Роковое путешествие

VIII

Кейт пребывала в полном расстройстве. Она прошла весь поезд из конца в конец, но Люсиана не обнаружила, не говоря уж о Франческе. При свете дня ее предчувствие относительно девочки казалось слишком фантастическим и совершенно неразумным, но Люсиан… он ведь сказал, что собирается отправиться в Англию паромом. Так почему же его нигде нет?

Утомленная и раздраженная Кейт отыскала свободное место и попыталась расслабиться. Снова разболелась голова. Раздосадовало ли миссис Дикс ее решение отправиться поездом? Кейт не могла сказать наверняка, поскольку после телефонного разговора с владелицей агентства пребывала в полной растерянности. У миссис Дикс был такой сдавленный и встревоженный голос, да еще невнятное бормотание насчет Джонни Ламберта. Возможно, шоколадная меренга просто-напросто забыла, она говорила так путано, словно накачалась наркотиками или алкоголем. От человека, большую часть времени пребывающего в призрачном мире надежд, можно ожидать и того и другого. Кроме того, вполне вероятно, что Джонни Ламберт разговаривал не с миссис Дикс, а с мисс Сквайрс. После недолгих размышлений Кейт решила, что именно расторопная и практичная мисс Сквайрс попросила Джонни присмотреть за ней.

Но как бы там ни было, сейчас все это не имело уже никакого значения. Она все выяснит, как только прибудет в Лондон. Да и вообще Джонни Ламберт не слишком занимал Кейт. В гораздо большей степени ее интересовала личность Люсиана Крея, человека, смуглое таинственное лицо которого одновременно и влекло и отталкивало.

Следовало бы дать телеграмму Уильяму. Наверняка ведь обидится, если она этого не сделает. Но в данную минуту Уильям тоже представлялся чем-то не слишком важным. Мысли Кейт были заняты лишь двумя людьми: пропавшей Франческой, которая, возможно, находится в опасности, и Люсианом Креем, который, похоже, знает куда больше, чем хочет показать. В противном случае, что означает его совет запереть на ночь дверь?

Паром был переполнен. Повсюду стоял страшный галдеж, французские матросы в синих комбинезонах увещевали пассажиров, призывая их к спокойствию и тишине. Люди толкались, стараясь занять сидячие места, спотыкались то и дело о многочисленные чемоданы и сумки, заполонившие палубу; к буфету и ресторану вытянулись длинные очереди. Над неспокойным серым морем дул холодный ветер. Качка ощущалась даже в бухте, и пассажиры с видом мучеников готовились к свиданию с морской болезнью.

Кейт уже осознала всю безрассудность своего плана. На пароме, переполненном снующими пассажирами, найти маленькую девочку представлялось делом абсолютно безнадежным. Для этого требовалось изрядное везение, а в данный момент Кейт не ощущала благосклонности фортуны. Торопясь на поезд, Кейт не успела позавтракать, и от голода, головной боли и качки к горлу то и дело подкатывала тошнота. Девушка решила, что следует выпить кофе и съесть пару бутербродов. Кейт направилась к хвосту длинной очереди и в этот миг заметила человека восточной наружности, с раскосыми, как у китайца, глазами. Он стоял у пиллерса, пристально наблюдая за ней. Во всяком случае его раскосые глаза смотрели прямо на нее, и, как только Кейт перехватила его взгляд, человек тут же отвернулся. Она почувствовала себя неуютно. Не слишком-то приятно, когда тебя сверлят взглядом. Кейт вспомнила, что видела этого человека в парижском поезде. И тогда ей тоже показалось, что он наблюдает за ней. Быть может, этот неприятный субъект и в самом деле следит за ней?

А если бы она отправилась самолетом, он бы и там оказался?

Чепуха, решительно сказала себе Кейт. Во время длительных поездок постоянно наталкиваешься на одни те же лица. Быть может, ей просто бросилось в глаза это довольно неприятное лицо. Тем не менее аппетит пропал начисто. Кейт вышла из душного салона и снова поднялась на палубу. Паром уже вышел из бухты и держал курс в открытое море, волнение усиливалось. Скоро прогулки по палубе станут невозможны. Девушка почувствовала, как дурнота подкатывает к горлу, палуба под ногами ходила ходуном.

Ну и дура же она! Вздумала играть в частного сыщика, а сама не в силах справиться с морской болезнью. Вот бы Уильям повеселился.

При мысли об Уильяме у Кейт потеплело на сердце. Как было бы хорошо ощутить на своем локте его сильную и уверенную руку! Люсиан? Она поймала себя на мысли, что больше не хочет его видеть.

— Кейт! Кейт!

Кейт встрепенулась и стряхнула с себя дремоту. Она вглядывалась в толпу, окружавшую ее со всех сторон, но маленькой девочки в белом платье нигде не было. Очередная иллюзия. Кейт подняла голову. В сером небе с пронзительными криками кружили чайки. Паром входил в Дуврскую бухту. Морское путешествие близилось к концу, не принеся, к огромному разочарованию Кейт, ничего, кроме двух часов нечеловеческих страданий.

Кейт стиснула зубы и, собрав вещи, заставила себя двинуться к причальной палубе, чтобы одной из первых сойти на берег. Под навесом здания таможни она найдет удобное место и в последний раз внимательно рассмотрит всех пассажиров.

Столь решительные действия привели к успеху, и, ступив на трап, Кейт с удовлетворением отметила, что "китаец" топчется в очереди далеко позади. А в следующее мгновение она внезапно заметила Люсиана. По крайней мере этот человек очень напоминал Люсиана, но находился так далеко, что Кейт почти тут же потеряла его из вида.

Девушка с отчаянием оглянулась на толпу, напиравшую сзади. Нечего даже надеяться пробраться к тому месту, где, как ей показалось, она видела Люсиана. Нетерпеливые толчки раздраженных пассажиров заставили девушку двинуться вперед. Позади колыхалось море самых разных лиц, молодых, старых, энергичных, усталых, больных. И опять, уже с привычной навязчивостью, перед глазами Кейт мелькнуло желтоватое лицо с раскосыми глазами. Следом за "китайцем", словно сопровождая его, шагали два человека, в руках они несли длинный деревянный ящик.

Сердце Кейт екнуло. Это гроб. Ну конечно же, это гроб! Детский гроб. И там внутри Франческа!

Кейт почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Ничего не соображая, она машинально двигалась вперед, проталкиваясь сквозь толпу следом за людьми с ящиком. Вот они добрались до палубы и опустили свою ношу в ожидании таможенников. Человек с раскосыми глазами куда-то исчез.

Кейт пробралась поближе. И тут она увидела, что на ящике висит замок. Это был самый обычный сундук. Кейт замерла в стороне, не в силах оторвать глаз от зловещего предмета. Появился таможенник, задал несколько вопросов владельцам ящика. Потом один из людей извлек из кармана ключ и вставил в замок. У Кейт от ужаса перехватило дыхание.

Человек откинул крышку, и глазам девушки предстало отнюдь не бесстрастное лицо маленькой Моны Лизы, а огромный белый циферблат старинных часов.

Облегчение оказалось столь сильным, что Кейт с трудом сдержала истерический смех, так и рвавшийся наружу.

— О, Уильям! — прошептала она.

Только Уильям смог бы оценить по достоинству эту мрачную шутку.

Но нелепое происшествие роковым образом сказалось на ее планах. Огромное помещение таможни в мгновение ока заполнилось людьми, и разыскать в этой толпе Люсиана не смог бы уже и целый взвод профессиональных сыщиков.

Кейт вздохнула, с вполне обоснованным раздражением подумав, что на поприще частного сыска ей везет как утопленнику.

Правда, оставался еще поезд, который должен доставить пассажиров парома на вокзал Виктория. Кейт надеялась, что в родном английском поезде у нее уже не будет кошмарного ощущения, будто все вокруг только и делают, что насмехаются над бедной иностранкой, ощущения, преследовавшего ее на материке.

Через таможню она прошла практически без задержки. Возможно, таможенник обратил внимание на ее изможденный вид и пожалел. Он отметил мелом чемодан и сумочку, едва удостоив их взглядом, и Кейт поспешила к поезду.

Из-за напряжения и крайнего утомления ей казалось, что она провела в поездах целую вечность. Нагромождения багажа в коридорах; раздраженные пассажиры; подозрительные и даже неприязненные взгляды обитателей купе, куда Кейт, бормоча извинения, заглядывала в поисках свободного места. На этот раз она не расспрашивала окружающих, не видел ли кто девочку в белом платье. Совершенно очевидно, что вряд ли Франческа продолжает щеголять в кисейном наряде. А в своей твидовой курточке она наверняка неотличима от прочих маленьких пассажиров.

Но если она сама не в состоянии высмотреть девочку, то та вполне может заметить ее и окликнуть, как уже сделала дважды. Или все-таки однажды? В Париже, у Эйфелевой башни… А может, и это ей показалось?

Поезд плавно набирал ход, за окном проплывал сельский пейзаж, на этот раз английский: пологие холмы Кента, аккуратные стога, домики из красного кирпича. Пассажиры болтали, дремали, поглощали в огромных количествах хлеб с джемом, запивая галлонами чая. Каждый занимался своим делом, и нигде не было никаких признаков Франчески или Люсиана. Но Кейт была уверена, что Люсиан находится в поезде.

По иронии судьбы, хотя и нельзя сказать, что слишком неожиданно для Кейт, единственным знакомым лицом в вагоне оказалось желтоватое лицо с раскосыми глазами. На этот раз "китаец" не наблюдал за Кейт, он равнодушно уставился в окно. Человек стоял в коридоре и внимательно изучал проплывающий мимо пейзаж. Казалось, он погружен в глубокую задумчивость. Кейт с некоторой горечью отметила, что ее "преследователь" выглядит столь же разочарованно, как, наверное, и она сама.

И все же на платформе вокзала Виктория Кейт показалось, что она заметила Франческу. Вдали мелькнула спина темноволосой девочки в твидовой курточке. Несмотря на явное сопротивление ребенка, кто-то тащил его за собой. Кейт не смогла разглядеть в толпе этого человека.

Девушка ускорила шаг, энергично протискиваясь сквозь людской водоворот.

Вдруг чьи-то сильные руки обхватили ее за талию, заставив остановиться.

— Послушай! Что за спешка? — весело осведомился Уильям.

Кейт была готова его убить прямо на месте.

— Отпусти меня! Идиот, отпусти же меня! Ну все, я ее потеряла!

— Кого потеряла? — растерянно спросил Уильям, но хватку ослабил. Кейт тут же рванулась вперед.

Как и следовало ожидать, у барьера уже стояла очередь. Кейт попыталась протиснуться к началу очереди, но выразительные взгляды и злобное шипение усталых пассажиров заставили ее остановиться. Привстав на цыпочках и вытянув шею, девушка попыталась рассмотреть поверх моря людских голов, что происходит впереди.

— Кого ты ищешь? — мягко спросил Уильям.

— Франческу, разумеется. Минуту назад я видела ее. По крайней мере, мне так показалось.

Уильям осторожно взял девушку за руку.

— Не валяй дурака, Кейт. Девочка в Риме.

— И ты туда же! — в ярости воскликнула Кейт. — Да что ты об этом знаешь? Нет, не смей возражать! Ну наконец-то! — Она вихрем вылетела за барьер. — Подожди меня у книжного киоска! Я должна найти девочку.

Впрочем, Кейт прекрасно понимала, что скорее всего ошиблась, и девочка, которую она видела, вовсе не Франческа. Маленькой Моны Лизы не было в поезде, а потому ее не может быть и здесь. Какой смысл метаться по вокзалу, хищной птицей кидаясь к последним людским водоворотам, постепенно растворявшимся в лондонском тумане. Франческа в Риме, а она, Кейт Темпест, стала жертвой собственной навязчивой идеи.

В раздражении Кейт вернулась к Уильяму:

— Откуда ты узнал, что я приезжаю именно этим поездом?

— Ты не прислала ни письма, ни даже открытки с видом Эйфелевой башни, вот я и позвонил миссис Дикс. Эта любезная дама сообщила, что ты возвращаешься одна. Отец девочки в последний момент передумал и увез ее обратно.

— Я уверена, что дело обстоит совсем не так! — убежденно выпалила Кейт.

Уильям взял ее за руку:

— Дорогая, ты выглядишь ужасно. Пойдем выпьем по чашке чая, и ты мне расскажешь, как это тебя угораздило попасть в историю из фильма Хичкока.

В кафе до предела изможденная официантка вытерла стеклянную поверхность столика и устало спросила, что им угодно. Когда она ушла, Уильям продолжил:

— Миссис Дикс мой звонок явно не понравился. Она отвечала очень уклончиво. Эта достойная особа была почему-то страшно подозрительна и с сомнением поведала, что ты ей обо мне не рассказывала.

Кейт на мгновение прикрыла глаза, внезапно осознав, насколько сильно она устала.

— Верно. А я должна была рассказать?

— Похоже, она считает именно так. Сведения о семье и тому подобное.

— Я рассказала ей о мачехе. А ты к моей семье не имеешь ни малейшего отношения. — Кейт припомнила, что миссис Дикс пыталась что-то выяснить насчет ее друзей. Она подумала тогда об Уильяме, но от ответа уклонилась.

— Тогда другое дело, — ничуть не обидевшись, улыбнулся Уильям. — И все-таки твоя начальница была явно недовольна моим звонком. Хотел бы я знать почему?

— Полагаю, ты был слишком любопытен с ее точки зрения. В конце концов, в свое время положение миссис Дикс обязывало ее хранить бдительность. Насколько я наслышана, мистер Дикс служил в разведке.

— Это, конечно, все объясняет. Но миссис Дикс все-таки сообщила мне, что твоя поездка оказалась неудачной и девочка вернулась в Рим. Надо полагать, тебе пришлось несладко.

Кейт грустно кивнула.

— И в дополнение ко всему проклятая морская болезнь. Представляешь? Как раз тогда, когда я должна была быть начеку. А на поезда я, наверное, до конца жизни смотреть не смогу. Так же как на туристов.

Официантка принесла поднос с чаем. Жалостливо глядя на Кейт, она словно на мгновение забыла о собственных заботах: об опостылевшей грязной посуде, о бесконечных подносах с чаем, о больных ногах.

"Похоже, я выгляжу так, словно явилась с того света, — уныло подумала Кейт, — раз меня ей жалко больше, чем себя". Она отхлебнула горячий, ароматный чай и внезапно почувствовала радость от присутствия Уильяма. Радость, благодарность и никакого волнения. Это всего лишь старина Уильям: широкие плечи, растрепанные волосы и участливый взгляд. Смуглое, волнующее лицо Люсиана отступило.

— Мне все время мозолил глаза некий субъект восточной наружности, — сказала Кейт. — В его жилах наверняка имеется примесь китайской или малайской крови, знаешь, вид у него на редкость зловещий.

— Когда ты в первый раз заметила его? — озабоченно спросил Уильям.

— Сегодня утром, на пароме. Вполне возможно, все это время он следовал за мной, просто раньше я его не замечала. Хотя я совершенно не понимаю, какое он может иметь ко всему этому отношение. Уж во всяком случае меньшее, чем Джонни и Люсиан.

— Лучше тебе рассказать все с самого начала. И пожалуйста, будь последовательна, не перескакивай с одного на другое.

Внимательно выслушав ее рассказ, Уильям сказал, что единственная вещь, которая выглядит непонятной и подозрительной, это обыск гостиничного номера и сумочки. Но совсем необязательно, что это странное происшествие имеет отношение к Франческе. Похоже, то ли Джонни, то ли Люсиан, а быть может, и оба сразу, пытались втереться к ней в доверие. Кейт крупно повезло, что все ее вещи в целости и сохранности.

— Но зачем им это надо? — недоуменно спросила девушка. — Обычно в доверие втираются с целью заполучить деньги. У меня в сумочке имелось не так уж мало франков, но никто их не тронул.

— Возможно, они искали не деньги, а что-то другое. Может, они просто перепутали тебя с какой-то другой девушкой и не сразу заметили ошибку. Происшествие в ночном клубе со всей определенностью выглядит как запланированная акция. Но я совершенно не понимаю, какое отношение все это может иметь к пропавшей девочке. И уж совсем до меня не доходит, с какой стати ты решила, что Франческу везут в Лондон.

— Я ее видела. По крайней мере, мне так показалось.

— Кейт, милая, да на вокзале Виктория десятки детей!

— Я и раньше слышала ее голос, девочка позвала меня, когда я поднималась на Эйфелеву башню. Уж в этом-то я уверена. Кроме того, я просто не верю, что отец забрал Франческу обратно в Рим. Она не производит впечатление ребенка, окруженного родительской любовью и заботой.

— Но откуда у тебя такая уверенность? Вдруг отец Франчески и в самом деле понял, что не сможет вынести разлуки с дочерью?

— Отец?! Да он с ней даже не попрощался!

— Кейт! Ты плачешь?

Кейт заморгала.

— Франческа всего лишь маленькая, беззащитная девочка, видел бы ты ее… Она надела в поездку свое самое нарядное платье. С ней какая-то беда, Уильям, я уверена! И это моя вина, это я по глупости и безалаберности не смогла уберечь ребенка! — Кейт еще раз судорожно моргнула и перестала сдерживаться, слезы градом покатились по ее щекам. — Вот что я тебе скажу. Я не успокоюсь, пока не увижу Франческу и не пойму, что с ней все в порядке.

— Ты же не собираешься снова в Рим?

— Не думаю, что в этом есть необходимость. Я абсолютно уверена, девочки там нет.

— Кейт, дорогая, теперь это тебя уже не касается.

— Нет, касается! А вот тебя не касается, собираюсь я вернуться в Рим или нет. — Кейт всхлипнула, нервно запустила пальцы в волосы и отодвинулась вместе со стулом. — А теперь отвези меня к миссис Дикс. Она-то должна понять мою тревогу. В парижском поезде никто не верил, что со мной была девочка. Но миссис Дикс знает, что Франческа не фантом, а ребенок из плоти и крови. Я должна с ней поговорить.

Мисс Сквайрс уже собиралась уходить, когда в агентство ворвалась Кейт. Она подняла на девушку взгляд, совиные глаза за круглыми очками удивленно блеснули.

— Кейт! Что вы здесь делаете в такое время?

— Мисс Сквайрс, я потеряла Франческу! Мне нужно повидать миссис Дикс.

— О боже! Не думаю, что миссис Дикс обрадуется, если мы ее сейчас побеспокоим. Мы уже закрылись, вы чудом меня застали.

— Но, мисс Сквайрс, дело не терпит отлагательства! Речь идет о пропавшем ребенке!

— Кейт, милочка, но девочка вовсе не пропала. — Кейт во все глаза смотрела на мисс Сквайрс, она не могла понять: ей это только кажется или мисс Сквайрс и в самом деле испугана? — Франческу отвезли домой.

— Я поверю в это только тогда, когда получу доказательства! — твердо сказала Кейт. — А теперь, пожалуйста, сообщите обо мне миссис Дикс.

— Хорошо-хорошо, я попытаюсь. — Мисс Сквайрс явно пребывала в растерянности. Помявшись, она исчезла на темной лестнице.

Кейт беспокойно прошлась по крошечному кабинету. Вскоре мисс Сквайрс вернулась.

— Миссис Дикс согласна вас принять, но она очень недовольна. Вам следовало прийти завтра, а сегодня ограничиться телефонным звонком.

— За это время девочку могут убить!

— Кейт! Что вы такое говорите?!

Глаза мисс Сквайрс внезапно расширились, на лице отчетливо проступил испуг.

— Ох, извините, я совсем не это хотела сказать, — поспешно исправилась Кейт. — Но поймите, мисс Сквайрс, я должна убедиться, что с девочкой все в порядке. Может быть, Франческа и не слишком приятный, но ребенок, и очень несчастный. Не сердитесь на меня. Я поднимусь к миссис Дикс.

В уютной гостиной на втором этаже ничего не изменилось. На миссис Дикс было все то же коричневое бархатное платье, а ее розовое лицо так и лучилось доброжелательностью. Она протянула Кейт свою пухлую ручку, потом махнула в сторону стула. Дама никак не проявила своего недовольства, о котором говорила мисс Сквайрс, но вид у нее и в самом деле был очень усталым. Тяжелый, чуть остекленевший взгляд. В комнате стоял сильный, довольно застарелый запах бренди. Кейт спросила себя, не означает ли этот запах, что бренди, подобно шоколаду, является еще одной слабостью владелицы агентства?

Миссис Дикс радушно предложила Кейт шоколадные конфеты из шикарной коробки — неужели она сама покупает для себя подобное угощение, с удивлением подумала Кейт, — потом заговорила проникновенным голосом:

— Мисс Сквайрс сообщила мне, что вы встревожены, моя милая. Но разве я не уверила вас, что в случившемся нет вашей вины? Если отец Франчески решил сыграть подобную шутку — как в комической опере, к слову сказать, — то никто из нас не в силах был этому помешать. Розита, конечно же, убита горем, но она ни в чем вас не винит. Бедная моя Кейт, вы, должно быть, пережили ужасные мгновения.

— Миссис Дикс, я не верю, что Франческу увезли в Рим.

— Боже правый! А во что вы тогда верите?

— Что кто-то, руководствуясь какими-то своими целями, тайком привез девочку в Лондон. Возможно, похититель собирается использовать Франческу в качестве заложницы, чтобы шантажировать ее мать. Я не знаю. Но как бы то ни было, мы должны найти бедную девочку.

Рот миссис Дикс округлился. Она недоверчиво смотрела на Кейт.

— Но почему вы так думаете, милочка?

Кейт терпеливо перечислила свои доводы. Миссис Дикс, казалось, внимательно слушает, прикрыв глаза, словно стараясь скрыть свои чувства. Но пальцы, нервно теребившие обертку из фольги, выдавали ее напряжение. Кейт внимательно следила за реакцией владелицы агентства. И миссис Дикс, и мисс Сквайрс вели себя как-то неестественно.

Но когда она закончила свой рассказ, миссис Дикс открыла глаза и облегченно откинулась на спинку дивана.

— Моя милая, я думала, что вы поведаете мне нечто ужасное и зловещее, но все выглядит вполне объяснимым. Впрочем, я понимаю: незнакомый ребенок на полке — такой удар для вас! Нет ничего странного, что после этого вам повсюду мерещилась Франческа и слышался ее голос. Знаете, я где-то читала о подобном типе галлюцинации. Это весьма распространенное явление, особенно после смерти близкого человека.

После этой энергичной тирады в комнате повисло молчание. Глаза у миссис Дикс широко раскрылись, словно эти слова произнес кто-то другой, она выглядела не на шутку испуганной. Через мгновение миссис Дикс пришла в себя и судорожно потянулась к источнику своего спокойствия.

Кейт проследила, как толстуха отправила в рот очередную плитку шоколада, и довольно холодно сказала:

— В моих вещах рылись, и это вовсе не галлюцинация.

— Но, милочка, я же вас просила соблюдать осторожность. Нельзя доверять незнакомцам в иностранном городе. Даже Джонни Ламберту, который, кстати, просил кое-что вам передать. Но я уверена, что Джонни никогда бы не сделал ничего подобного.

— Вы же говорили, что не знаете, кто это, — напомнила Кейт.

— Ох, в последнее время я стала страшно забывчивой, — объявила миссис Дикс, не моргнув глазом. — Мне не следовало звонить вам так рано. Я еще не совсем проснулась, и у меня совершенно вылетело из головы, что днем раньше я разговаривала с мистером Ламбертом. Он прилетел утренним рейсом. Джонни был ужасно расстроен, не обнаружив вас на борту самолета. Но больше всего он рассердился на меня, так как я сразу же дала ему новое поручение. Но у меня есть срочное дело, с которым только он способен справиться. Вы ведь знаете, милочка, он говорит по-арабски.

— А что он просил передать мне? — спросила Кейт, гораздо больше заинтересовавшись этим обстоятельством, чем любопытной информацией о том, что простоватый Джонни Ламберт знает столь экзотический язык.

— Только чтобы вы не забывали его и что он обязательно найдет вас, когда вернется. Похоже, вы сумели очаровать нашего старину Джонни. — Миссис Дикс шутливо погрозила пальцем. — Он ужасно сожалел о небольшом недоразумении, случившемся вчера вечером. Джонни уверен, что кто-то намеренно погасил свет. После вашего ухода он опросил нескольких человек, но, разумеется, ничего не добился. Однако ничего страшного, слава богу, не случилось. А теперь расскажите, пожалуйста, о том, другом, джентльмене, которого вы встретили в поезде.

— Просто этот человек помог мне, — сдержанно ответила Кейт. — Он не имеет никакого отношения к исчезновению Франчески, поскольку в тот миг, когда девочка, судя по всему, пропала, этот джентльмен находился рядом со мной. Мы вместе обедали. Мне не следовало оставлять девочку.

— Ну-ну, моя милая, не стоит так изводить себя. С девочкой все в порядке. Я вчера разговаривала с этим чудовищем, с ее отцом. Впрочем, я уже вам говорила.

— Франческа оставила свою куклу. А она к ней так привязана.

— Кукла у вас с собой?

— Да со мной, вот. — Кейт открыла свою довольно объемистую сумочку и извлекла потрепанную куклу.

Миссис Дикс протянула руку:

— Давайте сюда, милочка. Мы отошлем куклу Франческе.

Но Кейт покачала головой и решительно спрятала куклу обратно в сумочку.

— У меня имеются в этом определенные сомнения. Я оставлю куклу у себя до тех пор, пока точно не узнаю, где находится девочка.

Миссис Дикс была раздражена. Из шоколадной конфеты, что она держала в руке, брызнула жидкая начинка. Миссис Дикс издала сердитый звук и тщательно вытерла пальцы.

— Честное слово, Кейт, милочка, я понимаю, что вы устали, утомились, но не стоит так злиться. Если родители Франчески поклянутся, что девочка благополучно вернулась в Рим…

— Позвольте мне поговорить с Франческой по телефону, — сказала Кейт.

— С Римом?! Милочка, это же международный звонок…

— Я оплачу.

— Но девочка не говорит по-английски.

— Она узнает мой голос, а я узнаю ее. Пожалуйста, миссис Дикс! Позвоните. Я буду полностью удовлетворена и не стану вас больше беспокоить. Вы отошлете куклу, и мы забудем обо всей этой истории.

— Как все это глупо! — устало промолвила миссис Дикс. — Никто не требовал от вас подобной добросовестности. Вы и в самом деле настаиваете на этом? У меня нет времени, и это крайне неудобно.

— Тогда дайте мне номер. Я позвоню сама.

— Нет-нет, этого ни в коем случае нельзя делать. — Миссис Дикс с раздражением сняла телефонную трубку. — Хорошо, если это вас успокоит, я позвоню. А пока мы будем ждать, может, вы выпьете со мной немного бренди?

Уильям, наверное, тоже ждал, но тут уж Кейт ничего не могла поделать. Если ей удастся поговорить с Франческой, то с души наконец снимется этот ужасный груз, и тогда она спустится к Уильяму и будет вести себя паинькой… и навсегда забудет ненавистно-притягательное лицо Люсиана.

Миссис Дикс залпом проглотила бренди, так что Кейт ничего не оставалось, как последовать ее примеру. Напряжение, владевшее ею, немного спало, но на миссис Дикс бренди, похоже, произвел обратный эффект. Она сильно покраснела и уже не скрывала своего беспокойства, то и дело с тревогой поглядывая на телефон. Когда наконец раздался звонок, миссис Дикс подскочила, потом, издав нелепый смешок, сказала:

— Я всегда так реагирую. Глупо, не правда ли?

Прежде чем соединили с Римом, прошло около минуты. Миссис Дикс заговорила высоким голосом:

— Я хочу поговорить лично с синьором Торлини. Нет, лично, я настаиваю на этом. Он вышел? О господи! Тогда будьте так любезны, попросите к телефону его дочь. Его дочь! Франческу! Что-что? Плохо слышно! Нет, ее няня мне не нужна. Вы говорите, она в парке? В саду? Да, я понимаю. Они вышли на небольшую прогулку. Ясно, ясно. Они будут еще какое-то время отсутствовать? Очень жаль…

Кейт резко наклонилась вперед:

— Миссис Дикс, позвольте мне поговорить. Пожалуйста!

— Нет-нет, это не поможет. — Миссис Дикс продолжала говорить высоким, твердым голосом. — Спасибо, спасибо. Нет, ничего срочного. До свидания. Arrivederci.

Она положила трубку.

— Миссис Дикс, почему вы не дали мне поговорить? — Кейт чуть не плакала от гнева и отчаяния.

— С секретарем Антонио? С этим глупым и тщеславным человечишкой? В этом не было никакого смысла, дорогуша. Франчески сейчас в доме нет. Она с няней гуляет в саду Боргезе. Наверное, девочке решили доставить это небольшое удовольствие, чтобы скрасить разочарование от несостоявшейся экскурсии на Эйфелеву башню. Так что звонили мы напрасно. Только потревожили людей. Но надеюсь, звонок наконец-то рассеял ваши сомнения в том, что девочка находится дома живая и здоровая.

— Этот нелепый звонок ничего не рассеял, — медленно проговорила Кейт. — Почему вы так уверены, что ваш собеседник не лгал? — Кейт не разобрала, что отвечали миссис Дикс, она слышала лишь какое-то пронзительное бормотание, писклявый, искаженный, призрачный звук, который, как ей казалось, просто раз за разом повторялся. Эти странные звуки абсолютно не походили на английскую речь.

— Так вы подозреваете, что секретарь Антонио солгал?! — негодующе воскликнула миссис Дикс.

— Кто бы он ни был, он должен знать, что с наступлением темноты все общественные сады закрываются. — Кейт бросила Взгляд на окно, за которым сгустились темные осенние сумерки. — Уже час как стемнело, как в Риме, так и в Лондоне.

Миссис Дикс надменно выпрямила свой полный и коротковатый стан.

— Мисс Темпест, вы превышаете свои полномочия…

— Я просто беспокоюсь! — вскричала Кейт. — А вы? Неужели вы не тревожитесь за девочку? Впрочем, вы ведь не видели Франческу, не видели ее абсурдного кисейного платья. Она оделась как на праздник, а праздник не состоялся. И это мы не смогли подарить его бедной девочке. Если бы вы ее увидели, то не стали бы так беззаботно твердить: "С ней все в порядке, с ней все в порядке". Вам захотелось бы еще раз повидать Франческу или на худой конец поговорить с девочкой, просто для того, чтобы удостовериться, что с ней и правда все в порядке. И именно это я намереваюсь сделать, даже если для этого мне придется вернуться в Рим.

— Кейт!

— Все в порядке, миссис Дикс. Я не собираюсь отправляться туда немедленно. Для начала я хочу убедиться, что девочки нет в Лондоне.

Уильям, разумеется, уже извелся сам и извел всю улицу бесконечными клаксонными воплями. Кейт услышала заунывно-пронзительные гудки еще с лестницы. Она виновато заспешила, оступилась на узких ступенях и смущенно рассмеялась собственной неловкости, чудом сумев удержать равновесие. Уильям так и кипел праведным негодованием, но он обладал счастливой способностью даже кошмары вмещать в рамки совсем не страшной повседневности. Выйдя на улицу, Кейт снова рассмеялась, глядя, как Уильям, высунув голову из окна автомобиля, с самым серьезным видом что-то монотонно внушает полицейскому, ни на секунду не отпуская кнопку клаксона, улицу оглашало судорожно-писклявое завывание.

Заметив Кейт, Уильям широко улыбнулся, и в следующее мгновение воцарилась благословенная тишина.

— Прошу прощения, констебль. Я полностью с вами согласен. Но если бы вас заставила ждать девушка, особенно такая девушка, как Кейт, разве не поступили бы вы точно так же? Познакомьтесь с Кейт.

Молоденький полицейский глянул на Кейт из-под каски, поклонился и, сконфуженно улыбнувшись, удалился.

Уильям одарил Кейт ледяным взглядом:

— Я уже думал, ты выскользнула через черный ход и упорхнула от меня в дорогой твоему сердцу Рим.

— Как видишь, нет. Но с Римом мы побеседовали. По крайней мере, миссис Дикс.

— И что?

— В данный момент Франческа резвится в кромешной темноте сада Боргезе. Наверное, с призраком Цезаря. Ничего лучшего придумать они не смогли.

— И миссис Дикс в это поверила?

— Она поверила бы чему угодно. Миссис Дикс почти прикончила бутылку бренди, да и вообще ей глубоко наплевать на все и вся.

Девушка захлопнула дверцу.

Уильям принюхался.

— А ты, случаем, не продегустировала угощение своей драгоценной миссис Дикс?

Кейт поежилась и придвинулась поближе к нему.

— Брр. Что-то холодно. Посмотрю-ка я кошмар.

Уильям предусмотрительно выключил в машине свет и осторожно обнял спутницу. Кейт окутал твидовый костюм и запах табачного дыма, мгновением позже она почувствовала на своем лице осторожные поцелуи. Она лежала спокойно, чувствуя, как его чуткие губы касаются ее закрытых век, скул, неспешно подбираются к губам. Ощущение было приятным, но каким-то отстраненным, словно это происходило с кем-то другим. Наконец Уильям кончиком пальца поднял ее веко.

— Я же тебе сказала, я смотрю кошмар.

— Для того и нужны возлюбленные, чтобы ловить грабителей и рассеивать кошмары.

Кейт привстала.

— Ты не мой возлюбленный.

— Скоро буду, дорогуша. Я держу пальцы скрещенными.

Она не позволит войти ему в квартиру. Она сразу же ляжет спать, поскольку на завтра наметила много дел, и ей нужно хорошенько выспаться. Кейт методично изложила все это.

— И что ты наметила? — поинтересовался Уильям.

— Для начала я собираюсь повидаться с Розитой, матерью Франчески. А если из этого ничего не выйдет, придумаю что-нибудь еще.

— Смотри, не зайди слишком далеко. — Впервые в голосе Уильяма послышалось беспокойство. — Это, в конце концов, и в самом деле тебя не касается.

— Благополучие ребенка должно касаться всех, — горячо возразила Кейт. — Как можно быть таким бессердечным?

Кейт отворила входную дверь, и тут же чертиком из табакерки невесть откуда выскочила миссис Пиблз.

— А, это вы! — сказала достойная особа. — Вернулись?

— Как видите, вернулась. Мне что-нибудь передавали?

— Нет, если вы уже успели повидаться с мистером Говардом.

— Вам прекрасно известно, что я виделась с ним, — парировала Кейт. — Вы же только что наблюдали за нами в окно.

Миссис Пиблз поджала губы.

— Я наблюдала отнюдь не за вами, мисс Темпест. Меня интересовал бродяга.

— Бродяга?

— Какой-то человек прохаживался перед домом дольше, чем это представляется необходимым. На вашем месте я бы закрыла на ночь окна.

У Кейт замерло сердце.

— Если вы заметили подозрительного человека, то почему не вызвали полицию?

— Ну, он не был таким уж подозрительным. Я бы не обратила на него ни малейшего внимания, если бы не его китайская внешность. И когда он в третий раз прошел мимо дома, мне показалось это немного странным. Боже, мисс Темпест, судя по вашему виду, отдых не пошел вам на пользу.

— Я была не на отдыхе, — отрезала Кейт.

— Да-да, я понимаю. Постоянное переутомление, не так ли? На вашем месте я немедленно легла бы в постель. И не стесняйтесь, зовите на помощь, если услышите, что кто-то скребется в окно.

— Ерунда, миссис Пиблз. Ну кому придет в голову скрестись в мое окно? Грабители шума не производят.

— Это если грабитель опытный. Но ведь всякому делу еще нужно обучиться, разве не так? А всякие там любители обязательно начнут скрестись. О господи, как жаль, что моего мужа уже нет в живых. Уж он бы не позволил никому тревожить мой покой.