Сердечный договор

ГЛАВА ПЯТАЯ

Алистер задумчиво рассматривал женщину, сидевшую напротив. Не может быть, чтобы красоту этих огромных глаз заметил он один.

— Они бы перестали так думать в тот же миг, как увидели бы вас в грязевой луже вниз лицом.

Морган не сумела подавить смешок.

— Наверное, в Лондоне не хватает сельского своеобразия местности, иначе я бы и там вляпалась. — Она вздохнула. — Я уже начала думать, что в моей жизни никогда не будет красивых романов. А потом появился Поль. Мне было уже тридцать семь, и я впервые поняла, почему люди хотят быть вместе.

— Полагаю, это продлилось недолго?

Морган покачала головой, не отрывая взгляда от бокала.

— Какое-то время я была очень счастлива. Все в жизни стало на свои места. Я продала компанию и принялась обдумывать нашу совместную жизнь, как вдруг выяснилось, что у Пола совсем другие планы. И я в них не вхожу. — В общем, — продолжила она, найдя в себе силы криво улыбнуться, — на этой встрече выпускников я чувствовала себя далеко не лучшим образом. И когда Бетани начала распространяться о своем дорогом муже и чудесных детях, у меня возникло чувство, что садист-дантист сверлит мне больной зуб без наркоза. Вскоре она переключилась на меня. Неужели я не замужем? Ох, да у меня и детей нет? Боже, что-то я припозднилась! — Морган скривилась от одного воспоминания. — Она говорила с таким показным сочувствием о том, как я храбро поступаю, оставаясь незамужней в таком возрасте… К тому времени я уже успела выпить два бокала вина и была немножко не в себе. И подумала: с какой стати я должна со всем этим соглашаться и позволять ей жалеть меня?!

Алистер изогнул бровь.

— И что вы сделали?

— Разумеется, притворилась, будто давно уже не одинока. Я сказала, что нашла свой идеал и собираюсь в следующем году выйти замуж. Знаю, что поступила глупо, но, по крайней мере, это сообщение стерло надменную ухмылочку с губ Бетани.

— И тогда вам пришлось выдумать кучу деталей о своем несуществующем женихе?

— Нет, я просто не дала ей возможности задать еще хоть один вопрос, — призналась Морган. — Сделала вид, будто встретила знакомого, с которым мне до смерти надо переговорить. И позорно сбежала с поля боя. — Она прикусила губу. — На следующее утро я была в ужасе. С чего меня вообще озаботило мнение Бетани о моей скромной персоне?! Я должна гордиться своей жизнью, а не стыдиться ее! И все-таки выхода из сложившейся ситуации так и не нашлось.

— Полагаю, история на этом не закончилась?

— Да, — поежилась Морган. — Я уже успела превратить этот эпизод в отдаленное воспоминание, когда на днях мне позвонила Бетани. Она взяла мой номер у моей сестры и хочет приехать в гости, чтобы познакомиться с моим женихом!

— Так в чем проблема? Скажите ей, что не можете принять ее.

— Бетани похожа на асфальтоукладчик. Она начнет давить, давить, давить — и так до тех пор, пока я не соглашусь. Они приезжают седьмого мая. Значит, придется мне выкладывать правду о моих «счастливых отношениях». Подумать только, Бетани вернется домой и будет всем рассказывать о том, какая Морган несчастная! Даже жениха себе придумала, лишь бы как-то утешиться!

— Что ж, как я понимаю, вы не хотите ударить в грязь лицом. Но почему вы мне-то все это рассказываете?

— Во-первых, здесь я знаю только вас, — она поколебалась, прежде чем приступить к наиболее щепетильному отрывку своего повествования. — К тому же я сказала Бетани, что этот жених — вы.

— Что?! — от неожиданности Алистер поперхнулся пивом.

— Видите ли, Бетани начала расспрашивать по телефону, как зовут моего жениха, кем он работает и так далее, — объяснила Морган. — Выдумать такие вещи довольно сложно, а я только что вернулась от вас. И сообщила, что вы всей семьей переезжаете ко мне в Инглтон-Холл. И вот, теперь мне остается только нанять вас и вашу семью до тех пор, пока настырная Бетани не уедет.

Алистер осторожно поставил кружку.

— Вы что, собираетесь мне за это платить?

— Ну, вы довольно откровенно говорили о своем финансовом положении… Я подумала, что тогда вы сможете смело купить пони для Полли и компьютер для Фиби…

— Пони?! Сколько же вы намеревались мне предложить?

— Я готова выложить любую сумму, лишь бы не увидеть лица Бетани, когда она узнает, что я ей наврала.

— И вы считаете, я готов продать свою семью?

— Только на пару ночей, пока она не уберется, — безропотно ответила она.

— Да мне плевать, на пару ночей или на пять минут! Мы не продаемся, и я должен заметить, что было довольно оскорбительно с вашей стороны так думать. Мы не обанкротившаяся компания, которую ваша светлость желает выкупить.

— Простите, — только и смогла пробормотать уничтоженная Морган. — Я вовсе не хотела вас оскорбить.

— Знаете, если бы вы по-дружески попросили меня вам помочь, все было бы в полном порядке. Но меня бесит такой подход — богатые думают, что могут решить деньгами любую проблему!

— Но раньше этот подход всегда себя оправдывал…

— Только не в этот раз!

Они с вызовом уставились друг на друга, но Морган первая отвела глаза.

— Извините меня, пожалуйста, — совершенно другим тоном произнесла она. — Вы совершенно правы. Мне вообще не следовало называть ваше имя и рассказывать о вашей семье. Это просто моя очередная нелепая выходка, — Морган вымученно улыбнулась. — Наверное, зря я ушла из бизнеса. По крайней мере, занимаясь своим делом, я не выставляла себя круглой дурой.

— Ну, с другой стороны, тогда вы не знали настоящей жизни, — неожиданно произнес Алистер. — Мы, простые смертные, каждый день совершаем дурацкие ошибки.

Морган не могла поверить собственным ушам. Исчезла раздраженность, и Морган понадеялась, что ее извинения приняты.

Она взяла свою сумочку.

— Что ж, извините меня еще раз, я вовсе не хотела вас обидеть. И простите, что отняла у вас столько времени. Уверена, у вас есть дела поважнее, чем слушать мои бесконечные жалобы.

К тому же я женщина не вашего типа.

— Так, а что вы будете делать? — спросил Алистер.

— Не знаю, — с кривой усмешкой произнесла она, поднимаясь. — Придумаю что-нибудь. Спасибо, что выслушали.

— Подождите. — Он поймал ее за руку, приняв неожиданное решение. — Не уходите сейчас.

Серые глаза внимательно смотрели в темно-карие до тех пор, пока Морган не кивнула. Тогда Алистер отпустил ее руку, и женщина снова присела на стул. У нее было ощущение, что на запястье остались ожоги.

— Послушайте, я тоже хочу извиниться — за то, что вышел из себя. Просто Шелли всегда намекает девочкам, что ее финансовое положение куда лучше. И я слишком резко отреагировал на упоминание о деньгах.

У Морган пересохло во рту, поэтому она только кивнула.

— Что вы скажете, если я все-таки соглашусь изобразить любящего жениха, когда ваша Бетани заявится?

— Неужели вы все-таки это сделаете? — взволнованно спросила Морган.

— Но не за деньги. Забудем о них. Я попрошу вас лишь об ответной услуге.

— Вот как? Но вам-то, полагаю, невеста не нужна!

— Нет, но всякое может случиться! — он одарил Морган одной из своих редких улыбок. — Давайте выпьем еще чего-нибудь, а я тем временем расскажу вам одну свою задумку.

— Хорошо, но на сей раз плачу я!

Алистер только закатил глаза.

— Хорошо, покупайте напитки, а я пока посижу и подумаю.

Когда Морган вернулась к столу, Алистер с удовлетворенным видом посмотрел на нее.

— Я думаю, все получится. Не только вы ожидаете в мае нежеланную посетительницу. Шелли приедет повидать девочек. Она считает, что им пора переехать к ней.

— А что думают об этом девочки?

— Я им пока ничего не говорил — не хочу расстраивать заранее. Надо бы придумать, как убедить Шелли, чтобы они остались со мной.

Морган попыталась посмотреть на ситуацию с точки зрения неизвестной ей Шелли.

— Она ведь наверняка знает, что девочки счастливы с вами?

— Знает, но никак не может с этим смириться. А теперь и вовсе уверена, что может предоставить им любые материальные блага, которых они лишены со мной.

— Суд сочтет этот аргумент довольно слабым.

— Надеюсь, вы правы. Но я бы предпочел вообще не доводить дело до суда. Было бы куда лучше, если бы я смог доказать Шелли, что могу дать им все, что они захотят. И вот тут-то на сцену и выходите вы.

— В роли богатой невесты?

— Именно. Полагаю, если бы у нас действительно появилось намерение пожениться, то мы с девочками без всяких сомнений переехали бы к вам.

— Вы правы, но, наверное, нам нужно оставить Фиби и Полли в доме, который они всегда знали.

Алистер от души расхохотался.

— Так они и останутся в моем скромном жилище, когда есть возможность переехать к вашему бассейну!

— Значит, думаете, им понравится эта идея?

— Это во-первых; к тому же у них как бы появится мать. Самым, главным аргументом Шелли является то, что девочки не должны расти без материнской ласки, ведь вскоре они превратятся в молодых девушек. А вы сможете посвятить их во все женские секреты.

— Это все, конечно, создает весьма привлекательную картину, но, когда Шелли уедет, все станет на свои места. Однако очень скоро им и впрямь понадобится женщина-подруга.

Алистеру явно не понравилось, что ему указали на недостатки в его плане.

— Куда важнее оставить их со мной. Мы прожили вместе пять прекрасных лет. И проживем еще больше. А потом они смогут решить, чего же им все-таки хочется. Боже, Морган, вы же их видели! Неужели они не показались вам достаточно счастливыми?

Морган кивнула. У нее не было никаких сомнений, что Полли и Фиби счастливы, живя с отцом.

— Почему нужно отрывать их от родного дома по прихоти женщины, которая бросила их без малейших колебаний! Они навещают Шелли три раза в год — причем за мой счет — и в это время могут говорить о каких угодно женских секретах.

— Да, вы правы, — сдалась Морган. — Я готова помочь вам во всем, раз вы любезно согласились помочь мне. Но Шелли — мать девочек. Вы же не хотите заставить их лгать ей, чтобы потом она однажды выяснила, что наша счастливая помолвка — всего лишь комедия, фарс?

— Разумеется, я не попрошу их врать матери. Однако если позже она узнает о том, что мы больше не живем у вас, то всего лишь предположит, будто мне катастрофически не везет в любви. Да, возможно, она сделает новую попытку заполучить дочерей, но мне важно отвадить ее сейчас.

— Вы полагаете, это будет так легко? Очевидно, Шелли хорошо знает, какие женщины вам по вкусу. Она не удивится, что вы предпочли меня?

— Значит, придется убедить ее, что вы мне по вкусу.

— Думаете, справитесь? — не без сарказма уточнила Морган.

— Только если вы сумеете изобразить безумную влюбленность в грубого ветеринара.

— С вашей помощью — несомненно.

— Значит, договорились, — решил Алистер, одним глотком допивая пиво. — А теперь нужно обговорить детали. Когда приезжает ваша подруга?

— Она мне не подруга. Просто Бетани. Она грозилась приехать седьмого мая.

— Так… давайте представим, что мы безумно влюблены друг в друга и не можем провести в разлуке и пяти минут. Дорогая, мы переедем к вам или вы к нам?

— Бетани хотела остаться в Инглтон-Холле, так что, наверное, вы будете жить у меня, — отозвалась Морган, убеждая себя, что слово «дорогая» нисколько ее не взволновало.

— Большой дом — это еще не все. Если бы вы действительно были влюблены в меня, то бросили бы все на свете. Жизнь на ваши средства ранила бы мою гордость.

— Но в Холле куда больше места.

— Тоже верно, и к тому же бассейн произведет на Шелли большее впечатление, чем если бы мы все дружно ютились в моем доме. Ладно. Переезжаем к вам — и к черту мою гордость! Наверное, нам лучше сделать это на следующей неделе.

— Конечно, — ответила Морган, не ожидавшая от него такой прыти.

— Как-то вы не слишком уверенно говорите, — встревожился Алистер. — Уже теряете храбрость?

— Нет, просто будет… трудно удержать такое в тайне. Все узнают, что вы с девочками переезжаете ко мне. Люди не сочтут это странным?

Алистер обвел глазами помещение.

— А что в этом странного? Мы оба свободны.

— Но мы же не находим друг друга привлекательными.

— Так они-то об этом не знают!

— Если все удивляются, видя нас за дружеской беседой, что же будет, когда вы ко мне переедете?

— Подумают, что я очень шустрый парень. Может, между нами вспыхнула страсть столь сильная, что мы ни секунды не можем прожить, не касаясь друг друга?

Морган почувствовала, что ее щеки наливаются румянцем.

— И потом вы снова вернетесь в свой дом? Скажем, что страсть оказалась мимолетна?

— Такое случается. И, знаете, народ здесь вовсе не так любопытен, как вам кажется. Когда Шелли бросила меня, люди были настолько любезны, что не задавали никаких вопросов.

— Не могу в это поверить.

— Ну, возможно, кое-кто удивится. Но большинство точно сочтет, что простой сельский ветеринар оказался недостаточно хорош для такой прелестной дамы.

— Ага, то есть я буду высокомерной горожанкой, а вы — моей несчастной жертвой! Возможно, неловкость, вызванная моим богатством, перевесит вашу приязнь к независимой и интересной женщине?

— Скорее всего, они решат, что жизнь с вами оказалась совершенно невыносимой из-за ваших недостижимо высоких стандартов. И в этом случае меня ожидает всеобщее сочувствие, — поддразнил ее Алистер.

— Нет ничего плохого в том, чтобы ожидать от жизни лучшего! — вздернув подбородок, произнесла Морган. — Я стремлюсь к совершенству — в бизнесе, в одежде, во всем. Почему же мне утешаться посредственностью в отношениях?

— Стремление к совершенству не согреет вас холодной ночью. Неудивительно, что ваши отношения с мужчинами не складываются.

Он говорит совсем как ее сестра!

— Да, конечно, вы же у нас большой специалист в этой области! И что, как согревают по ночам невысокие стандарты?

— А с чего вы взяли, что меня по ночам никто не согревает? — бросил Алистер.

— Вы бы не попросили о помощи меня, если бы у вас уже была подружка.

— А вдруг она просто не подходит для этой роли? Может, я не считаю, что ее навыки в постели произведут на Шелли положительное впечатление, и предпочитаю ваше богатство?

Морган пристально посмотрела на Алистера, пытаясь понять, шутит он или издевается над ней.

— А что, все именно так? — наконец спросила она.

— Именно. Для Шелли имеют значение лишь материальные ценности. Откуда, по-вашему, девочки набрались подобных взглядов?

— Да нет, я имела в виду, есть ли у вас подружка?

— А это имеет значение?

— Думаю, да. Не могу представить, как эта новость отразится на девушке, «согревающей вашу постель».

— Ладно, я всего лишь поддразнивал вас. Как вы верно угадали, моя постель столь же холодна, как и ваша. Там никого нет.

— Даже Кэти Рейд?

— Почему вы это сказали?

— Мне показалось, вы довольно близки, — объяснила Морган, не сводя глаз с бокала и надеясь, что ее лицо своим цветом не напоминает свеклу.

— Мы просто друзья. Мне, конечно, нравится Кэти, но, как вы уже поняли, девочки ее терпеть не могут.

Морган про себя порадовалась здравости их суждения.

— Экая жалость! — между тем продолжал Алистер. — По-моему, из Кэти вышла бы прекрасная мачеха. Однако они почему-то предпочитают вас.

— О вкусах не спорят.

Алистер посмотрел на нее. Ее подбородок снова был воинственно поднят, огромные темные глаза вызывающе горели, и это выглядело одновременно устрашающе и сексуально.

Да, пожалуй, насчет своей независимости и привлекательности Морган права.

— Нет. Разумеется, нет, — отозвался он.

— По-моему, мы отклонились от темы. Давайте вернемся к нашей комедии. Вы по-прежнему уверены, что хотите взяться за это дело?

— А вы?