? Или мне принести вам воды?

Альдо замахал руками, потом сделал глубокий вдох широко раскрытым ртом и наконец проговорил:

— На вашей вывеске не написано, что это необычный бар…

— Недостающие слова загорятся на ней ближе к полуночи, — объяснил официант и, немного помедлив, продолжил: — Я думал, вам известно, в какое заведение вы с синьориной Микелой вкладываете часть доходов от продажи эксклюзивных нарядов французского модельера…

Альдо на секунду замер с бокалом в руке, устремив невидящий взгляд куда-то в пространство. Потом медленно поднял его на своего собеседника и проговорил, натянуто улыбнувшись:

— Наверное, синьорина Микела забыла сообщить мне о специфике этого заведения… Пойду поинтересуюсь, чем же таким важным была занята ее голова… — тоном, не предвещавшим мирного характера предстоящей беседы, добавил он и направился к овальному подиуму, возле которого танцевала со своим приятелем его «невеста».

Значит, я был прав, думал он. Марко и есть тот самый приятель Микелы, о котором мне говорил Сильвано. Интересно, куда мой братец смотрел, когда разрешал им вот так, вызывающе, обниматься у него на глазах? Нет, он не просто мерзавец, он трусливый мерзавец. А это гораздо хуже. Потому что он позорит не только себя, но всю нашу семью… Подумать только, он вкладывает деньги в процветание борделя, который принадлежит любовнику его невесты! Если бы тетя Клаудия знала, куда пойдут доходы от ее магазина, она бы спалила его дотла… А если бы сейчас об этом знала наша мама, то… Нет, мне даже представить страшно, что бы она сделала с Винченцо… Да и сам я тоже… Но это потом… А сейчас, поскольку я являюсь исполнителем его роли, мне придется продемонстрировать этому магу-стриптизеру совсем другого Винченцо… И пускай то, что я собираюсь им сказать, будет выглядеть, как пьяный бунт… Мне сейчас все равно… Главное, они наконец поймут, что Винченцо способен быть не только авантюристом, но и по-настоящему решительным мужчиной… Хотя сам я в этом сомневаюсь, мрачно добавил он, приблизившись к танцующей паре.

— Не помешал? — с наигранным подобострастием полюбопытствовал он, пристально заглянув в глаза сначала Микеле, потом ее партнеру по танцу.

— Наоборот, ты вовремя решил к нам присоединиться, — с едва уловимой иронией откликнулся Марко. — Мы с Микки как раз обсуждали одну забавную новость…

— И я даже знаю, что это за новость, — оборвал его Альдо. — Мне она, представь, тоже показалась весьма забавной… Да что там забавной… Просто уморительной! А как же иначе? Ведь, оказывается, я, сам того не подозревая, вкладываю свои доходы в процветание этого развлекательного заведения… Согласись, услышав такое, можно и впрямь умереть со смеху. Не правда ли?

Микела сначала бросила обеспокоенный взгляд на Марко, затем недоуменный — на своего «жениха».

— Дорогой, ты, наверное, переборщил с виски, раз не помнишь о том, что должен выплачивать Марко долг, который…

— Который он милостиво согласился получить от меня в рассрочку, — нетерпеливо продолжил за нее Альдо. — И который ты не должен тратить на этот бордель! Потому что это мои деньги, и я не хочу, чтобы на них покупали полуголых негров! — разгневанно прокричал Альдо, со всей силы толкнув стоявшего неподалеку невольника, так что поднос с бокалами, который он держал на вытянутых ладонях, едва не упал на пол.

Марко молча устремил вопросительный взгляд на Микелу.

Та с извиняющимся видом развела руками.

— Это моя вина. Я не предупредила его, что твой бар… — Она немного замялась, подбирая слова. — Ну, скажем так: не совсем обычный… Я хотела, чтобы сегодняшний вечер в «Негрони» стал для тебя сюрпризом, — с легким упреком проговорила она, обращаясь к Альдо.

— Причем приятным, надо полагать, — с саркастической усмешкой добавил он. — Таким же, как и для мужа этой особы ее сегодняшнее времяпровождение. — Он сделал выразительный жест в сторону упитанной блондинки средних лет, которая, остановив томный взгляд на могучем торсе остановившегося возле ее столика танцора, запихивала денежные купюры за пояс его кожаных брюк.

Микела устало вздохнула.

— Послушай, Винченцо, ну нельзя же быть таким ханжой… В наше время не только мужчины имеют право на развлечения…

— Ах, вот как? — запальчиво воскликнул Альдо. — Ты, кажется, собралась изложить мне некую просветительскую теорию на тему равноправия полов в области развлечений? Тогда, может быть, поделишься ею и с теми рогоносцами, чьи жены воплощают ее здесь на практике?!

Микела раздраженно пожала плечами.

— Что за чушь? При чем здесь научные теории? Это всего лишь бизнес… Такой же, как торговля в супермаркете. Такой же легальный и приносящий неплохую прибыль… — сбивчиво проговорила она.

— А также позитивные эмоции… Причем как для продавцов, так и для покупателей, — с мрачной иронией продолжил Альдо.

— Что поделать, каждому свое… — философским тоном заметил Марко. — Твой бизнес — вызвать у дамы желание надеть сшитое для нее платье, мой — вызвать у нее желание снять его… Так что, можно сказать, мы с тобой почти коллеги… Забавно, не правда ли? Мы часто обсуждаем это с Микелой…

— Что именно? Желание снять платье? — отрывисто спросил Альдо, окинув быстрым взглядом ее фигуру.

Марко снисходительно улыбнулся.

— К сожалению, такие желания она предпочитает обсуждать только с тобой. На мою же долю выпадают миссии иного рода… Например, сегодня мне придется отвозить ее домой на твоем ретромобиле. Да и тебя самого тоже… Раз уж ты переусердствовал с выпивкой… — небрежно бросил он, но, почувствовав на себе осуждающий взгляд Микелы, поспешно добавил, успокаивающе похлопав Альдо по плечу: — Но ты не переживай, такое может случиться с каждым. В конце концов, у Микелы есть кем тебя заменить. Ведь я достоин быть твоим личным водителем, правда? — легонько подтолкнув ее локтем, шутливо поинтересовался он.

— Думаю, Микела давно уже не сомневается в твоем достоинстве… — ответил за нее Альдо, продемонстрировав своему собеседнику двусмысленную улыбку. — Как и другие присутствующие здесь посетительницы… К которым теперь наверняка добавятся и новые: в свадебных нарядах, доставленные сюда на ретроавто прямо после церемонии бракосочетания. Надеюсь, их спутники будут благодарны тебе за эту поездку, причем так сильно, что их благодарность будет долго красоваться на твоей физиономии.

— Ты имеешь в виду улыбку? — подкрепив свой вопрос соответствующей мимикой, поинтересовался Марко.

Альдо иронично кивнул.

— В которой не будет хватать некоторых зубов, — сдержанно уточнил он. — Первого из которых не будет хватать уже сейчас, если Микела хотя бы еще на минуту задержится в этом борделе…

Улыбка вмиг исчезла с лица Марко.

— Микки уйдет отсюда только тогда, когда сама этого захочет, — угрожающе понизив голос, заявил он, выступив вперед. — А вот ты сделаешь это прямо сейчас, потому что так хочу я — владелец этого бара. И если ты завтра же не выплатишь мне оставшийся долг, то можешь быть уверен, что у меня появится еще одно желание — стать владельцем и твоего амурного магазина.

— Как много желаний, — бросил Альдо и, сделав небольшую паузу, развел руками в притворном сочувствии: — Придется тебя разочаровать: выполнять их я вовсе не намерен.

— Да неужели? — медленно приближаясь к нему, с издевкой протянул Марко. — В таком случае, придется тебя заставить…

— Послушайте-ка, вы, оба, немедленно прекратите этот дешевый спектакль, — решительно потребовала Микела, встав между ними и, бросив снисходительный взгляд в сторону своего «жениха», запальчиво продолжила, обращаясь к Марко: — Ну ладно Винченцо, что с него взять… Он всегда был сумасбродом… Но от тебя я никак не могла ожидать подобной выходки… Не иначе как статус владельца бара вскружил тебе голову… А значит, нам лучше встретиться, когда ты оправишься от звездной болезни, — безапелляционным тоном завершила она и, взяв за руку Альдо, повела его за собой к выходу.

— Скажи, сколько раз тебе можно повторять, что нас с Марко связывают только дружеские отношения? — с мягким упреком проговорила она, когда они вышли на улицу. — Сколько раз я просила тебя хотя бы при посторонних не устраивать этих дурацких сцен ревности и не провоцировать Марко на применение силы… Ты ведь знаешь, что он гораздо сильней тебя, так что, если бы я сегодня вовремя не вмешалась…

— Ах, вот оно что… Ты, оказывается, моя спасительница, — насмешливым тоном воскликнул Альдо, склоняясь перед ней в театральном поклоне. — Ну что ж, позволь смиренно поблагодарить тебя за проявленное милосердие. Ведь ты спасла меня от самого бесстрашного и беспощадного воина, который…

— Который никогда не заменит мне тебя, каким бы он ни был, — обвив руками его шею, прошептала она, пристально глядя ему в глаза. Ведь если бы я хотела встретиться с ним сегодня наедине, неужели я стала бы приглашать тебя в этот бар? — медленно проведя ладонью по его щеке, спросила она и, заметив его растерянный взгляд, тихо рассмеялась: — Вижу, этот вопрос тебе даже не приходил в голову… Интересно, чем только занята твоя сообразительность? Наверное, тихо дремлет… А раз так, придется мне ее разбудить… — Она дотронулась легким поцелуем до его губ, но, почувствовав, как крепко он сжал ее в своих объятиях, поспешно отпрянула, игриво улыбнувшись: — Лучше я сделаю это позже… После того как ты узнаешь о моем новом сюрпризе… Я расскажу тебе о нем по дороге… — Она высвободилась из его объятий и, подбежав к ретромобилю, властно стукнула ладонью по капоту. — Ну что ты там застрял? Иди скорей сюда! — прокричала она, нетерпеливо притоптывая ногой.

Эксперимент с участием Марко удался на славу, ликующе отметила она про себя. Винченцо все еще ревнует меня, причем сегодня его ревность была прямо-таки неистовой… И если бы я вовремя не вмешалась, он бы не побоялся продолжить разговор на кулаках… Хотя раньше в перепалках с Марко дальше слов дело не шло… А это значит, что нет у него никого, кроме меня, и его любовницу я сама себе придумала… Какое счастье! Просто хочется станцевать на стойке ближайшего бара… А еще лучше вместо танцев выкинуть что-нибудь этакое, чтобы опять проверить Винченцо на прочность…

— Может, тебе не интересно узнать мою тайну? — вновь прокричала она, видя, что ее «жених» продолжал растерянно смотреть на нее, не двигаясь с места. — Если так, то я открою ее вот этому знойному мачо! — Она подбежала к одному из стоявших в стороне зевак, тучному пожилому мужчине с поблескивавшей в вечернем свете фонарей лысиной, и, обняв его за шею, спросила, чувственно понизив голос: — Ну что, красавчик, тебе интересно узнать мою тайну?

Тот в ответ широко заулыбался, положив руку ей на талию.

— Видишь, он заинтересовался, — весело рассмеялась Микела, поглаживая его по лысине. — Только ему мою тайну, пожалуй, не понять. Лучше я поделюсь ею вон с тем симпатичным мальчиком…

Она направилась было к припаркованному неподалеку ярко-красному «феррари», из окна которого наблюдал за ней светловолосый парень лет двадцати, но ее догнал очнувшийся наконец Альдо.

— Ты что, совсем спятила? — схватив ее за локоть и грубо подтолкнув к «роллс-ройсу», разгневанно прошипел он ей на ухо. — Еще минуту назад ты просила прекратить дешевый спектакль, а теперь вовсю демонстрируешь его уличной публике…

— Ну не сердись, Винченцо, — жалобно протянула Микела, продолжая мысленно ликовать. — Я просто пошутила…

— Ты прекрасно знаешь, что я не люблю такие шутки, — сурово отчеканил Альдо.

— Ладно, не будь таким букой, лучше поскорее садись за руль — и вперед… — примирительно улыбнувшись, откликнулась Микела, усаживаясь в машину и с любопытством оглядывая полутемный салон.

— А нельзя ли поточнее? — раздраженно спросил Альдо, усаживаясь за руль. — Куда именно вперед?

Микела снова улыбнулась, теперь уже таинственно.

— Об этом ты узнаешь чуть позже… А пока скажу только одно: нас ждет путешествие в волшебную ночь…

Альдо подозрительно покосился на свою спутницу.

Ну вот, с досадой подумал он про себя. Какого черта я не уехал от нее, когда она заигрывала с этим стариком? Подумать только, упустил такой удобный повод для ссоры, и даже сам понять не могу почему… Хотя нет, могу… Вдруг Винченцо все же одумается, откажется от затеи с казино и вернется к своей и впрямь непредсказуемой невесте… Именно поэтому до его возвращения я просто не имею права ссориться с нею…

— Похоже, тебя не очень-то радует наша прогулка на этом чудном автомобиле, — окинув его лицо озабоченным взглядом, заметила Микела.

— Точнее сказать, совсем не радует, — хмуро ответил Альдо. — Особенно если ты намерена сделать ее волшебной при помощи своего приятеля-мага…

Микела придвинулась ближе, преданно глядя ему в глаза.

— Разве двум влюбленным нужен маг, чтобы сделать их ночь волшебной? — тихо проговорила она. — Тем более когда в их распоряжении целый город…

— Целый город? Что это значит? — забеспокоился Альдо.

Микела улыбнулась, с притворным сожалением разведя руками.

— Ничего не поделаешь, придется раскрыть карты… — Она сделала широкий жест в сторону ветрового стекла. — Посмотри на эту вечернюю улицу, разве она не кажется тебе волшебной в ярком свете витрин и фонарей? Если нет, то я с легкостью смогу переубедить тебя, ведь название порученного мне сегодня фоторепортажа: «Волшебная ночь на улицах Модены»… — Микела сделала выразительную паузу и с любопытством взглянула на своего спутника: — Ну и как тебе мой сюрприз? Признавайся, ты и не ожидал, что он окажется таким простым и в то же время замысловатым…

Даже за один день знакомства со своей «невестой» я успел понять, что от нее можно ожидать всего, иронично заметил Альдо про себя и так же иронично, но уже вслух:

— Да, ты права, такая затейливость и впрямь на тебя не похожа… Особенно если учесть твою привычку проводить свободное время в таких вот увеселительных заведениях, — недовольно покосившись в сторону бара, добавил он.

— Я провела там всего полчаса, а с тобой проведу целую ночь, — примирительно улыбнулась в ответ Микела. — Разве этого мало, чтобы ты забыл все свои обиды и наконец прокатил меня по этим волшебным улицам на этом почти что волшебном авто?

— Не понимаю, что ты нашла волшебного в этих улицах? — проворчал Альдо, включая зажигание. — Твой репортаж обречен на провал, можешь мне поверить…

— Это еще почему? — возмущенно встрепенулась Микела.

Альдо пожал плечами.

— Разве не понятно? Потому что на улицах Модены ты не сможешь найти ничего необычного, а уж тем более волшебного.

— Это ты так думаешь, — возразила она. — Потому что прожил здесь всю свою жизнь и ни разу никуда не уезжал. А вот я после долгого отсутствия никак не могу налюбоваться нашим древним «городом герцогов»… Да и у тебя сегодня появится возможность взглянуть на него через призму романтики и звездного флера… А это, согласись, тоже своего рода волшебство… Кстати, может быть, именно благодаря этому волшебству ты вспомнишь наконец, что влюблен в свою ночную попутчицу, и поцелуешь ее…

Вот как раз этого волшебства ты от меня не дождешься, мысленно ответил Альдо, сделав вид, будто не расслышал ее слов, сосредоточившись на сигналах светофора.

Серебристый автомобиль из прошлого века долго колесил по залитым жасминовым светом фонарей улочкам, улицам, переулкам и площадям, уверенно двигаясь в потоке своих собратьев из века нынешнего и замедляя ход только возле старинных фасадов палаццо и церквей, зданий с распложенными в них картинными галереями и библиотеками, а также возле ярко освещенных витрин магазинов и сувенирных лавок… Оставив позади собор Дуомо, Герцогский дворец, библиотеку Эстенсе, башню Джирландина и вереницу бутиков известных модельеров, ретроавто выехало на окраину города и остановилось возле заброшенного каменного дома с украшенным барельефами фасадом.

— Вот этим снимком мы и завершим сегодняшнюю фотосессию, — удовлетворенно проговорила Микела, щелкая миниатюрной фотокамерой. — А знаешь, почему я оставила этот пустующий дом напоследок? — Она выпрыгнула из машины и, приблизившись к запертой двери, устремила на своего спутника вопросительный взгляд.

Альдо тоже вышел из машины и, присев на капот, равнодушно пожал плечами.

— Наверное, потому что он находится вдали от центра…

Микела разочарованно всплеснула руками.

— Боже мой, Винченцо, неужели ты никогда не слышал о флорентийском портном, который жил здесь во времена правления герцогов д'Эсте? Ведь всем известно, что он занимался исключительно шитьем свадебных нарядов. Говорят, к нему приезжали молодые пары со всей Италии, так как его мастерство приносило им семейное счастье… Прямо как сейчас платья, сшитые Бернаром… Не знаю, насколько правдива эта информация, но суеверные люди утверждают, что все без исключения супружеские пары, отправившиеся к алтарю в сшитых флорентийцем нарядах, жили вместе долго и счастливо…

— И умерли в один день, — иронично добавил Альдо, окинув отсутствующим взглядом жилище древнего портного.

Но Микела пропустила мимо ушей его неуместную шутку, увлеченно отыскивая какое-то изображение среди барельефов.

— Нашла! Нашла! — воскликнула наконец она. — Вот они, та самая фата и плащ, к которым нужно прикоснуться на счастье… Почему ты ухмыляешься? Так делают все молодожены нашего города. Иди скорее сюда… — Она подскочила к Альдо и, схватив его за руку, потащила к дому. — Вот, ты должен прикоснуться к складкам плаща, а я к узору на фате… — Она медленно приблизила ладонь к выпуклому изображению и взглянула на Альдо, как бы говоря: «Ну же, чего ты ждешь? Неужели у тебя не хватает смелости?».

Альдо ответил ей скептической улыбкой.

— Вот уж не думал, что ты веришь в такую ерунду, как магические пассы…

— Это вовсе не пассы, а ритуал, приносящий счастье, — спокойно возразила Микела и, опередив следующее высказывание своего «суженого», осторожно взяла его ладонь в свои руки и с величественной неторопливостью, словно и вправду выполняла некий священный ритуал, приложила ее к холодному камню фасада.

Затем, внимательно глядя ему в глаза, так же торжественно приблизила свою руку к поблекшим от времени узорам фаты, прикоснувшись к ней кончиками пальцев.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, не решаясь нарушить воцарившуюся на безлюдной улочке тишину, не решаясь рассказать друг другу о тех противоречивых чувствах, которые и впрямь, словно по волшебству, завладели их мыслями, желаниями и стремлениями.

Для Альдо это было незнакомое ему раньше чувство прикосновения к чему-то священному и возвышенному, дарованному самой судьбой. Дарованному в обмен на обещание беречь, хранить и защищать. Ему казалось, что это было именно то чувство, которое испытывает каждый мужчина, стоя рядом со своей возлюбленной перед алтарем. И этой возлюбленной была для него… Алессия, лицо которой вдруг возникло перед его мысленным взором.

Для Микелы это было также незнакомое ей раньше чувство необыкновенной безмятежности, покоя и безоговорочной гармонии с окружающим миром. Чувство, которое никогда ее больше не покинет, если ее избранник останется с ней навсегда…

Первой нарушила молчание именно она.

— Видишь, волшебство все-таки существует на свете, — услышал Альдо ее тихий голос. — Прошло столько веков с тех пор, когда в этом доме флорентийский портной шил прославившие его наряды, а наши с тобой современники до сих пор могут к ним прикоснуться… Может быть, когда-нибудь вот такая же пара влюбленных, как мы, будет прижимать ладони к фасаду твоего магазина, чтобы он тоже принес им счастье, — с улыбкой предположила она.

— Вряд ли, — стараясь придать своему подрагивающему от волнения голосу ироничную интонацию, проговорил в ответ Альдо. — Ведь продаваемые в нем наряды далеко не всем приносят семейное счастье… И синьорина Боньято может это подтвердить.

— Кто знает? Может, для нее это тоже своего рода счастье, — рассмеялась Микела, нежно прикоснувшись ладонью к его щеке.

Нет, это просто невыносимо, пробормотал про себя Альдо. Я чувствую себя одновременно последним идиотом, законченным подлецом и бездарным актером… Настала пора намекнуть моей легковерной «невесте», что такое чувство, как любовь, не такое уж и прекрасное, и уж точно не такое прочное, как она себе вообразила… Что очень часто оно трещит по швам под напором такого груза, как время, и такой заманчивой перспективы, как собственное казино…

— Поскольку для большинства из нас, как и для синьорины Боньято, бракосочетание повторяется неоднократно, мне, пожалуй, будет не трудно стать его предвестником, — отстранив ее руку, с легкой насмешкой проговорил он вслух.

Микела бросила на него недоуменный взгляд.

— Только не надо на меня так смотреть, — недовольно поморщившись, продолжил он, решив претворить в жизнь всем известное утверждение, что лучшая защита это нападение. — Не надо изображать из себя святую невинность! — защищаясь от навязанных ему романтических умонастроений, запальчиво воскликнул он. — Ни один из нас, будь он семейным человеком или нет, не упустит возможность закрутить роман на стороне… В Том числе и ты… Это же очевидно, тебе совершенно все равно, с кем встречаться: со мной или со всеми этими магами-стриптизерами, которых ты выдаешь за своих давних и преданных друзей…

Микела изумленно округлила глаза.

— Что за бред ты несешь? Почему ты говоришь о Марко во множественном числе? Он действительно мой давний друг, и я никогда не скрывала от тебя, что много лет знакома с ним… А от него, что собираюсь стать твоей женой… И мне непонятны эти внезапные приступы ревности, которые…

— Которые испытывал бы каждый на моем месте, — старательно демонстрируя враждебный тон, оборвал ее Альдо.

— Но ты не каждый, — глядя ему в глаза, возразила Микела. — Ты тот, кто услышал мое согласие стать его женой.

— Продиктованное желанием и дальше вот так же свободно вкладывать мои деньги в процветание борделей, принадлежащих твоему другу, — ироничной интонацией подчеркнув последнее слово, продолжил он за нее. — Благо, он тоже не остается в стороне, умело вымогая их с помощью сомнительных выигрышей, — деловито отряхнув ладони от осевшей на фасад пыли, завершил он свою обличительную реплику, в ответ на которую Микела не произнесла ни слова. Несколько долгих минут она изучала лицо своего «избранника» бесстрастным взглядом. Затем, еще раз прикоснувшись кончиками пальцев к барельефу с фатой, спросила, стараясь больше не смотреть ему в глаза:

— И когда же ты пришел к такому умозаключению? Вскоре после моего отъезда во Францию или незадолго до моего возвращения оттуда?

— Какое это имеет значение? — уже не так уверенно откликнулся Альдо, поняв, что переборщил с «защитой».

— Ты прав, никакого, — задумчиво проговорила Микела. — Главное, что ты наконец-то нашел в себе силы и смелость его озвучить.

Кажется, я слишком рано собиралась танцевать на стойке бара, с грустной иронией отметила она про себя. Новая пассия Винченцо существует не только в моем воображении, как я думала еще полчаса назад. Теперь я в этом просто уверена.

Звонко постукивая каблучками по вымощенному булыжником тротуару, она направилась к «роллс-ройсу» и, забрав с заднего сиденья свою сумочку, спросила, напряженно глядя куда-то вдаль:

— Может, теперь у тебя хватит смелости назвать имя той, другой? К которой ты так успел привыкнуть за это время, что даже не узнал меня?

— Имя? — растерянно переспросил Альдо, с беспокойством наблюдавший за ее действиями.

Что за черт… Как она могла так быстро обо всем догадаться, в замешательстве подумал он. Я ведь не сказал ей прямо, что, пока ее не было, успел увлечься другой… Вернее, не я, а Винченцо… Но в данный момент это уже все равно… Потому что в своем нежелании стать мерзавцем, воспользовавшись неведением этой девушки, я, кажется, зашел слишком далеко… Так что теперь уже придется оправдываться от собственного лица…

— Ты все неправильно поняла, — придав своему голосу уверенную интонацию, возразил он. — Другая здесь ни при чем.

— Так, значит, она все-таки существует… — то ли утверждая, то ли уточняя, откликнулась Микела. — А я стала выглядеть в твоих глазах как бездушная, расчетливая авантюристка, промышляющая выгодными браками… Хотя несколько месяцев назад ты сам просил меня стать твоей женой.

Альдо торопливо скрестил пальцы за спиной.

Нет, никогда… Ни за что… Даже в страшном сне я не стану просить об этом ни одну женщину на свете, лихорадочно прошептал он про себя.

— Ты просил меня об этом, потому что, по твоим словам, после стольких лет знакомства стал с каждым днем все больше нуждаться во мне, — напомнила Микела. — И надо отдать тебе должное: в тот момент ты был искренен… Потому что действительно нуждался во мне. Нуждался в моей помощи. Потому что очень хотел, чтобы я договорилась с Бернаром по поводу дорогостоящих платьев. Ну а теперь, когда ты получил свое, моя помощь тебе больше ни к чему. Как и я сама. Ну что ж, это вполне логично… А главное, поучительно… Знаешь, я даже благодарна тебе за этот урок, да и твоей любовнице тоже… Так и передай ей при встрече… — В голосе Микелы зазвенели сдерживаемые до сих пор слезы, и она, суетливо перекинув ремешок сумочки через плечо, зашагала в сторону поблескивавшей вдали яркими огнями рекламных вывесок оживленной даже в этот поздний час улицы.

— Микела, постой, я должен тебе кое-что объяснить, — кляня и себя, и Винченцо, и Сильвано, из-за дружеской попойки с которым он задержался в Модене, бросился Альдо за нею вдогонку.

— Побереги красноречие для своей новой пассии, — бросила она, не оборачиваясь.

— Да подожди же ты, — схватил ее за руку, Альдо. — Мне необходимо знать, что…

— Что твои доходы останутся при тебе? — стремительно обернувшись к нему, разгневанно спросила Микела и, отдернув руку, так же разгневанно заверила: — Конечно останутся. Если ты не пустишь их по ветру, гуляющему в твоей голове… или твоя очередная пассия не решит выгодно вложить их в какой-нибудь исключительно высокоморальный бизнес… Например, в строительство мужского монастыря, куда будет регулярно ходить на исповедь, — с едкой иронией завершила она и, не дав Альдо времени что-либо ответить, быстро зашагала дальше.

— Ну и прекрасно! Убирайся к своему чертову магу! — с бессильной яростью пнув валявшийся у обочины булыжник, прокричал Альдо ей вслед.

В конце концов, я не обязан отдуваться за Винченцо, умоляя ее сменить гнев на милость, продолжил он про себя, возвращаясь к машине. Захочет ли она теперь увидеться с ним, и захочет ли он вернуться к ней от своей прыткой Джованны и казино ее щедрого отца, меня все это не касается… Пусть разбираются сами… Я всего лишь сыграл роль своего родного брата, потому что он попросил меня об этом…

«Несколько месяцев назад ты просил меня стать твоей женой, потому что, по твоим словам, после стольких лет знакомства стал с каждым днем все больше нуждаться во мне», вспомнил он только что произнесенные Микелой слова и в сердцах стукнул кулаком по капоту.

— Черт бы побрал этого пройдоху! Он и тут обманул меня! Сказал, что она первая завела разговор о свадьбе, а потом наврал в своей дурацкой записке о ее непредсказуемом характере… А я и поверил, как последний кретин… Хотя, может быть, это ее сегодняшние выходки заставили меня поверить… — устало переведя дыхание, прошептал он и, достав из кармана сигареты, закурил, задумчиво глядя на закрытые ставни бывшего жилища флорентийца.

Как знать, может, ее взбалмошность и ветреность всего лишь забавные украшения чего-то по-настоящему сильного и цельного в ее характере или, наоборот, чего-то хрупкого и ранимого, подумал он. Может, именно вот здесь, возле этого дома, прикасаясь к этим старым барельефам, она была настоящей…

Альдо изучал хмурым взглядом темно-бордовое атласное платье, которое, по утверждению Бьяджо Нетьери, являлось «настоящим бриллиантом в коллекции авиньонского модельера».

— Взгляните, какое превосходное качество! — восхищенно восклицал он. — Определенно, контракт, который вы подписали с этим Бернаром Ламбером, оказался более чем удачным… Кстати, не у него ли вы приобрели такое чудо автотехники? — живо поинтересовался он, сделав выразительный жест в сторону витрины, за которой несколько любопытных прохожих глазели на припаркованный возле магазина «роллс-ройс».

Альдо, угрюмо потупившись, отрицательно покачал головой, опровергая предположение своего собеседника.

— И договором с господином Ламбером, и приобретением этого авто я обязан одной девушке, — тихо проговорил он, приблизившись к витрине, чтобы понаблюдать за развернувшейся вокруг автомобиля жаркой дискуссией.

— Девушке? — недоверчиво переспросил синьор Нетьери, обменявшись с Кристиной недоуменным взглядом. — Но еще совсем недавно вы рассказывали нам, что нашли этого неизвестного модельера в Интернете…

Альдо тяжело вздохнул.

Похоже, этот ловкач врет всем подряд, уныло отметил он про себя. Причем так часто, что, наверное, уже и сам не знает, есть ли в его словах хоть капля правды.

— Я немного преувеличил свои заслуги, — сдержанно объяснил он вслух. — И недооценил заслуги синьорины Микелы.

Синьор Нетьери и Кристина вновь недоуменно переглянулись.

— И когда же вы познакомите нас с нею, чтобы мы могли сделать это за вас? — поинтересовался бывший портной.

Альдо немного помолчал, обдумывая ответ.

— Лично вам предстоит познакомиться с нею в ближайшие три-четыре дня, — безучастным тоном проговорил он наконец, — когда отправитесь в Авиньон к господину Ламберу, чтобы создавать под его руководством вот такие же прекрасные платья. Если, конечно, такая перспектива вызывает у вас интерес… — нерешительно добавил он.

И перед его мысленным взором вдруг возникло бесстрастное лицо Микелы, которая пришла сегодня утром на Пьяцца Гранде в то время, когда он передавал коллекционеру оставшиеся деньги за ретромобиль.

— Это ваша будущая жена? — догадался коллекционер, сухонький старичок в круглых очках-велосипедах, показав взглядом на остановившуюся неподалеку Микелу, которая с непроницаемым выражением лица наблюдала за их разговором. — Должен сказать, что вы не ошиблись с выбором, — одобрительно улыбнувшись, продолжил он. — Эта девушка не только очаровательна, но и готова ради вас, если не на все, то на очень многое, можете мне поверить. Вы бы только слышали, как она уговаривала меня по телефону уступить вам этот «роллс-ройс» по сниженной цене… Надеюсь, вы не пожалеете ни о сегодняшней покупке, ни о предстоящей свадьбе, — спрятав деньги во внутренний карман пиджака, сказал он на прощание.

Альдо ответил ему утвердительным кивком, сопровождаемым тусклой улыбкой. И не успел коллекционер отойти на несколько шагов, как он услышал рядом такой же бесстрастный, как и выражение ее лица, голос Микелы.

— На твоем месте я бы не очень доверяла его словам… Ведь даже если я и была когда-то готова ради тебя на многое, то с сегодняшнего дня этот список заметно уменьшился… Точнее сказать, в нем остался только один пункт. Та самая договоренность с Бернаром, ради которой я собственно и пришла сюда. Ведь наши отношения, вернее, их отсутствие не должно сказаться на его сотрудничестве с тобой. Я хочу, чтобы ты знал: наша с ним договоренность останется в силе, и помнил: я делаю это только ради него… Да, кстати, творческие способности твоего менеджера, синьора Нетьери, о которых я рассказывала Бернару, очень заинтересовали его, и он готов предложить ему место своего помощника, — добавила она и, заметив вопросительный взгляд своего собеседника, с философским видом развела руками: — Ничего не поделаешь, придется тебе научиться обходиться без его бесценных советов… Бернар пришлет ему приглашение уже на днях, и я уверена, что он согласится… Ну еще бы, ведь Бернар предлагает ему полную свободу творчества, не ограниченную капризами невест не первой свежести, вроде всем известной синьорины Боньято… И очень скоро авиньонские девушки будут красоваться в подвенечных нарядах «от Ламбера и Нетьери»…

— Неплохая перспектива для менеджера… И неутешительная для его шефа, — натянуто улыбнувшись, откликнулся Альдо, живо представив себе объяснение с Винченцо по поводу отсутствия его менеджера. — Может, мне удастся ее избежать, если мы сейчас зайдем в какое-нибудь кафе и все спокойно обсудим? — нерешительно потоптавшись на месте, предположил он.

— Это уже ничего не изменит, — окинув его отчужденным взглядом, возразила Микела. — К тому же у меня нет времени. Я сегодня уезжаю в Авиньон… Только не говори, что тебе очень жаль, — раздраженно отмахнулась она, заметив выражение раскаяния на его лице. — Твое актерское мастерство не осилит такие чувства… Хотя романтические сценки тебе всегда удавались на славу. Наверняка ты уже успел их продемонстрировать своей новой девушке, и надеюсь, она оценила их по достоинству. Ну а если нет, не беда, найдешь себе другую… Без почитательниц таланта не останешься, это уж точно, — иронично улыбнувшись, заверила она.

Кто же устоит перед таким обаянием и утонченной элегантностью, которыми ты покорил меня в первый день, вернее, вечер знакомства, мысленно продолжила Микела. Ты был тогда само воплощение учтивости и трогательного романтизма… Особенно в ту минуту, когда увидел пару бархатных голубков, забытых на тротуаре после шумного празднования свадьбы, и предложил их сделать нашим талисманом… Талисманом, о котором знали бы только мы и который мог бы помирить нас, если мы поссоримся… «Все очень просто», сказал ты тогда, «тот, кто почувствует, что был неправ, отправит этих голубков другому, а тот в свою очередь пришлет обратно одного из них в знак примирения»… Действительно, просто… Настолько просто, что ты давно уже забыл об этом… И напоминать нет смысла… Ведь те слова исчезли не из твоей памяти, они исчезли из твоего сердца, окинув своего бывшего жениха укоризненным взглядом, мысленно завершила она и, больше не говоря ни слова, направилась в сторону сувенирной лавки, но вдруг остановилась и, нерешительно обернувшись к нему, еле слышно попросила: — Да, и не думай, пожалуйста, что я заговорила о твоем менеджере из желания отомстить… Я собиралась рассказать тебе о намерении Бернара в ближайшие дни… Думала, что у нас их впереди еще много, поэтому не торопилась… Но, как видишь, я ошибалась, — с горькой усмешкой завершила она и неторопливо зашагала дальше.

Возможно, надеясь, что он догонит ее и попросит прощения… Или даже убедит в том, что она ошибается, что у него никогда не было и не будет другой женщины… Никогда, никого, кроме нее… Убедит ее в том, что она и только она для него самая лучшая, самая необходимая, самая любимая женщина на свете… Единственно любимая…

Но Альдо молча стоял посреди пустынной в это раннее утро площади, провожая ее фигуру опустошенным взглядом и даже не пытаясь остановить ее… Даже не пытаясь придумать ни одной полагающейся в подобных случаях фразы: сожаления, уверения, раскаяния… И не потому, что в подобных случаях они всегда бывают фальшивыми, лицемерными и бесчувственными, как подаренные в знак бесконечной любви искусственные цветы, а потому, что он просто не мог отыскать их в своей памяти, в своей душе… Ему казалось, что его вдруг покинуло не только беспокойство и страх быть разоблаченным, с которыми он уже успел свыкнуться за последние дни, но и все ощущения, которые он когда-либо испытывал в своей жизни… Он казался себе таким же опустошенным, как и его собственный взгляд, который он никак не мог оторвать от этой тоненькой, стройной фигурки, с каждой секундой становившейся все менее различимой… Ему казалось, что вся его жизнь до этой секунды была такой же опустошенной, лишенной всякого смысла и устремлений… Лишенной главного чувства — любви и главного желания — сделать счастливым любимого человека… И в этой тоненькой фигурке он вдруг увидел удалявшуюся от него немного полноватую, но очень женственную фигуру Алессии… Она будто исчезала у него на глазах, задавая слышимый только для него одного вопрос: «Что же дальше?».

— А что же будет дальше? Что будет с магазином, если я соглашусь уехать в Авиньон? — вывел его из задумчивости голос синьора Нетьери. — Ведь вы один вряд ли справитесь с потоком заказов, который обрушился на нас в последнее время… Не в обиду вам будет сказано, но вы не очень-то хорошо разбираетесь в модных тенденциях и желаниях покупателей, так что… — Он сделал выразительную паузу.

Альдо же продолжал все так же молчаливо и неподвижно стоять возле витрины. Возвращаясь из калейдоскопа невеселых воспоминаний, он бросил случайный взгляд на припарковавшуюся неподалеку от магазина ярко-красную «феррари-скальетти», за считанные секунды привлекшую к себе также и взгляды собравшихся вокруг ретромобиля зевак.

Готов поспорить на бесконечное пребывание в роли Винченцо, что ее совсем недавно купили в моем салоне, удовлетворенно разглядывая новенький кузов, подумал он и тут же иронично усмехнулся. Забавно… Еще совсем недавно я считал, что не смогу провести и дня вдали от моего автомобильного рая, а теперь вот стою здесь, в этой «обители амура», и всерьез обсуждаю направления каких-то дурацких модных тенденций, да еще предаюсь сентиментальным воспоминаниям о наших с Винченцо бывших невестах… Хотя Алессию я никогда и представить себе не мог в этой роли… И, наверное, был чертовски неправ… Ведь она провела рядом со мною несколько долгих лет, на протяжении которых не только помогала мне завоевывать все новые и новые вершины авторынка, но и пыталась сделать меня лучше, вдохнуть хотя бы частичку человеческой души в бесчувственного автомобильного робота… А я даже не подозревал об этих попытках… Вернее, я даже не подозревал о том, что я робот… Мне казалась вполне естественной эта гонка по трассе лидерства и успеха… Алессия же представлялась мне всего лишь попутчицей на ней… Попутчицей, от которой я при необходимости с легкостью смогу избавиться… И избавился… Но избавление это не принесло мне ничего, кроме разочарования… И я понял это только сейчас, когда менять что-либо уже поздно… Хотя… почему же поздно? Возможно, финал наших прежних отношений это всего лишь начало чего-то иного… Чего-то нового и еще не изведанного нами… Ведь не случайно я вчера выбрал для Алессии свадебное платье… Я обязательно подарю ей на нашу свадьбу точно такое же, благо, временное исполнение роли владельца «амурного» магазина предоставляет мне полную свободу выбора… Вот только нужно доиграть эту роль до конца…

— Ну что ж, уважаемый синьор Нетьери, если вы решите принять предложение нашего авиньонского партнера, то мне не останется ничего другого, как самостоятельно следить за модными тенденциями и угадывать желания наших очаровательных покупательниц, — невозмутимо подытожил Альдо, улыбнувшись своему собеседнику. — Пришла пора устроить экзамен вашему нерадивому ученику, — с шутливой торжественностью объявил он.

Синьор Нетьери медленно перевел вопросительный взгляд на Кристину, так и не проронившую за все это время ни слова. Та в ответ с сомнением качнула головой и, бросив задумчивый взгляд на своего шефа, осторожно проговорила:

— А как же ваше увлечение карточными играми? Оно отнимает у вас столько времени, что в магазине вы не задерживаетесь больше чем на пару часов… Ну разве что вчерашний день был исключением…

— Теперь он станет правилом, — уверенно оборвал ее Альдо. — А что касается карточных игр, то мой брат предложил мне очень действенный способ излечения от этой пагубной страсти… Один сеанс у венецианского экстрасенса, и я вернусь другим человеком, вот увидите, — пообещал он.

Точнее, я верну вам этого вруна и проходимца, которого вы называете своим шефом, сделав из него другого человека, перефразировал он мысленно. Ну а себе верну Алессию…

— По крайней мере, попытаюсь… — сдержав тяжелый вздох, еле слышно прошептал он.