Ржавый гвоздь

преисполнен энтузиазма создать самый совершенный дом, который только можно себе

представить? К тому же, когда я нашла его по следам, Саймон быстро заставил меня

забыть о них. Ведь на нём был тот самый пояс для инструментов, так что сами понимаете.

И всё-таки, одного пояса было не достаточно, чтобы моя О выглянула из временного

укрытия. Ведь О исчезла временно, иначе и быть не может! Согласитесь, трудно получить

сексуальное удовлетворение, когда повсюду неокрашенный гипсокартон и сплошная пыль,

покрывающая всё вокруг толстым слоем. Пояс для инструментов не способен избавить от

уязвлённого достоинства.

Если я когда-либо снова увижу Кори Вайнштейна, непременно кастрирую его.

А если серьёзно, всё это временно. Так ведь? На данный момент я избегала секса с

Саймоном уже несколько дней, чего раньше никогда не делала. Саймон становился

подозрительным. А я становилась раздражённой. Даже сейчас во всём теле чувствовалось

напряжение от неудовлетворённости.

Ну почему же он не брался ни за один проект?

Ой, это другое напряжение.

Именно поэтому мне нужно прекратить заморачиваться по поводу его работы.

– Я рада, что мы решили подождать и искать дом уже после свадьбы. Планирование

вызывает такой стресс! Кроме того, я не хочу жить во грехе. Ты ведь понимаешь, что

попадёшь в ад, Кэролайн? – сказала Мими со злобным блеском в глазах.

– Где именно вы думаете искать дом? – спросила я, оседая всё глубже в ванной, пока

Мими сидела со скрещенными ногами на подоконнике (представляете, огромный

подоконник в ванной комнате! До сих пор не верю) и наслаждалась видом.

– Думаю, мы какое-то время поживём в городе, хотя меня привлекает и жизнь здесь, –

ответила она. По обе стороны дома росло много деревьев, но часть их была вырублена,

чтобы открыть вид на воду. Место казалось уединённым и без того факта, что дом

размещался довольно далеко от соседских. Золотой свет струился по воде, и было

сказочно тихо. – Готова поспорить, что София никогда не захочет покинуть город. Я

права? – спросила Мими, поворачиваясь к нам.

София ответила не сразу, и только тогда мы заметили её слезы.

– Эй, что случилось?

– Ничего, – прошептала та, закатив глаза, пока Мими приближалась к ванне.

– Давай без этого. Что с тобой происходит? – спросила я чуть более осторожно, не

позволяя Софии взорваться на этот раз.

Она рассмеялась, но затем ещё пара слезинок скатилась по щекам.

– Я тоже хочу ванну с ножками в форме львиных лап, чёрт вас всех побери! – воскликнула

она.

Мими в миг оказалась позади Софии и прижала её к себе, обняв крошечными ручками.

– Ты уверена, что хочешь просто ванну?

– Да. Нет. Мать вашу! Мне обязательно нужно произносить это вслух?

– Ты хочешь, чтобы в ванне на львиных лапах вместе с тобой был Нил? – спросила я,

пытаясь дотянуться до коробочки с носовыми платками, чтобы дать один Софии.

Она громко высморкалась.

– Хочу. И я ненавижу себя за эти слова! – она осмотрелась вокруг и усмехнулась. –

Забавно, ведь он даже не поместился бы в эту чёртову ванну. Он же такой высокий, –

София снова высморкалась. – Я так охренительно сильно скучаю по нему. Вы в курсе, что

он мне больше не звонит? Он перестал пытаться.

Она снова громко высморкалась, после чего посмотрела на нас с решимостью во взгляде.

– Думаю… думаю, мне нужно позвонить ему. Я собираюсь сделать это, – сказала она,

протягивая руку к сумочке. Мы с Мими встретились взглядом.

– Милая моя, ты уверена, что хочешь этого? – тихонько спросила я, стараясь держать её

телефон вне зоны досягаемости. Импульсивные решения, связанные с бывшими, редко

приводят к чему-то хорошему.

– Почему бы и нет? Ты сама твердила всё это время, что я должна поговорить с ним, –

София всхлипнула.

– Вперёд, София! Звони! Звони! Звони! – выкрикивала Мими, оставаясь наивной в своей

привычной манере.

Я подала Софии сумочку и скрестила пальцы. Она крайне редко решалась на подобные

поступки. Вдруг из этого всё равно ничего не выйдет, даже когда София готова поставить

всё на кон? Я уже держала скрещенными не только пальцы на руках, но и на ногах.

Она достала свой телефон, потом ненадолго остановилась. Начала набирать номер, но

снова замерла.

– Может, тебе стоит всё хорошенько обдумать, прежде чем… – начала я.

– Ой, замолчи, Кэролайн! Пусть позвонит ему, – воскликнула Мими. – Сделай это, –

проворковала она в ухо Софии, словно ангел, сидящий на плече. Или, скорее, дьявол?

София сделала глубокий вдох, пролистала список контактов и нажала вызов.

Изображение, появившееся на экране, заставило её улыбнуться. На фото Нил держал

банку энергетика после одной из важных игр – тогда он был слишком возбуждён победой.

В этом было очарование Нила. Люди любили его. Вот почему он был самым популярным

спортивным комментатором залива, а может быть и всего западного побережья.

Может, это всё-таки неплохая идея. Он, очевидно, всё ещё без ума от неё, и если верить

рассказам Софии о том, каков он в спальне, Нил определённо заслуживает второй шанс.

Из-за усиленной фарфором акустики гудок раздался на всю ванную, и мы втроём

прислушались.

На третьем гудке кто-то ответил. Это была женщина, она тяжело дышала. Затем мы

услышали голос Нила: «Эй, отдай мне телефон», и его смех.

София повесила трубку.

Мы втроём молчали.

– Ух, ничего себе, – пробормотала София, а затем прислонилась к Мими. – Получается, я

ждала слишком долго?

– Может быть, – заметила я.

Она тяжело вздохнула и снова высморкалась. Не ругалась. Не кричала. Не устраивала

истерику. Любой из этих вариантов был бы предпочтительнее повисшей в комнате

страшной тишины.

Телефон Софии зазвонил, на дисплее появилось фото Нила. Она бросила мобильный через

ванную, и он разбился при ударе.

Мими покрепче обняла её.

– Кэролайн, – произнесла София приглушенным голосом.

– Да?

– Я ненавижу твою ванну.

– Знаю, дорогая, – сказала я, переворачиваясь и прижимаясь к ней спиной. Мы втроём

образовали некий сэндвич. Я дала Софии новый платочек, а Мими в это время заплетала

её волосы. Все мы расположились в моей старинной ванной с ножками в форме львиных

лап, а солнце за окном постепенно садилось за горизонт.

Когда Саймон пришёл домой и нашёл нас в таком виде, он благоразумно не сказал ни

слова. Даже когда София ударила его, обвиняя в грехах другого мужчины.

Перед сном в ту ночь я услышала, как Саймон разговаривал по телефону с представителем

туристического журнала, на который работал в течение многих лет. Ему предложили

работу в Гренландии – снять минеральные бассейны и горячие источники, которые

привлекали тысячи туристов каждый год. Саймон обожал Гренландию, это было одно из

его любимых мест – ведь там невероятно красиво.

Но он отказался.

Готова продать душу, лишь бы разобраться с этой заварушкой.

Глава девятнадцатая

Оказывается, если вы стараетесь не думать о затруднениях, легче от этого не становится.

Вам когда-нибудь доводилось видеть кого-то, кто съел нечто действительно кислое? Вот

именно таким было моё лицо. Всё чаще и чаще.

Минула неделя, дела постепенно шли своим чередом. «Клермонт»? Почти закончен.

Вечеринка в честь открытия намечалась уже через несколько дней, и люди Макса Камдена

должны были прилететь из разных уголков страны, чтобы оценить его последнее

приобретение. Мы с командой маркетинга работали над тем, чтобы фотографии отеля

появились в нескольких дизайнерских журналах, а также в местных и региональных

газетах.

Раз уж в выборе материалов для строительства мы руководствовались общей

обеспокоенностью по поводу состояния окружающей среды, нам нужно было осветить и

эту сторону нашей работы в СМИ. В Калифорнии все относятся серьёзно к вопросу

выбора экологически чистых материалов. Но мы должны были навести больше шума

вокруг того, что в нашей концепции дизайна главнейшими являлись принципы

экологически безопасного и рассчитанного на долгосрочную перспективу социально-

экономического развития строительства, и подобная практика стоит на первом месте для

команды Камдена. Среди прочего стоило упомянуть такие нюансы, как бочки для сбора и

хранения дождевой воды, которая в дальнейшем использовалась при уборке. Сад с

овощами и травами был высажен не только для ресторана отеля, им могли пользоваться

все гости. Для детей младшего школьного возраста даже выделили отдельную классную

комнату, чтобы там им могли рассказать о подготовке компоста.

Но знаете, что было моим любимым? Сад на крыше позволял снизить расходы на

отопительно-охладительную аппаратуру и ночью выглядел просто поразительно, поэтому

мы планировали проводить там мероприятия в стиле «Кино под звёздами» круглый год.

При условии благоприятной погоды.

Местная общественность уже хорошо отзывалась о проделанной нами работе, и мы

надеялись, что с открытием отеля добрая молва о нас будет только расти.

Поскольку Джиллиан вернулась на работу, я смогла больше сосредоточиться на своих

новых проектах и продолжить обучать Монику. Бизнес процветал, а я стала ещё

трудолюбивее. Даже вызвалась пообщаться со старшекурсниками, изучающими дизайн по

программе в Беркли, которую сама закончила не так давно.

Я ждала Джиллиан в её кабинете. Она вызвала меня на совещание по планированию

работы в летний сезон. И это было здорово, потому что мне нужно было убедиться, что я

смогу на какое-то время вырваться в отпуск.

Мне было жизненно необходимо уехать на некоторое время. Складывалось ощущение, что

я вот уже нескольких месяцев словно живу под водой, так что мне нужно было выбраться

и уехать из города хотя бы на неделю. Правда, с Саймоном я ещё об этом не разговаривала

– хотела сначала посмотреть, как пойдут дела с домом. Возможно, мы всё-таки сможем

рассмотреть вариант с Рио.

Саймон уж точно был готов к рассматриванию: например, он с радостью осмотрел бы

меня голую на столе (и не только осмотрел). Он уже дошёл до точки кипения и готов был

вот-вот взорваться. Саймон нуждался в сексе. И я, чёрт побери, нуждалась в сексе! Но вот

моя O… Ох, вашу же мать!

Не могу сейчас думать об этом.

Итак, Джиллиан и планирование. Обычно мы с ней стараемся расписать работу над

проектами на ближайшие три/пять месяцев, что позволяет нам увидеть, есть ли у нас

время на дополнительные небольшие заказы. Обычно мы обе фонтанировали идеями,

вдохновлялись и составляли бюджеты так, чтобы приспособить их под наши грандиозные

концепции. Так что при себе у меня всегда был мой альбом для эскизов и цветные

карандаши – они лишними не оказывались.

– Прости, я задержалась: обедала с Бенджамином, так что была связана по рукам и ногам,

– объявила Джиллиан, как только вошла в офис. Я удивлённо взглянула на неё, и она

поняла, как двусмысленно прозвучало такое высказывание. – Ой, неловко получилось, –

произнесла она с мечтательным взглядом.

«Оговорочка по Фрейду» написала я в своём альбоме и показала ей.

– Дай мне второй шанс. У меня был перерыв на обед с Бенджамином, и он оказался

длиннее, чем я ожидала. Ох, сдаюсь – вышло не лучше! – Джиллиан вскинула руки. – Как

бы то ни было, спасибо, что нашла время на встречу, Кэролайн. Нам есть, о чём

поговорить – обсудим несколько заманчивых предложений.

Я села немного прямее.

– Ты говоришь про семью Вандертутс? До меня дошли слухи, что они подумывают о

некоторых новшествах для своего крышесносного замка, но я даже не думала, что всё это

действительно возможно. Пожалуйста, скажи мне, что этот проект наш! Я бы убила за

такую работу!

Теперь уже в моём взгляде можно было уловить мечтательность, пока я представляла себе

этот огромный особняк, выглядящий словно последний привет из прошлого века. Это был

Святой Грааль для дизайнера в Сан-Франциско. Владела им невероятно богатая

эксцентричная парочка. Сам дом занимал почти целый квартал, и он якобы не подвергался

никаким изменениям с 1977! Эх, а я ещё считала кошмаром розоватые обои в нашем

новом доме.

Мой мозг активно начал проигрывать все возможные варианты, и я с трудом расслышала,

что Джиллиан повторяет моё имя.

– Кэролайн! Вернись на землю, Кэролайн, где бы ты сейчас ни находилась.

– Извини, затерялась в мечтах о ворсистом ковре. Ну, так мы работаем с Вандертутсами?

– Нет, речь сейчас не о Вандертутсах. Я вношу ряд изменений в работу нашего агентства.

Серьёзных изменений, – она откинулась на спинку стула. – Я ухожу в частичную отставку.

– Частичную… то есть как – уходишь в отставку? – мне показалось, что пол у меня под

ногами только что разверзся и готов был поглотить меня целиком. Я достала один из

цветных карандашей и начала его грызть.

– Вот так, – улыбнулась Джиллиан. Почему, чёрт возьми, она улыбается?

– Окей, как-то я не совсем понимаю, что всё это значит. Мне что, пора начинать рассылать

своё резюме?

– Зачем, разве ты хочешь уволиться? – спросила она, всё ещё улыбаясь.

– Какого хрена здесь происходит, Джиллиан? – я почти кричала, мой голос звучал крайне

истерично.

Она развернула ко мне свой ноутбук и начала пролистывать снимки. Они с Бенджамином

под Эйфелевой башней. Они с Бенджамином в альпийском лугу. На фоне Пражского

Града. На гондоле в Венеции.

Джиллиан остановилась на фотографии высокого, но узкого пятиэтажного дома, который,

насколько я могла судить, находился в Амстердаме.

– Видишь этот дом? – спросила она.

– Да, – неуверенно ответила я.

– Мы его купили.

– Ты переезжаешь?

– Частично переезжаю. И, следовательно, частично ухожу в отставку.

– Ты меня совсем запутала, – я откинулась на спинку стула. – Мне до сих пор непонятно,

что всё это означает.

– Пусть я очень люблю свой род деятельности, но всё же хочу большего, чем просто

работа. Поездка в Европу открыла для меня совершенно новый образ жизни, и он

пришёлся мне по душе. Мы ещё молоды, Бенджамин очень даже обеспечен в финансовом

отношении, и мы больше не хотим сидеть на одном месте.

– А что плохого в том, чтобы сидеть здесь? – недоверчиво спросила я, оглядывая по

сторонам шикарный офис в роскошной дизайнерской фирме.

– Мы бы предпочли жить здесь и сейчас, а не ждать завтрашнего дня.

– Прозвучало, как в рекламном ролике оператора интернета, – проворчала я, вставая со

стула и начиная ходить из угла в угол.

– Этот мир слишком велик, и нужно постараться увидеть максимум, чтобы испытать

новые ощущения.

– А теперь как в рекламе средства от недержания, – пробормотала я. – Так что же означает

твой «частичный уход»? – спросила я на пути к другому концу офиса.

– Мы будем жить здесь полгода, а затем полгода в Европе. У нас будет своего рода

опорный пункт в Амстердаме, а оттуда сможем отправляться, куда захотим, или принимать

друзей в гости, или ещё что. Кто знает, что нам взбредёт в голову? Я могла бы даже начать

там свой небольшой бизнес в качестве консультанта по дизайну.

– А что будет с фирмой здесь? – я сделала шаг. Развернулась. Снова шаг.

– Я разговаривала со своим адвокатом и с бухгалтером. Вместе мы придумали план,

который позволит мне по-прежнему контролировать все дела, но при этом как бы

отстраниться от постоянного участия в жизни фирмы.

– Контролировать дела? Как ты себе это представляешь?! – воскликнула я, делая шаг.

Развернулась. Снова шаг. – Перед тем как уехать в медовый месяц ты была здесь

ежедневно, ежечасно, ежеминутно! – я снова оказалась в углу. Развернулась. Шаг в

обратном направлении. – Фирма называется «Джиллиан Дизайн», а ты – Джиллиан! Ради

всего святого, а ты подумала, как всё здесь будет работать без тебя целых полгода?

– Я сделаю тебя своим партнёром, Кэролайн.

– Ты сделаешь меня… чего? – шагаю, разворачиваюсь и спотыкаюсь, падая лицом вниз.

Слава богу, в этот момент я больше не грызла цветной карандаш.

• • •

– Ты грохнулась носом вниз? Прямо в кабинете?

– Именно так. Буквально попробовала ковёр на вкус.

– Я знала, что твои безумства в колледже были неспроста! – воскликнула Мими. Мы

болтали по телефону, пока я ехала домой вечером того же дня, всё ещё ошеломлённая

произошедшим.

– Ха-ха, очень смешно, – пробормотала я, заворачивая на свою улицу. – Потом Джиллиан

помогла мне подняться и вновь озвучила своё предложение. Причём в таких красках, будто

у меня и в мыслях не может быть отказаться, – продолжила я, но умолчала о том, что тогда

смело можно было распрощаться с мечтами о Рио.

– Ну, а с какой стати тебе отказываться стать партнёром? Тебе ещё даже не исполнилось

тридцать, так что получить подобное предложение – уникальный шанс! Кстати, ты вообще

веришь, что мы с каждым днём всё ближе к третьему десятку? Даже представить страшно!

Слава Богу, я выхожу замуж, а то ведь быть одинокой в тридцать так…

– Ау! Сфокусируйся – мы сейчас говорим о моих проблемах! Какого чёрта ты решила, что

я собираюсь отказаться? И что за бред, Мими, – сейчас уже никто не выходит замуж до

тридцати? К тому же мне до третьего десятка ещё целых три года! И что за хрень стоит на

моей подъездной дорожке? – закричала я, резко выворачивая руль, чтобы не вписаться

прямо в… – Я тебе перезвоню.

Я повесила трубку. Потому что прямо пред моим домом стоял белый Мерседес с

откидным верхом. И на нём был огромный красный бант. Что за нахрен?

Припарковав фургон, я выскочила из него, ворвалась в дом и, перепрыгивая через все

строительные материалы, словно олимпиец, бросилась на кухню. Где и нашла Саймона.

На стремянке. С приспущенными джинсами. Без рубашки. В поясе для инструментов.

– Э-э-э… откуда на нашей подъездной дорожке это белое нечто? – спросила я. Казалось,

что он поворачивается ко мне, как в замедленной съёмке, и я уже в миллионный раз

отметила, насколько Саймон сногсшибательный. Руки, словно у античной статуи, широкие

плечи, рельефная спина, а ниже такая аппетитная попка. Целых шесть кубиков пресса, а в

особо возбуждённом состоянии – все восемь. И в завершении комплекта идеальные косые

мышцы живота, которые будто указывали дорогу вниз под джинсы.

– Ну, тут вот какая смешная штука, – начал он, спускаясь со стремянки и откладывая в

сторону шлифовальный станок. А он у него был большой. – Я наблюдал, как сегодня ты

уезжала на работу в этом нелепом фургоне, и подумал, что моей девочке нужно средство

передвижения получше.

– То есть, ты купил мне машину? – спросила я, сбитая с толку. Разуму точно пришёлся не

по душе смысл сказанного, но вот любой другой части меня точно было по вкусу

наблюдать, как этот ходячий секс подходит прямо ко мне.

Я же не могла позволить Саймону просто взять и купить мне машину? Ох, он так близко.

Он медленно направлялся ко мне, пока я отступала назад. В итоге я даже не успела

осознать, как оказалась прижата к стене. И Долбёжник без рубашки был всего в паре

сантиметров от меня.

Просто для сведения: когда я на скаку врывалась в дом, то уже понимала ситуацию. И

предполагала, ЧТО именно сделал Саймон. При этом была уверена, что происходящее

меня крайне злит.

Запомните этот момент.

А теперь только представьте, насколько чертовски сексуально Саймон должен был

выглядеть, чтобы заставить меня полностью забыть о злости.

– Если тебе не понравился цвет, мы можем съездить в салон и выбрать другой, – сказал

Саймон, находясь буквально в миллиметре от меня. Я чувствовала тепло от его тела, оно

буквально начинало накрывать меня с головой. И да, я совсем не была против, чтобы меня

накрыло не только тепло, но и само это тело! Ну пожалуйста!

Стоп-стоп, секундочку: он не может просто купить мне машину!

– Слушай, ты не можешь просто взять… просто взять и купить мне… м-м-м, – мысли

путались, слова не складывались в предложения, поскольку Саймон наклонился ближе.

Моё тело так напряглось, что можно было ощутить вибрацию, словно как от камертона.

– Да, я могу просто взять и купить тебе машину. Это мой подарок – так что смирись и

забудь, – ответил он, нахмурив брови, будто не мог понять, почему я вообще подняла эту

тему. И в тот момент даже я сама не смогла бы сказать, почему.

У нас с Саймоном раньше никогда не было такого долгого перерыва в сексе, если не

считать его командировок. До меня это только что дошло. Боже, ну как же хорошо от него

пахнет!

– Машина – слишком щедрый подарок, не думаешь? Я… э-э… у тебя новый одеколон?

– Так пахнет полиуретан.

– Его нужно разливать по бутылкам и продавать в отделе парфюмерии, – я вдыхала этот

чёртов аромат, мой голос уже стал хриплым.

– Обычно его продают в жестяных банках.

– Тебе так идёт этот аромат, – практически простонала я, а Саймон в этот момент

наклонился к моей шее и провёл по ней языком.

– Буду иметь это в виду, – пробормотал он, сжав рукой мои волосы.

– Ты всё продумал, да? Специально разыграл тут фантазию о ремонтнике и хозяйке дома?

Умышленно выставил напоказ свои мышцы? Ещё и пояс для инструментов надел…

Охренеть! – произнесла я на выдохе, когда Саймон прижал мою руку к своему… скажем

так, сверлу.

– Ты пришла домой рано, – пояснил он, толкаясь в мою руку. – Мне это нравится.

– Повезло же мне, – вздохнула я и откинула голову, прислоняясь к стене. Это было

воспринято как это зелёный свет, так что в течение следующей пары секунд Саймон

порвал мою рубашку, задрал юбку и поднял меня, чтобы я обхватила его ногами как раз в

районе пояса для инструментов. – Мне нравилась эта рубашка, – захныкала я.

– Тебя действительно это сейчас волнует? – спросил он, скользя пальцами под мои

кружевные трусики. Где уже было влажно, что вызвало наш общий стон.

– Не то чтобы, – ответила я, удивлялась его силе. Меня всегда поражала его выносливость.

Идея того, чтобы заняться сексом в таком положении и буквально вдалбливаться в стену,

всегда казалась мне неосуществимой. До Саймона. Он был действительно сильным, но не

перекаченным здоровяком. И он мог удерживать меня на себе вот так, будто я ничего не

вешу, хотя это было далеко от истины.

– А её судьба насколько тебя волнует? – спросил он, цепляясь за пояс юбки.

– Догадайся, – ухмыльнулась я.

Отброшена в сторону.

И затем в сторону были отброшены все ненужные мысли.

Мы оказались полуголыми на лестнице, где Саймон заставил меня пройтись перед ним.

Затем лежали на полу на пороге нашей спальни, будучи наполовину в ней, наполовину в

коридоре. Потом был подоконник, и мы точно привлекли бы внимание толпы, если бы

окно не выходило на залив.

Мы приземлились на самый край надувного матраса, и один наш особенно мощный

толчок заставил кровать взорваться и разлететься на куски вокруг нас.

И когда я возвышалась над Саймоном, принимая его всё глубже, такого твёрдого и

толстого, он оказался так чертовски прекрасно глубоко, что мой оргазм не заставил себя

ждать. Моя О взорвалась во мне фейерверком за закрытыми веками и отозвалась

покалыванием под каждым миллиметром кожи. Всё во мне кричало от восторга, когда

Саймон подо мной улыбнулся и произнёс:

– Вот так, моя сладкая девочка.

Я продолжала ощущать удовольствие каждой клеточкой, наши тела уже сверкали от пота,

мои движении становились всё нетерпеливее и быстрее, и тут Саймон прокричал, находя

собственное высвобождение. После чего я рухнула рядом, тяжело дыша. Саймон

приподнялся и глубоко поцеловал меня. Прежде чем позволить мне снова уютно устроить

голову на его плече, он посмотрел мне прямо в глаза.

– Больше никогда не смей отстраняться от меня, слышишь? – сказал он.

Саймон всё знал.

В ответ я поцеловала его и прошептала:

– Обещаю.

Пояс для инструментов по-прежнему оставался на нём.

• • •

Через час мы были на кухне, разогревая очередной ужин в микроволновке. Кухонную

утварь цвета авокадо уже успели выбросить, а новую ещё не доставили. Поэтому нам

приходилось довольствоваться едой из микроволновой печи, которую затем мы ели, сидя

за покрытой брезентом коробкой.

– Мясной пирог или Солсбери стейк?

– Солсбери стейк? Звучит так, будто он приготовлен ещё в 1979, – заметила я, пока

Саймон держал в каждой руке по контейнеру.

– Не насмехайся над стейком, он просто великолепен! Моя мама обычно готовила мне его

в дни, когда у меня были футбольные тренировки. Папа, конечно, жаловался, но на самом

деле любил эти разогретые ужины, – сказал Саймон, включив микроволновку. Он

ежедневно открывался мне всё больше.

– Тогда мне мясной пирог. Не хочу быть третьей лишней в твоих отношениях со стейком, –

ответила я, наливая вино в пластиковый стаканчик. Наблюдая за Саймоном, пока он

перемещался по нашей кухне, я думала, насколько свободнее он говорит о своих

родителях и своём детстве в последнее время. Наша поездка на встречу выпускников

действительно изменила многое. Саймон, наконец, создал себе страничку на Facebook и

теперь общался с друзьями-апостолами почти ежедневно.

Наверху мне удалось избавиться от части скопившегося во мне напряжения, и хоть это

произошло буквально только что, я уже чувствовала, что оно нарастает вновь.

– В общем, сегодня на работе случилось нечто немного грандиозное, – начала я,

рассматривая свои пальцы.

– Как это – немного грандиозное? – рассмеялся Саймон, распаковывая контейнеры с

нашим перекусом. Я открыла наш ящик со столовым серебром (он же пластиковый пакет)

в поиске вилок.

– Ну, очень даже грандиозное. Ты в курсе, что Джиллиан и Бенджамин купили дом в

Амстердаме? – спросила я, внимательно глядя на него.

– Серьёзно? Замечательно! Бенджамин упоминал об этом, но ничего не говорил наверняка.

– Бенджамин упоминал, что они планируют купить дом в, мать его, Амстердаме, а ты и не

подумал сказать мне об этом? Решил, что это несущественная мелочь? – недоверчиво и

чересчур громко спросила я.

– А в чём проблема-то?

– А проблема в том, что Джиллиан частично уходит в отставку, – я так отчаянно хватала

ртом воздух, что могла вот-вот заработать судорогу. – И она предлагает мне партнёрство.

– Ух ты, и что это будет означать?

– Пока не знаю. Она в первый раз упомянула об этом сегодня, и мне ещё не ясны все

детали, – но о деталях, которые мне известны, я всё же рассказала: полгода Джиллиан

будет находиться в отъезде, и в это время на мне, вероятно, будут все её обязанности.

Мы с Саймоном устроились друг напротив друга за столом-коробкой.

– Ну, в любом случае, для тебя это огромная возможность. Поздравляю, – сказал он.

У меня сложилось впечатление, что он чего-то не договаривает.

– Спасибо, наверное, – ответила я с вопросительной интонацией.

– Это отличная возможность. Я очень тобой горжусь, – продолжил Саймон, втыкая нож в

свой Солсбери стейк. На меня при этом не смотрел.

– О чём ты думаешь, Саймон?

– Просто… ты и так работала столь усердно. И очень много. Мне казалось, что сейчас у

тебя в работе всё успокоится, и твой бешеный темп жизни слегка замедлится.

Он только что озвучил всё, что беспокоило и меня, но услышать это от кого-то ещё

оказалось даже хуже. Я скомкала свою салфетку в кулаке.

– Я не могу отвергнуть такое грандиозное предложение. Практически никто не получает

подобный шанс в столь раннем возрасте. И я так сильно люблю свою работу – ну как тут

можно отказаться? – я сердито жевала свой мясной пирог. – А что касается того, насколько

реже мы с тобой будем видеться, так мы к этому уже привыкли, разве нет? У нас всегда

так было. Ну, то есть, было раньше, когда ты чаще бывал в отъезде, чем дома, –

многозначительно сказала я.

– Но сейчас-то я дома, между прочим, – сказал Саймон в ответ, столь же

многозначительно.

Мне хотелось закричать: "Ну, так никто тебя об этом не просил!" . И сразу же я пришла в

ужас от того, что просто позволила появиться подобной мысли. Кто, чёрт возьми, станет

жаловаться, если такой потрясающий бойфренд, как Саймон, будет всегда рядом?

Наглядный тому пример: он буквально полчаса назад доставил мне множественные

оргазмы, и я реально наслаждалась его внешним видом в поясе для инструментов.

В общем, я обо всём этом умолчала. Но пошла дальше и продолжила разговор о других

волнующих меня темах.

– Плюс я стану зарабатывать баснословно много денег.

– У нас с тобой итак сколько угодно…

– У тебя. У тебя много денег, но не у меня. Есть разница, – я указала на него вилкой. –

Кстати об этом: мы должны обсудить купленную тобой машину не в тот момент, когда

твоя рука у меня в трусиках.

– А что не так с машиной? Она тебе не понравилась? – спросил он, на полном серьёзе не

понимая моего недовольства.

– Я сразу в неё влюбилась. Разве могло быть иначе? Но ты не можете просто взять и

купить мне машину.

– Вроде бы, я именно это и сделал.

– Я знаю, и это невероятно мило с твоей стороны. И мне невероятно лестна такая забота.

Но важнее тот факт, что это невероятно дорого и совершенно ни к чему, – сказала я,

вставая, чтобы выбросить остатки мясного пирога.

– Кэролайн, да ладно тебе. Ты обожала водить машину Джиллиан. И не говори мне, что

это не так.

– Речь не о моей любви к вождению машины, Саймон. Речь идет о том, что ТЫ купил

МНЕ машину.

– Проклятье, хотел бы я быть снаружи, когда ты подъехала. У меня всё было

спланировано, и я предполагал, что если ты…

– Саймон, совершенно новый автомобиль стоит на подъездной дорожке нашего дома с

огромным красным бантом на нём! Так что я догадываюсь, какой у тебя был план. И это

невероятно мило, но просто слишком уж чересчур! – я села обратно на свой стул, в полной

растерянности. Не перегибаю ли я палку?

– Не понимаю, – вздохнул Саймон и встал, чтобы выбросить свой остаток ужина в

мусорное ведро. Когда он развернулся ко мне, я увидела замешательство в его глазах. –

Когда мне было тринадцать лет, отец купил маме новую машину. Однажды она вернулась

домой из продуктового магазина, и та-дам: увидела автомобиль. Красный бант и всё такое.

Но она сказала то же самое, что говоришь ты сейчас. Это слишком, ты не должен был и

бла-бла-бал. Мой отец просто поцеловал её, вручил ей ключи, и сказал: "Давай

покатаемся». И на этом всё – она сразу сдалась, – Саймон прислонился к козлам для

лесоматериалов и запустил руки в волосы. – А знаешь почему? Просто она знала, сколько

это значит для него. Всё, что он делал, было только ради того, чтобы сделать её

счастливой, – его голос дрогнул, отчего прозвучал слегка грубо и прерывисто. В таких

любимых мной голубых глазах готовы были выступить слёзы. Я заметила, как Саймонон

сжимает челюсть. Он откашлялся. Дважды. Потом с трудом сглотнул.

Вот дерьмо.

– Можешь оставить машину, можешь вернуть её – без разницы. Я просто хотел сделать

для тебя что-то приятное, потому что могу, – его голос снова сорвался, и я больше не

смогла это выносить. В одно мгновение я оказалась рядом с ним, прячась в его объятиях.

Сильные руки крепко обняли меня в ответ. Так мы удерживали друг друга какое-то время.

Вскоре я почувствовала, что Саймон уже не сорвётся. Милый мой мальчик.

Что, чёрт возьми, со мной не так? Умудрилась вступить в перепалку с самым любимым

человеком на всей планете.

Я слегка отстранилась из объятий, лишь для того, чтобы поместить руки по обе стороны

от его лица. Затем поцеловала Саймона в одну щеку, во вторую, потом в каждое веко. Мои

губы порхали по его лицу, оставляя лёгкие поцелуи. Где-то глубоко внутри мне было

неловко от всей этой ситуации, но ему я позволила увидеть только свою улыбку.

Отпустив Саймона, я вышла в коридор и стала натягивать свою куртку.

– Ты уходишь? – спросил он.

– Да, и ты тоже, – ответила я, протягивая ему пальто. – Давай покатаемся.

Нет ничего прекраснее ухмылки моего Долбёжника. Она покоряет меня каждый раз.

Уже перед отходом я услышала предательский скрип открывающегося окна. Саймон

мгновенно сорвался с места в столовую и схватил Клайва, который уже был на полпути на

улицу, снова свесившись из окна с ржавыми петлями. Я осмотрела Клайва, а затем

захлопнула и заперла окно.

– Я оставлю машину, но ты должен починить это чёртово окно, – сказала я, тыкая в

Саймона пальцем. Он кивнул, после чего я указала пальцем на Клайва. – А если ты

попытаешься сделать это снова, то не видать тебе больше никогда кошачьей мяты. Ни-ко-

гда! – в ответ кот лишь закатил на меня глаза.

Потом мы с Саймоном отправились на нашу прогулочку с ветерком в моём новом

грёбаном кабриолете. Который, надо признать, был совершенно прекрасным. Чего только

не сделаешь во имя любви.

• • •

Было уже поздно, около трёх часов ночи. Мы сидели в темноте и разговаривали, что по

ощущениям продолжалось уже долгими часами. Будто начав рассказывать о своих

переживаниях, я просто не могла остановиться, пока не расскажу всё.

– И теперь эта ситуация на работе… То есть, как вообще я могу сказать «нет» на подобное

предложение? Ведь оно просто грандиозное! Если бы я захотела когда-нибудь открыть

собственный бизнес, потребовалось бы так много времени – ты даже не представляешь

себе, насколько много. Для этого не достаточно просто быть отличным дизайнером. Есть

очень талантливые люди, которые пытались всего добиться в одиночку, и по каким-то

причинам ничего не вышло.

Он кивнул, двигаясь ближе ко мне, пока я пыталась подобрать слова. Это помогло.

– Но теперь, когда мне предоставляется возможность фактически помогать в управлении

компанией, причём постоянно – это вызывает у меня удивительные ощущения.

Получается, Джиллиан настолько верит в меня, что готова доверить мне свой бизнес. Ты

не представляешь, как приятно это осознавать. У меня будет намного больше работы,

разумеется, но я смогу справиться. Нужно быть сумасшедшей, чтобы отказаться,

согласись?

В ответ он просто ухмыльнулся. Да, это лучший вариант ответа на мой вопрос.

– И потом наш новый дом – это просто осуществившаяся мечта. Ну, точно будет, когда мы

завершим все ремонтные работы. Но, вашу же мать, всё свалилось как снег на голову!

Жизнь посреди стройки – та ещё головная боль! И я понимаю, что тебе тоже тяжело

торчать тут целыми днями, пока ремонт не окончится. Но оно действительно того стоит:

это место станет выглядеть удивительно, – вздохнула я, наклоняясь назад и прижимаясь к

нему покрепче.

Мне хотелось высказаться и о многих других вещах, которые сильно волновали меня в

последнее время, но я не смогла. Казалось, если я скажу обо всём вслух, особенно

находясь в этом доме, то признаю, что у меня большие проблемы. Не как на приёме у

психоаналитика: "Ваш первый шаг – признать наличие проблемы", но что-то вроде того…

Хотя, на самом деле… Может быть именно об этом мне и следовало высказаться. Может,

стоило озвучить наиболее серьезную проблему, которая пугала меня настолько, что я даже

мысленно боялась её сформулировать.

Вы спросите, в чём заключалась эта проблема?

Мы с Саймоном встретились при весьма необычных обстоятельствах. Мы влюбились

весьма нетрадиционным способом. Первый раз, когда мы занимались любовью, был

самым обычным – и ни к чему не привёл. Зато первый раз, когда мы трахались?

Определённо очень нетрадиционный, учитывая кружащую вокруг муку и рассыпанный

изюм. Тогда у меня перед глазами взрывались фейерверки. О да, детка.

И на протяжении целого года мы жили весьма нетрадиционно. Саймон уезжал, а я

оставалась в городе. Мы путешествовали вместе, когда получалось: побывали в местах,

которые, как я думала, мне никогда не суждено будет увидеть. Мы делали такие вещи, о

которых раньше я могла лишь мечтать. И мне вовсе не нужно было, чтобы мы спали в

обнимку каждую ночь – периодически мне нравилось иметь кровать в собственном

распоряжении. Мы с ним смеялись, мы любили друг друга, мы притирались к нашим

привычкам. И это работало.

Теперь с каждым днём мы были всё ближе и ближе к традиционным отношениям, в

которых тоже много плюсов, я не спорю. Вот только это было как бы… слишком…

дерьмово. Не знаю, почему мне так казалось. Просто понимала, что рано или поздно

должна сказать это вслух.

Однажды меня уже заманили – весьма деликатно, но всё же заманили – в сети обычных

отношений. И я не хотела повторения. Так что в какой-то момент мне предстояло

поделиться своим переживанием.

– Пусть это останется между нами, хорошо, мистер? – сказала я, почёсывая его под

подбородком.

Клайв тихонько мяукнул в ответ и кивнул головой в сторону лестницы. Я подняла его и

отправилась обратно в спальню, где Саймон крепко спал в ошмётках надувного матраса.

Глава двадцатая

На следующее утро я приехала в город на своей новой машине. Что вызвало в офисе очень

много шума, но я попыталась быстренько разрядить обстановку.

Всё утро мы провели с Джиллиан, обсуждая наедине детали её предложения. Она пока не

хотела волновать кого-то в компании и, конечно, не хотела, чтобы наши клиенты знали о её

решении: пока им рано было объявлять о частичной отставке руководителя фирмы.

Когда мы подробно разбирали все нюансы, и я своими глазами видела, как детально план

Джиллиан был прописан на бумаге, мне пришлось признать, что план этот оказался весьма

хитроумным. Я продолжала бы руководить процессом, как делала это во время отъезда

Джиллиан, практически перенимая на себя все ежедневные обязанности. И, поскольку я

ясно дала понять, что не брошу своих клиентов и буду продолжать браться за новые

проекты, стало очевидно, что мы должны нанять другого штатного дизайнера.

Джиллиан велела мне обдумать всё хорошенько и поговорить с Саймоном об этом, но я

всё яснее осознавала, что у меня не получится сказать ей «нет». То есть, можно было и

отказаться, но только я не видела причин, почему мне бы этого вдруг захотелось?

Поэтому ещё до перерыва на обед я приняла предложение Джиллиан. Теперь я

официально стану партнёром в «Джиллиан Дизайн»! Мы пожали друг другу руки,

открыли бутылку шампанского, и, будь у нас шляпки, обязательно подбросили бы их

вверх, как в знаменитом моменте из «Шоу Мэри Тайлер Мур».

Чувствуя себя немного перевозбуждённой (от всего этого волнения, конечно) я ушла с

работы пораньше и отпраздновала по-своему: пошла в свой самый любимый магазин

«Мир Плитки». Пришло время выбрать все жизненно необходимые детали для моей новой

кухни.

Ох, божечки, – моя кухня. Теперь-то уж мне точно было от чего перевозбудиться. Давайте

я вам подробно поведаю о своей кухне.

Белые шкафы изготавливают на заказ. Часть из них застеклённые, некоторые с открытыми

стеллажами. Тёмно-серая столешница из цельного камня. Холодильник с глубокой

заморозкой. Два духовых шкафа – слышите, целых два! Ну а самая лучшая часть?

Кухонная. Плита. Фирмы. «Викинг»!

Я прямо слышу хор небесных ангелочков, торжествующих вместе со мной!

Будет ещё лучше. Сделанный по индивидуальному заказу кухонный островок с

выложенной мозаикой зоной вокруг раковины, выполненный из белого каррарского

мрамора с вкраплениями насыщенного серого и синего цветов. Стол рассчитан для

посадки шестерых по одну сторону, в то время как с другой расположены различные

ящички для охлаждения. Заготовок теста, например.

Решить, какого размера делать этот островок, стало для нас задачкой. Выход мы нашли

весьма несуразный: Саймон таскал меня по всему дому, усаживая на разных

поверхностях, чтобы понять, какая высота станет наиболее комфортной. Я уверена, что

все рабочие наверняка знали о мотивах этих манипуляций, но меня это мало заботило.

Мне представился шанс заполучить кухню своей мечты, и если мой парень хотел

убедиться, что высота столешницы окажется удобной для сексуальных утех, это делало

мою кухню лишь прекраснее.

Мысль заставила меня улыбнуться, пока я ходила туда-сюда между стеллажами в поисках

идеальной плитки. Стоит ли взять плитку, какую можно встретить в подземке? Или

декорированную под стекло? Я не могла точно сказать, чего хотела, пока не увижу ту

самую плитку. А потом я повернул за угол и поняла: оно.

Или, точнее будет сказать – он.

Джеймс Браун прохаживался по магазину «Мир Плитки». И прямо сейчас направлялся в

мою сторону.

– Кэролайн, какой сюрприз, – воскликнул он. Чёрт, а он хорошо выглядит. Впрочем, как и

всегда.

– Привет, Джеймс, – улыбнулась я, пока подходила к нему. Мы не виделись с тех пор, как в

прошлом году я завершила для него проект: изысканную квартиру молодого юриста в

урбанистическим стиле. – Что ты здесь делаешь? – спросила я, когда он наклонился,

чтобы поцеловать меня в щёку.

– Покупаю плитку, что же ещё? – засмеялся он.

– Ты опять взялся за ремонт? Ежегодные перепланировки влетят тебе в копеечку. Я взяла с

тебя втридорога в прошлом году, если правильно помню.

– Так всё и было. Причём ты проделала отличную работу. Я всегда говорю гостям, кто мой

декоратор.

– Я не декор… Это здорово, Джеймс. Спасибо за лестную рекламу, – ответила я, не желая

удовлетворять его самолюбие, в очередной раз объясняя, что моя профессия – дизайнер, а

не декоратор. Оно того не стоит. – Так для чего тебе новая плитка?

– Ну, для нового дома. Буквально на днях прикупил собственность в округе Марин, – он

усмехнулся.

– Ого, ничего себе, это здорово.

– Да уж, пришло время остепениться, раз уж я женился. Эй, милая! Иди сюда, ты должна

кое с кем познакомиться, – Джеймс махнул рукой женщине в соседнем проходе.

Он женат?

– Вот и она. Подойди, радость моя, хочу представить тебе Кэролайн.

– Привет, Кэролайн, – сказала мне определённо самая красивая девушка в мире. Не веря

своим глазам, я смотрела на миссис Джеймс Браун. Юная высокая блондинка. Даже более

чем симпатичная. Выглядела она очень мило. – Я Крисси.

– Ну разумеется, – сказала я и сразу закашлялась, надеясь, что меня не расслышали. –

Приятно с тобой познакомиться. И когда же вы поженились? – спросила я у Джеймса.

Кажется, у меня началось лёгкое головокружение.

– Всего несколько месяцев назад. Всё ещё молодожёны, – он улыбнулся и притянул

Крисси в объятия, отчего она захихикала. – Мы встретились в клубе. Её отец мой клиент, а

остальное уже история.

– Всё случилось так быстро, будто нам судьбой предначертано быть вместе,

представляешь? Он сделал мне предложение спустя всего лишь три недели. Можешь в это

поверить? – Крисси опять хихикнула, показывая мне кольцо на пальце. Камень был

размером с айсберг.

– На самом деле, не могу, – улыбнулась я в ответ, стараясь удержаться от скептического

взгляда. Не вышло.

– Ну, когда ты чувствуешь, что всё складывается правильно, значит, это действительно

правильно. Ведь правильно? – сказал Джеймс и рассмеялся. Крисси тоже захихикала, её

смех походил на звон крошечных серебряных колокольчиков. Он улыбнулся ей и протянул

руку, чтобы погладить её живот. Который, как я теперь заметила, был слегка круглым.

Крисси переплела свои пальцы с его, и они с Джеймсом вместе погладили её идеальный

округлившийся животик. Они ждали ребёнка. Джеймс самодовольно улыбнулся мне.

– Откуда ты знаешь Джимми? – спросила Крисси.

– Джимми? – недоверчиво переспросила я. Бровки домиком и скептический взгляд стали

уже неотъемлемой частью моего выражения лица.

– Мы с Кэролайн встречались, когда я учился на юридическом, а в прошлом году случайно

возобновили знакомство, пока она декорировала мою квартиру. Кстати, а ты как

поживаешь?

– У меня всё хорошо, Джимми. Даже отлично, на самом деле, – ответила я сквозь зубы.

– О, так ты декоратор! Мне тоже нравится украшать дом. В прошлом году я даже

посещала специальные курсы. Кстати, отличный выбор плитки. Ты подбираешь декор для

клиента? – спросила Крисси, указывая на кусок плитки чёрно-зелёного цвета с неоновым

отливом, который я случайно взяла в руки и теперь вцепилась в него так крепко, что

костяшки пальцев побелели.

– Ты про эту? Нет, я пока только просматриваюсь. На самом деле, сегодня выбираю

материалы для себя. Пару недель назад купила дом в Саусалито. И вот ищу кафельную

плитку. В свой новый дом.

– О, я люблю Саусалито! Мы с Джимми частенько там бываем. Он порой возит меня

полакомиться блинчиками воскресным утром, – хихикнула Крисси.

Джеймс очень внимательно посмотрел на меня.

– Ты купила дом? В Саусалито? С кем-то?

Мне понравилась неуверенность в его голосе: он лишь предположил, что я купила дом с

кем-то, потому что не смогла бы позволить себе купить его самостоятельно. Тот факт, что

финансово я была очень и очень далека от покупки дома в Саусалито, только моё дело и

больше ничьё, чёрт возьми!

– Да, я купила дом. Вместе с Саймоном. Ты ведь помнишь его, Джимми?

– Тот парень по соседству?

– Да, именно этот соседский парень.

– Ого. Здорово, Кэролайн! Действительно замечательно.

– Да, – кивнула я. – Замечательно.

– Вообще-то, я немного удивлен. Не ожидал от тебя подобного.

– Правда? И почему же?

Крисси к этому моменту уже отошла от нас: она разглядывала блестящую плитку.

– Раньше ты говорила мне, что никогда не станешь жить в пригороде. Никогда не

остепенишься, – сказал он.

– Вовсе я не остепенилась, и Саусалито никакой не пригород, господь с тобой, –

огрызнулась я, замечая в его глазах озорные огоньки. Джеймсу всегда нравилось меня

подстрекать. – Да будет тебе известно: я вовсе не решила осесть в первом попавшемся

месте – у нас просто удивительный дом. Я очень его люблю, именно о таком всегда

мечтала.

– Я не говорил «осесть», ты сама подняла эту тему. Я сказал «остепениться». В общем, я

просто имел в виду, что раньше ты всегда утверждала о полном отсутствии желания…

– Да заткнись уже, Джеймс! – прикрикнула я, моё лицо раскраснелось от кипящего во мне

негодования. Крисси как раз направлялась назад к нам, так что мне нужно было

быстренько ретироваться. – Поздравляю с женитьбой и удачи с выбором плитки, – сказала

я, после чего резко развернулась и направилась прямо к консультанту по продажам.

Распрямив плечи, я обратилась к нему чётким и громким голосом:

– Мой парень любит трахать меня до потери пульса на столешнице в кухне. Какую плитку

вы могли бы нам порекомендовать?

Да хранит его Господь, ведь этот парень действительно показал мне несколько неплохих

вариантов.

• • •

Оказывается, кабриолет сейчас пришёлся весьма кстати, потому что возвращаться по

мосту обратно в никакой-на-хрен-не-пригород Саусалито было бесконечно лучше на

автомобиле с высокой производительностью. Ехать через залив в громоздком и

неповоротливом фургоне для доставки выглядело бы не столь драматично на фоне силуэта

моста Золотые Ворота. Я прибавила обороты ревущего двигателя, когда преодолела узкие

улочки, после чего с ветерком промчалась по нашей улице и на полной скорости въехала

на подъездную дорожку. Затем вышла из машины и хлопнула дверью.

– Кэролайн? – удивленно окликнул меня Саймон, и я повернулась на его голос. Он стоял

на краю дворового участка, беседуя с нашей соседкой Рут. Именно она дала нам ключи,

когда мы впервые увидели дом.

– О, привет, Саймон. Добрый вечер, Рут, – отозвалась я с самой добрососедской

интонацией. После чего поставила машину на сигнализацию с помощью кнопки на

брелоке и направилась к ним, петляя между пильными козлами и полиэтиленовой

плёнкой.

– Рут, вы точно будете поражены, когда увидите, как преобразилась гостевая спальня

наверху. Вы как-то упоминали, что её использовали в качестве швейной комнаты? –

Саймон протянул ко мне руку и приобнял меня. – Привет, малыш, как твой день?

– О, всё тип-топ, – наверно, мой голос прозвучал слишком раздражённо, потому что

Саймон посмотрел на меня вопросительно. – В доме была швейная комната? –

переспросила я.

– Только представьте себе, была! Саймон устроил мне небольшую экскурсию на прошлой

неделе: сложно поверить, насколько иначе уже стал выглядеть дом! – воскликнула Рут.

– Невероятно, сколько можно успеть сделать в короткий срок с большой бригадой

рабочих. Так что там про швейную комнату?

– Ну, Саймон показывал мне верхний этаж, и меня восхитила милая маленькая комнатка

под карнизом. Я сказала ему, что раньше Эвелин использовала её в качестве комнаты для

шитья, но мне всегда казалось, там вышла бы прекрасная детская. Вы так не думаете?

Моя широкая улыбка вдруг застыла, я недоумевающе смотрела то на соседку, то на

Саймона. Тот в свою очередь застенчиво глядел себе под ноги. И он покраснел. А ещё на

его лице светилась улыбка. Искренняя.

– Детская? – переспросила я сквозь зубы.

– Разумеется! Такая симпатичная молодая пара, как вы, я уверена, подумывает о детишках.

Знаю, что в наши дни девушки озабочены карьерным ростом и предпочитают подождать,

но с этим всё равно нельзя затягивать, вы ведь понимаете? Да-да, не мне это говорить, и

бог судья, я иногда сую нос не в своё дело, но…

Должно быть, у меня на лице появилась та ещё кислая мина, потому что где-то между "бог

судья" и "сую нос" Рут странно на меня посмотрела.

Я молча развернулась и пошла по направлению к дому, из-за шума в ушах едва слыша, как

за моей спиной Саймон извиняется перед Рут. Это были звуки от моторной пилы? Или

распиливали плитку? Ха-ха, плитка!

Внутри дома я оглядела царивший там хаос. Трое маляров на стремянках работали на

первом этаже. Два плотника мастерили что-то на кухне. А какой-то незнакомый парень

сидел на моём подоконнике и читал газету, положив ноги прямо на мой обеденный стол

(пусть это и была всего лишь покрытая брезентом коробка).

– Извините? Могу я вам помочь? – спросила я поверх громкого гула.

– Вы Кэролайн?

– Да, это я.

В тот момент раздался шум от хлопнувшей входной двери, и Саймон в гневе принялся

меня отчитывать.

– Не могу поверить, что ты так грубо обошлась с Рут!

– Ты, наверное, шутишь.

– Какого чёрта, Кэролайн! Ты с ума сошла?

– Ты серьезно хочешь обсудить это прямо сейчас? – спросила я, указывая на явно

подслушивающих мастеров и неизвестного мне парня. – Так кто же вы? – спросила я.

– Меня зовут Фред, я здесь по поводу ваших шкафов.

– Отлично, Фред. Давайте начнём с рабочего кабинета, – я указала ему следовать за мной,

другой рукой отодвигая в сторону Саймона, что означало: «Даже не вздумай последовать

за мной».

Едва я начала открывать дверь, Саймон крикнул:

– Нельзя в кабинет! Там Клайв!

Но было слишком поздно. Кот, словно торпеда, выскочил из кабинета и побежал на кухню.

Я попыталась схватить его, пока он нёсся мимо, но лишь коснулась шерсти кончиками

пальцев.

Обычно мы пытались держать его подальше от шума на протяжении дня, выпуская только

вечером. Раньше Клайв всегда оставался в "комнате для шитья" наверху, поскольку в этом

помещении почти не требовалось вести работы.

– Какого лешего он делает в кабинете? – закричала я, пытаясь следовать за Клайвом. Он

перепугался от вида множества незнакомых мужчин в доме и на предельной скорости

носился вокруг них.

– Они работали сегодня на верхнем этаже, поэтому я оставил его внизу. Вот почему дверь

была закрыта, – крикнул Саймон в ответ, пока кот пробегал мимо него, чтобы затем

врезаться в одного из маляров. – Все за ним, – приказал Саймон. Тут же за перепуганным

Клайвом ринулись шесть незнакомых ему людей.

– Прекратите! Остановитесь все, вы его пугаете! – закричала я.

Фред попытался схватить Клайва, но тот выполнил самый натуральный токийский дрифт,

пробежал вверх и вниз по лестнице, а затем скрылся в столовой.

Подбежал к подоконнику.

Запрыгнул на него прямо напротив ржавой створки, которая никогда не закрывалась до

конца.

И выскочил

сквозь окно

на улицу.

Он только что был здесь, и вот исчез.

Я подбежала к окну уже в тот момент, когда хвост Клайва мелькнул среди кустов и исчез в

сумерках.

Глава двадцать первая

Я бродила по улицам Саусалито до двух часов ночи. Джиллиан и Бенджамин

присоединились к поискам, как и Мими с Райаном. София тоже приехала. И если бы Нил

не освещал важный матч за пределами города, он был бы с нами.

Вооружившись фонариками, кошачьей мятой и переноской, мы рыскали по окрестностям.

Я обошла каждый двор, какой смогла, пробиралась сквозь кусты, поднималась и

спускалась вниз по всевозможным лестницам, а их встречалось много, ведь Саусалито –

холмистая местность. Со всех сторон мои друзья звали Клайва, готовые в любую секунду

схватить беглеца и поместить в переноску.

Но его не было уже слишком долго.

Я знала, что все согласились бы искать моего кота ночь напролёт, но когда туман стал

слишком плотным, чтобы сквозь него можно было хоть что-то разглядеть, и зубы у всех

начали стучать от холода, мы прекратили поиски. Мими всё это время оставалась в нашем

доме, на случай, если Клайв вернётся, и успела сделать листовку с его фотографией и

моим номером телефона. Мы решили распечатать их утром и развесить по всему городу.

Я пожелала всем спокойной ночи и в очередной раз поблагодарила их за помощь, после

чего закрыла за собой дверь. Затем повернулась к Саймону.

– У меня совсем нет сил, поэтому я отправляюсь в постель. Завтра нужно рано вставать:

хочу поскорее заняться распространением листовок.

– Я с тобой, – сказал Саймон, выключая свет на первом этаже.

– Оставь этот гореть, – попросила я, когда он собирался погасить светильник в столовой.

Мне было слышно, как на ветру развевается пластиковая плёнка во дворе. После побега

Клайва я с такой силой захлопнула злосчастное окно, что окончательно сломала створку.

Саймон кивнул в ответ на мою просьбу, и мы пошли наверх.

Голова болела, глаза были красными: их щипало от слёз, которым я отказывала дать волю.

Добравшись до второго этажа, я задержала взгляд на двери в конце коридора, которая вела

в маленькую комнатку. Под карнизом.

Когда Саймон поднялся до верхней ступеньки, он остановился у меня за спиной.

– Что такое, Кэролайн?

Я чувствовала его рядом, такого тёплого и сильного, и так близко ко мне.

– Детская? – спросила я.

– Хм?

– Ты с Рут говорил о том, чтобы сделать из этой комнаты детскую?

– Малыш, уже поздно. Пойдём спать, – ответил он слегка холодным тоном. Саймон

прошёл мимо меня в нашу спальню. Я последовала за ним, мои шаги отзывались громким

эхом в стенах почти пустой комнаты.

– Сейчас поздно, да, но ты должен ответить на мой вопрос, – сказала я, когда он опустился

на край новой надувной кровати и стал снимать обувь.

– Слушай, она сказала мне что-то про то, как хорошо эта комната подойдёт для детской, и

я согласился. Вот и всё. Конец истории.

– Ошибаешься. Это скорее начало истории. Ты хочешь детскую?

– Кэролайн, да ладно тебе. Уже поздно, – ответил Саймон, направляясь к ванной и на ходу

снимая рубашку.

– Эй, не смей уходить, – настойчиво потребовала я. – Мы не закончили разговор.

– А я думаю, что закончили. Ты утомилась, я утомился, и сейчас ты просто делаешь из

мухи слона, – рявкнул он, наконец-то сбросив свою обувь.

– Из мухи слона? Ты сейчас серьёзно? – закричала я. – Ты планируешь сделать детскую в

нашем доме, и даже не думаешь поговорить со мной? Зато обсуждаешь это с Рут! У

которой, как я погляжу, накопилось многое, что сказать на эту тему! По-твоему, всё это

ерунда?

– Я не говорил, что хочу детскую. Проклятье, Кэролайн, всё было совсем не так.

– Но всё-таки: ты ведь хочешь детскую комнату?

– Да, конечно. Конечно, хочу.

Мир вдруг перевернулся с ног на голову.

– А ты разве нет? – спросил Саймон.

Мир ещё раз перевернулся.

– Не знаю! Понятия не имею! Почему, ради всего святого, я должна думать об этом

сейчас? Именно сегодня вечером? – спросила я, чувствуя, что мой голос начинает

срываться. Слишком многое на меня навалилось: дом, работа, машина, ремонт и… Клайв.

Я взяла себя в руки, сделала глубокий вдох и постаралась успокоиться. Сейчас мозг

должен контролировать ситуацию, а у сердца пока не было права голоса.

– Почему, чёрт возьми, ты не починил это грёбаное окно, Саймон?

Ответом мне было молчание. Причём стояла такая тишина, когда можно услышать отзвук

только что произнесённых вами слов.

Мы смотрели друг на друга, находясь в разных концах хозяйской спальни. Как, чёрт

возьми, у меня вообще появилась хозяйская спальня? Она бывает у тех, кто стремится к

взрослой жизни, кто уже дозрел до неё. Только у взрослых есть хозяйская спальня в доме,

а я уже не понимала, хочется ли мне быть взрослой. Сейчас я просто хотела, чтобы мой

кот вернулся.

– Господи, Кэролайн, мне так жаль, – всё-таки произнёс Саймон.

А я не могла даже смотреть на него. Не могла, потому что чётко осознавала, что тогда

сломаюсь. Но сейчас я была слишком зла, чтобы дать слабину, и слишком смущена, чтобы

поддаться эмоциям.

Я вышла из комнаты, спустилась вниз, взяла ключи от машины и покинула дом.

• • •

Дорога привела меня в ближайшую закусочную. Только она была открыта в этот час, а мне

не хотелось колесить в машине всю ночь. И ещё я хотела съесть пирог.

Было ли справедливо с моей стороны обвинять Саймона в случившейся ситуации с

Клайвом? У меня имелось две точки зрения по этому поводу.

Технически, да, я имела полное право винить его. Он не починил окно, проигнорировав

все мои неоднократные просьбы сделать это. Если бы Саймон прислушался ко мне, Клайв

бы не сбежал. И именно в данный момент мне было проще свалить всю вину на Саймона.

Но с другой точки зрения – более рациональной и взрослой – у меня не было ни единой

причины обвинять Саймона в произошедшем. Он любил Клайва почти так же сильно, как

и я, и чувствовал себя просто ужасно из-за сложившейся ситуации. Так что мне следовало

бы позвонить ему и позвать сюда, чтобы за пирогом я могла извиниться за своё поведение,

а затем мы вместе попытались бы отыскать нашего мальчика. Именно так правильно было

поступить.

Но я была очень зла. И до смерти боялась, что больше никогда не увижу Клайва.

Уже почти рассвело, да и пирог давно был съеден, так что пришла пора отправляться

домой. Когда я вышла на стоянку, увидела там Саймона, выходящего из своего Рендж

Ровера и направляющегося прямиком ко мне. Оказывается, не я одна была крайне зла.

– Какого чёрта, Кэролайн? Я часами разъезжал по округе в поисках тебя!

– Иди обратно в машину, Саймон. Сейчас я не хочу с тобой говорить.

– Да что ты? А придётся! – предупреждающим тоном заявил он, встав прямо перед

водительской дверью моей машины.

– Я действительно не хочу делать это прямо сейчас.

– А меня это действительно не волнует, – сказал он, блокируя мои попытки протиснуться

мимо него.

– Пропусти меня, – из глаз вот-вот готовы были хлынуть слёзы, а если бы я начала

плакать, то уже не смогла бы остановиться. – Скоро начнётся дождь, – проклятье, Клайв

будет снаружи во время дождя!

– Тогда мы будем стоять под дождём, пока ты не скажешь мне, что, чёрт возьми,

происходит, – отрезал Саймон, скрестив руки на груди. В этот самый момент небеса

разверзлись, и потоки воды хлынули повсюду. Да, именно капли дождя сейчас стекали по

моим щекам.

– Ну же, Саймон, пропусти меня, – запротестовала я, опять пытаясь проскользнуть мимо

него.

– Забавно. Я собирался сказать тебе почти то же самое: впусти меня в свои мысли,

Кэролайн, – ответил он, глядя на меня сверху вниз.

И вот оно. Плотина прорвалась.

– Просто для меня это слишком, понимаешь? Чересчур! Твою мать! Много! – вот и всё:

копившееся во мне недовольство дало о себе знать.

– Ты о чём? – спросил Саймон, совершенно смущённый моим признанием. – Чего

слишком много?

Кажется, я официально схожу с ума.

– Аааа! – закричала я, топая ногами и стуча кулаком одной руки по ладони другой. –

Саймон, я так больше не могу. Мне буквально не выносимо всё это терпеть.

– Ты и не должна! А что именно ты подразумеваешь под «всё это»?

– Я ни хрена не готова стать взрослой в полном смысле этого слова! Ты задумываешься о

детской? Господи, да я просто хочу трахаться на пляже в Бразилии! Ты хочешь перестать

быть фотографом? А я только что получила предложение стать партнёром в фирме и не

могу отказаться! Потому что это было бы нелепо, – я зашагала по кругу, наконец облекая в

слова все мысли, которые тяготили меня в последнее время. – Ты сходил на встречу

выпускников и отпраздновал её вместе со своими друзьями-апостолами, а потоми вдруг

БАХ! Ты отказываешься от работы. И мы покупаем этот невероятный дом. Теперь ты с Рут

строишь планы. А этот грёбаный Джеймс Браун назвал меня декоратором! Снова! Его

красавицу-жену зовут Крисси, в её животике подрастает малыш, и я готова спорить на что

угодно, что у них просто прелестная детская, чёрт побери! Поэтому я сказала ему, что ты

трахаешь меня на кухонном столе и…

– Стоп. Просто остановись, – Саймон схватил меня за руки и удержал их в своих.

– Как, ну как я могу быть готовой ко всему этому? Разве я смогу когда-либо стать такой же

матерью и женой, какой была твоя мама? Разве смогу когда-нибудь сделать наш дом

настолько же прекрасным, как тот, в котором ты вырос? Как я могу стать дизайнером века,

но при этом иметь время печь тебе пирожки? – причитала я, озвучивая все страхи, которые

терзали меня вот уже много месяцев. – И ещё мой кот убежал, а я хочу вернуть его

обратно, – я окончательно разрыдалась.

– Я знаю, милая, – сказал Саймон, прижав меня к своей груди, пока я плакала под дождём.

– Знаю.

• • •

Через пять минут мы были в закусочной, сидели за столиком друг напротив друга. Перед

каждым из нас стояла кружка горячего кофе, а передо мной возвышалась гора сопливых

бумажных салфеток. Саймон казался задумчивым, у него явно накопилось множество

вопросов, но он всё-таки был здесь. И это хорошо.

– Что же, итак… ничего себе! – он взлохматил руками волосы. – Тебе явно было над чем

подумать в последнее время. Звучит так, будто эти мысли крутятся у тебя в голове

давненько.

– Не спорю, – вздохнула я, помешивая свой кофе.

– Мне есть, что тебе ответить, если ты не возражаешь? – спросил он.

– Давай, – сказала я, внутренне готовя себя к худшему.

– Понимаю, что у меня не было отношений в традиционном понимании, но разве

случившееся сейчас на улице в порядке вещей?

Я с удивлением оторвалась от изучения своих ногтей, и увидела на его лице нежную

улыбку.

– Кэролайн, я люблю тебя до безумия. Поэтому просто успокойся и скажи мне, чего ты

хочешь. Не нужно удерживать всё в себе. После чего я расскажу тебе о своих желаниях, и

вместе мы подумаем, как быть дальше, – Саймон посмотрел вниз, теперь выражение

неуверенности вытеснило улыбку с его лица. – Я, по крайней мере, надеюсь, что мы

сможем всё решить. Если ты, конечно, этого хочешь.

– Хочу, – тихо ответила я.

– Что же, тогда давай поговорим обо всём, – предложил он.

Так мы и поступили.

Я озвучила каждое из мучивших меня сомнений, но уже без криков. Так говорить намного

легче.

И намного легче говорить, когда вы честны. Саймон тоже был откровенен в ответ на мою

честность, что я очень оценила.

– Не могу поверить: ты подумала, что я бросил свою работу? Да я просто не смогу без неё

жить! – заявил он.

– Но ты отменил так много поездок.

– Да, но я собирался вернуться к командировкам в ближайшее время.

– Но после встречи выпускников ты…

– Послушай, тебе нужно кое-что понять. Наша поездка в мой родной город прояснила для

меня некоторые вещи. В хорошем смысле. Я понял, что хочу иметь собственный дом и что

когда-нибудь стану готов завести семью. Это неизменно. И к твоему сведению, я бы

никогда не стал обсуждать что-то с Рут, не посоветовавшись предварительно с тобой, –

сказал Саймон, взяв меня за руку. – Пожалуй, нам следовало обговорить очень многое,

прежде чем бросаться в омут с головой и покупать дом. Полагаю, я слегка погорячился.

Просто я тосковал по домашней жизни...

– Я тоже погорячилась. И я люблю наш дом, не пойми меня неправильно. Но все эти

ожидания, которые приходят вместе с подобным большим шагом, слишком давили на

меня, и с ними оказалось не так легко справиться. Я знаю, как много это значит для тебя и

каким важным являлось решение купить дом. Вот только не могу понять, способна ли

оправдать твои ожидания.

– Я избегал своего прошлого в течение долгих лет, потому что мне было слишком трудно

вспоминать о нём. Но теперь я смог вернуть в свою жизнь близких мне людей и хорошие

воспоминания. И всё благодаря тебе, детка. Всё самое светлое в моей жизни сейчас

связано с тобой. Остальное – просто хлам. Хочешь избавиться от дома? Легко. Хочешь

жить в хижине на пляже Бали? Не проблема.

– Мне казалось, я сказала «трахаться на пляже в Бразилии»…

– Не проблема, – выдохнул он, в его глазах зажёгся огонёк.

Я посмотрела на него – ну просто парень мечты!

– И я люблю наш дом. Мы не избавимся от него, – сказал я, наклонившись к Саймону. – А

ещё я хочу сделать там детскую, только не сейчас. Ты не против? – вдруг спросила я на

полном серьёзе. Боже, это уж точно часть взрослой жизни.

– Совсем не против. Никто и не говорил про сейчас, к чему спешка?

Когда я собиралась ответить, Саймон сжал мою руку и прошептал:

– Пожалуйста, не втягивай в это Рут.

– Я должна извиниться перед ней.

– Скорее всего.

– И я должна извиниться перед тобой.

– За что?

– За то, что не доверяла тебе в полной мере и не рассказывала о своих переживаниях. Хотя

мне следовало. Просто не хотела всё испортить. Как можно жаловаться, когда всё

выглядело столь совершенно?

– Лучше уж пожаловаться, чем ссориться на стоянке под ливнем, тебе так не кажется?

Он меня подловил.

– Я тоже должен извиниться перед тобой, – сказал Саймон, сморщив брови. – Ты была

права: мне следовало починить окно.

– Саймон, прекрати. Я была на взводе, и мне не следовало говорить, что…

– Нет, это моя вина. Но мы найдём его, я обещаю, – в ответ я лишь кивнула, мои глаза

снова наполнились слезами. – Иди ко мне, малыш.

Я села рядом с Саймоном, но он усадил меня к себе на колени. Затем обнял меня крепко-

крепко, и я поцеловала его. А потом мы уехали, чтобы отправиться на поиски нашего кота.

• • •

Следующим утром мы обзвонили общество защиты животных, американское общество

"Против жестокого обращения с животными", ветеринарный центр нашего города и даже

отель для домашних питомцев. Ответ везде был один. Моего кота там не находили.

Команда «Найти Клайва» была на ногах весь день и обошла весь город. Мы

расспрашивали соседей и просили их позвонить, если вдруг заметят моего кота.

Мы с Саймоном вместе искали до темноты, держась за руки и освещая путь фонариком.

Мы звали Клайва по имени, пока не охрипли. И мой голос был хриплым не только из-за

этого: я никак не могла перестать плакать. Старалась не допустить, чтобы Саймон видел

меня такой, потому что никто никогда не чувствовал себя более ужасно, просто забыв

починить окно. И, когда Саймон видел, как мне грустно, ему становилось только хуже. Так

что я старалась давать волю слезам лишь в туалете на заправках, или опускалась на

колени, деля вид, что завязываю шнурки. Мгновенные моменты паники были необходимы,

чтобы не терять надежды. Мы найдём Клайва. Обязательно найдём.

Но прошёл второй день. Затем третий. И вот минула неделя. Я проводила ночи, лёжа без

сна, прислушиваясь: вдруг кот поскребётся в дверь или раздастся звук игрушки-мышки.

Тогда это означало бы, что мне просто приснился кошмар, и Клайв спит рядышком,

свернувшись в комочек. А ещё я готова была услышать сердитый кошачий стон под задней

дверью, который означал бы: «Эй, хозяйка, никакой это не кошмар. Я действительно

сбежал, но сейчас вернулся домой, так что впусти меня скорей – снаружи жуткий холод!».

Листовки из-за непогоды падали и стирались. Мы клеили новые. Но и с ними всё

повторялось.

Хуже всего было то, что я постоянно представляла себе самые ужасные варианты развития

событий. Словно мой мозг пытался понять, с чем мне предстоит столкнуться, показывая

мне призрачные видения будущего. Чтобы подготовить меня, полагаю.

Замёрзший и мокрый Клайв пытается забраться в мусорное ведро, чтобы найти что-нибудь

поесть.

Клайв приближается к незнакомцу, но тот прогоняет кота метлой.

Клайв сжался от страха под деревом, окружённый двумя или тремя злобными котами. У

него не было передних когтей, чтобы защититься. Он был избалованным домашним котом,

который спал на подушке и получал кошачью мяту по первому требованию.

Я продолжала ходить на работу – мне пришлось. Потому что выполнение своих

обязанностей помогало отвлечься; потому что я очень любила свою работу; и ещё потому,

что «Клермонт» наконец был готов к открытию.

Наш дом постепенно приходил в форму, как и отношения с Саймоном. Мы разговаривали

намного больше, чем раньше, и не только о разных глупостях изо дня в день, но о

серьёзных вещах тоже. Мы постепенно разбирались со всем тем мусором, что накопился в

наших мыслях, говоря о том, что действительно важно, о какой жизни мы мечтаем. Не

поймите меня неправильно, в этих разговорах находилось место для шуток и сексуальных

намёков, потому что мы такие. И мы развивались. Только представьте себе!

Я сказала ему, что хочу видеть нас такой парой, которая станет проводить некоторые из

праздников в каких-то далёких сказочных странах. Он рассказал мне, что хотел бы

собирать всю семью и друзей за праздничным столом на Рождество – пусть не каждый год,

но периодически. Я сказала ему, что хочу быть такой девушкой, которая сама в состоянии

купить себе автомобиль. Он же сказал мне, что хочет быть парнем, способным подарить

автомобиль своей девушке.

К вашему сведению, в споре насчёт машины победа осталась за мной. Мы вернули

подарок обратно, и взамен я купила себе подержанный Мерседес – тоже кабриолет,

разумеется. На этот раз серебристый. Он был достаточно старым, чтобы я могла позволить

себе ежемесячные платежи, но при этом вполне новым, что не давало Саймону поводов

беспокоиться обо мне во время вождения.

Мы крошечными шажками вступали в озеро взрослой жизни, а не бросались в омут с

головой. Я не сдавалась и продолжала верить, что Клайв найдётся, но спустя две недели

надежда начала медленно угасать. Мне следовало смотреть правде в глаза. По большому

счёту, грандиозной трагедии не случилось. Только маленькие девочки плачут во сне,

потому что их любимое домашнее животное сбежало.

Само собой.

Глава двадцать вторая

Я стояла в вестибюле отеля «Клермонт», внимательно скользя взглядом по всем деталям:

стойка ресепшна полностью из переработанной древесины, мраморный пол

отреставрирован и блестит после полировки, художественная инсталляция обновлена, а

вид на бухту, где закатные лучи солнца освещали воду, делает весь интерьер сверкающим

и искрящимся.

В последние десять минут до приезда гостей царила суматоха, поскольку официанты

пытались всё успеть тут и там, также нужно было разлить шампанское в башню из

бокалов, а некоторые гости приезжали раньше указанного в приглашениях времени. Я ещё

раз обвела взглядом всё вокруг, убеждаясь, что всё хорошо, и попыталась отключить часть

мозга, отвечающую за работу, чтобы просто наслаждаться вечером. Пришло время

немного покуражиться и покружиться в танце на мраморном полу.

Весь этот проект оказался для меня из ряда вон выходящим, очень напряженным, даже

заставляющим поседеть, но при этом невероятно полезным, самым плодотворным и,

безусловно, лучшим примером того, что я способна сотворить. И я всё сделала сама. Это о

чём-то да говорит.

И теперь внутренний голос подсказывал мне взять бокал шампанского, поднять тост в

свою честь и… вашу же мать, Макс Камден уже здесь! Он приехал так рано!

Я разгладила своё платье, сделала глубокий вдох и поспешила вниз по ступенькам, чтобы

поприветствовать его.

– Мистер Камден, добрый вечер.

– Здравствуйте, Кэролайн. Вы готовы показать гостям наш маленький отель в самом

лучшем виде? – спросил он, пожимая мне руку. – Я решил прийти пораньше и ещё раз

осмотреться, пока тут не стало слишком суматошно.

– Прекрасная идея, сэр. Составить вам компанию?

– Не нужно, спасибо. Я привык самостоятельно совершать этот ритуал, когда открываю

новый объект. Это позволяет мне затем дышать спокойнее.

– Разумеется, – сказала я, наблюдая, как он прошёл мимо стойки регистрации вдоль по

одному из коридоров. Мне всегда было немного не по себе, когда я сдавала объект

законному владельцу после завершения. Но эта работа уже была сделана. Что ждёт меня

дальше?

– Кэролайн, – услышала я и обернулась на голос. Джиллиан прибыла в сопровождении

Бенджамина.

Я встретила её поцелуем в обе щёки.

– Меня сейчас стошнит. Это нормально, ведь так?

– Совершенно. Я бы забеспокоилась, если бы ты не чувствовала чего-то подобного.

Напомни мне рассказать тебе про первый раз, когда я организовывала вечер вроде этого.

Просто для сведения: никогда не используй на фуршете кастрюли с подогревом.

Я подавила смех и повернулась к Бенджамину.

– Привет, Бенджамин, – поздоровалась я, покраснев, когда он наклонился ко мне и

подставил щёки для поцелуев. Этот мужчина вечно умудряется выглядеть крышесносно.

– Кэролайн, ты как всегда само очарование.

– Эй, малыш, чего ты так покраснела?

Я отвернулась от Бенджамина и теперь смогла восхититься своим мужчиной. В костюме

угольно-серого цвета, с чёрным галстуком, гладковыбритый, что давало любоваться

ровной линией челюсти и острыми скулам. А уж его ухмылка – неповторимая и

незабываемая.

И Саймон прекрасно знал, что я готова была визжать как школьница в присутствии

Бенджамина.

– Ой, молчи уже, – пригрозила я, позволяя его сильным рукам заключить меня в свои

объятия. Я поцеловала его в нос, замечая озорной блеск в глазах.

– Итак, меня ждёт приватная экскурсия?

– Почти. Я подумала, что нужно дождаться девочек и Райана, а уже потом я пройдусь с

тобой по территории и покажу это место.

– Пока всё выглядит просто удивительно! Не могу дождаться оценить остальное, –

Саймон взял меня за руку и сжал. – Я так горжусь тобой.

От его слов я просто расцвела.

А потом пришло время встречать гостей. Они прибывали и прибывали, фотографы

слонялись вокруг, и мне нужно было убедиться, что всё проходит гладко. Я приветственно

помахала Мими и Райану, когда они приехали, и затем Софии, которая появилась

несколько мгновений спустя. После чего мне срочно нужно было глотнуть шампанского и

дать себе мысленный пинок под зад. Но без этого было никак: София выглядела слишком

сногсшибательно.

Все мои друзья были там, когда Макс Камден предложил тост за «Джиллиан Дизайн» и в

первую очередь за меня лично. Я была так рада, что все близкие мне люди рядом и могут

отпраздновать этот момент вместе со мной. Сейчас важный этап моей жизни, а в такое

время хочется, чтобы все, кого вы любите, находились поблизости.

Вечер был прекрасным – просто совершенным! В промежутках между беседами с

журналистами и позированием фотографам, я общалась со многими местными

бизнесменами, которые искренне радовались, узнавая, что и я теперь полноправный

житель Саусалито. Было так приятно начинать ощущать свою принадлежность к

настолько сплочённому обществу. Я обожала этот прибрежный город и могла видеть свою

жизнь здесь спустя многие годы.

Я хотела жить здесь. Не осесть. Большая разница.

Мы с друзьями шутили и смеялись, позволили себе чуть больше, чем один бокал

шампанского, и я почти готова была вынести вердикт: вечер прошёл отлично. Но в тот

момент, когда мы с мэром города обсуждали все прелести обновлённого отеля и наши

высокие ожидания от его открытия, я заметила, как небезызвестный спортивный

комментатор вошёл в фойе, явно в поисках длинноногой рыжей красотки. И заметить

самую сексуальную виолончелистку Западного Побережья не составило труда. Продолжая

вести светскую беседу, я пыталась отправить Мими телепатический сигнал бедствия (а это

вполне могло сработать) и наблюдала, как София и Нил встретились в центре холла. И

почти сразу начали спорить. Громко.

Я извинилась перед мэром и быстро направилась через переполненное фойе, где у всех на

глазах разворачивался очередной эпизод скандального ток-шоу.

– Я тебе поражаюсь. Это словно говорить с кирпичной стеной.

– Нет, я тебе поражаюсь! Как ты до сих пор не понял, что тебе больше никогда не будут

рады за этой кирпичной стеной.

– Ты как ребёнок!

– Пусть, но этот ребёнок всё-таки решился тебе позвонить, а в итоге должен был слушать,

как какая-то женщина отвечает по твоему телефону! И при этом хихикает!

– Моя мать не хихикает.

– Ой, да ладно тебе, ты же не ждёшь, что я поверю в сказочки про маму?

– А почему, по-твоему, я сразу же пытался перезвонить тебе?

– Меня это мало волнует. Ненавижу тебя.

– А ну прекратите! – прошипела я и схватила их обоих за локти. Отбуксировав их за

столик с птифурами, я встала прямо перед этой парочкой оболтусов и принялась

высказывать всё, что накипело. – Достаточно. Я устала слушать вас обоих – это уже

просто смешно. Не здесь, не сейчас, и не когда-либо снова. Мы все друзья, и мы останемся

друзьями, и мне надоело, что вы – два конченых дурака и полные бестолочи – делаете

несчастными всех остальных! Так что остановитесь оба, – огрызнулась я.

После чего развернулась и зашагала прочь. За спиной я слышала, как Нил сказал:

– Ого, ей не следовало кричать на нас.

И сразу после София произнесла:

– Это уж точно!

Я поймала Мими, пытающуюся проложить себе путь к месту событий, и попросила

оставить ребят в покое – хватит нам уже вмешиваться в их разборки. Мими недовольно

фыркнула, но всё же отказалась от своего плана, когда Райан пригласил её на танец.

Все вокруг танцевали. Мы наняли большой джазовый оркестр для вечеринки, они

исполняли как проверенные хиты, так и современные композиции. Когда я наслаждалась

очередным бокалом шампанского в самом сердце великолепного отеля, который сама

спроектировала, кто-то опустил руку на моё плечо. И я сразу поняла, что это был Саймон.

Кожа словно подсказала мне.

– Гленн Миллер? – спросила я, оборачиваясь.

– Возможно, это я заказал песню, – усмехнулся Саймон, когда звуки "Moonlight Serenade"

разлились по танцполу. Я позволила своему Долбёжнику закружить меня в танце. Он

держал меня так близко, лунный свет струился сквозь открытые окна, и я позволила себе

расслабиться в крепких объятиях любимого. Довольная и умиротворённая.

До тех пор, пока Моника не похлопал меня по плечу, сообщив, что у нас проблема.

Извинившись перед Саймоном, я последовала за ней к дальней части помещения для

приемов. Моника покраснела и всё время извинялась, пока неразборчиво заикалась и

пыталась объяснить мне, что происходит. Единственное, что я смогла разобрать –

«гардеробная».

– Так в чём проблема? Там не хватает места для верхней одежды? В этом случае мы

вполне можем использовать один из номеров на этаже. Просто попроси у

административного персонала… ого!

Я открыла дверь в гардеробную и увидела то, что уже никогда не смогу развидеть. На

сетчатке моего глаза навсегда отпечаталась картина: Нил и София на груде норковых шуб

занимались…ну, вы и сами обо всё уже успели догадаться.

– Да! Да! Да! – кричала София. Ещё бы: Нил ведь… хм, как бы поточнее его описать?

Когда-нибудь видели лошадей породы Клейдесдаль? Ага, настоящий жеребец!

Как я уже говорила: мне никогда не развидеть этого.

И как назло, они «закончили» как раз тогда, когда я стояла там с отвисшей челюстью: она

была где-то на полу рядом с пиджаком Нила и нижним бельём Софии. Я попятилась,

захлопнула дверь и, пока они приходили в себя, поручила Монике держать всех подальше

отсюда – по крайней мере, ближайшие пять минут.

Очевидно, что все счета за химчистку шуб следует направлять непосредственно Нилу на

адрес NBC.

• • •

Две недели спустя Саймон вернулся к работе: на сей раз пунктом назначения стала

Камбоджа. Он делал серию снимков о тайных городах и скрытых храмах, веками

погребённых в джунглях под слоями земли. Фотографии, которые он присылал мне, были

впечатляющими, приковывающими внимание и очень красивыми.

У меня по-прежнему было работы по горло. После открытия отеля «Клермонт», я должна

была закончить несколько проектов, которые ранее пришлось отложить. Мы с Джиллиан

также успели поработать над некоторыми изменениями в стандартах компании, но после я

решила взять несколько выходных. Мне нужно было отдохнуть, расслабиться и пожить

для себя. А самое главное: внести последние штрихи в дизайн нашего дома. Я хотела

удивить Саймона: когда он вернётся домой, тот уже должен быть полностью готов.

Джиллиан заглядывала к нам пару раз, чтобы помочь.

Изначально, я не хотела заказывать слишком много новой мебели, но Саймон настоял на

своём: «Сделай всё так, как тебе самой хочется, а мне в любом случае понравится. И

вообще, это просто деньги, Кэролайн».

Каждый раз, когда кто-то говорит нечто подобное, вы понимаете: денег у них куры не

клюют. Я видела некоторые суммы в банковских отчётах, когда Саймон только купил этот

дом, и должна вам сказать, что их хватило бы не просто на целый курятник, а на огромную

птицефабрику!

Птицефабрика Саймона – а что, звучит неплохо.

Так что я приобрела мебель под заказ. Мне хотелось совместить свои предпочтения в

стиле и его, при этом не искажая естественную красоту дома. Отталкиваясь от природного

ландшафта вокруг дома, я выбрала основополагающую палитру тонов в интерьере,

которая ярче всего просматривалась в гостиной. Лёгкие кремовые оттенки, словно

отполированные красно-коричневые, приглушённые зелёные и искрящиеся позолоченные

сделали дом таким уютным. Большой камин из каменных пород, где весело потрескивал

огонь, делал атмосферу в гостиной ещё роднее. Вокруг камина разместился заново

окрашенный встроенный книжный шкаф с дверцами из витражного стекла, полностью

заполненный нашей коллекцией книг. А у эркерного окна я поставила стандартный

телескоп, с помощью которого можно было любоваться Сан-Франциско.

Фотография девушки с развивающимися волосами на скале раньше размещалась в

простой деревянной рамке, которая теперь блестела, словно золотая, после обильного

нанесения масла. Саймону нравилось это моё фото, хотя он очень смущался, когда делал

его. Апельсиновый сок на моих губах и подбородке, волосы раздувает дикий испанский

ветер... Это был самый любимый снимок Саймона, поэтому он настаивал на том, чтобы

повесить его где-нибудь на первом этаже.

На длинных и тонких полках, изготовленных на заказ, разместились бутылочки с песком,

привезённым Саймоном из его многочисленных поездок. На одной из нижних полок

бутылочек было меньше: они хранили песок наших совместных поездок – Тахо, Нерха,

залив Халонг. Я сгруппировала их, как напоминание о начале нашей истории, и оставила

рядом много места для следующих глав.

На кухне повсюду блестел мрамор, столешница была подогнана под ту самую высоту, и на

подоконнике счастливо разместились горшочки с розмарином, петрушкой, тимьяном и

другими специями, ловя утреннее солнце. Моя плита с двумя духовыми шкафами

выглядела величественно и уже была готова испечь печенье, или пироги, или хлеб с

цуккини. Всё, что пожелает Саймон, пока он не сдастся и не попросит меня прекратить.

Что случится, как мне кажется… никогда.

На почётном месте – он получил личную мраморную полку – возвышался мой миксер от

KitchenAid. Из нержавеющей стали. Прохладный на ощупь и проработанный до

совершенства. Установила ли я подвесной светильник непосредственно над ним, чтобы он,

как маяк, озарял надеждой и добром весь белый свет? Даже не сомневайтесь.

Одиночную полку точно по центру стены заняла моя коллекция поваренных книг шоу

«Босоногая графиня»: они размещались строго в хронологическом порядке, разумеется.

Благодаря невероятной вселенской удаче, на титульной странице каждой из них значилось:

«Для Кэролайн. С любовью, Айна».

Важная шишка на телеканале Food Network Пол, который являлся боссом Эшли, которая

была подругой Мэган, которая стала женой Тревора, который дружил с Саймоном со

школы, попросил подписать все книги лично для меня. И теперь никто не смел

прикоснуться к этому сокровищу, кроме меня.

Мы с Джиллиан ходили по дому, добиваясь повсюду идеального порядка. Тут разрыхлили

подушку. Там подвинули вазу. В гостиной я остановилась ненадолго, чтобы внести

финальный штрих. Вязаный шерстяной плед Саймона, под которым мы когда-то провели

памятный вечер, дрожа от страха при просмотре фильма «Экзорцист», я разместила на

бархатной кушетке шоколадного цвета. Джиллиан вопросительно взглянула на плед: ей

явно хотелось спросить, что забыла эта горохово-оранжевая ретро штуковина посреди

моей гостиной. Я огляделась по сторонам, в очередной раз убеждаясь, что плед

гармонично вписывается в выбранную мной палитру и превращает гостиную в единое

целое. После чего сказала Джиллиан:

– Он принадлежал маме Саймона.

Она кивнула в ответ, и мы какое-то мгновение любовались интерьером. Всё было

закончено и, пожалуй, получилось просто совершенно.

– Выглядит великолепно, милая. Так уютно и славно.

– Спасибо, – искренне сказала я, позволяя себе действительно почувствовать себя дома.

Это осознание ещё не до конца пришло ко мне.

– Когда Саймон возвращается домой? – спросила Джиллиан, пока мы направлялись на

кухню.

– В пятницу вечером. Хорошо, что я успела закончить со всем пораньше. Будешь кофе?

Она кивнула и открыла холодильник, чтобы достать сливки, пока я разливала кофе.

– Вы не хотите приехать к нам на обед в воскресенье?

– Забавно, я как раз собиралась спросить, не хотите ли вы прийти сюда! Будете нашими

первыми гостями?

– Почтём за честь, – улыбнулась Джиллиан.

Мы сели напротив друг друга за стойкой, и пока она добавляла сахар в свою кружку, я

внимательно смотрела на неё. Мне нужно было поговорить с Джиллиан, и я надеялась, что

она по-прежнему будет не против прийти сюда на обед после того, как я озвучу ей свои

мысли.

– Слушай, Джиллиан, мне нужно кое-что с тобой обсудить.

– Да? – спросила она.

– Речь пойдёт о партнёрстве, – начала я.

Она печально улыбнулась.

– Ты не принимаешь моё предложение, я права?

– Что? Как… как ты это поняла? – спросила я, сбитая с толку.

– Просто догадалась. Расскажешь мне, почему?

– Я не отвергаю его, а лишь вношу ответное предложение.

– Внимательно слушаю.

И она выслушала. Я озвучила всё, что чувствую по поводу своей должности, своей

деятельности и своего места в компании. В душе я понимала, что мне достаточно просто

быть дизайнером. Мне было в радость взять на себя руководство бизнесом, пока

Джиллиан была в отпуске, и ещё приятнее мне было знать, что я могу исполнять

руководящие обязанности, причём исполнять их хорошо.

Но, на самом деле, я не хочу их исполнять. Прекрасно понимая, что отказываюсь сейчас от

должности, к которой многие стремятся всю жизнь, я приказала себе быть достаточно

сильной и сказать «нет». И вот самая важная часть.

Отказ от партнёрства – единственный возможный выход для меня. Мне нравилась моя

жизнь и, что более важно, нравился уровень моей жизни.

Никто не приказывал мне принести ужин к нему в кабинет ровно в шесть часов вечера на

протяжении пяти дней в неделю. И это было важно, потому что мне хотелось

периодически готовить ужин для Саймона, и при этом не работать по двенадцать часов за

сутки до этого, чтобы выкроить свободное время.

Не то чтобы кто-то сказал мне, что я не могу совместить работу и личную жизнь. Просто я

сама прекрасно понимала, что не хочу жить в бешеном темпе, лишь бы иметь всё и сразу –

упаси Господи! Да и почему, чёрт возьми, я должна хотеть чего-то подобного?

У меня уже есть жизнь, которую я хочу. Поэтому мне не страшно сказать «нет» чему-то

большему.

Но я всё ещё хочу активного действия.

Вот каким было моё предложение – невероятно простое, на самом деле. Я готова была

взять на себя обязанности руководителя, когда Джиллиан будет за границей. Я останусь

наставником Моники и возьму новых стажёров, а также буду координировать работу

фирмы с учётом новых обстоятельств. Я сохраню всех своих клиентов, возьму на себя

часть клиентов Джиллиан и буду ответственна за привлечение новых. И если Джиллиан

одобрит, мы наймём офис-менеджера для выполнения повседневной деятельности.

Конечно, порой придётся задерживаться допоздна, если будут гореть дедлайны, но больше

никакой работы по воскресеньям. И больше никакого окончания работы после девяти

часов вечера.

У меня будет куча времени, чтобы обдумать открытие собственного бизнеса, если вдруг я

изменю своё мнение. Но на данный момент всё вышесказанное было именно тем, чего я

хочу.

– Ничего себе, ты действительно хорошенько всё обдумала, – сказала Джиллиан, листая

папку с моим предложением. Да, я подготовила различные графики и диаграммы,

разместив всё в цветной папке. И прятала её в тайнике, пока не приняла окончательное

решение. – Уверена в этом?

– Абсолютно. Именно так я готова работать, если, конечно, тебя всё устраивает, – я затаила

дыхание.

Джиллиан молчала слишком долго, но мне пришлось потерпеть и не давить на неё. Всё это

время я неосознанно задерживала дыхание. Уф, у нас на потолке что, крошечные

звёздочки?

– Хорошо, Кэролайн – думаю, мне подходит твоё предложение. Только мне нужно будет

показать эту папку своему бухгалтеру, но я не вижу причин, по которым у нас могут быть

разногласия, – в итоге сказала она.

И я, наконец, громко выдохнула. Никаких больше крошечных звёзд.

• • •

Наступил вечер пятницы, на часах 20:57. Я занималась готовкой на кухне, стараясь всё

успеть. Саймон написал мне, когда его самолет приземлился, так что мой Долбёжник уже

был на пути домой. Перелёт длился много долгих часов, и я понимала, насколько

утомлённым будет Саймон. Но от этого мне ещё больше хотелось сделать его возвращение

домой чем-то особенным.

Я ещё раз обошла весь первый этаж, убеждаясь, что всё на своих местах и выглядит с

иголочки, после чего остановилась в столовой. Моё внимание привлекло окно, которое

теперь закрывалось наглухо. Я морщилась каждый раз, когда видела его и широкий

подоконник, которым Клайв едва успел насладиться, прежде чем сбежал.

Звук отпирающегося замка входной двери отвлёк меня от грустных мыслей, и я помчалась

на кухню.

– Детка? Я вернулся. Эй, когда ты… ничего себе! – услышала я, едва он получил

возможность оглядеться как следует.

Когда десять дней назад Саймон покинул наш дом, тут по-прежнему царил хаос. Ремонт

близился к концу, но итоговый результат ещё невозможно было разглядеть. Но теперь всё

было закончено. В доме царило умиротворение. А в воздухе ощущался запах домашнего

куриного супа.

Я слушала его шаги, пока Саймон продвигался по дому на кухню. Когда он вошёл, я

отвернулась от печки, чтобы встретиться с ним взглядом. На мне был его любимый фартук

– на этот раз поверх одежды, попрошу отметить – и я не могла не улыбнутся своему

милому Саймону. Измученный и утомлённый путешествием, он всё равно оставался

самым красивым мужчиной, которого я когда-либо видела. Трёхдневная щетина прекрасно

дополняла образ, делая Саймона ещё сексуальнее и акцентируя внимание на его точёной

челюсти. Пронзительные голубые глаза искрились задорным огоньком – ему нравилось,

когда я носила фартук.

– Всё выглядит так… Я хочу сказать, дом такой… – пожав плечами, Саймон рассмеялся. –

У меня просто нет слов. Всё идеально, детка.

– Просто подожди, пока не увидишь счёт. Голоден? – спросила я, а затем налила ему миску

куриного супа, сделанного из насыщенного бульона, яичной лапши и свежих овощей. Я

видела, как Саймон принюхивается к аромату, и подавила смешок, когда он словно

приворожённый пошёл на запах в сторону стола, который был накрыт на двоих.

Саймон сел и, как только я поставила супницу перед ним, притянул меня к себе на колени.

– Ты времени зря не теряла, – пробормотал он.

Я почувствовала укол щетины на своей шее, отчего моя кожа немедленно покрылась

мурашками.

– Мне хотелось сделать особенным твоё возвращение, – ответил я, наклонившись к его

уху. – Добро пожаловать домой, мистер Паркер.

Саймон обнял меня крепче. Затем съел свой суп и выпил молоко, при этом используя лишь

одну руку, в то время как вторая не желала выпускать меня. Пока он ел, мы говорили обо

всём и ни о чём. Потом я отправила его в душ, пока сама прибиралась на кухне.

Мы с Саймоном обошли все комнаты, которые я привела в совершенный вид, после чего

оказались в нашей главной спальне. Мы болтали о планах на выходные, пока он сушил

волосы полотенцем. Я с наслаждением наблюдала за Саймоном, на котором были лишь

пижамные штаны. Лучший вид на свете.

– Джиллиан и Бенджамин придут к нам на ужин в воскресенье вечером, ты не против? –

спросила я.

Он откинул в сторону уголок одеяла.

– Только за. Остальные тоже придут?

– Мими и Райан сейчас со своими родителями в Мендосино, а София и Нил ещё не готовы

сделать передышку, – я усмехнулась, пока мы вместе складывали плед у подножия

кровати. Эти двое совершенно точно снова были вместе и развлекались на всю катушку.

Они едва ли покидали кровать.

Мы перевернули подушки, отогнули одеяло, и я счастливо вздохнула при виде простыней.

Египетский хлопок, идеальный по плотности и белоснежный.

– Кстати, если уж речь зашла о Мендосино: никогда не догадаешься, кто позвонил мне

пару дней назад. Помнишь Вив Франклин?

– Ажурные чулки и татуировка? Та девица с встречи выпускников?

– Она самая. И она планирует переехать в Мендосино.

– Правда? Ух ты, здорово. Мне казалось, она уже неплохо устроилась со своей…

компанией по охране безопасности? – спросила я, убирая с кровати декоративные

подушки. У меня был свой особый способ, как раскладывать их в кресле на ночь.

– По созданию программного обеспечения систем безопасности, малыш. Она

разрабатывает его для различных компаний. И я не уверен, что она действительно

переедет: она всё ещё обдумывает это. У неё вроде как умерла двоюродная бабушка и

завещала Вив большой дом на побережье, но я не знаю всех деталей. Так что она вполне

может приехать и вступить во владение.

– Было бы чудесно! – эта симпатичная брюнетка одновременно казалась и задирой, и

милашкой. К тому же она способна поставить Саймона на место – с ней не соскучишься.

Мне очень нравилось это в ней.

– Я попросил её сообщить нам, когда она примет решение. Вив никого здесь не знает, и мы

могли бы помочь ей, – сказал он, бросив мне последнюю подушку.

– Аккуратно, эту кидать нельзя! – заявила я, осторожно разместив её поверх остальных. –

Конечно, мы поможем ей. Просто дай мне знать, когда она решит наверняка.

– Э-э, не понял: что особенного в этой подушке? – спросил он.

– Ну, мистер, если бы вы знали, сколько ваших денег я потратила на покупку этой

подушки, вы бы несколько раз подумали, прежде чем бросить её.

– То есть, мне лучше даже не спрашивать, насколько она ударила мне по карману? –

спросил Саймон, указывая на нашу новую кровать. Которая была только нашей и не имела

никакой предыстории. Её королевский размер позволит нам разместиться очень

комфортно, несмотря на храп Саймона и мою привычку ворочаться. Кроме того, она

выглядела вполне элегантно и имела в изголовье массивную спинку, обитую мягкой

материей.

– Тебе действительно лучше просто позволить мне делать свою работу, а не задавать

лишние вопросы, – съязвила я, забираясь на кровать. Мне нужно было разместиться так,

чтобы моя розовая ночнушка подчеркнула все достоинства.

– Мне нравится, когда ты делаешь свою работу самостоятельно. Особенно, если ты

разрешаешь мне смотреть, как ты это делаешь, – двусмысленно заметил Саймон, лукаво

вскидывая бровь, когда я повернулась продемонстрировать ему свои кружевные шорты.

Саймон мгновенно прижался всем телом к моему, его тёплая после душа кожа согрела

меня, как и его слова.

– Сегодня я бы предпочла, чтобы ты прикасался ко мне. Хочу твои руки. И твой рот, –

проинформировала я и оседлала его. Место для кровати специально было выбрано так, что

даже во время наших ласк можно было любоваться огнями, мерцающими над заливом.

– Только посмотри на этот вид, – прошептала я.

– Уже смотрю, – пробормотал он, не сводя с меня глаз и заглядывая под мою ночнушку.

Следующее, что я помню: Саймон сдвигает прочь мои пижамные шортики.

После чего, обхватив меня за попку, неистово толкается вперёд.

Саймон, наконец, дома.

И он, чёрт побери, до сих пор не контролирует себя, отчего кровать бьётся изголовьём о

стену.

Бабах!

– Осторожнее… Боже… Краска ещё свежая… Ох!

– Ты правда хочешь… чтобы я… был… твою мать, Кэролайн… осторожен?

Удар, ещё удар.

– Ну… хотя бы… немного… О, Боже… Саймон!

– Вот так, моя куколка в розовой ночнушке.

Удар, ещё удар. Бабах!

• • •

– Саймон?

– Хм?

– Ты не спишь?

– М-м-м.

– Я просто хотела сказать, что люблю тебя.

– М-м-м.

• • •

– Кэролайн?

– Хм?

– Я тоже тебя люблю.

– М-м-м.

• • •

– Кэролайн?

– М-м-м?

– Не хочешь пошалить?

– А если я скажу «нет», что ты станешь делать?

– Буду лежать рядом с тобой, думая обо всяких грязных штучках.

– С моим участием?

– Они всегда с твоим участием.

– Правда?

– Ты во всех смыслах девушка из моих фантазий.

– У тебя слишком толстые намёки.

– Если уж речь зашла о чём-то толстом и твёрдом…

– Ох, поцелуй меня уже, мой Долбёжник.

• • •

Я резко села в постели, всё тело было напряжено и очень чувствительно. С чего вдруг я

проснулась в… 2:37 утра?

Саймон мирно свернулся на своей стороне кровати и храпел.

У меня волосы на затылке встали дыбом, кожа покрылась мурашками. Что-то было не так,

но я никак не могла уловить… Подождите, что это за звук?

Я подбежала к окну, вглядываясь в темноту. Ничего. Совершенно ничего необычного. Я

хотела забраться обратно в постель, но не могла избавиться от ощущения, что… Боже мой!

– Саймон! – крикнула я, выбегая из спальни и спускаясь по лестнице. Крошечный огонёк

надежды согрел моё сердце, пока я мчалась вниз. Было слышно, как Саймон позвал меня,

когда его ноги коснулись пола. Я пролетела через гостиную прямо в столовую и буквально

приклеилась к окну, вглядываясь в темноту, но не позволяя радостным ощущениям

захватить меня целиком. Потому что я не смогла бы вынести, если мне всего лишь

показалось, что…

Мяу.

Этого не может быть. Он ведь не знает, как…

Мяу.

– Саймон! – завизжала я, и в этот момент он вбежал в комнату, размахивая битой.

– Кто-то проник в дом? – спросил он, осматриваясь.

Я бросилась через заднюю дверь во дворик, Саймон выскочил следом. Надежда во мне

расцвела в полной мере, и я уже не могла себя контролировать.

На траве прямо под окном столовой восседал Клайв. Вылизывался как ни в чём не бывало.

– Быть этого не может, – выдохнул Саймон, а я опустилась на землю и раскрыла объятия

своему котику.

Клайв неторопливо закончил мыть уши, и лишь затем медленно подбежала ко мне. На его

морде красовался самый довольный кошачий оскал, который мне когда-либо доводилось

видеть. Кот пытался выглядеть крутым и независимым, но его нежное урчание громко

раздавалось на несколько метров вокруг. Без тени смущения я позволила слезам стекать по

моим щекам, пока обнимала своего заблудшего кота, сидя на сырой земле. Клайв всё

мурлыкал, и мурлыкал, и мурлыкал. Он очень похудел, был грязным и продрогшим, но он

вернулся.

Саймон присел рядом со мной и погладил Клайва по спине, пока я крепко держала его в

своих руках.

– Наш хороший мальчик, – снова и снова повторял Саймон, поглаживая кота и почёсывая

его за ушком. Когда мы встретились взглядом, глаза Саймона светились от счастья.

Я, наконец, поднялась с земли, крепко прижимая к себе Клайва. Не переставая повторять

ему всякие нежности, я при этом клялась, что убью его, если он убежит от меня снова, а

ещё обещала кормить его стейком хоть каждый день. Саймон молча улыбнулся, когда

Клайв нежно потёрся об него головой, желая получить больше ласки. Ох уж эти

мальчишки!

Когда я собралась вернуться в дом, Клайв вдруг встрепенулся и выпрыгнул из моих рук,

направляясь обратно в те самые кусты, где он исчез много недель назад.

– Нет, Клайв, стой! – закричала я.

Но прежде чем я успела сделать хоть пару шагов в том направлении, его голова показалась

из кустов. Он вышел к нам, словно подзывая кого-то за собой. И вдруг, словно из ниоткуда,

слева от него материализовался ещё один кот. Вернее, небольшая кошечка, при этом

вполне кругленькая и упитанная, с самой симпатичной мордочкой, какую я когда-либо

видела. Она потёрлась об Клайва, а потом по-свойски уселась рядом с ним.

– Познакомишь нас с подружкой, Клайв? – спросила я, снова опускаясь на колени, чтобы

не спугнуть их.

Саймон присел рядом со мной и шепнул мне на ухо:

– Надо же, наш мальчик нашёл себе подружку.

Клайв самодовольно кивнул Саймону, а я подавила смешок.

– Мне всегда казалось, что будет весело завести ещё и кошку. Как думаешь, она чья-то? –

спросил Саймон.

– Откуда тебе знать, что это точно «она»?

– О, конечно, это она, с этим всё в порядке, – ответил он, и Клайв ещё раз кивнул ему.

Находись они поближе, ещё бы и дали друг другу пять!

Тогда Клайв оглянулся, словно опять кого-то звал. И перед нами появилась ещё одна

кошка с красивой и длинной тёмно-серебристой шёрсткой, сверкающими зелёными

глазами и аккуратными чертами. Она ткнулась носом в правый бок Клайв, которого теперь

с обеих сторон окружали шикарные кошечки.

– Не могу в это поверить, – изумилась я, а Саймон усмехнулся.

– Полагаю, содержать трёх кошек или двух – разница не большая? – спросил он.

– Саймон, ну ты что. Мы не можем завести трёх кошек. Сам подумай, разве…

Клайв откашлялся, словно требуя ещё минуточку внимания.

И тогда, отталкивая в сторону пухленькую кошку и занимая её место рядом с

ухмыляющимся Клайвом, появилась третья незнакомка. У неё явно был игривый нрав,

потому что она разлеглась на траве перед Клайвом и перекатывалась на спине, издавая

очень забавные звуки. Будь передо мной человек, а не кошка, я бы сказала, что она

хихикала.

– Мать вашу, он завёл себе целый гарем, – в сердцах выпалила я, и Саймон уже не смог

сдержать свой смех. Я в шоке покачала головой, а Клайв в этот момент ухаживал за

своими дамами. Они выстроились за ним, а он промаршировал по газону прямо в дом, где

кошечки скрылись одна за другой. Когда Клайв переступил порог, он повернулся к нам.

Прислонившись к дверному косяку, он смотрел на нас с такой любовью в глазах, на какую

может быть способен кот. Мне виделась вселенская любовь. И затем он мне подмигнул.

– Ох, я вас умоляю! – произнесла я, не в силах сдержать ухмылку. Всё ещё смеясь, Саймон

взял меня за руку.

Переплетя наши пальцы, мы пошли по лужайке в наш дом, где нас ждал Клайв и его дамы.

Эпилог

Финальное слово

Я сразу отправился осматривать территорию, принюхиваясь ко всем новым запахам. Они

сильно изменились с того момента, когда я последний раз был здесь. Дом стал чище, но я

всё равно отметил для себя несколько плохо лежащих вещичек, которые могли бы стать

игрушками для меня. Нельзя было не заметить две полки, заполненные бутылками. Их

ведь можно сбить. Надо об этом подумать. Я решил просвети дальнейшие расследования

завтра. Сегодня у меня были дела поважнее.

В течение нескольких недель я скитался по этому странному городу, окруженному горами

с одной стороны и водой с другой. Воде, как я узнал на печальном опыте, нельзя было

доверять, и она оказалась не пригодна для питья. Она была солёная, как потом объяснил

мне главарь Прожигателей жизни. Это была мудрейшая банда уличных кошек, которую я

встретил на своём пути. Жесткие, но справедливые. Не то что Усатые размазни, с

которыми мне тоже довелось познакомиться.

Мне предложили стать членом Прожигателей жизни, и я высоко оценил такую честь. Но

без своих коготков на мягких нежных подушечках лапок долго мне было не протянуть, о

чём я прекрасно знал. Да и моя Кормилица точно обыскалась меня. Так что я слонялся по

холмам в поисках дома, из которого сбежал волей случая.

Вот вам истина, которую никто из кошек не хочет признавать: нам нравится играть на

открытом воздухе, мы можем долго бегать, прыгать, резвиться и играть, но… и именно это

наш главный секрет… нам нельзя этого разрешать.

Потому что потом мы не всегда можем найти дорогу домой.