Мажор на выданье. Никакого брака!

Глава 14

– Ваш вес и рост, – поднял голову один из судей, больше всего походивший на медика. Хотя вряд ли кто-нибудь из врачей хоть раз красил ногти в розовый цвет, украшая это буйство красок драгоценными камнями.

– Шесть футов, – начала Нэнси, стыдливо прикрыв грудь руками, – сто двадцать девять фунтов. Можно мне уже одеться?

– Нет, – резко ответила дама в возрасте с выбритыми висками и сочными синими прядями в седых волосах. – Выпрямись, руки по бокам и пройдись. – Она пошевелила пальцами, показывая, как именно и приспустила с носа очки. – Ну?!

– А. – На секунду замялась подруга, но увидев улыбку Оскара нахмурилась, резко опустила руки, выпрямила спину, будто кол проглотила, и откинула голову назад. – Всё, я готова. Смотрите.

Под тихий смех Оскара и ухмылки судий, Нэнси пошла вперёд, аккуратно переставляя ноги, ибо ничего не видела из-за вскинутой головы и задранного носа. Отставив правую руку в сторону, она попыталась развернуться в конце подиума, но съехавшая нога помешала плану. С тихим вскриком, Нэнси свалилась на пол, впрочем, не вся. Ноги-то остались на возвышенности. Даже строгая Тереза подавила ухмылку и привстала из-за стола, чтобы убедиться, что подруга не покалечилась.

– Эй, ты как?! – Я подскочила, чтобы поднять её и заметила влажный блеск в глазах. Нехорошо. – Нэнси, – зашептала я, помогая ей встать. – Не думай об этом. Ну, не пройдёшь и ладно. Ты не больно-то и хотела.

– Отпусти. – Она выдернула руку и прошипела: – Я никогда, никогда не проигрывала! Что могут эти расфыфурки, чего не могу я?! Да я Оскара заслуживаю! – Встретившись с моим взглядом, она поджала губы и поправилась: – Заслужу, в будущем. Я на голову выше всех этих судий! Мне гордость не позволит вот так вот провалиться! Отстань. – Она снова отпихнула мою руку и шмыгнув носом, поднялась на подиум. – Я хочу попробовать ещё раз.

– Вы уверены? – Мадам с синими прядями скептично осмотрела Нэнси и качнула головой. – Боюсь, вы не походите, милочка. Для моделей важна грация, у вас же она, как у слона в посудной лавке. Вы даже ярда не смогли пройти без происшествий. – Прости Тереза. – Она перевела взгляд на главную. – Я ставлю ей ноль с минусом.

Я видела, как Нэнси сжала руки в кулаки и отпустила, словно соглашаясь с вердиктом. И вместе с тем, на судий подруга смотрела со злостью, даже яростью. Такие очевидные эмоции очень редко проскальзывали на её лице, было очевидно, что подруга вела внутреннюю борьбу.

– А ты что скажешь, Марк? – Тереза повернулась к мужчине с розовыми ногтями.

– Нэнси, да? Снимите, пожалуйста, очки и соберите волосы в хвост, – попросил он, игнорируя вопрос.

Вздохнув, Нэнс всё же сняла очки и отдала их мне, потом медленно, словно не веря самой себе убрала волосы и повернулась к судьям. Я видела, как расширились глаза Оскара, и как нервно дёрнулась та, что дала подруге отбой. Тереза усмехнулась, бросая взгляды на замерших судей. Мол, смотрите, я была права. Её взгляд потрясал гордостью, но не за Нэнси, а за свой нюх.

– Я её беру, – просто сказал Марк и вернулся к просмотру каких-то листов.

Оскар незаметно поднял большой палец. Вроде и поддержал, но я видела, какими глазами он смотрел на Нэнси. Мне стало страшно за подругу, она знала о любви ещё меньше, чем я. У неё никогда не было серьёзных отношений, я вообще не уверена, что у неё хоть раз в жизни был парень. А тут акулы, которые пресыщены женскими телами. Что будет с ней?

Что будет со всеми нами?

– Следующая. – Тереза откинулась на спинку стула и кивнула мне.

Обречённо повесив голову, я прошла к стульям и стянула вещи. Ещё две минуты назад я была полна надежд, что нам дадут от ворот поворот. Но видимо нет. Фортуна оказалась излишне благосклонной. Нэнси же сияла как начищенный бок хрустального бокала. Подруга села на стул и прошептала, одновременно натягивая водолазку:

– Ты просто обязана их покорить!

– С какой стати? – Недоуменно подняла я брови. – Ты прошла и этого достаточно, а я вернусь домой, как и планировала и займусь поиском работы.

– Одной страшно, – внезапно призналась она, забывая распустить волосы, которые раньше скрывали лицо, и нацепить дурацкие очки толщиной в палец.

Промолчав, я поправила лямку бюстгальтера и прошла на подиум. Не нравилось мне всё это. Такое ощущение, что сейчас я должна была прыгнуть с обрыва в ледяную воду, откуда или нет возврата, или вернёшься, но уже не тем, кто был до прыжка. По спине потёк холодный пот, руки дрогнули, но я упрямо держала голову прямо, не позволяя сбить меня с толку.

– Ваш вес и рост, – повторил вопрос Марк.

– Вес не знаю. Рост пять футов, два дюйма.

– Как это, не знаете веса? – Вновь приспустила очки синеволосая.

– Я похудела. – Я вздохнула, вспоминая прошлый образ, в котором хоть и не хватало комфорта, но было спокойно.

– Вес до похудения помните?

– Сто шестьдесят пять фунтов, – поморщившись, ответила я. Сразу вспомнилось моё утопление, надменный смех Джоэла, и спокойный голос Робина. А ещё слова матери: жирная, как свинья.

Переглянувшись с Оскаром, Марк уточнил:

– Как быстро сбросили?

– Точно не знаю, я отдыхала на закрытой базе около полутора месяцев.

Судьи снова переглянулись. Оскар постучал по груди, откашливаясь, и подался вперёд:

– Диета?

Я задумалась. А можно ли назвать мой режим диетой? Пожав плечами, я мотнула головой:

– Ничего такого, просто плавала каждое утро и перестала есть шоколадные батончики и пить газировку.

Оскар потёр шею и задумался. Молчавший до этого мужчина в обычных джинсах и тёмных очках на пол-лица спросил:

– Ваше полное имя.

Задохнувшись от ужаса, я повернулась к Нэнси, спрашивая глазами: – А что, собственно, говорить-то? Джослин Фурье была хороша как неприметная обычая девушка, Диану Джонс сразу же найдут родители, а мать так точно не отстанет. Пожав плечами, Нэнси послала мне многозначительный взгляд и развела руками.

– Вы забыли? – снова спросил мужчина в очках. – Оскар, какое имя стоит в анкете?

– Ди, – удивлённо отозвался тот, странно на меня поглядывая.

– Просто Ди? Правда? – Мужчина снял очки и устало потёр лицо.

Да ладно, мысленно простонала я. Что сказать-то? Отец прислал документы на имя Джослин Фурье, а Диана Джонс существует во Флориде. Если мать узнает где и чем занимаюсь, на куски порвёт. Вздрогнув от представления, что именно меня ждёт, я закусила губу:

– Ди…

– Заика? – усмехнулся Марк.

Чёрт. Ведь и Джослин Фурье матери знакома. Чего делать-то? В этот момент, перед глазами почему-то встало надменное лицо Адама Холла, которого я отправила в больницу и сбежала не подписав ни один затребованный им документ. Если он захочет получить от меня денег или ещё чего, просто потому что я посмела жить с Робином почти два месяца, то справиться с обычной девчонкой такому типу раз плюнуть, а вот с Джослин Фурье… Её он достать точно не сможет. И потом, я уже просила Тейлора сделать мне документы, если пойду на попятную – потеряю доверие и собственное уважение. Раз уж решила вернуться в начало, так и надо делать.

Вскинув голову, я гордо расправила плечи. В конце концов, они могут и не знать о Джослин Фурье. Это было так давно, что даже мне казалось сном, а уж другим людям, тем более далёким от мира музыки…

– Моё имя Джослин Фурье. – Слова повисли в воздухе.

– Хорошо, – сказала женщина с синими волосами, чиркая на бумаге.

Оскар улыбнулся, посматривая на Нэнси, Тереза расслабленно откинула голову, словно всё уже было решено. Марк записал мои параметры и что-то чиркал в воздухе пальцем. И только мужчина в очках смотрел на меня, как на покойницу.

– Не может быть.

– Чего ты? – Марк обернулся, постукивая розовым ногтем по столу.

– Ты не знаешь? – Мужчина в очках привстал, показывая на меня пальцем. – Джослин Фурье, девочки-гений. Второй Моцарт!

Залившись краской от стыда, я пошла одеваться. Надо было назваться Дианой Джонс, да как у него язык повернулся назвать меня вторым Моцартом… Маэстро в гробу точно перевернулся, и не один раз.

– Это же ты, да? – Он бесшумно подошёл и больно схватив за руку, развернул к себе.

– Какая разница? – устало отозвалась я, даже не смотря на него. – Вы должны оценить мои физические данные, а не талант или его отсутствие. Я правильно понимаю? – Повернувшись, я аккуратно высвободила руку и продолжила одеваться.

– Я был на всех твоих концертах!

– Поздравляю.

– Ты вернулась, чтобы играть? – будто не слыша, продолжил он.

– Нет, мистер Не знаю как вас зовут, – грубо ответила я. – Я приехала в Лос-Анджелес, чтобы найти работу и поступить! Мы закончили этот цирк? Я не подхожу вам, вы не подходите мне, всё. Извини Нэнс. – Я повернулась к подруге. – Но твоё нежелание идти одной не стоит всего этого.

Пока я одевалась, на кончиках ресниц дрожали капли слёз. Как я так сорвалась? Стыдно-то, Боже мой… Повернуться и посмотреть в сторону молчавших судий я не смогла. Тот, кто довёл меня до точки кипения, стоял поодаль и также молча наблюдал за сборами. Когда на моих бёдрах плотно села джинсовая ткань и прозвучал «вжик» молнии, он повёл рукой в сторону столов, будто приглашая:

– А теперь мы поговорим.

– Я не думаю…

– Сейчас вы меня волнуете не как пианистка. – Он сложил руки за спиной и прошёл вперёд нас с Нэнси. – А как потенциальная модель. Меня зовут Томас Андерсен. Я фотограф.

Подойдя к столам, я наткнулась на осуждающий взгляд Марка и надменный Терезы. Стыд буквально съел меня за эту выходку. Набрав в грудь побольше воздуха, я едва слышно выдохнула:

– Простите за эту выходку и эмоциональный всплеск. Просто… для меня слишком болезненно вспоминать тот период жизни, и я бы не хотела больше возвращаться к вопросу игры на публику.

Бросив взгляд исподлобья, я заметила тень улыбки у Терезы и лёгкий кивок Марка. Синеволосая сидела дальше, так что выпала из поля зрения. Об Оскаре я как-то забыла.

– Ди. – Томас сел за стол и сложил перед собой руки. – Это я должен извиниться. – Скупая улыбка слегка скрасила жёсткие черты лица. – Я хочу обговорить контракт.

– Какой контракт? – вылупилась я.

– Я хочу, чтобы ты стала моей моделью.

– А как же Нэнси? – Я повернулась к подруге, которая внимательно следила за нашим разговором.

– О, а эта девочка для меня, – вскинулся Марк. – Ей займётся Оскар, после подготовки Нэнси сможет выйти на подиум.

– Нет-нет. – Я переводила взгляд с одного судьи на другого, и возвращалась к подруге. – Вы же говорили о фото, при чём тут подиум?

– Грех скрывать такую красоту. – Впервые за последнее время подал голос Оскар. – Нэнси отлично подойдёт для показов. Ты ростом не вышла, извини, – без тени сочувствия сказал он, продолжая съедать подругу глазами.

И вдруг, по её губам скользнула торжествующая улыбка.

– Я хочу поговорить с девочками. – Тереза резко встала.

– Простите, – вклинилась я. – По документам я действительно Джослин Фурье, но мне бы хотелось, чтобы вы звали меня Дианой. Если можно.

– Как пожелаешь, – махнула рукой женщина и пошла к неприметной двери, спрятавшейся за прожекторами и белым полотном слева от столов.

***

Небольшой, но довольно просторный кабинет расположился на предпоследнем этаже здания. Выше был только жилой этаж, как нам подсказали. Тереза шла вперёд, даже не задумываясь о том, отстали мы или нет. Видимо она считала, что это в наших интересах.

После того как мы вышли из комнаты с судьями, перед нами возникла девушка в строгом костюме и с планшетом в руках. Она живо объяснила правила поведения в офисе и показала план здания, чтобы мы не потерялись, пока главная летела в свой кабинет.

Мне почему-то сразу вспомнился фильм «Дьявол носит Прада». Наша Тереза была под стать дьяволице, а её помощница главной героине, но уже в конце фильма. Нэнси сжала мне руку и отказалась отпускать, пока мы не добрались до широких, матовых, двустворчатых дверей с золотой надписью: «Исполнительный директор Тереза Грей».

– Всё, девушки, дальше мне нельзя. – Помощница Терезы открыла двери и пропустила вперёд.

Хлопок за спиной отрезал нас от остального мира. Огромное помещение с широкими окнами и полуметровыми подоконниками встретило нас стрекотанием птиц. Повернув голову, я с удивлением рассматривала небольшой тропический сад, обустроенный за полностью стеклянными перегородками. Среди высоких деревьев и лиан летал огромный попугай. Шум издавали десятки маленьких птичек жёлто-зелёного цвета.

– Присаживайтесь, – раздался ровный голос.

После того, как мы устроились на краешке софы в стиле барокко, Тереза смерила нас напряжённым и довольно странным взглядом.

– Девушки, я буду краткой. – Она поправила пучок волос и щёлкнула зажигалкой. – Ваше появление в моём кабинете сопряжено с некоторыми обстоятельствами. – Тут Тереза поморщилась и закусила край нижней губы. И это был не знак жеманства или чего-то ещё, директриса явно была недовольна этими самыми обстоятельствами. – К сожалению, Оскар сказал правду. Правление директоров назначило новые выборы на конец октября. Понимаю. – Она подняла руку, чтобы остановить возмущение.– Конкретно вас это не касается. В моей ситуации приходится идти на поводу у желания подчинённых. И раз Марк с Томасом захотели именно вас, то я вынуждена согласиться. Заседание пройдёт накануне Хэллоуина. У вас есть чуть больше четырёх недель, чтобы подготовиться к показу, который пройдёт на следующий день, тридцать первого числа. Показ будет закрытый, только для своих. Мы будем обкатывать новую линейку перед выпуском в собственную сеть магазинов. Безусловно. – Тереза обратила взгляд на меня. – Ты не будешь ходить, но фотосессия, которая приурочена ко дню рождения младшего сына генерального, пройдёт при твоём участии.

– Госпожа, директор. – Кажется Нэнси сама обалдела от подобных перспектив и дала попятную. – Я не хочу ходить по подиуму. – Подруга сжала переносицу двумя пальцами. – Мы пришли на кастинг фотомоделей, но подобный поворот не вписывается в наши планы. Сожалею, что мы оторвали вас от важных дел и даже украли чьи-то места, но мы с Ди совершенно не созданы для подобной жизни.

– Девочки. – Тереза сложила пальцы домиком и устроила на них подбородок. – У вас есть работа?

– Нет. – Помотали мы головами.

– Может быть, у вас богатые родители, готовые обеспечивать ваше проживание?

– Нет.

– Тогда, бойфренды? – вскинула она глаза.

Мы с Нэнси промычали что-то в ответ, который остался неизменным. Нет.

– А чего вы хотите?

– Работать, учиться, – начала перечислять я.

– Хорошо. Наш основатель оплачивает обучение в колледже для тех моделей, что смогли его заинтересовать. Не в сексуальном плане, – поспешила она ограничить наше воображение.

– А кто он? – С некоторым интересом подалась вперёд Нэнси. Конечно, кто откажется от халявного обучения.

– Вы познакомитесь на показе. Выбор учебного учреждения за вами. Никто не будет ограничивать. Да, и ещё. – Тереза поднялась и прошла к утонувшему в стене справа огромному шкафу с документами. – Если всё пройдёт хорошо, то мы готовы взять на себя оплату вашего проживания.

– Зачем? – вскинулась я. – В чём подвох?

– Всё просто. – Тереза обернулась, одаривая нас скупой улыбкой. – Вы подпишите контракт, по которому не имеете права уходить в другое агентство в течение пяти лет. И вообще уходить, – добавила чуть тише она. – Ах да. Чуть не забыла. Из-за череды скандалов с нашими моделями мы были вынуждены прописать основные правила.

Директриса подошла к нам, неся в руке увесистую папку.

– Вот, ознакомьтесь на досуге, а сейчас ступайте к Ребекке, подпишите контракты.

Сунув документы, Тереза выпроводила нас из кабинета, оставляя в замешательстве. Кто откажется от бесплатного обучения и оплаты проживания? Кто?..

– Договорились? – Ребекка вытащила из принтера свеженапечатанные договора и отдала нам.

– Вроде как, – промямлили мы.

– Я тоже обалдела, – призналась вдруг помощница. – Когда в первый раз увидела кабинет Терезы. Классный, правда?

– Наверное. – Я села в кресло рядом со столом и начала читать договор.

– Не бойтесь, – рассмеялась помощница. – Здесь, правда, классно работать.

– Нэнси. – Я бросила взгляд на подругу, которая не глядя подмахнула листы. – Ты…

– Да брось, – отмахнулась она. – Где ещё будут такие халявные условия? Оплата обучения, проживания и за всё это только пять лет отработки. Смешно! Подписывай давай!

– Но… Дай хотя бы прочитать, – прошептала я, рассматривая голодный азарт подруги. Нехорошо.

– Девочки, – вклинилась Ребекка, – мне нужно уезжать, вы могли бы побыстрей разобраться с договорами?

– Подписывай, – угрожающе шикнула Нэнси.

– Ладно, – сдалась я, ставя размашистую подпись.

– Молодцы, – восхитилась помощница, выхватывая бумаги. – Добро пожаловать в «Дьяболи».

И прозвучало это как-то… по-дьявольски. Не хватало только смеха за кадром.

– Хороших выходных, – помахала на прощание Ребекка. – Ждём вас в понедельник к восьми часам. И не опаздывайте.

Спустившись в холл и идя строго по стрелкам, мы вышли к кабинету, в котором проходил конкурс. На месте судей сейчас никого не было, свет софитов был погашен. Сердце учащённо забилось, когда я вспомнила название дома и напутствие помощницы.

– Нэнс. – Я потянула подругу за рукав. – Кажется, мы продались дьяволу.

– Ой, да брось, – хохотнула она. – Дьявола не существует. Пошли скорее к Майлзу, он наверняка уже устал нас ждать и страшно проголодался.

Выйдя в холл, мы действительно увидели бледного Майлза, который с тоской смотрел на подвешенный экран за спиной администратора.

– Наконец-то, – буркнул он, подскакивая. – Я есть хочу, вас не было почти три часа.

– Всего хорошего, – крикнула на прощание Изабель.

Когда дверь главного входа закрылась, я присела на корточки и отдышалась.

– Ты чего? – присела рядом Нэнси. – Тошнит?

– Нет. Мне было страшно, Нэнс. Даже в жар бросило.

– С чего это? – нахмурилась подруга, отмахиваясь от канючившего брата.

– Боюсь, мы нашли приключений на свои задницы. Не иначе. Бесплатный сыр бывает только в мышеловках, Нэнси. Тебе ли не знать? Слишком хорошо, чтобы было правдой. Но договоры подписаны, документы наши отсканированы и деваться уже некуда. Ты хоть правила захватила с собой?

– А как же. – Она довольно улыбнулась. – Дома почитаем. У нас остался один выходной, а с понедельника уже на работу. С ума сойти, – причмокнула она. – Работа. Ра-бо-та…

Пока мы шли до автобусной остановки и придумывали, что съесть на праздничный ужин, в кабинете Терезы состоялся разговор, который спас бы мне жизнь, услышь мы его до ухода.

– Подписали? – нервно стукнула по кофейному столику Тереза.

– Да, госпожа.

– Прочитали?

– Нет, госпожа. Та, что повыше сразу подписала, а вторая, помельче, хотела сначала прочесть. Пришлось ускорить.

– С мелкой будут проблемы, – поджала губы Тереза. – Нэнси можно увлечь выгодой, а вот Диана… Эта будет совать нос куда попало, но выбора у нас нет. Раз Томас выбрал её в качестве своей модели, то придётся как-то уживаться.

– Госпожа, мистер Фледж просил познакомить его с новенькими до показа.

– Чего это он? – вскинулась директриса, нервно сжимая пальцы. – Никогда не интересовался.

– Его сын, госпожа. – Ребекка поправила блузку и одёрнула пиджак. – Джоэл настаивает на личном отборе претендентки.

– Ладно. Но не ранее, чем через две недели. Надо привести этих клуш в порядок. Пускай Оскар составит план тренировок, а Марк разработает диету.

– Хорошо, госпожа.

– Молодец, девочка, – улыбнулась Тереза Грей. – Можешь идти.

Как только дверь закрылась, Тереза нервно щёлкнула зажигалкой, прикурила и подошла к окну. Дробь острых ногтей по стеклу больше походила на похоронный марш. Сделав затяжку, женщина сжала пальцами запястье второй руки и прошептала:

– Откуда ты вылезла, Джослин? Неужели, это Петти решила вновь вывести тебя в свет спустя столько лет?..