Скажи мне все

Глава 18

Хейс не спал всю ночь, обдумывая, что ему делать и как вести себя дальше. Собственно, четкого плана у него до сих пор не было, вариантов развития событий существовало множество, Необходимо было проанализировать каждый, выявить все детали и подробности, предусмотреть последствия.

Как строить отношения с сенатором Лейком? Если ему все-таки удастся отыскать тетрадь, то отдать ее сенатору или начать двойную игру? Попытаться шантажировать Лейка угрозой предать огласке их разговоры, из которых недвусмысленно следовало, что таким, как сенатор Лейк, — не место на политическом Олимпе.

У Хейса хранились записи всех бесед с сенатором, каждое слово фиксировалось, каждый вопрос и ответ. Можно ли с помощью этих записей прижать Лейка к стенке? Разумеется, можно, но… Одна маленькая, но существенная деталь: разоблачая сенатора, Хейс разоблачал и себя. Конечно, в результате обнародования записей он пострадал бы не так сильно, как Лейк. Для сенатора записи их бесед означали бы политическую смерть, если не сказать большего. Однако Хейс тоже перестанет существовать как самостоятельная, весьма важная персона, имеющая множество полезных связей и людей, к которым всегда можно обратиться с просьбой выполнить тонкое деликатное поручение.

Кстати, Хейс был абсолютно уверен, что сенатор Лейк тоже фиксировал каждую их беседу и в любой момент мог припугнуть его разоблачением. Теперь к делу подключился Франклин Вини из ЦРУ, а это грозит дополнительными осложнениями. Его ребята рыщут в поисках доказательств утечки информации, повсюду суют свой нос, и очень скоро Вини догадается, что именно Хейс сообщил сенатору Лейку о существовании сына Рика Медины. Может это навредить Хейсу? Если хорошенько поразмыслить, то вряд ли. Франклин Вини, естественно, не может не знать, что некоторое время назад Хейс выполнял кое-какие конфиденциальные поручения ЦРУ, а следовательно, мог услышать и о том, что у убитого Рика Медины был сын. Сенатор, безусловно, в любом случае будет отрицать, что они с Хейсом имеют общие дела, но это уже не так важно.

Может, попытаться завладеть записями сенатора Лейка? Вариант замечательный, если он, Хейс, во-первых, захочет безболезненно выйти из игры, во-вторых, отыскать тетрадь Витлоу и оставить ее у себя, а в-третьих, начать его шантажировать и изобличать. Этот вариант, пожалуй, наиболее предпочтителен, и на нем надо остановиться. Интуиция, которая редко подводила Хейса, подсказывала, что заняться поисками тетради необходимо, а возвращать ее сенатору — полнейшая глупость. Если Лейка так беспокоит ее существование, значит, она действительно стоит целое состояние, и сенатору очень скоро придется выложить Хейсу огромные деньги за то, чтобы ее получить. Хейс еще поторгуется с Лейком, заставит его понервничать! Но прежде необходимо найти и уничтожить записи их разговоров, сделанные сенатором!

Где Лейк может хранить важные документы, не опасаясь, что они могут попасться кому-нибудь на глаза? В своем личном кабинете в конгрессе США? Исключено. Не совсем же он дурак, чтобы прятать ценные сведения в официальном учреждении! В его резиденции в Джорджтауне? Вполне возможно. В своем доме в Миннесоте? Пожалуй, этот вариант наиболее подходящий. Поместье сенатора — огромное, дом — тоже, всегда найдется укромное место, где можно спрятать важные документы. К тому же сенатор там прожил всю жизнь, знает каждый уголок, каждый дюйм… Там эти записи не отыщет никто, даже Хейс.

Не исключен вариант, что сенатор Лейк хранит записи в арендованном сейфе какого-нибудь банка. Даже скорее всего, потому что хранить их там надежнее, чем, например, в доме: всегда существует доля вероятности, что кто-либо случайно наткнется на них… Да, арендованный сейф в банке — наиболее предпочтительный вариант. Надежный. Но как выяснить, в каком банке, в каком сейфе?

Предположим, Хейсу удастся завладеть этой информацией. Что дальше? Каковы будут его действия? Подбирать ключи, подделывать подпись сенатора? Хейс обладал множеством способностей, но лично подлогом и подделкой документов никогда не занимался. Для этого существовали другие люди, которые всегда могли оказать подобную услугу, но в данном случае прибегать к их помощи — безумие. Вскрывать сейф сенатора конгресса США… Слишком рискованно. Нет, этот вариант следует решительно отмести, к тому же нет никакой гарантии, что Лейк арендовал сейф на свое имя. Он мог попросить об этом свою жену, и та с радостью согласилась бы положить в сейф, арендованный на ее имя, несколько бумаг, принадлежащих любимому мужу. И не задала бы ни одного вопроса.

Итак, вариантов множество, но все они по тем или иным причинам не устраивали Хейса. А мог сенатор Лейк хранить записи их бесед, например, в компьютере? Нет, этот вариант Хейс даже не собирался рассматривать всерьез. Скорее всего Лейк не только не умеет пользоваться компьютером, но даже и печатать на пишущей машинке. Он вырос в очень богатой семье, у него всегда находился под рукой личный секретарь, которому можно было продиктовать письмо или любой другой документ. А если сведения настолько важные, что их нельзя доверить секретарю, то всегда можно записать их самому, собственной рукой. Но даже если бы сенатор и умел обращаться с компьютером, то все равно хранить в нем секретные материалы — большой риск. Сейчас появилось столько умельцев, легко взламывающих любые, самые, казалось бы, надежные и защищенные системы, что проникнуть в базу данных компьютера — пара пустяков. Компьютерные взломщики постоянно снимают огромные суммы денег с банковских счетов владельцев…

Внезапно Хейс почувствовал легкий озноб. В голове с бешеной скоростью закрутилось сочетание слов «банковский счет»… Через мгновение перед его мысленным взором появилась ясная и четкая картина дальнейших действий, и он даже удивился, насколько она была проста. Как же он раньше до этого не додумался?

О чем он размышлял, о какой-то ерунде! Придумывал варианты, выстраивал версии… А ведь дело-то совсем несложное. Вопрос лишь в том, существует ли тетрадь или нет. Если Декстер Витлоу спрятал тетрадь где-нибудь вне помещения, ее не найти. Но если отдал на хранение своим родственникам, то…

Насколько известно, его жена умерла в январе, значит, все вещи, в том числе и тетрадь, находятся у дочери. Витлоу продала дом, купила квартиру, а недавно, после инцидента с Карлом Кленси, исчезла. Скрылась в неизвестном направлении. Возникает вопрос: будет ли Витлоу возить с собой тетрадь, представляющую большую ценность? Станет ли рисковать, зная, что в любой момент на нее могут совершить нападение люди, заинтересованные в получении этой тетради? Нет, не станет. Где же она прячет ее? В арендованном сейфе или в хранилище.

Хейс возбужденно потер руки, затем глубоко вздохнул, пытаясь справиться с сильным волнением. В Колумбусе живет приблизительно шестьсот тысяч человек, значит, в городе работают не менее сотни разнообразных хранилищ. Проверить каждое — невозможно, но существует простой способ, позволяющий сузить рамки поисков и выйти на то хранилище, в котором Витлоу держит эту тетрадь. То есть задача не такая уж и простая, но Хейс с ней обязательно справится.

Витлоу, арендовав сейф в банке или отсек в хранилище, должна ежемесячно вносить за него определенную фиксированную плату. Более того, у нее дома должны храниться договор с данным хранилищем и копии оплаченных счетов. По ним можно легко установить хранилище или банк, номер сейфа или отсека, а уж подобрать к ним ключи — не проблема.

В данный момент Витлоу не живет дома, она скрылась в неизвестном направлении. После инцидента с Карлом Кленси полиция, наверняка, сделала несколько обысков в ее квартире и успокоилась. Имя преступника известно, но он был застрелен, поэтому уголовное дело прекращено. Даже если предположить, что Витлоу по совету полиции временно живет в другом месте, а квартиру опечатали, — это тоже не страшно. Он сломает печать, проникнет в квартиру Витлоу и найдет необходимые бумаги. А дальше — дело техники.

Хейс радостно заулыбался и стал расхаживать по комнате, негромко напевая веселый мотив. Он был очень доволен собой: не зря он всегда доверял своему чутью, интуиции и не без оснований гордился своим умом и проницательностью. Завтра утром он позвонит сенатору Стивену Лейку, успокоит его, обнадежит и заверит в том, что тетрадь Декстера Витлоу со дня на день будет найдена. А потом совершит короткую, увлекательную, но очень плодотворную поездку в город Колумбус, штат Огайо.

Часы пробили половину пятого утра, а Джесс Макферсон все еще сидел рядом с Джоном Мединой перед компьютером и не отрываясь глядел на светящийся экран, на котором постоянно менялась информация. Он очень устал, веки слипались, а глаза, казалось, были засыпаны песком.

За эту бессонную ночь Джесс выпил много кофе, но он ему не помог. Его неумолимо клонило в сон, и он не переставал удивляться терпению и выдержке Джона Медины.

Джон выглядел отдохнувшим, спокойным, сосредоточенным, на его лице не было ни тени усталости, он сидел перед экраном компьютера, а его пальцы бесшумно скользили по клавиатуре, время от времени щелкая «мышью».

Джон Медина всегда отличался аккуратностью. Вот и сейчас, ночью, точнее, ранним утром, на нем была свежая белая рубашка, черные брюки — отутюжены, темные короткие волосы аккуратно подстрижены и причесаны. Кто бы мог подумать, что несколько дней назад этот молодой человек прилетел на похороны отца с другого конца земного шара и скоро снова окажется за много тысяч миль от родного дома! Мало кто знал, чем он занимается на самом деле, люди принимали его за преуспевающего банкира, адвоката, брокера… И Джесс был убежден, что Джон Медина при желании стал бы кем-то в этом роде, но… Он стал тем, кто он есть.

Джесс Макферсон любил Джона как родного сына, но вместе с тем сознавал, насколько он таинствен и опасен. Джесс знал его всю жизнь, но до сих пор так и не сумел составить о нем верного мнения. Джон был сложной, противоречивой натурой, а его внешний вид — задумчивого, немного медлительного молодого человека, носящего очки в тонкой оправе, — совершенно не соответствовал внутреннему содержанию. Он обладал четким, ясным умом, прекрасно развитой интуицией, великолепной памятью и умел заставить людей принять его точку зрения и сделать то, что ему нужно.

Джон владел всеми видами оружиями, знал множество различных приемов борьбы и мог убить человека одним точным и сильным ударом руки. Джон получил блестящую физическую подготовку в военно-морских силах США, умел управлять самолетом, кораблем, наземной техникой, знал медицину, побывал в более чем ста пятидесяти странах мира, где ЦРУ вело разведывательную работу.

В ранней молодости Джон некоторое время был женат, но его супруга вскоре умерла, и с тех пор он оставался холостяком. Поговаривали, что его жена тоже работала агентом, но вела двойную игру, делилась информацией с Кремлем, и Джон лично устранил ее за предательство. Джесс Макферсон не знал, верить ли этим слухам, а обратиться за ответом к самому Джону до сих пор не решался. Да и надо ли ворошить прошлое?

На светящемся экране компьютера появлялась все новая и новая информация, Джон Медина с сосредоточенным видом читал ее, а Джесс, откинувшись в кресле, тяжело вздыхал и зевал, не в силах бороться с одолевающим его сном.

— Черт возьми, кто бы мог подумать, что у них окажется столько общих знакомых! — пробурчал Макферсон, бросив взгляд на экран компьютера.

— Если они оба воевали во Вьетнаме, значит, мы должны быть готовы к тому, что у них окажутся сотни и сотни знакомых! — бодро парировал Джон. — К тому же, отец не просто находился там, он уезжал на время, потом возвращался… И так много раз! С Витлоу — похожая ситуация. Они встречались с множеством людей, и не обязательно, что в одно и то же время.

— Многие из них умерли более двадцати лет назад, — заметил Джесс Макферсон. — Ты же не будешь просматривать все их данные.

— Буду! — бодро отозвался Джон. — Потом круг поисков сузится, и нам будет легче вычислять.

Он нажал несколько клавиш компьютера, щелкнул «мышью», и тут же тихо зажужжал лазерный принтер. Джесс вынул из него лист бумаги с новыми данными.

— Так… посмотрим… — пробормотал он, глядя на полученную информацию. — Что это, Джон?

— Данные на всех общих знакомых, которые уже умерли.

— Ты все-таки считаешь, что мы идем по правильному пути? — с сомнением произнес Джесс.

— Я убежден в этом! Мы отследим тех, кто умер давно, потом перейдем к тем, кто скончался в последние годы. Затем проверим самых, так сказать, свежих покойников, умерших приблизительно в одно и то же время, что отец и Витлоу.

Джесс подал ему распечатку, тот на минуту оторвал взгляд от экрана компьютера и начал просматривать полученные данные. Воцарилась тишина, потом вдруг Джон Медина тихо произнес:

— Взгляни вот на эту фамилию, Джесс!

Джесс склонил голову над листком бумаги.

— Ты что-то нашел?

— Да, смотри вот сюда! — И Джон ткнул пальцем в одну строчку.

— Интересно… Знакомая фамилия! Надо бы проверить…

— Ты его знал? — Джон напряженно глядел на коллегу.

— Нет, но зато мы знаем его брата! — усмехнувшись, ответил Джесс Макферсон и почувствовал, как тяжелая сонливость, одолевавшая его всю ночь, исчезла.

— Доброе утро, дорогая!

Марк Частин присел на постель, склонился над лежащей Карен и нежно поцеловал ее в губы. Карен открыла глаза, замигала, а потом на ее лице появилась счастливая улыбка. Они снова вместе, рядом, она лежит в постели Марка, а он будит ее ласковым поцелуем!

— Кофе готов!

— Доброе утро! А сколько сейчас времени?

— Еще рано. Половина восьмого.

— А почему ты встал? Ты же говорил, что в эти дни тебе не надо идти на работу?

Карен села в постели, и Марк подал ей чашку с дымящимся кофе. Она сделала несколько глотков и снова улыбнулась.

— Да, мне не надо идти на работу, но сегодня мы с тобой полетим в Колумбус! Я уже позвонил в аэропорт и заказал билеты на самолет.

— В котором часу наш рейс?

— В половине одиннадцатого утра.

Карен задумалась. Она не знала, как отнестись к известию о том, что сегодня снова окажется в Колумбусе. Она не хотела туда возвращаться, слишком свежи были в памяти события последних дней, особенно эпизод с преступником, чуть не убившим ее. Карен старалась не думать о своем доме, в котором она даже не побывала перед отлетом в Новый Орлеан. Вместе с тем мысль о том, что она вернется в Колумбус не одна, а с Марком, придавала сил. Удивительно, но, несмотря на драматические события, которые ей пришлось пережить, Карен, приехав в Новый Орлеан, постоянно чувствовала себя счастливой. Это чудесное ощущение не покидало ее ни на минуту. Разом исчезли все страхи и тревоги, а произошедшее с ней в родном городе казалось чем-то нереальным, ночным кошмаром, который внезапно оборвался, как только она проснулась и открыла глаза. Карен даже было неловко перед самой собой и Марком, что после всего случившегося, особенно убийства отца, она постоянно улыбается, веселится и… занимается любовью. А они с Марком весь вчерашний день провели в постели, прерываясь лишь, чтобы поесть, принять душ и поспать. Сегодняшняя ночь тоже была наполнена безумной страстью, жаркими объятиями, упоительными поцелуями.

Карен, забыв обо всем на свете, думала только о своей любви к Марку, который ей так дорог, о скором замужестве и новой счастливой жизни, которая вот-вот начнется. Собственно, она уже началась, несмотря ни на что.

Чем лучше Карен узнавала Марка, тем больше убеждалась в том, что он порядочный, воспитанный, надежный человек, на которого можно положиться в любой, самой серьезной ситуации. Марк всегда поможет и найдет правильное решение любого сложного вопроса.

Карен допила кофе, поставила пустую чашку на столик, стоящий около постели, и, улыбнувшись, обняла Марка за шею.

— Как не хочется никуда уезжать, — прошептала она. — Но ты говоришь, у нас мало времени?

— Смотря на что! — лукаво ответил Марк.

— Ты намекаешь…

— Нет, дорогая. Я ни на что не намекаю. Вставай, прими душ, оденься, а я пойду на кухню готовить завтрак!

Карен поцеловала Марка в губы, а он ладонью ласково провел по ее обнаженным плечам и груди, почувствовав, как напряглось ее тело. Марк глубоко вздохнул и с сожалением произнес:

— Однако нам пора собираться…

Он вышел из спальни, а Карен еще несколько минут сидела, думая о том, как хорошо ей с Марком. Она больше не стеснялась его, и сейчас ее не смущало, что она сидела перед ним обнаженной, а он был уже одет.

После завтрака Марк Частин позвонил Антонио Шаннону, чтобы дать последние наставления перед своим отъездом.

— Знаешь, Антонио, я все-таки решил связаться с Макферсоном, — сообщил он после того, как они с напарником обменялись несколькими приветственными фразами.

— У вас появилась дополнительная информация, Марк?

— Карен вспомнила, что незадолго до смерти отца она получила по почте посылку.

— От кого?

— От отца. Мы собираемся лететь в Колумбус и взглянуть на ее содержимое.

— А она не вспомнила, что, хоть примерно, находилось в посылке?

— Бумаги, старые записи…

— Любопытно… Когда вы вернетесь, Марк?

— Сегодня поздно вечером или завтра. Я не стал заранее заказывать обратные билеты, поскольку не знаю, как события будут развиваться дальше. Скорее всего будем здесь завтра. Договорись с нашими парнями, пусть они приглядят за моим домом. Сам понимаешь, всякое может случиться в мое отсутствие.

— Понял, Марк! Все сделаем в лучшем виде! Я и сам наведаюсь к вам, погляжу, все ли в порядке! Позвоните мне, как вернетесь! Я буду ждать!

— Обязательно, Антонио! Как только я приеду, сразу же поставлю тебя об этом в известность.

Марк попрощался с напарником и набрал номер телефона Макферсона. Решение позвонить ему и приоткрыть карты далось непросто. Он долго думал перед этим, размышлял и наконец пришел к выводу, что Макферсону можно доверять.

Джесс поднял трубку на втором гудке.

— Это детектив Частин! Мисс Витлоу находится у меня. Через два часа мы вместе с ней вылетаем в Колумбус. В отсеке одного из хранилищ лежит посылка. В ней — старые бумаги ее отца. Антонио Шаннон в курсе того, что я вам звоню.

— А вы осторожный человек, детектив! — усмехнувшись, произнес Макферсон.

— Без осторожности в нашей работе не обойтись! — парировал Марк Частин.

Джесс Макферсон несколько секунд молчал, обдумывая полученную информацию, а потом сказал:

— Я все понял, детектив. Я пошлю вслед за вами своего человека. В случае чего он прикроет вас и поможет.

— Опишите его внешность, чтобы я не нервничал понапрасну, заметив хвост, — попросил Марк.

Макферсон снова замолчал. Частину показалось, что он закрыл рукой микрофон и что-то тихо сказал кому-то, находившемуся рядом.

— Итак, запоминайте: высокий мужчина, на вид — тридцать лет. Темные, коротко стриженные волосы, очки… Запомнили?

— Конечно. Еще приметы есть?

— Он… на нем будет надета бейсболка красного цвета. На ней надпись: «Цинциннати».

— Я все понял, мистер Макферсон!

Марку показалось, что человек, который будет сопровождать их с Карен в поездке и есть невидимый собеседник Макферсона. В противном случае его собеседник не прикрывал бы микрофон рукой. Тот, второй, наверняка подсказывал ему свои приметы.

— Мистер Макферсон, мне кажется, будет лучше, если ваш человек поедет не следом за нами, а прибудет на место чуть раньше, — сказал Марк Частин.

— О'кей, без проблем! — отозвался Макферсон.

— Как он опознает нас?

— Мы уже имеем фотографии: и вашу, и женщины.

— Однако вы быстро работаете! — воскликнул Частин.

— Стараемся! — усмехнувшись, ответил Макферсон.

— У вас не появилось никаких новых данных?

— Кое-что мы выяснили, но эта информация, причем весьма любопытная, требует тщательной проверки. Пока не уверен, что нам удастся подтвердить или опровергнуть… кое-что. Мы больше рассчитываем на другое!

— На что же?

— Что ваша поездка окажется успешной, и, увидев содержимое посылки, мы получим ответы на все непростые вопросы. Желаю удачи, детектив Частин!