Шалая любовь моя

21

— Я же сказала, что выйду за тебя, какого черта ты меня утаскиваешь силой! — выкрикнула Лейси, когда смахивающий на рокера мотоциклист снял ее с сиденья «Харлея-Дэвидсона» и осторожно поставил на все еще трясущиеся от страха ноги. — Где мы? Я хочу обратно в Нью-Йорк!

— Это и есть Нью-Йорк, — лаконично ответил грозный верзила, осторожно снимая с Лейси мотоциклетный шлем. Светлые волосы каскадом упали ей на плечи, и Майкл осторожно отвел их с ее лица. — Это Бруклин.

«Придется поверить на слово», — подумала Лейси, озираясь по сторонам. «Харлей» остановился в тесном переулочке среди складских ангаров и доков; ночной воздух был напоен крепким маслянистым запахом залива Нью-Йорк. Пусть это даже и Бруклин, но зачем они здесь?

Как только Майкл отпустил ее, чтобы поставить мотоцикл, Лейси пошатнулась, борясь с дурнотой. В ушах у нее до сих пор звенело после бешеной гонки по мосту Пятьдесят седьмой улицы в потоке стремительно несущихся машин, а потом — со скоростью космической ракеты — по шоссе на юг от Гауэнас-канала. Лейси смутно понимала, что если это действительно Бруклин, то они оказались здесь так быстро, да еще в целости и сохранности лишь потому, что Майкл водит мотоцикл с виртуозным мастерством. На одном из поворотов ей даже показалось, что столкновение с междугородным автобусом просто неминуемо. На протяжении всей поездки она прижималась к широкой, крепкой спине Майкла, вцепившись в него руками и ногами в смертельной хватке истязаемого коалы, прильнувшего к самому последнему на свете эвкалипту.

«Да что я тут делаю?!» — недоумевала Лейси. Ее буквально выволокли из квартиры в ночной город и швырнули на сиденье чудовищного «Харлея-Дэвидсона». А теперь она в Бруклине, как утверждает Майкл. Он припарковал мотоцикл напротив единственного освещенного пятачка в этом пустынном переулке — старинного кирпичного здания с неоновой вывеской, гласящей: ГРИЛЬ-БАР «СЕМЬ МОРЕЙ».

— Разве так обращаются с невестой, да еще накануне свадьбы? — вполголоса пробормотала она под нос. — Это возмутительно!

Великан в кожанке закрыл противоугонные замки, снял шлем и сунул его под мышку.

— Я приглашаю тебя на обед, — прозвучал холодный, властный голос президента и председателя совета директоров. — Ты ведь говорила Эдуарду, что проголодалась, не так ли?

Лейси отступила на шаг. Она никак не могла освоиться с мыслью, что ей знаком этот наглый, привлекательный верзила с копной непослушных черных волос и прищуренными глазами, в которых явно ощущался арктический холод. И все-таки это Майкл Эскевария, — твердила она себе, вглядываясь в его суровое лицо с тяжелой челюстью, чувственными твердыми губами и едва уловимыми ямочками на щеках. Сейчас он похож на тех крутых парней-старшеклассников, которые в свое время пытались приглашать ее на свидания. Но Лейси всякий раз лишь испуганно прижимала к груди книжки и спешила вперед, делая вид, что не видит их и не слышит их грубоватых комплиментов.

«Боже милостивый, — изумилась Лейси, не в силах отвести глаз от Майкла, — да ведь он — мечта любой тринадцатилетней девчонки!»

Лейси охватило настолько нестерпимое желание ощутить на губах опаляющий вкус его жадного, жгучего поцелуя, что ей пришлось изо всех сил стиснуть зубы, чтобы не выпалить все напрямую.

Темный верзила потянулся к ней, и Лейси испуганно пискнула, но он лишь поправил джинсовую куртку Лейси и до верха застегнул «молнию».

— Отвези меня домой, — взмолилась Лейси. — Пожалуйста, не надо делать того, что ты задумал, Майкл! Теперь не время для мести. Мне ведь еще надо вымыть голову и уложить волосы. Ты разве не хочешь, чтобы я завтра хорошо выглядела? — жалобно поинтересовалась она.

— Ты всегда выглядишь прекрасно, только не расстегивай куртку, — бесстрастно проронил он, потом, полуобняв ее своей огромной рукой, куда-то повлек за собой. — Я хочу показать тебе кое-что.

Они пересекли темный пустынный переулок, направляясь к гриль-бару «Семь морей». Лейси всю дорогу тщетно пыталась вырваться. Не отпуская ее, Майкл распахнул дверь.

— Мне надо домой! — завопила Лейси, цепляясь за косяк. — Мне надо выбрать вещи для свадьбы! Я больше не голодна! Честное слово, я просто подтрунивала над Эдуардом!

— Так я и подумал.

Рука, охватившая ее талию, подтолкнула Лейси вперед, и ее протесты потонули в нахлынувшем волной табачном дыму, полумраке и реве телевизора, транслирующего боксерский поединок из «Колизея» в Квинсе. Увидев, что клиенты гриль-бара «Семь морей» с интересом обернулись к вошедшим, Лейси мгновенно прекратила сопротивление.

— Эге, поглядите-ка, кто пришел! — воскликнул бармен. — Это же Микки Эванс! Давненько ты не показывался, сынок!

Ощутив пристальные взоры пары дюжин глаз, Лейси тотчас же снова вцепилась в Майкла Эскевария, как коала. Теперь он почти нес ее на левом бедре, направляясь к столику в глубине зала.

— Мне не нравятся подобные заведения, — пробормотала она. В последний раз Лейси посещала подобные места четыре года назад, в Скрантоне, штат Пенсильвания, на съемках рекламы пикапов «Форд» для Янга и Рубикэма. Но она прекрасно помнит, как тяжело дался ей этот опыт. Оказалось, что клиентура гриль-баров проявляет почти патологический интерес к высоким стройным пепельным блондинкам с точеной фигурой.

— Два бокала бочкового! — перекрывая оглушительный шум и подняв два пальца, провозгласил черный кугуар. Бармен направился к их столику.

— Вот такие женщины мне по душе, — одобрительно заметил здоровяк в белом фартуке, вытирая пластиковый столик и одновременно смерив Лейси взглядом. — Вы будете пить стоя или все-таки сядете?

— Мы хотим пообедать, — подал голос Майкл Эскевария. — Принеси нам меню, Фредди.

— Здесь есть меню? — заинтересовалась Лейси. Майкл положил ладони ей на плечи и мягко усадил на стул. — Не верю! На чем их пишут — на кабинах старых грузовиков?

— Я здесь ел, когда работал в доках, — усаживаясь рядом, сообщил Майкл. — Я потратил шесть лет, посещая вечернюю школу, чтобы получить степень по специальности «Бизнес и администрация». Когда я ее окончил, поздравить меня с получением диплома пришли только Отто Познянски, начальник бригады тридцать седьмого пирса, и здешний бармен Фредди.

— Микки, так он тебя назвал, правда ведь? — Просто невероятно! Неужели его действительно знают в бруклинском гриль-баре «Семь морей» как Микки Эванса? Лейси вдруг почувствовала себя намного лучше. — Микки Эванс? Неужели ты пользуешься псевдонимом? Микки? Мик?

— Мне надоело, что мою фамилию вечно уродуют, — бесстрастно ответил он, передавая ей меню, принесенное барменом Фредди. — В ведомостях на зарплату ее тоже ни разу не написали правильно. Так что пришлось немного изменить фамилию, чтобы начальство было в состоянии выговорить.

— Микки?! — улыбнулась Лейси, придвигая к нему меню. — Микки?!

— Принеси нам два бифштекса, — мрачно сказал президент и председатель совета директоров. — Только не пережарь!

После пары бокалов бочкового пива прибыли их великолепные бифштексы, лежащие на деревянных тарелках в окружении нарезанных колечками помидоров и картофеля-фри.

— Ты любишь кетчуп? — взглянул Майкл на свою спутницу из-под густых черных ресниц.

— Да, — выдохнула Лейси, устремив взгляд на поджаристый, огромный, двухфунтовый биф-штекс по-ньюйоркски. Не успела она и рот раскрыть, как Майкл обхватил огромной ладонью бутылку с кетчупом, а другой пришлепнул ее по донышку. На тарелку Лейси плюхнулась огромная алая клякса, погребая под собой все.

— Лейси, это бифштекс с картошкой, — проговорил Майкл очень медленно и отчетливо, не сводя с нее серых глаз. — Это не chateaubriandavecdesfrites. Верно?

— А я-то думала, ты хотел мне что-то показать, — пробормотала Лейси, осторожно макая в соус кусочек картошки.

— Я привез тебя сюда, — Майкл по-прежнему не сводил с нее глаз, — кроме всего прочего, еще и для того, чтобы сообщить, что назначаю тебя новым главным редактором «Каприза».

— Только не это! — Лейси поперхнулась недожеванной картошкой. Потянувшись к пиву, она выдавила из себя: — Послушай… — Она глотнула пива, снова поперхнулась, немного откашлялась и продолжала: — Ты когда-нибудь отстанешь от меня? Если ты вознамерился так со мной поступить, то не мог бы ты подождать, пока я прожую? Или тебе хочется, чтобы я подавилась насмерть прямо у тебя на глазах? Боже милостивый, да неужто жениться на мне тебе недостаточно?

Майкл все еще не опускал глаз.

— Все твои материалы написаны живо, с легким юмором, в стиле журнала «Нью-Йорк», когда тот только начинал выходить. Такой подход мог бы оживить умирающий «Каприз». А этой остолопке главной редакторше придется уйти. Она не только не компетентна, но и пагубно влияет на моральный климат.

— Но ведь я не знаю технических тонкостей работы, — еле слышно произнесла Лейси. В ее глазах стояли слезы. — Ты с ума сошел! Чтобы стать главным редактором, нужен многолетний опыт! Почему я?! Почему не… не Джемми Хэтуорт?

Майкл наконец-то опустил глаза в тарелку и начал спокойно нарезать свой бифштекс.

— В журнале технических работников хоть отбавляй, но явная нехватка свежих, остроумных идей. Хэтуорт хороша, но на своем месте, и повышать ее было бы неразумно. Для начала, — он решительно откусил кусок мяса, — к тебе можно приставить двух заместителей по технической части. А ты будешь подавать идеи.

— Но я же должна выйти за тебя замуж. — Лейси наконец-то смогла перевести дыхание. — Ты разве забыл о завтрашнем дне?

— Я хочу, чтобы в рабочее время ты находилась в «Капризе», — отрезая кусочек помидора, заявил Майкл. — Я только что купил «Рифайнеры Хьюстон-Маракайбо» и теперь не смогу уделять журналу много времени.

— Какого времени?! Какие заместители?! — наконец-то смогла воскликнуть Лейси. — Так вот как ты делаешь дела — ставишь у руля сумасбродов вроде меня, лишенных какого-либо опыта?

— Да, до сих пор это срабатывало, — отозвался Майкл, разглядывая вилку с ломтиком помидора под майонезом. — Ты недооцениваешь себя. Ты отлично управилась в танцзале «Зебра» — не потеряла головы, когда там начался пожар, предотвратила панику и навела порядок среди репортеров. В общем, была на высоте.

— Откуда ты знаешь о танцзале «Зебра»? — разинула рот Лейси. — Откуда?!

Серые глаза пристально взглянули на нее.

— У меня полное досье на тебя, Лейси. Частные детективы ведь не только ходили за тобой по пятам, разве ты не догадывалась? — самодовольно усмехнулся Майкл. — Я ведь ни разу не говорил, что ты глупа. Просто мне не нравится твое… чувство юмора.

Лейси с трудом смогла перевести дух, не то что ответить или собраться с мыслями. У нее прямо губы онемели, и она еле слышно сумела пролепетать:

— Питер Дорси?

— Он заслужил то, что получил, — с набитым ртом отозвался Майкл. — Я читал стенограммы судебного разбирательства и склонен верить изложенной тобой версии происшествия. Кроме того, впоследствии… — промокнув губы бумажной салфеткой, Майкл бросил ее в тарелку, — …версию подтвердили жалобы других фотомоделей.

«Заслужил то, что получил, — эхом прозвучало у Лейси в голове. — Стенограммы судебного разбирательства».

Итак, ее не только преследовали, но и раскопали всю ее подноготную.

— А Бобби Салливан? — прошептала она, почти со страхом произнеся это имя.

— А это еще что за дьявол? — Майкл стрельнул глазами из-под черных бровей.

«Ах, президент и председатель совета директоров не знает о нем!» — с немалым облегчением подумала Лейси и тихонько промолвила:

— А что, Алекс ван… то есть я… повредила твоей компании тем, что Алекс связан с какими-то другими делами?.. — и тут же торопливо добавила: — Так сказал мне отец.

— Лейси, я не стану обсуждать это с тобой. — Майкл изучал счет. — Твой отец прекрасный человек, он мне нравится. Я бы сказал, что ваше семейство отнюдь не безнадежно. Но если я еще хоть раз увижу с тобой ван Ренсалера, то сделаю из него котлету и отошлю обратно в «Рэнсом Три-Стар» упакованным в его же собственный портфель. Я достаточно ясно выразился?

— Ты сказал, что привез меня сюда, чтобы что-то показать, — поспешила Лейси сменить тему. — Или я уже это видела?

Майкл извлек из внутреннего кармана кожанки знакомый бумажник из английской кожи, отсчитал крепкими загорелыми пальцами несколько банкнот и положил их рядом со счетом.

— Лейси, — проговорил он негромким, хрипловатым голосом, — погляди на меня.

Но она не желала встречаться с ним взглядом именно сейчас, когда Майкл говорит этим знакомым негромким голосом черного кугуара, когда его серые глаза подобны грозовым тучам.

— Вот отсюда я и вышел, — тихонько проронил он. — Такой была моя жизнь, прежде чем я начал взбираться наверх. Я хочу, чтобы ты пригляделась получше, Лейси; не постигнув этого, ты никогда не сумеешь понять меня до конца. Завтра все будет по-другому.

«Завтра!» — содрогнулась Лейси, пряча глаза. Не следует ни на минуту забывать, в какой фарс обратится завтрашняя свадьба с Майклом Эскевария, и не поддаваться никаким его уловкам — ни его речам, ни своим предательским чувствам, ни огню, полыхающему в этих серых глазах.

— Эй, Мик! — крикнули докеры, когда Майкл с Лейси покинули свой столик. — Не будь таким затворником! Приводи свою даму еще как-нибудь!

— Ага, приходи еще, сынок! — присоединился к ним бармен Фредди. — Такие женщины мне по душе.

— Буду иметь в виду. — Майкл Эскевария поднял ладонь и помахал им по пути к двери. — Мы завтра поженимся.

Лейси стремительно обернулась к нему и крикнула, перекрывая восторженный шум — свист, улюлюканье и грохот кружек о стойку бара:

— Ой, вовсе нет! То есть…

Внезапно наступила полнейшая тишина, и верзила в черной кожанке обернулся к ней.

— Похоже, — мягко проговорил Майкл Эскевария, — что придется сперва немножко проучить кое-кого.

— Нет! — пискнула Лейси. — На глазах у всех этих…

— Ну же, детка, — рыкнул председатель совета директоров, обхватывая ее за талию и прижав к своей груди.

Лейси пыталась отбиваться, даже разок взвизгнула. Но Майкл заключил ее в объятия с такой сокрушительной силой, что Лейси оставалось только покориться.

— Давай, Мик, валяй! — подбадривала его аудитория топотом, свистом и аплодисментами.

— Ты выйдешь за меня, Лейси! — ласково приказал он, прежде чем поцеловать ее. — Но предупреждаю: не пытайся сделать ничего… смешного.

У дверей квартиры Лейси вынула из сумочки ключи и решительно заявила:

— Твой визит не запланирован, так что я тебя не впущу. На самом деле жених вообще не должен видеться с невестой накануне свадьбы. Мне еще надо, — она быстро отперла дверь и чуть ли не заскочила внутрь, — вымыть голову и…

Но Майкл уже втиснулся следом.

— Лейси, разве ты не понимаешь, что я не могу сегодня спускать с тебя глаз? Дьявол, никак не дождусь, когда мы поженимся и все будет позади.

— А теперь послушай меня, — устремляясь вслед за ним в гостиную, объявила Лейси. — Ты думаешь, раз ты на мне женишься, то имеешь право ежесекундно знать, где я нахожусь? Выметайся отсюда, Майкл, слышишь? Мне не нужен сторожевой пес!

— На сей счет я не уверен, — не оборачиваясь, откликнулся Майкл. — После того как ты натравила на меня ван Ренсалера с обвинением в федеральном преступлении, мне начинает казаться, что за тобой нужен глаз да глаз.

— Эдуард привез мои вещи, — продолжал он, включая в гостиной свет, — так что у меня все с собой. А ты устроилась очень мило.

Сняв свою кожанку, Майкл раза три провел пятерней по волосам и принялся озираться, разглядывая комнатные цветы, зеркала и белую мебель, смерил взглядом гору коробок с кухонными комбайнами и микроволновыми печами, которые Лейси еще не успела отослать обратно. Затем аккуратно отставил в сторону свой чемодан, ящик для обуви, несессер, а также несколько больших белых коробок.

— Ты не будешь, повторяю: не будешь здесь ночевать! — крикнула Лейси, удирая в спальню. — Если ты вообразил, что будешь спать со мной, то ты просто рехнулся! Можешь лечь в гостиной.

— Лейси, я не собираюсь спать в гостиной. — Он легко распахнул дверь спальни, хотя Лейси привалилась к ней спиной и уперлась ногами в тщетной попытке помешать ему войти. Оказавшись в спальне, Майкл огляделся с тем же пристальным интересом. — Здесь тоже мило.

Он с любопытством посмотрел на белые оконные рамы, синий ковер и королевскую кровать, покрытую розово-белым шелковым покрывалом.

— Тогда я буду спать в гостиной! — провозгласила Лейси, высокомерно вздернув подбородок и протискиваясь мимо него, но Майкл поймал ее за руку.

— Не ребячься! Мне это не нравится, к тому же я устал, — буркнул он, но тут же проговорил совсем другим тоном: — О Боже, какие замечательные духи!

И тут же заключил ее в объятия. Лейси попыталась извернуться и проскользнуть у него под рукой. Погрузив лицо в ее искрящиеся, ароматные волосы, он прошептал:

— Последние пару недель были для меня сущим адом. Я то и дело просыпался по ночам, опасаясь, что случится что-то непоправимое; у меня даже появился нервный тик под правым глазом и никак не проходит. — Приговаривая это, он жадно водил губами по ее подбородку, волосам, потом слегка ущипнул за мочку уха, жарко выдохнув: — Ты нужна мне, Лейси. Хотя бы для того, чтобы испытывать уверенность, что твоя очередная причудливая идея не застанет меня врасплох. Милая моя, не могу даже выразить, как я стал бояться неожиданностей с момента знакомства с тобой. Я стал пуглив, как заяц.

— Майкл, отпусти, — яростно проскрежетала зубами Лейси. — Я прекрасно знаю, как ты жаловался, что тебе придется жениться на мне, чтобы спокойно спать по ночам! То, что ты сказал своему адвокату, просто отвратительно!

— Я вовсе не намерен вдаваться в объяснения. — Майкл провел кончиком языка по ее векам. Его серые глаза сверкали, а большая ладонь ласково легла Лейси на затылок, чтобы она не могла отстраниться. — Сейчас не время для наших ссор.

— Ой, не надо! — простонала Лейси. Его губы коснулись кончика ее носа в мимолетном поцелуе, а потом опустились чуть ниже, слегка сжав ее верхнюю губу. — Не целуй меня так, Майкл! Ты же знаешь, что я не смогу устоять. Ведь с этого-то все и началось — с этих безумных, неотразимых поцелуев!

Но, не договорив, она уже поняла, что опоздала. Знакомый жар уже охватил ее тело, повергая в трепетную истому.

— Я не могу потратить всю ночь на любовные утехи, — жалобно проронила Лейси. — Ты разве забыл, что собираешься завтра жениться на мне?

— М-м-м, — тихонько выдохнул он. — Открой ротик, милая Лейси, эти очаровательные губы, являвшиеся мне во сне. О, любимая! — Он торопливо потащил вверх ее огненно-алый пуловер. — Ты… — И тут же замер, будто громом пораженный. — Господи Боже, у тебя же под этим ничего нет!

— Только не начинай сначала! — крикнула Лейси, изо всех сил сопротивляясь, пока он стаскивал с нее пуловер. — Я не намерена тратить всю ночь, обсуждая с тобой мое белье и прочие глупости.

Но тут же со всхлипом втянула воздух, потому что Майкл кончиками пальцев прикоснулся к мягким изгибам ее груди, заставив Лейси затрепетать.

— Ах, Лейси, ты так прекрасна, так очаровательна. Я не могу пресытиться тобой, — хрипло шептал он, притянув ее к себе. — Дорогая, я жду не дождусь, когда увижу тебя в свадебном платье.

— Вот оно! Ладно, Майкл, ты попал в самую точку! — вскрикнула Лейси, отталкивая его прочь, бросившись в бегство вокруг кровати. — Если ты мне всучишь еще какое-нибудь барахло, я вышвырну его из окна! Ты больше не заставишь меня надеть очередное дурацкое платье, пусть даже ручной работы! Ты отвратительный материалист… помешанный на подарках!

— О Боже, это очаровательно, — пробормотал он, отступив на полшага, чтобы полюбоваться ее изящной фигурой. Обнаженная по пояс Лейси с рассыпавшимися по плечам светлыми волосами на четвереньках осторожно переползла на другую сторону кровати, чтобы оказаться от него подальше.

— Майкл, у меня от тебя мурашки бегают по коже! — Лейси невольно поежилась, заметив, какое желание полыхает в его стальных глазах. — Ты пытаешься сломить меня, ты осыпаешь меня дорогими подарками! Я отвергаю их — отвергаю, слышишь?! Я ничего не хочу у тебя брать!

— Я знаю, дорогая. Ты могла этого и не говорить. — Майкл двинулся вокруг кровати, одновременно стаскивая с себя футболку с рекламой «Харлея-Дэвидсона», и швырнул ее на пол. Потом неторопливо расстегнул бронзовую пряжку своего широкого ремня. — Лейси, ты единственная женщина из всех, которой ничего от меня не надо, которой не по душе дорогие подарки, которая отвергает повышение по службе… Будь я проклят, если способен это постичь. Во многих спальнях меня называли чертовым скрягой, бессердечным ублюдком и расчетливым сукиным сыном, но еще никто не говорил, что я помешан на подарках. Милая, — он потянулся за Лейси, снова старающейся увернуться от него, — ты хоть догадываешься, сколько женщин стремились женить меня на себе? Скольких из них мне пришлось выбросить из своей жизни? Из своей постели? Милая, дорогая, черт побери, да что с тобой?

— Со мной ничего, Майкл… Ой, не делай этого! — завопила она, когда он стащил с себя облегающие черные джинсы, обнажив длинные, стройные ноги.

— Лейси, зачем ты забилась в угол? — Майкл растянулся на кровати, схватил Лейси за запястья обеими руками, подтащил к себе и силой уложил рядом, утешительно промурлыкав: — Дорогая, сегодня ночью я дам тебе все. Все, что придет тебе в голову.

— Ой, я не знаю, — беспомощно прошептала Лейси. Майкл осторожно разжал ее стиснутые руки. Лейси помимо воли вздохнула, коснулась кончиками пальцев его густых кудрявых волос и негромко проронила:

— Майкл… — уже понимая, что не, в силах сопротивляться его мужской красоте и власти над ее чувствами. Жаркий, жадный рот Майкла требовательно припал к ее груди, и она едва сумела выговорить: — Ты всегда заставляешь меня делать, что хочется тебе. А мне это противно!

— Тебе это не может быть противно, драгоценная моя, не старайся обмануть меня, — прошептал Майкл. — Я в каждом сне видел тебя такой, прекрасная Лейси! Хоть я почти и не спал в последнее время, — он поцеловал ее в изгиб талии, одновременно расстегивая «молнию» у нее на джинсах, — все мои сны были полны тобой, полны таких вот поцелуев, и в них я дарил тебе одну-единственную вещь, которую ты не могла отослать мне по почте.

— Нет, нет, — лепетала Лейси, извиваясь от опаляющего жара его дыхания. — О, Майкл, ты… о… Боже мой, что ты делаешь?

Она подняла ноги, чтобы помочь Майклу стащить сапожки, а за ними и джинсы.

— Я целую тебя, дорогая. — Он стащил с нее шелковые кружевные трусики. — Ты разве не говорила, что любишь мои поцелуи? Я дам тебе все-все, милая, сладкая Лейси, любой подарок, какой тебе захочется, и ты все их примешь.

— Ой! — только и смогла ответить Лейси.

— Дорогая, взгляни на меня. Снова скажи, что любишь меня. Я хочу услышать это.

— Не могу. — Она слабо содрогнулась. — Не могу, Майкл… По-моему, я сошла с ума.

Словно издали до нее долетел его смех — восхитительный звук. Майкл медленно двигался в ней, наполняя ее своим тяжелым присутствием, требовательно предъявляя на нее свои права.

— Дорогая, посмотри на меня, — хрипло шептал он. — Следуй за мной, я хочу подарить тебе это.

Удивленная, оглушенная, Лейси цепко обнимала его. Его глаза сияли, как серебряные огни, требуя отдаться ему всей душой, подтвердить его право на обладание. И тотчас же последний рубеж ее сопротивления пал. Она кончиками пальцев ласково коснулась его губ.

— Майкл, до тебя это было только один раз. На переднем сиденье «Бьюика», с мальчиком по имени Бобби Салливан, когда мне было семнадцать. Мы выпили целую полудюжину пива, и все было просто ужасно, — дрожащим голосом поведала Лейси, радуясь, что наконец-то избавится от недомолвок. — Поэтому я бегала от, ну, близости, как от огня, пока… пока не встретила тебя.

— Я знаю, любимая. — Его жесткие губы осыпали поцелуями ее подбородок и горло. — Твой отец мне сказал.

— Папа тебе сказал?! Майкл, да он-то откуда знает?

— Одна из твоих сестер сказала матери. О Боже, сладкая моя, неужто нельзя поговорить после? Это меня с ума сведет.

И, пока уста их не сомкнулись, пока они не устремились в бескрайние просторы вселенной, не ведающие хода времени, пока тела их не сплелись, Лейси поспешила выдохнуть слова любви и ждала ответного признания. Но не услышала, ибо его ответ растворился в упоительном, беззвучном торжестве плоти, словно они соединялись в самый первый раз. И в момент наивысшего блаженства ее собственные крики потонули в хриплом реве Майкла, полном экстаза полнейшего слияния тел и душ.

Позже, когда ее возлюбленный погрузился в мирное забытье, успев лишь пробормотать, что сможет выспаться впервые за много дней, Лейси продолжала лежать, глядя во тьму. Она играла золотой цепочкой Майкла, поглаживая его сильную руку. И чувствовала, как прочной несокрушимой стеной ее окружают его мужская сила и уверенность в себе.

«Ну, и что же ты натворила на сей раз, Лейси Кингстоун?» — вдруг поинтересовался внутренний голос, напомнив ей о завтрашнем дне, и что сделано для того, чтобы уничтожить Майкла Эскевария окончательно и бесповоротно.

«Бросай все и беги! — подсказал чертенок. — Выскользни потихоньку, пока все хорошо, как в Талсе. И никогда не возвращайся. Только так можно выпутаться из этой передряги!»

Лейси испытывала сильное искушение сделать так, как подсказывает чертенок, но ее крепко держали сильные руки Майкла, а его крупное, могучее тело прижимало ее к кровати, удерживая на месте.

Когда же она пошевелилась, Майкл лишь еще крепче прижал ее к себе, не просыпаясь, а его губы проронили одно-единственное слово: «Моя».

Вот и все.