Шаг в прошлое, или С Новым годом, папочка! (СИ)

Глава 5 Ты ему — не пара

По коридору шестого этажа я шагаю решительно, но вся смелость куда-то исчезает, стоит дойти до шестьсот второго номера. Поднимаю руку, чтобы постучать в дверь, но замираю.

«Всё давно в прошлом», — говорю себе. — «Я просто администратор. Нужно отдать часы».

Однако сердце частит. Мысль, что придется остаться с Игорем наедине в его номере, тревожит и смущает одновременно. И я не понимаю, почему. У меня же не осталось к нему чувства. Ведь так?

«Соберись, Алиса», — приказываю себе и стучу три раза.

Игорь открывает дверь, смотрит слегка удивленно. Будто не верил, что приду.

— Вы просили меня лично довести дело до конца, — говорю, стараясь смотреть ему в глаза беспристрастно. Он — постоялец. Точка.

— Заходи, — он отходит чуть в сторону.

Мне очень хочется решить вопрос в коридоре, просто отдать часы. Но я понимаю, что так не получится. И переступаю через порог. Звук закрывающейся двери отдается в сердце.

Но я сохраняю непробиваемый вид.

— Вот, — достаю из кармана часы и подаю Игорю. — Сотрудники отеля не имеют отношения к исчезновению вашего имущества. Вы уронили часы вчера на выходе из бара. Их вскоре подобрал другой постоялец и решил не передавать администрации. Он сожалеет. Но вы вправе написать на него заявление. Вот, у меня есть видео, как он подбирает часы, — я достаю телефон, пытаюсь открыть заранее приготовленный видеофайл. — Как поступить, решать только вам.

— Не надо, — Игорь меня останавливает. — Нисколько не сомневаюсь, что собраны все доказательства. Но мне они не нужны. Я лишь хотел вернуть часы.

— Рада слышать, что вас всё устраивает. Значит, считаем инцидент исчерпанным?

— Да. Но при одном условии. Если ты перестанешь «выкать». Это даже не смешно, Алиса.

— Я на работе, — отвечаю спокойно. — Я — администратор. Вы — постоялец.

— Ты сама не видишь, что это похоже на ребячество? — спрашивает он с улыбкой. Его будто даже забавляет моё поведение. — Что вообще происходит, Алиса? Что ты тут делаешь?

— Разве не очевидно? Работаю.

— Что-то очень похоже на IT-компанию.

— Здесь платят лучше, чем начинающему айтишнику.

— Тебе бы платили гораздо больше, если бы ты не уехала из Москвы. Было отличное место, где ценили твои мозги, а не исполнительность и умение быть вежливой с клиентами.

Я ощущаю прилив раздражения, но продолжаю говорить, не повышая голос:

— Вы случайно не о том месте, где у меня был шеф — женатый любовник, Игорь Юрьевич?

Он хмурится. Мои слова задевают. Но тоже отвечает спокойным тоном:

— Если ты хотела всё прекратить, можно было просто сказать. Тебя бы никто не выгнал из компании. Не знал, что ты считала меня мелочным.

— Не считала. Просто…

— И ты всегда всё прекрасно понимала, Алиса, — добавляет он многозначительно.

— С этим не поспоришь, — я горько усмехаюсь. Ведь всё так. Меня никто не принуждал. — Однако… — я смотрю ему в глаза и направляюсь к выходу. А по дороге говорю: — Однако пора было поставить точку. И повзрослеть.

Но до двери я не дохожу. Игорь хватает меня за локоть и разворачивает. Притягивает к себе. Смотрит в глаза.

— К чему эта холодность? Эта неестественность? Ты будто что-то доказываешь самой себе.

— Ничего подобного… — шепчу, а у самой сердце стучит, как безумное.

Игорь так близко, и мне кажется, что я всё ещё та студентка, которая потеряла голову от временного педагога. Или та практикантка, что сошла с правильного пути под гнетом чувств и безумных оправданий.

Будто и не было четырех лет…

— Ты сама-то себе веришь, Алиса? — спрашивает он, а руки держат меня крепко.

— У меня есть любимый человек… — срывается с губ.

— И он тот самый? — вопрос звучит провокационно.

— Возможно, — отвечаю неопределенно, чтобы не врать. Хотя бы в этом.

— Тогда почему у меня такое чувство, что точка не поставлена? Не просто же так мы постоянно сталкиваемся.

Его губы оказываются совсем близко, но я отворачиваюсь, не позволив коснуться моих.

— Отпусти, — требую не громко, но жестко.

— Алиса…

— Какой точки ты хочешь? — я смотрю гневно. — Интимной «вечеринки»? Нет, я не… — договорить фразу не хватает духа. Потому что я именно такая. Уже доказала это когда-то. — Я больше не такая, — говорю, сделав над собой усилие. — Но ты прав. Я вела себя… странно. Потому что мне неловко. После того, что было. Я столкнулась с прошлым, которым… не горжусь.

— Хочешь сказать, что всё было так плохо? — задает он новый провокационный вопрос.

— Ты знаешь, что нет. Но я уже другой человек. Ну же, Игорь, отпусти. Просто поступи правильно. Сделай вид, что мы не знакомы.

Я опасаюсь упрямства с его стороны. Он — мужчина, который вбил себе в голову странные мысли о неслучайных встречах. И, похоже, тоже прокручивал в голове наши былые «подвиги». Отсюда и желание что-то повторить. Отказаться бывает так сложно.

Однако Игорь разжимает хват. И отступает назад.

— Хорошо, Алиса. Я тебя услышал, — говорит холодно. Даже слишком холодно.

Я лишь растерянно киваю и спешу к двери. Снова. На этот раз меня не останавливают.

В коридоре испытываю совершенно необъяснимое чувство. Разочарование! Но ведь сама хотела, чтобы Игорь отстал, так?

Тогда почему накатила тоска, едва покинула его номер?

— Глупая! Ничему тебя жизнь не учит! — я ударяю себя ладонью по лбу и иду к лифту, злая уже не на Игоря…

— У вас всё в порядке, Алиса Александровна?

— Что?

До меня доходит, что стою посреди номера в абсолютнейшей прострации. Мне полагается оценить его готовность к заселению, а я погрузилась в себя. Горничная, только что закончившая работу, смотрит на меня растерянно.

— Да, в порядке. Задумалась. День суетной.

Та понимающе кивает.

— Перед Новым годом всегда так. Праздник — вечный магнит для катаклизмов.

— И не говори, — замечаю я и покидаю номер.

Претензий к нему нет ни одной, зато целый ворох — к самой себе. Весь день работаю, как в тумане. Думаю то о прошлом, то о настоящем. И оба касаются исключительно Игоря Власова. Никак не получается выбросить его из головы. Хорошо, что до конца рабочего дня остается четверть часа. Нужно лишь передать «бразды правления» сменщице. Если, конечно, за последние минуты не случится новых проблем или катастроф.

В целом, мне везет. В отеле всё штатно, однако, сдав смену и направляясь к служебным помещениям, я сталкиваюсь… Нет, не с Игорем. С его двоюродным братом Артемом.

Хочу пройти мимо, лишь кивнув в знак приветствия. Но Артем со мной заговаривает:

— Почему она так поступила? Алина? Это попытка развлечься на стороне?

Закрываю глаза, мечтая провалиться сквозь землю.

А ведь моя сестра его зацепила. Всерьез. У них могло что-то получиться, если бы не я и Игорь. Если бы не Сеня…

Впрочем, глупо приплетать сюда ребенка. Я сама принимала все решения.

Это только моя вина.

— Алина, она не…

Вот что сказать? Мне хочется оправдать сестру. Но и правду сказать не могу. Она ударит так, что мало нам всем не покажется. Мне ясно дали это понять. Еще в Москве. Влиятельный отец Инны Власовой. Законной жены Игоря.

— Алина несчастлива в браке? — допытывается Артем. — Или это была блажь?

Он не отпустил ситуацию. Не может смириться.

— Всё сложно, — бормочу я, а у самой слёзы на глаза наворачиваются. Как же всё запуталось!

Артем молчит, и я ухожу. Торопливо переодеваюсь, желая сбежать из отеля поскорее. И от Игоря, и от Артема. Стыдно до невозможности.

Вот так бывает, когда нарушаешь правила. Последствия настигают даже годы спустя. Копятся, как снежный ком, и накрывают лавиной. Не только тебя, но и близких.

Дел наворотила я, а платит Алина. И Артем.

Видимо, мне до конца жизни уже не отмыться…

«Хорошо, что следующая смена только в новогоднюю ночь», — думаю, шагая к служебному выходу. — «Хоть немного выдохнуть успею».

— Алина Александровна, — останавливает меня охранник. — Снаружи вас некая дама ожидает. Говорит, по важному личному делу. Там, конечно, прохладно. Но впустить внутрь я ее не мог. Сами знаете, не положено.

— Дама? — удивляюсь я, не понимая, кто это мог бы быть.

— Дама. По-другому и не назовешь. Одета соответствующе и… — он понижает голос до шепота, — вся из себя.

Я выдавливаю улыбку и иду к таинственной «даме», подозревая, что это ошибка. Наверняка, она пришла вовсе не ко мне. Но стоит встретиться взглядом с незнакомкой в меховой шляпе и дорогом зимнем пальто, как осознаю, что она очень даже по адресу. Сходство с Лешей на лицо. Одни и те же черты. Только у Леши они гораздо мягче. «Дама», она же — потенциальная свекровь смотрела на меня взглядом школьного завуча. Такими взирают на учениц, которых считают никчемными.

— Добрый вечер, — здороваюсь с ней, стараясь, чтобы голос не дрогнул.

— Догадалась, значит, — констатирует она. — Или Алексей фотографии показывал?

— Не показывал. Вы просто похожи, — отвечаю, чувствуя себя всё менее увереннее с каждой секундой.

Это же не визит вежливости. А, скорее, объявление войны. Лешина мама явилась, чтобы разобраться со мной один на один. Раз сын ничего не желает слушать.

— Давай проясним вопрос, — говорит она, никак ко мне не обращаясь. И сама не представляется. Дает понять, что мы друг другу никто. — Алексей говорит, что ты умная. Университет окончила. Хотя и работаешь обслугой. Но я понимаю, матери-одиночке выбирать не приходится. Ребенка растить надо. Только с какой стати ты решила, что сможешь делать это за наш счет?

Хочется поинтересоваться, с чего она взяла, что я ищу отца для Сени. Но сдерживаюсь. Не хватало еще устраивать скандал на крыльце моей работы. Дойдет до руководства, погонят в шею, а платят-то мне, как администратору, неплохо.

Так что мы разговариваем. И только. Желательно тихо.

Можно предложить «даме» отойти подальше от отеля, но, наверняка, не захочет. Еще и шум поднимает. Не просто ж так явилась к работе, а не к дому.

— Мы с Лешей просто встречаемся, а не идем завтра в ЗАГС, — говорю аккуратно, ибо от меня ждут ответа.

— Просто встречаетесь? — усмехается она криво. — Один раз ты уже повстречалась. Просто. Иль думаешь, если еще раз залетишь, на тебе женятся?

— У меня нет планов заводить второго ребенка в обозримом будущем. Насколько понимаю, Леша и сам не хочет становиться отцом еще лет пять. У него карьерные планы.

— Не называй его Лешей! — «дама» впервые повышает голос, и я благодарю высшие силы, что мимо в этот момент никто не проходит. — Он — Алексей.

«Вообще-то он сам всем представляется Лешей», — говорю мысленно.

Но вслух, разумеется, произношу другое. Задаю закономерный вопрос:

— Зачем вы здесь, Софья Дмитриевна?

Называю ее по имени-отчеству, которые прекрасно знаю от Леши.

Она смотрит на меня сначала насмешливо, но постепенно взгляд становится серьезным.

— Хочу расставить точки над «I», — говорит спокойно, но в голосе чувствуется сталь. — У тебя есть сын. И уверена, что, как и любая мать, ты хочешь для него только лучшего. Именно этого хочу и я для единственного сына. А ты — не лучшее. И даже не хорошее. Ребенок непонятно от кого, незамужняя сестра, одинокая мать.

— В каком смысле, одинокая? — говорю я, не удержавшись. — Она — вдова. А сестра…

— Не перебивай! — требует Софья Дмитриевна.

— Вдова иль не вдова, уже неважно. Женщина в возрасте, живущая на пенсию. Без мужа. Одна дочь с нагулянным ребенком, вторая незамужняя — приживался под крылом у матери. И все в одной квартире. Доход явно оставляет желать лучшего, раз не можете позволить отдельное жилье.

Я слушаю, а в голове начинает пульсировать.

Да, Леша не живет с матерью. У него своя однушка. Но только вот не сам купил, а досталась от дедушки со стороны отца. Конечно, Леша работает. Не сидит ни у кого на шее. Но если сравнивать доход, я зарабатываю точно не меньше.

— И теперь вы все хотите прицепиться к Алексею, как пиявки, — продолжает Софья Дмитриевна, и каждое слово бьет по лицу, будто пощечины. — Ему нужна чистая девушка. Без… как бы поточнее выразиться? Без отягощения, вот. Конечно, ты можешь решить, что мое мнение ничего не значит, и попытаться настроить Алексея против меня. Но, во-первых, он — хороший сын. От меня не отречется. Во-вторых, даже если вы продолжите отношения, ничего путного не выйдет. Я никогда тебя не приму. Алексею придется разрываться между мной и тобой. Как думаешь, насколько его хватит? Это будет его тяготить, начнутся ссоры. Виноватой всё равно останешься ты. Не трать время, девочка. Найди другого олуха, который потеряет голову и наплюет на всё на свете. Данные к тебя есть. А Алексей… У него не любовь к тебе вовсе. Он пытается реализовать несбывшуюся мечту. Ты похожа на одноклассницу, в которую он был влюблен. Тот же типаж: миловидная, белокурая, губки бантиком. Она в его сторону смотреть не желала, нанесла рану в юном возрасте. Ваши отношения для Алексея своего рода терапия. Пусть он этого пока не понимает. Зато прекрасно осознаю я. И советую тебе отстать. Этим ты облегчишь жизнь всем. В том числе, себе самой. Надеюсь, ты меня услышала. А если нет, быть войне, в которой ты проиграешь, девочка.

Она заканчивает говорить и уходит прочь, явно чувствуя себя победительницей.

А я прислоняюсь к стене. В голове гудит от переизбытка впечатлений. Столько всего произошло за три дня, что никакая нервная система не выдержит. Теперь еще ВОТ ЭТО!

Ладно я. Тут сложно спорить. Для любой потенциальной свекрови сноха с ребенком — порченный товар. Тем более, если этот ребенок рожден вне брака. Но остальное⁈ И мама у меня, видите ли, не такая, как надо. И сестра — приживалка! Еще и школьную Лешину любовь приплела…

Иду к машине, не понимая, что делать дальше.

«Воевать» с Софьей Дмитриевной?

Она готова к «войне». А я?

«Неправильный вопрос задаешь, Алиса», — говорит кто-то в голове.

Верно. Неправильный.

Сначала надо понять, хочу ли я «воевать» за Лешу.

Мы встречаемся полгода. Познакомились в конце июня. В жаркий день. Я на ходу открыла бутылку с водой, и тут в меня врезался незнакомец. Смотрел, как часто водится, в телефон. Вода из бутылки обильно брызнула, освежив нас обоих в жару.

Да, что-то я слишком часто поливаю мужиков. То водой, то кофе…

Но как уж есть.

С тех пор у нас закрутилось. И всё идёт неплохо. Леша и маме моей нравится. И с Сеней он уже познакомился. Мне с ним весело, спокойно. Я снова почувствовала себя женщиной, а не матерью-одиночкой.

Но любовь ли это?..

Появление Игоря доказало, что в моей душе царит хаос, а старые сильные чувства не исчезли. Угольки еще тлеют.

К Леше ничего крышесносительного я не испытываю.

Но ведь любовь бывает разной, так? Безумной и скоротечной, спокойной и крепкой…

— Да вы издеваетесь? — я едва стон не издаю, останавливаясь у своего авто.

В ряду напротив возле своей машины возится… Игорь Власов собственной персоной. Она не личная. Взята напрокат, о чем свидетельствуют соответствующие надписи.

Игорь слышит мой голос, оборачивается и разводит руками.

— Это уже не смешно, — констатирует невесело и продолжает чистить машину от снега.

Я подавляю тяжкий вздох. Достаю щетку и тоже принимаюсь за дело. А сердце частит. В голову стучится напоминание, что у меня в машине детское кресло. Да, можно сказать, что машина у нас с сестрой общая. Но, божечки, я так устала врать…

Руки работают. Голова тоже.

Может, это и ответ?

Конечно же, между мной и Игорем, ничего больше никогда не будет. Но чувства-то есть. Я смотрю на него украдкой, и ловлю себя на мысли, что хочется оказаться рядом, уткнуться в плечо или положить голову на грудь. Он тот, кто, по-прежнему, заставляет меня мечтать. Пусть и о невозможном.

А Леша…

Он тот, кто напомнил, что я — женщина. Имею право на личную жизнь.

Мечтаю ли я о нашей совместной жизни? Кажется, нет. Я вижу Лешу рядом с собой. Здесь и сейчас. Но не в будущем.

Тогда какой смысл «воевать» с его матерью?

Пусть Леша ищет ту, которая устроит и его, и будущую свекровь. А я… Я пойду своей дорогой. Без Леши. И, разумеется, без Игоря.

Он заканчивает чистить автомобиль первым. Кивает на прощание и уезжает.

А мне хочется разреветься…