Сейчас или никогда

Глава 34

На следующее утро Мэл проснулась раньше Гарри и посмотрела в окно. Было еще темно, а часы показывали пять утра. Он лежал на спине, широко раскинув ноги и обнимая ее одной рукой. Его рот был слегка приоткрыт, и выглядел он невинным подростком.

Мэл вытянулась вдоль его сильного тела и провела рукой по плоскому и бугристому от мускулов животу, пока ее пальцы не коснулись жестких волос. Гарри вздрогнул, а она улыбнулась, ощущая под своими пальцами наполняющуюся силой возбужденную плоть. А чтобы еще больше возбудить его, она коснулась губ Гарри кончиком языка. Он встрепенулся и обхватил ее обеими руками.

Мэл ловко выскользнула из его цепких рук и сползла вниз, целуя все его тело. Гарри застонал и задрожал всем телом.

— Погоди, Мэл, погоди, пожалуйста…

Он отодвинулся от нее, опасаясь, что может достигнуть оргазма раньше времени, после чего притянул Мэллори к себе, раздвинул ей ноги и медленно вошел в ее дрожащее от возбуждения тело.

— Тебе не кажется, что мы сейчас в раю? — прошептал он ей на ухо.

Она вцепилась в него обеими руками, обхватила ногами и, тяжело дыша, вся отдалась любимому человеку.

— Может, еще и не в раю, но очень близко к нему, — ответила она тихо.

За окном занимался рассвет, и в комнату стали пробиваться первые лучи солнца.

— Почему так быстро летит время? — спросил Гарри. Мэллори открыла глаза и улыбнулась.

— Вероятно, потому, что мы крепко спали, — пробормотала она, устраиваясь на его плече. — Ты почувствовал, что эту ночь мы провели в постели, а не на каком-то старом диване или на полу?

— Да, насчет постели я абсолютно уверен, но очень сомневаюсь, что мы крепко спали, — шутливо ответил Гарри и посмотрел на часы. Зеленые цифры на часах повергли его в уныние Они подсказывали, что если он хочет успеть на первый рейс до Бостона, то надо немедленно собираться и мчаться в аэропорт.

Гарри посмотрел на Мэл и открыл было рот, чтобы сообщить эту неприятную новость, но она перебила его.

— Знаю, знаю, можешь мне не напоминать. — Она встала с кровати и сонно потянулась. — Я уже знаю все твои привычки и понимаю, что тебе пора на работу.

— Мэл, а как ты догадалась, что я останусь у тебя?

— Можешь — считать, что эта женская интуиция — весело улыбнулась она и пошла в ванную, даже не прикрывшись простыней.

Гарри следил за каждым ее шагом и в который раз пожалел, что обстоятельства вынуждают его покинуть эту теплую постель и уютную обитель Мэл.

— Мэл, — крикнул он ей вдогонку, — я до сих пор очень мало знаю о тебе, а иногда у меня возникает впечатление, что ты вообще случайно вторглась в мою жизнь!

Он вскочил на ноги, догнал ее и стал осыпать поцелуями ее обнаженное тело. Она закрыла глаза и томно вздохнула, а он, воспользовавшись ее замешательством, быстро проскользнул в ванную.

— Ах ты, хитрый негодник! — шутливо погрозила ему кулаком Мэллори и засмеялась.

Как только в ванной полилась вода, она пошла на кухню, поставила чайник и сделала бутерброды из того, что осталось после вчерашнего пиршества.

Приготовив кофе, она села за стол и прислушалась. Вода в ванной перестала шуметь, а через минуту на пороге кухни появился Гарри. Сначала он посмотрел на нее, а потом на стол.

— Боже мой, Мэл, ты просто чудо! — обрадовался он, усаживаясь за стол. — Только я вышел из ванной, а тут уже и завтрак готов. Вот это сервис!

— Не очень-то привыкай к этому, детектив, — шутливо оборвала его Мэл. — Сегодня утром я совершила подвиг, но подвиг тем и хорош, что случается нечасто. Иначе это будет уже не подвиг, а самая что ни на есть рутинная жизнь. — Она посмотрела на него и хитро усмехнулась. — Ты не заметил, что у нас всегда много еды, но почему-то все остается нетронутым?

— Да, заметил, но сейчас я голоден как никогда.

— В таком случае могу предложить тебе холодные макароны и салат далеко не первой свежести.

— Нет, Мэл, прости, это была просто шутка, — пошел на попятный Гарри. — Все было замечательно и очень вкусно. Скажу честно, что давно не ел ничего подобного. Однако наибольший восторг я, естественно, получил не от еды, а от тебя.

— Еще бы, — грустно сказала она, опустив голову, — Я все прекрасно помню.

— Нет, я вовсе не это имел в виду, — сразу же поправил ее Гарри. — Давай забудем о ссоре и будем помнить только то, что случилось в постели.

Мэл слабо улыбнулась и посмотрела в окно.

— Боже мой, у меня же совершенно нет времени! — спохватился Гарри, заталкивая в рот целый бутерброд. Быстро запив его кофе, он вскочил на ноги и побежал в гостиную, где оставил свои вещи.

— Гарри, — неожиданно остановила его Мэл, — мне потребуется подробная информация для подготовки программы.

— Ты ее получишь, но не сейчас, а когда я вернусь в Бостон, — пообещал он.

— Мне нужны все детали каждого убийства, все подробности личной жизни каждой из жертв: чем они занимались, что делали в свободное время, их каждодневные привычки и круг общения. Кроме того, мне нужна информация об их семьях, родителях и друзьях. Я хочу показать зрителям всю их жизнь до трагедии — как они сидели за одним столом с родителями, как веселились и проводили время. Иными словами, я хочу показать, что нечто подобное может случиться с каждым из телезрителей, если они не помогут отыскать убийцу.

Мэл ходила по гостиной, всецело погрузившись в свои планы. Гарри видел, что она увлеклась этой идеей, и от души радовался, что ему все-таки удалось расшевелить ее.

— Прости, Мэл, — тихо сказал он, направляясь к двери. — Мне пора. Я непременно сообщу тебе всю необходимую информацию.

Она остановилась, удивленно захлопала ресницами, а потом вспомнила и взмахнула рукой.

— Ах да, хорошо.

— Ничего хорошего в этом нет, но мне действительно надо бежать. — Он надел пиджак, взял ее за руки и крепко поцеловал в губы. — Тебе кто-нибудь говорил, что ты прекрасна?

Она кивнула:

— Да, кто-то уже намекал мне на это.

— Ты прекрасна, даже несмотря на то что иногда бываешь злой и невоздержанной на язык. — Он еще раз поцеловал ее и вышел из квартиры.

Мэллори осталась у двери и отошла от нее только тогда, когда услышала шум спускающегося лифта. На губах остался приятный привкус его поцелуя. Теперь она уже нисколько не сомневалась, что Гарри вернется к ней. Непременно вернется.

Постепенно бостонский убийца стал главной темой всех новостей не только в самом Бостоне или в штате, но и по всей стране. После четвертого и самого жестокого убийства юной медицинской сестры передачи о ходе расследования шли по всем информационным каналам, а шеф бостонской полиции не успевал объяснять журналистам, на каком этапе находится в данный момент следствие. Ажиотаж вокруг таинственных убийств еще больше возрос после подробного освещения похорон несчастной Сьюзи Уокер, и все таблоиды мгновенно переключились на обстоятельства ее гибели.

«Никогда еще со времен печально знаменитого бостонского душителя, — сообщали они, захлебываясь от возмущения, — город не находился в состоянии такого панического страха перед неведомым и, к сожалению, пока еще неуловимым маньяком. Для Бостона с его многочисленными колледжами и большим количеством молодежи эта паника может закончиться массовым бегством в другие штаты, если, конечно, полиция не предпримет экстренных мер по поимке убийцы».

К моменту выхода передачи в эфир Мэллори Мэлоун имела практически всю необходимую информацию. Ее многочисленные помощники и сотрудники работали не покладая рук, а полицейское управление Бостона делало все возможное, чтобы сделать подробности загадочных убийств достоянием гласности. Даже мэр Бостона позвонил ей и пожелал удачи в этом нелегком, но таком важном деле.

— Пока еще рано благодарить меня, сэр, — сдержанно ответила Мэл. — Давайте подождем и посмотрим, как это будет выглядеть на экране телевизора. К тому же если вы хотите кого-то поблагодарить, то сделайте это в адрес бостонского детектива Гарри Джордана. Без его настойчивости я ни за что на свете не осмелилась бы на такую передачу.

Перед записью программы она сидела в гримерке с побледневшим от усталости и страха лицом, в то время как Хелен аккуратно накладывала грим. Пока ее причесывали, она еще раз пробежала глазами сценарий.

Через полчаса все было готово. Медленно поднявшись на подиум, Мэллори посмотрела в зал. Где-то за телевизионными камерами промелькнула высокая фигура Гарри, но она уже не думала о нем. Сейчас она целиком сосредоточилась на том, что собиралась сказать американским телезрителям. Усевшись за небольшой столик, Мэл положила перед собой несколько листов бумаги и посмотрела в телеобъектив. На этот раз она была одета во все черное, и при этом на ней не было абсолютно никаких украшений. Всем своим видом Мэл хотела показать, что на сей раз речь пойдет о трагической судьбе людей, ставших жертвами бостонского маньяка.

— Готова, Мэл? — спросил ее режиссер.

Она глубоко вздохнула и кивнула. Тотчас же по сигналу режиссера заработали камеры. Во время репетиций Мэл чувствовала себя более уверенной, так как практически не испытывала никакого эмоционального напряжения, но сейчас у нее перехватило дыхание, а слова застряли в горле.

— Сегодня я обращаюсь к вам с просьбой разделить со мной горечь и скорбь по невинным жертвам жестокого маньяка-убийцы. Со мной, а также с теми родителями, которые потеряли своих детей. Я знаю, что меня слушают люди, которые пережили горечь утраты, которые знают, что такое ужас и страх, слезы и боль. Слушают также и те, кого еще не постигла эта беда, чьи дочери уже ложатся спать, будучи уверенными, что проснутся целыми и невредимыми. Как правило, родители помнят рождение своего ребенка, помнят каждый его шаг, его первые слова, первые радости и обиды.

Нисколько не сомневаюсь, что вы абсолютно уверены в том, что ваш ребенок сейчас в безопасности и что вы сможете защитить его в любую минуту.

Мэл сделала многозначительную паузу и тяжело вздохнула.

— Так же думали и родители Сьюзи Уокер, Саммер Янг, Рэйчел Клайнфилд и Мэри Джейн Лэтимер. Давайте посмотрим, как жили эти девушки, в каких семьях воспитывались и какими были. Думаю, что можем начать со Сьюзи Уокер.

На экране появилась любительская видеозапись первого дня рождения крохотной Сьюзи. Ее трехлетняя сестра Терри весело задула свечи и радостно захлопала в ладоши. Сьюзи удивленно посмотрела на нее огромными глазами, насупилась, а потом неожиданно заплакала.

— Я думаю, — послышался за кадром веселый голос миссис Уокер, — она сама хотела задуть свечи и поэтому расплакалась, когда ей не дали этого сделать.

Далее последовали кадры, снятые во время прогулки с отцом несколько лет спустя. Она топала ножками по асфальтовой дорожке местного зоопарка и радостно визжала. Потом промелькнули съемки юной девушки в голубом платье на торжестве в честь получения диплома об окончании средней школы.

— Я хочу поблагодарить мистера и миссис Уокер за то, что они любезно предоставили в наше распоряжение эти видеозаписи, — тихо прокомментировала Мэл. — Надеюсь, что наше искреннее сочувствие поможет им хоть немного притупить боль невосполнимой утраты. Надеюсь также, они простят нас за следующие кадры.

В этот момент на экране появилась та самая квартира, которую Сьюзи снимала в последнее время. Повсюду мелькали полицейские в форме и медики, а вся комната была залита кровью. Крупным планом показали черный пластиковый мешок, в который медики положили безжизненное тело жертвы. И наконец появились последние кадры съемок во время похорон. Одетые в черное рыдающие родители, скорбные лица сестры и брата и гроб с телом Сьюзи, медленно опускаемый в свежевырытую могилу.

— Вы сами видите, что это самая обыкновенная американская семья, милая, добрая, такая же, как и ваша собственная. Она практически ничем не отличается от тысяч подобных семей во всех городах и штатах нашей страны. За тем лишь исключением, что у этих родителей больше никогда не будет любимой дочери Сьюзи. А у вас, мистер и миссис Америка, она пока еще есть.

А виновником этой ужасной трагедии, виновником того, что Сьюзи Уокер никогда уже не станет врачом, никогда не встретится с родными и близкими, никогда не выйдет замуж, никогда не сможет воспитывать детей, является этот человек. Дамы и господа, мужчины и женщины, папы и мамы, бабушки и дедушки, посмотрите внимательно на этого человека и хорошенько запомните его.

На экране телевизора появился увеличенный фоторобот преступника, и на несколько долгих минут в студии воцарилось молчание.

— Это фоторобот предполагаемого сексуального маньяка и жестокого убийцы, — послышался за кадром голос Мэл. — Его видели трое свидетелей, и их описания в целом совпадают. У него европейский тип лица, ему около пятидесяти лет, он низкого роста, коренастый, грузный, склонный к полноте. У него коротко подстриженные черные волосы, жесткие, слегка курчавые. Полицейские эксперты пришли к выводу, что на самом деле они седые, но он их регулярно красит в черный цвет. А самое главное — глаза. Они у него темные, пронзительные, проникающие глубоко в душу и на многих оказывающие гипнотическое воздействие. Обычно он ездит на небольшом фургоне темно-серого цвета или на джипе.

Пока Мэл рассказывала о внешнем облике убийцы, на ее лице не дрогнул ни единый мускул, а голос стал каким-то жестким, металлическим. Она смотрела прямо в телеобъектив и думала в этот момент только о несчастных жертвах и о том, что преступник должен быть непременно пойман и наказан.

— Я обращаюсь ко всем телезрителям, обращаюсь от себя лично и от семьи Уокер: если вы когда-нибудь видели этого человека, если вам кажется, что он вам знаком, немедленно свяжитесь с полицейским департаментом Бостона по указанному телефону и выскажите свои подозрения. Все телефонные звонки будут бесплатными.

Телекамера снова показала крупным планом ее лицо.

— А сейчас я хочу познакомить вас с родителями Саммер Янг.

На экране появились убитые горем Джемма и Гарет Янг. Они сидели на диване, сложив на коленях руки, бледные, усталые от бессонных ночей, но вместе с тем твердые в решимости поделиться своим горем с другими людьми. Мэл поблагодарила их за готовность принять участие в ее передаче и выразила восхищение их мужеством. После этого она попросила их рассказать о дочери.

А Гарри стоял в это время за группой телевизионщиков и никак не мог понять, как ей удалось уговорить этих несчастных людей появиться перед телекамерой. Глядя на нее издалека, он пришел к выводу, что она лично попросила их, нашла какие-то убедительные аргументы и, вероятно, вселила в них уверенность, что они действительно могут помочь полиции найти и обезвредить преступника.

— Это был наш единственный ребенок, родившийся в летнее время и согревавший нашу душу в течение всей своей недолгой жизни, — тихо сказал несколько смущенный отец. — Мы, конечно, очень надеялись, что она будет с нами до нашей глубокой старости, но судьба распорядилась иначе. — Он замолк и понуро опустил голову.

Мэл мгновенно среагировала на возникшую паузу и сочувственно пожала ему руку. При этом было видно, что ее глаза заблестели от слез, что еще больше подчеркнуло трагичность момента.

Реакция телеоператора тоже оказалась быстрой и вполне профессиональной. Он снова показал во весь экран фоторобот преступника, давая тем самым возможность Мэл взять себя в руки и успокоиться. А за кадром между тем дрогнувший голос Мэл сообщил телезрителям о подробностях убийства Саммер Янг и о ее последних словах, сказанных детективу Гарри Джордану.

Мужчина в черном сидел перед телевизором, постоянно прикладываясь к стакану с водкой, и пристально вглядывался в скорбное лицо Мэллори Мэлоун. Особенно он оживился, когда она стала рассказывать телезрителям об обстоятельствах смерти Рэйчел Клайнфилд, после чего начала расспрашивать ее сестру-двойняшку. Когда та закончила свой рассказ и расплакалась, на экране вновь появилось изображение фоторобота. Его фоторобота. А она продолжала рассказывать о его очередном преступлении.

Показали видеосъемку вечеринки, на которой Мэри Джейн Лэтимер задувала свечи и плясала вокруг праздничного стола. Это была самая красивая из всех его жертв и к тому же доставившая ему наибольшее наслаждение. Далее ведущая сообщила, что родители не нашли в себе достаточно сил, чтобы выступить в этой передаче, но пришли дедушка и бабушка Джейн, которые подробнейшим образом рассказали о своей прелестной внучке, о ее добром характере и остром уме.

— Правда, тогда мы не придавали этому большого значения, — с дрожью в голосе заявила седовласая бабушка, — так как были заняты своими делами и не могли предположить, что все кончится так ужасно.

— Нет! — неожиданно закричал мужчина и выплеснул содержимое стакана на телеэкран. — Что ты плетешь, старая сука!

В этот момент на экране вновь появился его фоторобот. Он так сильно сжал стакан рукой, что тот хрустнул. А Мэллори тем временем снова напомнила приметы преступника и попросила немедленно сообщить в полицию, если кто-нибудь узнает этого человека. При этом она добавила, что только с помощью телезрителей полиция сможет обезвредить опасного маньяка и предать его суду. Иначе он будет продолжать убивать их детей.

— Наступит время, — проникновенно продолжала Мэл, — ваши дочери подрастут и станут взрослыми людьми. Наша задача сейчас — дать им такую возможность, уберечь. Мы не хотим видеть их очередными жертвами сексуального маньяка. Так давайте же поможем им выжить, давайте защитим их от жестокого и грязного извращенца.

Последние слова так возмутили его, что он готов был запустить в телевизор пустым стаканом. Ведущая смотрела на него немигающим взглядом, смотрела так пристально, что он невольно съежился и втянул голову в плечи.

— Ах ты дрянь! — негодующе воскликнул он, вскакивая с места. — Сука проклятая! Проститутка! Ты все врешь, ничтожество! Это я решаю, кому жить, а кому — нет! А ты можешь врать сколько угодно, укрывшись в своей телестудии!

Он сделал шаг вперед и неожиданно наступил на осколок стакана. Посмотрев на пол, он с удивлением обнаружил на ковре пятна крови. Откуда она? Что за мистика? Только потом до него дошло, что в припадке ярости он раздавил стакан и поранил руку. Этого еще не хватало! Он ненавидел любую грязь в своем доме, а кровь приводила его в состояние бешенства. Дико озираясь и постоянно поглядывая на израненную руку, он пятился назад, пока не натолкнулся на стену и не заорал что есть мочи. Его вдруг охватило чувство панического страха. Никогда еще он не видел на своем ковре кровь. Свою кровь…

Обезумев от страха и отвращения, он бросился на кухню, открыл кран и сунул окровавленную руку под холодную воду. После этого внимательно осмотрел порез, взял пинцет и аккуратно вынул осколки стекла. У него не было опасения, что он может занести инфекцию, так как знал, что водка хорошо дезинфицирует раны. Тем более что они неглубокие и быстро заживут.

Осталось убрать пятна крови на ковре. Для него это было самое неприятное. Схватив щетку, он стал остервенело тереть ковер, но от этого пятна становились еще больше. В конце концов он пришел к выводу, что легче заменить ковер, чем отчистить. Другого выхода он не видел. Не может же он жить в доме, где остались пятна крови. Они будут преследовать его до конца жизни.

Мысли о конце жизни повергли его в еще большее уныние. Выпрямившись перед телевизором, он снова увидел на экране свое изображение. Они снова говорили о нем и снова врали, совершенно не понимая мотивов его поступков. Какие же они все тупые и безмозглые твари! А этот фоторобот! Он даже отдаленно не был похож на его истинный образ. За исключением, может быть, самых мелких деталей, таких, например, как рост, вес и выражение глаз. А он все-таки был прав, когда думал, что сделает Сьюзи Уокер настоящей телезвездой. Все его предыдущие девушки удостоились лишь небольшого внимания. Журналисты вскоре забывают о жертве, если убийца не пойман, а очередных преступлений нет. Сьюзи же стала центральной фигурой последнего времени. И все благодаря этой сучке Мэллори Мэлоун. Она при любых обстоятельствах доводит начатое дело до конца. Значит, надо что-то с ней делать, иначе она его погубит.

Он выключил телевизор, погасил свет и поплелся по лестнице на второй этаж. Надо было обдумать дальнейшие действия и посоветоваться с человеком, который не оставлял его ни на минуту.

На верхней площадке он вынул из-за пазухи ключ на серебряной цепочке, открыл дверь в заветную комнату и вошел внутрь.