Сердце в огне

2

Рейчел настолько углубилась в свои мысли, что сначала даже не поняла, откуда слышит этот голос. Показалось, что он звучит откуда-то изнутри нее самой, как элемент воспоминаний. Голос любящего, но грозного повелителя. Он прозвучал так внезапно, что она не успела решить, как на него реагировать. Просто закрыть глаза и уши и сделать вид, что ее это не касается? Или броситься куда глаза глядят и постараться вновь исчезнуть в неизвестном направлении? Как он смог ее выследить?

Однако она не сделала ни того, ни другого. Ноги стали ватными и отказались ей служить. Внутри воцарилась абсолютная пустота. Она просто медленно повернула голову и встретилась с вопрошающим взглядом мужа. Рейчел вдруг почувствовала себя такой несчастной, заброшенной и одинокой, что у нее чуть не покатились слезы от жалости к себе. А он продолжал упорно смотреть на нее, и этот взгляд становился все более завораживающим и гипнотизирующим, проникающим в самые глубины ее мозга, подчиняющим ее своей воле. Воле вождя и победителя, не привыкшего и не желающего проигрывать. Бунт верноподданных следует давить в зародыше, и карательная экспедиция уже нагрянула.

Она почувствовала, что если не окажет сейчас сопротивления, то это окончательно сломает ее, превратит в жалкую и покорную марионетку. Она даже инстинктивно передернула плечами и закрыла глаза, стряхивая с себя этот подавляющий волю взгляд, эту черную магию гипноза. В этот момент она чувствовала одновременно и восхищение, и ненависть к этому человеку. Желание покорно подчиниться ему и одновременно причинить ему боль. Желание вновь оказаться в его крепких объятиях, почувствовать его жаркие губы и одновременно выплеснуть рвущийся наружу протест.

Почему он не оставит ее в покое? Почему она должна жить по его правилам? Почему она должна все время следовать за ним? Почему она должна прощать все его прегрешения? Почему?

Однако она не бросила ему в лицо эти вопросы. Просто открыла глаза, несколько раз глубоко вздохнула, восстанавливая самообладание и способность трезво думать и спокойно говорить.

Он стоял перед ней в своем строгом деловом костюме из отличной серой английской шерсти, который они выбирали и покупали вместе во время прошлогоднего кратковременного пребывания в Лондоне, в фешенебельном магазине «Хэрродз», где одевается вся королевская семья. Он летел туда по делам, в эту бывшую метрополию, и взял ее с собой.

Под костюмом была голубая рубашка и темно-синий шелковый галстук. Кристиан предпочитал холодные тона в деловой одежде. Это усиливало психологическое воздействие на клиентов, создавая ощущение светской изысканности, строгой корректности и обязательности, а также обеспечивало сохранение должной дистанции в общении. Стало быть, на урегулирование личных отношений он тоже смотрел по-деловому, как на элемент восстановления партнерских отношений с клиентом, в которых произошел небольшой сбой из-за пустякового недоразумения. Все сейчас быстро выяснится и вернется на круги своя. В семье должен быть раз и навсегда установленный порядок.

— Ты не против, если я присяду рядом? — продолжил свою партию этот бизнесмен, выдержанный в серо-голубых тонах.

— Риторический вопрос. Полагаю, что ты это сделаешь в любом случае, даже если я буду против.

— Будем считать, что ты выразила согласие. — Кристиан ухмыльнулся и присел напротив. Он заказал черный кофе и стакан минеральной воды у подошедшей официантки, а затем вновь окинул оценивающим взглядом свою сбежавшую и вновь найденную супругу.

Она выглядела немного осунувшейся и бледной. Наверняка потеряла в весе несколько фунтов от переживаний. Появились заметные тени под глазами, а в самих глазах застыло выражение усталости. Правда, одета она по-прежнему с изысканным вкусом, в обманчиво простое по стилю платье темно-зеленого цвета, строго элегантное и в то же время неуловимо эротичное. Правда, обычно свободно распущенные по плечам волосы на этот раз были стянуты на затылке в «конский хвост».

— Как тебе удалось меня найти?

— А ты как думаешь? — В его глазах появился холодок и жесткий прищур. Он даже слегка согнулся и напружинился, как тигр перед прыжком на уже выбранную среди стада антилоп потенциальную жертву.

— Как я полагаю, нанял частного детектива? — брезгливо процедила Рейчел.

— А ты надеялась, что я этого не сделаю? Или что буду бегать по твоим следам сам?

— Да нет. Я знала, что ты найдешь самое простое и эффективное решение. — Наверное, она и сама предполагала такой исход. Может быть, именно поэтому ей не спалось последние две ночи, в предчувствии их неминуемой и скорой встречи и этого нелегкого разговора. К которому она оказалась не готовой, несмотря на все ее предчувствия и предположения.

Официантка принесла его заказ, и он потребовал общий счет.

Рейчел попыталась вмешаться.

— Я оплачу сама свой заказ.

Он коротко взглянул на нее и жестко усмехнулся.

— Бросай эти игры. Не будь смешной.

— А я не играю. У тебя еще есть пять минут на разговор. Потом заканчивается мой обеденный перерыв. Я недавно устроилась на работу и не могу позволить себе нарушать трудовую дисциплину.

Кристиан пропустил мимо ушей ее фразу, не спеша положил сахар в чашку с кофе, помешал ложечкой и сделал пробный глоток.

— Не очень удачно сварен, — прокомментировал он. — А тебе, собственно, уже некуда спешить, так что мы можем поговорить спокойно и без спешки.

— Что ты имеешь в виду? Как это некуда спешить?

— У тебя уже нет работы. Кстати, и твой договор на аренду жилья тоже аннулирован, — хладнокровно и как-то равнодушно заметил Крис.

— Ты не имеешь права… — гневно начала Рейчел, однако муж, не дослушав, прервал ее.

— Ты заблуждаешься. Просто ты плохо знакома с юриспруденцией в области семейного права.

Глядя в эти холодные и беспощадные глаза хищника, она почувствовала, как ее затрясло от гнева и бессилия. Лицо покраснело, глаза потемнели от бешенства и негодования. Она была готова даже наброситься на него с кулаками.

— Ты не имеешь никаких прав на меня, — отчеканила она. — Вне зависимости от того, что может быть записано в этих законах. У нас демократическая страна.

— Ты можешь повторять это сколько хочешь, но результат будет тот же.

— И ты полагаешь, что я, как покорная овечка, опять вернусь в стадо, раз уж пастух самолично пожаловал за мной?

Он пожал плечами.

— Не создавай себе ненужных проблем. Ты же прекрасно понимаешь, что это неизбежно. Это все равно произойдет, не сегодня, так завтра или послезавтра. Неважно когда.

Рейчел не могла больше продолжать этот бессмысленный диалог. Она попыталась встать, чтобы уйти, но ее ладонь пригвоздила к столу его мощная рука.

— Не спеши. Мы ведь только начали разговор.

Она совершенно рефлексивно швырнула в него сахарницу. Кристиан легко и изящно, одним молниеносным движением перехватил в воздухе летящий предмет и спокойно водрузил его на место, даже не моргнув глазом, как будто ничего не произошло. Человек-робот, высокоэффективный и смертоносный. Гроза и усмиритель беременных женщин. Боже мой, как она его ненавидела в этот миг, и прежде всего из-за своего бессилия.

— Я собираюсь подать на развод, — гневно выпалила она ему прямо в лицо. Всего минуту назад эта мысль лишь смутно бродила где-то в голове, слегка будоража воображение, но не более того. А сейчас эта фраза вылетела. Хоть чем-то досадить этому бесчувственному мускулистому чурбану с приятной внешностью!

— Не думаю, что это у тебя получится. Такой вариант действий с твоей стороны вообще исключен.

Рейчел от изумления даже онемела. Он тоже молчал, продолжая с каким-то странным интересом вглядываться в ее лицо. Как будто проводил эксперимент над подопытной морской свинкой и сейчас ожидал результатов. Да, точно так. Господин профессор у себя в клинике проводит эксперименты с беспомощной зверушкой. А что будет, если заморозить ей хвост или ударить током? А может быть, лишить воды и пищи на пару дней?

Кристиан по-прежнему удерживал ее руку, не давая подняться.

— Отпусти меня немедленно. Нам не о чем больше говорить.

— А ты попробуй уйти.

— Я буду кричать. Здесь полно людей. Я позову на помощь полицию.

— Кричи, если очень хочется. Мы же семейная пара, а полиция не любит встревать в семейные ссоры. Но я помогу тебе принять более правильное решение. Ты носишь в себе моего ребенка. — Он произнес это мягко, но недвусмысленно.

— Это мой ребенок.

— Это наш ребенок, наш общий, твой и мой. И он останется таким. Я не собираюсь менять его и свой статус. Меня не устраивает роль «воскресного отца», с выделением пары часов в неделю на свидание с собственным сыном. Или дочерью, если тебе так больше нравится.

— Понятно. Ты пожаловал сюда не ради меня, а ради того, что тебе принадлежит. Ради своего будущего. Чтобы было кому передать наследство? — Она почувствовала, что к горлу подкатывает комок и что она вот-вот разрыдается, не в силах больше сдерживать накал эмоций. Как она могла полюбить этого изверга в роли человека? Боже, какая ошибка, какая слепота с ее стороны! И она носит в себе ребенка от этого чудовища.

— Я лучше стану матерью-одиночкой, чем буду растить ребенка в доме, в котором его лицемерный отец делит время между его матерью и любовницей. Как я смогу в таких условиях воспитывать ребенка, чтобы он уважал родителей и соблюдал элементарные моральные нормы, чтобы у него не было раздвоения в душе?

— О каких моральных нормах и о каком раздвоении идет речь? Ты что же, обвиняешь меня в том, что я завел любовницу? У тебя есть основания так считать? Подтверждающие это факты? Факты, которые ты можешь предъявить на суде? — Он говорил спокойно и размеренно, но с таким нарастающим напряжением и жесткостью, что она почувствовала, как холод пробежал по ее спине.

Но у нее хватило сил выдавить это имя.

— А как же Гизела?

— Я уже говорил тебе о ней. Да, мы были близки с ней, встречались несколько раз. А потом расстались. Причем задолго до того, как я познакомился с тобой. И я это не скрывал от тебя. Так что тебе не в чем меня упрекнуть.

— Это твоя версия. А по-моему, ваши отношения возобновились.

— Зачем мне нужна бывшая случайная любовница, когда у меня есть ты? В сексуальном плане мне тебя более чем достаточно. Ты могла бы это легко заметить. По степени моего эротического внимания, по качеству и количеству нашего интимного общения. Я бы и сейчас был не против, особенно с учетом длительной разлуки. Можно даже прямо в машине. Если бы у меня была любовница, все выглядело бы совсем иначе. — Он цинично и как-то плотоядно посмотрел на нее. И даже облизнулся, вызвав прилив краски к ее щекам. Она машинально оглянулась, чтобы убедиться, что никто не подслушивает их разговор.

Он был прав. Чего-чего, а уж секса в их совместной жизни действительно было более чем достаточно. Крис был ненасытен и неутомим, к тому же очень изобретателен. Но все же это не аргумент в данном споре. Поэтому она вновь перешла в наступление:

— Откуда я знаю? Возможно, твой темперамент выше всяких границ. А может быть, тебе просто необходимо разнообразие? Или ты удовлетворяешь таким образом свое тщеславие? Может быть, тебе все время нужны новые постельные победы для самоуважения или подавления каких-то скрытых комплексов, неизвестных мне?

— Рейчел, не надо испытывать мое терпение. Иначе тебе придется пожалеть об этом.

— Мне не о чем жалеть. Возвращайся в Торонто один, без меня. Вот и все, что я тебе могу сказать на данный момент. Остальные вопросы мы можем решить позже, через наших адвокатов. Тебе нечего больше предложить мне, и ты меня не убедил.

— Ты так думаешь? — Его голос звучал подозрительно спокойно и уверенно. И у него был подозрительно самодовольный вид, как у кота, играющего с зажатой в угол мышкой. Пусть добыча попрыгает, порезвится еще, поразвлекает своего палача. Конец все равно неминуем. — Я еще не выложил все свои аргументы.

— Что ты имеешь в виду? — насторожилась Рейчел.

— Возможное судебное расследование. Подумай о деловой репутации своего отца.

— Какое еще расследование? И при чем здесь отец? Он же твой компаньон.

— Боюсь, уже бывший компаньон.

— Бывший?

— Фактически. Де-факто. Хотя юридически это еще не оформлено. Дело в том, что у меня возникли кое-какие подозрения в отношения распоряжения финансами фирмы со стороны твоего отца. Я заказал одной весьма уважаемой фирме провести аудиторскую проверку нашей бухгалтерии, которую он курировал как финансовый директор. Ее результаты подтвердили мои подозрения.

— А я какое отношение к этому имею?

— Только косвенное. Поскольку это твой отец. Полагаю, тебя интересует его дальнейшая судьба.

Сложить два плюс два было несложно. Ей недвусмысленно предлагалась сделка, заложницей которой должна стать она сама. Однако Рейчел еще попыталась слабо сопротивляться.

— И ты можешь это доказать?

— Да, конечно. Ведь ты заканчивала финансовый колледж, так что можешь сама в этом легко убедиться. Вот копия отчета аудиторской группы. Кстати, я не собираюсь подавать в суд. Мне ни к чему огласка, которая может нанести урон деловой репутации моей фирмы. Но твой отец в любом случае не будет работать вместе со мной. Мы уже предварительно договорились, что я не буду возбуждать уголовное дело, а он взамен передаст мне свой пакет акций в счет погашения того ущерба, который он нанес фирме. Окончательное решение, как ты понимаешь, будет зависеть от тебя. Мне бы не хотелось выносить сор из «семейной избы». Но если она перестанет быть семейной, то… все может случиться. Мой подход к проблеме тоже может измениться.

Ну что ж. Яснее сказать было невозможно. Типичный и откровенный шантаж. Причем беспроигрышный. Чтобы выиграть время на обдумывание ситуации, она начала просматривать отчет аудиторов. Действительно, работа была проделана тщательно и скрупулезно. Каждый перевод средств четко прослежен, неутешительные для отца выводы аргументированы и подтверждены. Убедительных доказательств злоупотреблений и прямых хищений более чем достаточно. И для нее, и для суда. Стоит дать этим бумагам ход, и этого хватит для того, чтобы сокрушить деловую репутацию и карьеру Роберта Макгилви. А тем самым тень падет и на нее. Дочь финансового мошенника и вора. А ее еще не рожденный сын автоматически станет внуком финансового мошенника и вора. С таким клеймом на генетическом древе трудно будет жить и ей самой, и ее потомкам. Да, господин Кристиан О'Нил умел играть жестко и эффективно. В своем рукаве он припрятал отличный козырь и вовремя пустил его в ход.

Кристиан молча наблюдал за сменой выражений на ее лице, легко прочитывая ее мысли. Затем он насмешливо и цинично заметил:

— Твой отец способный финансист. Он умело все просчитал и организовал. Он мог бы действовать по той же схеме и дальше, и я бы ничего не заметил. Но он просто зарвался. Стал изымать слишком много. То ли утратил осторожность от безнаказанности и самоуверенности, то ли просто потребности и затраты слишком возросли. А может быть, рассчитывал как раз на то, что я закрою на это глаза как его родственник. Как твой муж. Не знаю, я не стал копаться в этом. Это его проблемы и его личная жизнь. Хотя подозреваю, что он стал слишком частым посетителем казино. Есть кое-какая информация на этот счет, и я знаю, что он вообще-то излишне азартный человек. Но, как говорится, кто без греха, тот пусть первый бросит камень. Я думаю, что он сможет начать новую жизнь в другом месте. А вот в одном городе нам будет трудно с ним ужиться. И поверь, что мне действительно было нелегко принять такое решение. Роберт был ценным сотрудником и хорошим компаньоном, пока не сошел с правильного пути. Мне жаль его терять, но это неизбежно. Это не подлежит обсуждению.

— Ну и что же ты теперь хочешь от меня? Твои требования?

— Ничего особенного. Я об этом уже сказал. Никакого развода. Ребенок остается нашим общим. Моя жена остается в моем доме. — Он немного помедлил и со значением, медленно и отчетливо, произнес: — И в моей постели.

— Пошел к черту.

— Не сегодня, дорогая. Пока что у меня другие планы и другой маршрут.

— И ты полагаешь, что я, как верная рабыня, обязана буду обслуживать тебя в постели? Или ты будешь насиловать меня?

Боже мой. Она просто кипела от бешенства. Этот негодяй откровенно развлекался, слушая ее гневные тирады и видя ее бессилие. Нравоучительным и слегка насмешливым голосом, голосом домашнего наставника он продолжил:

— Ну зачем так все усложнять и драматизировать? Считай, что нахождение в общей спальне — это просто дань консервативным традициям общества и соблюдение семейных приличий. Я не собираюсь тебя насиловать. Надеюсь, что моей близости будет достаточно, и ты сама не устоишь от соблазна. А я просто пойду тебе навстречу.

— Знаешь, мне кажется, ты переоцениваешь свою сексуальную привлекательность, особенно в такой ситуации. У нас не может быть никакой физической близости. Отныне и впредь. А что касается моего отъезда из Оттавы, то вопрос остается открытым. Я должна подумать. И мне некуда спешить. Мне нравится этот город. Полагаю, что сумею восстановить аренду квартиры и свое рабочее место. Объясню, что произошло недоразумение, что ты превысил свои полномочия. У тебя нет никакого права распоряжаться моей жизнью. Я самостоятельная, дееспособная и совершеннолетняя женщина, и мы живем в демократической стране, где права женщин защищены. Слава богу, это не исламская страна, я не обязана жить в твоем гареме. И отпусти мою руку, пожалуйста, а то я действительно вынуждена буду позвать на помощь. — Рейчел решительно поднялась и повесила сумочку на плечо.

Крис равнодушно пожал плечами.

— Ну что ж, иди. У тебя был выбор. Если тебе безразлична судьба родственников, то завтра же я даю этому делу ход. Кстати, я думаю, что сумма иска к твоему отцу будет значительно превышать его финансовые возможности. Так что речь может пойти и о тюремном заключении.

Последняя фраза прозвучала ей уже в спину. Но ее смысл оказался достаточно весом, чтобы остановить ее движение. Она даже споткнулась и с трудом восстановила равновесие. Затем обернулась и с негодованием произнесла:

— Значит, теперь ты определяешь все правила игры?

— Да, похоже на то. И я хотел бы зафиксировать наши договоренности на бумаге.

— Что, дошло уже до этого? Ты мне на слово не доверяешь?

— Не больше, чем ты мне. Не забывай, что я бизнесмен и привык к точным юридическим формулировкам, зафиксированным документально. Мне нужны гарантии. Впрочем, как и тебе. Тот самый случай, когда все делается во взаимных интересах обеих договаривающихся сторон. Эта законодательная гарантия того, что права и договорные обязательства обоих участников будут соблюдаться.

— Теперь я понимаю, как ты добился успеха в бизнесе. Стальная воля, напор и безжалостность.

— Спасибо за высокую оценку моих деловых и личных качеств. Мне особенно лестно услышать ее от тебя. Но ты зря тянешь время и расточаешь комплименты. Этим уже ничего не изменишь.

— Но я могу оговорить свои условия в нашей сделке?

— Смотря какие. Вообще-то, как представляется, мы все обговорили. Но попробуй. Я слушаю.

— После рождения ребенка я сохраняю возможность общения с ним без всяких ограничений.

— Естественно. Это не ставилось под сомнение. Договорились. Дальше.

— Никаких любовниц впредь.

— После нашей свадьбы у меня не было никого, кроме тебя. Если ты хочешь верить моим бывшим знакомым больше, чем мне, это твоя проблема. Но только не забывай, что эта часть сделки будет зависеть и от тебя. От твоей уступчивости в нашей общей постели. — Он цинично усмехнулся.

— Я поняла твой намек. Я подумаю. И последнее. Хочу зайти попрощаться с Мэриан.

— Не возражаю. Хотя это ничего не изменит. Я подожду у входа. Надеюсь, пяти минут тебе вполне хватит.

В этот момент они как раз подошли к цветочному магазину. Разговор с Мэриан, действительно, еще больше огорчил ее. Прощание получилось каким-то сухим. Увидев ее, хозяйка кивнула и заметила:

— Я тебя уже не ожидала. Жаль, что ты мне сразу не сказала о своем реальном положении. Я уже сделала заявку в бюро по найму персонала. Они обещали прислать нового работника, как только подберут что-то подходящее.

— Но ты даже не выслушала меня предварительно. Я сама принимаю за себя решения.

— Я умею разбираться в людях. Твой муж не тот человек, который воспринимает отказ. А я не хочу неприятностей. Полагаю, ты возвращаешься вместе с ним в Торонто?

— Возможно.

— Ну что ж. Счастливо. Кстати, вот конверт. Там твоя зарплата за эти дни. Извини, но без выходного пособия, поскольку условия найма нарушены не по моей вине.

— Спасибо. Мне было приятно работать у тебя. Прости, что так получилось. И тоже не по моей вине.

На выходе ее уже ждал лимузин, за рулем которого невозмутимо восседал Брайан Коннор. Видимо, он следовал за ними на небольшом расстоянии, ожидая сигнала хозяина. Самое интересное, что ее личные вещи, которые хранились в арендованной квартире, уже оказались в машине. Весьма эффективная работа.