Сирота для Стража Альянса (СИ)

10

— Снимите свои лохмотья и станьте в ряд, — буссамир стал нас расталкивать, чтобы мы встали в ровную линию. — Давайте, раздевайтесь!

Я поёжилась от ужаса, что мне сейчас перед сотнями людей придётся раздеться наголо. Бросило одновременно и в пот, и в холод, зубы застучали.

— Чего ждёте? — буссамир поднял плеть и прошёлся ею возле наших ног.

Римма, закусив губы, стащила с себя свитер, оставшись в одной майке, а потом взялась и за неё. Другие девочки, потупив глаза в землю, тоже стали снимать с себя одежду.

Я же никак не могла решиться. Меня трясло, пальцы одеревенели. Волны стыда одна за другой прокатывались по коже, вызывая колючие мурашки.

— Не надо, — послышался низкий женский голос. — Пусть не раздеваются, я и так всех заберу.

По наш купол вошла высокая худая женщина в длинных алых одеждах и с золотистым тюрбаном на голове. Кожа её лица была тоже тёмной, словно шоколад, а брови выкрашены в красный цвет. Сопровождали её четверо таких же тёмных мужчин, одетых в широкие красные штаны и длинные белые рубашки.

— Мариак, — залебезил один из буссамиров, — здравствуй! Рады видеть тебя!

— Здравствуй, Фиррин, не могу сказать того же, — улыбнулась женщина. — Девочек не трогали?

— Нет! Мы же договорились. Какими взяли, такими и привезли. Пальцем не трогали.

— Но и кормить не кормили, — она прищурилась и осмотрела нас, потом прошлась, остановившись возле каждой.

Возле меня женщина задержалась дольше всех. Прошлась взглядом внимательно с ног до головы, а потом даже прикоснулась к волосам.

— Кроктарианка… — прошептала негромко. — Откуда ты здесь?

Но, казалось, вопрос она задала себе, а не мне, потому что, едва я открыла рот, чтобы переспросить, она будто бы потеряла ко мне интерес и пошла дальше, к “охре”.

Кроктарианка? Что это значило? Я не слышала о расах с подобным названием в Гидре. Неужели я действительно была из другой галактики? Но как вообще это было возможно?

Эта Мариак перечислила клириты на трекер буссамиру, оставив их довольными, а потом её спутники подошли к каждой из нас и надели на правые запястья небольшие металлические браслеты с мигающими зелёными лампочками.

Нам было велено следовать за двумя мужчинами, а двое остались с Мариак. Видимо, у неё ещё были дела на этом рынке.

Нас отвели через другой, менее людный, выход и посадили в автомобиль, схожий с тем, в котором привезли на рынок, только выглядел он чище и более ухожено. Внутри была комфортная прохладная температура и приятно пахло.

Кресел внутри не было, сиденья в виде диванчиков располагались вдоль стен. Когда мы сели, сверху опустились небольшие столики, а на них были закреплены контейнеры.

— Это еда, — прошептала Римма и дрогнувшей рукой приоткрыла контейнер, из которого приятно запахло.

Она взяла прикреплённый к боку контейнера прибор и немного зачерпнула содержимого, похожего на густую кашу.

— Вкусно, — сделала вывод, проглотив.

Девушки, которые, похоже, не ели куда дольше, чем я до того бутерброда в грузовом отсеке астеробуса, принялись за еду. Я тоже открыла свой контейнер и принюхалась. Есть совершенно не хотелось, потому что, когда мною овладевал страх, аппетит куда-то девался. Обычно я заставляла себя есть, понимая, что иначе у меня просто не будет сил на борьбу за свою жизнь.

Поэтому я тоже взяла ложку и начала есть. К изыскам я не привыкла, так что вполне себе разделила мнение Риммы и остальных девушек. Еда действительно была вкусной.

Но при этом я понимала, что за каждый грамм с нас спросят. Эта Мариак совсем не добродушная и милая спасительница, она, судя по всему, и есть хозяйка борделя, а мы для неё — живой товар, за который она хорошо заплатила и планирует ещё больше заработать. А чтобы хорошо зарабатывать, мы должны быть хотя бы немного в норме: не падать с голоду и не умереть прежде, чем она хотя бы несколько раз не отобьёт то, что вложила в нас.

Это как сапоги, которые нужно натирать жиром, чтобы дольше носились. Не ценнее.

Пока нас везли через рынок, я смотрела в затемнённое окно. Снаружи нас не видно было, но мы могли всё видеть изнутри.

Люди продавали людей.

Люди покупали людей.

Всё так просто и открыто, хотя по закону во всей Гидре это запрещено. Однако Центр предпочитал закрывать глаза на то, что творилось на периферийных планетах. Консилиум тревожили другие вопросы, и такие традиционные для некоторых рас мелочи, как рабство, их не волновали. Главное, чтобы не бунтовали и платили налоги.

А потом вдруг моё сердце забилось быстрее, потому что я увидела, как через площадь, в сопровождении людей в форме, широкими шагами уверенно шёл мой преследователь. Люди перед ним расступались, увидев форму Стража Альянса.

Страж несколько раз останавливался и осматривался, сверялся со своим трекером. Он искал меня. Снова шёл по пятам. И… признаться, я уже терялась в сомнениях, что лучше: оказаться там, куда меня везли, или быстро погибнуть от его руки…