Счастье мимолетно

9

У Лизы перехватило дыхание и задрожали губы.

— В таком случае тебе удалось провести меня. Иногда мне казалось, что ты ненавидишь меня.

— Ненавижу? — Он покачал головой. — Да я… — Не договорив, он отвел глаза.

На мгновение ее охватило разочарование. Она-то надеялась, что сейчас он признается ей в любви.

Официант убрал со стола. Лиза протянула руку и накрыла ею ладонь Максима.

— Теперь с твоими ладонями все в порядке, — вполголоса произнесла она.

Максим медленно сжал ее пальцы. Из груди у него вырвался звук, в котором стон смешивался со смехом.

— Лиза… что ты хочешь сказать?

Не отводя от него глаз, Лиза улыбнулась.

— Я хочу сказать, что теперь тебе ничто не мешает касаться меня. Всюду, где только пожелаешь.

В глубине его глаз загорелось пламя, и он с силой стиснул ее ладонь.

— Черт побери, Лиза! Не смей так говорить!

Улыбка слетела с ее губ. Неужели она снова поставила себя в идиотское положение?

— Чего ты боишься? Это не ловушка, — дрожащим голосом убеждала она его. — Я просто хочу…

— Переспать со мной? — на полуслове оборвал он ее. — И тебя это удовлетворило бы?

Лиза отшатнулась. Своей откровенностью она окончательно уронила себя в его глазах. А ведь она лишь старалась не думать о том, что будет завтра. Разумеется, мимолетная связь не могла удовлетворить ее. В глубине души она надеялась, что, сблизившись с ней настолько, он уже не оставит ее, будет окончательно принадлежать ей одной.

— Тебе следовало бы остаться с Фрицем, — проговорил он бесцветным тоном. — Я не могу обещать тебе даже малой доли того, что может предложить он.

Да, подумала Лиза, брак, семья, стабильная, обеспеченная жизнь — все это не для таких, как ты. Вслух же она сказала:

— Разве я просила тебя об этом? Макс, что ты пытаешься сделать? Спасти меня от себя самой? Словно я ребенок, которого нельзя подпускать к огню, потому что он может обжечься. Мне не нужна такая забота. Я взрослая женщина, знаю, чего хочу, и готова к любым последствиям. Так что не надо решать за меня, договорились? Разумеется, ты можешь поступать, как считаешь нужным… — С этими словами она пожала плечами, словно подтверждая, что ей все равно.

Максим задумчиво прищурился. От нее не укрылся легкий румянец, проступивший на его лице. Казалось, в нем боролись самые противоречивые эмоции и желания. Наконец он нарушил молчание, и голос его стал низким, как будто шел из самых сокровенных уголков души:

— Тебе известно, чего я хочу. Я хотел тебя с тех пор, как впервые увидел на том благотворительном ужине. Я чуть не забыл слова своего выступления, потому что видел только тебя. А когда ты посмотрела на меня, я и вовсе потерял голову. Как только до меня дошло, что ты исчезла, не обмолвившись со мной ни словом, я бросился вдогонку, чтобы удержать тебя. И тут ты представила меня своему жениху…

Лиза не могла отвести от него глаз, завороженная страстью в его голосе.

— В тот день, когда я встретил тебя в Гриндельвальде, мне показалось, что это судьба, — продолжал он. — Я даже подумал, что ты сама разыскала меня. Но потом я увидел, что на руке у тебя по-прежнему обручальное кольцо.

Он посмотрел на ее руки, и Лиза сказала:

— Я больше не ношу его.

— Вижу. — Максим снова сжал ее пальцы. — Надеюсь, ты не пожалеешь об этом.

Подали основное блюдо, однако Лиза едва притронулась к еде. Они допили бутылку шампанского, и Максим заказал еще одну. Глаза его, когда он произносил очередной тост, сумрачно блестели. Не сговариваясь, они отказались от десерта, сразу заказав кофе.

Прежде чем они покинули ресторан, Лиза прошла в туалет и проверила, как она выглядит. Щеки у нее раскраснелись, глаза были полны томного желания. Глядя в зеркало, она поймала себя на том, что краснеет еще больше. Она поспешила навстречу Максиму. Когда они ехали в такси, он держал ее за руку, большим пальцем поглаживая мягкую ладонь. Стоило им войти в дверь ее квартиры, он отшвырнул в сторону костыль, привлек Лизу к себе и приник к ее губам жарким поцелуем. Обвив руками его шею, она прильнула к нему всем телом.

Она потянула его в свою спальню и стала нетерпеливо развязывать узел галстука, расстегивать пуговицы на рубашке. Потом рука ее скользнула ему на грудь, и она ощутила, как неистово бьется сердце Максима. Он обхватил ее лицо ладонями, осыпая поцелуями. Лиза стащила с него рубашку и сбросила свои туфли. Воспользовавшись тем, что он на мгновение оторвался от ее губ, она прошептала:

— Нога, должно быть, еще беспокоит тебя? Тебе нужно лечь.

— Нам обоим нужно лечь, — пробормотал он, увлекая ее за собой на кровать.

Высвободившись из объятий и опустившись на колени у его ног, она сняла с него ботинки и носки. Обхватив ладонями его больную лодыжку, слегка помассировала ее.

— Так хорошо?

— Несказанно. И почему тебе не предложили работать в, больнице физиотерапевтом?

Лиза тихо засмеялась и провела ладонью по его ноге. Максим наклонился и, схватив ее за руки, увлек за собой на кровать. Не прерывая поцелуев, он расстегнул молнию на ее платье. Так, между поцелуями и ласками, они раздели друг друга и легли, не разжимая объятий.

— Я знал, что именно так все будет, — шептал он. — В точности, как в моих снах. В тех, что снились мне, когда я лежал в снегу, и потом, в больнице.

— Я снилась тебе, когда ты был без сознания?

— Только ты. И с тех пор так было каждую ночь. Ты лежишь в моих объятиях и целуешь меня…

— Прикасайся ко мне, — шептала Лиза, не отдавая себе отчета в своих словах. — Прикасайся ко мне так, как видел во сне… Как я видела во сне. Я хочу, чтобы твои руки снова гладили меня…

— Снова?

Лиза ощутила, как восхитительные, чуткие и пылкие руки вдруг замерли. Она прижала к груди его ладонь.

— Прошу тебя! Как ты делал всегда. Я так скучала по тебе. Так долго. Но сейчас…

— Черт побери, о чем ты, Лиза? — Максим отшатнулся от нее и, перевернувшись на другой бок, включил настольную лампу. Внезапно вспыхнувший свет на минуту ослепил ее. Он схватил ее за плечи, будто намеревался как следует встряхнуть. — Лиза, опомнись, я же не Фриц!

Сбитая с толку, она пролепетала:

— Но я знаю, что ты — не он.

Его глаза сверкнули, словно он был готов испепелить ее взглядом. По спине у нее пробежал холодок.

— Так кто же в таком случае тот таинственный любовник, о котором ты так скучала? — спросил он.

Вспомнив слова, которые вырвались у нее в порыве страсти, Лиза вспыхнула.

— Ты!

Это признание потрясло его. Он окаменел.

— Но между нами никогда такого не было, и ты это прекрасно знаешь, — ледяным тоном произнес он.

Лиза привстала на колени и положила ладони ему на грудь.

— Было, — вполголоса проронила она. — Часто. В моих снах. С четырнадцати лет.

Взгляд Максима на мгновение просветлел, но последние слова озадачили его.

— Что? — недоуменно спросил он.

— Возможно, для тебя это неважно, — сказала она. — Но я всегда помнила тебя, не могла забыть. Ты мне постоянно снился. Как ты вытаскиваешь меня из воды, и целуешь прямо в губы, и почему-то очень злишься. И еще ты приказываешь мне не умирать, говоришь, что не дашь мне умереть.

Максим пристально смотрел на нее. Лиза мягко улыбнулась ему.

— Когда ты вынес меня на берег, а я все цеплялась за тебя, не отпуская, ты снова поцеловал меня. И этот поцелуй мне постоянно снился. Никто не целовал меня так.

— Как? — спросил он и поспешно добавил: — Я сделал это машинально, желая подбодрить тебя, а вовсе не соблазнить. Кажется, лучше бы я тебя отшлепал. Только руки были заняты.

— Твой поцелуй оказался как нельзя кстати. Я сразу успокоилась. А потом ты сказал: «Положись на меня». И я поверила тебе.

— Неужели твоя мать никогда не предупреждала тебя, что нельзя доверять мужчинам, которые так говорят? — криво усмехнулся он.

— Хорошо, что я не прислушивалась к ее советам, — засмеялась Лиза. — Иначе меня бы уже давно не было в живых.

— Лиза… — попытался остановить ее Максим, но она, не слушая, продолжала:

— В моих грезах ты долгие годы был моим любовником. По тебе я судила обо всех мужчинах. По мере того как я взрослела, сны становились все более и более откровенными. И все же я всегда просыпалась с чувством разочарования, потому что ни разу не видела твоего лица.

Максим ошеломленно смотрел на нее. Казалось, ему все больше становилось не по себе.

— Я впервые увидела его на благотворительном вечере, — не обращая внимания на попытки Максима прервать ее, восторженно говорила Лиза. — Теперь-то я знаю, кто ты! — Заметив наконец его искреннее изумление, Лиза рассмеялась. — Знаю, ты терпеть не можешь, когда тебя называют героем. Но для меня ты герой. Мой отважный, сильный, чудесный герой из сказочной мечты.

Она подалась вперед, чтобы прильнуть поцелуем к его губам. Но Максим, оттолкнув ее на подушки, как ошпаренный вскочил с кровати. Лицо его побелело.

— Нет! — воскликнул он. — Лиза, ради бога! Какой я, к чертовой матери, герой? Никакой я не герой! — Он наклонился, подбирая с пола вещи и комкая их в руках как попало.

— Макс, что ты делаешь? Вернись…

Он сокрушенно покачал головой:

— Тебе нужен не живой человек, а мечта — рыцарь в белых одеяниях.

— Но мне нужен только ты, — дрожащим голосом пролепетала она. — Я знаю, что ты живой…

— Ничего ты не знаешь. И знать не хочешь, что такое настоящая жизнь. Ты живешь в мире девичьих грез. Я не такой, каким ты меня выдумала. И никогда таким не буду. — С этими словами он вышел из комнаты. Захлопнулась дверь его спальни.

Лиза натянула на себя одеяло, стараясь унять дрожь. Она долго не могла сомкнуть глаз, но в конце концов уснула. А когда проснулась и поняла, что Максим уже встал, зарылась лицом в подушку, со страхом думая о неизбежной встрече с ним.

Водитель такси отнес вещи Максима к машине. Лиза сама попросила его об этом, упомянув об аварии.

Максим, опираясь на костыль, задержался у двери.

— Спасибо тебе за все, — посмотрев на нее сверху вниз, холодно произнес он. — Ты уделила мне столько времени… и внимания. Кроме Клары, я никому не скажу, что на самом деле мы не обручены.

— Спасибо, — сказала Лиза, подумав, что теперь это не имеет никакого значения. Мгновение она колебалась, не зная, что предпринять. Но возможно, это был ее последний шанс. Сделав шаг к нему, она обняла и поцеловала его.

Он напрягся всем телом, пытаясь противостоять ей. Но она провела по его крепко сжатым губам языком. Когда же он наконец ответил на застывшую в ее глазах немую мольбу, ответ этот оглушил ее. Губы его разомкнулись, и он всем телом прижал ее к стене так, что она не могла пошевелиться. Поцелуй все длился и длился, он становился все требовательнее, пока в глазах у нее не помутилось и кровь не застучала в висках.

— Вам помочь спуститься?

Голос шофера проник в ее сознание сквозь пелену желания. Только тут Максим медленно, нехотя, отнял от ее рта свои губы.

— Не нужно, — сказал он, не сводя глаз с лица Лизы. — Я подойду через минуту.

С минуту они стояли, не шелохнувшись. Затем Максим внезапно опустил руку и отпрянул от нее, едва удержавшись на ногах.

Глаза его потемнели, словно он был охвачен гневом. Казалось, ему никак не удается отвести от нее взгляд, и это бесит его. Наконец, не произнеся ни слова, он повернулся и, хромая, начал спускаться по ступенькам.

Лиза проводила его глазами до самого такси. Он так ни разу и не оглянулся.

Шли дни. Лиза послушно выполняла все, что требовала от нее Марта. По контракту она должна была демонстрировать какие-то зимние туалеты. Ее снимали. Ей было все равно. Словно что-то умерло в ней.

От издателя на имя Максима пришло письмо. Когда Лиза набирала номер Клары Морель, у нее дрожали пальцы.

— Рада тебя слышать, — весело начала Клара. — Как дела?

— Все хорошо, — солгала Лиза. — А как Максим?

— Ну… он много гуляет, делает упражнения, ходит в спортзал. Словом, изнуряет себя как может.

В голосе Клары послышались тревожные нотки. Лиза прикусила нижнюю губу.

— Он что, снова собирается в пещеры? — спросила она.

— Уж не думаешь ли ты отговорить его?

— Если он не слушает тебя, то меня не послушает ни за что, — с горечью заметила Лиза.

— Что между вами произошло? — понизив голос, спросила Клара. — Макс сказал, что все это ошибка, что пресса все напутала.

— Да. Извини, если у тебя сложилось неправильное впечатление, но между нами ничего не было. Мы просто друзья.

— Вот как? — В голосе Клары звучало недоверие. — Все равно, ты много для него сделала. Хорошо, что ты была рядом с ним. — Послышался детский голос. Клара, прикрыв трубку рукой, что-то ответила, затем снова обратилась к Лизе. — Вот и Макс. Пока, Лиза.

— Лиза? — Ей показалось, что он совсем рядом.

— Максим, — она сделала глубокий вдох, чтобы унять дрожь в голосе, — тебе письмо от издателя. Отправить его?

— Прочти его, — велел он.

Издателя идея книги заинтересовала, и он высоко оценил работу Лизы. Ему хотелось бы обсудить с Максимом детали договора.

— Я ему позвоню, — сказал Максим, — и предложу связаться с тобой. В конце концов, кто из нас писатель? — Он помолчал, затем сухо добавил: — Разумеется, если ты по-прежнему хочешь сотрудничать со мной.

Она-то была готова к тому, что он отстранит ее от участия в работе.

— Конечно хочу, — твердо заявила она. — Возможно, мне еще понадобится кое-что с тобой обсудить.

Про себя она решила, что не будет обращаться к нему без крайней нужды. Ей не нужны подачки. С чувством странной опустошенности Лиза положила трубку. Он прекрасно справляется без ее помощи и стремится лишь вернуться к своей единственной любви — пещерам и пропастям. Ей следовало бы порадоваться за него, но она не могла заставить себя. Неутоленное желание сжигало ее, тем более что гордость требовала прятать свои переживания как можно глубже.

Между тем работа по контракту развернулась вовсю. Съемки, просмотры сопровождались широкой рекламной кампанией. Лиза уже привыкла постоянно встречать свое изображение в зимних туалетах то на обложках журналов, то на огромных плакатах. Отрешенный взгляд и отстраненное выражение ее лица разбудили фантазию какого-то журналиста, назвавшего ее Ледяной девой, и это прозвище стало необычайно популярным. Ей не надо было прилагать особых усилий, чтобы соответствовать такому имиджу. С уходом Максима из ее жизни что-то в ней оборвалось, и ей казалось, что прежняя спокойная жизнерадостность не вернется к ней никогда.

Каждую свободную минуту она отдавала будущей книге Максима: вслушивалась в его голос, записанный диктофоном, перепечатывала наговоренный им текст, правила его и снова перепечатывала. Эта работа оставалась единственной ниточкой, связывающей ее с ним. И она лишь мечтала, чтобы эта ниточка не оборвалась.

Однажды ей позвонил Фриц, поздравил с успехом и предложил как-нибудь встретиться, намекнув, правда, что у него и так есть с кем провести время. Лиза с легкой грустью подумала о том, какую спокойную жизнь он мог бы ей обеспечить. Но она не могла дать ему того, что он от нее ждал и что заслуживал. Максим отверг ее, а никто другой ей не был нужен.

Она отправила издателю еще одну часть книги, и после очередного разговора с ним ей пришлось позвонить Фоллену.

— Сказали, что получается неплохо, — сообщила она. — Им нравится.

— Отлично.

— Но им нужна не просто книга о неудачной экспедиции. Я… сказала, что книга не об этом. Что она о дружбе…

Повисла зловещая пауза.

— Догадываюсь, на что ты намекаешь, — наконец произнес Максим.

— Если ты не можешь решиться на это или считаешь, что не имеешь права, я постараюсь обойтись. Только… поверь мне: получится лучше, если все же написать об этом.

— Я поговорю с Кларой, — нехотя согласился он.