Роза пустыни

Глава 9

— Привет, должно быть, вы и есть миссис Мейхью? — Джули пыталась говорить спокойно, хотя, увидев тетю детей в таком состоянии, почти потеряла дар речи. — Меня зовут Джули Ламберт, а это ваши племянники Марк и Джанет. Прошу прощения, что мы вот так вошли, но мы думали, что вы нас ждете.

— Я жду… — Стефани раскинула руки и ослепительно улыбнулась, крепко заключив детей в объятия. — Мои малыши! — заворковала она. — Если уж вы не приведете Джона в чувство, то этого никто не сделает.

Джанет и Марк не пытались скрыть своего неудовольствия. Они принялись брыкаться, и, чтобы сгладить неловкость, Джули вежливо поинтересовалась:

— Джон — это ведь ваш муж? Где он?

— В деревне. Он вечно в деревне, ищет кого-нибудь, кто бы мог поднять этот чертов дом. — Стефани покачнулась. — Он не справляется один, но я это знала с самого начала. И все равно ему надо было тащить меня сюда!

Джули смущенно предложила миссис Мейхью сесть и повела ее к стулу в гостиной, надеясь, что Стефани не станет болтать о том, о чем впоследствии может пожалеть. Однако она ошибалась.

Упав на стул, Стефани грубо рассмеялась:

— Какая смешная жизнь! Джонни всегда хотел детей, а я нет… Иногда мне кажется, что он привез меня сюда, чтобы наказать. Я должна была быть на месте Линн… Бедняжка Линн! — Зеленые глаза наполнились слезами. — Бедная Линн с двумя детьми. Почему я не оказалась на ее месте? Я, у которой никого нет и которой приходится торчать в этой вонючей…

— Миссис Мейхью, давайте я сварю вам кофе.

По белоснежным щекам текли слезы.

— Посмотри на меня, Джон! Что скажешь теперь? У меня появилась семья, и мы все можем вернуться домой… Джонни обожает детей.

— Миссис Мейхью! — Джули энергично потрясла ее за плечо, но Стефани уже ничего не соображала.

Что же им теперь делать?

Детям нужна была ванна, ужин и теплая постель. На улице было уже довольно холодно. Джули в панике огляделась по сторонам. Где Джанет и Марк? Ее сердце сжалось от боли. Две маленькие фигурки крепко спали в углу огромного дивана. Что ж, прежде всего надо развести огонь в этой огромной кухонной плите. Дрова отсырели, к тому же сама заслонка никак не открывалась. Джули пнула ее каблуком и в слезах опустилась на пол. Кроме всего прочего, они не смогут приготовить себе ужин. И похоже, в доме негде спать.

На улице послышались шаги.

— Клэй! — Джули устремила на него сияющий взгляд. — Все просто ужасно!

— Что произошло? — Он поднял ее с пола и огляделся.

— Нам не следовало сюда приезжать. Стефани не любит детей. Она хочет их использовать, чтобы заставить мужа вернуться в город. Он хотел семью, а она нет, поэтому он привез ее сюда, но поскольку теперь здесь Джанет и Марк…

— Минуточку! — перебил Клэй. — Давай начнем сначала. Где Мейхью?

— Стефани в гостиной мертвецки пьяная, а ее муж в деревне.

Клэй недоверчиво прошел в гостиную и уставился на неподвижную фигуру.

— Подожди здесь. Я постараюсь найти кровать и уложить ее. — Через несколько секунд он вернулся. — Первая дверь налево. Увидишь свет. Постели, а я принесу ее.

Клэй поднял Стефани на руки, а Джули поспешила по коридору. В спальне было неубрано. Джули разгладила простыни, и Клэй опустил Стефани на кровать.

— Она слишком молода, чтобы оставаться здесь одной.

— На пять лет моложе Линн.

В гостиной Клэй посмотрел на спящих детей:

— Постараюсь найти свободные комнаты. А ты пока сходи к машине. Там есть фляжка с кофе и бутерброды, приготовленные Хабибом.

— Неужели мы здесь останемся? — Джули недоуменно взглянула на Клэя. — И потом дети… Ты только посмотри на этот дом!

— Джули, когда я впервые увидел тебя на террасе в отеле «Джерард», то подумал, что ты из тех девушек, что любят хорошо провести время. После той тяжелой поездки по пустыне и твоей первой недели в Гучани я понял, что ошибся. И я знаю, что ты не отвернешься от этих людей. Им нужна помощь. А теперь иди принеси кофе.

В доме оказалось еще две спальни. Одна была совершенно пустой, если не считать двух железных коек. В другой было несколько предметов детской мебели и двухъярусные кроватки. Очевидно, комната для Марка и Джанет, но все постельное белье сильно отсырело. Джули решила оставить детей на диване. Когда она вернулась на кухню, плита уже потрескивала, и она смогла просушить простыни.

Накрыв детей, Джули прилегла на другой край дивана. Клэй расположился в кресле и выключил свет.

— Спокойной ночи, Джули.

— Клэй, что случилось на таможне? — сонно спросила она.

— К счастью для меня, начальник понимал по-английски. Мне пришлось заполнить несколько анкет и поклясться, что говорю чистую правду.

— Безумие!

— Меня довезли до дороги, а дальше пришлось идти пешком.

— Жаль, что я не осталась с тобой…

— Все нормально. Спокойной ночи.

— Спокойной ночи, Клэй.

Джули разбудило легкое прикосновение пальцев.

— Будете завтракать сейчас, леди?

Она вскочила и увидела широкое коричневое лицо с приплюснутым носом. Человек ослепительно улыбнулся.

— Кто вы?

— Я Темкин. Приготовить завтрак для леди?

— Но когда мы вчера приехали, здесь никого не было.

Юноша пожал плечами и закатил глаза.

— Когда миссис берется за бутылку с огненной водой, мы остаемся в деревне.

— Ты имеешь в виду себя и мистера Мейхью?

Он кивнул:

— Мы с господином всегда остаемся в деревне.

— Сколько же ты отсутствовал в этот раз?

— Три или четыре дня. Так приготовить завтрак?

Похоже, Темкину не терпелось продемонстрировать свои кулинарные способности.

— Хорошо, Темкин, готовь.

Он радостно поспешил прочь из комнаты, а Джули отправилась искать ванную. Когда она умылась, стол в гостиной уже был накрыт белой скатертью, а вазу со свежими цветами окружали различные блюда.

Повар с гордостью ожидал похвалы.

— Выглядит просто замечательно, Темкин, — улыбнулась Джули и спросила: — Ты не видел мистера Уитмена с детьми?

Темкин промолчал. Кажется, его знание языка сводилось лишь к обсуждению домашних дел. Джули повторила:

— Большой человек и маленькие… Где они?

Лицо Темкина просияло.

— Нет, не здесь. Ушли рано.

Кажется, Клэй с детьми ушел, пока она еще спала. Что ж, остается только попробовать аппетитную стряпню Темкина. Через некоторое время раздался звук подъезжающей машины. Оттуда выбрались счастливые Джанет и Марк и появилась женская фигура. Неужели это та самая Стефани, которую Джули видела вчера вечером? Волосы были гладко причесаны и блестели, на лице красивый макияж. Стефани выглядела высокой и стройной в узких брюках и дорогой блузке.

— Доброе утро. — Стефани с улыбкой взбежала по ступеням в дом. — Вы спали как младенец, поэтому мы не стали вас тревожить. Я показывала Клэю владения, а потом мы поехали в деревню, но Джон остался ждать, когда привезут припасы, так что будет позднее.

Стефани взяла Джули за руку и повела в дом.

— Прошу прощения за вчерашнее. Клэй рассказал, как отнес меня в постель! — Она рассмеялась.

Джули натянуто улыбнулась. Глядя на Стефани и комнаты, она не могла поверить своим глазам. В доме было прибрано, а Стефани сидела напротив спокойная, собранная и подтянутая. Возможно, все это Джули только приснилось.

Перед обедом появился Джон Мейхью и виновато взял Джули за руку.

— Прошу прощения за вчерашнее. Я и не знал, что вы должны приехать.

Он был примерно одного роста с женой, худощав, с чуть редеющими волосами и приятной улыбкой. Казалось, он почти все время погружен в собственные мысли.

За обедом чета почти не разговаривала, а Джули была слишком поглощена детьми, чтобы поддерживать разговор. Вскоре оба мужчины ушли, и Джули решила обустроить комнаты, где им предстояло провести ночь. Когда она передвигала детские кровати к окну, Стефани просунула голову в дверь:

— Не стоит беспокоиться, это сделает Темкин.

— Тогда пойду приберусь в комнате Клэя.

— Все уже готово. Вы будете спать здесь с детьми. Клэй займет свободную комнату. Темкин все сделает.

Бедный Темкин! Похоже, ему приходилось одному вести хозяйство.

— Клэй хочет, чтобы я показала вам ферму, — продолжала Стефани. — Вы ездите верхом?

— Немного. А как же дети?

— Они могут поиграть в саду.

— Я поеду с вами, но сначала посмотрю, чем они занимаются.

Стефани промолчала, но от Джули не ускользнул ее удивленный взгляд. Длинный сад спускался в долину. В углу кто-то попытался посадить клумбу, и теперь к солнцу тянулись георгины, настурции и циннии.

Стефани усмехнулась:

— Мой муж устроил здесь свою маленькую Англию. Должно быть, в качестве компенсации за то, что мы потеряли.

Джули ничего не ответила. Джанет и Марк были поглощены игрой, и она не стала их беспокоить. На лужайке были аккуратно разложены куклы и игрушки.

Они со Стефани ехали по извилистой тропе. За домом вздымались зеленые холмы. Внизу виднелась заброшенная долина, разбитая на вспаханные квадраты.

— В основном бананы и хлопок, — небрежно заметила Стефани, — хотя Джон уверен, что сможет вырастить цитрусовые и манго. Наш Джон любит трудности.

— А вы? — весело спросила Джули.

Настроение Стефани заметно ухудшилось. Что произошло? Неужели она поняла, что на мужа не получится так легко повлиять?

— Почему мне должны нравиться такие трудности, когда в Кении у меня было все — друзья, развлечения, успешный ночной клуб? — Она пришпорила лошадь и раздраженно вскинула голову. — Почему надо вот так все бросать и уезжать в этот богом забытый уголок, чтобы начать все заново?

— Возможно, чтобы помочь молодой стране.

— Но почему мы должны гнуть спину? Местные сами прекрасно справятся. Кроме того, Джон годами не работал на земле.

— Вам здесь не нравится? — спросила Джули.

Стефани с ненавистью посмотрела на поля, где трудились женщины, а улыбающиеся грязные дети махали им руками.

— А вам? Только честно.

Джули улыбнулась:

— Признаю, это довольно уединенное место, но ведь говорят, что везде есть свои преимущества.

— А разве не говорят, что, когда у мужчины нет семьи, он ищет, куда бы приложить свою энергию?

Последовав совету Клэя, она старалась не обращать внимания на недовольство Стефани, но с каждой минутой все больше убеждалась, что та согласилась взять детей, чтобы использовать их в давней битве со своим мужем. И, судя по ее теперешнему настроению, она была настроена не слишком оптимистично. Что же будет с Джанет и Марком? Теперь им особенно нужны забота и любовь.

К вечеру беспокойство Джули только возросло.

Стефани в роскошном черном бархатном платье бесстыдно любезничала с Клэем. Она не замечала никого больше, но не выпускала из рук бокал с вином. С момента появления Джона Джули заметила, что оба супруга еле сдерживают гнев. Наконец разразилась буря.

— Может, пора дать этой бутылке зарасти пылью, как и всему в нашем доме? — ледяным тоном спросил Джон, когда его жена наполнила бокал в четвертый раз.

— Темкин убирается в доме. Почему ты не скажешь ему?

— Ты слишком много взвалила на плечи Темкина. Если бы я не знал его с детства, он бы теперь не был здесь, выполняя работу, от которой ты наотрез отказалась.

Джули уткнулась в журнал. Ей было очень стыдно быть свидетелем этой сцены.

— Ему ведь платят за это, — заметила Стефани.

— Ему платят за готовку и уборку кухни, и с этой минуты именно так и будет. Пока мы не найдем других помощников, ты будешь делать свою работу. Давно уже пора взять себя в руки.

— Я сделаю это, когда мы выберемся из этой дыры!

— Как ты можешь ставить мне условия? Мы здесь надолго, и чем скорее ты это поймешь, тем лучше.

— Теперь у нас есть дети. Чем они будут заниматься в этих джунглях?

— Джанет и Марку будет здесь хорошо, по крайней мере, лучше чем в твоем ночном клубе!

Джон выбежал из дома, с грохотом захлопнув за собой дверь. Стефани, шатаясь, ушла к себе.

С крыши веранды лились потоки тропического дождя. Клэй откинулся на спинку стула, держа в одной руке бокал, а в другой книгу. Было такое впечатление, что он не слышал ни единого слова. Джули раздраженно спросила:

— Клэй, думаешь, это хорошее место для детей?

— Мы никуда не уедем, пока не убедимся, что они хорошо устроились.

— Хочешь сказать, что им придется остаться?

Он глубоко вздохнул:

— Эти люди их опекуны.

— Но это же чудовищно! — Джули вскочила, не в силах больше сдерживаться. — Стефани их не любит! Единственное, что ее интересует…

— Джули! — Клэй побледнел. — Ты делаешь слишком поспешные выводы. Не забывай, мы здесь всего один день.

— Мне было достаточно одного часа!

— Ты сразу же решила, что Мейхью детям не подходят.

— А тебе все равно, что с ними будет!

Они стояли, с негодованием глядя друг на друга, потом Клэй со вздохом повернулся к дверям:

— У Джона сейчас трудные времена. Чтобы наладить жизнь на ферме, надо потрудиться, а его единственный помощник — молодой местный управляющий. К тому же не хватает рабочих рук. А Стефани просто трудно привыкнуть, но кто может ее винить? — Клэй бросил недокуренную сигарету в пепельницу и посмотрел на Джули. — Вместо того чтобы осуждать, попытайся лучше помочь Стефани поближе познакомиться с детьми.

Не говоря больше ни слова, он вышел из комнаты.

День прошел в томительном напряжении. Клэй с Джоном куда-то уходили и обсуждали дела на ферме, а Джули все это время пыталась наладить отношения детей с тетей. Это оказалось не так-то легко. Стефани в дорогом наряде и с голливудским макияжем на лице пыталась изображать само добродушие. Неудивительно, что, заслышав ее зов, дети прятались. Им она казалась всего лишь красивой статуей.

После обеда Джон занялся бумажной работой, а Стефани увлекла Клэя на веранду. Джули рано ушла в свою комнату. Такой распорядок продолжался много дней, и она заметила, что все больше времени проводит с Джанет и Марком.

Как-то утром Джули увидела, как Клэй со Стефани поехали верхом в долину. Она отвернулась и прикусила губу. Разве Клэй не видит, что тетя совсем не обращает внимания на племянников? Рано или поздно ей придется воспитывать их, но она относится к ним как к лишним предметам мебели.

Однажды, проходя мимо детской, Джули услышала голос Стефани:

— Я настаиваю, Джанет, ты меня слышишь? Ты должна называть дядю Джона папой. Ему это понравится. А теперь скажи «мама», как я тебя учила.

Тишина.

Джули заглянула в комнату и увидела Джанет. На глазах девочки были слезы. Стефани схватила ее за плечи:

— Ты будешь называть меня мамой, маленькая упрямица!

— Как вы можете? — вскричала Джули. — Прошло всего несколько недель с момента авиакатастрофы. Вы хотите, чтобы дети вас возненавидели?

Стефани повернулась, ее глаза сверкали от гнева.

— Слушайте, вас наняли для того, чтобы привезти детей сюда, но это не дает вам права вмешиваться в их воспитание.

— Воспитание! — Джули разразилась недоверчивым смехом.

— Смейтесь на здоровье, но я знаю, что Джону здесь нравится не больше, чем мне.

Стефани выбежала из комнаты, а Джанет разрыдалась.

— Мне здесь не нравится. Я хочу к маме!

Джули с трудом сдержала слезы.

— Мне надо в деревню за припасами, поеду на машине Джона. Хочешь со мной? — Клэй смахнул пыль с ветрового стекла и приготовился сесть за руль. — Там есть несколько магазинов, — продолжал он, — и довольно приличная гостиница.

В этот миг Джули подумала, что отдала бы все, чтобы повторился тот вечер на Ниле. Внезапно Джули вспомнила о Стефани и остановилась.

— Взять с собой детей?

Клэй нетерпеливо вздохнул:

— Не надо. Дай Стефани шанс.

— Я бы с радостью, но она всегда занята другими делами.

— Например?

В карих глазах сверкнул гнев, и Джули жалким голосом произнесла:

— Ничего особенного. Забудь. А в деревню я не поеду.

Почему упоминание о Стефани вызывает такую реакцию, думала она, торопливо входя в дом? Раздался рев двигателя, и машина свернула за угол. Что происходит с ней и с Клэем? Всего пару дней назад они страстно обнимали друг друга, как настоящие влюбленные. Джули была убеждена, что лишь будущее детей стоит между ее счастьем и счастьем Клэя. Теперь она не была уже в этом уверена. После приезда в Бонголу они почти не разговаривали. Со сжавшимся от боли сердцем Джули подумала, что, наверное, на этом и закончилась вся любовь Клэя: одной романтической ночью на берегах Нила.

Она сидела в комнате, слушая веселый смех детей, когда дядя окатывал их водой из садового шланга. Они были вполне счастливы. Возможно, все-таки стоит сходить в деревню.

Джули взяла сумочку и вышла из дома.

Ей ничего не оставалось, кроме как воспользоваться машиной Клэя, которую ему одолжил Хабиб. И хотя она понятия не имела, где находится деревня, ее было нетрудно отыскать, следуя по следам шин.

Если верить Стефани, ее муж привез ее в Бонголу, чтобы таким образом поквитаться с ней. И это было ужасное наказание, если сравнить маленький уютный ночной клуб в Найроби и захудалую ферму высоко в горах. Но не менее ужасно, когда жена не желает иметь детей. И хотя никто об этом прямо не говорил, Джули была убеждена, что именно в этом и кроется корень всех бед.

Она видела лицо Джона, когда он смотрел на Марка и Джанет. Не оставалось сомнений в том, что муж и жена находились по разные стороны баррикад, когда речь заходила о детях. Стефани, которой было не больше тридцати, должно быть, откладывала рождение детей на потом, но Джон, будучи старше ее, с тревогой понимал, что скоро ему будет слишком поздно завести семью.

Джули вздохнула. Как жестоко оставлять детей на произвол судьбы, когда ситуация в семье Мейхью так накалена. И какие же разные две сестры! Если бы Стефани была больше похожа на Линн, дети смогли бы только сплотить мужа и жену. А теперь, похоже, все еще больше запуталось.

Наконец Джули приехала в деревню Хифта с приземистыми белыми домами, щурившимися от палящего солнца. Мотель был единственным двухэтажным зданием. Он выходил на площадь, засаженную тенистыми деревьями, а внутренний дворик представлял собой нечто вроде гостиной на открытом воздухе, где между столиками были высажены апельсиновые деревья и гибискус.

Джули оставила машину на площади и отправилась исследовать деревню. Витрины лавок были заставлены увеличительными стеклами, свистками, тамбуринами, горшками и сковородками, чашками и блюдцами, ножницами и зеркалами. По соседству с местной галантереей были хлопчатобумажные ткани из Ланкашира, саржевые одеяла и индийские шелка.

И хотя у Джули не было с собой местных денег, она не могла устоять перед удовольствием повертеть в руках какую-нибудь безделушку. Продавцы, вместо того чтобы выражать недовольство, только широко улыбались в ответ. Сначала Джули было немного не по себе, когда мимо проходили местные жители, с ног до головы закутанные в свои национальные одеяния. Но постепенно она успокоилась, когда заметила на лицах дружелюбные улыбки. В конце усыпанной гравием дороги стояла сверкающая бензозаправка. Очевидно, транспорт, следовавший в другие районы, останавливался в этой деревне.

Рядом с заправкой стоял небольшой домик в европейском стиле — мотель, а на ступенях стирала пухлая темноволосая женщина. Джули не терпелось продегустировать блюда в деревенском мотеле. Если она вернется за деньгами, то успеет поесть во дворике среди апельсиновых деревьев и зарослей гибискуса.

Тут Джули пришло в голову, что она может встретить Клэя, но, скорее всего, он уже забрал запасы провианта и вернулся в Бонголу. Джули твердым шагом направилась к мотелю. Здесь, к ее удивлению и радости, одного слова «Бонгола» было достаточно, чтобы ей предложили несколько вкусных блюд. И хотя владелец мотеля был итальянцем, он на ломаном английском заверил ее, что она сможет заплатить, как только опять приедет в деревню.

Джули не спеша поела на улице, глядя, как тени деревьев становятся все длиннее. Если бы все в жизни было так просто! Если бы только ей не пришлось покидать безмятежную Хифту и возвращаться в мрачную атмосферу Бонголы. Но там были Джанет и Марк…

Интересно, как они прожили этот день с Мейхью? Скорее всего, неплохо. Возможно, все еще наладится. Клэй любил ее, в этом Джули была уверена. Вдруг она ошиблась насчет Стефани? Похоже, легкий ветерок развеял все ее сомнения.

В начале четвертого Джули отправилась к машине и поехала в направлении фермы, весело напевая. Наверное, Джанет с Марком встретят ее на крыльце. Скучали ли они? Ее не было всего несколько часов, но что будет, когда она уедет насовсем? Что будут тогда чувствовать дети, что будет чувствовать она?

Джули твердо нажала на педаль газа. Но чем ближе она подъезжала к дому, тем сильнее сжималось ее сердце. В Бонголе не было заметно признаков жизни. Дом словно застыл в жарком полуденном мареве. Даже Темкин удалился из своей любимой кухни. В долине женщины в длинных одеяниях стояли согнувшись над посевами хлопка, и где-то жалобно пела птица.

Джули принялась бесцельно бродить по дому. Кажется, все ушли. Пожалуй, неплохо было бы принять теплую ванну. Толкнув дверь в комнату, Джули с удивлением заметила, что в кроватке кто-то шевелится.

— Джанет! Я думала, ты ушла вместе с остальными.

— Тетя Стефани сказала, что сегодня я должна отдыхать.

— Ты плохо себя чувствуешь, малыш? — Джули присела на край кроватки. — Что ж, раз я вернулась, может, сходим погулять на поле?

Джанет радостно вскинула голову. В этот момент Джули увидела ее красную опухшую щеку.

— Джанет! Что ты сделала со щекой?

— Не знаю… — В карих глазах девочки был страх.

— Как же так? Она вся опухла. Ты упала?

— Не знаю, и я не хочу никуда идти.

Джули вздохнула:

— Тебе надо быть осторожнее, милая. А где Марк?

— Он ушел с тетей Стефани и Клэем посмотреть на теленка.

— И они оставили тебя совсем одну?

— Я хотела остаться…

— И не хотела посмотреть на теленка?

— Я не люблю телят.

— Что ж, тогда я пойду приму ванну, если ты точно не хочешь идти гулять.

— Не хочу.

Странно, подумала Джули. Сидеть одной в комнате — это так не похоже на Джанет.

Вернувшись после прогулки, Марк принялся с восторгом пересказывать свои впечатления от встречи с теленком.

— У него вот такой хвост… А ноги дрожат.

— Я тоже хотела посмотреть на теленка, — протянула Джанет.

— Мне показалось, что ты не любишь телят, — удивленно произнесла Джули.

— Люблю.

— Говорят, что женщины непредсказуемы! — рассмеялась Джули, обнимая девочку. — Но ты начинаешь слишком рано, тебе не кажется?

Марк как ни в чем не бывало произнес:

— Джанет ударили, она заплакала, и я испугался.

— Джанет ударили? — эхом отозвалась Джули, вспомнив опухшую щеку.

— Это неправда! — Глаза девочки были полны ужаса. — Замолчи, Марк!

Джули медленно подняла маленькое личико к свету.

— Это сделала тетя Стефани? Это важно, Джанет. Я хочу знать.

— Она рассердится, — захныкала Джанет. — Она сказала, что никто не должен видеть, и это скоро пройдет. Она сказала, что я плохо себя вела…

— Боже мой! Что же ты натворила?

— Я взяла ее сумочку, она открылась, и все упало на пол.

— И все?

— Она сказала, что я плохо себя вела.

— Правда?

Джули поспешно уложила детей, поцеловала и направилась к двери.

— Спокойной ночи!

Стефани одна сидела в гостиной, вертя в руках пустой стакан. Завидев Джули, она равнодушно взглянула на нее и опять мрачно уставилась на веранду.

— Вы сегодня ударили Джанет? — Заметив гнев в глазах Стефани, она поспешила заверить: — Это не она мне сказала, девочка слишком испугана. Чем вы ей пригрозили?

Стефани сухо улыбнулась:

— К чему вся эта сцена? Девочка плохо себя вела, и я ей об этом сказала.

— Глядя на ее лицо, можно подумать, что у вас железная рука. Должно быть, вы ударили ее обо что-то.

— Об стену или об стол, уже не помню. Слушайте! Вы прекрасно знаете, что Джанет настоящий чертенок. Хотите сказать, что я не имею права воспитывать собственных детей?

— Вы правда так любите Марка с Джанет, чтобы сделать их своими? — прямо спросила Джули.

— Я ведь согласилась их взять, не так ли?

— Но только чтобы вернуться в Кению.

— И что такого, если мне удастся убедить Джона, что Бонгола — не место для детей Линн? — протянула Стефани и глазом не моргнув.

— Ничего, если бы вы только могли полюбить Джанет с Марком. Они очень милые дети и…

— И почему вы думаете, что я не буду любить их, как Линн? — презрительно спросила Стефани.

— Просто у меня такое чувство. Но они ваши племянники, и если вы не хотите собственных детей…

— Боже упаси! — Стефани передернула плечами. — Вам не о чем беспокоиться, так что можете оставить роль наседки. Мне кажется, вам здесь больше нечего делать. Возможно, вам лучше уехать.

— Очень хорошо.

Джули молча вышла из комнаты. Какой смысл спорить? Преимущество на стороне Стефани, и ей это прекрасно известно. Джули успела привязаться к детям, словно это были ее собственные братишка с сестренкой. Ей было безумно тяжело оставлять их с тетей. Они стали сиротами и нуждались в любви и заботе больше других. Возможно, Джон Мейхью мог им это дать, но Стефани казалась совсем бесчувственной.

Но что могла поделать Джули? Закон на стороне Стефани. Она решилась при первом удобном случае поговорить с Клэем. Но и это тоже было проблемой. Джули только что получила вежливый приказ покинуть дом, но что Клэй? О нем Стефани ничего не сказала. Что, если он предпочтет остаться в Бонголе? Если так, значит, они со Стефани заодно.

С тяжелым сердцем Джули поняла, что ей остается только ждать. Джон с Клэем не вернулись к ужину, и Джули сидела за столом со Стефани, одетой в роскошное изумрудно-зеленое платье. После той первой ночи она уже не видела Стефани пьяной. Однако Темкин рассказывал, что до их приезда хозяйка могла пить несколько дней и даже не причесывалась. Почему же такая перемена? Может, Стефани не хотелось ударить в грязь лицом перед гостями или же к делу имеет отношение Клэй?

Как можно быстрее Джули удалилась в свою комнату. Вскоре она услышала мужские голоса и хлопанье дверей. Похоже, Мейхью легли спать. Джули встала с постели. Это шанс поговорить с Клэем. Он всегда ложится последним.

Чувствуя всю нелепость ситуации, Джули крадучись пошла по коридору. Но ей просто необходимо узнать, что думает Клэй. И потом они так мало виделись после приезда в Бонголу…

В гостиной было пусто. Джули решила, что Клэй курит на веранде. Боясь натолкнуться в полумраке на мебель или потревожить спящих хозяев, Джули на цыпочках двигалась вперед.

Зрелище, которое она увидела на веранде, заставило ее сердце бешено забиться, будто его внезапно схватили грубой железной рукой. Джули не помнила, как вернулась в комнату. Она рухнула в постель, с трудом сдерживая рыдания.

Стройная фигурка в зеленом в объятиях Клэя, его губы, прильнувшие к губам Стефани.