Разлукам вопреки

6

Сквозь стрельчатые окна каменной башни ярким, золотым потоком хлынули лучи утреннего солнца, сливаясь на белом листе бумаги, исписанном ровными строками, с мягким светом ночной лампы. Микела нажала на черную клавишу, и свет погас, оставив на листе светлый островок: вырезанного из белого бархата голубя.

Да, Бернар был прав… Он и впрямь вернулся ко мне очень быстро, осторожно дотронувшись до крыльев птицы, подумала она. Вот только не с тем известием, которого я ждала…

Она поднесла ладонь к покрасневшим от слез и бессонницы глазам и, упрямо тряхнув головой, пообещала себе:

— Не буду больше плакать. Я и так, наверное, выполнила полугодовую норму за сегодняшнюю ночь… Поэтому, даже если снова захочу пустить слезу, уже вряд ли получится… У меня их просто не осталось… Да и времени на то, чтобы проливать их, тоже… Вчера я получила новое задание из редакции: подготовить фоторепортаж «Соборы Авиньона». Так что пора взяться за дело. Буду верить, что оно отвлечет меня от невеселых мыслей… И даст возможность еще раз увидеться с Лораном на какой-нибудь немноголюдной улице… Может, узнаю, что он наконец помирился со своей девушкой и в его личной жизни вновь все в порядке… Вот эта новость меня точно обрадует…

Микела взяла со столика фотокамеру и, бросив равнодушный взгляд на свое бледное лицо, отразившееся в овальном зеркале, вышла из комнаты. Спустившись по лестнице, она на цыпочках прошла мимо дремавшего за стойкой портье и, осторожно прикрыв за собой дверь, оглядела пустынную площадь.

Еще совсем недавно она казалась мне яркой и приветливой, а вот сегодня — нагромождение серых камней, да и только, подумала Микела, застегивая молнию терракотового пуловера. И даже солнце их не красит… Может, после прогулки их цвет для меня изменится…

Она долго бродила по улицам, фотографируя фасады соборов, тех, чьим убранством могли каждый день любоваться туристы и горожане, и тех, от чьих стен остались лишь живописные развалины. В объективе ее фотокамеры появлялось множество самых разных лиц: веселых и хмурых, усталых и оживленных, равнодушных и по-детски восторженных… Не было среди них только одного: со следами печали и легкой небритости…

А ведь я даже не знаю, где он живет, думала она, выбирая ракурс для очередного снимка. А значит, не смогу попрощаться с ним, когда соберусь возвращаться в Модену, не смогу узнать, простила ли его Одиль… Как жаль, что он так мало рассказал о себе…

Объектив ее фотокамеры скользнул по фасадам расположенных неподалеку домов, и Микела вдруг замерла, остановив его на табличке с названием улицы.

— Хотя… не так уж и мало… — радостно улыбнувшись, пробормотала она. — Лоран ведь говорил, что театр, в котором он работает, находится на улице Рабле… А ведь это она и есть… Осталось только найти сам театр…

Позабыв о так и не найденном ракурсе, о незаконченном репортаже, о множестве еще не сделанных снимков, о проведенной без сна ночи и даже о причине этой бессонницы, Микела устремилась вперед, ловко лавируя среди верениц туристов.

И через несколько минут остановилась, стараясь перевести дыхание, возле небольшого двухэтажного здания, чей фасад украшали тряпичные персонажи из известных всем с детства сказок. Пробежав взглядом по его окнам с распахнутыми ставнями, она немного потопталась на месте, не решаясь переступить порог. Потом, сделав еще один вдох, толкнула массивную дверь, ведущую в царство декораций и перевоплощений.

Оглядев раскинувшийся перед ней в фойе волшебный лес и населявших его обитателей, Микела свернула на одну из его тропинок и, пройдя мимо приветливо взирающего на нее снизу вверх Бэмби, увидела прямо перед собой приоткрытую дверь зрительного зала, откуда доносилось негромкое пение.

Осторожно проскользнув внутрь, она замерла возле двери, стараясь сделать так, чтобы ее присутствие не заметили репетировавшие на сцене актеры: девочка лет восьми в костюме Белоснежки и такого же возраста мальчишки, изображавшие семерых гномов.

Микела хотела было осторожно пробраться к стоявшему поодаль стулу, но в это время один из гномов, приплясывавший в такт собственной песенке, вдруг сбился с ритма, и из глубины зала послышался недовольный голос Лорана:

— Стоп, стоп, Фредерик… Это никуда не годится… Что с тобой сегодня происходит? Мы бьемся над этим танцем уже целый час, но так и не продвинулись дальше судорожного дрыганья ногами…

Шестеро гномов дружно рассмеялись, а Белоснежка окинула незадачливого актера рассерженным взглядом.

— Не вижу в этом ничего смешного, — с прежним недовольством откликнулся Лоран. — Если ваш коллега будет продолжать и дальше в том же духе, нам придется репетировать допоздна, а ведь у вас еще домашние задания…

Услышав это, гномы на несколько секунд так же дружно умолкли, а затем, стараясь опередить друг друга, принялись давать советы своему однокласснику, сопровождая их хаотичными танцевальными движениями.

— Нет-нет, ваши познания в области хореографии ему только навредят, и тогда мы уж точно провалим этот спектакль! — воскликнул Лоран. — Я сейчас сам ему все объясню. Но только в последний раз, — решительно предупредил он, поднимаясь на сцену. — Потому что я не намерен тратить на такие пустяковые сцены по нескольку часов драгоценного времени… Так что смотри внимательно и запоминай… И вы тоже, — придав своему голосу как можно больше строгости, обратился он к остальным актерам. — После его песенки настанет ваш черед…

Он вышел на середину сцены и, уперев ладони в бока, начал уже напевать песенку Фредерика, как вдруг умолк на полуслове, недоверчиво уставившись в сторону двери.

Все-таки не стоило мне сюда приходить, смущенно подумала Микела, почувствовав на себе его взгляд. Сорвала людям репетицию…

— Микела? Вот уж не ожидал тебя здесь увидеть… — радостно проговорил Лоран.

Она с извиняющимся видом пожала плечами.

— Да я и сама не ожидала, что решусь прийти…

— Ну что же ты там стоишь? Проходи, выбирай себе любое место… — Он сделал широкий жест в сторону зрительного зала. — Мы с удовольствием сыграем этот спектакль для тебя одной… Или, может быть, поднимешься на сцену, чтобы побыть немного в роли Белоснежки? — шутливо предложил он.

Микела отрицательно покачала головой.

— У меня цвет волос не тот, — с грустной улыбкой ответила она.

— И выражение лица тоже, — с беспокойством добавил Лоран.

Он спустился со сцены и, подойдя к ней, спросил, понизив голос:

— Что произошло? Может, тебе нужна моя помощь?

Не хватало только снова озадачить его своими неприятностями, подумала она. Достаточно того, что он в прошлый раз целый вечер безропотно слушал мою сентиментальную исповедь. Вслух же пробормотала:

— Нет-нет, не беспокойся… Все в порядке… Это просто последствия бессонницы…

— Всего лишь бессонницы? — усомнился Лоран. — Ну что ж, надеюсь, ты меня не обманываешь…

— У меня все в порядке, — с наигранным оптимизмом заверила она и спросила: — Ну а у тебя как дела?

— Я мог бы ответить тебе: великолепно, если бы не этот злосчастный танец, — шутливо проговорил Лоран. — Как видишь, наш гном по имени Фредерик не очень-то силен в танцах, — кивнув в сторону наблюдавших за их беседой актеров, продолжил он. — Я потратил на подробные объяснения кучу времени, но этот юный друг Белоснежки так меня и не понял…

— А Одиль… она смогла тебя понять? — спросила Микела.

Лоран на секунду опустил помрачневший взгляд и едва заметно покачал головой.

Микела расстроенно вздохнула.

— Прости, я не вовремя задала тебе этот вопрос… Да и пришла сюда не вовремя… У тебя полно проблем, да и репетиция вот не ладится… Лучше я зайду как-нибудь в другой раз…

Она направилась к двери, но Лоран удержал ее, осторожно обняв за плечи.

— Не говори ерунды, ты правильно сделала, что зашла именно сегодня… Я вспоминал о тебе с самого утра и собирался навестить после репетиции.

— Вот видишь, я все-таки немного поторопилась…

— Наоборот, сейчас самое время сделать перерыв, — возразил Лоран и, обернувшись к своим воспитанникам, громко объявил: — Мадам и месье, на сегодня репетиция окончена. Жду вас завтра в этом же составе после окончания занятий.

По залу пронесся восторженный визг.

— Ну вот, а ты говорила не вовремя… — иронично улыбнулся Лоран и, обнимая Микелу за плечи, повел ее к выходу.

— Как ты думаешь, где бы мы могли провести выдавшееся нам свободное время? — бодро спросил он, когда они были уже на улице, и, не дожидаясь ее ответа, предложил: — Давай заглянем в какое-нибудь кафе или ресторанчик… В нашем городе есть несколько очень оригинальных… В смысле тематики оформления… Хотя, ты ведь приезжаешь в Авиньон уже не в первый раз, а значит, тебя сложно здесь чем-то удивить… — с легкой досадой завершил он. Но через несколько секунд радостно встрепенулся: — Скажи, ты была когда-нибудь у Венсана?

Микела неуверенно пожала плечами.

— Кажется, среди моих знакомых нет никого с таким именем… А кто он такой, этот Венсан?

— Значит, у меня все же есть шанс удивить тебя! — вместо ответа ликующе воскликнул он, увлекая ее за собой.

— Ты меня заинтриговал, — призналась с улыбкой Микела. — Но прежде чем мы навестим неизвестного мне Венсана, может быть, ты все же расскажешь что-нибудь о нем?

Лоран весело замотал головой.

— Ни в коем случае… Иначе сюрприз будет испорчен…

— Но…

— Не беспокойся, ты сама все поймешь, как только окажешься в его мастерской.

— В мастерской? — удивленно переспросила Микела.

— Все, больше не скажу ни единого слова, как бы ты ни старалась его из меня вытянуть, — шутливо пообещал Лоран и, обернувшись к ней, мягко улыбнулся. — Этот сюрприз стоит того, чтобы о нем до поры умолчать, можешь мне поверить…

— Ну как, я был прав, что не стал опережать события? — все так же улыбаясь спросил он, когда они переступили порог маленького ресторанчика с названием «У Венсана». — Согласись, я не преувеличивал, когда говорил, что мне есть чем удивить тебя…

Микела ответила медленным кивком, не в силах отвести глаз от расставленных повсюду рыцарских доспехов, стальные перчатки которых сжимали рукояти настоящих боевых мечей.

— Никогда и нигде не видела ничего подобного, — восхищенно проговорила она. — Так это и есть та самая мастерская, о которой ты говорил?

— Именно так и называет свой ресторан Венсан, — подтвердил Лоран. — Ведь все эти латы, да и оружие тоже изготовлены его собственными руками.

— Вот это да… — вновь восхищенно протянула Микела. — Да они у него просто золотые… А его воображение безгранично… — продолжила она, разглядывая разноцветные плюмажи шлемов, перья одного из которых складывались в герб Авиньона: три золотых ключа, расположенных горизонтально на ярко-красном фоне.

— Выглядит так, будто ключи открывают эту железную шапку, — постучав по шлему, заметил Лоран.

— Или потайную дверь его тайных замыслов, — с улыбкой добавила Микела, продолжая разглядывать боевое снаряжение прошлых веков.

Лоран бросил на нее проницательный взгляд.

— Любопытное предположение… — задумчиво проговорил он. — Наверное, это было бы здорово, иметь ключ к мыслям и мечтам интересного тебе человека… Хотя твои мечты мне известны и без всяких ключей, — беспечно махнув рукой, продолжил он и сделал знак присаживаться за столик у окна.

— Неужели? — удивленно вскинув брови, воскликнула Микела и, откинувшись на металлическую спинку стула, спросила: — Если так, может быть, расскажешь мне, о чем же я сейчас мечтаю?

Лоран немного помедлил, как бы обдумывая ее вопрос, и, поставив локти на стол, тихо проговорил, подавшись вперед: — О свидании с рыцарем по имени Винченцо…

Если бы он и вправду был средневековым рыцарем, то его бедному брату пришлось бы изрядно потрудиться, заменяя своего ветреного родственника на балах и турнирах, устраиваемых в честь брошенных им прекрасных дам, с грустной иронией отметила про себя Микела. Вслух же с наигранной шутливостью сказала:

— А вот и не угадал… Когда я бываю в каком-нибудь ресторане, я могу мечтать только об одном: о коронном блюде его шеф-повара. — И, давая понять, что хочет сменить выбранную Лораном тему для разговора, спросила: — Может, расскажешь, чем славится кухня «У Венсана»? Ты ведь здесь не впервые, правда?

Лоран кивнул, изучая ее внимательным взглядом.

— Да, я здесь частый гость. Венсан мой давний приятель.

— А вот мне ни разу не доводилось здесь бывать, — призналась Микела. — Наверное, я просто не обращала внимания на этот ресторан, когда проходила мимо… Ну а Бернар всегда приглашал меня в «Аньес», потому что он нравится его жене…

— И она разрешала вам ужинать вдвоем? — с легким удивлением спросил Лоран.

— Конечно. Ведь она знает, что Бернар для меня только друг… Хороший друг, — широко улыбнувшись, уточнила Микела. — И единственный в этом городе… Хотя нет, теперь у меня здесь появился еще один… — бросив на него благодарный взгляд, сказала она. — Авиньон оказался очень щедрым для меня, подарив сразу двух друзей, и я очень благодарна ему за это.

Лоран тоже улыбнулся в ответ.

— Наверняка, на Модену ты тоже не обижена, ведь там тебя ждет…

— Да, там у меня тоже есть друг… Марко… Помнишь, я тебе о нем рассказывала? — торопливо перебила своего собеседника Микела. — Когда-то он тоже работал в редакции журнала, а потом ему понадобились деньги на лечение матери и он сменил рассказы о путешествиях на работу в увеселительных заведениях… Но мы с ним по-прежнему остаемся друзьями. Марко замечательный парень и всегда рад видеть меня. Мы часто бываем с ним в клубах, ресторанах, на дискотеках…

Лоран понимающе кивнул.

— Тебе повезло. А вот у меня до недавнего времени не было ни одной подруги… Не в смысле девушки для встреч, а именно подруги… Такой, чтобы с нею можно было провести вечер за разговорами ни о чем… Ну а Одиль, как ты понимаешь, уже давно не в счет… — с легким вздохом завершил он.

— Ничего, у тебя все еще впереди, — ободряюще улыбнулась Микела. — Я уверена, что в этом городе, да и в любом другом тоже найдется немало девушек, готовых устроить конкурс на звание твоей лучшей подруги…

— Они опоздали, — тихо проговорил Лоран, любуясь ее улыбкой. — Моя лучшая подруга сидит сейчас напротив меня.

Микела смущенно опустила взгляд и, увидев меню, уже в который раз поспешила сменить тему разговора:

— Похоже, здешнему шеф-повару еще долго придется ждать, пока мы определимся с заказом… Ты ведь так и не рассказал мне о его коронном блюде…

— О нем не нужно рассказывать, его нужно пробовать, — наставительным тоном откликнулся Лоран. — А попробовав, восхищаться. Как и подаваемым здесь вином.

— А вот это лишнее, — возразила Микела. — Я быстро пьянею.

— Не страшно, я провожу тебя до гостиницы… Нет, лучше прямо до твоего номера… Мне ведь никогда не приходилось бывать в авиньонских гостиницах, так что воспользуюсь удобным случаем, чтобы взглянуть на их интерьер. Туристы говорят, что он того стоит.

— И они правы, — удовлетворенно заметил он несколько часов спустя, с интересом разглядывая шелковую драпировку стен и стрельчатые окна. — Не комната, а декорация к сказке…

— О наивной принцессе, которая долго-долго сидит в этой башне и ждет своего спасителя-принца… И не подозревает, что он так никогда и не придет, потому что на самом деле он никакой ни принц, а самый обыкновенный обманщик и мошенник, — с хмельной усмешкой продолжила за него Микела.

Лоран с философским видом пожал плечами.

— Ну обманщик тоже может иметь титул принца… Одно другому не мешает… Важно, чтобы ему почаще напоминали о том, что он принц, и пореже о том, что он обманщик. И чтобы это делала влюбленная в него девушка. Только тогда он превратится в настоящего сказочного принца.

Микела выразительно развела руками.

— Наверное, осуществить такое превращение удается далеко не всем девушкам… А вот Одиль оно явно удалось на славу…

— Особенно в тот день, когда я украл у нее деньги, — мрачно добавил Лоран. — Хотя в рулетку я играл тогда только для того, чтобы потратить выигрыш на подарок для нее… Подарок, о котором она мечтала… Да только все получилось наоборот… Проигрался в пух и прах, так, что пришлось взять без спроса ее деньги, пока ее самой не было дома…

— А ты пытался рассказать ей об этом? Пытался объяснить, по какой причине тебе пришлось взять без спроса ее деньги? — вмиг посерьезнев, спросила Микела.

Лоран угрюмо кивнул.

— Конечно. И рассказывал, и объяснял… И не один раз…

— И что?

Он пожал плечами.

— Сцена раскаяния, как сегодняшний танец гнома, не удалась, — с саркастической ухмылкой ответил он.

Микела тяжело вздохнула и, дружески похлопав его по плечу, напомнила:

— Я тебе тоже уже говорила: у тебя все еще впереди… У тебя все еще будет: и настоящая любовь, и девушка, которая станет тебе каждый день напоминать о том, что ты самый настоящий принц…

Некоторое время Лоран меланхолично покачивал головой, уставившись отсутствующим взглядом куда-то в пространство. И вдруг стремительно обнял ее за талию, крепко прижав к себе.

— А если у меня все это уже есть? — прошептал он, пристально глядя ей в глаза.

— Как это «есть»? Откуда? — растерянно прошептала в ответ Микела. — Ты ведь сказал, что Одиль…

— Да к черту Одиль! У меня есть ты! — воскликнул он.

Микела звонко рассмеялась, запрокинув голову.

— Все-таки нам не следовало пить столько вина… Оказывается, быстро пьянею не только я…

— Я знаю, почему ты смеешься, — спокойно проговорил Лоран, не обращая внимания на ее реакцию. — Ты думаешь, что я сказал это от безысходности… Оттого, что мне одиноко… Оттого, что одиноко тебе… Оттого, что мы сейчас вдвоем в этой комнате и в наших головах витает хмель… Но ты ошибаешься… На самом деле я сказал это, чтобы… — Он на секунду запнулся и, судорожно переведя дыхание, еле слышно прошептал: — Чтобы потом было не так страшно сказать: я люблю тебя…

Недоверчивая улыбка медленно исчезла с лица Микелы. Она проницательно посмотрела Лорану прямо в глаза и, сокрушенно покачав головой, с упреком спросила:

— Скажи, Лоран, почему ты хочешь испортить такой чудесный вечер? Разве я была плохой компанией для тебя?

— Плохой? — удивленно переспросил он. — Конечно нет.

— Тогда почему ты хочешь все разрушить?

— Что ты говоришь?! — возмущенно воскликнул Лоран. — Все совсем наоборот: я хочу, чтобы мы с тобой всегда были вместе… Вместе, понимаешь? Это мое самое заветное и единственное желание с тех пор, как я впервые увидел тебя здесь, на площади… Я влюбился в тебя в первую же секунду… С первого взгляда… Но не знал, как мне сказать об этом… Ведь ты тогда не могла думать ни о ком другом, кроме Винченцо, а я…

— А ты ни о ком другом, кроме Одиль, — с легкой иронией бросила Микела, высвободившись из его объятий.

— Неправда, — запальчиво возразил Лоран. — К моменту нашей встречи я уже успел забыть Одиль… Ну… почти успел, — с легкой досадой уточнил он, заметив ее скептический взгляд. — Окончательно выбросить ее из головы мне помогло знакомство с тобой, — продолжил он. — Я обманывал тебя, когда говорил, что совсем недавно пытался ей все объяснить… Я с ней даже не встречался после того, как вернул ей деньги… Потому что мне больше не нужно ее прощение… Больше не нужна она… Потому что у меня теперь есть ты…

Микела издала прерывистый вздох и неспешно прошлась по комнате, задумчиво глядя на Лорана.

— Знаешь, я так рада, что у меня теперь в этом городе есть еще один друг, что готова сделать вид, будто ты ничего такого мне не говорил, — примирительно предложила она. — Так будет лучше, можешь мне поверить…

— Это потому, что ты до сих пор любишь Винченцо?

— Это потому, что я с недавних пор не верю в любовь, — сдержанно ответила Микела. — Именно поэтому и предлагаю остаться друзьями. Дружба более искреннее чувство. За него и предлагаю выпить в завершение сегодняшнего дня. Но только минералку, — с улыбкой уточнила она. — У меня как раз есть еще не начатая бутылка… Подожди минутку…

Микела пошла в другую комнату, а Лоран, проводив ее расстроенным взглядом, направился было к выходу, но, проходя мимо туалетного столика, заметил распечатанное письмо с прикрепленным к нему голубем. Взяв его в руки, он пробежал взглядом несколько строк, и его лицо озарилось догадкой.

Так вот почему Микела все время находила разные предлоги, лишь бы не говорить об этом Винченцо! И вот почему дружба ей теперь кажется более искренним чувством, чем любовь…

Он принял было решение оставить письмо на прежнем месте, но, поразмыслив, оставил на столике только голубя, а письмо, аккуратно сложив, опустил в карман и торопливо вышел из комнаты.

— А вот и я… И обещанная минералка… Тебе осталось только придумать красивый тост, — бодрым голосом объявила Микела, но, увидев, что в гостиной никого нет, невесело усмехнулась.

— Ну вот, наивной принцессе снова придется проводить вечер в одиночестве… — с досадой пробормотала она. — Хотя я ведь сама этого хотела, так что нечего теперь жаловаться… Лоран неглупый парень, и он явно понял, что после «минерального» тоста в честь нашей дружбы ему придется убраться восвояси… Вот он и ушел, не дожидаясь этого момента… Ну что ж, это и к лучшему… Избавил меня от необходимости выставлять его за дверь, — натянуто улыбнувшись своему отражению в зеркале, завершила она.

Микела налила в бокал минералку, но, так и не сделав ни глотка, принялась задумчиво перекатывать его в ладонях. Потом со злостью поставила бокал на комод и с едва сдерживаемым негодованием проговорила, повернувшись к зеркалу:

— Да что ты успокаиваешь себя какими-то идиотскими словами? Тоже мне придумала словесную панацею от всех бед: к лучшему… Все самое лучшее, что могло случиться в твоей жизни, ты только что прогнала, уничтожила, перечеркнула жирной чертой… Ты посмеялась над признанием Лорана вместо того, чтобы сказать ему в ответ: «Да, я тоже влюбилась в тебя с первого взгляда, я тоже думала о тебе все эти дни, я тоже не решалась признаться в этом ни тебе, ни даже себе самой… Но теперь, когда ты осмелился сделать первый шаг, нам ничто не помешает быть вместе»… В ту минуту у тебя не хватило духу оставить в прошлом пережитые обиды и разочарования и поверить в его искренность… Зато ты с легкостью сделала это теперь… — с горькой иронией продолжила она. — Теперь, когда он ушел и наверняка больше никогда не вернется… Ну а тебе останется только обходить стороной и детский театр, и улицу Рабле, чтобы не терзать себя бесполезным раскаянием и не поддаваться искушению еще раз встретиться с Лораном… — тяжело вздохнув, прошептала она, устало опускаясь на диван.

Но, бросив случайный взгляд на столик и увидев, что вместо письма там осталась только фигурка голубя, вновь вскочила на ноги и задумчиво проговорила:

— Разве только заглянуть туда, чтобы узнать, для чего он украл письмо…

Микела нервно прохаживалась вдоль каменного фасада, украшенного многочисленными сказочными персонажами, уговаривая себя набраться смелости, чтобы переступить его порог и, миновав раскинувшийся за дверью волшебный лес, вновь увидеть в полутемном зале ставшее для нее уже почти родным лицо Лорана. И уже в который раз прикоснувшись ладонью к металлической ручке двери, она торопливо отдернула ее и, с каждой секундой ускоряя шаг, направилась в противоположную от театра сторону.

Зайду чуть позже… Когда заберу готовые фотоснимки из лаборатории, мысленно пообещала она себе. Или после того, как отнесу их Бернару, уже нерешительно добавила она и тут же, рассерженно поправив ремешок сумочки на плече, проворчала:

— Ну вот, началось… Снова эти «может быть», «наверное», «возможно»… Хожу взад-вперед уже битых два часа и никак не решусь открыть эту чертову дверь… Словно от одного только прикосновения к ней может рухнуть весь город… Если бы еще несколько дней назад мне кто-нибудь сказал, что я способна бояться какой-то скрипучей железяки, ни за что не поверила бы…

Хотя… при чем здесь дверь? — уже мысленно спросила она себя. Я боюсь не ее, а того, кто сейчас за нею снова бьется над танцем гнома… И зачем только Лорану понадобилось это письмо? Ведь, если бы он не взял его, у меня бы сейчас не было повода для встречи с ним… Но если спросить, порадовало бы меня это или огорчило, то я вряд ли смогла бы ответить что-то вразумительное… С полной уверенностью сказала бы только одно: запутаться в своих чувствах и переживаниях больше, чем я сейчас, просто невозможно… Как там советовал мне брат Винченцо в письме: «не забывай быть собой, и у тебя все наладится»… Легко сказать… За последние несколько лет я так привыкла изображать перед Винченцо взбалмошную самодурку, чтобы он не заподозрил меня в излишней сентиментальности, что уже и не помню, какая я на самом деле…

Микела вошла в магазин фототоваров, где находилась лаборатория «Фуджи», и протянула квитанцию выполнявшему ее заказ парню. Тот сделал отрицательный жест.

— Я слишком давно тебя знаю, так что обойдемся без формальностей, — дружелюбно улыбнулся он и, положив перед нею пакет с фотографиями, продолжил извиняющимся тоном: — Я старался сделать их как можно ярче… Как ты и просила… Но то ли фон был изначально слишком серым и невзрачным, то ли в самих кадрах чего-то недостает… В общем, твоя задумка в этот раз не очень-то удалась… — виновато потупившись, завершил он.

Ну вот, докатилась, грустно отметила про себя Микела. Теперь оказывается, что мои пейзажи и натюрморты серы и невзрачны… Вот до чего доводит любовная неразбериха…

— Не переживай, Патрик, это не твоя вина, — с легким вздохом проговорила она вслух. — Наверное, в моих снимках действительно чего-то недостает… Может быть, разнообразия ракурсов…

— А может, счастливой влюбленной пары на первом плане? — услышала вдруг Микела за спиной голос Лорана. — Если так, то я могу ее поискать для тебя… Хотя… зачем искать? — Он обнял Микелу за талию и, широко улыбнувшись, обратился к Патрику: — Ведь мы вполне можем сойти за счастливых влюбленных, разве не так?

Тот неуверенно улыбнулся в ответ.

— Можете попытаться…

Лоран многозначительно поднял указательный палец.

— Слова не мальчика, но мужа, — с шутливой торжественностью изрек он. — Попытаться действительно можно. И даже нужно, — понизив голос, добавил он и, обняв Микелу за плечи, повел ее к выходу.

— Ну так с чего же мы начнем? — поинтересовался Лоран, когда они были уже на улице.

— С ответа на вопрос: зачем ты вчера украл письмо? — живо откликнулась Микела.

Лоран с шутливым недоумением развел руками.

— Разве ты сама не догадалась? Чтобы был повод увидеться с тобой. И доказать тебе, что я способен украсть не только его, но и кое-что покрупнее… Например, тебя…

— Лоран, перестань, пожалуйста, — устало попросила она. — Неужели ты не понимаешь, что я и так запуталась?

— Понимаю, — уже серьезно прервал ее Лоран. — Я многое понял прошлой ночью… Причем именно благодаря письму…

Микела окинула его испытующим взглядом.

— И что же именно ты понял? — тихо спросила она.

Лоран мягко улыбнулся и прошептал ей на ухо:

— Что тебя и вправду абсолютно необходимо похитить… Похитить у твоих страхов и сомнений…

— А что, если мне и с ними неплохо? — опустив глаза, все так же тихо спросила Микела.

Некоторое время Лоран внимательно вглядывался в ее профиль, не произнося ни слова. Потом осторожно приподнял ее подбородок, заставив посмотреть ему в глаза.

— Послушай меня внимательно… Только не перебивай, хорошо? — медленно проговорил он и, сделав еще одну паузу, продолжил: — Я не собираюсь тебя обманывать, подсылая вместо себя брата-близнеца. У меня его попросту нет. У меня вообще нет ни братьев, ни сестер. Есть только друг детства, тот самый Венсан, в ресторане которого мы были вчера. Но мы с ним совершенно не похожи. Разве что в предпочтениях по обустройству интерьера… — с улыбкой добавил он. — Так что тебе не надо беспокоиться и ждать подвоха. Можешь быть уверена, когда тебя будут обнимать эти руки, это будут мои руки. И когда тебя будут целовать эти губы, целовать так часто и так долго, как пожелают, это будут только мои губы. Но на всякий случай начни запоминать их прямо сейчас, чтобы не перепутать с чужими…

С этими словами Лоран приник к губам Микелы долгим поцелуем, сопротивляться которому она даже не пыталась.

— Ну и что же мне скажет моя очаровательная пленница? — нежно спросил Лоран, когда наконец нашел в себе силы его прервать. — Она не будет возражать, если отныне ей придется проводить время в обществе такого вот похитителя?

Микела улыбнулась, покачивая головой.

— Теперь уже вряд ли…

— Правда? Ну в таком случае почему бы ей прямо сейчас не заглянуть в приготовленную для нее темницу? — сделав приглашающий жест в сторону трехэтажного дома, стоявшего напротив магазина, с галантным поклоном проговорил Лоран.

Микела бросила на него недоверчивый взгляд.

— Ты хочешь сказать, что…

— Да, именно это я и хочу сказать, — мягко улыбнувшись, перебил он ее. — Я здесь живу. Вон три моих окна на втором этаже… И из моих окон отлично просматривается здание театра… Так что…

— Так что ты спокойно наблюдал за мной все это время, — вмиг разозлилась Микела. — Наблюдал, как я слоняюсь возле дверей этого чертового театра, вместо того чтобы…

— Вместо того чтобы пригласить тебя в гости? Ты это хотела сказать? — примирительно уточнил Лоран. — Прости, я понимаю, что это было некрасиво с моей стороны… Но мне нужно было навести порядок в темнице, прежде чем заточать туда такую прекрасную пленницу, — шутливо завершил он.

Микела с сомнением взглянула на окна его квартиры.

— Навести порядок, говоришь? А тебе не приходила в голову мысль, что все твои старания могут пропасть даром? Откуда ты мог знать, что я соглашусь быть твоей пленницей?

— Я знал, что мне нужно сделать для того, чтобы ты согласилась, — сообщил Лоран, осторожно забирая у нее фотокамеру, и продолжил: — А еще я знал, чем мне удивить тебя, чтобы ты как можно дольше не выходила оттуда… И чтобы при этом не убавлялось количество пейзажей и натюрмортов, без которых ты не мыслишь своего существования…

Микела устремила на него изумленный взгляд.

— И как же такое возможно?

— Вполне возможно, — заверил ее Лоран и, снова сделав приглашающий жест в сторону дома, тихо сказал: — Убедись сама…

Микела переступила порог гостиной и замерла в изумлении, оглядывая ее интерьер: стены, декорированные под старину, рыцари в доспехах, точно такие же, каких она видела в ресторане; несколько кресел с высокими спинками и горевшие в углах бронзовые светильники-факелы.

— Я ведь говорил, что нас с Венсаном объединяют предпочтения по обустройству интерьера, — напомнил Лоран, с улыбкой наблюдая за нею.

— Когда же ты успел перенести их сюда из ресторана? — удивленно спросила она и, бросив на него взгляд, с надеждой добавила: — Неужели ты сделал это ради меня?

Лоран неуверенно пожал плечами.

— Вообще-то они стоят в гостиной уже давно… Венсан подарил мне этих стражников на день рождения… Несколько лет назад… — пробормотал он и, сделав небольшую паузу, уже решительно продолжил: — Но с сегодняшнего дня они здесь только для тебя… Как и все, что есть в моем доме… Все, что ты еще увидишь… — показав взглядом на располагавшуюся по соседству комнату, добавил он.

Микела окинула его заинтересованным взглядом.

— Неужели я могу увидеть здесь что-то еще более необычное? — недоверчиво улыбнувшись, спросила она.

Лоран тоже улыбнулся в ответ.

— Я же говорил, что, пока ты будешь моей пленницей, количество пейзажей и натюрмортов в твоей коллекции не убавится, — таинственно понизив голос, проговорил он.

А потом, взяв ее за плечи, осторожно подтолкнул к распахнутой в глубине гостиной двери, за которой Микела увидела… сад персиковых деревьев… Нарисованный солнечными красками на стенах и осыпавшийся дождем настоящих бархатистых фруктов на мягкий ковер и белоснежное покрывало, застилавшее широкую кровать на резных ножках…

— Надеюсь, натюрморты из этих фруктов придутся тебе по вкусу… — заглянув ей в глаза, предположил Лоран.

Микела машинально кивнула, не отрывая взгляда от солнечных россыпей, словно подаренных им теплыми золотистыми лучами, ворвавшимися в это мгновение сквозь приоткрытые ставни.

— Знаешь, тебе удалось невероятное… — тихо прошептала она, дотронувшись кончиками пальцев до одной из искусно нарисованных на стене крон, согнувшихся под тяжестью спелых плодов. — Тебе удалось угадать мою давнюю мечту…

— Устроить дома беспорядок, разбросав повсюду купленные в магазине персики? — с добродушной иронией спросил Лоран.

Микела отрицательно качнула головой.

— Нет, устроить праздник солнца… Такой, чтобы оно было повсюду… На улице, в окне, на стенах и в каждом уголке комнаты… Чтобы до него можно было дотронуться рукой и даже ощутить его запах… Чтобы оно хоть на мгновение осталось в моей ладони… И навсегда в моей душе… Вот как сейчас… — Она подняла с пола румяный персик, раскрыла ладонь и, медленно вытянув ее вперед, затаила дыхание, наблюдая, как солнечные блики играют на его бархатистой кожице.

— На мгновение? — задумчиво переспросил Лоран, проникновенно глядя ей в глаза. — Ну что ж, наверное, ты права… На ладони оно может остаться всего лишь на мгновение… И нам ничем его не удержать… А вот как долго оно сможет оставаться в нашей душе, зависит только от нас… От нашей любви… От нашего желания сделать друг друга счастливей…

Он осторожно сомкнул ладонь Микелы, словно стараясь удержать притаившийся в ней солнечный луч, и, прижав к груди, коснулся легким поцелуем ее губ… Потом еще, еще и еще, пока ее губы не ответили на него… Сначала робко, потом нежно и наконец безоглядно, страстно… И тогда из их ладоней, словно яркая сказочная птица, выпорхнул солнечный луч и затерялся среди веток нарисованных деревьев, чтобы дарить тепло своего волшебного света паре влюбленных… Самой счастливой среди всех влюбленных… Чтобы их тела могли купаться в его золотистых отблесках, словно в бескрайнем море… Чтобы жар их страстного дыхания не уступал жару раскаленного солнца…

И вновь за окнами автобуса вот уже несколько часов подряд мелькали радующие глаз весенние пейзажи пригородов. И та же самая молодая женщина громко и вдохновенно нахваливала их кому-то. Но только на этот раз она сидела в другом конце автобуса, потому что место рядом с Микелой было занято. А самой Микеле было не до фотоснимков с запечатленными на них шедеврами архитектуры, потому что это место было занято Лораном, который, обняв ее за плечи, с улыбкой наблюдал за проносившимися мимо окрестностями.

— Красиво, правда? — спросил он. — Завораживает и умиротворяет… Так бы и ехал куда-нибудь дни напролет, пока не исколесил бы весь земной шар… А потом опять по кругу… Лишь бы ты была со мной рядом…

— Хорошая идея, — улыбнулась в ответ Микела. — И если бы не поджидающая нас на горизонте Модена, я согласилась бы претворить ее в жизнь.

— Ну что ж, Модена тоже неплохо, — с готовностью откликнулся Лоран. — Раньше я всегда мечтал побывать на родине «феррари». А когда встретился с тобой — на твоей родине, — шутливо добавил он.

Микела весело рассмеялась.

— Просто ушам своим не верю… Неужели мой образ сумел затмить в твоем сознании благородные очертания такого превосходного автомобиля?

— Раз и навсегда, — задержав на ее лице влюбленный взгляд, подтвердил он.

Микела прижалась щекой к его плечу.

— Знаешь, я очень рада, что ради меня ты согласился оставить на время свой театр… Но если ты будешь по нему скучать, я готова навсегда поселиться в Авиньоне, — тихо проговорила она. — Ведь ты не обязан отказываться от своей работы из-за меня… Ну а мне уже не нужно будет привыкать к Авиньону… Этот город для меня давно как родной, и я бы не торопилась оттуда уезжать, если бы не получила задание сделать репортаж о пригородах Модены…

Лоран успокаивающе погладил ее по волосам.

— Пусть это тебя не беспокоит, — с мягкой иронией проговорил он. — В конце концов, в Модене тоже есть театр, и, кто знает, может, именно в нем мне суждено реализовать себя… Ну а если нет, тоже не беда, есть много других увлекательных занятий… Вот только… Есть кое-что, что беспокоит меня самого… Беспокоит больше, чем смена профессии…

— О чем ты? — испуганно встрепенулась Микела.

— О ком, — поправил ее Лоран и, сделав короткую паузу, объяснил: — О твоем недавнем женихе.

Микела с упреком качнула головой.

— Вот уж не думала, что ты будешь ревновать меня к Винченцо… Я ведь тебе уже говорила, что он для меня больше ничего не значит, что я не желаю его даже видеть…

— И я верю тебе. Но… Может случиться так, что он сам будет искать встреч с тобой…

— Разве ты забыл, что пишет его брат? Винченцо остался в Венеции. Он даже передал Альдо права на магазин, когда узнал, что менеджер, которому он доверял, там больше не работает…

Лоран с сомнением приподнял бровь.

— Я не забыл, я только не уверен, что все это правда… Ведь они близнецы и в любой момент могут снова поменяться местами… Если уже не сделали этого…

Микела беспокойно заерзала в кресле.

— Нет, это исключено… Это не может повториться снова… Ведь Альдо занятой человек… У него собственный автосалон, — запинаясь от волнения, проговорила она. — И потом, они с Винченцо похожи только внешне, а характер у них совершенно разный… Я ведь тебе рассказывала, что после моего возвращения из Франции Винченцо сразу показался каким-то странным, не похожим на себя… И я не ошиблась… Поэтому, чтобы развеять твои сомнения, сегодня, как только доберемся до Модены, сразу же навестим нового владельца салона, — решительно заявила она и добавила: — Чтобы убедиться, что он действительно новый…

— А твоя невеста была права, когда предсказывала тебе судьбу первого «свадебного» бизнесмена этого города, обогнавшего всех своих конкурентов на этом устаревшем авто, — проведя ладонью по блестевшему на солнце кузову «роллс-ройса», с улыбкой заметила Алессия. — Только за последние два дня восемь пар изъявили желание прокатиться на этой машине в день своего бракосочетания… И твои подчиненные довольны… Ведь ты сдержал свое обещание вернуть им их шефа совершенно другим человеком…

Альдо, уже несколько минут протиравший салфеткой зеркала заднего вида и золотую машинку, расположившуюся на приборной панели, на мгновение замер с вытянутой рукой, затем, аккуратно отложив салфетку, приблизился к Алессии и проникновенно проговорил, положив ладони ей на плечи:

— Знаешь, я хотел бы, чтобы ты поняла одну вещь… У меня никогда не было и не будет никакой другой невесты, кроме тебя… А с Микелой я был знаком всего лишь несколько дней…

— Которых ей хватило для того, чтобы разгадать и исполнить твою давнюю мечту, — обвив руками его шею, шутливо продолжила Алессия и, немного подумав, уже серьезно сказала: — Почему бы тебе в благодарность за это не пригласить ее на нашу свадьбу? В конце концов, если бы не она, мы, может быть, так никогда бы и не поженились…

Альдо обнял Алессию и нежно прижал к груди.

— Я уже думал об этом, — признался он. — Мне было бы приятно увидеть Микелу среди гостей, гораздо приятней, чем даже родного брата… Но… Как она сама воспримет мое приглашение? Вдруг она решит, что я насмехаюсь над ней…

— Только не она, — убежденно возразила Алессия. — Судя по твоим рассказам, Микела очень чуткая девушка, я в этом уверена… Ну а ее взбалмошность всего лишь разновидность бравады… Мне кажется, что мы с ней обязательно подружимся… Во всяком случае, мне бы очень этого хотелось…

— Ну что ж, кажется, у твоего желания есть шанс исполниться прямо сейчас, — медленно проговорил Альдо, устремив удивленный взгляд куда-то в сторону перекрестка.

Алессия живо обернулась, чтобы проследить за его направлением, и увидела приближающуюся к ним пару: худощавого парня и стройную рыжеволосую девушку.

— Это она? — тихо спросила Алессия.

Альдо утвердительно кивнул.

— А кто с нею рядом?

— Не знаю, — растерянно ответил он.

— А я, кажется, знаю… Вернее, догадываюсь… Это ее любимый, — удовлетворенно улыбнувшись, прошептала Алессия. — Теперь, возможно, у нас будет сразу две свадьбы… Главное, не испорть все упоминанием о своем брате. Достаточно того, что ей о нем напомнит твое лицо, — уже шепотом добавила она, с интересом разглядывая остановившуюся в нескольких шагах от них девушку и ее спутника.

Некоторое время обе пары молча смотрели друг на друга, пока наконец Алессия не подтолкнула локтем Альдо, давая знак первым начать разговор.

— Здравствуй, Микки. Не ожидал тебя здесь увидеть… — тихо проговорил он. — Мы с Алессией собирались пригласить тебя на свадьбу… Вернее, это Алессия предложила… А я не решался… И теперь вижу, что был прав… Ведь ты бы вряд ли согласилась приехать без своего спутника… — осторожно предположил он.

— Да, ты был прав, — так же тихо ответила Микела. — Мне теперь трудно прожить даже день без Лорана.

— А мне без Микелы, — обняв ее за талию, признался Лоран.

— Словом, вас крепко связывают невидимые постороннему глазу узы любви, — шутливо подытожила Алессия, чтобы немного разрядить обстановку. — Значит, вам просто не обойтись без нашего магазина, — сделав жест в сторону вывески, продолжила она. — Ведь одних только уз для бракосочетания мало. Нужны еще и свадебные наряды…

— Прости, Алессия, что перебиваю тебя, но нужен также и подобающий случаю автомобиль, — продолжил появившийся в дверях магазина Марко, торжественно вытянув ладонь в направлении «роллс-ройса».

Увидев друга, Микела порывисто подалась вперед, словно не веря собственным глазам.

— Господи… Марко, а ты что здесь делаешь?! — ошеломленно воскликнула она.

— Постепенно вливаюсь в новый коллектив, — как ни в чем не бывало, ответил он.

Микела вопросительно уставилась на Альдо.

— Пока тебя не было, я все рассказал твоему приятелю… — объяснил тот. — Потому что не хотел, чтобы он принимал меня за Винченцо, считая, что я его враг…

— И теперь я так не считаю, — подтвердил Марко. — Более того, теперь я считаю, что нашел нового друга, который к тому же будет еще и моим шефом… А также, и это немаловажно, я нашел себе с помощью Альдо новую профессию, — приблизившись к авто, радостно сообщил он. — Нет, в самом деле, с тех пор, как я привез эту машину из Болоньи, я просто места себе не находил, так хотел снова сесть за ее руль, — благодушно объяснил он. — Так что теперь я без нее никуда… Буду колесить по городу на радость молодоженам…

— А как же твой бар? — растерянно спросила Микела.

— Сдал в аренду, — беспечно отозвался Марко. — Хватит с меня этих увеселений… Пора попробовать себя в чем-то более романтичном… Кстати, если бы не ты, этого автомобиля сейчас бы не было здесь, а значит, первая свадебная поездка по праву принадлежит тебе…

— Марко прав, — с готовностью согласился Альдо.

— А я предлагаю вам с Алессией отправиться в первую свадебную поездку вместе с нами, — заявила вдруг Микела.

— Но… в машине нам всем, наверное, не хватит места… — предположил Лоран.

— Места хватит нам всем, — успокаивающе положив руку ему на плечо, заверила Микела и, бросив многозначительный взгляд на вывеску, добавила: — Ведь мы все собрались тут не иначе как по воле Амура, который решил за нас, что мы должны быть счастливы… Счастливы, вопреки разлукам и сомнениям…