Шикарная блондинка

9

Лиззи провела следующий день в ожидании звонка Генри Сака, проливая слезы по Майклу. Она призывала себя быть благоразумной. Только теперь Лиззи поняла, что она потеряла. А с другой стороны, глупо думать, что они смогли бы жить вместе.

Генри не позвонил до трех часов, после чего Лиззи изменила тактику. Она позвонила его секретарю, тот знал ее по голосу. Лиззи умоляла его устроить ей аудиенцию.

— Скажите ему, я приеду в Мельбурн. Я буду сидеть в приемной, пока он не встретится со мной. Скажите ему, пожалуйста. Я подожду на телефоне.

Секретарь долго отсутствовал.

— Будьте завтра в три. У вас десять минут на разговор.

Лиззи поблагодарила секретаря и повесила трубку. Слава Богу, у нее есть шанс! Она не выдержала бы нового удара. Заказав билет на ночной автобус до Мельбурна, Лиззи пошла на кухню перекусить перед сборами.

Без Майкла домик на побережье опустел. Она даже удивилась, какая напряженная тишина стоит вокруг. Оказалось, она не может даже думать без его музыки, шума и стука.

Лиззи открыла холодильник, зная, что надо поесть. Но аппетита не было. Полки холодильника были забиты едой, приготовленной Майклом. Слезы хлынули из ее глаз при виде этого изобилия. Никогда больше он не будет подавать ей на вилочке кусочек великолепного торта. Лиззи закрыла дверцу, пытаясь привести себя в норму. Черт, она закапала слезами весь торт.

Внезапно зазвонил телефон. Лиззи буквально подлетела к нему, едва не свалившись на стол.

— Лиззи! Добрый день, это Том Нотл. — Его голос перебивался каким-то треском. — Как дела?

— Здравствуй, Том! Все прекрасно. — Лиззи попыталась скрыть свое состояние. — Как твои дела? Наверное, тебе неприятно рассказывать. Вы уже развелись?

— Ты знаешь, мы передумали.

— Шутишь?

Том рассмеялся.

— Нет, не шучу. Но мы с Галой пережили столько прекрасных моментов. Я многое пересмотрел в своей жизни. Я изменился.

— В каком смысле?

— У меня совсем не было времени на семью. Заседания, разъезды. Все это было так важно. Гала просто не выдержала одиночества вдвоем. Я решил, что выхожу из дела.

— Как, а что я буду делать без тебя?

— Знаешь, я очень люблю Галу и не хочу ее снова потерять. Меня теперь интересует только это.

— Я рада за тебя, Том. Но...

— Может, ты найдешь другого партнера по бизнесу? Я буду вкладывать деньги, конечно, но я не смогу уехать от семьи.

— Хорошо, Том. Я попробую что-нибудь придумать. Хотя я была бы рада видеть тебя здесь. Знаешь, если ты передумаешь, твое место всегда за тобой. Если вы любите друг друга, надо искать любые пути, чтобы остаться вместе. Любовь — это компромисс. Любовь меняет порядок вещей.

— Спасибо, Лиззи.

Что она такое говорит? Она пытается помочь Тому, а самой себе помочь не может. Да, любовь — великая сила. Так учил Майкл.

— И когда ты успела стать такой мудрой? — спросил вдруг Том.

— О, это долгая история. — Лиззи постаралась перевести разговор в другое русло. Да, Тому с Галой повезло, их любовь устояла. Они с Майклом не такие счастливчики.

Закончив разговор, Лиззи стала собираться. В ванной она нашла тюбик зубной пасты, наполовину выдавленный и без колпачка, и пляжные полотенца, валяющиеся на полу. О, Майкл.

Она вытерла раковину и заплакала. Никаких замыканий в ванной, никакого хлама, никаких велосипедных деталей на кухонном столе, песка и воды на деревянных полах. Все это разбивало ее сердце. Чтобы усугубить эту пытку, Лиззи достала его бритву и кокосовый крем.

Вдруг она услышала, что внизу хлопнула дверь. У нее перехватило дыхание. Майкл вернулся! Может быть, он чувствует себя таким же несчастным, как и она? Может быть, они найдут компромисс?..

Но Майкл насвистывал. Насвистывал! С него все как с гуся вода! Какое ему дело до любви! Он как ни в чем не бывало стоял в дверном проеме, такой же красивый и невозмутимый, как всегда, и смотрел на нее с любопытством.

— Тебе нужно что-то здесь взять? — спросила Лиззи не оборачиваясь. — Хорошо, я сейчас выйду.

— Я не тороплюсь, — ответил Майкл.

— Я только соберу свои вещи. Я еду ночным автобусом в Мельбурн.

— Я же говорил тебе, ситуация исправится. Он тебе дал еще шанс.

— Генри дает мне всего десять минут. Это даже не полчаса! И за это время я должна доказать, что со мной можно работать!

Лиззи планировала показать Генри Саку отчет и дать ему краткие комментарии, заострить внимание на деталях. Она хотела приехать чуть раньше, чтобы осталось время подготовиться. Быть может, в гостиничном номере ее не будут раздирать воспоминания и она сможет сконцентрироваться на работе.

— Ты очень смелая, решительная женщина. У тебя все получится.

— Твоими бы устами...

— Ты сможешь. — Его глаза заблестели. — Если не будешь ни о чем беспокоиться, все пройдет успешно. Это старая истина.

Он улыбнулся, но это был всего лишь намек на его всегдашнюю улыбку в пол-лица. Значит, он только делает вид, что ему все нипочем. Лиззи стало легче, что не она одна мучается.

— Спасибо за поддержку, Майкл... — Ее голос дрогнул. Ей хотелось броситься в его объятия и позволить ему себя успокоить.

Его лицо потеплело, карие глаза потемнели. Может, он желает того же. Он дотронулся до ее щеки. Лиззи прикрыла глаза. Может, он хочет поцеловать ее — и тогда вся работа насмарку...

— Ты чем-то испачкалась, — сказал Майкл, показывая ей свою ладонь. — Крем для бритья?

Лиззи открыла глаза. Черт! Он подумает, что она пользуется его кремом для бритья! Лиззи смутилась.

— Вот, — она сунула ему в руки его бритву и крем, — и постарайся найти колпачок от зубной пасты. — Она почти выбежала из ванной.

Что случилось? Майкл не мог понять. Он только хотел вытереть ей щеку, осторожно дотронулся, а она на него бросается! И причем тут зубная паста? И что она делала с его кремом для бритья?

Ох уж эти женщины!

Находясь в ванной, Майкл наблюдал, как Лиззи собирает вещи в своей спальне. Во всей ее фигуре чувствовалось напряжение. Она сновала от шкафа к чемодану и обратно. Он вспомнил, как месяц назад она распаковывала вещи, как он острил по поводу сексуальности белого белья.

Ему хотелось помочь Лиззи, но она была такой раздраженной, что он боялся еще чем-нибудь ее обидеть. А так хорошо было бы прижать ее к себе, обнять, успокоить, наполнить любовью, чтобы она уснула и расслабилась.

Но это невозможно. Лиззи уезжает. Никто не будет кричать на него, чтобы он сделал музыку тише. Никто не будет стонать от восторга, пробуя его кулинарные изыски. Никто не будет наполнять его жизнь радостью.

— Может, я тебя провожу?

Она вздрогнула, удивленная его интонацией.

— Знаешь, лучше я сама.

— Хорошо, как знаешь. Когда ты вернешься?

— Не знаю, если все получится, останусь там на несколько дней поработать.

— Почему ты сердишься? Я пытаюсь помочь тебе!

У нее перехватило дыхание. Что там объяснять, у нее все и так на лице написано!

— Я не сержусь, просто мне грустно.

— Все уже произошло, Лиззи. — Он пожал плечами.

Было видно, что он испытывает боль.

— Это точно.

Она яростно вытерла щеки. Он заставил ее плакать! А она совсем раскисла.

— Я закончу все работы по дому к твоему приезду. И заберу вещи, — продолжал Майкл.

— Мне все равно.

Он никогда не слышал такого отчуждения в ее голосе, и ему стало не по себе.

Без Лиззи дом опустел, и Майкл не в состоянии был оставаться в нем один. По крайней мере, сейчас. Он решил съездить на ферму навестить своих. Заодно узнать у Сандрика, как обстоят дела с ответом из Лондона. Может, общение с родственниками отвлечет его от переживаний по поводу ссоры с Лиззи.

Ферма Роби Митчелла находилась в тридцати пяти милях от Вуллонгонга. Майкл гнал свой мотоцикл, прохладный утренний воздух бил в лицо, трепал волосы. Он съехал с трассы на боковую дорожку и сбавил скорость: на шоссе очень любят отдыхать медлительные коровы, да и овцы забредают с соседнего пастбища.

Он въехал в широко открытые ворота и увидел бабушку Миро, сидящую в кресле-качалке возле крыльца.

— Здравствуй, Майк, а я уже с утра напекла твоих любимых лепешек. Ждала тебя.

— Привет, ба! Но откуда ты знала, я же не предупреждал, что приеду! — Он наклонился, потерся носом и поцеловал ее.

— Знало мое сердце, — ответила она. — Пошли в дом, тебя все дожидаются.

Они вошли. Вся семья действительно была в сборе. Барбара в своем парадном платье, братья Филипп и Джозеф с детьми и женами. Подошел Роби. За последний год он сильно сдал, но по-прежнему держал хозяйство в своих крепких руках. Майкл обнялся с отцом.

— А где Сандрик? — спросил он отца.

— Сейчас подойдет, у него какие-то свои дела. Совсем большой стал!

Все уселись за стол, потек неторопливый разговор. О видах на урожай, о предстоящей стрижке овец. Мать расспрашивала Майкла о его планах. Он ответил, что собирается открыть собственные курсы по дайвингу.

— Знаешь, мама, это пока что далекая перспектива. Сначала я закончу с коттеджем, а там видно будет.

Майклу стало хорошо и спокойно, боль ушла куда-то на задний план. Бабушка Миро с заговорщическим видом подозвала его.

— Пойдем, я на нее погадаю. — Они направились в бабушкину комнату. — Давай фотографию.

Смущенный ее осведомленностью, Майкл полез в задний карман джинсов. Он и сам не мог понять, зачем стащил у Лиззи эту маленькую старую фотографию.

Бабушка бросила бобы и закурила.

— Ну, ба, говори! Что ты видишь?

Миро не торопилась с ответом. Потом подняла глаза и внимательно посмотрела на Майкла.

— Я никогда не лезла в твои дела, Майкл. Но, если ты упустишь эту девушку, я с тобой разговаривать перестану.

— Я ее уже упустил.

— Так постарайся вернуть обратно. Привози ее сюда.

— Спасибо, ба. Я постараюсь.

Они вернулись к столу. Сандрик уже был дома.

— Что с тобой? — спросил он Майкла. — Почему ты такой грустный?

— Грустный? Я не грустный.

— Только не говори, что ничего не произошло. Ты не заболел?

— Да нет же, все нормально.

— Это из-за Элизабет? Она выгнала тебя?

— Выгнала меня? Нет, как тебе объяснить... Забудь об этом. — Он тряхнул головой. — Многое изменилось. Она сейчас уехала.

— Но ведь не навсегда?

— Нет конечно. Давай поговорим о другом. Тебе пришел ответ из Лондона?

— Да. Ответ положительный.

— Тогда у меня для тебя кое-что есть.

Майкл протянул Сандрику конверт.

— Что это?

— Это подарок. От меня. Я откладывал деньги на твою учебу в Лондоне. Бери, ты же очень этого хотел.

— Майк, я даже не знаю, что сказать.

— Скажи, что ты в восторге. И не беспокойся о родителях. Я уверен, они согласятся, что тебе лучше учиться там.

— Дело не в родителях. Я не могу взять эти деньги.

— Почему? Ты же хотел ехать?

— Мы с друзьями решили ехать в Сидней.

— Съездишь туда, а потом поедешь в Лондон.

— Ты не понял, Майк. Я собираюсь поступать в Сиднейский университет. Близко, я смогу приезжать домой каждый уикенд.

— Это тебя мама так настроила?

— Да нет, Майк. Мама ни при чем. Просто мне нравится дома, мне нравится общаться со своими школьными друзьями. Я не хочу от всего этого отказываться.

— А как же твои планы?

— Это только планы. Может быть, когда-нибудь я их осуществлю.

Майкл не мог поверить, что Сандрик сам принял такое решение.

— Не давай им давить на себя. Ты должен делать то, что хочешь, и учиться там, где хочешь.

— Я знаю это, Майк. Послушай меня. Я ведь не ты. И перестань меня уговаривать.

Майкл возвратился в Вуллонгонг поздно вечером. Чтобы отдохнуть с дороги, он пошел на берег. Он плавал и думал обо всех этих разговорах. О Сандрике, о себе, о Лиззи. О настоящей работе. Может, Лиззи права и ему пора остепениться? Он и сам порой чувствовал, что день без работы — это бесцельно прожитый день. И, глядя, как Лиззи гордится своей работой, какая она целеустремленная, Майкл задумывался: может, он что-то упустил?

В одном он был уверен твердо: он не хочет быть владельцем магазина принадлежностей для подводного плавания. А вот школа подводного плавания совсем другое дело. Ничто не помешало бы ему подключиться к клубу аквалангистов, который собирался организовать хозяин магазинчика, с которым познакомилась Лиззи.

Майкл продолжал обо всем этом думать последующие два дня, пока заканчивал работы во дворе дома, пересаживал растения. Затем он освежил деревянные полы и стал доделывать задуманную пристройку к террасе.

И чем больше он делал для Лиззи, тем больше понимал, что хочет прожить с ней всю жизнь. Несмотря на ту боль, которую она ему причиняет, несмотря на тревогу, которую она вносит в его жизнь. Лиззи наполнила светом его жизнь и полностью перевернула ее.

Надо позволить ей быть собой. Лиззи будет хорошо с ним. Она помогла ему увидеть больше и понять, что, кроме океана, есть еще и другая жизнь. Он тоже может ей помочь, но изменить ее не сможет никогда. Ему будет с ней хорошо. Только надо ей доказать, что он ее достоин.

Даже после того, как она отрепетировала свою речь, Лиззи еще три часа мучилась до встречи с Генри Саком. Деловой центр находился недалеко от гостиницы. Поэтому Лиззи решила не торопиться, чтобы не нервничать еще больше в приемной.

Она шла в толпе, разглядывала этот красивый, энергичный город, и он ей действительно нравился. По улицам сновали люди, машины. Пульсировали вены и артерии деловой жизни. Здесь сосредоточились все амбиции и силы, надежды и разочарования, богатство и красота страны.

Лиззи пришла в деловой центр на пятнадцать минут раньше срока.

Наконец ее проводили в офис Генри Сака. Она предъявила отчет. Он начал читать, то и дело поглядывая на часы, задавал вопросы.

Сначала в его голосе слышались металлические нотки, но ее энергия и способность убеждать сделали свое дело — он оттаял. Лиззи взяла себя в руки и смогла выполнить все, что задумала. На какое-то время она даже забыла о своих личных проблемах.

Когда Сак закончил чтение, Лиззи глубоко вздохнула и начала говорить:

— Итак, Генри, теперь вы ознакомились с тем, что я для вас приготовила. Я готова все прокомментировать.

Посвятить всю свою жизнь работе? Неужели вся радость, все счастье в этом?

Этого ли она хочет? Она вспомнила, как Майкл вытаскивал ее на террасу работать на свежем океанском воздухе. Как брал ее на ночное купание и подводные погружения. Как же это было прекрасно! Майкл делал ее счастливой таким способом, каким мог.

— Да? — Генри любезно смотрел на нее. — Вы готовы прокомментировать?

— Если не оторву вас от работы, — ответила Лиззи, вернувшись к реальности. — Вы не правы, Генри, думая, что я хотела вас подвести. Я давно сделала отчет, я вложила в него все свои знания, душу. Но «Лангуст» — это не вся моя жизнь. Если вы не согласны с этим, вы вправе меня уволить.

Генри покачал головой.

— Вы говорите, как один наш профсоюзный лидер. Частые перерывы в течение дня, длинный отпуск. Казалось, он формирует из нас корпоративную футбольную команду.

— Может, к его мнению стоило прислушаться.

— Спасибо за честность. Я подумаю об этом. Я буду с вами работать. Как долго вы намереваетесь пробыть в Мельбурне?

— Если я вам не понадоблюсь в ближайшее время, то до завтрашнего утра.

Лиззи знала, что ей теперь необходимо: жизнь, в которой будет место для песочных замков и ночного купания. Жизнь, в которой будет Майкл.

Вернувшись в гостиницу, она обнаружила на автоответчике сообщение от Генри Сака.

«Я еще раз прочел ваш отчет и комментарии к нему. Он превзошел все мои ожидания. Если завтра на собрании директоров его одобрят, мы будем использовать вашу стратегию. Спасибо, поговорим после собрания».

Лиззи выиграла! Ликование охватило ее, но потом она остановилась. Даже если директора не одобрят ее отчет, ничего страшного. Будет другая работа. Она справится. Она сможет удержаться.

Ей пришлось задержаться в Мельбурне на неделю, хотя ее душа рвалась назад. Ей хотелось поговорить с Майклом. Она позвонила Уоллесу и оставила сообщение для Майкла, что будет через пять дней и хочет поговорить. Она верила, что он выслушает ее.

Все субботнее утро Майкл провел в напряженном ожидании. В доме все было готово к приезду Лиззи. Понравится ли ей? Поймет ли она, что он ее любит?

Он услышал торопливые шаги по ступенькам. Лиззи? Нет, в дверь настойчиво стучали. Очевидно, кто-то чужой. Майкл убавил звук магнитофона и пошел открывать.

На пороге стояла Кэтрин, бледная и испуганная.

— Что? Что с вами, Кэтрин?

— С Питером, не со мной. Он там, на берегу, я не знаю, что мне делать!

— Идемте!

Они побежали на берег. Кэтрин на бегу рассказывала:

— Он никогда в воду один не лез, играл в песочке... Даже не знаю, что могло случиться.

Майкл увидел лежащего на берегу мальчика и рванул еще быстрее. Наклонился над Питером, пощупал пульс. Пульс был ровный, дыхание тоже. Мальчик был без сознания. Может, большая волна ударила его о камень. Медлить нельзя. Майкл схватил Питера на руки и побежал к шоссе. Кэтрин едва поспевала за ним.

Почти сразу им удалось остановить старенький «фольксваген». Водитель освободил заднее сиденье, и они поехали в ближайшую больницу.

— Не волнуйтесь, все будет хорошо. — Майкл пытался успокоить Кэтрин.

Питер пришел в себя уже в больничной палате. Врач сделал снимок.

— Сотрясение мозга. Но никаких переломов. Ему придется недельку побыть здесь. Полный покой, интенсивная терапия — и он скоро поправится.

Большой междугородний автобус вез Лиззи по петляющей горной дороге к дому на побережье. В «Лангусте» приняли ее стратегический план.

Она вышла из автобуса в том же костюме, в котором была в первый день приезда. Она пошла вдоль берега, как и тогда, но теперь уже наслаждаясь полюбившимся видом.

Ее встретил легкий соленый ветерок. Почему она считала, что морской воздух пахнет дохлой рыбой и водорослями? Солнце приветливо золотило барашки волн, и ей захотелось пройти по воде. Чей-то песочный замок опять разрушало прибоем. Две загорелые красотки играли в баскетбол со своими мускулистыми бойфрендами.

Лиззи поставила вещи, сняла пиджак, сбросила туфли и пошла по берегу босиком. Ей нравилось идти по мокрому песку. Но больше всего Лиззи хотелось увидеть Майкла.

Она подошла ближе и увидела какие-то доски и козлы рядом с домом. Неужели Майкл еще не закончил работу?

Боже, что же делать с его безалаберностью? Она начала покусывать губу. Ну, ничего, они найдут компромисс. Они любят друг друга, а любовь есть компромисс.

Правильно ли она поступает? Она подумала о мужчине своей мечты с солидной работой, амбициями, как у нее. И об этом домике на побережье, где утром можно проснуться под громкий лай Спая и рок-музыку.

Лиззи закрыла глаза и представила: Майкл с обнаженным торсом, с песком в своих черных кудрявых волосах, с доской для сёрфинга. Песок и соленая вода в кухне на полу. Сегодня и всегда. И она улыбнулась. Да!

Еще у входа она услышала включенный магнитофон. Дверь была открыта. Она повесила пиджак на вешалку и обомлела. Все вокруг изменилось. Полы блестели новой краской. Ее стол и полки куда-то перекочевали из гостиной. С подоконников и пола исчезла многочисленная рассада. Появилось новое кресло.

Она проследовала дальше. На кухне стояла ваза с розами. Майкла нигде не было видно. Дверь на террасу была приоткрыта, и Лиззи прошла туда. Терраса превратилась в великолепный офис. На полу поблескивал кафель. За отдельной перегородкой уместилась комнатка с маленьким диванчиком и столиком для коктейля.

Но где же Майкл? Лиззи поднялась наверх — тишина. Подойдя к окну, она посмотрела в сторону океана. Беспокойство опять нахлынуло на нее. Может быть, он все-таки испугался в последний момент и сбежал? Все говорило о том, что Майкл где-то рядом. Лиззи решила позвонить Уоллесу, но все никак не решалась. Как сомнамбула ходила она по комнатам, пока не раздался телефонный звонок. Сердце у Лиззи чуть не выпрыгнуло из груди: Майкл! Это действительно был он.

— Здравствуй, Лиззи! Ты давно приехала?

— Минут пять назад. Ты где?

— Я звоню из больницы, буду через пятнадцать минут.

— Ты в порядке? Что случилось?

— Со мной — ничего. С Питером, соседским мальчиком. Но опасность уже миновала. До встречи, я еду!

Эти пятнадцать минут Лиззи места себе не находила. Она вышла во двор, подошла к декоративному прудику. Боже мой, какое чудо! В пруду плавали огромные золотые рыбки с прозрачными вуалевыми хвостами. Лиззи опустила в воду руку: рыбки медленно подплыли к ее ладони — знакомились, трогали ее пальцы своими нетерпеливыми ртами, отплывали в сторону.

Лиззи засмотрелась на обитателей пруда и даже не заметила, как рядом появился Майкл.

— Нравится?

— Не то слово! Ты все закончил. А эти рыбки — я не могла от них оторваться!

— А как тебе твой новый офис? Тебе будет в нем лучше, чем в центре города. Хотя я поставил в угол твой стол, если ты вдруг захочешь отвернуться от пляжа.

— Как я за все это рассчитаюсь? — Слезы навернулись ей на глаза. — Все здесь выглядит на миллион долларов!

— Не беспокойся о цене. Мои друзья подкинули мне несколько уроков подводного плавания, к тому же Сандрик отказался от поездки в Англию.

— Ты не должен был тратить свои деньги на меня.

— А на кого же еще мне их тратить? Я люблю тебя, Лиззи.

— Майкл! А эти рыбки... — Ее голос дрогнул.

— Они напомнили мне тебя — такие же милые, беспомощные, вечно кусают свои губы.

Лиззи любила рыбок. Как она могла это забыть? В детстве она часами простаивала возле витрин зоомагазина, где плавали эти разноцветные красавицы: золотые, пестрые, черные бархатные.

Лиззи вспомнила свой контрольный список характеристик будущего мужа.

Он должен знать меня лучше, чем я сама.

И он сделал ее дом таким, каким он должен быть. Не таким, каким она его себе представляла. Он внес в ее жизнь свободу и необязательность. И этих не обязательных, но прекрасных рыбок.

— Они великолепны! И ты тоже.

— Я — нет. Я далек от совершенства. И у меня нет постоянной работы. Я разгильдяй. Сможешь ты с таким жить?

— Смогу! Я не хочу быть похожей на деловых женщин, помешанных на карьере, разъезжающих на дорогих машинах и спящих в роскошных квартирах в одиночестве. Помоги мне, Майкл, не стать такой. Я хочу радоваться жизни.

— Я буду тебе помогать, пока ты меня не остановишь.

Он заключил ее в объятия и поцеловал. Его теплые губы пахли морем. И от него исходили спокойствие и любовь, в которой она так нуждалась.

— Я хочу, чтобы так было всегда, — прошептала Лиззи.

Они стояли во дворе. За спиной у Майкла шумел океан. Приливы и отливы, взлеты и падения, рождение и смерть. Любовь.

Сейчас не самое лучшее время для любви. Но, как поется в одном шлягере: «Любовь не сверяется с картой морской и с планом и верной тропой не идет...»

Любовь сделала свою работу. Она свела их вместе.

У Лиззи была теперь только одна задача: довериться любви Майкла. Он хороший ныряльщик. С ним можно погружаться в любовь.