Самый сексуальный вампир

Глава 19

Эбигейл захлопнула дверцу сейфа и повернула кодовый замок. Она в него туда всю информацию о растениях. Это был ее личный сейф в лаборатории, и только она знала код. Конечно, информация была и на ее компьютере, но никто не мог получить к нему доступ без пароля. Если папа отправит Грегори и его приятелей в Китай без нее, они не будут знать, что искать.

Она застонала. Этот акт бунта мог обречь миссию на провал. И обречь ее мать.

Слезы жгли ей глаза. Эта поездка была ее идеей, черт возьми. Как они могли решить, что ей нельзя ехать?

Она боялась, что это случится. Вся ее жизнь вращалась вокруг двух списков – что разрешено, а что нет, и второй список всегда был в десять раз длиннее первого.

Она прошлась по лаборатории, все еще злая. Все еще уязвленная. Все еще подавленная. Годы разочарования и обиды вспыхнули одновременно.

Она была слишком расстроена, чтобы оставаться в Белом доме. Ее бедный отец выглядел таким потрясенным. И раненым. Он так много работал все эти годы, и она гордилась им. Не его вина, что она так и не приспособилась к публичной жизни. Мэдисон и Линкольн преуспели в этом. Даже мама любила эту жизнь до того, как заболела.

Также она не могла смотреть в лицо матери. Она точно не хотела слушать еще одну лекцию о том, чтобы держаться подальше от вампиров. Еще один пункт, который нужно добавить в список запрещенных. Господи, с ее родителями случится припадок, если они узнают, что она поцеловала Грегори. Они захотят его убить.

Им придется встать в очередь. Она была готова сама его поколотить. Как он мог поцеловать ее в одну ночь, а на следующую предать? Она думала, что он на ее стороне.

Мать не хотела, чтобы она уезжала в Китай. Отец сначала отклонил ее просьбу. Он пошел на это только потому, что думал, что вампиры смогут прокрасться незамеченными и сохранить ее в безопасности. Было достаточно того, что оба родителя были против этой идеи, а теперь еще и Грегори присоединиться?

Она направилась к своему столу, чтобы включить компьютер, но передумала. Она была слишком расстроена, чтобы работать. Стрессбол Грегори лежал на ее столе, насмехаясь над ней. Как он посмел предать ее! Она схватила мяч и сжала его.

Она бросила его обратно на стол и подошла к столу с черной столешницей, где начала рассматривать растение, которое он ей дал. Нет, сейчас она не могла сосредоточиться.

Она прошлась по лаборатории. Она была маленький, но все же принадлежала ей. Она остановилась у окна и выглянула наружу. Парковка была почти пуста, но солдаты все еще стояли у въездных ворот. Она заметила еще одного солдата, идущего по периметру забора из сетки, увенчанного колючей проволокой. Территория была хорошо освещена и усеяна камерами слежения. А в вестибюле было больше военных. Объект был так хорошо охраняем, что ей не нужен был агент Секретной службы. Он высадил ее и вернулся в Белый дом.

Вздохнув, она закрыла жалюзи. Она не хотела видеть солдат, видеть доказательства того, что она просто переезжала из одной тюрьмы в другую. Теперь в комнате было темно, единственный свет исходил от лампы на ее столе. Она подошла к длинному черному лабораторному столу. Поверхность эпоксидной смолы была прохладной на ощупь и пустой, если не считать микроскопа и растения в конце стола. Она отложила все свои дела в ожидании поездки в Китай.

Как мог Грегори посоветовать ей не ехать? Неужели он не понимает, как важна для нее эта поездка? Она должна поделиться с ним своими мыслями. Тогда, может быть, она сможет расслабиться.

Она подошла к своему столу и вытащила из портфеля его записку.

– Почувствуй мой гнев, – пробормотала она, набирая номер.

Он снял трубку сразу после первого гудка.

– Я так зла на тебя..

– Где ты? – перебил он.

Она фыркнула. Как он посмел не дать ей даже закончить фразу!

– Я на работе, потому что слишком расстроена, чтобы спать. Но я слишком расстроена, чтобы работать...

– Ты одна?

– Конечно, я одна. Не буду же я отчитывать тебя перед аудиторией. Я так зла, что ты можешь целовать меня в одну ночь и предать в следующую! Ты же знаешь, как важна для меня эта поездка!

– Да, я знаю.

Она взглянула на свой сотовый. Казалось, что он работает неправильно.

– Я уже говорила, как зла? Почувствуй мой гнев, Гори!

– Я почувствую твой, если ты почувствуешь мой.

У нее перехватило дыхание.

– Свинья! – она отключилась, а затем услышала позади себя хихиканье. Она резко обернулась и снова ахнула. Телефон выпал из ее руки.

Грегори рванулся вперед размытым движением и схватил телефон, прежде чем тот упал на пол.

Она отшатнулась. Его скорость была поразительной, но она была не в настроении делать ему комплименты.

– Разве я разрешала тебе приходить сюда?

– Я не спрашиваю разрешения, помнишь? – он положил ее телефон на ее стол, а потом осмотрелся. – Так вот где ты работаешь?

– Что ты здесь делаешь? Я не хочу тебя видеть. Я все еще злюсь на тебя!

Раздался стук в дверь, и сердце у нее подскочило к горлу. Как она могла объяснить присутствие здесь Грегори, когда он обошел все контрольно-пропускные пункты? Она бросилась к двери, чтобы убедиться, что она заперта.

– Да?

– – Мисс Такер? – крикнул охранник из коридора. – С вами все в порядке? Мне показалось, что я слышу крики внутри.

– Я в порядке! Я просто разговаривала по телефону.

Последовала пауза.

Она оглянулась через плечо, надеясь, что Грегори телепортировался. Но нет, он все еще был там.

– Если вам что-нибудь понадобится, просто позвоните нам по внутренней связи, – сказал охранник.

– Хорошо. Спасибо! – она прислушалась к его удаляющимся шагам, потом посмотрела сквозь закрытые жалюзи, закрывавшие оконную часть ее двери. – Ладно, путь свободен.

– Думаю, ты не слишком злишься, – мягко сказал Грегори. – Ты не выдала меня.

Она резко повернулась к нему.

– Ты прекрасно знаешь, что я не могу объяснить, как ты сюда попал. А я еще не перестала злиться на тебя.

– Я знаю, что ты расстроена. Меня чуть не убило, когда я увидел, как ты плачешь. И мне больно думать о том, как сильно ты страдала из-за этого...

– Пожалуйста! – она подняла руки. – Я не хочу об этом говорить. Мне стыдно, что я... – она прижала ладони к горячим щекам. – Я наговорила ужасные вещи.

– Ты сказала правду.

Она покачала головой.

– Это была жалость к себе. Мои родители всегда были добры ко мне. Я никогда ни в чем не испытывала недостатка...

– Кроме свободы.

Она поморщилась.

– Что ж, мы должны научиться жить с тем, что имеем.

Его губы сжались.

– Право.

Поэтому она жила без свободы, а он – без смертности.

– Ты сделал мне больно. Я все еще в шоке от того, что ты предал меня.

– Я этого не делал.

– Да, сделал! Мама не хочет, чтобы я уезжала в Китай. Мой отец так близок, – она подняла руку со сжатыми указательным и большим пальцами, – к тому, чтобы запретить мне ехать. Он допускает это только потому, что верит, что ты обеспечишь мою безопасность. И что же ты делаешь? Говоришь ему, что дома я в большей безопасности!

– Дома ты в большей безопасности.

Она усмехнулась.

– Почему ты не хочешь, чтобы я ехала? Ты не хочешь, чтобы в моей жизни было какое-нибудь приключение? Боишься, что я немного повеселюсь?

Он приподнял бровь.

– Я бы с удовольствием повеселился с тобой.

– Не смешно. Я все еще злюсь на тебя.

– Я слышал, что секс после ссоры очень горяч.

– Господи, неужели это все, о чем ты думаешь? – она махнула рукой. – Даже не трудись отвечать. Но сделай мне одолжение, постарайся преодолеть свой избыток тестостерона и понять, что я пытаюсь спасти жизнь своей матери.

Его глаза сузились.

– Попытайся преодолеть свой ПМС, чтобы понять, почему я сказал то, что сказал.

– Как ты смеешь говорить о ПМС!

– Мой тестостерон заставил меня это сделать. Но почему пещерный человек вроде меня предлагает тебе оставаться дома в безопасности?

– Хороший вопрос.

– И у меня есть хороший ответ, – он шагнул к ней. – Я не хочу, чтобы ты попала в опасную ситуацию, потому что ты мне небезразлична.

Она моргнула.

– Мне невыносима мысль о том, что с тобой может случиться что-то плохое, – он рывком развязал узел галстука. – Я все время думаю о тебе. И не только в сексуальном плане, – он поморщился. – Это совершенно... странно.

Ее сердце сжалось в груди. Неужели бедный бабник оказался не в своей тарелке?

– Ты... заботишься обо мне?

– Чертовски забочусь, – он бросил на нее раздраженный взгляд. – Разве ты не поняла этого, когда я тебя целовал?

Жар прилил к ее щекам.

– Ну, конечно, было... страстно. Но для этого есть очевидная причина. У тебя большой опыт, так что это просто свидетельствует о высоком уровне... – она замолчала, когда он приложил палец к ее губам.

– Ученый.

– Да? – прошептала она в подушечку его пальца.

– Подумай об этом, – он наклонился ближе. – Поцелуй был страстным, потому что я влюбляюсь в тебя.

Ее сердце дрогнуло, и она отступила назад.

– Это... это крайне маловероятно. Мы знакомы всего несколько ночей.

– Я начал влюбляться, как только увидел тебя на балконе.

Она сглотнула. Она начала влюбляться в ту же минуту, как увидела его выходящим из лимузина.

– Ну, я должна признать, что мгновенное влечение довольно... мгновенно.

Уголок его рта приподнялся, и на щеке появилась ямочка.

– Прошлой ночью ты бросилась в мои объятия. Ты поцеловала меня в ответ. Довольно страстно, должен добавить.

Ее щеки пылали жаром.

– Это было вчера вечером. Сегодня я зла.

– Ты прекрасна, когда сердишься.

– Не думай, что меня можно поколебать лестью. Единственная причина, по которой я не кричу на тебя, – это то, что охранники услышат. Меня так и подмывает стереть эту улыбку с твоего лица, но, к счастью для тебя, я стараюсь держать себя в руках.

– Понимаю, – он кивнул, и на его щеках появились ямочки. – Значит, ты сможешь удержаться от крика, когда я доведу тебя до оргазма?

У нее отвисла челюсть.

– Что?

Он поморщился.

– Это было немного громко. Я не уверен, что ты сможешь удержаться от крика...

– Я не кричу! – она задохнулась. – Я никогда не кричу.

– Значит, ты была не с теми мужчинами.

Мурашки побежали по ее рукам.

– И ты веришь, что ты тот самый?

– Я знаю, – он шагнул к ней. – Твои бессонные ночи закончились.

Ее сердце бешено заколотилось.

– Боже, не слишком ли уверены в себе.

– Должно быть, переизбыток тестостерона.

Она фыркнула.

– Ну, знаешь ли, я не слабачка. Не так-то просто затащить меня в постель.

– Мы всегда можем попробовать потолок.

Она рассмеялась. Когда он усмехнулся, она поняла, что он задумал.

– Ты просто дразнишь меня, да? Чтобы я больше не злилась на тебя.

– Возможно. А может, и нет, – он обнял ее за талию. – Ты все еще злишься на меня?

– Я... восстанавливаюсь.

– Я всегда хотел это сделать, – он ухватился за верхнюю пуговицу ее халата и повернул ее. – Лазло получает такое удовольствие от этого.

– Неужели? – она склонила голову набок. – Ну как?

Он пожал плечами.

– Не очень-то весело. Есть еще что-нибудь, с чем я могу поиграть?

Она фыркнула.

– Ты никогда не сдаешься, не так ли?

– Нет, пока я не заставлю тебя кричать, – он провел рукой по ее шее, и она вздрогнула. – Твоя кожа розовеет, а губы становятся темно-красными.

Она взглянула в его глаза, и они начали светиться. Это было пьянящее чувство – знать, что она так сильно на него влияет. Это заставило ее сердце бешено забиться. А ее бедра сжиматься вместе.

Желание захлестнуло ее, затягивая, как наркотик. Она никогда еще не хотела кого-то так сильно. Это не похоже на нее – быть такой безмозглой от страсти.

Безмозглой? Она вздрогнула, когда он поцеловал ее прямо под ухом.

– Грегори?

– Хм? – он уткнулся носом в ее шею.

– Ты бы никогда не стал лезть мне в голову, верно?

Он отстранился с настороженным видом.

– Что?

– Дело в том... Я никогда еще не влюблялась в кого-то так быстро. Это не... нормально для меня.

– Думаешь, я заставил тебя влюбиться в меня? – он отпустил ее и отступил назад. – Я должен был навязать это тебе? Я не... симпатичный сам по себе?

Она поморщилась.

– Я не это имела в виду. Ты очень симпатичный. И очаровательный. И красивее, чем должен быть любой мужчина.

Его губы дрогнули.

– Окей. Я принимаю эту часть. Но ты все еще думаешь, что я заставляю тебя влюбляться в меня?

Она нахмурилась. Если бы он контролировал ее разум, то, скорее всего, у нее не было бы возможности усомниться в этом.

– Мне очень жаль. Мне не следовало спрашивать об этом.

Он искоса взглянул на нее.

– Если бы я контролировал тебя, мы были бы голыми.

Она рассмеялась.

– Это правда. Забудь, что я это сказала. Я уверена, что ты никогда не будешь лезть мне в голову.

На его лице промелькнуло страдальческое выражение.

Она вздохнула. Теперь она действительно испортила ему настроение.

Зазвонил ее сотовый.

– Не отвечай, – проворчал он.

– Но это могут быть новости о поездке.

– Я хочу быть тем, кто скажет тебе, – он взял ее за руку. – Ты поедешь. Это пугает меня до чертиков. Твоего папу это тоже пугает. Но ты поедешь.

Радость и облегчение вспыхнули в ней.

– О, спасибо! – она обвила руками его шею.

Он крепко обнял ее, и она проигнорировала звонок сотового. В объятиях Грегори было так хорошо. Она прижалась головой к его груди и прислушалась к биению его сердца. Если бы не клыки и красные светящиеся глаза, она бы никогда не узнала, что он вампир. И ей действительно начинали нравиться красные светящиеся глаза. Она чувствовала себя сильной и женственной, потому что могла заставить его глаза измениться.

Сильная и женственная – это были новые для нее чувства. Ей это нравилось. Его сверхспособности тоже были захватывающими. Секс на потолке?

– Все, что тебе нужно взять с собой, – это рюкзак с одеждой и личными вещами, – сказал он. – Об остальном мы позаботимся.

Она улыбнулась про себя. На этот раз она думала о сексе, а он – нет.

– О! Вам нужна информация о растениях, – она поспешила к сейфу. – Я точно определила два наиболее вероятных места для их обнаружения.

– Это хорошо, – он присоединился к ней у сейфа. – Тогда нам нужны только два базовых лагеря.

Как только она передала ему информацию, зазвонил телефон на ее столе.

Он нахмурился.

– Они не оставят тебя в покое.

– Если я не отвечу, охранники придут проверить, как я, – она подняла трубку. – Алло?

– Эбби? – голос отца звучал взволнованно. – Что ты делаешь на работе так поздно? Почему ты не отвечаешь на звонки?

– Ну, я...

– Я послал за тобой Чарльза. Твоей... твоей матери стало хуже. Доктор сейчас с ней. Возможно, нам придется отвезти ее в больницу.

Эбигейл покачнулась, и Грегори подхватил ее.

– Я... я скоро буду.

Отец повесил трубку, и по ее телу пробежала ледяная волна.

Грегори взял у нее трубку и повесил.

– Я могу телепортировать тебя домой за секунду.

Она покачала головой.

– Они узнают, что ты был здесь, – она коснулась его груди. – Отправь людей в Китай сегодня ночью. Нам нужно уехать как можно скорее.