Семь месяцев

ГЛАВА 18

«Тебе не надо ничего доказывать / просто будь собой» — No Judgement by Niall Horan

Майлз

Эмори принимает решение остаться внизу с Айрис, пока я в это время отношу Брук наверх в комнату, чтобы уложить её в постель Она настолько крепко спит, что вряд ли проснётся скоро. Когда я переодеваю её в пижаму, она время от времени вздыхает или скулит, пиная меня ногами и руками, но в этом нет ничего необычного.

Когда я уложил её, я поцеловал её в макушку, и вышел из комнаты. Я всегда оставляю именно эту дверь открытой. Раньше дверь в эту комнату была все время закрыта, но потом она превратилась в её спальню, так что теперь она остаётся открытой. Как и дверь моей спальни, чтобы я мог проснуться, если вдруг она позовет меня посреди ночи. Ну, или для тех случаев, когда она пробирается в мою постель посреди ночи.

Едва я выхожу из её комнаты, я останавливаюсь как вкопанный, моя рука все ещё сжимает дверную ручку.

Из комнаты Грея, доносится странно-подозрительное сексуальное бормотание, которое сразу отвечает на мой вопрос о том, почему Грей не открыл дверь Айрис.

Я смотрю на дверь его спальни, и моя рука плотно сжимает дверную ручку. Я не раз входил в комнату Грея без стука, и я так же много раз видел оголённое тело своего лучшего друга, но я никогда в жизни не думал, что мне придется стучать в его дверь, чтобы попросить его вести себя тише.

Поэтому, сделав последний глубокий вдох, я подхожу к двери его спальни, стучу и приоткрываю дверь, не дожидаясь, пока Грей или тот, кто с ним разрешит мне войти.

— Дэвис? — говорю я, не засовывая голову в комнату.

— Я собрал одежду Эмори.

Я чуть ли не смеюсь.

— Мне всё равно. Мне просто нужно, чтобы ты молчал.

— Извини! — взвизгивает женский голос.

— Как угодно. Брук спит, и у нас как бы гость.

Вскоре после того, как эти слова покидают мои уста, я слышу ту же женщину, и чей-то крик, за которым следует стук. Ещё секундой позже, дверь спальни распахивается настежь.

— Гость?!

Глаза Грея широко раскрыты, когда он смотрит на меня, его грудь тяжело вздымается и опускается

— Эмори привела кого-то?

Серьёзно?

— Мейв привела.

— Блять, она всё-таки позвонила.

Он замолкает и оглядывается. Мы оба видим черноволосую девушку в его постели. Она избегает моего взгляда, натянув одеяло прямо на голову, пытаясь спрятаться.

— Ага, так… будьте потише, хорошо?

— Сколько лет твоей дочери? — вдруг спрашивает черноволосая девушка, решив, что достаточно долго пряталась под одеялом. Двух секунд, мне кажется, недостаточно.

Я не смотрю на неё, и мне повезло, потому что реакция Грея бесценна. Он закатывает глаза, затем тупо смотрит вперёд, мимо меня.

— Клянусь, я больше не могу трахать даже заек с шайбами.

Она задыхается, явно обиженная.

Мой взгляд скользит по телу Грея, затем останавливается на «Мисс Пак Банни».

— Извините, в этом отделе больше ничего не происходит. Он мягкий, как подушка.

Грей подмигивает мне, затем хватает меня за подбородок одной рукой, притягивает мое лицо к своему, и, блять, целует меня в щеку. Сам того не желая, я снова смотрю на его член, и когда я вижу, что он становится твердым, я спотыкаюсь, и моя спина ударяется о другую сторону коридора.

Этому парню слишком хорошо в его шкуре.

— Хорошо, это мой сигнал уйти. Сохраняйте тишину. Если вы разбудите Брук… я выслежу вас обоих.

Тем не менее, я иду вниз, внутреннее пытаясь найти причины, почему я не мог спуститься вниз. Например, возможно, Брук начала плакать и нуждалась в утешении? Нет, это звучит плохо. Верно? На она маленькая, а малыши плачут.

— Декер ушла, — говорит Эмори, как только я спустился по лестнице. Она стоит на кухне и наливает себе воды.

— Что?

Плохо. она даже не поговорила со мной. Я уверен, что это то, чем она должна заниматься — говорить. А не зайти внутрь, осмотреться, пока меня нет рядом, и уйти.

— Да, она сказала, что теперь, когда Брук спит, это бесполезно. Это означает, что она обязательно придет в другой раз.

Конечно она придет. Чёрт, я облажался.

Я прохожу на кухню и сажусь у стойки, упираюсь в неё руками, и прячу лицо прямо в ладонях.

— Comment ai-je pu être aussi stupide?

— А на английском?

— Просто спрашиваю себя, как можно быть таким чертовски глупым, как я.

Услышав шаги Эмори, я предположил, что она уходит, чтобы оставить меня предаваться жалости к себе, но, когда вместо этого я чувствую, что её рука лежит на моем плече, я тут же поднимаю глаза, потому что Эмори просто не может положить свою руку мне на плечо.

— Я не думаю, что ты глуп, Майлз, — говорит она. — И ты тоже не должен так думать.

— Эта женщина вероятно думает, что я выбивал все плохое из Брук, из-за того, что меня так долго не было.

Эмори цокает.

— Она просто спросила меня, как долго мы знаем друг друга, а затем последовал вопрос:

— Вы когда-нибудь сталкивались с проблемами с гневом при общении с Майлзом?

— Проблемы с гневом? — становится все лучше и лучше. — Что ты сказала?

Эмори слегла улыбается. Она, чёрт возьми, улыбается. Думаю, я не видел её улыбку уже много лет. Разве что на фотографиях, но это были такие… не настоящие улыбки.

Блять, это дерьмо застаёт меня врасплох больше, чем семь куриных наггетсов, когда я заказал всего шесть.

— Правду.

— И это?

— Что ты злишься на льду. За ареной, ты почти никогда не злишься.

Я злюсь, но не настолько, чтобы это казалось всех остальных.

— Я думаю, что ты многого добился с Айрис. Она коллега моей матери.