Сердечный договор

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Алистер осмотрел собаку на столе и вздохнул. Это был явно один из «тех дней».

Все началось с утреннего визита к Джиму Маршу, у которого телка никак не могла разродиться. Он не смог спасти теленка, вернулся домой и обнаружил в электронной почте письмо от своей бывшей жены не слишком приятного содержания — оно угрожало ему скорым визитом дражайшей Шелли. Потом его покусала мышь, оцарапал кролик, ущипнул гусь, лягнула лошадь, и еще пришлось стерилизовать одну не в меру любвеобильную кошку.

И честно говоря, последнее, чем Алистеру хотелось бы заниматься теперь, это избалованной дворняжкой в ошейнике со стразами.

Точнее, ее нервозной владелицей.

Впрочем, нервозной эта дамочка уж точно не выглядела. Женщина казалась умной, стильной и смотрелась просто дико в приемной сельского ветеринара.

Высокая, стройная, с блестящими темными волосами и решительным лицом. На ней были мягкие брюки, шелковая рубашка и остроносые ботинки.

Да, по ней не скажешь, что мадам способна обрядить дворняжку в розовый ошейник с фальшивыми бриллиантами. Правда, из своей практики Алистер уже успел выяснить, что люди периодически сходят с ума по своим любимцам.

Ветеринар вновь поглядел на собаку, которая недобро косилась на него. Вроде бы ее зовут Таллула. Ну и имечко…

— С собакой не случилось ничего особенного. Если делать специальные упражнения, все будет в полном порядке, миссис… э…

— Мисс, — резко отозвалась Морган. Она ненавидела, когда люди пытались обращаться к женщине в соответствии с ее семейным положением. У нее самой с личной жизнью не было никаких проблем. Точнее, она отсутствовала.

Его брови чуть приподнялись, и Морган недобро усмехнулась. Честно говоря, это было больше похоже на оскал.

— Меня зовут Морган Стил, — произнесла она, гадая, узнает ли ее врач.

Не узнал.

Странно… Нет, Морган не была знаменитостью в полном смысле этого слова, но ее имя нередко появлялось в местной газете.

Разве только этот Алистер Браун вообще не читает газет, кроме какого-нибудь еженедельника в духе «Как кастрировать теленка». Она-то надеялась обнаружить здесь улыбчивого добродушного сельского доктора, а столкнулась с ничем не примечательным мрачным мужиком, на лице которого выделялись разве что пронзительные глаза, сурово сжатые губы и было выражение сердитого нетерпения.

— Что ж, мисс Стил, ваша собака явно страдает от ожирения, — он снова коснулся руками упитанного тельца. — Нельзя так закармливать бедное животное! И вообще не следует заводить собаку, если вы не знаете, как правильно содержать ее.

Морган презрительно скривилась. Давненько уже никто не говорил с ней таким тоном, и ей это совершенно не нравилось.

— Это собака моей матери, которая бы пришла в ужас, обвини ее кто-нибудь в этом. Она обожала Таллулу.

— Видимо, недостаточно, раз не водит ее на прогулки, — сказал врач, взяв термометр и приподнимая хвост несчастного животного, которое в ответ на такое возмутительное обращение взвизгнуло.

Морган закатила глаза. Она могла поспорить, что термометр был холодным как лед.

— Мама уже два года ходила с трудом, поскольку тяжело болела, а Таллула была для нее лучшим другом. Когда мамы несколько месяцев назад не стало, я взяла собаку себе.

— Ну, с вашими-то ногами все в порядке? — язвительно осведомился этот нахал. — Вы могли бы и подзаняться собачкой. — Он извлек термометр, к явному облегчению Таллулы. — Любому очевидно, что ей необходимы физические нагрузки.

— Таллула не любит гулять. Она ненавидит дождь и грязь. Это не совсем типичная деревенская собака.

— Как и хозяйка, полагаю?

Покраснев, Морган выпалила:

— Вовсе нет! Теперь я тут живу. Сомневаюсь, что существует закон, по которому в сельской местности необходимо носить калоши и чепчики!

— Возможно, но если учесть погодные условия, то эта одежда покажется куда более практичной, нежели то, что надето сейчас на вас.

— Мне искренне жаль, что мой гардероб вызвал у вас столь бурное неодобрение, — холодно отозвалась женщина, решив, что не позволит этому деревенскому грубияну вывести ее из себя. — Но я обратилась сюда не за советами в области моды. Моя собака в последнее время дышит хрипло и выглядит так, словно ей тяжело двигаться. Так, может, лучше займетесь осмотром и перестанете критиковать меня и мой внешний вид?

— Я уже поставил диагноз, — произнес он, глядя на женщину через стол, на котором стояла, поджав хвост, Таллула. — У собаки ожирение, и скоро оно может стать угрозой для ее существования. Вам нужна диета.

— Диета?! — Морган захотелось заткнуть собаке уши. Таллула так любит пончики!

— Я дам вам специального сухого корма. Только следите за тем, чтобы у нее всегда было в достатке чистой свежей воды. И больше ничего ей не давайте.

— Она же не будет его есть!

— Будет, если проголодается, — недобро усмехнулся ветеринар.

Он снова ощупал живот и спину собаки, и Морган со злостью поймала себя на мысли, что у него большие и сильные руки. Она поспешно перевела глаза на лицо мужчины, но лучше от этого не стало — ее взгляд оказался прикован к его решительному подбородку и странно чувственным очертаниям губ.

— У тебя, милая, только одна проблема — излишний вес, — сказал ветеринар собаке и почесал ей за ушами, после чего снова перевел взгляд на Морган. — Придерживайтесь диеты, которую я прописал, и гуляйте с ней как следует хотя бы один раз в день. Так что лучше прикупите себе пару калош. Полагаю, вы все-таки заботитесь о собаке, мисс Стил, раз притащили ее сюда, — с явным раздражением произнес он.

Морган снова взглянула на дрожащее животное. Честно говоря, она почти не уделяла времени Таллуле. Ее мать относилась к домашним животным как к собственным детям, и этого Морган никогда не понимала. А в результате эти животные, как и Таллула, оказались жадными и испорченными, без малейшего представления о дисциплине.

— Я за нее отвечаю, — честно отозвалась Морган. — Не могу сказать, что питаю к ней искреннюю любовь, но я обещала матери заботиться об этом животном, и я это сделаю.

— Уж позаботьтесь, будьте так любезны. Она могла бы быть прекрасной умненькой собачкой, если бы за ней правильно ухаживали, — его взгляд снова задержался на лице с легким макияжем, а потом опустился к аккуратным рукам с ухоженными ноготками. — Посвятите ей хоть часть внимания, которое уделяете себе, и приводите снова через месяц. Посмотрим, будете ли вы по-прежнему носить ботинки на каблуках.

Морган полыхала от негодования, выписывая чек медсестре в приемной. Оказалось, она еще должна переплачивать за собственное унижение и оскорбление, потому что этот ветеринар почитал себя лучшим в округе!

— Ничего, мы ему покажем, — сказала она Таллуле, надежно пристегивая ее ремнем на переднем сиденье. — Вернемся через месяц, и ты будешь такая стройная, что у него челюсть отвиснет. А я специально надену свои любимые ботинки!

Как он только осмелился предположить, что она безответственна?! Морган хотелось крикнуть в ответ, что она всю свою жизнь только и делала, что проявляла ответственность, и ее уже тошнит от этого.

Сначала она ухаживала за матерью, Минти, своими друзьями, потом еще и за собакой своей матери, а теперь, когда у нее наконец-то появилось время для себя, какой-то деревенский шарлатан смеет ее упрекать в этом!

Морган не хотелось отправляться в длинные прогулки по болотам. Она не желала шлепать по грязи до изнеможения. Не желала заставлять Таллулу голодать и слушать, как она выпрашивает любимый пончик. Но, видимо, придется.

— Расслабься, — всегда говорила ее сестра-близнец Минти. — Ты думаешь, что можешь все. Пора немного остыть и позволить другим самим решать свои проблемы. Кстати, о Таллуле. Она станет для тебя приемной дочерью, а в результате ты превратишься в одну из этих старых дев, которые разговаривают с болонками. Что же будет с твоей репутацией деловой женщины?

— Я несколько лет пыталась убедить маму относиться к Таллуле как к собаке, а не ребенку. Ты же сама только что сказала — я деловая женщина. И вряд ли начну сюсюкать с собакой.

— Кто знает, что с тобой случится после переезда в деревню? — возразила Минти. — В любом случае ты не настолько сильная, как притворяешься, иначе нашла бы для этой собаки другого хозяина. А то и усыпила бы ее.

— Вот еще! — с ужасом воскликнула Морган. — Я обещала маме, что мы позаботимся о ней.

— Я же сказала, что ты вовсе не сильная!

— Тогда сама ее забирай.

— Не могу — у Сэма аллергия на всех лохматых.

— В таком случае ей придется остаться со мной.

Сейчас, сидя в машине, она посмотрела на собаку, которая до сих пор пребывала в прострации. Да, наверное, у нее сегодня был не самый легкий день — незнакомый кабинет, холодные глаза этого коновала, жесткие руки, которые безжалостно ее ощупывали, да и какой даме понравится, когда ее называют разжиревшей? Не говоря уже о термометре в самом неподходящем месте.

Хотя насчет рук она, пожалуй, все-таки погорячилась.

— Ты же не хочешь сидеть на диете и бегать по тренажерному залу, верно? — сказала Морган собаке, которая вскинула уши при звуке ее голоса.

Вот она и начала разговаривать с собакой. Наверное, Минти все-таки была права. А дальше будет твидовая юбка и ненавистный чепчик.

Видно, от судьбы не уйдешь. Плачет по ней участь старой девы.

По крайней мере, теперь мне будет чем заняться, решила Морган, когда двигатель низко заурчал. Может, ей и не везет в любви, зато везет в работе. Она зарабатывала достаточно, чтобы позволить себе роскошную машину с плавными и в то же время строгими линиями и мощным мотором.

Без сомнения, Алистер Браун заявил бы, что это очень непрактичная машина для сельской местности. Ладно, может, Морган все-таки купит себе резиновые калоши, но от этого автомобиля не откажется ни за какие коврижки!

Она всегда умела достигать поставленных целей. В этом и состоял секрет ее успеха. А в последнее время с целями было туговато.

Может, зря она переехала в Йоркшир? Продала свою компанию за гигантскую сумму денег, когда мама умерла. Поль ушел от нее… Это был более чем подходящий момент попытаться изменить жизнь к лучшему.

В ту пору Морган уже мутило от вечно царящей в Лондоне суеты. Простота сельской жизни неудержимо притягивала ее. Она мечтала просто посидеть и почитать днем, приготовить что-нибудь вкусное, заняться садом и стать частью небольшого сообщества.

Но если последний пункт включает в себя общение с людьми вроде Алистера Брауна, то вряд ли Морган будет довольна. Она от души надеялась, что местные окажутся дружелюбнее.

Ну и ладно! По крайней мере, у нее есть любимая машина и прекрасный дом. Ей невероятно повезло.

Автомобиль ехал вдоль ряда заботливо посаженных деревьев, и настроение постепенно улучшалось. Инглтон-Холл был настоящим произведением искусства. После пожара, почти полностью уничтожившего крышу и верхний этаж, дом был заброшен и пришел в полное запустение — до тех пор, пока Морган не купила его, мечтая восстановить особняк в его былом величии.

Погрузившись в воспоминания, женщина не сразу заметила две фигурки, маячившие возле дома. Нахмурившись, она нажала на педаль тормоза и опустила стекло окна.

— Вы заблудились? — спросила Морган. Оказалось, что перед ней две девочки-близняшки лет десяти-двенадцати.

— Мы направлялись в Инглтон-Холл, чтобы встретиться с мисс Морган Стил, — объяснила одна из них. — Это вы?

— Да, — удивленно ответила. Морган, гадая, зачем она им понадобилась.

— А вы совсем не похожи на свою фотографию, — с разочарованием протянула вторая и вытащила сложенную вчетверо страницу из местной газеты.

Морган не любила фотографироваться, но… Портрет, напечатанный над статьей, был особенным. Фотография была сделана в ее саду, резковатые черты лица оказались сглажены тенью от розовых кустов. И в целом Морган выглядела как преуспевающая и прелестная молодая женщина.

Жаль только, девочки не узнали в ней ту элегантную особу.

— Ну, со мной все ясно. А кто вы?

— Я Полли, а это Фиби, — отозвалась девочка, заговорившая первой, и зачем-то добавила: — Мы близнецы.

— Ну да, вижу, — пробурчала Морган.

Они были очень похожи, в отличие от нее и Минти. Сестры Стал были очень разными, и даже не верилось, что они близнецы. А эти… одинаковая стрижка каре, светлые волосы, голубые глаза под стеклами очков…

— Вы живете в деревне? — спросила Морган. Девочки кивнули.

— Мы приехали, чтобы спросить, не согласитесь ли вы дать нам интервью.

— Я?!

— Для нашей школьной газеты, — объяснила Полли.

— Это очень приятная неожиданность, но почему вы выбрали именно меня?

— Мы читали о вас в статье. Там говорится, что вы знаменитая…

— И богатая, — добавила Фиби.

— Мы решили, что можно написать о вас.

Девочки с надеждой воззрились на Морган.

— Вряд ли моя жизнь покажется вам интересной, — мягко произнесла она. — Я не занимаюсь ничем особенным и не знакома со знаменитостями.

— О… — их лица вытянулись. — А в статье сказано, что у вас дома бассейн и все такое.

Чтобы произвести впечатление на детей ее лондонских друзей, требовалось по меньшей мере быть обладательницей собственного аэродрома.

— Да, бассейн у меня есть, — утешила девочек Морган. — Хотите посмотреть?

— Да, пожалуйста! — хором воскликнули они.

— А можно, мы все-таки возьмем у вас интервью? — взмолилась Фиби.

У Морган уже сложилось впечатление, что эта сестричка была более бойкой, чем Полли. И они обе явно привыкли добиваться поставленных целей.

Разве это может ей повредить? Она ищет способ стать частью здешнего общества, так, может, это ее шанс? Но после нескольких не слишком удачных столкновений с прессой Морган старалась избегать интервью.

Правда, это школьная газета, ее прочтут разве что несколько местных жителей. И — кто знает? — может, статью двойняшек прочитает тот невежа и пожалеет, что был так груб!

— Хорошо. Заходите.

Она направилась к дому, искренне надеясь, что он произведет впечатление на девочек. Но беспокоиться не стоило. Они восторженно озирались, осматривая особняк.

— Здесь столько места, что вы могли бы завести лошадей и пони!

— Боюсь, я не умею кататься верхом.

— Наш папа быстро бы вас научил!

Морган пробормотала что-то себе под нос. Правда в том, что она боялась коров и лошадей. Нет, издалека она даже любовалась ими, но приближаться к этим громадинам… брр! Без сомнения, Алистер Браун был бы рад объявить, что она совершенно не приспособлена к жизни в деревне.

Для интервью было решено направиться на кухню. Морган налила девочкам сока, сделала себе кофе, и они все вместе сели за стол.

— А мы думали, у вас есть слуги, — призналась Полли. — Ну… дворецкий и повар.

Морган готова была поклясться, что отсутствие вышеупомянутых личностей немало разочаровало девочек.

— Было бы глупо нанимать повара, я ведь живу одна. У меня, правда, есть человек, который помогает мне в саду, и еще раз в неделю приходит уборщица.

— Миссис Болтон, — кивнула Фиби. — Мы знаем ее. Она рассказала нам, что у вас клевый дом, и мы решили сами все посмотреть.

— Надеюсь, вам здесь понравилось?

— О, да, еще как! — заверила женщину Фиби. — Мы бы очень хотели жить в таком доме, правда, Полли?

Ее сестра с воодушевлением закивала.

— Если, конечно, здесь нет привидений.

— Нету тут никаких привидений, — скривилась Фиби. — Это просто глупые выдумки. Ведь здесь нет призраков, правда? — спросила она у Морган.

— Я вообще не верю в привидения, которые якобы преследуют людей, — согласилась та. Правда, ее постоянно преследовали воспоминания о Поле, но вряд ли это относилось к теме.

— И все равно, мне было бы страшно жить тут совсем одной. Вам не бывает одиноко? — осведомилась девочка.

А вот это хороший вопрос.

— Ну, со мной же живет Таллула, — уклонилась Морган от прямого ответа. — И она может защитить меня от любых привидений.

— Это ваша собака? — обе девочки с неприкрытым отвращением уставились на Таллулу. — Она очень толстая!

— Знаю, — вздохнула Морган. — Поэтому не давайте ей бисквиты, она на диете.

Собака испробовала уже все методы — вставала на задние лапки и просительно махала передними в воздухе, умильно заглядывала девочкам в лицо, но тщетно.

— Наш папа здорово бы вас отчитал. Он очень строгий.

— И с вами тоже?

— Да, — они одновременно кивнули, но вовсе не казались опечаленными.

— Ну что, начнем?

Фиби должна была задавать вопросы, а Полли приготовила блокнот и ручку.

— Итак, сколько вам лет?

— Мне тридцать девять.

— Прямо как нашему папе. А когда у вас день рождения?

— Я здесь задаю вопросы, Полли, — спесиво обронила Фиби. — Так когда у вас день рождения?

— Третьего сентября, — кротко отозвалась Морган.

— Вы бы хотели выйти замуж?

Этот вопрос был очень личным, но не грубить же девочкам.

— А с чего вы взяли, что я не замужем?

— Так в газете написано…

— Не стоит верить всему, что пишут в газетах.

— А еще так сказала миссис Болтон! — вспомнила Полли.

Морган хотела было указать на то, что она видела эту миссис Болтон всего два раза, но вспомнила, что врать у нее получалось не слишком хорошо.

В последний раз она чуть не выставила себя полной дурой на вечере встречи выпускников в школе — придумала себе любящего жениха, чтобы на нее перестали смотреть с жалостью. Если бы Бетани копнула поглубже, то заставила бы Морган признаться в том, что она всего лишь одинокая женщина с вечными неудачами в личной жизни, которая сочинила себе красивую сказку, чтобы казаться интересной.

К счастью, ее бывшей однокласснице не представилось случая подробнее расспросить Морган. Но женщину до сих пор пробирала дрожь при одном воспоминании о том, как близка она была к унизительному разоблачению.

— Да, я действительно не замужем, — скромно призналась Морган. — Но вам следует запомнить, что нужно верить только информации, полученной из первых рук.

Полли зафиксировала это заявление в блокноте.

— А почему вы не замужем? — спросила Фиби.

Морган вздохнула. Минти считала, что окружавшие ее сестру мужчины были обычными хлюпиками, которых пугала сильная и страстная натура.

Поля она не испугала. С другой стороны, он и не собирался на ней жениться.

— Так уж получилось, — сказала она девочкам.

— Может, вы кого-нибудь найдете здесь, — предположила Фиби, и женщина улыбнулась.

— А разве вам не кажется, что для этого я уже слишком стара?

— Ну, тридцать девять — это довольно много… — согласились они. — Но ведь пожилые люди тоже женятся. Вот наша учительница в прошлом году вышла замуж, а ведь ей было аж сорок семь!

— В таком случае у меня, наверное, еще есть шанс.

Полли подтолкнула Фиби, чтобы та продолжила задавать вопросы.

— А каким вы бы хотели видеть своего мужа?

Похожим на Поля, подумалось Морган. Ее охватило знакомое отчаяние.

— Что ж, — нервно улыбнулась она, — он должен быть остроумным, добрым, любящим и верным. Человеком, с которым можно поговорить и хорошо провести время. Вроде друга.

— А как он должен выглядеть? — с волнением спросила Фиби. — Наверное, красивым?

О да, Поль был красив. Морган даже не сразу поверила, что такой мужчина может всерьез заинтересоваться ею…

— Внешность для меня не так важна, как душа.

«Не важно», — пометила Полли в блокноте напротив вопроса.

— А если бы у него были дети?

— Я не слишком много знаю о детях, — подумав, отозвалась Морган. Таких личных вопросов ей еще ни в одном интервью не задавали. — Но, в общем-то, я бы не возражала.

— Это хорошо.

Последовала пауза, в течение которой обе девочки широко улыбались Морган.

— И что, на этом все? Вам больше ничего не нужно для статьи?

Полли посмотрела на сестру, внезапно сообразив, что исследование получилось не слишком полным.

— А вам нравится жить в Инглтоне? — спросила Полли в приливе вдохновения.

— Я здесь всего неделю и еще ни с кем не успела познакомиться, — кроме одного хама-ветеринара. — Но я уверена, что мне понравится Инглтон. А начать знакомство с ним я собираюсь с осмотра окрестностей. К тому же мне нужно знать, где я могу выгуливать Таллулу.

— Ой, а вот это мы вам можем показать! — воодушевленно предложила Фиби. — Мы знаем все места, где можно погулять, верно, Полли?

— Это очень… мило с вашей стороны, — отозвалась Морган. — Но вряд ли ваши родители одобрят прогулки с незнакомой женщиной. Лучше сначала спросите, не будут ли они против.

— Вы могли бы зайти к нам на чай! И тогда уже не будете незнакомой.

Морган не смогла удержаться от улыбки:

— Это очень мило, но все-таки лучше сначала спросить вашу маму.

— Она давно в Испании, мы живем с папой.

Так вот к чему были все эти личные вопросы. Девочки попросту решили подработать свахами! Вряд ли у Морган много общего с отцом близняшек. Да и вообще вся эта затея не вызвала у нее прилива энтузиазма.

— Приходите в субботу, — упрашивала Фиби. — Папа не будет возражать. Ему нравится, когда мы приглашаем друзей в гости.

Морган растаяла. Было что-то очень трогательное в том, что эти девочки сразу посчитали ее своим другом. Возможно, их отец будет о ней того же мнения. Не могут же все местные быть настолько заносчивыми, как Алистер Браун.

— Хорошо. Предупредите папу, и, если он не будет против, я зайду к вам на чай.