Сейчас или никогда

Глава 24

Сьюзи вошла в ванную и, сбросив туфли, посмотрелась в зеркало. Да, надо отоспаться, иначе круги под глазами так и останутся. Она почистила зубы, умылась, смочила холодной водой полотенце и приложила ко лбу. Почувствовав некоторое облегчение, она подумала, что, видимо, надо на ночь привязать ко лбу пакет со льдом.

Вернувшись на кухню и открыв холодильник, она обнаружила, что формочка для льда пуста. Ну что ж, придется потерпеть.

И тут она вспомнила, что два месяца назад купила пару пачек замороженного гороха и положила их в морозилку. Это будет еще лучше, чем лед. Она завернет его в наволочку и положит на голову.

Достав горох, Сьюзи прошла в спальню, аккуратно обвернула пачку наволочкой и почувствовала, что ее клонит ко сну. Старшая медсестра, давая таблетки, предупредила, что они очень сильные и она проспит целый день. Именно это ей сейчас и нужно. Прекратится невыносимая головная боль и исчезнут темные круги под глазами. Да и вообще надо хоть немного отдохнуть.

Сьюзи посмотрела на часы и задумалась. Было уже очень поздно, но она знала, что Терри сейчас где-то в городе со своим женихом. Стало быть, нужно позвонить ей домой и оставить несколько слов на автоответчике. Положив горох на столик, она сняла больничный халат и швырнула его на стул. В этот момент на кровать запрыгнула кошка, громко урча и заглядывая ей в глаза.

— В чем дело, Квенти? — удивленно спросила Сьюзи. — Успокойся ради Бога. — Забравшись под одеяло, она стала массировать затылок, пытаясь хоть немного заглушить боль. Потом набрала номер сестры и стала ждать, когда сработает автоответчик.

В этот момент дверца стенного шкафа тихонько открылась и из него осторожно вышел мужчина в черном. Сьюзи лежала к нему спиной.

— Привет, Терри! — громко произнесла Сьюзи, услышав сигнал автоответчика. — Я не очень хорошо себя чувствую последние дни, мигрень проклятая замучила вконец. Меня сегодня даже пораньше отпустили с работы, а старшая медсестра дала кучу таблеток, от которых я буду спать как убитая. Боюсь, что мы не сможем завтра встретиться с тобой… Точнее сказать, уже сегодня…

Кошка напряглась, съежилась и уставилась куда-то поверх ее плеча. Ее глаза злобно сверкнули, и спина выгнулась дугой.

— Да что с тобой случилось, Квенти? — Сьюзи повернулась посмотреть, что там такое. — О Господи! — едва слышно произнесла она онемевшими от ужаса губами и, прижав трубку к груди, подалась назад. — Что вы здесь делаете? Кто вы такой? Что…

Он смахнул телефонный аппарат на пол и бросился на нее. Сьюзи ловко уклонилась, выскользнула из его рук и опрометью метнулась к двери, но не добежала. Он одним прыжком настиг ее и схватил за ногу. Сьюзи, потеряв равновесие, рухнула на пол и громко закричала.

Мужчина схватил ее за волосы, подтянул к себе и зажал ее голову между ног. Она продолжала кричать, но крик этот был уже приглушенным и не представлял для него никакой опасности.

— Если ты станешь кричать, — приставив к ее горлу острый нож, злобно предупредил он, — я тебя прирежу.

Сьюзи затихла и уставилась на него полными ужаса глазами. Он вздохнул и смахнул свободной рукой капельки пота со лба. Он снова овладел ситуацией и немного успокоился.

В этот момент послышались чьи-то глухие шаги. Это Алек Клосовски возвращался с работы. Он уже вставил ключ в замок, когда услышал какой-то странный шум. Повернув голову, он замер и прислушался. Ему показалось, что откуда-то донесся пронзительный крик. Но откуда? Похоже, из соседней квартиры. Он еще во дворе с удивлением увидел припаркованную на своем месте машину Сьюзи и отметил, что она почему-то вернулась домой необычно рано. Ведь ее ночная смена еще не закончилась.

Потом он обратил внимание на то, что на кухне горит свет, и решил, что у Сьюзи снова разыгралась мигрень и она отпросилась домой. А кричала, возможно, кошка. Бездомные кошки часто устраивают кошачьи концерты и воют так, что мороз по коже идет. Немного подождав, он отпер дверь и вошел в свою квартиру.

Сьюзи лежала на пакете с замороженным горохом и немного пошевелилась, чтобы отодвинуть его в сторону. Он еще сильнее прижал нож к ее горлу, и она почувствовала, как потекла струйка крови. Все это время девушка не сводила с него глаз, парализованная жутким страхом. Она видела, что перед ней самый настоящий сумасшедший. Умом она понимала, что надо что-то делать, но страх парализовал ее. Она не могла двигаться и даже говорить. Это был шок, причем в такой страшной форме, что делал человека практически беззащитным. В ее затуманенном мозгу мелькнула спасительная мысль — хорошо бы потерять сознание или хотя бы сделать вид, что находишься без сознания. Может быть, хоть это остановит психа.

Увидев, что мужчина закрыл глаза, словно раздумывая, что теперь делать, Сьюзи осторожно просунула руку под себя и убрала пачку с горохом из-под спины.

Через секунду она уже крепко сжимала ее в руке. Сейчас это было ее единственное оружие. Если она сможет отвлечь его хотя бы на секунду, то, может быть, ей удастся вырваться, выскочить из дома и позвать на помощь. Другого выхода просто нет. Сейчас или никогда. Собравшись с духом, она что есть силы ударила его по лицу этой пачкой. От удара пакет разорвался, и горох с шумом рассыпался по всему полу.

Мужчина громко вскрикнул и инстинктивно закрыл глаза обеими руками. Сьюзи быстро вскочила на ноги и бросилась к двери, спотыкаясь на рассыпанном горохе. Никогда она не думала, что дверь ее спальни находится так далеко от кровати. А он продолжал кричать, потирая руками ушибленное место. Еще несколько шагов до спасительной двери… Всего лишь несколько шагов… Боже мой, где же эта проклятая дверная ручка…

В этот момент она почувствовала на шее его цепкие руки. Он запрокинул ее голову, и она увидела перед собой совершенно безумные глаза маньяка, покрасневшие от удара и злости.

— Не надо! — взмолилась девушка. — Пожалуйста, не убивайте меня!

Последнее, что она увидела перед собой, — высоко занесенную для удара руку и сверкнувшее лезвие ножа. Как только нож вонзился в ее горло, он тут же бросил ее на пол и отпрянул назад, чтобы не оказаться запачканным сильной струей крови, хлынувшей из раны. Сьюзи схватилась обеими руками за горло и поплелась на полусогнутых ногах к кровати, оставляя за собой кровавый след. У кровати она медленно опустилась на пол и почувствовала, что больше не может поднять голову. Он какое-то время пристально смотрел на нее, а потом подошел и наклонился над ней. Она успела увидеть его туфли. Ее голова опускалась все ниже и ниже, пока не уткнулась в его начищенные до блеска туфли.

Он стоял, внимательно следя за каждым ее движением. Наконец-то она затихла, но он не был уверен, что все кончено. Ведь она видела его и если выживет, то это будет для него началом конца. Нет, в таких делах надо быть уверенным на все сто процентов. Он схватил жертву за волосы, поднял голову вверх и перерезал сонную артерию. Вот теперь она уже точно никого и никогда не узнает.

После этого он швырнул бездыханное тело на пол и долго стоял над ним, пытаясь справиться с охватившим его волнением. На ней были только узкие трусики, но вид обнаженного и совершенно беспомощного женского тела не вызвал у него абсолютно никакого сексуального желания. Он не привык к таким неожиданностям и теперь не мог полностью насладиться ею. Она все испортила, черт бы ее побрал!

Немного успокоившись, он внимательно оглядел себя с ног до головы и недовольно поморщился. Его одежда была заляпана кровью. Его охватило жуткое чувство брезгливости, которое постепенно переросло в панический страх. Сейчас он был похож на человека, страдающего последней формой тропической малярии. Он сильно вспотел, и все тело сотрясала дрожь. Это она во всем виновата! Какого черта она приперлась домой раньше времени? Все должно было случиться по-другому, по его плану, то есть чисто, без напряжения и с максимальным для него удовольствием. А теперь он весь испачкан ее кровью и не ощущает никакого удовлетворения. Как все мерзко и гадко!

Совершенно обезумев от ярости, он опустился на одно колено и стал отчаянно кромсать ее тело ножом. Из его глаз полились слезы, а перекошенный от неистовой злобы рот изрыгал самые страшные проклятия:

— Сука, проститутка, грязная тварь… — Припадок ярости продолжался около минуты, потом он успокоился. Поднявшись на ноги, он отошел от бездыханной жертвы и посмотрел на свои руки.

Пройдя в ванную, он аккуратно смыл кровь с перчаток, насухо вытер их полотенцем, затем тем же полотенцем удалил кровь с рубашки и брюк и тщательно вытер нож. Потом он выключил свет в ванной, вернулся в спальню, бросил последний взгляд на распростертое тело девушки, переступил через труп, выключил свет и направился на кухню, где тоже выключил свет и внимательно посмотрел в окно. Во дворе и на улице не было ни души.

Еще раз оглядевшись, он подошел к двери и неожиданно наткнулся на кошку, которая громко мяукнула. Мужчина чертыхнулся, проклиная всех домашних животных и тех, кто их заводит, и вышел из дома, не заметив, что, когда он споткнулся о кошку, из кармана брюк выпал нож и упал на коврик в прихожей.

Тщательно прикрыв за собой дверь, он посмотрел по сторонам, потом быстро зашагал на другую сторону улицы, где и скрылся в непроглядной темноте.

Алек Клосовски открыл окно, чтобы проветрить перед сном спальню, и увидел быстро удаляющегося от дома человека. Теперь понятно, почему Сьюзи вернулась домой так рано. Где-то вдали послышался шум мотора, и через секунду мимо его дома проехал автомобиль. Но Алек уже засыпал и почти не слышал этого.

— Я очень соскучилась по Сквизу, — тихо сказала Мэл, удобно устроившись на заднем сиденье машины, когда Гарри вез ее по пустынным улицам в «Ритц».

Он покачал Толовой, словно сомневаясь в искренности ее слов:

— Мэл, ты же не знаешь моего пса. Как ты можешь говорить, что соскучилась по нему?

— Тебя я тоже знаю не очень хорошо, однако это не мешает мне скучать по тебе.

— Возможно, но должен заметить, что ты меня знаешь гораздо лучше, чем я тебя.

Она устало посмотрела на него:

— Надеюсь, наш чудный вечер не закончится тем, что мы снова начнем спорить о том, кто кого лучше знает?

— Почему бы и нет? — сказал он, пожимая плечами.

— Ну ладно, — согласилась она, — на этой неделе я обязательно расскажу о себе все, что ты пожелаешь. Правда, не думаю, что это будет нечто чрезвычайно интересное, но если ты так настаиваешь, ради Бога. Кроме того, высоко в горах все равно нечем будет заняться.

— Да, ты права, это самое лучшее место, где можно излить свою душу. — И, немного помолчав, 179 продолжил: — А в качестве платы за твою откровенность я позволю тебе вдоволь нагуляться со Сквизом.

— Спасибо.

— Вот мы и приехали, моя чудесная Золушка, — шутливо сказал Гарри, притормаживая перед входом в гостиницу. Мэл настояла на том, чтобы он привез ее задолго до рассвета, ссылаясь на то, что не может позволить себе вернуться в гостиницу во время завтрака в вечернем платье и со смазанной косметикой. Конечно, все это условности, но она решила придерживаться определенных правил, чтобы не давать повода для досужих сплетен. Когда машина остановилась, она мило улыбнулась, подалась вперед и поцеловала его в губы.

— Увидимся завтра. То есть сегодня.

— В семь часов, — напомнил ей Гарри. — И ни минутой позже. Ты должна быть как огурчик.

— Да, если, конечно, мне удастся хоть немного поспать.

— Без меня ты точно поспишь, — хитро прищурился Гарри. — Даже в этой гостинице. Однако в горах я тебе такого комфорта не гарантирую.

Она засмеялась, помахала рукой на прощание и скрылась за дверью, даже не оглянувшись.

Мужчина в черном прилагал немало усилий, чтобы вести свой фургон медленно и соблюдать все правила дорожного движения. Сейчас ему нужно было во что бы то ни стало благополучно добраться до дома и при этом не нарваться на дорожную полицию. Обратный путь домой показался ему самым долгим за все последние годы. Никогда еще ему не приходилось возвращаться домой при таких странных обстоятельствах. А виной всему эта стерва, которая неожиданно вернулась домой раньше времени. Он даже не захотел слушать свою любимую классическую музыку, которой всегда наслаждался после очередного дела. Сейчас его сил хватало только на то, чтобы внимательно следить за дорогой. Эта проститутка все испортила. А ведь какой был замечательный план!

Свернув на свою улицу, он облегченно вздохнул и позволил себе немного расслабиться. А вот и его дом. Слава Богу, он добрался без происшествий. Металлическая дверь гаража громко лязгнула и с шумом закрылась за ним. Выключив мотор, он устало опустил голову на руль. Стало трудно дышать. У него был вид человека, который только что испытал сердечный приступ и никак не может прийти в себя. Через несколько минут он поднял голову, вылез из машины и, с трудом передвигая ноги, направился к дому. Ключ от главного замка находился у него на цепочке под рубашкой. Расстегнув ворот, он просунул руку под рубашку и вдруг ощутил пальцами еще не запекшуюся кровь Сьюзи. Содрогаясь от брезгливости и тошноты, он стал колотить по двери.

— Впусти меня! Ради всего святого, впусти меня!..

Он истерически заплакал, сорвал с себя окровавленную рубашку, с большим трудом нащупал ключ, вставил его в замок дрожащими от страха и бешенства руками и в конце концов повернул его. Дверь распахнулась, и он почти на четвереньках вполз в дом. Только после этого он немного успокоился и, встав на ноги, запер ее за собой.