Северное сияние моего сердца (СИ)

Глава 6. Часть 21. Волшебный Новый год

Ни в каморке, ни на кухне, ни в гостиной США не было. Жених России, словно сквозь землю провалился, а от СССР и след простыл. Ее терзали смутные сомнения, а вдруг опять они повздорили? Может на расстоянии мужчины и держат мир, однако по приезде, возможно, между ними вновь возникло то яростное пламя войны.

И лишь когда два дорогих для нее человека перешагнули порог гостиной, русская смогла успокоиться. Штаты и Союз не сторонились друг друга, не прожигали в своем собеседнике дыру. Мирная беседа. Россиянка бы никогда в это не поверила, не увидев их вместе своими собственными глазами.

— Папа. США. Вы, где были? — подошла она к мужчинам.

Те только удивленно переглянулись, не понимая причину ее волнения.

— My little bear.* — Улыбнулся американец. — Мы с твоим отцом просто вышли поговорить.

— Не съем я твоего США. Не беспокойся! — захохотал коммунист, потрепав дочку по волосам. — Добренько, оставляю вас. Вижу, что за столом начинается что-то веселое.

И действительно, яростно махая руками, немного пьяный Казахстан доказывал братьям, что его кумыс намного лучше любого другого алкогольного напитка. А те лишь потешались над ним, продолжая упрямо настаивать на своем. Смех прекратился, когда их отец подошел к ним, вставая на сторону казаха. Он остановил этот спор простым русским словом, а после предложил выйти на улицу, немного подышать свежим воздухом и покурить.

— У вас точно все хорошо? — не унималась Россия, глядя прямо в глаза США.

— Да.

— Честно?

Ее недоверие слегка угнетало Штаты, и тогда-то ему пришла в голову одна очень интересная мысль. Оружие, которое сможет остановить русскую.

— Sweetheart*, это правда, что ты в детстве съела жука?

Его невеста замолчала, поразившись услышанному, широко раскрыв свои глаза. В самую точку попал.

— Откуда ты знаешь? — спросила американца та.

— Действительно съела?! Ничего себе…

— Соединенные Штаты Америки, я требую ответа! — резко воскликнула россиянка, краснея до кончиков ушей.

То бледнеет, то краснеет. Его всегда забавляла эта реакция. Если девушка не скрывает эмоции, то для всех она, как открытая книга. Предугадать ее действия очень легко. Особенно сейчас, когда она и зла и смущена.

— Союз рассказал. У нас с ним в комнате было время воспоминаний.

— Опять альбомы…. — буркнула Россия, пряча свое лицо в ладонях.

— Да ладно тебе. — Попытался успокоить ее парень, положив свои руки ей на талию. — Но меня по-прежнему мучает один вопрос. Так как ты все-таки съела того жука? Специально нашла или случайно в рот залетел?

— Конечно, случайно! — крикнула на него русская. — И не залетел! А я малину ела и не заметила его там! И не съела я этого жука! Выплюнула сразу!

— But the old man said you ate it*.

— Папа любит иногда преувеличивать.

— Так значит, не ела?

— Нет. — Строго произнесла та.

— Даже лапку? — не унимался США, подводя их разговор к самому главному.

— Я тебя сейчас ударю.

— И я могу тебя поцеловать, зная, что ты не любишь есть насекомых?

— Да! — громко сказала россиянка, не понимая скрытого подтекста.

Секунда, и до нее дошел смысл его слов.

— Нет. США, нет. — Схватила она за руки Штаты, пытаясь их убрать со своей талии. — Не здесь! Тут мои родные!

— И что?

— Что значит «и что?»! Не при моих братьях и сестрах же!

Заметив краем глаза пару любопытных взглядов семейки его будущей жены, американец послушно отпустил свою заложницу, с досадой вздыхая. Когда она уже перестанет обращать внимание на окружающих и будет думать лишь о том, как порадовать друг друга?

Караоке — самое любимое развлечение родных России. Только с помощью музыки они снимали с себя стресс, приобретая спокойствие и хорошее настроение. Старые советские песни, попса двухтысячных и современный рэп. Хотя по большей части семейка СССР любила попеть давно забытые песни, надрывая глотку.

Сейчас проказницы-двойняшки, еще осознавая, где они находятся, кричали одну из песен времен отца: «И Ленин такой молодой». Стараясь подражать мужскому баритону, девушки громко и четко проговаривали каждое слово, представляя себя на сцене перед восторженной публикой.

На каждого повлиял алкоголь. Почти никто не был трезв. А в гостиной в свою очередь находилось лишь несколько человек, которые совершенно забыв о мере, выпили столько, что их здравый разум совсем исчез.

Русская просила США следить за ее отцом, совершенно забыв о том, что и за ним самим также нужно было наблюдать. Коктейли Киргизии не заметил никто. Он умело смог замаскировать запах алкоголя во фруктовом соке. И по своей глупой наивности она позволила ее младшему брату споить не только отца и Штаты, но и Германию с Финляндией.

Их невозможно было узнать. Американец и Союз с глупыми радостными лицами вспомнили былое время, наперебой рассказывая друг другу истории, не слушая своего собеседника. Немец беспокойно ходил по комнате, подозревая каждого в каком-то заговоре с его врагами. А финн… Он просто стоял, как статуя, не реагируя даже на просьбы Эстонии сесть за стол.

— The USSR, your mother!* Надо нам так чаще собираться! С тобой сука оказалось весело пить! — пытался четко говорить США, проглатывая местами буквы.

— Товарищ. Я очень рад, что вы того же мнения, что и я. — Заплетался коммунист, хлопая своего будущего зятя по плечу. — Это. Самый. Лучший. День. Моего. Рождения. Но только тс-с. Не говори никому.

— Это еще почему?

— Тайна. — Прошептал ему мужчина, выдыхая запах спирта в лицо. — Военная тайна. Проговоришься и тебе капут.

Этот их секретный разговор слышали все, кто был в гостиной. Уж слишком громкий бас у СССР.

Россиянка терпела долго, медленно попивая мудреный коктейль киргиза. Завтра она с радостью отчитает младшего за этот напиток и совершенно безответственное поведение, а пока пусть радуется. Не хочется разрушать веселье, устраивая разборки с пьяным Киргизией.

— Россию-юшка моя! My little sunflower!* — обратил на нее внимание Штаты, когда заметил, с какой осторожностью и любовью эстонка усадила мужа на свое место.

— Что такое, США?

— Давай ты выпьешь со мной на брурдур…. брурдер….бурдрер… — не мог выговорить американец русское слово. — Oh, fuck! This language!* Have a drink with me on the bruderschaft.*

— Саш, ты пьян.

— А вот и нет! Я отлично соображаю.

Только обиды с его стороны не хватало. Какой же он все-таки вредный и капризный ребенок!

— Хорошо, я поняла. — Накрыла Россия своей ладонью сжатую в кулаке руку парня. — Успокойся. Ты не пьян.

— Вот так-то. — Гордо ответил он, снимая свои солнцезащитные очки.

Поразительно, как алкоголь поменял его, сколько дал ему сил и храбрости. Даже не побоялся предстать перед всеми без очков, показывая старый шрам. Но ее близких этим не удивишь. Да и сейчас у них дела были намного интереснее, чем любовные объяснения пьяного США.

— Росси, почему ты не обнимешь меня также как Эстония Фина? — обнимал он русскую.

— США, хватит! Ты меня задушишь. — Вырывалась она из его цепкой хватки. — Тебе уже пора идти в спальню. Хватит на сегодня алкоголя и праздника.

Но тот не желал ее слушаться, продолжая говорить о том, как ему не хватает внимания и ласки.

— Сашенька, давай. Вставай. Пойдем в спальню, там ляжешь, немножко полежишь. — Уговаривала его россиянка, помогая подняться из-за стола.

— Росси.

— Да?

— Я тебя та-ак люблю!

Она ожидала медвежьих объятий или серьезного, но пьяного взгляда Штатов. Однако у него в голове все было иначе. Чуть не повалив девушку на пол, он впился в ее губы грубым, требовательным и желанным поцелуем. Американец плевал на окружающих, их удивленные взгляды, открытые рты и разлитую воду. Ему было все равно на Союз, который мигом протрезвел, увидев, как его дочь только что поцеловали. Лишь Германия и Финляндия отнеслись к этому с полным безразличием, уставившись каждый в свою тарелку.

— Вот это эксклюзив… — вдруг произнес киргиз, присвистнув.

Почувствовав, как хватка США постепенно слабеет, Россия смогла, наконец, оторвать его от себя, полностью покрываясь румянцем.

— Рос, все хорошо? — подошла к ней взволнованная Молдавия.

— Замечательно. — Мигом ответила русская, перекидывая руку Штатов через свое плечо. — Я отведу его наверх. Пусть проспится.

Такой жуткой неловкости перед своей семьей она еще никогда не испытывала. Попадись ей завтра американец — живого места не оставит. Неделю на диване спать будет.

— Росси, ты просто чудо. — Бубнил ее жених себе под нос, еле двигая ногами.

— Ага. — Холодно отвечала та.

— Ты самая красивая. А еще очень обаятельная.

— Ты мне это уже говорил.

— Прости, Росси. — Заново начал свое нытье США, вынуждая русскую завыть от досады.

Пока старшая помогала добраться ее будущему мужу до постели, Беларусь уже несколько минут ловила немца, чтобы тот не упал лицом в его тарелку. Алкоголь окончательно добил Германию, делая из него полуживого человека.

— Гер, может, пойдем тоже в комнату? — придерживала его белоруска.

— Nein. Ich habe der UdSSR noch nicht gratuliert.* — Противился ей тот, неловко поправляя свои очки.

— Ну, Герачка. Ну, калі ласка. Пойдзем спаць.*

— Нет. Я хочу поздравить Союз. — Упрямился немец, опираясь о край стола.

Если бы не девушка, он давно бы перевернул стол с едой и разбил всю посуду. Она успела остановить своего непутевого парня, придерживая его, помогая встать.

— Пойдем, Германия. — Потащила его в сторону лестницы Беларусь. — Шевели ногами, ты очень тяжелый.

Сбросив с себя это пьяное тело на кровать, россиянка потерла поясницу, каждой клеточкой ощущая невыносимую боль. Как же она ослабела за эти года. Надо бы возвращать свою боевую форму, чтобы этой боли больше не возникало, когда ей вдруг захочется пронести на себе в очередной раз своего пьяного жениха.

— Гер, ну, пожалуйста! Не засыпай! — услышала она голос белоруски в коридоре. — Германия! Еще немного!

Ее младшей сестре повезло ровно столько же, сколько и ей самой. Россия выглянула из спальни, наблюдая за тем, как бедная Беларусь тащит почти спящего немца в их комнату.

— Давай, я помогу. — Подбежала к сестре та.

Вдвоем дотащить Германию не составило огромного труда. Решив, что тянуть его в другой конец коридора нет особого смысла и сил, девушки бросили немца на одну кровать с Штатами. Пусть проспятся. Да и не хочется утром ощущать запах перегара в спальне.

— И, что нам делать, Рос? — обратилась к русской младшая.

— А ничего. Будем как в детстве, спать в одной кровати в твоей с Гером спальне.

— Правда?! — обрадовалась этой новости белоруска.

— Конечно. — Улыбнулась ей россиянка.

Осторожно прикрыв дверь в комнату с их спящими парнями, сестры только захотели спуститься в гостиную, чтобы продолжить веселье с их семьей, как в лестничном проеме появился финн, целенаправленно двигающийся в свою комнату. За ним еле поспевала эстонка, прося своего мужа идти не так быстро. Словно робот мужчина переступил порог их комнаты, сбросил с себя любимую шапку и, даже не сняв ботинки, лег на кровать, мгновенно засыпая. Эстония лишь всплеснула руками, наблюдая, как ее пьяный муж занял всю их постель, пачкая нежно-голубую простынь песком. Видимо это праздник девушки запомнят надолго.

Этот праздник бывает лишь раз в году. Его ждут абсолютно все люди на земле от мала до велика. Ждут с нетерпением. В новогоднюю ночь, под бой курантов, все загадывают свои желания. Загадывают, и искренне надеются, что оно сбудется в наступающем новом году. Волшебство и яркость. Веселье и счастье. Этот праздник дарит всем незабываемые эмоции и чудесные воспоминания.

Поправляя белый галстук-бабочку, американец ждал, когда его раздраженная и одновременно прекрасная невеста спуститься по лестнице, чтобы после пойти вместе на новогодний бал, устроенным Российской империей. Старик возложил на свои плечи организацию праздника, отсылая приглашения всем друзьям их большой семьи. Костюмы, платья, зал, оркестр, напитки и легкие закуски. Ему не впервые устраивать балы, помня свое прошлое. Главное знать, как двигаться, а дальше все самой пойдет.

В горле по-прежнему было сухо, пить хотелось невыносимо, хотя США выпил за этот день целую бутылку воды. Радовало то, что его не мучает головная боль. Он успел вовремя принять таблетку.

Проснувшись рано утром, Штаты совершенно не помнил, что с ним произошло прошлым вечером, сколько он выпил и как вообще добрался до спальни. Хотелось только пить и немного размяться. Кости ломило просто ужасно. Словно его переехали трактором.

Но легкое копошение под одеялом отвлекло американца от своих мыслей, заставляя слегка улыбнуться и прижаться к этому сердитому комочку. Он понял, что Россия смогла дотащить его до кровати и раздеть. Конечно, в пьяном состоянии он не отвечает за свои действия, и кто знает, что было между ними ночью, однако сейчас хотелось лишь полежать в обнимку со своей возлюбленной, а после выпить стакан воды. А может даже два.

— Милая, солнце уже в небе, а ты все еще спишь. — Проворковал парень русской на ухо, пытаясь стянуть с нее одеяло.

Но та лишь пробурчала нечто неразборчивое, натягивая на себя этот кусок ткани, прячась под ним с головой. Ох, как США любил их борьбу. А чего только стоили его приставания с раннего утра. Россиянка мигом оттаивала, отдаваясь ему полностью.

Проскользнув рукой под одеяло, Штаты провел рукой по ее шее, плечу, добираясь до груди. Но что-то было не так. Привычная мягкая кожа оказалась грубой и немного шершавой, от ее тела не отдавало приятным запахом цветов, а больше отвратным перегаром, и сама фигура не было столь женственной. Напротив, руки внезапно окрепли и набрали мышечную массу, а грудь исчезла. Его любимые васильковые глаза словно по хлопку превратились в холодные и обескураженные голубые.

— Was zum Teufel!* — воскликнул Германия, отскакивая от американца.

Одно неловкое движение, и немец свалился с кровати, ударяясь головой о пол. К его личному списку «удачных» моментов жизни добавилось и такое утреннее пробуждение.

— Ты че тут забыл?! Где Россия?! — крикнул на него США, подскакивая с постели.

— Сам, что тут делаешь?! Это моя с Беларусью спальня!

— Оглянись! Где ты тут вещи свои видишь?!

Действительно…. Для Германии эта новость оказалась ударом. Он, раздетый чуть ли не догола, как и сам Штаты, лежал в чужой постели. Они оба были пьяные, к ним никто не заходил, хотя на часах почти одиннадцать. Что было ночью?

Американцу совсем не понравилась эта ситуация. Он всегда держал себя под контролем, всегда знал куда идет, даже если пьяный в стельку. Но вот это ему трудно принять! Неужели что-то было между ними?! США отказывался в это верить. Накинув на себя лежащую на спинке стула толстовку, он пулей вылетел из комнаты, выкрикивая имя своей невесты. Никогда в жизни Штаты больше не будет столько пить.

— Ты чего разорался? — услышал он голос России в лестничном проеме.

В белой дубленке и меховой шапке, она только собралась будить американца, чтобы тот помог ей сложить их сумку в машину и поехать обратно в резиденцию. Но он проснулся раньше, чем русская смогла бы добраться до спальни.

— Рос, ничего не было! — подошел к ней парень, обхватив руками ее плечи. — Клянусь! Я ничего не делал. И мне тоже.

— Что ты несешь? — удивилась его словам россиянка. — Саш, плохой сон?

Но вместо ответа в коридор выскочил немец, второпях надевая на себя свитер. Его выражение лица было точно таким же, как и у США, испуганный, растерянный и бледный.

Сначала девушка удивленно хлопала ресницами, слушая оправдания Штатов, а когда до нее дошел смысл сказанного, разразилась громким смехом.

— Россиюшка, мы уже все собрались, ты разбудила мальчиков? — поднялась к ним Беларусь, надевая на ходу варежки.

— Бел! Тут такая хохма! — все не могла успокоиться Россия, вытирая с уголков глаз выступившие слезы. — Я ожидала многое, но не этого!

Рассказав младшей все в мельчайших подробностях, она вновь рассмеялась этим заразительным звонким хохотом, но теперь к ней присоединилась белоруска.

— Что тут смешного?… — удивился их реакции Германия, поправляя на носу очки.

— Вы просто невероятные выдумщики и извращенцы! — еле произнесла русская, хватаясь за живот. — Подумали, что переспали по-пьяни! Ну, точно дураки!

— Мальчики, мы вас уложили вместе. — Наконец, ответила им Беларусь, помогая сестре успокоиться. — Слишком вы тяжелые, а у нас нет столько сил, чтобы вас таскать по всему дому на себе. И тем более запах перегара поутру не лучшее пробуждение.

Парни лишь устало вздохнули, понимая насколько абсурдна и нелепа ситуация.

— Ну, раз все выяснили, алкашня, идите вещи собирайте. — Спокойно сказала россиянка, шагая вместе с сестрой к лестнице. — Мы все ждем вас.

Действительно, семья коммуниста уже не могла дождаться, когда их гости выйдут из дома, чтобы после вернуться в Москву и подготовиться к празднику. Империя этим днем был особенно раздражителен, хотя показывать свой характер не желал. Ему приходилось держать все под строгим контролем, ругать обслуживающий персонал за малейшие недочеты. Одна елка и ее установка в огромном зале вымотала нервы всей семье. За то, какое же было удовольствие украшать это чудесное, пахнущее хвоей дерево.

А после прибыли Китай и Северная Корея, а вместе с ними и прочие гости, и союзники СССР. Пока старики вспоминали былое за чашкой чая или кофе, молодежь уже заранее подготавливала свои праздничные наряды, мечтая о скорейшей новогодней ночи. Их дед редко устраивал такие празднества, и, когда возникла такая возможность оказаться на самом настоящем балу, они желали прийти на этот праздник не в обычной одежде. Один всевышний знает, где Российская империя откапал эти платья и смокинги его времени. И к счастью почти все наряды пришли его внукам в пору.

— Что, США. Волнуешься? — раздался позади парня хриплый голос старика.

Империя не менял своего статного и гордого вида. Смокинг шел ему, хотя на этот вечер он пожелал надеть свой морской китель, что не слишком вписывалось в общую праздничную обстановку.

— A little.* — Ответил США, сложив руки за спиной.

— Ох, молодой человек. Не стоит тратить на это свое здоровье. Главное, чтобы ты танцевал, а остальное не важно. Все же в кругу семьи.

— Даже если вы так говорите, меня все равно беспокоит мнение родных моей будущей жены. — В той же манере произнес Штаты. — Я не знаток танцев. Это не простая вечеринка или клуб. Для меня балы и вальс отдельный мир. Другая вселенная.

— И все же не надо так серьезно к этому подходить. — Настоял мужчина, проведя рукой по своим седым волосам.

— Вы не на моем месте, Империя. В вашей жизни было бесчисленное количество балов, и ваши ноги, я уверен, до сих пор помнят все движения. А я…. Я просто слушаю Россию и шагаю. Да и одна простая ошибка будет стоить мне моей репутации. Провала я не желаю.

Молчание. Их разговор не задался с самого начала. американец считает, что любое его движение будет осуждено, а Российская империя, что парень слишком загоняется с этим «идеалом».

— Мой друг, позволь поинтересоваться. Когда ты только получил власть в свои руки, у тебя с первого раза получилось добиться таких результатов во внутренней и внешней политике?

— Нет, разумеется.

— Тогда ты просто себя сейчас жалеешь. — Вынес вердикт Империя, посмотрев на него такими же васильковыми глазами, как у Союза и России. — Танцем нужно наслаждаться. Зачем все эти мысли о неудаче? Боишься своей партнерше ноги отдавить?

— Я уже достаточно ей понаступал на ноги. — Усмехнулся Штаты, вспомнив его уроки у русской.

— Возьми себя в руки, США. — Гордо поднял подбородок старик, а после, заметив кого-то на лестнице, немного поубавил свой пыл. — Тем более с такой прекрасной дамой тебя вообще ничего не должно волновать.

Она не шла, а плыла, точно лебедь по воде. Милая русская красавица, которая не просто сразила его, а околдовала своей красотой и изяществом. Однотонное пастельного цвета бальное платье ее бабушки, украшенное рюшами и драгоценными камнями. Но оно не казалось старым или изношенным, его словно только сегодня купили в одном из дорогих магазинов. Придерживая подол платья тоненькими пальчиками в перчатках, россиянка осторожно спускалась по ступенькам, смотря себе под ноги, на которых красовались изящные туфли.

— Доброго вечера, моя дорогая. — Предложил ей Российская империя свою руку.

— И тебе, дедушка. — Улыбнулась ему девушка. — Все уже на месте?

— Уже пляшут вовсю. Если не хотите пропустить все прелести бала, то следует поспешить.

Передав свою внучку американцу, Империя зашагал к дальней двери, расписанной золотом, за которой доносились звуки оркестра.

— For the first time, I’m convinced that you’re incredible.* — Прошептал ей на ухо жених, предлагая свою руку.

— Льстец. — Холодно ответила Россия.

— Рос, ну я не виноват. Не хотел же пить до чертиков. — Оправдывался перед ней США. — Ты же это понимаешь.

— А кто говорил, что может себя контролировать, когда пьяный? Получается, ты мне наврал!

— Рос, это впервые. Честно.

— Господи, что мне с тобой делать? — устало выдохнула русская. — Ты неисправим.

— Но я же нравлюсь тебе таким.

И легкая улыбка расцвела на ее лице. Она никогда не сердилась на него долго, быстро прощая за такие провинности. Штаты старался угождать ей, не доставлять неприятностей, хотя выходило это не очень хорошо. И как бы он не ошибался или не делал промашки, прощение американец получал всегда.

— Готовы, молодежь? — обратился к ним Российская империя.

— Дедушка, не томи. Пусть швейцары откроют двери.

И просьба была выполнена мгновенно. Двустворчатые двери в бальный зал медленно открылись, пропуская гостей в самый центр праздника. Каждый миллиметр высоких стен зала превращён в изысканный узор, а на большом потолке в самой его середине красуется фреска. Все в золоте и блеске. А их новогодняя елка, словно вишенка на торте, дополняла всю эту роскошь.

Был слышен треск открываемых бутылок с шампанским и веселая, но не очень громкая беседа приглашенных. В самом центре зала кружились в танце кавалеры с их дамами, улыбаясь друг другу, наслаждаясь танцем. Они выстроились в три круга, и у каждого круга был свой ритм танца, свои движения. Чем ближе к центру, тем сложнее двигались пары. Именно в третьем, в самом сложном круге и танцевали родные россиянки. Девушки легко неслись вперед, показывая всем свою элегантность, в то время как вся инициатива танца оставалась в руках парней. Они мчались с ними вперед, то кружа их, то подхватывая на руки, выказывая свою ловкость и воображение, способность себя показать и управлять волей девушек.

— Дедушка, я тебя уже заждалась. — Подошла к Империи Литва.

— Дорогая, я уже думал, что тебя пригласил один из твоих братьев.

— Ой, скажешь тоже. — Отмахнулась от его слов та. — Ни один из этих обалдуев не пожелал нас пригласить. Отец танцует с Молдавией, Эстония и Беларусь со своими кавалерами, а Латвия с Казахстаном. И все.

— Ну, а ты потанцуешь со мной. — Мигом ответил старик, приглашая свою внучку на вальс*.

Сияя от радости и чувствуя приятное тепло по всему телу, литовка закружилась со своим дедом в вальсе, исчезая в первом круге. Пару поворотов и они уже танцуют рядом со своей семьей.

— Невероятно. — Выдохнул американец, поражаясь способностям Российской империи.

— Согласна. Дедушка очень хорошо танцует. Именно он нас и учил всем основам вальса. — Улыбнулась ему россиянка, отпуская его руку. — Ну, мне долго ждать, когда ты меня пригласишь?

— Прямо сейчас?! — воскликнул США, тем самым разозлив ее.

— Как некультурно, Саша. Я вроде бы тебе рассказывала об этикете на балу.

— Рос, я не смогу прямо сейчас. Вальс слишком быстрый.

— А ты ждал медленного? — усмехнулась девушка, поправив свои перчатки. — Вот пригласит меня кто-нибудь, и будешь до конца вечера стоять как дурак.

Перспектива остаться без пары, а особенно без своей невесты не слишком обрадовала Штаты. Пересилив свою неуверенность и упрямость, он изящно поклонился России, и произнеся в самой вежливой и деликатной форме: “Не откажите мне в удовольствии танцевать с Вами”, подал ей правую руку. И она охотно приняла его приглашение, позволяя закружить себя в быстром ритме танца.

Американец боялся не смотреть себе под ноги, думая, что вот-вот наступит русской на ее пальцы. Но к его удивлению, она настолько смогла отвлечь его от танца простой и непринужденной беседой, что он даже не заметил, как добрался до самого центра зала, танцуя рядом с семьей россиянки.

— А ты боялся, что не получится. — Улыбнулась парню девушка, наслаждаясь этими движениями и приятной музыкой. — Ты хорошо танцуешь. Еще немного практики и догонишь моего деда.

— Надо же. Ты меня обрадовала. — Засмеялся США, подхватывая ее на руки. — Думаю, до свадьбы ты меня научишь. Или я попрошу Империю мне помочь.

— Между прочим, твой отец также хорошо танцует.

— I don’t remember when he danced anything at all.*

Сделав еще один круг, пары остановились и, когда мужчины поклонились своим дамам, высказывая им благодарность за танец, все разбрелись по залу, заводя разговор, принимая из рук кавалеров бокал с шампанским или закуски.

А когда наступила полночь, гости услышали громкие взрывы праздничных салютов. Не нужно было даже выходить на улицу, чтобы насладиться этими разноцветными огоньками, широкие окна в бальном зале чудесно демонстрировали всю красоту новогодней ночи.

— А теперь подарки? — обратилась Беларусь к своему деду, сгорая от нетерпения.

— Да. Прошу вас, господа. Давайте мы все подойдем к елке и дружно примем друг от друга новогодние поздравления.

Все ждали именно этого момента. Кучи коробок и свертков в праздничной бумаге, украшенные бантами и лентами. Каждый поздравлял друг друга, желая успехов в новых достижениях, любви и здоровья. Эта ночь оказалась самой необычной в жизни Штатов.

— С Новым годом, США. — Протянула ему коробочку Россия, улыбаясь во все тридцать два зуба. — Я ломала голову, что бы тебе подарить. Ну, и взяла всего по чуть-чуть.

Американец обрадовался ее сюрпризу, подавляя в себе огромное желание, обнять и поцеловать русскую.

— Знаешь, а ведь у меня тоже подарок для тебя. — Протянул он ей коробочку поменьше, украшенную красной лентой.

— Тогда давай откроем подарки вместе?

И тот не стал отказываться. Развернув подарочную бумагу, он открыл крышку коробки, поражаясь ее содержимому. Новая игра на его PlayStation, микро наушники, множество сладостей и плед крупной вязки. США сразу понял, что она сама связала его, вот только когда ей это удалось?

Только он пожелал от всего сердца поблагодарить русскую, как услышал ее восторженный вздох. Его подарок сразил россиянку, вынуждая прикрыть рот рукой и покрыться румянцем.

— Саша, они чудесны!

И это так. Штаты долго искал среди всей бижутерии именно эти серьги и ожерелье. Холодное сияние камня “кошачий глаз” лилового оттенка и россыпи драгоценных камней. Так подходит к ее васильковым глазам.

— «Северное сияние», так называются эти украшения. — Положил американец ей на талию свою руку. — Надеюсь, ты всегда будешь их носить. Это даже может стать семейной реликвией.

— Ты невероятен. — Лишь прошептала девушка, разрешая ему поцеловать ее в губы.

Комментарий к Глава 6. Часть 21. Волшебный Новый год.

— My little bear.* — Мой маленький медвежонок.

— Sweetheart* — Дорогая

— But the old man said you ate it*. — Но ведь старик сказал, что съела.

— The USSR, your mother!* — СССР, твою мать!

My little sunflower!* — Мой маленький подсолнушек.

— Oh, fuck! This language!* — Ай, бля! Этот язык!

Have a drink with me on the bruderschaft.* — Выпей со мной на брудершафт.

— Nein. Ich habe der UdSSR noch nicht gratuliert.* — Нет. Я еще не поздравил СССР.

— Ну, Герачка. Ну, калі ласка. Пойдзем спаць.* — Ну, Герочка. Ну, пожалуйста. Пойдем спать.

— Was zum Teufel!* — Что за блять!

— A little.* — Немного.

— For the first time, I'm convinced that you're incredible.* — Уже в какой раз убеждаюсь, что ты невероятна.

вальс* — Игорь Корнелюк — Бал сатаны.

— I don't remember when he danced anything at all.* — Я уже не помню, когда он вообще что-либо танцевал.

Что ж, немного поздновато, но я смогла выложить часть. Она предпоследняя в 6 главе. Остается еще одна. И начнется завершающая 7 глава.

Спасибо, что читаете мои работы))))