Разрисую красками любовь

10 глава

Новая туфелька соскользнула с ноги на тротуар. Арина проводила ее взглядом, радуясь, что симпатичную вещицу тотчас не затоптали, и неловко сошла со ступенек переполненного троллейбуса. Первым делом проверила, в каком состоянии папка с рисунками. Поправила на плече ручки от сумки с ноутбуком и обычной дамской.

Кажется, все на месте.

Кто-то нетерпеливый толкнул ее в спину. Не оборачиваясь, девушка подхватила обувь и заковыляла к ближайшей свободной скамье. Надевать туфельку не торопилась. Недавняя покупка натерла ногу. А ведь именно из-за нее Арина отправилась на важную встречу общественным транспортом. Денег хронически не хватало, и тратиться на такси показалось ей роскошью.

Однако на обувь пришлось раскошелиться. Запланированные скромные черные лодочки с ремешками остались на магазинной полке после того, как на глаза попались темно-синие, на непривычно высоком каблучке. По цвету они идеально подходили к единственному деловому костюму, а по оттенку — к нарядному платью.

В общем, покупка состоялась, но теперь Арина расплачивалась за неожиданный порыв. Она не привыкла ходить на каблуках, к тому же, несмотря на чулки, задники поранили нежную кожу.

Хорошо, что из дома девушка выбралась пораньше. Так переживала, что кусок в горло не лез. Ушла голодной, зато потратила достаточно времени на макияж — небольшие стрелки в уголках глаз, едва заметные зеленоватые тени в цвет глаз и нежно-розовую помаду. По ее наблюдениям, мужчины-начальники обращают внимание на подобные мелочи, когда нанимают женщину.

То, что заказчик — мужчина, Арина узнала заранее. Побив немало горшков в поисках работы, девушка со временем научилась стратегически правильно готовиться к собеседованиям. Несмотря на то, что и сейчас не каждая встреча завершалась заказом, ее умения постепенно стали востребованными. А предстоящий разговор мог стать началом серьезного проекта.

Только бы не сглазить!

Арина суеверно постучала по деревянной скамье и подхватила туфлю.

— Позвольте помочь.

Ее пальцы соприкоснулись с теплой мужской ладонью. Арина растерянно посмотрела на незнакомца. Карие глаза искрились весельем. Узкое лицо с прямым с горбинкой носом и высоким челом выглядело скорее породистым, чем красивым. Но решающим фактором стала доброта во взгляде.

В результате туфля осталась в руках у незнакомца.

— Чувствую себя Золушкой, — пряча смущение за смешком, пробормотала Арина.

— Это полезно.

— Что? — мягкий баритон завораживал, и девушка не могла отвести взгляд от смуглых рук, ловко надевавших туфельку. Казалось, мужчина только тем и занимался, что обувал представительниц прекрасного пола.

— Хоть однажды почувствовать себя Золушкой. Особенно, когда у тебя такая крохотная ножка.

Девушка подняла голову и снова встретила улыбчивый взгляд.

Вот как, оказывается, мужчина заигрывает с заинтересовавшей его особой!

Ариша впервые столкнулась с этой стороной общения. Возможно, кто-то из мужчин за последние годы и делал попытки привлечь ее внимание, но Арина этого не замечала. До сегодняшнего дня.

Девушка не знала, что делать с непривычными ощущениями. Как вести себя, что отвечать? Впервые с ней обращались, как с женщиной. Во всяком случае, она так себя чувствовала.

Слегка нервничая, Арина рассмеялась.

— Думаете?

— Уверен. И вы можете не сомневаться.

Ей и хотелось. Он казался таким приятным, этот крупный мужчина в отлично скроенном костюме, продолжающий стоять на корточках у ее ног и не отпускающий взгляд. Возможно, именно это и привлекало в нем больше всего — он смотрел женщине в глаза, а казалось, словно видит всю, и насквозь. Но это не раздражало. Наоборот, заставляло чувствовать себя уникальной.

Арину вдруг испугали собственные мысли. Она вскочила, едва не сбив незнакомца с ног, и засобиралась. Хотя, ей действительно пора. Неожиданная встреча совсем выбила девушку из колеи.

— Извините, но я очень тороплюсь. Меня ждут. Тут, недалеко.

Мужчина тоже поднялся и оказался именно таким, как она ожидала — высоким и представительным. А еще уже не молодым. Сколько же ему лет?

Что это она? Ей же бежать нужно! До назначенного времени осталось пятнадцать минут.

— Вы в «Оринтел?»

— Да, — Арина посмотрела в сторону многоэтажки с большими тонированными стеклами в ста метрах от остановки. — Вы тоже там работаете?

— Иногда.

«Наверное, учавствует в каких-то временных проектах», — мимоходом подумала Арина, надевая на плечо сумку. Мужчина поправил перекрутившийся ремешок.

— Что же. Возможно, еще увидимся.

— Возможно, — незнакомец снова улыбнулся, и Арина не смогла сдержать ответную улыбку.

— Спасибо вам, — в ответ на вопрос в карих глазах, Арина добавила: — За туфельку.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Мне было приятно. До следующей встречи.

Зардевшись, девушка лишь кивнула в ответ. Какое-то время смотрела вслед, наблюдая за легкой, пружинистой походкой. Затем взглянула на часы, охнула и, прихрамывая, помчалась к офису.

Вадим еще раз просмотрел единственную страничку текста в синей папке. Он знал его наизусть.

Мало, слишком мало информации. Хотелось знать больше, но пока не время. Оно еще не настало, но обязательно придет.

А пока лишь этот лист. Еще до обеда подобных резюме на его столе лежало около двух сотен, подробных и скупых, умелых и написанных впервые. И то, которое он сейчас держал в руках, не входило в отобранный десяток.

Однако сейчас все остальные исчезли в сейфе — до лучших времен. Вадим Аркадьевич Орехов успел многое повидать, найти и потерять, а еще создать, чтобы уяснить раз и навсегда — разбрасываться сведениями недопустимо. Каждый претендент, сегодня оставшийся не у дел, может пригодиться в будущем.

Что-то заставило его поступить столь необычно — настолько, что секретарь, работавшая с ним десять лет, задала непозволительный ранее вопрос:

— Всем? Прости, я, кажется, неверно поняла. Сообщить всем собравшимся в приемной, что в их услугах не нуждаются?

— Пока не нуждаются. И не всем. Горенко впустить тотчас, как только появится.

Секундная пауза закончилась неожиданным:

— Она чья-то… протеже?

— Считаешь подобное высказывание уместным?

Секретарь суетливо поправила строгую прическу.

— Прошу прощения. Просто, это несколько… неожиданно.

Сегодня все происходило не как всегда. Даже выражение недоумения на лице Елены появилось впервые. Он не мог винить исполнительную женщину за дерзость. Вадим сам себе удивлялся.

Один взгляд на хрупкую фигурку с туфелькой в руках, несколько минут у ее стройных ножек, пара фраз, обычных и одновременно необычных для первых встречных — и он сделал выбор, над которым размышлял всю последнюю неделю.

Увидев эту женщину, он уже не мог выпустить ее из своего окружения — и сферы влияния тоже. Даже если ей будет трудно справиться с важным проектом. Он найдет еще кого-то, кто поможет. Благо, целая куча резюме покоится в сейфе в ожидании своего шанса.

Глаза. Чудесные глаза цвета лесного озера решили судьбу вакантного места. Вадим не знал, какую роль судьба отведет этой девушке в его жизни, но нутром чувствовал, что их встреча знаменательна. Почему? Это еще предстоит выяснить.

Молоденькая. Слишком молода для него. Но кто устанавливает рамки? Кто судья? Ему сорок три. Он полон сил и, как оказалось, желания. Дочь уже выросла. У нее своя жизнь, интересы.

Вадим вспомнил, как читал непоседе на ночь сказки. Он помнил их до сих пор. Рано ушедшая в другой мир жена оставила его почти уничтоженным, но девочка требовала к себе внимания. Он жил ради нее, и постепенно снова начал думать не только о том, как просуществовать еще один день. Единственная попытка найти своей крохе еще одну маму закончилась неудачей. Дочь и новая жена не сошлись характерами.

Они привыкли жить вдвоем. Конечно, в жизни Вадима периодически появлялись женщины. Он не был монахом, отнюдь. Каждая из любовниц, возможно, и мечтала о чем-то постоянном, связываясь с вдовцом, но постепенно приходило осознание того, что сердце Вадима Орехова оставалось незатронутым. Женщины уходили искать кого-то еще, разочарованные неудачей и пониманием, что не стали незаменимыми. Он понимал их и не осуждал.

Мужчина же расставался с ними достаточно легко. Иногда с грустью, особенно теперь, когда дочь жила своей жизнью. Ни разу в его сердце не вспыхнул огонек, который когда-то заставил его жениться восемнадцатилетним.

Но сегодня… Хрупкое создание со взглядом, таившим одновременно и трогательную беззащитность, и внутреннюю силу, обезоружило его. Пробило многолетнюю защиту холостяка и однолюба.

— Горенко ждет в приемной.

Голос Елены прозвучал профессионально, а значит, индифферентно. Вадим надеялся, что и с посетительницей она разговаривала в таком же духе. Желание защитить по сути незнакомую девушку удивляло, но Вадим уже начал привыкать к этому чувству.

— Зови.

Он специально встал к двери спиной, глядя в окно девятого этажа и не видя ничего. Вадим давал возможность девушке справиться с беспокойством и, вероятно, с удивлением. Это возможно, если только…

— Вы?!

Она наблюдала за его уходом. Видела, что он вошел в это здание. Однако не догадалась, что именно он — ее потенциальный наниматель. Почему же потенциальный?

Вадим обернулся и протянул девушке руку.

— Удивлены?

Мягкая, нежная кожа. Но пальцы сильные. Конечно, она же художница.

Отпускать ладошку не хотелось, но Вадим заставил себя.

— Не то слово, — нервный смешок, легкий, как вздох, прокатился просторным кабинетом. — Теперь не знаю, как себя вести.

— Как привыкли, Арина. Садитесь, где вам удобно.

— Спасибо.

Девушка оглядела помещение и, как он и ожидал, выбрала кресло у рабочего стола, попыталась пристроить папку на коленях.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Давайте ее сюда. Вместе посмотрим. Согласны?

— Конечно!

С энтузиазмом описывая свои работы, Арина постепенно освоилась и даже обошла стол, чтобы смотреть на рисунки под одним углом с ним. Вадим слушал и вдыхал легкий цветочный аромат, очень подходящий этой девушке. Ее женственность отвлекала его, но, тем не менее, Вадим не мог не отметить, что открывшиеся его взору работы неординарны и современны, а еще атмосферны. В эти минуты он понял, что именно в такой графике нуждается его новый проект. Впрочем, он не удивился. Только такая необычная девушка, как Арина, могла создать что-то подобное.

Вадим закрыл папку.

— Обсудим условия?

— Вы… Я принята?

Огромные глаза стали еще больше. Вадим не сдержал улыбку.

— Если вас устроят условия.

— Я согласна.

Господи, а ведь он мог ей отказать! Если бы не синяя туфелька.

Вадим поднялся. Она едва доставала ему до подбородка. Очаровательное крохотное создание. Арина сводила его с ума, но он умел держать себя в руках.

— Тогда завтра можете приступать. Приходите к восьми. Я смогу уделить вам час, чтобы ввести в курс дела.

— Буду обязательно, Вадим Аркадьевич.

Орехов внутренне поморщился, почувствовав себя стариком.

— Просто Вадим. И на «ты». Привыкай, Арина Горенко.

Пока несли ее заказ, Арина открыла бумажник. Полюбовалась на крохотную фотографию. Поцеловала серьезное не по годам личико.

Женечка — самый лучший в мире ребенок. Ее сын. Она любила его без меры, но вынужденно оставляла с дедушкой, чтобы заработать на жизнь. Хорошо, что Ираида Силантьевна практически жила в их доме, приглядывая за мужчинами. Николай Васильевич каждый раз при встрече повторял, что они с внуком справятся сами, однако Арина чувствовала себя спокойнее, зная, что трезвомыслящая и сердобольная соседка рядом. Пожилая женщина оставляла дом Горенко только поздним вечером, считая неприличным ночевать в доме чужого мужчины.

Арина подозревала, что ее бывшая учительница многие годы влюблена в деда. Что же, ничего удивительного в этом девушка не видела. Николай Горенко отличался не только красотой, но и особой мужественностью. Теперь, повзрослев, Арина это понимала.

Официантка принесла фирменный омлет и чай. Чтобы отметить новый долгожданный, хотя и неожиданный контракт, девушка хотела полакомиться любимым Пражским тортом, но, взглянув на цену, передумала. Решила, что испечет пирог, когда приедет домой, и тогда вместе с родными порадуется подвернувшейся работе. Большой проект рождал большие надежды. Только бы оправдались. Лишь бы ей все удалось. Иначе снова придется вернуться к одноразовым заработкам.

Арина спрятала портмоне в сумочку и принялась за еду. Вылетев, словно на крыльях, из офиса «Оринтел», девушка почувствовала волчий аппетит и зашла в первое попавшееся по дороге кафе. Теперь она могла немного расслабиться и вспомнить о родных. Есть время до завтрашнего утра.

По сторонам Арина не смотрела, поэтому не сразу заметила пару круглых голубых глаз, следящих на ней где-то на уровне крышки стола.

— Где твоя мама? — поинтересовалась девушка.

Малышка забралась на диванчик напротив, расправила белое в синие горохи платьице, тряхнула белесыми хвостиками волос, стянутых резинками, и принялась изучать Аринину тарелку. Затем подняла глаза и заявила:

— Хочу бьюки.

— Что? — Арина пыталась понять, что могла называть таким странным словом двухлетняя с виду малышка.

— Бьюки, — повторила девочка и нахмурилась. — Хочу.

— Это она так желтые «Эм-энд-эмс» величает. Извините, что помешали. Приятного аппетита. Ева, не приставай к тете. — Арина подняла голову и не поверила своим глазам. Симпатичная блондинка из прошлого смотрела на нее такими же голубыми, как у дочери, глазами. А еще спустя мгновение в них мелькнуло узнавание. — Вы?

— Я, — пожала плечами Арина. — Вспомнили?

Молодая женщина присела рядом с девочкой.

— Конечно. А как же иначе? Мы же… родственники.

Роственники, даже не поинтересовавшиеся, как поживает мальчуган, ни разу не видевший своего отца вживую. Лишь на рисунке, который Ариша вставила в рамку и поставила на тумбочку у Женечкиной кроватки. Она сказала ему, что папа в командировке, и когда-то обязательно приедет к нему. Ложь? Что с того. Арина надеялась, что когда-то сын поймет ее. И простит. А сейчас он нуждается в отце. Пусть и виртуальном.

— Да уж. Родственники.

Наташа изменилась в лице. Закусила губу.

— Не лучшие, это точно. Извините. Но… — Молодая женщина колебалась недолго, прежде чем сказать: — Поймите и нас. Все мы защищали Макара.

— А его сына кто защитит?

Наташа посадила дочь на колени и поправила резинки на прыгающих хвостиках.

— Я не знаю, что между вами произошло. Макар никогда не рассказывал нам об этом. Вы, наверное, в курсе, что он сразу после… бракосочетания уехал из города. Перевелся на заочный и укатил.

Уехал? Значит, все эти годы он отсуствовал? Умчался куда-то, лишь бы подальше от ненавистной жены?

А ведь она мечтала, что однажды он приедет и покается. Скажет, что виноват, и она… Она его простит.

Дура. Наивная и доверчивая. Кого же она полюбила? Кому позволила воспользоваться собой? Оказывается, она совсем его не знала.

Почему же тогда Макар с ней не развелся? Именно это обстоятельство поддерживало в девушке призрачную надежду, которая таяла с каждым днем все быстрее. А теперь исчезла совсем.

— Нет, — Арина взяла себя в руки, постаралась выглядеть безразличной. — Я не знала.

Наташа выглядела искренне удивленной.

— И не интересовались?

— Зачем? Разве это не его обязанность: интересоваться, отвечать за свои поступки?

— Понимаю. Но, возможно… — Женщина явно подбирала слова, чтобы не обидеть. Удивительное явление в неприязненном семействе Барабашей. К ней, Арине, неприязненном. — Только поймите меня правильно.

— Постараюсь.

— Возможно ли, что тогда — ну, вы понимаете — был не Макар?

— Намекаете, что отец ребенка вовсе не он, а я, развлечения ради, заставила его на себе жениться?

— Вы были в отчаянном положении. И очень молоды. И…

Арина снова достала бумажник. Открыла. Протянула Наташе.

— Что скажете?

Милое личико вытянулось, а рот сложился в букву «О».

— Боже мой! Это…

— Да, это наш сын. Я назвала его Женей, если вам интересно.

— Еще как! Даже не знаю, что сказать. Я не сомневалась… Впрочем, это теперь не важно. Удивительное сходство с Барабашами. В их семье все мужчины похожи, словно близнецы. И характеры сложные. Но я их всех люблю.

— Это заметно.

По непонятной причине Арина не испытывала неприязни к симпатичной женщине, сидевшей напротив. Не нужно родиться провидицей, чтобы заметить, как Наташа беспокоится о семье. Всей. А еще Арина понимала, что невестке Джулии Рудольфовны частенько бывает несладко. Она сомневалась, что суровая особа способна симпатизировать любой женщине, обратившей внимание на ее мальчиков. Кроме одного, которого она упорно не признавала. Проходила мимо, словно его не существовало. А ведь Любашевка не так уж велика.

Счастье, что теперь, когда Женя пошел в школу, Джулия Рудольфовна уже не руководит ею. В ответ на поведение Лужицкой, Арина тоже научилась игнорировать прабабушку сына. А ведь раньше надеялась, что женщина, увидев крохотное подобие внука…

Не важно. Теперь все несущественно. Если уж отец умчался, куда глаза глядят…

— Что же делать? Я была настолько уверена в нем. Сегодня же попытаюсь найти Макара и…

— Нет.

Арина удивилась решительности, прозвучавшей в собственном голосе.

— Что?

— Не нужно никого искать. Если бы Макар хотел в чем-то убедиться, то за шесть лет уже сделал бы это. Пообещайте мне, что не станете никому ничего говорить.

— Но…

— Пообещайте. Иначе… — Арина вспомнила о только что подписанном контракте и тряхнула головой. Проживут как-нибудь. Заставлять Макара снова… Нет, только не это. Уж кто-кто, а он точно знает, как все происходило. А ведь уехал. Она же с таким трудом наладила жизнь! Неужели придется пожертвовать собственными достижениями? Что же… — Мы с Женей уедем туда, где нас не найдут. Не заставляйте меня делать подобные вещи.

— Но он — отец!

— Вы до сих пор считаете, что Макар сомневается? Тогда зачем женился?

Признаться, Арина и сама этого не понимала. Если Барабаш не уверен, что ребенок его, тогда зачем дал свою фамилию сыну? В любом случае, она больше не хотела иметь с ним никаких дел.

— Вы правы. Мне так жаль.

И ей. Если бы только женщина напротив знала, сколько Арине — всем ее близким — пришлось пережить. Но ее сын стоил того. Он заслуживал даже большего. Именно поэтому она обязана убедить Наташу молчать о несомненном сходстве Жени с Макаром. Так Арина получит возможность спокойно работать над проектом. Она должна обеспечить своего ребенка самым лучшим.

— Так я могу вам довериться?

Наташа смотрела на нее, гладила дочурку по головке и какое-то время думала, а потом зявила:

— Можете. Но у меня есть условие. — Арина насторожилась. — Пообещайте, что мы сможем видеться. Только вы, я и дети. Это будет правильно.

Рискованное предложение.

— Мама, хочу бьюки!

— Подожди, моя хорошая. Здесь не продают бьюки. Сейчас мы с тетей договорим, и мамочка купит тебе конфетки.

— Бьюки.

— Бьюки, — смиренно повторила женщина.

А ведь это крохотное существо, терроризирующее мать, приходится Женьке тетей.

Что же, если такова цена молчания Наташи…

— Согласна.

Женщины обменялись телефонами, и белокурая парочка ушла, оставив Арину растерянной и сомневающейся.