На следующий день я решила, что нужно поблагодарить орка за такую чудную шкуру. Она мне понадобится холодной зимой, которая обычно бывает в наших краях и всегда приходит неожиданно. К вечеру успела сделать целую горку.
Над лесом уже стелился туман, поля щемили осенней свежестью, а у горизонта уже вспыхивали первые звёзды. Над деревней тянулся дым — то ли кто-то жёг костер, то ли просто готовили ужин в печке.
Я держала в руках узел с пирожками, завернутыми в мятую кухонную ткань, и думала:
“А вдруг это и правда глупо? Вдруг они едят только мясо?”
Но назад дороги не было.
Кострище орков оказалось на краю леса, на той стороне деревни, куда обычно все ходят по хворост и дрова. Свет от огня бил жёлтыми пятнами по высоким силуэтам — трое, сидели на поваленом дереве.
Рагхар выглядел как молчаливый шкаф с клыками и взглядом «сейчас кто-то словит топор».
Я вышла из тени и прочистила горло:
— Я… тут, эээ… дипломатия.
Три головы повернулись. Молчание.
— Пирожки.
Взмахнула узлом как белым флагом и сразу же развязала, показав что внутри.
Орк с татуировкой на виске (я звала его про себя “Угрюмый”) медленно подошёл, взял один пирожок. Поднёс к носу. Зарычал.
Реально — рррр, прям как у пса перед тем, как укусить что-то, что пахнет подозрительно.
Не растерялась. Рррр! — рявкнула я в ответ, как умею. Солидарность, знаете ли.
Угрюмый замер, потом... кивнул.
— Серьёзно? — пробормотала я. — Теперь я могу сесть?
Рагхар подошёл. Взял пирожок. Откусил. Медленно, словно проверяя, нет ли в нем чего-то лишнего.
— Капуста, — сообщил он.
— Ещё бы. У нас в деревне в пирожки мясо только к свадьбам кладут. Или к похоронам.
Он чуть кивнул.
— А ты что? — уточнила я. — Принёс мне шкуру, я тебе пирожки. Почти свидание.
Он чуть скосил на меня глаза.
— Это... дипломатия, — поправил.
— Ну да. Такая... шерстяная романтика.
Уселась на поваленное бревно у костра. Неожиданно они раздвинулись, дали мне место. Но не успела я нормально расположиться, как резкий звук рассёк воздух.
Твум!
Я вздрогнула. Один из орков рыкнул, другой — заслонил меня. Рагхар сорвался с места.
— Что это?! — прошептала я.
Он уже стоял у стрелы, вонзившуюся в землю рядом. Деревянное древко. Острый наконечник. Перьевая обмотка — не местная, у нас таких не бывает.
— С поля, — сказал он. — Там кто-то есть.
— Но почему сюда стреляли?
Я посмотрела на орка, пока тот осматривал стрелу.
— Мы к такому привыкли, — наконец ответил он. — Нас нигде не любят, особенно после затяжной войны с эльфами.
Рагхар внимательно взглянул на меня и я поняла, что он смотрит на мои уши.