Самая опасная игра

ГЛАВА 6

Время близилось к полуночи. Дождь закончился несколько часов назад, но у Кэтрин, которая извлекла из глубины подсознания подробности своего сна, весь день прошел словно в каком-то тумане. Девлин дал ей несколько листов бумаги и попросил написать обо всем, что случилось с ней за последний год. Но она могла припомнить только вечеринки, встречи с друзьями, походы по магазинам. Девлин предложил ей сделать это после того, как выведал ее секрет о звонке отца, объяснив, что в процессе воспоминаний у нее в памяти могут всплыть какие-нибудь важные детали. Даже что-то пустячное, на ее взгляд, обыденное могло, по словам Девлина, оказаться важной ниточкой.

Заглянув ближе к вечеру в кухню, где Кэтрин устроилась за столом, Девлин увидел, что она уже исписала восемь или девять страниц убористым почерком. Ее утренние страдания и злость уже прошли, и Девлин был вполне удовлетворен состоянием Кэтрин.

— Вам не стоит переутомляться, — предупредил он. — Отдохните. Может быть, хотите кофе?

Кэтрин подняла на него отсутствующий взгляд.

— Да, спасибо. — Она снова опустила взгляд на лежавшие перед ней листы бумаги. — Я сама себе удивляюсь, — призналась Кэтрин. — И не предполагала, что смогу столько всего вспомнить. — Она помолчала. — Но не уверена, что мои воспоминания представляют интерес.

— Я это сам решу, — сказал Девлин.

— У меня такое впечатление, что все события удивительным образом втиснулись в рамки одного дня и перемешались. Это так… болезненно… и глубоко личное…

Кэтрин вздрогнула.

— Отдохните, — снова предложил Девлин. — Посмотрите телевизор, а потом снова вернетесь к своим записям. Поймите, я не хочу измотать вас.

— Но вы точно знаете, что делаете, да?

Кэтрин внимательно посмотрела на Девлина, который уселся за стол напротив нее. Стул заскрипел под его тяжестью.

— Мне нравится считать, что я все делаю правильно. — Девлин прекрасно понял смысл ее вопроса, поэтому улыбнулся и продолжил спокойным тоном. — Если бы я начал допрашивать вас с пристрастием, вы бы просто не выдержали этого. Воспоминания о сне, — да, так мы и будем это называть, — повлияли на вас так, что вы вспомнили даже больше, чем предполагали. Я знаю, что вы считаете меня жестоким человеком… — Губы Девлина скривились в усмешке. — Но, как видите, я не всегда жестокий.

— Я была расстроена и зла, мне не понравилось, что мы остались с вами вдвоем.

— Понимаю. — Девлин устремил на Кэтрин суровый взгляд. — Ситуация не из простых, мы с вами почти не знаем друг друга, и вы были просто вынуждены довериться мне…

— И не только это, — перебила его Кэтрин. Сейчас взгляд ее был совершенно ясным, глаза сверкали. — Наше общение было… — она глубоко вздохнула, — слишком близким. А я отнюдь не дура.

У Девлина дрогнул подбородок.

— И это мне тоже понятно. И, честно говоря, будь я женщиной, даже не знаю, что бы я испытывал в подобных ситуациях. Я уже говорил вам, что со мной вы в безопасности, более убедительных заверений у меня нет… — Девлин помолчал. — В двери вашей спальни отличный замок.

Эти слова вызвали у Кэтрин улыбку.

— А в вашем рюкзаке наверняка имеется набор отмычек.

С ее стороны это была слабая попытка пошутить, но Кэтрин попала в точку. Девлин пожал плечами и тоже улыбнулся.

— Боюсь, что вы правы, — признался он.

— А пистолет? — тихо спросила Кэтрин.

Девлин откинул полу куртки, и Кэтрин увидела кобуру.

— Нет, пистолет при мне, — так же тихо ответил он. — Но я никогда не направлю его на вас.

— А где мой пистолет?

— Остался в Инглетоне. Они проверяют его.

— Зачем? Ищут отпечатки пальцев? — удивилась Кэтрин.

— Не совсем так. Они знают, что на нем есть ваши отпечатки. Проверяют год выпуска, пытаются установить, как долго он находится у вас, где приобретен…

— Это пистолет моего отца.

— Да, понятно. Вы сказали, что нашли пистолет после его, так сказать, смерти…

— Конечно, так оно и было.

Глаза Кэтрин округлились, Девлин заметил в них недоумение.

— Но если… это произошло совсем недавно… это они и хотят выяснить.

— Сэм не доверяет мне, не так ли? — с горечью в голосе спросила Кэтрин. — А ведь он мне нравился, я ему верила…

— Я тоже верил, — вставил Девлин, и Кэтрин вздрогнула, заметив, как он изменился в лице.

— А теперь уже не верите?

Девлин посмотрел на Кэтрин, глаза его ничего не выражали.

— Сейчас у меня нет былой уверенности.

— Боже мой, — прошептала Кэтрин. — Кому же можно доверять?

— Хороший вопрос. — Теперь голос Девлина звучал сухо. — Я хочу, чтобы вы рассказали мне про Джеффа.

Кэтрин опустила взгляд на лежавшие перед ней бумаги, ей показалось, что этот вопрос буквально через силу вырвался из уст Девлина. Она закусила губу.

— Не хотите ли вы сказать, что он…

— Я вообще не собирался говорить о нем, потому что вообще не знаю, кто он такой, — оборвал ее Девлин. — Но вы познакомились с ним вскоре после мнимого убийства вашего отца.

— Он порядочный, хороший человек, занимает ответственный пост, ему приходится часто ездить за границу.

— Возможно, что так оно и есть.

Девлин отчаянно пытался говорить спокойно, чувствуя, что Кэтрин начинает раздражаться. Ему хотелось узнать о Джеффе как можно больше, и не по какой-то одной определенной причине, а по целому комплексу причин, которые он еще и сам не полностью осознавал. Девлин хорошо умел скрывать свои чувства, его научили этому долгие годы тренировок и работы в чрезвычайно напряженных ситуациях. Но он никогда не встречал в своей жизни такой женщины, как Кэтрин, — изменчивой, очень умной, красивой и оказавшейся на грани такого отчаяния, что поведение ее стало непредсказуемым. Девлину не приходилось работать с такой привлекательной женщиной вот так тесно, один на один. Разумеется, он иногда работал с женщинами, когда для участия в операции требовались мужчина и женщина, чтобы не вызывать подозрения в таких местах, где одинокий мужчина выглядел бы просто нелепо. Это были храбрые женщины, натренированные, почти как и он сам, прекрасно могли постоять за себя.

Но Кэтрин не являлась агентом МИ-99, обычная женщина, и единственной ниточкой, связывавшей ее с секретной службой, был отец. Она не имела профессиональной подготовки секретного агента, работала переводчицей, переводила книги с французского на английский, хорошо зарабатывая этим. И сейчас, глядя на Кэтрин, Девлин сожалел о том, что ему предстоит сделать. Разрушить ее иллюзии о мужчине, которого она явно любит или которым увлечена, по крайней мере.

— А почему вы так в этом уверены? — спросил Девлин, и ему показалось, что его слова повисли в воздухе и как бы несколько раз повторились эхом.

Кэтрин вскинула голову.

— А вот уверена, и все тут.

Она резко поднялась из-за стола, взяла чайник, наполнила его водой и поставила на плиту. Девлин внимательно наблюдал за ней, пытаясь по движениям тела понять ее состояние. Напряженная спина говорила о том, что ей неприятен этот разговор. Но ведь у нее было несколько часов, чтобы успокоиться, а изложение воспоминаний на бумаге должно было помочь этому. И что бы она ни написала про Джеффа, это уже написано, и изменить нельзя. Девлин тоже поднялся со стула, подошел к Кэтрин и остановился рядом. Он даже приготовился к тому, что она может ударить его.

— Я только прошу вас подумать, — сказал он. — Вот и все. Как вы познакомились с ним, где… Что знаете о его семье и друзьях… — По тому, как внезапно изменилось выражение лица Кэтрин, по искоркам в глазах Девлин понял, что в чем-то попал в точку. Но в чем? Друзья? Семья? Упускать такую возможность было нельзя. — Вы хорошо знаете его семью? — небрежным тоном поинтересовался он.

— Его семья живет в окрестностях Лондона, — ответила Кэтрин, повернувшись и посмотрев на Девлина.

Искорки в ее глазах уже исчезли.

— А вы знакомы с ней?

— Еще нет. Но познакомлюсь.

— А как долго вы уже знакомы с Джеффом?

Кэтрин смутилась, затем устремила на Девлина гневный взгляд.

— Черт бы вас побрал!.. — воскликнула она.

Девлин успел перехватить за запястья ее взметнувшиеся кулаки.

— Не надо меня бить. С чего это вдруг?

— Вы заставляете меня сомневаться.

Кэтрин попыталась вырваться, и Девлин отпустил ее. Возбужденная и злая, она стояла, потирая правое запястье.

— Но почему? Совершенно непонятно. Почему я заставляю вас сомневаться? Я задал вполне логичный вопрос…

— Вы такой же, как Сэм…

— Я могу быть таким… если захочу. Но вы знаете, что я не хочу быть таким…

Девлин понимал, что подобрался к чему-то важному. Он застал Кэтрин врасплох. И с одной стороны, как бы уже чуял вкус той информации, которую может получить, а с другой — испытывал сожаление. Да, вот оно, совсем рядом, и он должен это знать. Кэтрин могла дать ему ниточку, с помощью которой можно будет определить, какую роль играл ее любовник во всей этой странной шараде. Возможно, она и не догадывается, что это за ниточка, но он должен выведать.

— Откуда я могу это знать? — вскричала Кэтрин.

Чайник закипел. Кэтрин взяла чашку, но только одну, насыпала в нее кофе, сняла чайник с плиты, но рука у нее дрожала, и Девлин машинально рванулся, чтобы забрать у нее чайник. Кэтрин отпрянула, крышка с чайника слетела, и горячая вода выплеснулась ей на левую руку. Кэтрин вскрикнула от боли, лицо ее побелело. Девлин забрал у нее чайник, подвел к раковине, открыл холодную воду и сунул ее руку под струю. Другой рукой он поддерживал обмякшее тело Кэтрин, чтобы она не упала.

— Простите! — Девлин продолжал держать ее ладонь и запястье под струей ледяной воды. Действие ожога можно было свести к минимуму, для этого Кэтрин надо было еще несколько минут держать руку под струей. Но она уже начала вырываться, всхлипывая, пыталась освободиться от мощного захвата, что ей было не под силу. — Вам надо держать руку под струей.

Девлин, стоя сзади, всем телом легонько прижал ее к раковине. Будь Кэтрин в два раза сильнее, она все равно не смогла бы пошевелиться.

— Отпустите меня! — вскричала она сквозь всхлипывания. — Хватит… отпустите!

Кэтрин продолжала сопротивляться, она тщетно извивалась в отчаянной попытке освободиться от Девлина. Он крепко держал ее. Ноги Кэтрин Девлин зажал между своих ног, а свободной рукой обхватил ее за талию.

— Отпущу через минуту. Потом надо будет чем-нибудь смазать место ожога. — Кэтрин устала от борьбы, Девлин почувствовал, что ее сопротивление ослабло, но продолжал крепко держать. — Мне показалось, что вы уроните чайник…

— Я бы не уронила его…

Голос Кэтрин ослаб, тело дрожало уже не так сильно, похоже, шок начал проходить.

Девлин убрал руку Кэтрин из-под струи и осмотрел ее. Место ожога покраснело, но его быстрые действия предотвратили худшее. Он подвел ее к стулу и усадил. Кэтрин положила руку на стол, разглядывая ее. Девлин, прыгая через две ступеньки, поднялся к себе в спальню, достал из рюкзака аптечку, снова спустился в кухню, смазал руку Кэтрин мазью от ожогов и забинтовал. Потом приготовил кофе и заставил ее выпить две таблетки обезболивающего.

— Это был несчастный случай, — сказал он, усаживаясь рядом.

— Да, конечно. — Кэтрин не смотрела на него. — Мне уже гораздо лучше. Я зря набросилась на вас, вы здесь ни при чем. Я понимаю, вы пытались помочь мне… Но вот ваши вопросы…

— Да, знаю.

— Нет. Вы не знаете того, какое действие они оказывают на меня.

Кэтрин посмотрела на лежавшие на столе бумаги.

— У меня пропало настроение писать что-то.

— Ну и не пишите, вы и так достаточно потрудились. Оставим это. Пойдемте, посидим в гостиной. Я разведу огонь в камине.

Кэтрин позволила Девлину отвести себя в гостиную и усадить на диван.

— Почему вы постоянно носите с собой пистолет? — поинтересовалась она.

— Сила привычки. Вот ваш кофе, только будьте осторожны.

— Но ведь никто не знает, что мы здесь, разве не так?

— Надеюсь, что так.

— А когда вы пришли ко мне домой, у вас тоже был с собой пистолет?

— Да. Но почему вы задаете эти вопросы?

— Вам приходилось им пользоваться?

Кэтрин настойчиво продолжала расспрашивать. Девлин сел рядом, заинтригованный ее любопытством.

— Да, несколько раз. Это все, что я могу вам сказать. Я включу телевизор…

— Не надо. Я хочу немного побыть одна.

— Вы уверены в этом?

— Уверена. — Кэтрин посмотрела на Девлина. — Прошу вас…

— Ладно. Пойду почитаю, что вы написали.

Он поднялся с дивана и направился на кухню, но голос Кэтрин остановил его.

— Вы подозреваете, что Джефф один из плохих парней? — спросила она дрожащим голосом.

— Не думаю.

Девлин ушел на кухню, сел за стол и принялся за чтение. Уже с первых страниц он удивился, насколько у Кэтрин хорошая память. Приоткрыв кухонную дверь, Девлин выглянул в гостиную и посмотрел на нее. Она спала, свернувшись калачиком на диване. Девлин продолжил чтение, он дошел уже до пятой страницы.

Когда Кэтрин записывала свои воспоминания, она не знала, что в них для него важно, а что нет, да и не смогла бы определить это, если бы перечитала свои записи. А вот Девлин сразу выхватывал из текста то, что его интересовало, и поблагодарил Бога за хорошую память Кэтрин. Закончив чтение, он аккуратно сложил страницы по порядку. Сейчас он еще больше уверился в своих подозрениях.

Девлин задернул шторы и включил свет, затем вышел в гостиную и проделал там то же самое. Кэтрин проснулась и наблюдала за ним. В свете того, что он прочитал, у Девлина появилась масса новых вопросов, но сначала лучше было поесть. Еда, а потом уж вопросы.

Рука у Кэтрин болезненно ныла временами, но она понимала, что, если бы не действия Девлина, могло бы быть гораздо хуже. Всякие ранки заживали у нее хорошо, и Кэтрин знала, что через несколько дней все уже пройдет. Поэтому сейчас ее гораздо больше тревожили вопросы Девлина о Джеффе. Кэтрин проснулась, когда Девлин задернул шторы и включил свет, а через некоторое время он сообщил, что приготовил ужин.

— Я не голодна, — ответила Кэтрин, и это было правдой.

Шок напрочь лишил ее аппетита.

— И все же вам надо поесть.

Девлин внимательно посмотрел на нее, желая, похоже, добавить что-то еще, но он промолчал и ушел на кухню. Кэтрин последовала за ним.

— Что? — спросила она.

Девлин, опустившийся на корточки возле холодильника, обернулся и нахмурился.

— Что… что?

— Что вы хотели сказать?

— Ничего… пока. Я прочитал все, что вы написали, и меня просто интересуют некоторые моменты.

— А это значит, что допрос продолжается? Вам бы цены не было во времена испанской инквизиции.

Девлин поднялся, держа в руке пакет с замороженной лапшой, включил духовку и посмотрел на Кэтрин.

— Должен ли я считать это комплиментом? Или оскорблением? — Оценив холодный взгляд Кэтрин, он кивнул. — Ах, ну да. Действительно глупый вопрос.

— Какие моменты?

— После того, как мы поедим…

— Догадываюсь, что насчет Джеффа, — оборвала Кэтрин.

— Да, насчет Джеффа.

На лице Девлина появилось выражение, которое не понравилось Кэтрин. Оно напоминало озабоченность. А озабоченности ей еще видеть не приходилось. Суровость, решительность, да, но не озабоченность.

Кэтрин продолжала наблюдать за Девлином, но он отвернулся, сосредоточившись на регулировке температуры в духовке.

— Черт побери, ну-ка посмотрите на меня, — встрепенулась Кэтрин. Девлин послушно повернул голову и посмотрел на нее. Озабоченность на его лице исчезла, и Кэтрин облегченно вздохнула. — Он любит меня, — с вызовом заявила она. — Да, мы с ним любовники, Девлин. Вы именно это хотите знать? — Кэтрин хотелось вывести Девлина из себя, увидеть, как треснет непроницаемый панцирь его неуязвимости. — Я чувствую, если мужчина любит меня. Это вас удивляет, да?

Глаза Кэтрин сверкали, тело напряглось.

— Нет. Уверен, что в вас влюблялись многие мужчины.

— Вы находите меня привлекательной?

На щеках Кэтрин появился румянец, волосы растрепались после сна.

— Да, я нахожу. — Кэтрин показалось, что это всего лишь вежливый ответ на довольно сложный и глубоко личный вопрос. Девлин не сводил с нее взгляда своих ярких, голубых глаз. — А к чему вы клоните?

— Я клоню к тому, что любовниками мы стали только после того, как я убедилась, что Джефф любит меня. Я не кидаюсь в объятия первого встречного. А это вас удивляет?

— Нет, и это меня не удивляет, я уверен, что вы не бросаетесь в объятия первого встречного, — холодным тоном парировал Девлин. — Но согласитесь, вряд ли я мог ответить иначе, не так ли? Ведь другой ответ грозил мне очередной пощечиной, а я и так уж за последние дни получил от вас несколько. А скажите, вы когда-нибудь били Джеффа?

Кэтрин уставилась на Девлина.

— Всего один раз, во время ссоры.

— И как он среагировал на это?

Сейчас они стояли в полуметре друг от друга. В глазах высокого, уверенного в себе Девлина сверкало нечто такое, что можно было истолковать как усмешку. И эта усмешка раздражала Кэтрин. Да и сам Девлин раздражал ее.

— Он извинился за то, что разозлил меня.

— Неужели? Вы знакомы с ним почти два года, а ударили всего раз, меня же вы знаете несколько дней, но на моем лице уже полно отметин от ваших…

— Он джентльмен…

— Да, я знаю, что я не джентльмен. Значит, только в этом и заключается разница между нами? А что он за человек? Преданная собачонка, которая исполняет все ваши команды?

Насмешка исчезла из глаз Девлина, взгляд его внезапно стал серьезным и пытливым.

— Ох, с каким удовольствием я залепила бы вам…

— Господи, да знаю я это. Вы начали кидаться на меня еще в подвале своего дома, — Девлин дотронулся до небольшой царапины на своей щеке, — а продолжили в Инглетоне. Так вот, этот мужчина, Джефф, этот джентльмен, который извиняется, когда вы бьете его, он отнюдь не показался мне размазней в том эпизоде, когда расправился с двумя предполагаемыми грабителями на стоянке у кинотеатра. Он уложил двух человек, один из которых был вооружен ножом… Осмелюсь предположить, что после знакомства с вами ему потребовалось изучить кое-какие приемы самообороны.

— В молодости Джефф занимался карате. Вы же сами сказали писать все подробно.

— Вполне естественно было бы вызвать полицию, — заметил Девлин. — Но он этого не сделал. Почему?

— Он сказал, что они и так уже получили хороший урок. Джефф не захотел связываться с полицией.

— Значит, вы просто ушли и оставили грабителей лежать на земле, одного даже со сломанной рукой?

— Да. А нож Джефф выбросил в решетку канализационного люка.

— Гм, разумное решение. А вас не удивило то, как он ловко расправился с грабителями?

Говоря это, Девлин заворачивал в фольгу тарелку с лапшой, и голос его звучал даже небрежно. Но внезапно Кэтрин поняла, что существует более глубинная причина такого вопроса, и почувствовала, как учащенно забилось сердце.

— Почему вы так хотите это знать?

— Я пытаюсь создать для себя полный портрет этого мужчины, вашего любовника. А вам это не нравится?

— Да, меня удивили его действия… но я также почувствовала облегчение. Ведь я ужасно перепугалась, когда они выскочили на нас из-за мусорных баков, но Джефф… — Кэтрин замялась, — но мне показалось… показалось, что он даже испытал удовольствие от этой драки.

Девлин кивнул.

— Чтобы так расправиться с двумя грабителями, требуются умение и храбрость, в этом ему не откажешь. — Мозг Девлина работал четко, и каждое слово Кэтрин только подтверждало его подозрения. — А у вас есть его фотография? — неожиданно спросил он.

— Да.

— Могу я взглянуть на нее?

— Вы хотите сказать, что еще не обыскали мою сумочку? — подковырнула Кэтрин, но Девлин не отреагировал на это.

— Я не роюсь в женских сумочках…

— Порылись бы, если бы вам это было нужно, — вновь съязвила Кэтрин. — Ведь рылись же вы в моих вещах, чтобы найти мобильный телефон.

— Это делал Джек, пока вы спали. Да, это я попросил его об этом. И согласен, если бы мне понадобилось, я бы заглянул в вашу сумочку и даже вас бы обыскал. Это часть моей работы.

— Не сомневаюсь. Вы прямо сейчас хотите посмотреть фотографию?

— Если вы пожелаете показать ее мне.

— Лучше уж я покажу ее сама, чтобы вам не пришлось копаться в моей сумочке, — заявила Кэтрин и направилась в гостиную.

Когда она ушла, Девлин покачал головой. Вернувшись с сумочкой, Кэтрин достала из нее бумажник, вынула из него небольшую цветную фотографию и протянула Девлину. Она внимательно наблюдала за его реакцией, но на лице Девлина не дрогнул ни единый мускул. Он внимательно вгляделся в фотографию и вернул ее Кэтрин.

— Спасибо.

Кэтрин и сама взглянула на фотографию. Она была сделана несколько месяцев назад, когда они ездили в Йорк, во время прогулки по району Шемблз. Они попросили прохожего сфотографировать их возле одного из множества тамошних книжных магазинов. Джефф обнимал Кэтрин за плечи, оба улыбались, и этот счастливый момент был навсегда запечатлен на фотографии. Кэтрин сунула фотографию назад в бумажник.

— Ну, что скажете?

— Высокий, симпатичный мужчина… Что вы еще хотите от меня услышать?

— Да, высокий, почти как вы. И мне по-прежнему ужасно хочется позвонить ему. Он же будет волноваться.

— Мы уже обсуждали этот вопрос. Несколько дней вы не должны контактировать ни с ним, ни с кем-то еще…

— А сколько конкретно дней?

— Столько, сколько понадобится. Может, неделю, может, месяц, а может, и больше.

— Но я не могу вот так просто исчезнуть на месяц! — возмутилась Кэтрин. — Боже мой, да меня будут разыскивать все жители нашей деревни. А мой агент… машинистка… у меня машина в мастерской…

Девлин кивнул.

— Сэм займется вашим автоответчиком. Если кто-то позвонит вам, он услышит правдоподобное объяснение вашего отсутствия.

— Как? А мой голос?

— Гм, голос и интонации можно скопировать. Никто ничего не заподозрит…

— Я вам не верю!..

Кэтрин начало казаться, что она живет в каком-то кошмаре, который становится все хуже и, похоже, никогда не закончится. Ее как бы лишили собственной жизни. Сначала Сэм, а теперь вот этот мужчина. Нельзя позвонить, нельзя вообще никак связаться с внешним миром. И уйти нельзя. Ключи от передней и задней дверей находятся у Девлина, окна тоже нельзя открыть без специальных ключей. Похоже, она здесь еще в большей степени пленница, чем была в Инглетоне. Чувствуя свою беспомощность, Кэтрин ощутила пугающий приступ клаустрофобии. Девлин сказал, что они поедут во Францию. И что? Это опять будет какой-нибудь спрятанный от людей дом, с такими же прочными замками, сигнализацией и камерами слежения?

Настало время подумать, хорошенько подумать. Но поскольку Девлин очень проницательный человек, нельзя допустить, чтобы у него закрались хоть малейшие подозрения. Но ведь спит же он иногда. Вот в это время можно поискать ключи. Ведь не всегда же он начеку, как сейчас. И Кэтрин приняла решение, что попытается сбежать. Тем или иным способом, но она выберется из этого дома, доберется до дороги, с собой возьмет только бумажник и ключи. А потом найдет возможность навсегда выпутаться из этой кошмарной истории.

Кэтрин дышала глубоко и ровно, притворяясь, что рассматривает повязку на руке, шевелила пальцами, делая вид, что сейчас ее только это и занимает. Постепенно она успокоилась, ощутив в мозгу и во всем теле прилив энергии. Сейчас важно было сохранить вновь обретенные силы, а для этого следовало поесть. Ведь не известно, когда ей в следующий раз представится возможность подкрепиться. В молодости она занималась туризмом, участвовала в длительных походах по графствам Йоркшир и Дербишир. Сейчас такая подготовка сослужит ей хорошую службу. Она отыщет где-нибудь телефон-автомат и позвонит Джеффу. Он сообразит, что надо делать. Кэтрин едва не задрожала от возбуждения, вызванного этими тайными мыслями, и принялась соображать, где Девлин может прятать ключи. Но главное сейчас ничем не выдать свои намерения.

Когда Девлин поставил на стол тарелку с лапшой, Кэтрин заявила:

— Я здорово проголодалась.

— Вот и хорошо, этого блюда нам вполне хватит на двоих, а есть еще фруктовый йогурт. — Девлин закончил накрывать на стол, и они принялись за еду. Значит, они сымитируют мой голос на автоответчике, — подумала Кэтрин. Что еще они могут сделать?

— МИ-99 действует очень эффективно, не так ли? — с легким оттенком негодования в голосе поинтересовалась она.

— Не всегда, — сухим тоном ответил Девлин. — Но в большинстве случаев, да.

— Мой отец много лет работал на эту организацию, но в молодости я и понятия не имела об этом. Уверена, что и мама тоже… Во всяком случае, она никогда об этом не говорила.

— Возможно, она ничего и не знала. Организация всегда обеспечивает хорошее прикрытие своим людям. Как вы, настроены попозже написать еще что-нибудь?

— Не знаю. Может быть, и напишу. Рука немного побаливает.

Кэтрин добавила в голос немного дрожи, чтобы дать понять Девлину, что она еще чувствует себя не совсем хорошо. Ей показалось это вполне разумным ходом. Пусть думает, что угодно, лишь бы не догадался о ее истинных намерениях.

— Позже, через пару часов, можете принять еще пару таблеток. А если хотите, могу еще раз смазать место ожога мазью, — предложил Девлин.

— Да, пожалуйста, возможно, мне станет легче. — Поморгав, Кэтрин выдавила из глаз несколько слезинок — этому трюку она научилась еще в детстве — и закусила губу. — Болит, но, если бы не вы, могло быть хуже. — Она вздохнула. — Надеюсь, что ночью буду спать спокойно. — Кэтрин попыталась припомнить, какое расстояние проехала машина от дороги до коттеджа. Милю? Нет, почти две. Значит, ей придется добираться до дороги как минимум два часа. Так… они проезжали ферму, большое здание с сараями, до него по основной дороге еще пару миль. Значит, допустим, в общей сложности четыре мили… По бездорожью это часа полтора. Если обитатели фермы не проснутся, когда она доберется туда, то можно будет спрятаться в одном из сараев — в них, почти наверняка, солома — и подождать до рассвета.

В сознании Кэтрин начали более четко вырисовываться детали будущего плана. Прошлой ночью ей удалось открыть окно в спальне, значит, оно не заперто. До земли около трех метров, но она скрутит веревку из простыней, привяжет ее к кровати, которая стоит у окна, и спустится вниз. Значит, нет необходимости искать ключи. Простота плана вдохновила Кэтрин, он настолько поглотил ее, что она не услышала вопрос, с которым к ней обратился Девлин.

— Что? — переспросила Кэтрин.

— Вы уверены, что чувствуете себя хорошо? — повторил свой вопрос Девлин.

Кэтрин посмотрела на него и поморщилась.

— Не совсем, но если сегодня хорошо высплюсь, то завтра буду чувствовать себя гораздо лучше. Я видела на кухне грелку, надо будет воспользоваться ею.

— Хорошая мысль, — согласился Девлин. — Я приготовлю вам ее, когда скажете.

— Спасибо. Во сколько мы завтра уедем? — спросила Кэтрин, хотя ее на самом деле это не интересовало.

— Джордж позвонит во время завтрака. А что?

— Ничего, просто спросила. Вы так мало мне говорите…

Кэтрин подпустила в голос жалобные нотки.

— До места назначения мы доберемся завтра к вечеру. Это на юге Франции. Там жарко, у вас там будет гораздо больше свободы.

Кэтрин сделала вид, что обрадовалась, словно на самом деле собиралась ехать с Девлином во Францию.

— Я люблю Францию, особенно юг. А жара… это прекрасно!..

— Да, там будет хорошо.

— Мне надо будет сегодня лечь пораньше. Ах, если бы вы сказали мне заранее… я бы захватила купальник.

Сейчас Кэтрин даже могла позволить себе пошутить.

— Да я и сам не предполагал, что нам придется отправиться туда.

Девлин посмотрел на Кэтрин, взгляд его оставался внимательным, хотя в нем уже и не чувствовалось прежней настороженности.

Кэтрин закончила есть лапшу.

— Спасибо, очень вкусно, а йогурт я, возможно, выпью попозже. Давайте я приготовлю кофе, а потом вымою…

— Это с больной-то рукой? Не думаю…

— Посуду я смогу помыть и одной рукой, — заявила Кэтрин, поднимаясь из-за стола. — Вы готовили ужин, у нас разделение труда…

— Да что я там готовил, переложил лапшу из холодильника в духовку…

— Это не важно. Простите.

Кэтрин стала протискиваться за стулом к плите, и Девлин помог ей, подвинув стул.

У меня все должно получиться. Все должно получиться. Эта мысль лихорадочно крутилась в голове Кэтрин.

Она не спала, а всего лишь дремала, продумывая детали своего побега и прислушиваясь к малейшим звукам, которые могли означать, что Девлин еще не спит. В свою спальню он поднялся два часа назад, и все это время Кэтрин ждала. Сердце ее билось так учащенно, что она все равно не смогла бы заснуть. Грелка приятно согревала постель. Девлин принес ей две таблетки обезболивающего, на тот случай, если они понадобятся ночью, и Кэтрин сунула их в карман куртки вместе с бумажником и ключами от дома. Она легла в постель в джинсах, но сняла свитер и надела пижамную куртку, вдруг Девлин зайдет проверить, спит ли она.

И вот уже почти два часа ночи. Кэтрин потихоньку выбралась из постели и подошла к окну. В лунном свете было видно, как под порывами ветра склоняются деревья. Чтобы оконные петли не заскрипели, Кэтрин смазала их кремом для увлажнения кожи. Пора.

Она надела свитер, куртку, затем туфли. Стянув с кровати простыни, Кэтрин скрутила их жгутом, связала несколькими узлами и подергала, пробуя на прочность. Затем один конец самодельной веревки привязала к ножке кровати. Кровать была массивная, викторианского стиля, и Кэтрин не сомневалась, что она не сдвинется под ее весом. Все, — можно было уходить.

Окно бесшумно распахнулось целиком, Кэтрин выбросила веревку наружу, конец ее повис в нескольких футах от земли. Отлично. Превозмогая боль в руке, она осторожно спустилась по веревке вниз и спрыгнула на землю. Размокшая от дождя грязь хлюпнула под ее туфлями. Все, она свободна.

Через несколько секунд Кэтрин уже пулей мчалась к дороге. Снова пошел дождь, ветер трепал ее волосы, но вкус свободы пьянил ее. Кэтрин всей грудью вдыхала холодный соленый воздух и, когда добежала до дороги, обернулась и посмотрела на коттедж. Ни огонька, ни звука, ни Девлина, натягивающего на ходу джинсы и преследующего ее.

— Прощай, Девлин, — прошептала Кэтрин и быстрым шагом пошла по дороге.

Ей хотелось громко смеяться, танцевать, петь, но она еще не достаточно далеко ушла от коттеджа. Дорога была покрыта рытвинами, под ногами чавкала грязь, но Кэтрин не обращала на это внимания. Так прекрасно было свободно шагать по дороге, когда никто не указывает, что надо делать. Кэтрин не пугали ни скрип темных деревьев, окружавших ее с двух сторон, ни отдаленный крик совы, ни ночные звуки и шорохи.

Кэтрин не могла посмотреть на часы, было слишком темно, но она прикинула, что прошла уже четверть дороги. Если будет продолжать двигаться в таком же темпе, то доберется до фермы всего за час и там найдет убежище. А когда проснутся хозяева, она попросит у них разрешение воспользоваться телефоном, чтобы вызвать такси из ближайшего города.

Кэтрин начала придумывать историю, которую расскажет хозяевам фермы. Ехала с приятелем в машине, поссорились, он бросил ее и уехал. Да, вполне приемлемый вариант. Придется, правда, всплакнуть, рассказывая, но это труда не составит. Кэтрин и сама не знала почему, но чувствовала, что не стоит доставлять лишних неприятностей Девлину. Похоже, у него и так их будет полно с МИ-99. Достаточно того, что она сбежала от него. А Джеффу она все расскажет об отце, они вместе подумают, что можно сделать. Сейчас ей так хотелось поговорить с кем-нибудь, кому можно доверять.

Далеко впереди Кэтрин заметила шоссе, промчавшаяся машина осветила фарами деревья и холмы, а затем все снова погрузилось в темноту. Оглянувшись, Кэтрин тоже ничего не увидела, кроме темноты. Все, даже если Девлин всполошился, теперь ему уже не догнать ее. Она ускорила шаг, упиваясь ощущением свободы и радуясь тому, что сейчас ее судьба находится в ее собственных руках. Кэтрин начала отсчитывать про себя минуты, шоссе все приближалось, приближалось…

Домой она не пойдет, об этом и думать нечего. Укроется у надежной подруги Бетси в Галифаксе. Джефф приедет к ней туда, и все будет хорошо…

И вдруг Кэтрин услышала какой-то неясный звук, уловила движение, жутко испугалась, и в эту секунду на рот ей легла ладонь, а в ухо прозвучал голос Девлина:

— Тихо. Всего один звук, и вы без сознания, понятно? — Устрашающий, очень злой голос. Кэтрин почувствовала, как у нее подкашиваются ноги. Девлин убрал ладонь с ее рта и повернул лицом к себе. — Я так и знал, черт побери, я так и знал… — Его разъяренное лицо проступало перед глазами Кэтрин серым пятном, от шока она не могла ни шевелиться, ни говорить, сердце бешено колотилось. — А сейчас мы вернемся назад. Если вы сделаете хоть одно движение, пытаясь убежать, то некоторое время вообще не сможете двигаться. Пошли.

Девлин взял Кэтрин за руку и повел назад. Но она уперлась каблуками в землю и попыталась закричать. Попыталась, но не успела. Ей показалось, что в шею впилась игла, которой делают наркоз, голова закружилась, в ушах зашумело. Боли не чувствовалось, но в глазах потемнело, и Кэтрин без чувств рухнула на руки Девлина.

Он знал, сколько времени Кэтрин пробудет без сознания. Когда ей уже пора было приходить в себя, Девлин пощупал пульс, и в этот момент Кэтрин открыла глаза. Принеся в коттедж, он уложил ее на диван, снял туфли, подбросил дров в почти затухший камин, затем поднялся в спальню Кэтрин, отвязал импровизированную веревку, закрыл окно, спустился вниз и приготовил себе чашку кофе.

Девлин выскочил из дома, когда услышал, как хлопает оконная рама. Увидев веревку, он бросил взгляд на дорогу и в свете фар проезжавшей по шоссе машины заметил далеко впереди крохотную фигурку. Кэтрин ушла уже довольно далеко. Девлин поспешил за ней и настиг уже почти возле шоссе. А ведь он еще с вечера заподозрил что-то неладное.

Обхватив ладонями чашку с кофе, Девлин посмотрел на Кэтрин. Еще пять минут, и она окончательно придет в себя. В камине потрескивали дрова, в гостиной становилось теплее. Несмотря на злость, Девлин не мог не восхищаться тем, с каким хладнокровием Кэтрин спланировала свое неудавшееся бегство. Крепко связала простыни, даже оконные петли смазала каким-то кремом. И взяла с собой только бумажник, а не сумку или что-то еще, что могло бы помешать ей.

Глядя на Кэтрин, Девлин подумал, что она достойная дочь своего отца. Джон мог бы гордиться ее действиями. Ведь своим актерским искусством она едва не одурачила его, Девлина. Больная рука и все такое прочее… Да, загадочная женщина. Красивая, умная… и загадочная. Очень интересное сочетание. Так, еще пару минут… минуту… пора.

Кэтрин открыла глаза, прижала ладонь к шее, прищурилась и увидела Девлина.

— Я не сделал вам ничего плохого, — заверил он. — Господи, так хотелось, но я удержался.

Кэтрин молча уставилась на него. Она все еще пребывала в шоке, до сих пор толком не понимала, что с ней и где она находится.

— А как вы узнали? — прошептала Кэтрин спустя минуту.

— Вы забыли закрыть окно. Ветер стал трепать створки, и стук разбудил меня. Пришлось пуститься в погоню. Так какой же у вас был план? — Кэтрин отвернулась, и Девлин заметил блеск слез в ее глазах. — Намеревались обратиться в полицию? — продолжил он. — Добраться до фермы и попросить хозяев позвонить в полицию?

— Нет. — Кэтрин снова повернулась лицом к Девлину. — Добраться до фермы, а потом либо поймать попутную машину, либо вызвать такси из ближайшего города и уехать от вас как можно дальше.

— А какую историю вы сочинили бы для хозяев фермы? — Девлин пошевелил пальцами, сжал их в кулак. Он проделал это машинально, но, поймав взгляд Кэтрин, устремленный на его руки, разжал кулак. — Не пугайтесь. Неужели вы подумали, что я собираюсь ударить вас? Хотелось бы, но не ударю.

— Я собиралась сказать им, что поссорилась со своим приятелем, он уехал и оставил меня на дороге.

— Не так уж плохо, — заметил Девлин. — А дальше что? Домой?

— Не считайте меня дурой. Я бы укрылась у подруги.

— Да, ваш побег почти удался. Жаль, что не догадались закрыть окно.

От охватившей ее досады Кэтрин даже показалось, что во рту разлилась желчь. Всего лишь закрыть окно… Она была так близка!..

— Спать мы будем в моей комнате, — сообщил Девлин. — Предупреждаю вас, Кэтрин, мое терпение истощилось, поэтому, пожалуйста, не вздумайте выкинуть что-нибудь еще в этом роде.

Девлин мог бы и не предупреждать ее, она все равно не смогла бы ничего предпринять. Ей казалось, что силы полностью покинули ее. Кэтрин с трудом поднялась с дивана и поплелась в спальню. Девлин последовал за ней. Он и сам понимал, что сегодня Кэтрин уже не попытается снова сбежать. Жаль, конечно, что пришлось пережимать ей сонную артерию, но другого выхода у него не было. Если бы Кэтрин кричала и отбивалась, очень трудно было бы тащить ее в темноте по грязи назад в дом. Кэтрин улеглась на кровать, на которой ночевал Джордж, Девлин накрыл ее одеялом, а она повернулась к нему спиной. Сам он лег на свою кровать.

Сначала в спальне стояла тишина, но потом Девлин услышал какие-то звуки и сел на кровати. Оказывается, это рыдала Кэтрин. Она уткнулась носом в подушку, пытаясь заглушить рыдания, и закрыла лицо ладонью. Девлин терпеть не мог женского плача. Он встал с кровати, подошел к ней и тронул за плечо.

— Кэтрин?

Он чувствовал ладонью, как сотрясается все ее тело. И вдруг она замерла. Девлин услышал ее тихий, очень тихий голос.

— Прошу вас… оставьте меня в покое.

— Не могу.

Девлин повернул Кэтрин на спину и присел на краешек кровати. Он снова почувствовал, как дрожит ее тело. Нет, ни в коем случае нельзя было оставлять Кэтрин в таком состоянии, иначе она может заболеть.

— Ничего вы не можете, — прошептала Кэтрин. — И никто ничего не может. Это будет продолжаться вечно… Лучше уж умереть.

Девлин глубоко вздохнул. Что поделать, придется посвятить ее в некоторые свои планы. Последние слова Кэтрин говорили о том, что она на грани отчаяния.

— Послушайте, я же обещал вам, что во Франции все будет иначе. Я скажу вам, куда мы поедем. Это небольшая деревня, расположенная в горах Прованса. Называется Сен-Доминик. Там живет замечательная женщина. — Девлин чувствовал, что Кэтрин слушает его и начинает успокаиваться. — Она вдова тоже замечательного человека, его звали Жюль Кассон. Он, как и ваш отец, работал на французский филиал МИ-99 под кодовым названием «Немезида». Жюль умер два года назад. И он, и его жена Луиза Кассон хорошо знали вашего отца. Там вы будете не только в большей безопасности, чем здесь, но и более свободной… — Девлин замолчал. — Вы слушаете меня?

— Да, слушаю, — почти шепотом промолвила Кэтрин.

— Отлично. Повторяю, там вы будете в гораздо большей безопасности, поскольку МИ-99 не знает о нашем с ней знакомстве… Более того, МИ-99 даже не знает, что она жива.

Удивленная Кэтрин уставилась на Девлина.

— Что? Как это может быть?

— После смерти Жюля она сменила фамилию, а сыну велела сообщить в офис МИ-99, что она тоже умерла. Сейчас Луиза живет в Сен-Доминик, высоко в горах, где может спокойно заниматься живописью и садоводством. Она решила порвать все связи с «Немезидой», поскольку считает, что ее муж умер в результате многолетней и чересчур интенсивной работы на эту организацию. А Луиза знает, что ее не оставили бы в покое, агенты «Немезиды» постоянно продолжали бы искать какие-нибудь дополнительные факты, задавали бы ей вопросы…

— Да, я ее прекрасно понимаю, — пробормотала Кэтрин и усмехнулась.

Она явно возвращалась к жизни.

— Тогда вам понятно, почему она так поступила.

— Но если она официально считается умершей, то как вы узнали, что она жива?

— Луиза сама пожелала сообщить мне об этом. Только мне.

— Но почему именно вам?

Чувствовалось, что Кэтрин разбирает любопытство, с каждой минутой она все меньше и меньше ощущала себя беспомощной пешкой в чьей-то игре. Сейчас она была даже благодарна Девлину за то, что он понял ее состояние и решил приоткрыть завесу тайны. Ночной страх, неудачная попытка бегства — все это постепенно уходило на второй план. И руки Девлина, лежавшие на ее плечах, были теплыми, ласковыми… Кэтрин почувствовала себя в полной безопасности.

— Я приезжал тайком на похороны Жюля. Я уважал этого человека, восхищался им, многому научился у него, когда поступил на службу в контору. На похоронах мы и познакомились с Луизой. Потом она говорила мне, что я напомнил ей Жюля в молодости… Когда два года назад она официально умерла, ее сын тайно связался со мной и сообщил, где она живет. Один раз я ездил к ней. Разумеется, в МИ-99 об этом ничего не известно. И тогда Луиза сказала, что, если мне когда-нибудь понадобится помощь или информация, она сделает все, что в ее силах. Сейчас ее зовут Луиза Лавалье. Ей около шестидесяти, наверное. Она прекрасная художница, я видел ее работы. У них с Жюлем не было секретов друг от друга, и я подозреваю, что Луиза знает о работе мужа гораздо больше, чем ей следовало бы знать. Надо будет расспросить ее, что она может знать о Джоне. — Девлин посмотрел на Кэтрин. — А сейчас давайте спать.

— Спасибо, что рассказали мне обо всем, — пробормотала Кэтрин. — Но еще один вопрос. Как мы попадем туда?

В ее голосе появились сонные нотки.

— Хороший вопрос. У Джорджа есть двоюродный брат, который работает пилотом в частном летном клубе. С ним мы улетим на север Франции, там он высадит нас на частном аэродроме, а оттуда на машине мы отправимся в Прованс. Предупреждая ваш следующий вопрос, могу сказать, что у меня при себе несколько паспортов, один из которых французский, так что я запросто смогу взять машину напрокат.

Кэтрин боролась со сном, но ей обязательно надо было задать еще один вопрос.

— Девлин, как вы думаете, она поможет нам найти моего отца?

— Для этого мы и едем к ней. А сейчас вам надо спать, Кэтрин.

— Не уходите, — прошептала Кэтрин. — Мне надо, чтобы кто-то обнял меня… Обнимите…

Девлин вздохнул и лег на кровать рядом с ней. Он слишком устал, чтобы возражать. Кэтрин лежала под одеялом, а он поверх. Девлин протянул руку, стащил покрывало со своей кровати и накрылся им.

— Спите.

— Да, я буду спать. Я чувствую себя гораздо лучше. Простите, что попыталась сбежать.

— На вашем месте я бы поступил точно так же, — прошептал ей в ухо Девлин.

— Вы же чуть с ума меня не свели…

— Да, понимаю, больше этого не повторится. Спите.

— Мм, — промычала Кэтрин, и наступила тишина.

Девлин закрыл глаза, ему тоже ужасно хотелось спать. Кровать была не слишком широкая для двоих, особенно когда один человек такой здоровый, как он. Но Кэтрин-то худенькая, подумал Девлин и погрузился в сон.

Проснувшись, Кэтрин все вспомнила. Рука Девлина лежала на ее талии, он спал, и лицо его находилось всего в нескольких дюймах от ее лица. Рот Девлина был слегка приоткрыт, дышал он глубоко и ровно. Покрывало, которым он укрылся, частично сползло, и Кэтрин заботливо его укутала.

Так что же ей делать дальше? За окном уже было совсем светло, моросил мелкий дождь. Кэтрин было тепло и хорошо, даже уютно, несмотря на тесноту. Но надо было встать и пойти в туалет. Она начала потихоньку выползать из-под одеяла… И тут Девлин неожиданно проснулся и удивленно уставился на нее широко раскрытыми глазами.

— Мне надо встать, — пояснила Кэтрин, а Девлин пробормотал что-то и убрал руку.

Когда Кэтрин поднялась, он перекатился на середину кровати и натянул покрывало до самого подбородка.

— Чертовски неудобно, — произнес Девлин сонным голосом.

— А мне было очень удобно, — сообщила Кэтрин и вышла из спальни.

Самое меньшее, что она могла сейчас сделать для Девлина, так это приготовить ему кофе. Ведь всего несколько часов назад он спас ее. Сначала разозлился, пережал сонную артерию, а потом своими словами помог ей выбраться из состояния глубочайшего отчаяния. Девлин решил, что настал момент поделиться с ней своей тайной, и в эти самые тяжелые для нее часы помог ей многое понять и даже позволил разглядеть в себе реального человека, скрывающегося за маской супермена.

Приготовив кофе, Кэтрин поднялась в спальню, Девлин продолжал лежать на кровати и дремал.

— Кофе, сэр.

Он открыл глаза и сел на кровати.

— Спасибо.

Несколько минут они молчали, пока Девлин пил кофе, а Кэтрин наблюдала за ним.

— Я благодарна вам за то, что вы рассказали мне вчера, — сказала она, и Девлин посмотрел на нее.

— Наверное, мне следовало сделать это сразу, как только мы приехали сюда, — ответил он.

— И все же я чувствую, что вы многое от меня утаили, — добавила Кэтрин. При этих словах Девлин слегка усмехнулся. — Особенно, что касается Джеффа. — Девлин промолчал, продолжая пить кофе. — Вы думаете, что он работает на МИ-99, да? — поинтересовалась Кэтрин спокойным, ровным голосом.

— С чего это вы так решили?

— Я не тупоумная, как говорят в Йоркшире. Я поняла это, пока ждала на кухне, когда закипит чайник. Так я права?

— Возможно.

— Вы узнали его по фотографии, которую я показала вам? Я наблюдала за вашей реакцией, на лице у вас не дрогнул ни один мускул… Но вы же искусный лжец, не так ли?

Девлин задумался. Кэтрин оказалась гораздо хитрее, чем он думал. Она уже полностью отошла ото сна, а его попыталась застать врасплох еще полусонного. Но остатки сна тут же улетучились, помог и кофе.

— Да, я узнал его. Мы не встречались, но я видел фотографии, сделанные…

— Где?

— Он как-то приезжал в Инглетон. Его зовут Джефф Херст.

— Нет, он Джефф Мур… — Кэтрин осеклась и прижала ладонь ко рту. — Ох, нет… неужели это была всего лишь ловушка? Он просто пытался вытянуть из меня… следил за мной…

Девлин закрыл глаза.

— Боюсь, что именно так. Мне очень жаль, Кэтрин.

Она вскочила, в глазах ее появились слезы, и уже через секунду Девлин услышал, как Кэтрин торопливо бежит вниз по лестнице. Он пулей метнулся за ней и нагнал уже в кухне. Кэтрин резко обернулась к нему.

— Неужели все? — вскричала она. — Все мои друзья… Неужели они все замешаны в этом? — Глаза Кэтрин сверкали, как раскаленные угли. Девлин приблизился к ней и положил руки ей на плечи. Но она дернула плечами и замотала головой. — Не дотрагивайтесь до меня, оставьте…

— Вы спросили меня, а я ответил. Разве было бы лучше, если бы я солгал? И, разумеется, ваши друзья здесь ни при чем. В этом деле замешан только он.

— Как вы узнали?

— Когда я прочитал ваши воспоминания о драке на стоянке возле кинотеатра, мне все стало ясно. Вы все прекрасно запомнили и хорошо изложили. Его быстрая реакция, то, как он вырубил двоих мужчин, один из которых был вооружен ножом, а потом оставил их лежать без сознания и не вызвал полицию… Все это сложилось в четкую картину.

— Значит, он такой же, как вы! — с презрением бросила Кэтрин.

— Да, похоже, подготовка у нас аналогичная, — спокойным тоном согласился Девлин.

Кэтрин отвернулась и облокотилась на крышку стола, стоявшего возле плиты. Она тяжело дышала, словно после длительной пробежки. Девлин стоял и молча смотрел на нее. Она такая изменчивая, непредсказуемая и очень расстроена. Кэтрин закрыла глаза, и Девлин увидел, как слезы стекают по ее щекам, но остался на месте, не попытался успокоить ее. Сейчас он оказался в роли человека, приносящего плохие известия, а Девлин знал, что получатели плохих новостей обычно срывают свой гнев на посланцах. У него не было сейчас таких слов, которые смогли бы успокоить Кэтрин, поэтому Девлин даже не стал пытаться. Он достал из пакета четыре кусочка хлеба, положил их на решетку духовки и включил ее.

— Что вы еще можете сказать мне? — тихим, дрожащим голосом спросила Кэтрин.

— Но я не знаю, что вас интересует.

Кэтрин повернулась и посмотрела на Девлина. Он весь напрягся внутренне. Да, он мог одолеть в драке нескольких мужчин, мог вырубить любого, покалечить, убить. Он знал массу всяких приемов и уловок, знал хитрости, которыми пользовались женщины-агенты, но Кэтрин, это же совсем другое дело. В ней сочетались беспомощность и сила, и, кроме того, было в поведении этой женщины нечто такое, чего нельзя было достичь даже в результате усиленных тренировок.

— Значит, МИ-99 считает моего отца предателем? — Девлин был совершенно не готов к этому вопросу, и это отразилось на его лице. Черт побери, как она смогла прийти к такому выводу? Заметив реакцию Девлина, Кэтрин инстинктивно отшатнулась. — Боже мой, и вы тоже! — вскричала она, задыхаясь.

— Мы не знаем…

Кэтрин, спотыкаясь, добрела до стула и уселась за кухонный стол, лицо ее было бледным.

— Тосты, — глухим тоном промолвила она, взглянув на плиту, и Девлин поспешил выключить газ.

— Так вот почему Сэм так терзал меня своими вопросами в Инглетоне… Он ведь считает отца предателем, да?

Девлин кивнул.

— А вы? Вы тоже так считаете? Только не говорите, что не знаете, потому что я заслуживаю откровенного ответа.

Лицо Кэтрин напряглось, пальцы сжались в кулаки, словно она едва сдерживалась, чтобы не закричать.

— Нет, я не считаю его предателем, — ответил Девлин, глядя ей прямо в глаза.

— Поэтому вы и привезли меня сюда?

— Это одна из причин.

— А какие другие причины?

Девлин пожал плечами.

— Я еще не готов назвать вам их.

— Вы многое мне рассказали, но я должна знать больше.

— Возможно. Но я уже и так сообщил вам более чем достаточно.

— Не играйте словами, Девлин. Что означает это ваше «более чем достаточно»? — возмутилась Кэтрин. — Может, вы и меня подозреваете?

— Нет, не подозреваю. Иначе не стал бы зарабатывать на свою голову неприятности и увозить вас сюда.

— А может, все это часть какого-то вашего плана?

— Вы слишком много насмотрелись кинофильмов про Джеймса Бонда, — буркнул Девлин.

Кэтрин вскочила, но Девлин уже знал, на что она способна, поэтому моментально перехватил ее взметнувшуюся руку за запястье, крепко сжал, но потом отпустил. Потирая запястье, Кэтрин беспомощно уставилась на Девлина.

— Даже не пытайтесь, — предупредил он. — Господи, не женщина, а истинное наказание! — Губы Девлина скривились в усмешке. — Не понимаю, зачем я связался с вами.

На самом деле Девлин все понимал. Ведь ради нее он пошел на многочисленные нарушения и теперь решил рассказать Кэтрин об этом.

— Если вы считаете, что попали в неприятную историю, то обо мне и говорить нечего. Я добровольно нарушил одно основное правило: действовать по собственной инициативе только в исключительных ситуациях. Я сбежал из Инглетона вместе с вами, позаимствовал служебную машину, которую потом бросил, а теперь собираюсь увезти вас во Францию, минуя таможню и паспортный контроль, да еще физически угрожал Сэму… Хотите, чтобы я продолжил?

В голосе Девлина звучали твердые, безжалостные нотки, и по выражению лица Кэтрин он понял, что его слова доходят до нее.

Некоторое время Кэтрин молчала, потом сказала:

— Я не рассматривала все случившееся с такой точки зрения.

— Конечно, поскольку были слишком поглощены собственной точкой зрения… Но я не виню вас за это. Теперь вам понятна и моя точка зрения?

Кэтрин кивнула.

— Да, и простите меня, Девлин.

— Означает ли это, что в течение ближайших нескольких минут вы не наброситесь на меня? Потому что я хочу съесть тост.

— Я даже намажу его маслом. — Чувствовалось, что Кэтрин успокоилась, и Девлин уселся за стол, а она намазала маслом все четыре тоста. — Я съем всего один, а вам останется три. Вам кофе или чай?

— Кофе, — ответил Девлин и начал есть. — Все остатки еды уберем в холодильник. Тетушка Джорджа вернется через несколько дней. — Он с удовольствием посмотрел на нее, потому что спокойная Кэтрин представляла из себя нечто особенное. — Как ваша рука?

— Хорошо, спасибо.

— Перед отъездом я ее перебинтую.

— Да, спасибо. — Она поставила на стол чашку с кофе для Девлина. Он подумал, сколько еще времени Кэтрин будет оставаться такой послушной. Интересно будет посмотреть. — Я просто не осознала всего того, что вы сделали для меня, — добавила она.

— Я понимаю, поэтому и решил восстановить справедливость.

Девлин улыбнулся Кэтрин, она улыбнулась в ответ, и некоторое время они глядели в глаза друг другу, словно между ними возникло взаимопонимание.

Глядя на Девлина, Кэтрин почувствовала, как учащенно забилось сердце. Да, он необычный человек, это она уже поняла. Но сейчас, внимательно разглядывая его, Кэтрин увидела нечто большее — прекрасное самообладание, силу и властность, которые Девлин вовсе и не пытался демонстрировать. Кэтрин невольно влекло к этому мужчине, хотя она и не желала признаваться себе в этом.

Но у нее еще не окончательно прошел шок от слов Девлина о Джеффе, ощущение того, что ее предали, было еще сильным. В один из моментов, когда Кэтрин хотелось уязвить Девлина, она сказала, что уверена в любви Джеффа. Какими же пустыми оказались теперь эти слова. Кэтрин решила, что настал момент поставить все на свои места. Она глубоко вздохнула.

— Я говорила вам, что Джефф любит меня… Теперь ясно, что я ошибалась.

Слова эти отозвались болью в груди. Кэтрин вспомнила лицо Джеффа, его слова о любви, в душе всколыхнулось ощущение того, что ее предали.

— А может, и не ошибались, — возразил Девлин. — Он вполне мог полюбить вас, такое случалось…

— Прошу вас, не надо меня успокаивать, — оборвала его Кэтрин.

— А я и не успокаиваю. — Девлин посмотрел в глаза Кэтрин, взгляд его был серьезным. — Вы сказали, что можете определить, когда мужчина влюблен в вас. Так что думаю, вы были правы, говоря о его любви. — Кэтрин отвернулась, чтобы Девлин не видел боль в ее глазах, а он мягко добавил: — Не надо отворачиваться, Кэтрин. Возможно, он действительно сейчас беспокоится о вас, как вы беспокоились о нем. Но теперь вы понимаете, почему важно, чтобы вы не звонили ему?

— Да, и обещаю, что не буду даже помышлять об этом.

Кэтрин удалось выдавить из себя улыбку. А Девлину захотелось обнять ее, как недавно обнимал в спальне, успокоить, прижать к себе и поцеловать ее печальные глаза и лицо. Они ведь спали вместе, во всяком случае, на одной кровати. Такое с Девлином было впервые. Он никогда не лежал в постели с женщиной, не занимаясь любовью. А в этот раз у него даже не было подобных намерений. Я становлюсь мямлей, подумал Девлин, и при любых других обстоятельствах эта мысль позабавила бы его. Но не теперь. Кэтрин была совершенно беззащитна, а в отношениях с женщинами Девлин никогда не пользовался подобным обстоятельством. Интересно, понимает ли она, насколько благородно он ведет себя. Ладно, пора собираться, пока вереница этих мыслей не начала причинять ему чисто физические неудобства. Девлин встал из-за стола.

— Я позвоню Джорджу, а вы пока соберите вещи. Мы можем уехать очень скоро.

Кэтрин подняла голову и посмотрела на него. Снова жесткий и решительный Девлин. Командир. Она улыбнулась.

— Слушаюсь, сэр. Сначала я уберусь на кухне.

Девлин вышел. Кэтрин услышала, как он разговаривает по телефону, и направилась к раковине мыть посуду. Интересно, его слова о любви Джеффа были сказаны только для того, чтобы успокоить ее? Нет, интуиция подсказывала ей, что это не так. Но сейчас не время было думать о Джеффе. Им предстоит долгое путешествие. Ладно, в Провансе будет достаточно времени обо всем хорошенько подумать.