Счастливая невеста

Глава шестая

Скоро — слишком скоро! — корабль причалил в Тильбюри. Было уже темно, когда они вошли в устье Темзы. Мойра стояла с чемоданами на палубе и ждала Юэна.

— Надеюсь, экипаж, который вы заказали, уже ждет…

Мойра обернулась и увидела Стюарта. Огни капитанского мостика освещали его со спины, превращая в темный силуэт.

— Да, я уверена в этом. Юэн всегда заботится обо всех деталях.

— Боюсь, что я этим похвастаться не могу, — с улыбкой сказал Стюарт, — мне чертовски сложно дается все, что требует напряжения памяти.

Мойра улыбнулась. Она не верила, что у Стюарта могут быть недостатки — в ее глазах он был идеален.

— Я увижу вас на обратном пути? — спросил Стюарт. — Юэн не говорил, когда этого можно ждать.

— Неизвестно, сколько мы пробудем в Лондоне. Нам нужно решить одну семейную проблему, до тех пор мы не можем вернуться домой, — с грустью ответила Мойра.

— Надеюсь, вы позволите писать вам? — с волнением спросил молодой человек.

— Разумеется. Я буду очень рада. Вы знаете, где мы остановимся?

— У лорда и леди…

Мойра рассмеялась, глядя, как мучительно Стюарт пытается вспомнить их имя, — у него в самом деле была плохая память.

— Каннингем. Они живут на Курзон-стрит, в Мэйфэре.

— Что ж, я должен вернуться на мостик — корабль причаливает. Прощаюсь с вами и надеюсь вскоре увидеться вновь. Спасибо за приятную компанию.

Стюарт низко поклонился и улыбнулся. Мойра почувствовала, что ее сердце разрывается: она не хотела покидать «Победоносный».

— Прости, что заставил ждать, сестричка, — раздался на палубе голос Юэна. — Тебе понравилось плавание, если не считать инцидента с МакКинноном?

— Да. Не ожидала, что морское путешествие будет таким интересным.

Юэн не ответил, погрузившись в собственные мысли. Неужели его тоже тревожит окончание путешествия?

— Тильбюри! — воскликнул он, показывая на доки, которые смутно вырисовывались впереди.

«Победоносный» начал осторожно приближаться к своему причалу, а потом последовала остановка двигателей. Мойра с тяжелым сердцем спустилась по трапу на причал. Она не позволила себе оглянуться назад.

Как и обещал Юэн, экипаж уже ждал их.

Забравшись внутрь, Мойра почувствовала, что глаза щиплет от слез. Девушка шумно вздохнула и торопливо заняла свое место.

Скоро они уже ехали в Мэйфэр к дому Каннингемов.

Миновало одиннадцать, когда экипаж наконец остановился у дома на Курзон-стрит. Мойра выглянула в окно и, увидев белый дом с вытянутым вверх фасадом, подумала, каким маленьким кажется он по сравнению с размахом шотландских особняков.

— Да он выглядит прямо как кукольный домик! — воскликнула она. — Не верится, что это резиденция таких выдающихся людей.

— Да уж, у них дома не таких размеров, как мы привыкли видеть в Эдинбурге или Глазго. Этот, судя по виду, георгианского стиля. Высокий и узкий.

— С каких это пор мой брат стал знатоком архитектурных стилей?

— Отец рассказывал, — сказал Юэн. — Он разбирается во многих вопросах, не только в сельском хозяйстве и коневодстве.

При мысли об отце Мойре погрустнела. Он был таким безразличным, таким непохожим на себя, когда они прощались. Это укрепило ее в решимости составить хорошую партию и спасти имение. Тогда отец вновь станет самим собой.

Каннингемы уже давно легли спать, но их дворецкий, важного вида человек по имени Бербридж, ждал гостей.

Узкий фасад здания давал наблюдателю неверное представление о внутреннем размахе особняка. Войдя в холл, брат и сестра увидели перед собой великолепную лестницу, над которой нависала хрустальная люстра.

Спальни Мойры и Юэна были рядом. Комнаты лорда и леди Каннингем, как указал Бербридж, располагались на первом этаже, за гостиной.

Девушка быстро разделась при свете газовой лампы и скользнула под белоснежные льняные простыни. В камине потрескивал огонь, но в комнате все равно было довольно прохладно. Мойра зарылась в мягкую перину и почти сразу же уснула.

Утром Мойру разбудила горничная, которая принесла ей чай.

— Ее светлость завтракает в девять, миледи, и будет рада, если вы к ней присоединитесь, — сказала служанка, разжигая камин. Вскоре за решеткой уже жарко пылал огонь.

Мойра достала из чемодана голубое клетчатое платье, которое сочла подходящим к случаю, и быстро оделась.

Когда часы в холле пробили девять, девушка уже была на первом этаже, и Бербридж проводил ее в столовую. Леди Каннингем ждала ее.

— Мойра, дорогая, как я рада тебя видеть! Да еще такую хорошенькую.

Она ласково пожала девушке руку и поцеловала ее в щеку. Хотя Каннингемы занимали очень высокое положение в обществе, графиня вела себя на редкость просто и непринужденно.

— А все ли хорошо с твоим красавцем братом?

— Уверена, он скоро спустится, леди Каннингем.

— Пожалуйста, дорогая, зови меня Сара. Мне так хочется, чтобы мы были как сестры, пока ты здесь. В этом доме нет нужды в чопорных титулах — ты среди друзей.

— Большое вам спасибо.

Мойра заняла свое место за столом, Бербридж подал ей тарелку с кеджери[22] и яйца. Другой слуга налил ей чай в фарфоровую чашечку.

Леди Каннингем оживленно заговорила:

— Не могу передать тебе, дорогая, как много приглашений мы получили. Светский сезон в разгаре, и только ленивый не зовет гостей. Очень надеюсь, что ты хорошо отдохнула, потому что танцы отнимут у тебя все силы. Первый прием состоится сегодня вечером в доме герцога Эйберфера на Гановер-сквер.

— Неужели? — немного занервничав, отозвалась Мойра. Она не думала, что придется так быстро оказаться в вихре светской жизни.

— Всем доброго утра.

На пороге стоял Юэн, уже вполне оправившийся после нелегкого плавания.

Леди Каннингем встала и поцеловала его в щеку. Молодой человек опешил от таких свободных манер и не знал, как реагировать.

— Садись, прошу тебя. Бербридж принесет яйца, бекон, кеджери — что пожелаешь.

— Да, я не прочь подкрепиться, спасибо, — ответил Юэн, и глаза его загорелись от предвкушения. Непросто было скрыть радость после стольких месяцев лишений в Лендоке.

— Я как раз говорила твоей сестре, что сегодня вечером впервые выводят в свет младшую дочь герцога Эйберфера и по этому случаю устраивают прием.

— Великолепно, — отозвался Юэн, с увлечением принимаясь за еду из огромной тарелки.

— Если ты не прочь поискать невесту, на приеме будет много незамужних юных леди, — лукаво добавила леди Каннингем.

Мойра хихикнула себе под нос: если у нее и были какие-то тревоги, что им с Юэном не хватит достойных кандидатов в супруги, теперь они быстро исчезали.

— Но чем же вы займетесь до этого времени?

— Я подумывала о прогулке по Гайд-парку — так хочется его увидеть. Юэн, ты составишь мне компанию?

— М-м-м, — закивал Юэн с набитым ртом.

— Прошу, берите мой экипаж, если хотите. Этим утром у меня кое-какие хозяйственные дела, поэтому, боюсь, что не смогу поехать с вами. Обед подадут в половине первого, так что возвращайтесь домой вовремя.

Она встала и покинула комнату.

— Ты хорошо спала? — поинтересовался Юэн. Он хорошо выспался, а сейчас ощущал приятную сытость.

— Как младенец. А ты?

— Тоже. Пойдем-ка теперь подышим утренним воздухом, и я не прочь осмотреть достопримечательности.

Итак, спустя двадцать минут они уже ехали в экипаже, направляясь в Гайд-парк. Мойра укрыла колени шерстяным пледом и плотнее прижалась к Юэну, защищаясь от утренней прохлады.

— Похоже, на этом приеме можно будет завести уйму интересных знакомств.

Мойра улыбнулась — экипаж как раз проезжал мимо Серпантина[23] с утками и гусями.

— О, я уверен, что ты без труда привлечешь к себе внимание.

Мойра отвела взгляд. Жаль, что она не разделяет уверенности брата. Девушка была по-прежнему убеждена, что вечно будет в тени лондонских модниц.

Экипаж продолжал кружить по парку, а Мойра задумалась о том, сдержит ли Стюарт обещание написать ей.

«Надеюсь, он запомнил, где мы остановились, — он и в самом деле кажется довольно рассеянным».

Однако у нее не было времени слишком много думать о Стюарте, ибо день пролетел в одно мгновение.

После превосходного обеда леди Каннингем повела Мойру в магазин Уильяма Уитли[24] на улице Квинсвей и купила ей носовые платки с ноттингемским кружевом.

Мойру заворожил этот фантастический универсальный магазин, с его многочисленными этажами и прилавками, ломящимися от товаров. Поднимаясь по центральной мраморной лестнице, девушка чувствовала себя так, будто оказалась в мире грез.

Она с тоской смотрела на бальные платья из тюля и шелка, сшитые по последней моде. Мысль о любимом шифоновом наряде абрикосового цвета, который выглядел таким старомодным из-за некрасивой формы юбки, повергла ее в уныние. Вместо турнюра у этих платьев были аккуратные маленькие подушечки, а лифы выглядели гораздо изящнее.

Уставшая Мойра буквально упала на сидение экипажа и продремала всю обратную дорогу.

Очень скоро пришла пора отправляться на бал. Мойра посмотрела на себя в псише[25], которое располагалось в спальне, и застонала. Хотя бриллианты придавали ей вид богатой дамы, платье разрушало этот эффект.

«Может быть, у Сары найдется платье, которое она смогла бы мне одолжить, у нас примерно одинаковый размер…»

Однако гордость не позволила ей просить об этом. Кроме того, леди Каннингем может задаться вопросом о финансовом положении Стрэткэрронов. Мойра надеялась, что жизнь в отсталом от моды уголке страны послужит достаточным оправданием устаревшему фасону ее платья.

— Моя дорогая, ты изящно выглядишь! — с преувеличенным восторгом воскликнула леди Каннингем, когда Мойра спустилась на первый этаж. — У меня есть норковая пелерина, которая идеально подойдет к цвету твоего платья.

Мойра была не настолько гордой, чтобы отвергнуть великодушную попытку леди Каннингем придать ей более элегантный вид, и с благодарностью приняла пелерину.

— Превосходно! А теперь пойдемте, экипаж ждет.

Десять минут спустя экипаж Каннингемов остановился у порога роскошной резиденции на Гановер-сквер. Вдоль улицы уже выстроилось множество подобных транспортных средств, из которых выскакивали их блистательные пассажиры.

«Все выглядят так эффектно», — мысленно простонала Мойра.

Она заметила, как девушка ее возраста, одетая в бледно-лимонное платье и бархатный плащ цвета гуммигут[26], вошла в дом Эйберфера. В волосах у нее были свежие цветы, а платье украшали мелкие бусинки. Когда девушка повернулась, Мойра увидела, как прелестно смотрится сзади ее платья узкий турнюр.

«Как элегантно! Мои юбки совсем не модные. Турнюр слишком большой».

Юэн широко раскрыл глаза от удовольствия.

— М-да, девицы в Лондоне красивые! — воскликнул он, глядя на девушку в лимонном платье. Рядом шла еще одна, одетая точно так же, как первая, и, очевидно, приходившаяся ей сестрой.

Весело смеясь, парочка исчезла в холле.

К тому времени как возница Каннингемов помог Мойре выйти из экипажа, ее уже била нервная дрожь. Леди Каннингем взяла девушку за руку, стараясь успокоить.

— Не волнуйся, милая. Ты выглядишь так же очаровательно, как и все, кто приехал сюда этим вечером.

Мойра благодарно улыбнулась: леди Каннингем была так добра!

Дом Эйберфера был безупречным, а меблировка — богатой и самого лучшего качества. Мойра и Юэн в изумлении уставились на огромную французскую люстру.

Казалось, все вокруг сверкает и переливается: начиная от хрустальных бокалов, наполненных шампанским, и заканчивая абажурами газовых ламп, сделанными из венецианского стекла. Столовую освещали канделябры на шесть свечей, и повсюду было такое же серебро, каким когда-то владели Стрэткэрроны и которое теперь таяло на глазах.

Мойра изо всех сил старалась не показывать, как глубоко она поражена окружающей обстановкой, иначе в ней сразу признали бы провинциалку. Она — дочь графа, а потому может высоко держать голову.

Едва они приехали, леди Каннингем пригласили к герцогу.

— Пойдемте, Юэн, Мойра, — поманила она, когда лакей повел ее туда, где Эйберферы приветствовали гостей.

Мойра неуверенно последовала за ней, а Юэн пошел вслед за сестрой. Все, кого они встречали, выглядели очень элегантно. Мойра была уверена, что ее критически оценивают десятки пар глаз.

— Ты отлично выглядишь, сестренка, — шепнул Юэн. — Я заметил много молодых людей, которые смотрели в твою сторону.

— Ах, леди Каннингем! Как приятно видеть вас такой цветущей!

Герцог Эйберфер был невысоким седым мужчиной с благородными чертами лица. Его яркие голубые глаза лукаво щурились.

Мойра расслышала в речи герцога легкий уэльский акцент, и это расположило ее к нему.

— А вот и мои хорошие друзья, лорд и леди Стрэткэррон. Это дети Скотта, графа Стрэткэррона.

Герцог поцеловал Мойре руку и тепло поздоровался с Юэном.

— Очень рад, очень рад! Как поживает Скотт? Я уже давно не имел удовольствия видеть его…

— В последнее время отцу немного нездоровится, — сказала Мойра.

— Печально слышать. Надеюсь, ничего серьезного?

— Нет, всего лишь затяжная простуда, которая никак не проходит.

Герцог немного поговорил с Юэном о лошадях, а потом повернулся, чтобы представить им дочь, стоявшую поодаль в окружении подруг.

Почти сразу же раздался взрыв девичьего смеха, и Юэн исчез в этом кружке. Мойра видела, как девушки бросают в его сторону многозначительные взгляды и кокетливо обмахиваются веерами.

«А ведь в доме не настолько жарко», — подумала она, почти завидуя молниеносному успеху брата.

Леди Каннингем повела Мойру по залу, знакомя с разными людьми. Все они выглядели очень важными.

Вечер продолжался, но Мойра почти не видела брата. Когда бы она ни посмотрела в его сторону, он был окружен девушками, заставлявшими его, как они выражались, «говорить по-шотландски».

Мойра видела, что Юэн прекрасно проводит время.

— Мойра, с тобой хочет познакомиться молодой джентльмен.

Леди Каннингем вернулась с худощавым молодым человеком в строгом костюме.

— Это Чарльз, его отец — Архиепископ Вестминстера.

— Приятно познакомиться, — ответила Мойра, окидывая молодого человека проницательным взглядом и тут же сравнивая его со Стюартом. Затмить Стюарта ему не удалось.

— Леди Каннингем говорит, что вы шотландка. Я люблю эти земли, гулять по холмам — мое хобби.

— В округе Лох-Ерна множество живописных холмов, — вежливо ответила Мойра.

— Я прошел пешком весь Адрианов вал, — продолжал Чарльз, совершенно не слушая Мойру. — Прекрасный способ укрепить тело и дух.

Мойра чувствовала, что ее веки невольно закрываются, а Чарльз все продолжал рассказывать подробности о походе, который он предпринял в этом году.

«Как жаль, что здесь нет Стюарта, — подумала девушка. — Он бы не надоедал мне бесконечной болтовней. Интересно, он напишет?»

При первом удобном случае, пытаясь вежливо отделаться от скучной компании Чарльза, Мойра извинилась и отошла в сторону.

Прогуливаясь по дому, она не могла не чувствовать себя бедной родственницей. Все девушки казались такими уверенными и раскрепощенными, а мужчины осыпали их комплиментами.

Ни один джентльмен, кроме Юэна, не отметил ее внешность.

Вечер тянулся бесконечно, и Мойра испытала искреннее облегчение, когда леди Каннингем сообщила, что экипаж подан.

— Так скоро! — воскликнул Юэн.

— Ты еще вдоволь наговоришься с этими юными леди завтра на бале-маскараде у графа Хэкфилда, — успокоила его леди Каннингем, когда они уходили.

Мойра молчала всю обратную дорогу до Курзон-стрит. Она могла думать только о Стюарте Уэстоне…

Утром леди Каннингем повезла Мойру на Бонд-стрит, чтобы сделать кое-какие покупки перед следующим светским раутом.

— Съедутся сливки лондонского общества, — щебетала она, ведя Мойру по знаменитой улице, завораживающей своими великолепными магазинами. — Уверена, что оба моих шотландских гостя произведут фурор.

— Если судить по прошлому вечеру, Юэн, несомненно, обзаведется множеством поклонниц, — ответила Мойра, чувствуя себя подавленной. Даже пышные наряды, выставленные в витринах, не поднимали ей настроения.

Позже Мойра с Юэном уже передвигались в экипаже леди Каннингем, направлявшемся в Хэмпстед[27].

Дом графа стоял на самой границе «пустоши»[28]. Мойре сразу же понравился особняк и окружающая обстановка — удивительно было видеть зеленые холмы посреди Лондона.

— А теперь вы должны надеть маски, — скомандовала леди Каннингем, когда экипаж остановился. — Помните, их нельзя снимать, пока часы не пробьют полночь.

Внутри перед Мойрой предстало богатство, затмившее все, что она видела прошлым вечером в доме герцога Эйберфера.

Слуг было так много, что девушке стало завидно.

— Ах, леди Каннингем, вот и ваши шотландские друзья, — поприветствовала их графиня Хэкфилд.

На ней было темно-синее шелковое платье, расшитое каплями черного янтаря, а голову украшала великолепная бриллиантовая диадема. Маска лишь условно закрывала ее лицо, и по стилю Мойра угадала оригинальную работу венецианских мастеров.

Не прошло и нескольких минут, как графиня увела Юэна к трем юным леди, стоявшим неподалеку.

На глазах у Мойры ее брата вновь принялись обхаживать и баловать.

«Ах, мне совершенно незачем наблюдать за Юэном. Прогуляюсь лучше по дому», — и девушка легко затерялась в пестрой толпе.

Спустя какое-то время она почувствовала усталость и решила поискать тихий уголок. Очутившись в оранжерее, Мойра выскользнула через стеклянные двери в сад.

По всему саду, нежно покачиваясь на ветру, горели мириады китайских фонариков, что выглядело очень эффектно.

Девушка стояла у фонтана, любуясь, как изо рта каменного дельфина струится вода, и вдруг почувствовала, что она здесь не одна.

Повернувшись к огромной замысловатой клумбе, Мойра увидела совсем рядом человека в маске разбойника.

— Ой, вы меня напугали! — вскрикнула она, прижимая руки к горлу.

— Вы тоже не любите толпу? — поинтересовался незнакомец.

Он не извинился за то, что испугал девушку. Мойра заметила это и насторожилась.

— Я просто хотела посмотреть сад.

Он подошел ближе, но Мойра все равно не могла разглядеть его глаз под маской.

— В темноте ничего не видно… — почти зловеще проговорил он.

Что-то в его манере говорить показалось девушке знакомым. Она лихорадочно пыталась вспомнить: этот голос… она определенно слышала его раньше, но где?

— Темнота мне не мешает, — легкомысленно ответила она.

— В таком случае вы — бесстрашная юная леди. В доме осталось множество дам, которые не рискнули бы выйти наружу. Сад примыкает к пустоши, а там бродят дикие звери.

— Там, откуда я родом, к ним привыкли. Я их не боюсь.

— Какие смелые речи! Но могу ручаться, что вы не всегда так отважны.

Мойра смолкала в нерешительности. В поведении этого человека было что-то угрожающее. Ей не нравилось, какой оборот принимает их беседа.

— Я не понимаю, к чему вы клоните. При всем уважении, вы меня не знаете, а потому, как мне кажется, не вправе судить о моем характере.

Незнакомец глухо, пугающе расхохотался. У Мойры кровь застыла в жилах.

«Да ведь я слышала этот смех раньше», — подумала она, судорожно напрягая память.

— Вы не помните нашей последней встречи, не так ли, леди Мойра?

В этот миг девушкой овладела паника.

Кто этот человек и почему он так угрожающе себя ведет? Мойра бросила взгляд на огни оранжереи, и ее сердце испуганно забилось. Незнакомец отрезал ей путь к бегству.

Он стал приближаться к девушке, и та почувствовала запах виски и сигарет.

— По-моему, мы не закончили с вами одно дело…

И тут Мойра вспомнила его. Ангус МакКиннон!

— Как… как вы здесь оказались? — запинаясь, проговорила она, пытаясь отойти назад.

Ангус не ответил. Он расхохотался недобрым, зловещим смехом и бросился к Мойре.

Девушка попыталась убежать, но Ангус схватил ее за юбки и потащил к кустам.

— На помощь! Помогите! — закричала она, силясь оттолкнуть МакКиннона.

— Вы мните себя важной персоной, мадам, но я-то знаю, что вы — женщина сомнительной нравственности. Я прочитал это в вашем взгляде: вы всего-навсего продажная девка!

Мойра зажмурилась и закричала так громко, как только позволяли ее легкие.

Почти сразу же она почувствовала, что ее швырнули на землю… а уже в следующий миг какая-то женщина помогала ей сесть.

— Все хорошо, милая, — говорила она, поднося к носу Мойры бутылочку с нюхательной солью.

— Остановите этого человека! — прозвучал громкий мужской голос. — Он напал на юную леди, его нужно задержать.

— Леди Мойра, вы представить себе не можете, как я сожалею, что в наш круг пробрался негодяй!

Это была графиня.

Она велела лакею помочь Мойре подняться, отвести в библиотеку и налить ей бренди.

— Прошу, ступайте, оставьте меня, — сказала девушка лакею, когда тот подал ей бокал. — Будьте любезны, разыщите моего брата, лорда Стрэткэррона. Это молодой человек с рыжими волосами и в маске Пьеро.

Лакей поклонился и вышел из комнаты.

Минут через пятнадцать в библиотеку влетел Юэн.

— Мойра, с тобой все в порядке? Лакей говорил что-то о нападении и о человеке в саду…

— Это был МакКиннон.

— Что?!

— Должно быть, он нашел другой путь в Лондон. Но одному Господу известно, как он узнал, что мы будем на этом приеме. Думаю, он искал возможность отомстить после того, как его бесцеремонно высадили с «Победоносного».

— Мерзавец!

— Милорд, мы поймали какого-то человека, который бежал к «пустоши», и сообщили о нем властям. Его заперли в винном погребе до приезда полиции.

Это был дворецкий Хэкфилдов.

— Не желает ли ваша светлость, чтобы я велел подготовить ваш экипаж к отъезду?

— Да, думаю, так будет лучше.

— Но, Юэн, ты так приятно проводишь время. Я не хочу портить тебе вечер.

— Не спорь, сестричка. Кроме того, лакей уже принес наши плащи.

Леди Каннингем очень расстроилась, услышав о конфликте Мойры с Ангусом.

— Как он раздобыл приглашение на бал к Хэкфилдам? — удивлялась она, когда экипаж вез их домой.

— Он банкир и знает в Сити уйму влиятельных бизнесменов, — поморщившись, сказал Юэн. Он ни на минуту не отпускал руку Мойры с тех пор, как они покинули особняк Хэкфилдов. — Могу лишь предположить, что он как-то вышел на нужных людей.

— Ужасно! Это просто ужасно! Хэкфилды потрясены тем, что такой человек получил доступ к их кругу. Отныне его перестанут принимать во всех приличных домах.

Мерное покачивание коляски начало убаюкивать Мойру. Измученная чудовищным происшествием, она вскоре задремала.

На Курзон-стрит экипаж остановился.

«Как будет здорово, если меня ждет письмо от Стюарта», — с надеждой подумала Мойра. Она знала, что в некоторые районы Лондона почту доставляют шесть раз в день.

Поэтому, когда Бербридж открыл им дверь, Мойра первым делом спросила, не приходило ли на ее имя письмо или сообщение.

— Нет, миледи, но завтра первую почту принесут в половине восьмого утра. Ваша светлость ждет какого-то важного послания?

Мойра покачала головой, внезапно почувствовав себя глупо. Зачем бы Стюарт стал ей писать? Они не влюбленная пара и даже не друзья.

— Не желаешь немного выпить перед сном, Мойра? — спросила леди Каннингем.

— Спасибо, Сара, я чувствую, что мне надо прилечь.

Она поцеловала брата в щеку.

— Юэн, милый, ты расскажешь мне все свои новости завтра за утренним чаем. Я по глазам вижу, что этим вечером ты встретил какую-то особенную девушку.

Юэн покраснел и кивнул.

— Да, ты права. Но это подождет до утра. Доброй ночи, Мойра. Крепких снов.

У себя наверху Мойра сняла платье и повесила его на стул. У нее болели ноги; туфли были в грязи из сада… Даже бриллианты как будто сверкали тусклее.

Мойра взглянула на свое отражение в зеркале, и ее охватило чувство безысходности.

«Мне ни за что не привлечь подходящего мужа, пока я выгляжу, как шотландская простушка. Даже до того, как этот отвратительный МакКиннон испортил мне вечер, я не страдала от избытка поклонников. Может, я не умею вести себя в обществе?»

Горничная уже убрала из постели грелку, и простыни были совсем холодными, но Мойра все равно с удовольствием скользнула в кровать.

Дрова в камине горели слабо; вскоре девушка задремала.

«Нужно приложить все силы на следующем балу, — думала она сквозь сон. — Сколько можно ходить такой мрачной букой? Нужно оставить в прошлом всю эту историю с МакКинноном и смотреть в будущее. Это и Стюарта касается. А что? Он даже не умеет выполнять обещания. Юэн рассчитывает на меня, и провал недопустим».

Вскоре Мойра уже крепко спала, грезя о шотландском Высокогорье и лучших временах для замка Лен-док. Суждено ли ее мечтам стать явью? Девушка знала, что это покажет только время, но сейчас будущее представлялось ей не слишком радужным…