Разлукам вопреки

5

Неужели подруга Алессии сказала правду, и она сейчас, как и мой трусливый братец, тоже здесь, в Венеции? Интересно, что она здесь забыла? — размышлял Альдо, пробираясь сквозь толпу туристов, заполонившую мост Риальто. Не иначе как в нынешнем сезоне этот город пользуется повышенным спросом у тех, кто собрался в бега, невесело усмехнувшись, подумал он. Если, конечно, та простуженная девица не соврала мне, заодно сымитировав по телефону насморочный голос… Но даже если и так, то мне все равно не остается ничего другого, как поверить ей на слово… Ведь от своих подчиненных я так ничего толком и не добился… Сказали только, что Алессия появилась в автосалоне на несколько часов, а потом ей кто-то позвонил и она исчезла, не сказав никому ни слова… И это вполне в ее духе… Она всегда любила уходить по-английски… Даром что итальянка… Да и отели она тоже предпочитала тихие и неприметные… Значит, и здесь выбрала что-то подобное… Придется пройтись по спрятанным в переулках гостиницам…

Альдо пересек улицу, сплошь занятую барами и тратториями, и, свернув в ближайший переулок, принялся внимательно разглядывать попадавшиеся по пути здания и вывески… и вдруг увидел в витрине крохотного ювелирного магазинчика свою неуловимую беглянку, которая, как ни в чем не бывало, примеряла перед зеркалом серьги.

Решив не тратить времени на бесполезное подглядывание, Альдо распахнул отозвавшуюся мелодичным звоном колокольчика дверь магазина.

— Я бы хотела еще примерить вон те, серебряные… в виде пирамид… — придирчиво оглядев свое отражение, попросила Алессия.

— Тебе бы пошло что-нибудь более оригинальное, — встав у нее за спиной, тихо проговорил Альдо, вспомнив о подарках, которые он предлагал Микеле. — Например, браслет в виде переплетающихся морских звезд или колечко-иероглиф из розового золота…

Алессия стремительно обернулась, и Альдо увидел мягкие черты ее лица, обрамленного темно-каштановыми локонами, поблескивавшие карамельным оттенком губы, родинку на левой щеке и ясный взгляд карих глаз, в котором промелькнуло сначала удивление, затем растерянность и наконец гнев.

— Готов поспорить, что сейчас ты спросишь меня, что я здесь делаю! — скороговоркой выпалил он.

Алессия капризно передернула плечами.

— Меня это не интересует… Если ты помнишь, мы расстались, а значит, больше не обязаны ничего объяснять друг другу.

— Мы всего лишь поссорились, — возразил Альдо, прижимая ее к себе. — Неужели мы позволим какой-то банальной ссоре вычеркнуть друг друга из жизни?

Алессия рассерженно оттолкнула его и, смерив ледяным взглядом, отчеканила:

— Ты слишком поздно задал этот вопрос. Я тебя уже вычеркнула из своей жизни и возвращать обратно не собираюсь. Что, не ожидал? — поинтересовалась она, заметив потерянное выражение его лица, и, беззаботно пожав плечами, продолжила: — Ничего, зато теперь тебе уж точно не придется понапрасну разбрасываться частями своего драгоценного тела… Ведь безбоязненно предложить женщине руку и сердце может только мутант, а у тебя, как известно, несколько другой диагноз… Законченный циник и негодяй, — со вздохом притворного сочувствия объявила она, повернувшись к наблюдавшему за их диалогом продавцу, и, не обращая больше на Альдо ни малейшего внимания, продолжила примерять серьги.

А он так и остался стоять, устремив куда-то в пространство невидящий взгляд. Перед ним вдруг возникло саркастически ухмыляющееся лицо Винченцо, с которым он встретился несколько часов назад в его гостиничном номере.

— Кто бы мог подумать, что такой законченный циник, как ты, способен приехать из Модены в Венецию только для того, чтобы передать другому цинику романтическое письмо… — небрежно помахав в воздухе открыткой с голубками, проговорил Винченцо и, немного помедлив, иронично уточнил: — Неужели ты и вправду приехал сюда только из-за этого вот послания?

— Не только, — сдержанно ответил Альдо. — Алессия сейчас тоже в Венеции…

— Ну слава богу, — шутливо выдохнул Винченцо. — Ты меня порадовал.

— Тем, что она тоже здесь?

— Нет, тем, что ты приехал сюда из-за нее… А то я уж было подумал, что тебя прислала моя взбалмошная невеста, — с усмешкой проговорил он и секунду спустя уточнил: — Бывшая.

Альдо понимающе кивнул.

— Значит, ты все-таки не изменил своего решения променять ее на казино… — пробормотал он и, окинув своего брата внимательным взглядом, продолжил: — А ведь она любит тебя… И тебя и того мерзавца, который накрепко застрял в тебе… По-настоящему любит, понимаешь ты это?

Винченцо недовольно поморщился.

— Давай не будем сейчас обсуждать все эти сентиментальные словечки… Любит, не любит… Теперь это уже неважно. Джованна сдержала свое обещание, и «Счастливая фишка» скоро станет моей. Так что я благодарен тебе за достоверно сыгранную роль… Возможно, даже слишком достоверно, раз Микела решилась написать тебе такое… — с двусмысленной усмешкой добавил он. — Ну а теперь — финита ля комедия… Как говорят киношники: стоп, снято. Всем спасибо.

Альдо с печальной иронией покачал головой. Вся его недавняя злость на брата вдруг словно испарилась, уступив место жалости к нему.

— Получается, все, что произошло со всеми нами за последние несколько дней, для тебя не больше чем комедия? — задумчиво спросил он.

Винченцо равнодушно пожал плечами.

— Называй это как хочешь. Главное, что все закончилось и ты можешь вернуться к своей привычной жизни, к истосковавшимся по тебе «фиатам», «мазерати» и «феррари»… Да, чуть было не забыл требующую особого подхода модель по имени Алессия, — шутливо хлопнув себя ладонью по лбу, добавил он.

— А как же Микела? — пропустив его шутку мимо ушей, спросил Альдо.

Винченцо сделал неопределенный жест.

— А что Микела? Микела тоже отлично сыграла свою эпизодическую роль в моей жизни. И ей тоже отдельное спасибо. Большое и человеческое. Которое, раз уж ты решил побыть ее посыльным, можешь передать ей при встрече вместе с этим платьем…

Он заглянул в ярко-оранжевый глянцевый пакет и удовлетворенно покивал.

— Ее французский друг постарался на славу… Даже в сложенном виде оно напоминает шедевр… Который Бьяджо, будь он все еще портным, вряд ли бы осилил…

— У него еще будет возможность перенять опыт своего нового патрона, — хмуро сообщил Альдо.

— Нового патрона? — подозрительно прищурившись, переспросил Винченцо. — Что ты имеешь в виду?

— Кого, — так же хмуро поправил своего брата Альдо. — Это ты поймешь, когда вернешься в Модену… — многозначительным тоном пообещал он и, забрав у него открытку, направился к двери. — Платье можешь оставить для следующей претендентки на эпизодическую роль, — бросил он на прощание.

— Спасибо, синьор. Вы очень терпеливы, — прервал воспоминания Альдо радостный голос Алессии. — Я с удовольствием порекомендую ваш магазин всем своим знакомым. — Она протянула продавцу деньги и, бросив в сторону Альдо мимолетный взгляд, продолжила со снисходительной улыбкой: — А вот как раз и один из них… Сдачу отдайте ему. Должна же я тебе хоть как-то компенсировать затраты на поездку, — рассудительно проговорила она, обратившись к Альдо, и, спрятав коробочку с серьгами в карман ярко-розовой замшевой куртки, устремилась к выходу.

— Не беспокойтесь, я получу с нее гораздо больше в соседнем магазине, — вежливо улыбнувшись, заверил Альдо продавца, прежде чем направиться следом за Алессией.

Выйдя на улицу, он без труда отыскал взглядом мелькавшую в шумной толпе знакомую куртку.

Как хорошо, что Алессия любит необычные расцветки, иначе бы мне пришлось нелегко, думал он, двигаясь за нею на расстоянии. И вообще, хорошо, что Алессия такая… Что она одна такая на всем белом свете… Ведь только она одна может раз и навсегда предпочесть серебряные безделушки украшениям стоимостью в сотни тысяч евро, подаренным многочисленными поклонниками… Ведь только она одна способна явиться на деловые переговоры в дискотечном наряде и, снискав при этом уважение партнеров по бизнесу, добиться их уступок по всем обсуждаемым пунктам… Ведь только она одна готова без всяких сожалений пожертвовать своей карьерой, оставаясь вечным заместителем при любимом ею мужчине, который даже ни разу не сказал ей ни слова благодарности за это… Ни разу, ни единым жестом не дал понять, что нуждается в ней, что скучает без нее, когда подолгу бывает в командировках, что ревнует ее к разным угодливым выскочкам, которые, где бы она ни появилась, кружатся возле нее, как говорливые попугаи, повторяющие на разный лад одни и те же слащавые комплименты… Взять хотя бы нашего менеджера Этторе… За последние несколько лет он ни разу не упустил случая услужить ей… А эти постоянные знаки внимания… Цветы, сувениры, приглашения на вечеринки именно в те дни, когда я вынужден был допоздна засиживаться в офисе… Да любой другой на моем месте давно заставил бы его съесть собственные ботинки, как только он хоть на несколько метров приблизился к Алессии… А что же я? А я просто подшучивал над его любовным рвением, делая вид, будто все его попытки закрутить роман с моей девушкой мне абсолютно безразличны… Я пребывал в полной уверенности, что Алессия всегда будет со мной, даже если я при этом буду проявлять к ней полное равнодушие… До нашей ссоры в кафе я мог бы чуть ли не каждый день биться об заклад, что она ни за что на свете не променяет меня ни на Этторе, ни на кого бы то ни было другого… А вот теперь я бы на это вряд ли отважился…

Мысленный монолог Альдо прервал неожиданный маневр Алессии, свернувшей в переулок, где в старинном палаццо находилась музыкальная школа.

Интересно, что ей там понадобилось? — спросил он себя и, войдя следом за нею в здание с витражами, тут же нашел ответ на свой вопрос. Точнее, увидел его.

В просторном светлом вестибюле в несколько рядов были расставлены стулья с высокими коваными спинками, представляя собой зрительный зал, перед которым соорудили импровизированную сцену, где, неспешно перелистывая ноты, готовились к выступлению одетые в ярко-красные камзолы музыканты в завитых париках. С одним из них что-то обсуждал высокий лысоватый мужчина, чья манера жестикулировать перед самым носом у собеседника показалась Альдо знакомой.

— Не знаю почему, но мне кажется, что я уже где-то видел этого типа, — пробормотал он. — И, возможно, даже разговаривал с ним… Уж очень привычны для меня все эти взмахи…

В это время мужчина повернулся лицом к залу, видимо надеясь отыскать там кого-то, и Альдо понял, почему манеры этого «незнакомца» были для него такими узнаваемыми.

— Этторе… — ошеломленно выдохнул он, увидев своего менеджера. — Какого черта он здесь делает? Неужели…

Не успел он закончить фразу, как Этторе, широко улыбнувшись, направился к Алессии, занявшей место в первом ряду, подтверждая тем самым его тревожную догадку.

— Проклятье! Быть того не может! — приглушенно воскликнул Альдо, устремив разъяренный взгляд на сердечно обнимающуюся парочку. — Алессия не могла променять меня на этого лысеющего хлыща… У них нет ни одной темы даже для самого обыденного разговора… Я уверен в этом…

Но их доверительное перешептывание сводило эту уверенность на нет.

Что он себе возомнил?! — мысленно вскипел Альдо. Что может вот так, запросто, проводить время с Алессией, пока меня нет рядом?! Ну ничего, сейчас я ему наглядно продемонстрирую, что он слишком рано списал меня со счетов…

Альдо стремительным шагом пересек вестибюль и, приблизившись к Этторе, бесцеремонно тряхнул его за плечо. Тот разгневанно обернулся, но, увидев перед собой шефа, растерянно отступил на несколько шагов к сцене.

— Приветствую тебя, мой вездесущий Этторе, — отвесив ироничный поклон, поздоровался Альдо. — Судя по дикому выражению твоей вечно любезной физиономии, ты не ожидал меня здесь увидеть… А я вот он, тут как тут… Так что хочешь ты этого или нет, но романтические планы на сегодняшний вечер тебе придется отложить… Да и твоей спутнице тоже… К ее огромному сожалению… Не правда ли? — склонился он к Алессии, вопросительно заглянув ей в глаза.

Алессия устало вздохнула, подняв взгляд к потолку.

— Я знала, что ты будешь шпионить за мной, так что мог бы и не прятаться, — тихо ответила она. — И хотя я совсем не рада видеть тебя здесь, все же довольна, что теперь смогу привлечь твое внимание к делам твоего собственного автосалона.

Альдо недоуменно пожал плечами.

— А почему к ним нужно привлекать внимание? Они что, настолько плохи?

— Моими стараниями не настолько, — с упреком бросила Алессия.

Альдо окинул ее вопросительным взглядом, затем перевел его на Этторе.

— Может, хоть один из вас объяснит мне, что это за намеки? — раздраженно проговорил он.

— Это не намеки, — спокойно ответила Алессия. — Ты, видимо, забыл, что сегодня должен был обсуждать контракт с английским автопроизводителем… Поэтому мне не оставалось ничего другого, как взять эту миссию на себя. Так что спрячь до поры до времени свое недовольство в свободный уголок портмоне, чтобы потом расплатиться им за мое усердие. Ведь не станешь же ты устраивать мне разнос в присутствии самого господина Уордена, который будет здесь с минуты на минуту…

— Сам Уорден? — растерянно уточнил Альдо. — А он-то что здесь забыл?

Алессия сделала плавный жест в сторону оркестра.

— Эстетическое удовольствие, получаемое им от звуков классической музыки, — нараспев проговорила она и, заметив изумленное выражение на лице Альдо, уже серьезно объяснила: — Когда я узнала, что господин Уорден приедет в Венецию, чтобы насладиться выступлением любимого оркестра, то приложила максимум усилий и получила от него согласие обсудить условия нашего контракта. Ведь всем партнерам Уордена по бизнесу известна его маленькая слабость: когда его слух услаждает классическая музыка, он становится сговорчивей… Мы договорились встретиться здесь, перед началом концерта, чтобы пообщаться в неформальной обстановке и уточнить место проведения переговоров… Кстати, он обещал приехать сюда вместе с супругой, именно поэтому мне и пришлось взять с собой в качестве помощника Этторе…

— Да, по части чужих жен наш доблестный Этторе всегда был непревзойденным специалистом, — мрачно пошутил Альдо.

— Ты в своем репертуаре, — покачала головой Алессия. — Вот только на этот раз неверно истолковал отведенную Этторе роль, потому что занимать милой болтовней супругу господина Уордена должна как раз я… Ну а он, соответственно, должен постараться найти интересную тему для самого магната…

— Так, значит, Этторе приехал сюда только из-за переговоров с Уорденом? — уточнил Альдо, глядя ей в глаза.

— Что значит «только»? — возмущенно откликнулась Алессия. — По-твоему, из-за такого пустяка ему не стоило и двигаться с места?

Альдо с улыбкой покачал головой.

— Нет, по-моему, ты поступила очень правильно, когда решила привлечь его в качестве помощника в переговорах… Ты оказался здесь очень кстати, старина, — великодушно похлопал он по плечу Этторе. — Когда появится Уорден, уговори музыкантов сыграть что-нибудь такое, что помогло бы ему не заметить отсутствия Алессии… Обещаю, что твои старания будут оценены по достоинству…

С этими словами он взял под локоть удивленно глазевшую на него Алессию и, не говоря больше ни слова, направился к выходу, увлекая ее за собой.

— Что ты творишь? Ты окончательно спятил? Ты хоть понимаешь, какое значение имеет для нас контракт с Уорденом?! — суетливо оглядываясь назад, без остановки восклицала она.

— Большое. Очень большое значение… Как же не понять… — сопровождая каждое свое слово равнодушным кивком, монотонно бормотал Альдо в ответ.

— Тогда куда ты меня тащишь? Я должна встречать Уордена вместе с Этторе… Он подумает, что я не приехала, и решит, что с такими несерьезными людьми не стоит иметь дела…

— Вот и прекрасно, — обрадовался Альдо. — Тогда он уберется восвояси и твоя голова уже не будет забита этой чепухой.

— Чепухой?! — едва не задохнулась возмущенным криком Алессия. — Контракт, которого мы добивались столько времени, ты называешь чепухой?!

— В сравнении с тем предложением, которое собираюсь тебе сделать я, его действительно можно назвать чепухой, — крепче сжав ее локоть, проговорил Альдо, пересекая узкую, запруженную толпой улицу.

— Какое еще предложение? Что за чушь ты несешь? Отпусти меня сейчас же! — продолжала бушевать Алессия, пытаясь оттолкнуть его.

Но Альдо продолжал тащить ее по улице, не обращая внимания ни на ее крики, ни на удивленные взгляды прохожих. Заметив впереди пустынный переулок, с обеих сторон окруженный каменными заборами, над которыми возвышались кроны цветущих апельсиновых деревьев, он устремился вместе с нею туда и, прижав ее спиной к серым камням, лихорадочно выпалил, пристально глядя в глаза:

— Я приехал сюда для того, чтобы сказать: выходи за меня замуж.

Несколько мгновений Алессия отвечала ему только растерянным взглядом. Потом, осторожно оглядевшись вокруг, словно пытаясь отыскать того, к кому были обращены его слова, тихо прошептала:

— Прости, я плохо расслышала…

— Не беда, я могу повторить, — все так же скороговоркой откликнулся Альдо и, сделав небольшую паузу, сказал, набрав в грудь побольше воздуха: — Я хочу, чтобы ты стала моей женой.

Алессия недоверчиво улыбнулась.

— Не надо, Альдо, прошу тебя… Если ты делаешь это только потому, что хочешь поблагодарить меня за Уордена, то мог бы просто сказать…

— Я делаю это потому, что хочу всегда быть рядом с тобой, — перебил ее Альдо. — Не только на переговорах и презентациях, но и на вечерних прогулках по улицам Болоньи… Не только в компании друзей и коллег по работе, но и в тихой гостиной, где не будет никого, кроме нас двоих… Не только за столиком ресторана или кафе, во время стихийного обсуждения пунктов очередного контракта, но и во время семейного ужина… Я делаю это потому, что хочу изменить нашу с тобой жизнь… Я делаю это потому, что… — Он на секунду запнулся, словно собираясь с духом, и наконец медленно проговорил, устремив на нее отчаянный взгляд: — Я делаю это потому, что люблю тебя…

Услышав признание, которое она уже не ждала услышать никогда, Алессия только беспомощно развела руками.

— Ты удивлена? — пришел ей на помощь Альдо.

Алессия нерешительно покачала головой.

— Сражена наповал… Так будет точнее…

— Правда? — забеспокоился Альдо и, судорожно потерев ладонью пылающий лоб, уточнил: — Но ведь ты сражена в хорошем смысле, разве не так?

Алессия неопределенно пожала плечами.

— Я не знаю… Это все так неожиданно… Я будто вдруг оказалась в сказке… И не знаю, верить ли мне тому, что со мной происходит, или отнестись к этому, как к короткому и красивому сну, который растает, стоит мне только открыть глаза…

— Растает? — растерянно переспросил Альдо. — Что это значит? Я не понимаю…

— Это значит, что я не верю тебе. Не верю твоим словам о любви. Не верю, что ты можешь испытывать ко мне что-то, хоть отдаленно напоминающее любовь, — бесцветным голосом ответила Алессия, глядя куда-то мимо него. — Наверное, это чувство не для нас… Давай лучше вернемся к Этторе… Уорден, скорее всего, уже там…

Она направилась было в сторону шумной улицы, но Альдо порывисто схватил ее за запястье и резко повернул к себе, заставив посмотреть ему в глаза.

— Мне наплевать, где сейчас этот чертов Уорден: там, здесь или дьявол знает, где еще! — задыхаясь от гнева, прокричал он. — Я только что признался тебе в любви… В любви, понимаешь? А ты твердишь мне о каком-то Уордене… Неужели тебе больше нечего сказать в ответ на мое признание?

— Так получается, — спокойно проговорила в ответ Алессия. — Хотя… Кажется, я кое-что припомнила… Несколько цитат, как раз подходящих для таких объяснений… — подняв сосредоточенный взгляд к небу, продолжила она. — Первая, если не ошибаюсь, звучит так: «Давай не будем опускаться до мелодраматических сцен из дешевых сериалов»… А вторая: «Ни в ближайшем, ни в далеком будущем я не собираюсь жениться ни на тебе, ни на какой бы то ни было другой женщине на свете»…

— Так вот оно что… — с печальной иронией протянул Альдо. — Решила отомстить мне за тот разговор в кафе…

— Нет, напомнить тебе твои же собственные слова, — с напускным равнодушием уточнила Алессия.

— Я говорил их давно… За это время многое изменилось! — запальчиво воскликнул Альдо.

Алессия недоуменно пожала плечами.

— Даже страшно подумать, что же такое могло произойти, чтобы ты вдруг добровольно решил жениться…

Альдо окинул ее задумчивым взглядом и, взяв за плечи, вдруг с искренней теплотой в голосе попросил:

— Пожалуйста, Алессия, забудь все, что я наговорил тебе в тот день… Я тогда еще не понимал, что отказываюсь от любви самой близкой, самой преданной мне женщины на свете… От любви женщины, готовой ради меня на все… От любви женщины, которую мне не заменит ни одна другая, будь она даже первой красавицей на всем земном шаре…

Алессия растерянно провела ладонью по щеке.

— Поверить не могу… — озадаченно пробормотала она. — Неужели ты сейчас говорил все это всерьез? Я первый раз в жизни слышу от тебя такое… Может, все-таки расскажешь, что произошло с тобой за эти дни? Уверена, это что-то невероятное…

— Здесь ты права, — мягко улыбнулся Альдо, привлекая ее к себе. — И я обязательно расскажу тебе обо всем… Но только не сейчас…

— Почему не сейчас? Рассказ слишком долгий?

Альдо кивнул, все крепче обнимая ее за талию.

— Да, очень, очень долгий… На него уйдет слишком много времени… А я так ждал нашей встречи, что просто не могу потратить ее на бесконечные разговоры…

— А на что же ты собираешься ее потратить? с улыбкой спросила Алессия.

— Сейчас объясню… — прошептали его подрагивающие от волнения губы, прежде чем приникнуть к ее губам долгим, заставившим их обоих забыть обо всем на свете, поцелуем…

Поцелуем, сопровождавшимся только биением сердец, ароматом цветущих деревьев и звуками музыки, доносившимися в этот скрытый от посторонних глаз переулок из распахнутых дверей палаццо…

Им казалось, что он продолжался даже тогда, когда они нашли в себе силы оторваться друг от друга и вернуться туда, чтобы поприветствовать автомагната и его жену… Им казалось, что он продолжался даже тогда, когда они сидели в импровизированном зрительном зале, в окружении множества степенных любителей классической музыки, не смея прошептать друг другу признания, которые можно было прочесть в их взглядах… Им казалось, что он продолжался даже тогда, когда они терпеливо обсуждали с Уорденом каждый из пунктов договора, мысленно возвращаясь при этом в тот пустынный переулок, с витавшим над ним запахом апельсиновых деревьев…

И наконец, им показалось, что он будет длиться вечно, когда их губы встретились снова, как только они остались наедине в гостиничном номере Алессии… В комнате, погруженной во тьму венецианской ночи… В окружении мерцающих звезд, заглядывавших в незашторенные окна… Под серебристыми сводами устремляющегося в головокружительную высь потолка… Куда уносили их бесконечные ласки… Куда взмывало на крыльях счастья их горячее, прерывистое дыхание и сумасшедшие признания, подсказанные безграничной страстью…

— А что это за история, которая произошла с тобой в Модене? Она и в самом деле такая невероятная, как ты намекал? — спросила Алессия, когда они любовались с балкона отражением звезд в Большом Канале.

Альдо задумчиво улыбнулся.

— Пожалуй, эту историю можно назвать не только невероятной, но и незабываемой… — тихо проговорил он. — Ведь если бы не она, мы сейчас не стояли бы здесь, наслаждаясь этой ночной тишиной…

— Вот как? Ты меня заинтриговал… — оживилась Алессия и, положив подбородок ему на плечо, попросила, словно ребенок, желающий услышать продолжение сказки: — Ну же, не томи меня, расскажи, что там с тобой приключилось…

Альдо снисходительно улыбнулся, обняв ее за плечи.

— Много всего… Так сразу трудно сообразить, с чего начать… Лучше я покажу тебе то, что осталось у меня на память об этой истории…

Он прошел в комнату и через несколько секунд вернулся обратно, держа в руке небольшую открытку.

— Вот, стоит только взглянуть на нее, и я вновь смогу вернуться в те дни, которые провел в родном городе…

Алессия принялась внимательно изучать фотографию с изображением старинного дома.

— Да, открытка и впрямь необычная, — признала она и, повернув ее обратной стороной, надолго умолкла, вчитываясь в аккуратно выведенные лиловыми чернилами строки.

— А текст так и вовсе отрывок из интригующего романа… — спустя несколько минут удивленно проговорила она и, вскинув на Альдо испытующий взгляд, спросила: — Кто мог написать такое красивый текст? И… для кого?

Альдо положил ладони на ажурные перила балкона и, бросив взгляд в глубь темных вод канала, тихо проговорил:

— Это написала главная героиня приключившейся со мной истории… Написала для Винченцо…

— Правда? — удивилась Алессия. — Ему повезло…

— Он так не считает.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что он предпочел этой девушке другую. Кстати, именно с нею он и проводит сейчас время здесь, в Венеции.

— Винченцо сейчас тоже в Венеции? — недоверчиво переспросила Алессия. — Что он здесь делает? А, ну да, ты ведь уже сказал… — тут же спохватилась она, — весело проводит время… Так, значит, он приехал сюда вместе с тобой? А как же магазин? Ведь у твоего брата нет такого преданного заместителя, который есть у тебя, — шутливо заметила она.

Альдо виновато потупился.

— До недавнего времени там распоряжался я…

Алессия вскинула на него изумленный взгляд.

— Ты?! Ты распоряжался делами магазина свадебного платья? Ерунда какая-то… Ты же в этом ничего не смыслишь… И потом, он ведь принадлежит Винченцо…

— Который уговорил меня подменить его на несколько дней, — продолжил за нее Альдо, стараясь не смотреть ей в глаза.

— Ничего не могу понять, — с досадой воскликнула Алессия. — Что значит «подменить»?

— Ну… сыграть его роль, если хочешь… Мы ведь близнецы… — нехотя объяснил он.

Во взгляде Алессии промелькнуло озарение.

— Постой, неужели ты хочешь сказать, что…

— Что всю эту неделю я занимал место своего брата в его кабинете… и в его личной жизни… — продолжил Альдо.

— В его личной жизни? — эхом откликнулась Алессия, устремив на него подозрительный взгляд. — Стало быть, та девушка… Она написала это письмо для тебя?

— Да нет же, все не так… — нетерпеливо оборвал ее Альдо. — Как ты не понимаешь? Она не могла написать его для меня, так как думала, что я это он… Ну подумай сама, стал бы я рассказывать тебе о ней, если бы между нами что-нибудь было…

Алессия медленно перевела взгляд на звездную россыпь в темной воде канала, пытаясь осмыслить услышанное.

— Я уже просто не знаю, что и думать… — наконец призналась она. — Сначала ты заявляешь, что ни за что на свете не женишься на мне, бросаешь меня и несколько дней развлекаешься, изображая из себя своего брата-близнеца. А потом неожиданно являешься сюда, предлагаешь стать твоей женой и демонстрируешь любовное послание какой-то девушки… Может, ты наконец объяснишь, для чего ты делаешь все это?

— Для нас с тобой, для нашей любви… — приблизившись к ней, ответил Альдо, ласково погладив по щеке. — Для того чтобы между нами никогда не было никаких тайн и секретов…

Алессия хотела было что-то возразить, но он осторожно приложил палец к ее губам.

— Не торопись обвинять меня… Каждый может ошибаться до поры до времени… До тех пор пока сам не поймет свою ошибку… Или пока ему не поможет понять ее кто-то другой… И для меня этим кем-то стала та девушка, которая написала это письмо… Которая помогла нам с тобой стать другими, не скрывать и не бояться своих чувств, любить и быть любимыми вопреки всем преградам и сомнениям…

И Альдо, обняв Алессию за плечи, не отрывая взгляда от ее темно-карих глаз, в которых, как в волнах венецианского канала, отражались отблески звездного света, рассказал, как Винченцо обратился к нему с просьбой сыграть его роль для девушки, которая должна была стать его женой; о последующем знакомстве с этой девушкой; о днях, проведенных рядом с нею; о внезапных переменах, произошедших в его душе…

— Как все это странно… — задумчиво прошептала Алессия, когда он наконец закончил свой необычный рассказ.

— То, что я смог измениться?

— Нет, то, что ты смог измениться благодаря Микеле… Благодаря всего лишь нескольким дням, проведенным рядом с ней, а не годам, на протяжении которых с тобой рядом была я…

— Ты ревнуешь? — осторожно спросил Альдо, еще крепче прижав ее к себе.

Алессия едва заметно улыбнулась.

— Наверное…

— Напрасно, — тоже улыбнулся в ответ Альдо. — Ведь теперь мы снова вместе. Стоим на балконе старинного палаццо, слушаем плеск волн самого большого венецианского канала… А совсем скоро заглянем еще раз в Модену, чтобы побродить по ее улицам, увидеть ее площади и соборы, побывать в ее музеях и картинных галереях… Чтобы я мог подарить тебе не только частичку своей души, но и частичку своего родного города. И тогда от твоей ревности не останется и следа… Как и от этой грусти, спрятавшейся в глубине твоих глаз. Так и передай ей: сколько бы она там ни пряталась, я все равно прогоню ее, — шутливо взъерошив ее волосы, добавил он.

— Мне грустно не потому, что я ревную, — задумчиво возразила Алессия.

— Вот как? Тогда почему же?

Она пожала плечами.

— Сама не знаю… Это, наверное, из-за твоего рассказа… Из-за того, что он так печально завершился для Микелы… — внимательно разглядывая открытку, тихо проговорила она.

Альдо тяжело вздохнул.

— Да, я с тобой согласен, ничего веселого для нее в таком финале нет… Тем более что она его не заслужила…

— Знаешь, я думаю, ты должен ей во всем признаться… Честно, ничего не утаивая… Так же, как мне сейчас… — вдруг оживилась Алессия и, протянув ему открытку, добавила: — Кстати, это будет прекрасный повод вернуть ей одного из голубков, которого она сможет сохранить на память…

Альдо отстранился от нее, окинув ошеломленным взглядом.

— Но… Ты ведь понимаешь, что Микела ждет его от Винченцо… И если я приеду, чтобы…

— Ехать не обязательно, — уверенно оборвала его Алессия. — Этого голубка нужно отправить так же, по почте, вложив его в конверт с письмом.

Альдо с сомнением качнул головой.

— Не думаю, что оно ее обрадует…

— Конечно нет. Но зато поможет забыть Винченцо, начать все сначала, не оглядываясь назад. Согласись, она это заслужила.