С тобой — хоть на край света!

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Все желания Жан-Люка сосредоточились на одном: быть рядом с Рейчел, целовать ее, прикасаться к ней, любить ее. Он нуждался в единственной женщине в мире. Эта жажда была так сильна, что пугала его.

Он хотел, чтобы все было необычно, так, чтобы Рейчел изумилась, как ей удалось выжить без огня его любви. Каждое прикосновение приближало кульминацию…

Придя в себя, Рейчел прильнула к Жан-Люку, изо всех сил пытаясь удержать миг наслаждения.

— Посмотри на меня.

Жан-Люк слегка отклонился, и Рейчел стала жадно вглядываться в его красивое мужественное лицо. Она больше не вынесет разлуки. Но если он сейчас словом или действием разрушит очарование момента, хотя бы просто небрежно пошутит, она не колеблясь вернется в свой маленький ад.

— Ничто не изменилось, — пробормотал он.

Как чудесно, как глубоко и чувственно звучит его голос!

Жан-Люк лег рядом с ней. Некоторое время Рейчел смотрела, как он следит за проплывающими облачками. Она молча повторяла его слова: «Ничто не изменилось». Что это означает? Что он все еще жаждет ее? Она не потеряла его за годы разлуки? Она склонилась к нему и поцеловала в загорелую шею. Он нежно улыбался, но в глазах затаился непонятный холодок, будивший в Рейчел неуверенность.

Жан-Люк уловил ее смятение, взял руку, сплел пальцы с тонкими пальчиками и снова улыбнулся. Его молчание тревожило Рейчел. Она не знала, чего ждать. Все произошло так стремительно. Жан-Люку было свойственно действовать молниеносно, но сейчас…

— Жан-Люк! Скажи, все будет хорошо, правда? Мы начнем все сначала, и пусть прошлое наконец оставит нас! Я так хочу этого. Конечно, если ты не возражаешь, — прошептала она.

Он сел и сорвал несколько травинок. Широкие плечи чуть опустились. Рейчел наблюдала, как он аккуратно раскладывает травинки. Ее сердце тревожно сжалось.

— Жан-Люк! — взмолилась она.

— Быть здесь… видеть тебя… — Он едва заметно покачал головой, как если бы происходящее казалось ему нереальным. Его губы изогнулись в улыбке. Он повернулся к Рейчел. — От нашего общения я немного сошел с ума.

— Да? — Рейчел с трудом сохраняла непринужденность тона. Глубоко внутри зародился страх. Жан-Люк слишком напряжен и задумчив. — Мне нравится, когда ты такой. Помнишь…

— Не надо! — поспешно перебил он, наморщив лоб. — Рейчел, пожалуйста, не надо воспоминаний. Я не хочу жить прошлым. — Внезапно его голос обрел твердость: — Только сегодняшний день!

— Но… — попыталась возразить Рейчел. Их слишком многое связывало, и если она в состоянии простить и забыть ту боль, которую он ей причинил, то зачем же ему отметать все прошлое целиком?

Повисло тягостное молчание. Рейчел смотрела куда-то вдаль. Порыв страсти выплеснул все ее чувства. Она ощущала себя беззащитной, но не нужно плакать и причитать — не поможет. Жан-Люк вовсе не отверг ее — наоборот. Рейчел бережно сохранит в памяти, как он смотрел ей в глаза, обнимая, целуя и занимаясь с ней любовью.

— Если тебе так хочется, — вслух сказала она.

— Да.

— Не пойти ли нам в коттедж? — бодро спросила Рейчел, собравшись с силами. — Я приготовлю ужин.

Тепло его улыбки немного успокоило ее внезапные страхи.

— Это будет здорово. — Он поднялся, потянул за собой Рейчел и нежно поцеловал. — Я не хотел обидеть тебя.

В коттедже было уютно и мирно. Последние месяцы Рейчел получала огромное удовольствие, создавая интерьер своего дома. Ей нравилось чистить и скоблить, вешать занавески и расставлять мебель по своему вкусу. Сладкое благоухание августовских роз, расставленных на расписном столике, встретило их в прихожей. Рейчел захлопнула дверь и обернулась к Жан-Люку:

— Не хочешь ли чего-нибудь выпить?

Он кивнул, заходя в комнату вслед за Рейчел.

— Я сам приготовлю напитки. Ты устала.

— Прекрасно! Если тебе не трудно.

— Ничуть. — Улыбка вышла несколько натянутой. — Иначе я бы не предложил.

Они разговаривали, словно два незнакомца.

Рейчел подошла к старому дубовому столу и взяла в руки графин, напомнивший ей о первой встрече в студии Грейнджа и о том шоке, который она испытала, увидев Жан-Люка после долгой разлуки. Сейчас она чувствовала себя столь же ошеломленной, только причина была несколько иной.

Рейчел на мгновение закрыла глаза. Как чудесно обрести его вновь! Пожалуйста, без слов умоляла она, не причиняй мне снова боли. Прошу тебя. Люби меня так, как я люблю тебя!

Держа в руке стакан с виски, Рейчел повернулась и протянула его Жан-Люку.

— Ты выпьешь со мной? — спросил он.

— Нет. — Она покачала головой, глядя, как он подносит стакан к губам. — Ты ведь тоже обычно не пьешь. Я помню.

— Да, но это было давно. Люди меняются, и я тоже. — Рейчел запоздало заметила, что Жан-Люк сам заговорил о прошлом, противореча себе. Окинув глазами комнату, он сменил тему: — Мне нравится, как ты устроилась здесь.

Рейчел рассеянно посмотрела на мягкий диван, на вазы с цветами, расставленные по комнате, на книги, на коврики и кремовые абажуры.

— Я приготовлю нам что-нибудь поесть.

Она повернулась и пошла, не в силах больше выносить их вежливую беседу.

— Я же собирался сделать это сам.

Поставив недопитый стакан на столик, он поймал Рейчел за руку и подошел к ней.

— Рейчел! — Ему не понравился ее взгляд. Сейчас он не был готов простить и забыть. Боль прежнего разрыва, притупившись от времени, все еще не оставляла его. Он медлил, видя ее робость. — Я не жалею, что мы занимались любовью. — Взгляд темных глаз жег ее лицо. — Но нам обоим нелегко. — Он покачал головой. — Нам требуется какое-то время. Понимаешь?

Жан-Люк слегка прикоснулся к губам Рейчел и медленно привлек ее к себе, все сильнее разжигая огонь в ее груди.

Рейчел хотелось сказать, что если она способна простить, то только это и имеет значение, но он, казалось, загипнотизировал ее сознание.

Зачем разбираться? Ведь Жан-Люк молчит о своих чувствах. Она тоже будет молчать и не будет ждать его признаний.

Они готовили ужин вместе, стоя рядом в уютной кухне, нарезая грибы и перец для ризотто.

— Я могу сделать все это сам. — Жан-Люк откинул золотую прядь волос с ее лица и поцеловал в мочку уха. — Почему бы тебе не принять ванну? Ты выглядишь измученной. Признаю, я во всем виноват.

— Кто ж еще?

Каждый взгляд, каждое ее прикосновение заставляли его сердце учащенно биться. Он знал, что так будет всегда.

— Иди, пожалуйста. — Жан-Люк перемешал овощи, шипящие в горячем масле. Пока он занимался этим, желание все нарастало. — Я позову тебя, когда ужин будет готов.

Рейчел ждала, что Жан-Люк поднимется к ней наверх. Но он не пришел. Борясь с разочарованием, она попыталась отвлечься чтением.

Жан-Люк не хотел спешить. Сейчас он мог позволить себе это.

Ризотто получилось на славу. Жан-Люк поставил маленький столик на двоих перед окном, выходящим в сад.

Появилась Рейчел, одетая в желто-коричневое трикотажное платье, доходящее до лодыжек. Босиком она прошла через комнату, поражаясь, сколь изобретателен он оказался в приготовлении этого ужина.

— Выглядит прекрасно, — Рейчел села, не отрывая от него влюбленных глаз. — Мы никогда не ужинали вдвоем. Мы еще многого не испытали вместе, — прошептала она, чуть покраснев.

— В самом деле.

— Я думаю о чудесных прошлых днях. Конечно, я была молода…

— Это моя вина. Я ведь старше тебя. Оглядываясь назад, я понимаю, что мне следовало быть умнее.

— Если бы я знала о твоих намерениях… — Рейчел пожала плечами с выражением безнадежности на лице. Спокойствие и сдержанность давались ей с трудом. — Ясно, что мы ждали от наших отношений совсем иного.

— Это выяснилось впоследствии. — Взгляд темных глаз жег Рейчел. — Мы оказались в неподходящий момент в неподходящем месте.

Рейчел нахмурилась:

— Звучит так, будто наша любовь была преступлением.

— Некоторым она представлялась именно такой.

— Ты намекаешь на тетушку Клару?

— Хотя бы сейчас я не хочу говорить о том, чего не вернуть. Это бесполезно.

Жан-Люк взял вилку и принялся за еду. Рейчел почувствовала, что под маской спокойствия он скрывает закипающее раздражение.

— Как ты жил, расставшись со мной? — решилась спросить она. — Должно быть, много работал, раз так преуспел?

— Интересуешься моим бизнесом?

Рейчел кивнула.

— Ты не находишь, что в самой ситуации заложена некая ирония? — без улыбки спросил Жан-Люк. — Шесть лет назад… — Его губы чуть скривились. — Я из обеспеченной семьи. Очень обеспеченной. Я единственный сын…

— Но я думала…

— Что я был нищим подручным садовника, трудившимся в поте лица. Да, я знаю.

— Почему ты ничего об этом не говорил? — Нервным движением Рейчел откинула с лица упавшие волосы.

— Кому? Тете Кларе? Тебе? Все сразу бы стало хорошо? — Голос Жан-Люка был полон сарказма. — К несчастью, я склонен согласиться с тобой. Быть может, потому и предпочел остаться в твоих глазах бедняком.

— Это нечестно!

Жан-Люк приподнял бровь:

— Ты так думаешь?

— Ведь для меня деньги не имеют значения.

— Твоя тетка была иного мнения.

— Кроме нее, у меня не осталось родных. Жан-Люк, давай сегодня не будем ссориться. После всего, что произошло между нами… — Глядя ему в глаза, она протянула руку и так держала, пока не почувствовала тепло его пальцев. — Я так не люблю ссориться с тобой.

— Я тоже. — Голос был лишен эмоций, но прозвучал вполне убедительно. — Вот почему нам лучше не возвращаться в прошлое. Мы говорим о том, что уже не в силах изменить, и зря теряем время.

— Знаю. — Рейчел судорожно вздохнула, сжав его пальцы. Она мягко улыбнулась и, зная, что рискует, спросила: — Нет ли у тебя еще сюрпризов для меня? — Она больше беспокоилась о воссоздании атмосферы их былой любви, чем всерьез боялась чего-то. — Может быть, сейчас самое время рассказать мне.

В его глазах отражалась внутренняя борьба: сказать или промолчать.

— Жан-Люк! Умоляю, ничего не скрывай.

— Я был женат, — сказал он тихо, — наш брак… короче, мы разведены.

Следовало ли посвящать в это Рейчел? Бросив на нее взгляд, он пожалел о своих словах.

Рейчел долго молчала. Потом вдруг осознала, что все еще сжимает пальцы Жан-Люка, и отдернула руку.

— Что тут скажешь? Давай есть, ризотто остывает.

Голос Рейчел был на удивление спокоен. Она опустила голову, но, едва притронувшись к еде, отставила тарелку. Жан-Люк вглядывался в ее лицо.

— Я думал, ты голодна.

— Мне тоже так казалось. — Рейчел отпила минеральной воды. — Кажется, я потеряла аппетит.

— Лучше бы я тебе ничего не говорил.

Рейчел вздохнула.

— Вовсе нет. Я спросила — ты ответил, несмотря на твои уверения, что не хочешь ворошить прошлое. — Она встала из-за стола. — У вас есть дети?

— Нет. Мы были женаты меньше года.

Год? Порой бывает достаточно и более короткого срока…

— Как ее зовут?

— Какая разница? — Он вздохнул, с трудом сохраняя равновесие. — Мария.

— Это из-за нее?.. — Рейчел было бы невыносимо узнать, что Мария послужила причиной поспешного бегства Жан-Люка. — Почему ты не упоминал о ней раньше?

— Не упоминал, что был женат? — удивился Жан-Люк. — Когда? Зачем? Я женился через полгода после возвращения из Англии — о чем это говорит тебе?

Лицо Рейчел застыло.

— О том, что вы безумно любили друг друга, — сказала она без выражения. В горле застрял комок от подступивших слез.

Жан-Люк поднялся из-за стола. Он вдруг стал сердит и угрюм. Его глаза вспыхнули.

— Я обидел ее, очень сильно обидел. Мария — красивая, любящая, заботливая женщина…

— Зачем ты мне это говоришь? — охрипшим голосом спросила Рейчел. — Я не хочу слушать. — Все ее тело задрожало от гнева. — Как ты можешь, будучи здесь, рассказывать мне, что обидел другую женщину? Лучше бы раньше признался, каков ты есть, было бы легче и мне, и тебе самому.

— Разделяешь мнение твоей тетки, что деньги делают человека? Бог мой! Я просто безумец, вообразив, что ты освободилась от ее влияния. Неужели ты действительно так слаба и полна предубеждений?

Раздался телефонный звонок.

Ошеломленная Рейчел стояла, дрожа, не отрывая глаз от лица Жан-Люка. Он посмел назвать ее слабой и полной предрассудков!

Телефон продолжал звонить до тех пор, пока Жан-Люк не снял трубку.

— Да?

Рейчел стало жаль беднягу на том конце провода. Жан-Люк долго слушал, затем повесил трубку.

— Кто звонил?

— Колин.

— Что ему нужно в такое время?

— Это касается Наоми. — Жан-Люк помолчал, не зная, как сообщить Рейчел неприятное известие. — У нее инсульт.

— Наоми? Нет! Только не это! — Рейчел была не в состоянии справиться со столькими бедами, сыпавшимися друг за другом. С трудом передвигая ноги, она опустилась на стул. — В каком она состоянии?

— Все очень серьезно. Мне кажется, тебе стоит поехать в больницу.

Жан-Люк повез ее сам. Рейчел сидела молча, пока он не остановился на стоянке рядом с большим современным зданием больницы. Выйдя из машины, она спросила:

— Кто-нибудь сообщил Шону?

— Колин как раз собирался позвонить ему. У тебя все в порядке? Я надеюсь, ты не винишь себя? — Жан-Люк внимательно посмотрел ей в глаза. — Она стара. Рано или поздно это должно было случиться.

Рейчел закуталась в кардиган, наброшенный прямо поверх длинного желто-коричневого платья. На мгновение она закрыла глаза, собираясь с силами.

Наоми лежала без движения. Она выглядела жалкой и беспомощной. Рейчел попыталась найти врача, чтобы поговорить с ним, но, когда наконец нашла, он не был расположен сообщать ей подробности, так как она не родственница.

Рейчел вышла из палаты, Жан-Люк молча обнял ее.

— Она выглядит так… — всхлипнула Рейчел, с трудом выговаривая слова. — Не могу видеть ее такой безжизненной. Доктор был очень немногословен. Он ждет Шона. Ох, Жан-Люк, как это ужасно! Я недавно похоронила тетю Клару, а вот теперь Наоми…

— Все знаю. Но теперь ты не одна. Я с тобой.

Отрадно было слышать эти слова и чувствовать его ободряющее присутствие.

Через полчаса появился Шон. Рубашка торчала из брюк, пиджак застегнут кое-как.

— Ты видела ее?

Рейчел кивнула.

— Ну и как она?

— Не блестяще.

— Я пойду к ней. — Он бросил взгляд на Жан-Люка и намеренно отвернулся.

— Она ненавидит собственное бессилие, — бормотал Шон час спустя, сидя в маленькой приемной и рассказывая Рейчел подробности. — А где наш герой?

— Если ты имеешь в виду Жан-Люка, то он пошел за кофе.

— Зачем он здесь?

— Мы приехали вместе.

— Понимаю. — Карие глаза смотрели пристально. — Наоми сказала, что вы были любовниками. Это многое объясняет.

— Сказала? — Рейчел нахмурилась. — Когда?

— Я как раз звонил ей сообщить, что после всего происшедшего не смогу присутствовать на открытии Грейнджа.

— Мне жаль, что тебя там не было. Но я здесь ни при чем.

— Нет? — Он широко зевнул, глядя на часы. — Наверное, в сложившихся обстоятельствах так даже лучше. Я знаю, что вел себя как последний дурак.

Шон взглянул на приближающегося Жан-Люка с двумя пластиковыми чашечками.

— Она говорила о твоем друге неприятные вещи. — (Рейчел нахмурилась.) — Несла что-то странное. Неразборчиво бормотала и ворчала, совсем не так, как говорила обычно.

— Наверное, из-за инсульта!

Он пожал плечами.

— Не знаю, может, и так. Мне сразу показалось, что она не в себе. Расстроенная. Встревоженная… Извини, я должен идти.

— Как? Уже? — удивилась Рейчел. — Но ты же сказал, что скоро придут врачи, чтобы оценить ее состояние и определить, есть ли улучшение.

— Я знаю, но не могу здесь оставаться ни минуты более. Ненавижу больницы. Рейчел, не смотри на меня так. Я позвоню утром и узнаю, как она себя чувствует.

— Что происходит? — спросил подошедший Жан-Люк, протягивая Рейчел чашечку кофе. Посмотрев в лицо Шону, он спросил нарочито мягким голосом: — Надеюсь, ты не обидел Рейчел снова?

Шон встретил взгляд Жан-Люка с неприкрытой враждебностью:

— Нет. Попридержи руки.

— Насколько я помню, ты ударил первым. Во всяком случае, попытался, — спокойно произнес Жан-Люк.

— Можешь думать все, что хочешь, — огрызнулся Шон. Он повернулся к Жан-Люку спиной и посмотрел на Рейчел. — Я позвоню тебе, постарайся не волноваться. — Шон наклонился, будто хотел поцеловать ее, но передумал.

— Я знаю, что у тебя на уме, — устало пробормотала Рейчел, глядя вслед удаляющемуся Шону.

— Да? — Жан-Люк отпил кофе.

— Ты видишь в нем только отрицательное. На самом деле он неплохой человек.

— Я его понимаю. — Жан-Люк допил кофе и бросил чашку в урну. — Поедем домой.

— Нет. Я должна остаться.

— Зачем? Врачи уже сказали тебе, что пока ты здесь не нужна. — Он нежно коснулся ее лица. — Ты измучена. Тебе необходим отдых. Завтра приедешь, если понадобишься. Не упрямься. Ты же знаешь, я прав.

— Да… — Ее плечи опустились под тяжестью принятого решения. — Я устала. Это был очень длинный день.

Она взглянула на часы и с удивлением обнаружила, что уже час ночи.

— Тебе не стоит здесь оставаться, — сказала она Жан-Люку, стоя в дверях своего коттеджа. — Я справлюсь сама.

— Думаешь, я оставлю тебя после всего, что случилось? Конечно, я не уеду. Если хочешь, буду спать на диване, но все равно останусь.

— Это уже не обязательно. Я имею в виду — спать на диване.

— Ты уверена? — Его глаза были спокойны и темны.

— Я должна просить? — Рейчел чувствовала себя усталой и раздраженной. — Извини, — прибавила она торопливо, — я слишком резка.

— Возможно, диван будет самым разумным вариантом, — предположил Жан-Люк.

— Нет, я не хочу быть разумной. — Она протянула руку. — Я хочу тебя. Жан-Люк, ты мне нужен.

Почти не сознавая, что делает, она провела пальцами по его лицу, по груди, ощущая всю мощь его тела. Потом нащупала ряд пуговиц, расстегнула две верхние и почувствовала под материей теплую кожу.

Никогда Рейчел не вела себя с Жан-Люком столь откровенно. Раньше ему было трудно держать свои чувства под контролем, но теперь… Понимает ли она, что делает с ним, какому искушению подвергает?

Рейчел рискнула украдкой взглянуть ему в лицо и обнаружила, что глаза, обрамленные густыми черными ресницами, плотно зажмурены.

Почему он сопротивлялся? От страха потерять себя, оттого, что слишком сильно любил ее, совсем как раньше. Из-за того, что снова испытывал боль.

Внезапно Жан-Люк, охваченный чувственным порывом, поднял Рейчел на руки. Он был счастлив, когда нес ее наверх по узкой лесенке. Она вновь хотела его так же сильно, как и он ее. Он чувствовал это и оттого любил ее еще сильнее.