Сирота для Стража Альянса (СИ)

33

Эллиот

Бесконечный космос не давал ответа на его вопросы.

Да и формулировка вопросов была сложной задачей.

Эллиот не знал, как эти самые вопросы и задать. Он просто ощущал странные, непривычные, нехарактерные ему ранее чувства.

Его ломало. Больно и неприятно скручивало, но ощущения эти были не в теле.

Он не мог пойти спать, потому что тогда перед глазами мелькали болезненные вспышки воспоминаний. Они будто обжигали его мозг, не позволяя сделать полноценный вдох.

Люди, зависшие в воздухе — он видел их через какое-то стекло.

Иллюминатор?

В неестественных позах, с открытыми ртами и выпученными глазами. И небо, которое больше не было бирюзовым. Оно стало бледно-серым, пустым, безжизненным.

Эллиот вспоминал это небо и задыхался.

Вспоминал истошный крик любимого голоса матери и глох.

Зачем ему впустили эти воспоминания, эти жгучие огрызки в голову?

Как избавиться от них? Он ведь не может не спать вообще.

Страж поднял голову и посмотрел в иллюминатор в космос, по которому скользил челнок. Но тот был молчаливым и безжизненным. Он не собирался давать Эллиоту ответы.

Эллиот даже ходил к девчонке. Он хотел увидеть, насколько она ничтожна, насколько чужда ему. Что она просто… оболочка.

Но стало только хуже. Теперь кипели не только мозги, но и тело горело. Каждая клетка будто с ума сошла. В позвоночник втыкались иглы, пробивая током в грудь и в пах.

У него даже были мысли вытащить её из клетки и утолить похоть, что выжигала его тело. Но он не такой, он — солдат Альянса. Страж! Стражи не пятнают себя таким.

Она — объект. У него приказ — доставить её в Центр, в Ремму. И Эллиот выполнит этот приказ.

Помотав головой, Эллиот зажмурился.

Что ж так плохо-то? Почему показатели его пульса настолько сбиты, он ведь не в бою? У Эллиота даже в бою всегда показатели были в пределах едва ли не покоя.

Безжалостный. Безэмоциональный.

Идеальный Страж.

Но… сейчас он внутри будто раскололся, и части эти в нём боролись.

Сражение было внутри, и на эту борьбу системы организма реагировали намного сильнее, чем когда она сражался физически. Непривычно сильнее.

Эллиот сжал кулаки, а потом захлопнул маску Стража. Это стоило делать только во время боя или при выполнении приказа, но сейчас только это помогало Эллиоту отстраниться от всех этих обуявших его эмоций.

В маске было проще, в ней было легче. Было понятно, кто он и для чего живёт. Она будто выстраивала его мысли правильно, не позволяя им тонуть в том хаосе, который обрушился на него.

Через двадцать часов скоростного полёта, они прибыли на центральную планету Гидры — Ремму. Летательная капсула быстро доставила их в Главный Город, где Эллиот лично с другими Стражами привёл пленников в Башню и передал Служителям Альянса.

Он стоял и смотрел, как уводили его отца, воительницу и девчонку. Смотрел и понимал, что ему нехорошо. Внутри уж как-то горячо, и даже маска Стража не справлялась.

Девчонка шла уверенно, не дрожала и не билась в истерике. А ещё она даже не посмотрела на Эллиота, хотя он, почему-то ждал этого.

— Ты выполнил задание, Эллиот, — отдал ему честь Берт Рубин — начальник Стражей Альянса. — Как и всегда. Я и не сомневался в тебе, брат. Твоё плечо надёжнее любой стали, а твоя приверженность и верность приказу и Альянсу — непоколебима.

Берт протянул руку и пожал Эллиоту ладонь, но Эллиот сейчас совсем не чувствовал того, что и всегда в подобные моменты. Никакой гордости, никакой лёгкости. Наоборот — в груди скребло и ныло.

Вернувшись домой, Страж снял амуницию, убрал на подзарядку пояс. Ему жутко хотелось спать.

И он даже попытался. Но едва провалился в сон, ему тут же явились огромные голубые глаза девчонки. Она смотрела с осуждением и мольбой, все внутренности вынимала из него этим взглядом.

Эллиот вскинулся весь в поту. Тело болело, дышать было тяжело. Шея горела в том же месте, что и при встрече с девчонкой в комнате, а потом в душе.

Этот огонь сползал по позвоночнику и выжигал всё внутри. Руки тряслись.

Она звала его. Он чувствовал. Знал.

Хотелось разбить голову о стену — так всё кипело в черепной коробке.

Эллиот встал в душ под ледяную воду, но это помогло мало. А точнее, не помогло вовсе.

— Прекрати! — закричал он, что было мочи. — Хватит!

Удар мощного кулака пришёлся сначала в стену, а потом в трубу, подающую воду. Сталь лопнула, и ванную комнату стало заливать.

Эллиот, зарычав, вывернул кран, а потом согнул хренову трубу, согнул, почти завязав на узел.

Вздрогнув, он отошёл назад. Его ступни были в воде, но потоп прекратился. Эллиот был в шоке от собственной физической силы в момент, когда тело казалось наименее слабым.

Стражи сильны и тренированы, но согнуть трубу так — никому не под силу. Эллиот же сейчас будто находился под действием какие-то веществ.

И ему показалось, что он понимал, откуда это. Эта штука на шее — она что-то производила в его организме. Что-то делала с ним.

Эллиот разбил зеркало на стене в ванной и схватил осколок, а потом приставил острый край сзади к шее прямо под затылком, где пульсировала эта штука, отравляющая его.

Сжав зубы, он надавил и протащил осколок вниз на несколько сантиметров. Шею обожгло острой болью, а по спине потекла горячая кровь.

И на секунду Эллиоту даже показалось, что ему тут же стало легче. Вот оно — освобождение.

Но тут же он понял, что это не так, что ничего не изменилось, и светло-голубые глаза продолжат терзать его и во сне, и наяву.

И что с этим делать, Эллиот не понимал…