Скажи мне все

Глава 6

— Карен Витлоу… Карен Витлоу… — хрипловатым голосом повторял Карл Кленси, слюнявя палец и перелистывая тонкие страницы телефонного справочника.

Он стоял в телефонной будке, полуденное солнце ярко светило, мешая ему вчитываться в мелкие строчки справочника. Карл Кленси повернулся так, чтобы назойливое солнце оказалось у него за спиной, и снова принялся искать телефон Карен Витлоу. Наконец нашел: «К. С. Витлоу», облегченно вздохнул и усмехнулся. Ну слава Богу, отыскалась эта Витлоу. А может быть, это и не она? Полного имени не указано, лишь инициалы «К. С.». Впрочем, ничего удивительного. Многие, особенно одинокие женщины, подают о себе неполные сведения. Кто — по рассеянности, а некоторые поступают так сознательно, думая, что отсутствие полного имени обеспечит безопасность в случае, если кто-нибудь захочет воспользоваться номером их телефона.

Карл Кленси достал из кармана монету, бросил ее в прорезь телефонного автомата и набрал номер, указанный в справочнике. После четырех длинных гудков раздался характерный звук включения автоответчика, и он услышал приятный молодой женский голос:

— Вы набрали номер 555 — 0677. Оставьте, пожалуйста, ваше сообщение. Спасибо.

Карл Кленси опустил трубку на рычаг.

«Хорошенькая пташка с ласковым голоском, — усмехнулся он. — Однако соображает! Не стала называть свое имя и фамилию. Правильно, мало ли кто и с какими намерениями звонит. Просто повторила номер телефона».

Его вообще всегда удивляла потрясающая наивность и доверчивость людей. То сообщают любому позвонившему на автоответчик свою фамилию или на почтовых ящиках приклеивают белую полоску с именем и фамилией владельца. Например, «Хэндерсон А. Д.». Ну как не назвать этого Хэндерсона недоумком или идиотом? Приятно и не хлопотно какому-нибудь вору и грабителю прочесть его фамилию, потом по справочнику узнать номер телефона, выяснить, в какое время он отсутствует…

Впрочем, в данном случае Карл К\енси знал ее имя. Он позвонил лишь затем, чтобы еще раз проверить адрес. Итак, дамочки дома нет, очевидно ушла на работу. Карлу сообщили, что эта Витлоу работает медсестрой в больнице, значит, именно сегодня — ее смена. Что ж, замечательно, прямо сейчас он к ней и отправится.

Карлу Кленси предстояла важная, но привычная работа. Хейс велел ему обыскать дом Карен Витлоу и найти тетрадь. Какую? Этого не знал и сам Хейс. Единственное, что он сказал, — тетрадь должна быть старой и потрепанной. Ладно, примета не ахти какая, но Карл Кленси считал себя профессионалом и полагал, что без труда справится с заданием. То есть, конечно, обыск предстоит долгий и тщательный, но Карл был уверен, что у него все получится. Кстати, Хейс велел особенно не церемониться и в случае неудачи поджечь дом. Карл надеялся, что ему не придется идти на такие крайние меры, наверняка тетрадь находится где-то в доме. Большинство людей не тратятся на аренду сейфов, предпочитая хранить важные документы у себя дома. Они искренне надеются, что сумеют спрятать вещь так надежно, что никакой грабитель ее не отыщет.

— Каждый считает себя умнее другого. И напрасно, — изрек Карл Кленси. — Я найду эту проклятую тетрадь, будьте уверены.

Он вышел из телефонной будки, сел во взятую напрокат машину и развернул карту с планом города. Внимательно изучил ее, затем убрал и включил мотор. Улица, на которой жила Карен Витлоу, находилась в пятнадцати минутах езды. Если все пройдет удачно, а в этом Карл почти не сомневался, он сумеет улететь из города уже вечерним рейсом.

Медленно проезжая по кварталу, где находилась нужная ему улица, Карл осматривал дома, прилегающие к ним сады с аккуратно подстриженными зелеными лужайками и стоящие у входа машины. Дома были небольшими, и по их внешнему виду можно было догадаться, что здесь жили пожилые люди или совсем молодые супружеские пары, не имеющие достаточно денег на лучшее жилище. Около некоторых домов стояли машины — значит, жильцы дома. Рядом с другими машин не было. Такие дома нравились Карлу Кленси больше: хозяева отсутствуют, и его никто не увидит. Карл знал, как любопытны и назойливы пожилые люди. Вечно подглядывают из окон, высматривают, вынюхивают… А какое удовольствие от этого получают! Нет, ему надо быть предельно осторожным и вести себя так, чтобы ни один не в меру любопытный жилец не заметил его.

Карл Кленси припарковал машину на стоянке около магазина, не привлекая внимания. Оставлять машину около дома Витлоу или на улице неподалеку он не решился. Соседи этой Витлоу наверняка знают, кто, к кому и на каких машинах приезжает, — рисковать нельзя. Войдя в магазин. Карл, опустив голову, купил для отвода глаз бутылку лимонада и тотчас вышел, но не вернулся к машине, а быстро пошел в сторону дома Карен Витлоу.

Очутившись на нужной улице, он стал искать вывеску с номером ее дома, попутно думая о том, чтобы на него не напала чья-нибудь злая собака. Ведь ему придется пробираться к дому Витлоу задними дворами, через кусты и живую изгородь, следовательно, какая-нибудь злющая шавка может на него наброситься или просто поднять шум и привлечь внимание соседей. Так и есть, одна уже залаяла, но, судя по тоненькому голоску, с ней проблем не будет, если она попытается его укусить.

Карл остановился, замер и стал прислушиваться к лаю собачонки. Наконец все стихло, и он стал осторожно пробираться дальше. Вот и дом Карен Витлоу.

Карл Кленси незаметно проник на задний двор и, бесшумно ступая, подошел к задней двери. Прислушался. Никого. Тишина. Карл быстрым наметанным взглядом осмотрел дверь, замок и усмехнулся. Работать с таким замком — одно удовольствие: старый, ненадежный, легкий в обращении. Он вскроет его за несколько секунд. Господи, ну почему люди столь легкомысленны, глупы и самонадеянны?

Без труда попав в дом, Карл Кленси, оглядевшись, быстро прошелся по комнатам, прикинул в уме, где лучше всего искать в первую очередь и с чего начинать обыск. Опыт подсказывал, что начинать следует с таких мест, как морозильная камера холодильника, шкафчики с выдвижными ящичками, с обивки кресел с нижней стороны. Вот если бы знать, как выглядит эта чертова тетрадь! Впрочем, тетрадь — она и есть тетрадь. Он найдет ее, даже если их будет много. Перелистает каждую и догадается по содержанию записей, какая именно нужна Хейсу.

Карл Кленси начал методично обыскивать дом. Он выдвигал каждый ящик шкафа, просматривал его, проверял, нет ли там двойного дна. Тщательно проверял стулья и кресла, прощупывая сиденья с внутренней и внешней сторон. Ведь эта Витлоу могла зашить тетрадь в матерчатую обивку. Но нет, ни в стульях, ни в креслах тетради не было. Дальше по очереди шли занавески на окнах и тяжелые гардины, защищающие в летнее время от яркого солнца. Карл Кленси методично, сантиметр за сантиметром проверял их, прощупывал, но ничего не нашел.

«Умная девица эта Витлоу, — думал Карл, перейдя к обыску подушек, лежавших на диване. — Хорошо соображает. Куда же она запрятала эту чертову тетрадь?»

Карл работал аккуратно. В отличие от многих взломщиков, он никогда не ломал мебель, не срывал с окон занавесок и не вспарывал обивку диванов, кресел и стульев. Он производил обыск тщательно, не допускал никаких разрушений, не разбрасывал содержимое шкафов по комнатам. Ведь высший профессионализм не в том, чтобы все порушить и поломать, — это может каждый. А вот обыскать квартиру так, чтобы хозяева даже не заметили, что в их отсутствие кто-то побывал в доме, — настоящее мастерство, которым владеют редкие профессионалы. А Карл Кленси считал себя именно таковым.

На стенах висело несколько фотографий, на которых была запечатлена молодая пара, очевидно, сама Карен Витлоу и ее муж или любовник. Дамочка Карлу понравилась: симпатичная блондиночка, улыбающаяся, кокетливая. На одной фотографии она сидела на коленях у мужчины и нежно обнимала его за шею.

«Я бы тоже не отказался, чтобы ты посидела у меня на коленях, — ухмыляясь, думал Карл, продолжая методично осматривать дом. — Куда же ты спрятала эту тетрадь, милашка?»

В ванной комнате, где Карл Кленси продолжил обыск, на полочке под зеркалом стояли мужские принадлежности для бритья.

«Значит, твой приятель живет у тебя, — размышлял Карл. — Или по крайней мере часто ночует. А может быть, ты вышла за него замуж, Карен Витлоу? Нет, вряд ли. Если бы ты вышла замуж, то сменила бы фамилию и я не нашел бы тебя в телефонной книге. Или вышла замуж, но совсем недавно, и в справочнике остались старые сведения».

Карл Кленси обыскивал дом в течение двух часов, а старая тетрадь так и не была найдена. Он знал, что не пропустил ни единого сантиметра. Оставался небольшой сад возле дома, но Карл не мог позволить себе перекапывать его днем, на виду у любопытных соседей. Да и вряд ли Витлоу закопала тетрадь в землю! Что ж, пора заканчивать и поджигать дом. Хейс особенно настаивал на этом пункте. Если Карл Кленси что-то и проглядел, то проклятая тетрадь сгорит вместе с домом. Дом поджигать не хотелось, но приказ есть приказ, и его следует выполнять.

Карл прошел в кухню, где уже сделал обыск, еще раз все внимательно осмотрел и решил, что пора начинать. Кухня в любом доме — это самое опасное место, тут чаще всего начинается пожар, и трудно определить, когда кухню поджигают специально. Профессионалы делают это таким образом, чтобы люди думали, будто произошел несчастный случай.

Карл Кленси взглянул на плиту и усмехнулся. На плите в сковородке лежало остывшее жареное мясо. Как хорошо, что эта Витлоу жарила его утром! Теперь с поджогом вообще не будет никаких проблем. Могла она в спешке, собираясь на работу, забыть выключить плиту? Конечно, могла!

Карл Кленси включил плиту, взял полотенце и положил его на стоявший рядом с плитой шкафчик так, чтобы один конец попал на сковородку. Очень скоро здесь запылает такой огонь, что только держись! Никому и в голову не придет, что произошел поджог. Молодая хозяйка очень торопилась, не выключила под сковородкой плиту, а небрежно брошенное кухонное полотенце оказалось на соседнем столике в опасной близости от огня.

Карлу стало даже немного жаль Карен Витлоу: сгорит дом, будут уничтожены в огне все вещи, одежда, мебель.

Да, неприятно… Что ж, она не оставила ему выбора. Хотела всех перехитрить и куда-то спрятала тетрадь! Теперь придется расплачиваться за это.

Полотенце загорелось, и огонь, перебросившись с него на обитый пластиком кухонный шкафчик, уже вовсю лизал его поверхность. Кухня наполнялась едким удушливым дымом. Карл Кленси открыл все двери, чтобы лучше была тяга и быстрее разгорелся пожар, и торопливо покинул дом. Тем же путем, через кусты и задние дворы, он пробрался на соседнюю улицу, остановился, огляделся по сторонам и, с облегчением заметив, что вокруг никого нет, зашагал к магазину, на стоянке которого оставил машину. Сел за руль, включил мотор, и машина рванулась с места.

Через десять минут округа наполнилась завыванием пожарных и полицейских сирен, громкими взволнованными голосами соседей, криками, шумом, треском… Дом пылал, и прибежавшие люди опасались, как бы сильный огонь не перебросился на соседние дома и растущие неподалеку деревья. Карл Кленси уже находился на безопасном от места преступления расстоянии и почти не волновался. Никто не догадается, что дом подожгли. Огонь уничтожит все следы. Даже если пожарным удастся потушить огонь, это будет очень не скоро. К тому времени Карл Кленси уже покинет город.

Снова и снова прокручивая в уме события последних двух часов, Карл думал о том, что он одновременно и потерпел неудачу, и выиграл. Да, он не нашел тетради: он ведь с самого начала уверял Хейса в том, что вряд ли Витлоу хранит ее в доме. Но тот настаивал на своем…

Зато он поджег дом, и если злополучная тетрадь все-таки была спрятана в каком-нибудь укромном месте, то она сгорит вместе с домом. Карл Кленси тщательно и профессионально выполнил свою работу, и у Хейса не может быть к нему никаких претензий. Он сделал все в точности, как велели.

Старая пыльная машина, покрытая пятнами ржавчины, свернула с широкой грязной дороги и выехала на пустырь, где помещалась большая свалка. Из машины вышли два худых долговязых подростка, держа в руках оружие. Они часто приезжали сюда, чтобы потренироваться в стрельбе. Здесь было хорошо и удобно во всех отношениях: много пустых консервных банок, служивших мишенями, и отсутствие людей. Свалку окружали густые высокие кусты, за которыми ничего не было видно.

— А здорово мы вчера повеселились! — говорил один, продолжая делиться с приятелем подробностями состоявшейся накануне вечеринки.

— Да уж, ничего не скажешь!

— Слушай, а как ты думаешь, ее папаша в курсе, где его дочка проводит время и с кем?

Второй подросток загоготал:

— Вряд ли! Если бы он знал, то всыпал ей хорошенько!

— Я тоже так думаю!

— Интересно, она уже проснулась?

— Как же! Уверен, что дрыхнет без задних ног!

Подростки вышли на середину свалки и принялись ставить в два ряда пустые ржавые консервные банки. Затем началась стрельба по мишеням. Банки с грохотом отлетали в разные стороны, и каждый выстрел сопровождался громкими одобрительными криками парней.

Когда первый ряд банок был уничтожен, подростки решили, что настало время немного передохнуть. Солнце ярко светило и становилось жарко.

— Пойдем поближе к кустам! — предложил один. — Посидим в тени!

Они направились к высоким густым кустам и уже хотели сесть на землю, как вдруг один подросток схватил другого за рукав.

— Смотри, там что-то блеснуло! — воскликнул он.

— Где?

— Да вон, за кустами!

Парни осторожно раздвинули колючие густые ветки и увидели машину. Пробравшись сквозь кусты, они медленно стали приближаться к автомобилю.

— А вдруг там какая-нибудь парочка занимается любовью? — прошептал первый подросток. Второй захихикал:

— То-то смеху будет, если мы их застукаем!

— Да уж, представляю их испуганные физиономии!

— А может, это кто-то из наших?

— Или их родители развлекаются?

Они сделали еще несколько шагов по направлению к машине и увидели старый, покрытый толстым слоем пыли четырехдверный «понтиак». Все стекла были подняты.

— Вряд ли там занимаются любовью! — высказал предположение первый парень. — Смотри, окна закрыты. Кто же будет на такой жаре заниматься любовью? В машине никого нет!

Второй подросток приблизился к «понтиаку»и тихо произнес:

— Похоже, ты прав, в ней никого нет! Водительское место пусто!

— А может, ее украли и спрятали здесь? — спросил первый.

— Пора сваливать, а то воры вернутся за ней и натолкнутся на нас! Пошли! Или вдруг появится полиция!

Но парень, не слушая товарища, заглянул в окна машины, некоторое время, словно оцепенев, молчал, а потом сдавленным голосом произнес:

— Там… там…

— Ну, что там? — нетерпеливо спросил второй.

— Там… труп мужчины!

Как только Карен спустилась по трапу самолета, ее лоб сразу покрылся испариной. Было очень жарко, душно, влажно, и она уже пожалела о том, что надела брюки и жакет с короткими рукавами. Надо было одеться в летнее платье, самое легкое и открытое. Правда, в салоне самолета ей было даже прохладно, а вот теперь… Тяжелая сумка оттягивала руку, Карен медленно шла в зал прилета и вздыхала. Неужели придется страдать от удушающей жары?

Единственное, что хоть немного порадовало Карен, — ей легко удалось купить билет на самолет. Детектив Частин был прав: на каждый рейс существовал резерв для таких, как у нее, непредвиденных случаев. Когда Карен позвонила в аэропорт и объяснила свою ситуацию, девушка-агент была с ней весьма любезна и тут же предложила место на ближайший рейс. Карен также без труда удалось договориться и с больничным начальством, поменяться сменами с одной из медсестер. Она не знала, когда вернется обратно, но та заверила, что все будет нормально и в случае чего ее подменят коллеги.

Карен была голодна, но не представляла себе, как можно есть в такую жару. В самолете пассажирам предлагали ленч, но она настолько нервничала, была так расстроена и подавлена, что не стала ничего есть.

Карен вместе с другими пассажирами вошла в зал прилета, прошла все необходимые формальности и, остановившись около движущейся широкой резиновой ленты, по которой ехал багаж, стала дожидаться своего чемодана.

Когда она получила свой чемодан, какой-то любезный пожилой лысоватый мужчина предложил ей донести тяжелые вещи до стоянки такси. Карен с благодарностью взглянула на мужчину и улыбнулась. Как все-таки приятно, что в незнакомом городе встречаются такие вежливые люди! Господин донес чемодан Карен до машины, она горячо поблагодарила его, и они распрощались.

Молодой худощавый чернокожий водитель такси положил вещи Карен в багажник, широко улыбнулся и, показав белоснежные зубы, весело произнес:

— Прекрасный денек, мисс! Куда мы едем?

Карен с удивлением посмотрела на водителя. И эту жару он называет прекрасным деньком? А может быть, по местным меркам день и действительно неплохой: небо голубое и чистое, облаков нет, солнце светит ярко. Вокруг много зелени, в воздухе, несмотря на жару, пахнет свежестью, и даже дует легкий, чуть заметный ветерок. Скоро и она привыкнет к этой погоде!

Карен тоже улыбнулась водителю такси и ответила:

— Я пока нигде не остановилась, но мне надо попасть в Восьмой район. В полицейское управление на Ройял-стрит.

— Вы хотите ехать туда с вещами? — удивился водитель. — В нашем городе много отелей, и я уверен, что в некоторых из них, несмотря на летний сезон, есть свободные номера. Может быть, вас отвезти сначала туда?

— Не знаю, — неуверенно пробормотала Карен, — куда мне лучше ехать: сначала в полицейское управление или в отель.

— Давайте поедем во Французский квартал, где находится Ройял-стрит, возможно, вы снимете там номер, — предложил водитель. — Так будет удобнее.

— Хорошо, — согласилась Карен.

А в самом деле, почему бы сначала не снять номер в отеле? Не пойдет же она с тяжелой дорожной сумкой в полицейское управление?

— А вы уверены, что будут свободные номера? — спросила она. — Насколько мне известно, летний сезон в самом разгаре, и у вас в городе, наверное, много туристов.

— Да, это так, мисс, — ответил чернокожий водитель. — Как правило, в маленьких отелях летом с номерами сложно, но в таких больших и известных, как «Шератон» или «Марриотт», — свободные комнаты есть всегда. Но… — Он на секунду замялся. — Там дороговато, мисс.

— Ничего страшного, — улыбнулась Карен.

Разве она не может позволить себе пожить некоторое время в роскошном отеле? Сейчас Карен была такой внутренне опустошенной, усталой и голодной, что думала прежде всего не о деньгах, а о комфорте.

— Отвезите меня в «Марриотт»! — попросила она водителя.

Тот кивнул, а потом принялся любезно объяснять молодой пассажирке, как лучше всего добраться до Ройял-стрит.

— Отель находится в двух кварталах от нужной вам улицы, мисс, — говорил водитель. — Как придете на Рой-ял, сразу поворачивайте направо. Потом пройдете немного вниз по улице и увидите полицейское управление. Уверяю вас, мисс, вы его не пропустите! Такое желтоватое здание с колоннами, его часто показывают по телевизору, почти каждый день. Оно обнесено металлической оградой. Войдете в ворота и сразу увидите много припаркованных полицейских машин. В общем, быстро найдете!

Карен слушала объяснения чернокожего водителя, улыбалась и кивала. Сейчас ей хотелось поскорее попасть в отель, снять номер и лечь отдохнуть. Не может же она в таком виде — бледная, с синяками под глазами появиться в полицейском управлении перед детективом с бархатным голосом!

Примерно через час Карен уже находилась в одном из дорогих номеров отеля «Марриотт»и с любопытством оглядывала свое временное жилище. Большая просторная комната с удобной красивой мебелью и большой двуспальной кроватью, огромное, от пола до потолка, окно, выходящее на Миссисипи и Французский квартал, который с высоты пятнадцатого этажа выглядел почти крошечным, а двух — , трехэтажные дома казались игрушечными.

Карен немного отдохнула, поела, привела себя в порядок, полюбовалась дивным видом, открывавшимся из окна, и решила, что настало время отправиться на Ройял-стрит, в полицейское управление Восьмого района. Любезный чернокожий водитель так обстоятельно и подробно все рассказал, что не было нужды обращаться к прохожим с вопросами. Выйдя на улицу, Карен снова ощутила сильную жару. Солнце нещадно палило, и даже на теневой стороне улицы было тяжело дышать.

«Идти недалеко, но, может, лучше взять такси? — подумала она. — Господи, до чего жарко!»

Карен уже стала оглядываться в поисках машины, но, заметив множество людей, идущих и гуляющих по улицам, передумала. Небольшие группы туристов, по три-четыре человека оживленно переговаривались, молодые мужчины и женщины — по виду государственные служащие — спешили, очевидно, на обед, домохозяйки делали покупки в магазинах, всюду были слышны бодрые голоса, иностранная речь и смех. И никто, решительно никто, как показалось Карен, не умирал от изнуряющего зноя.

«Пора и мне начинать привыкать к жаре, — мысленно сказала она себе. — Ведь неизвестно, сколько дней мне придется здесь пробыть!»

Карен миновала Канал-стрит и вышла на Ройял-стрит. Французский квартал ей понравился с первого взгляда. Это был старинный район со старыми двух-и трехэтажными домами, расположенными по обеим сторонам узкой улицы, мощенной булыжником. Неровная мостовая с выбоинами придавала кварталу дополнительное очарование. Дома тоже были старой застройки, некоторые выглядели ветхими, но металлические ограды вокруг домов и ворота были выкрашены в светлые тона, входные двери сверкали яркими красками, а около ворот стояли красивые современные машины. Каждый дом окружали прекрасные, хорошо спланированные сады со множеством цветов, которые издавали дивный аромат, балконы обвивал плющ, повсюду стояли пальмы в кадках, а ярко-зеленая трава была аккуратно подстрижена. Во Французском квартале находилось множество небольших магазинчиков и лавок с экзотическими манящими витринами, и Карен решила, что как только освободится, то непременно заглянет туда.

Карен издалека увидела полицейское управление Восьмого района, прибавила шаг. Здание выглядело именно так, как его описал чернокожий водитель такси: желтовато-оранжевого цвета, с колоннами, обнесено черной металлической оградой, рядом стоянка для служебного транспорта. При входе вывеска: «Полицейское управление Восьмого района Нового Орлеана».

Карен прошла по узкой дорожке, ведущей к входу, на минуту остановилась, собираясь с мыслями, и открыла массивную дверь. Прямо перед ней находился просторный, с высоким потолком холл, стены которого были выкрашены в голубой цвет. В холле стояло несколько кресел и столиков, на которых лежали брошюры, предназначенные для туристов. За столом сидела девушка-дежурная и внимательно смотрела на вошедшую посетительницу.

Карен вдруг охватило волнение. Она никогда прежде не бывала в полиции и не очень хорошо представляла, как надо тут себя вести и что говорить. Она робко приблизилась к девушке-дежурной и робко произнесла:

— Добрый день. Могу я видеть детектива Марка Частина?

Девушка еле заметно улыбнулась:

— Да, мэм, он сейчас должен находиться здесь. Назовите, пожалуйста, свое имя. Я позвоню и узнаю, сможет ли он вас принять.

— Меня зовут Карен Витлоу. Мы договаривались с детективом, что я приеду в полицейское управление.

Дежурная кивнула:

— Подождите, пожалуйста, мисс. — Она набрала номер телефона, быстро сказала несколько фраз, а потом, положив трубку, обратилась к Карен:

— Мистер Частин ждет вас в своем кабинете. Идите прямо, потом направо. Третья дверь по левой стороне.

Карен поблагодарила дежурную и, миновав холл, направилась вперед по коридору. В длинном просторном коридоре, куда выходило множество дверей с табличками, громко жужжали вентиляторы, и Карен замедлила шаг, чтобы немного остыть и насладиться долгожданной прохладой. Из-за дверей кабинетов доносились громкие голоса, звонки телефонов, запахи крепкого кофе и дымящихся сигарет. Дойдя до нужной двери, Карен остановилась, мысленно сосредоточилась и негромко постучала. В ответ раздался знакомый бархатный баритон:

— Входите.

Карен нерешительно приоткрыла дверь, и навстречу ей вышел молодой мужчина — детектив Марк Частин. От удивления Карен долго не могла опомниться и даже забыла, что надо поздороваться, — такое сильно впечатление произвел на нее полицейский. Она вдруг вспомнила, что накануне поездки почему-то представляла себе детектива Частина пожилым толстяком, лысым и обрюзгшим, с дюжиной малолетних детей. Перед Карен стоял молодой, очень привлекательный человек лет тридцати, высокий, с хорошей спортивной фигурой. Чуть смуглое, в обрамлении аккуратно подстриженных черных волос лицо было приятным, с правильными чертами и волевым подбородком. Темные блестящие глаза под черными густыми бровями смотрели пристально и оценивающе. Карен показалось, что детектив видит ее насквозь. Она смутилась, опустила голову и сделала несколько шагов к хозяину кабинета.

Марк Частин стоял перед посетительницей и внимательно ее рассматривал. Собственно, он бросил на нее всего один короткий пристальный взгляд. Марк Частин давно работал в полиции и за это время научился быстро и почти безошибочно оценивать не только внешние данные людей, но и то, что за ними скрывается. Вот и сейчас от его взгляда не укрылась практически ни одна деталь.

Итак, Карен Витлоу, дочь погибшего уличного бродяги Декстера Витлоу. Миловидна, но, вне всякого сомнения, сдержанна, неэмоциональна. Может быть, даже чересчур хладнокровна. Для молодой женщины около тридцати лет это странно. Ведь она пришла к нему в полицейское управление, уже зная о том, что ее отца убили. Никаких слез в глазах, ни сдержанных рыданий, ни всхлипываний — обычных эмоций, возникающих при столь трагической ситуации, как смерть отца. Впрочем, кто знает, может быть, они долгое время не поддерживали отношений. Но все равно реакция на смерть должна быть — хотя бы печаль, растерянность, удивление, смятение…

Но если посмотреть на Карен Витлоу глазами обычного молодого мужчины, а не полицейского, то нельзя не признать, что она очень хороша собой. Среднего роста, стройная фигура, симпатичное лицо с высокими скулами и чуть пухлыми губами, темные выразительные глаза. Взгляд прямой, открытый, внимательный.

Марк Частин протянул Карен руку и улыбнулся:

— Добрый день. Я — детектив Частин.

— Очень приятно, — ответила молодая женщина и пожала ему руку. — Меня зовут Карен Витлоу.

Голос приятный, с легкой хрипотцой, машинально отметил Марк Частин. Рука прохладная, с шелковистой нежной кожей. Тонкие, длинные, хорошей формы пальцы, с коротко стриженными ногтями, покрытыми бледным лаком. Никаких украшений, цепочек, браслетов, колец — всего того, что любят носить женщины. Лишь в ушах маленькие золотые сережки с камешками и часы на запястье, если, конечно, их можно отнести к женским украшениям. Густые, темные, коротко стриженные волосы, открытый высокий гладкий лоб. Аккуратная, опрятно одетая деловая женщина, строгая и сдержанная. Непонятно только, откуда у нее такая колоссальная выдержка.

— Садитесь, пожалуйста, мисс Витлоу! — предложил Марк Частин и подвел Карен к стулу с высокой прямой спинкой. Сидение на таком стуле, разумеется, не способствовало расслабленности и успокоению.

Карен молча села, аккуратно поправила юбку на коленях, сложила руки и выразительно посмотрела на детектива. В этот момент она почему-то напомнила ему фарфоровую куклу.

— Итак, мисс Витлоу… — начал Марк Частин. — хорошо, что вы так быстро собрались и приехали к нам…

Карен кивнула и, не дослушав детектива, произнесла:

— По телефону вы сказали, что моего отца убили случайно, в уличной перестрелке. Это правда?

Марк Частин немного помолчал, а потом, пристально глядя в глаза посетительнице, ответил:

— Нет, мисс Витлоу, это не совсем верно. — Он открыл лежащую перед ним папку с бумагами, полистал их и добавил:

— Вашего отца застрелили не случайно.

Карен слегка приподняла брови:

— Вот как? Значит…

— Да, его убили преднамеренно, мисс Витлоу. Почему — мы пока не знаем.

— Вы хотите сказать, мистер Частин, что у вас нет никаких предположений относительно того, почему застрелили моего отца?

— Совершенно верно, мисс Витлоу. Мы не нашли на месте преступления оружия и никаких важных улик. А мотив преступления мог быть любым. — Детектив Частин пожал плечами. — Что-либо связанное с наркотиками, его образ жизни… — Марк замялся. — Личная неприязнь, какие-то давние счеты…

Карен молча смотрела на детектива, и ему казалось, что ее лицо ничего не выражает, кроме вежливого равнодушия. Все-таки убили ее отца, неужели ей безразлично, кто это сделал и почему?

Неожиданно в голове Марка мелькнула важная мысль. А интересно, был ли у Декстера Витлоу страховой полис? И если был, то на какую сумму? Конечно, маловероятно, чтобы у бродяги, жившего на улице, имелась страховка, но чего не бывает в жизни? А ведь деньги по полису в случае смерти владельца получают члены семьи! И деньги могут оказаться немалые!

— Скажите, мисс Витлоу, когда вы в последний раз видели своего отца? — после некоторой паузы спросил Частин. Карен задумалась.

— Очень давно, — наконец тихо ответила она.

— Как давно? — настаивал Марк Частин.

— В последний раз я виделась со своим отцом много лет назад.

Марку показалось, что посетительница хотела добавить что-то еще, но передумала и плотно сжала губы.

— Скажите, а у вашего отца имелась страховка?

— Не знаю… Вряд ли…

«Господи, неужели этот детектив думает, что я убила отца, чтобы получить по его страховке деньги?»— Карен вздрогнула.

— Итак, вы не виделись много лет, мисс Витлоу, — продолжил Марк Частин. — Но вы знали, где живет ваш отец и как?

Карен послышались в бархатном баритоне детектива подозрительные, даже враждебные интонации.

«Он точно меня подозревает! Какая глупость!»— с раздражением подумала она. Неужели этот полицейский и в самом деле думает, что она способна убить отца из-за страховки? Карен была уверена: никакой страховки у Декстера не было. Не тот образ жизни он вел, чтобы ее иметь! Но почему Частин начал с ней разговаривать так, словно она в чем-то провинилась?

Неожиданно Карен поняла, чем вызвана перемена в отношении детектива к ней. Продумывая свой будущий разговор с дочерью убитого, Марк Частин наверняка был уверен, что она начнет плакать, переживать, негодовать на произвол преступности, царящей в Новом Орлеане. Карен держалась внешне очень спокойно, четко и уверенно отвечала на вопросы, а главное, не возмущалась откровенным равнодушием детектива к делу ее отца. Да и что толку было возмущаться?

Карен много лет работала в больнице медсестрой и постоянно сталкивалась со случаями, когда к ним попадали бездомные бродяги — избитые или с огнестрельными ранениями. У этих людей были родственники и семья, но никто не хотел забирать их домой после выписки. Бездомные люди часто становились жертвами воров, грабителей и убийц, потому что во многом их образ жизни способствовал насилию и различным преступлениям. Врачи добросовестно лечили их, поднимали на ноги, но полиция неохотно заводила уголовные дела по каждому такому случаю. Во-первых, в городском бюджете не хватало денег на проведение тщательных расследований и дорогостоящих экспертиз, а, во-вторых, сами полицейские не желали возиться с уголовными делами уличных бродяг. Им хватало дел поважнее. Существовало негласное циничное правило: чем меньше зарегистрировано социально неблагополучных элементов — тем лучше, чище и спокойнее жизнь в городе.

Карен на минуту захотелось рассказать этому полицейскому, что ее внешнее спокойствие вызвано многолетней привычкой наблюдать в больнице чью-то смерть и относиться к неизбежному концу жизни с хладнокровием. За время работы она почти смирилась с тем, что умирают и маленькие дети, и молодые парни, и приятные пожилые леди, с которыми еще вчера медсестры и врачи беседовали и даже шутили. Однако детектив Частин задал ей вопрос и теперь ждет ответа.

— Нет, я не знала, где жил отец и как, — с видимым спокойствием произнесла Карен.

— Он воевал во Вьетнаме, — вдруг сказал Марк Частин. В тоне детектива звучал не вопрос, а утверждение.

Карен подняла голову и немного удивленно посмотрела на него.

— Да, отец воевал во Вьетнаме, — повторила она.

Может быть, он намекает, что после Вьетнама отец, как и многие служившие там, вернулся морально сломанным, психически нездоровым, а его семья, то есть Джанет и Карен, не желая иметь осложнений и жить с таким человеком, выгнали его из дома? Но это не правда! Отец предпочел вести сомнительный образ жизни, надолго исчезать, потом появляться и снова уходить. Если бы этот детектив знал, как всю жизнь страдала бедная Джанет из-за того, что Декстер предпочел семье бродяжничество!

— Отец ушел из семьи, когда я была еще ребенком! — резко бросила Карен.

Она начала терять терпение, и сохранять внешнее спокойствие ей удавалось с трудом. Она так устала за этот длинный, нескончаемый день, хотелось есть, от жары и высокой влажности кружилась голова.

«Больше я не буду ему ничего объяснять, — подумала Карен. — Пусть строит какие угодно версии, подозревает меня…»

Больше всего ей хотелось сейчас, чтобы поскорее закончилась ее беседа с детективом и пролетели эти несколько дней, которые ей предстояло пробыть в Новом Орлеане. Она вернулась бы в Огайо, к себе домой, в квартиру, которую наконец-то решила обустроить и зажить в ней по-человечески. На работе ее ждут подруги-медсестры, больные, за которыми надо ухаживать, привычная обстановка, знакомые, приветливые лица…

— У вас есть еще какие-нибудь вопросы? — спросила Карен, немного дерзко взглянув на детектива.

Марк Частин, видимо, уловив произошедшую в посетительнице перемену, усмехнулся.

«А дамочка с характером, — подумал он. — И не такая бесчувственная, как хочет казаться!»

— Мисс Витлоу, вам предстоит пройти еще через несколько следственных процедур, — ответил он. — Одна из них — сама главная и наиболее неприятная — опознание тела вашего отца.

— Но вы же установили его личность!

— Таковы правила, — сухо отозвался Марк Частин. — А еще вам надо будет подписать несколько бумаг. Теперь… вот еще какой вопрос, мисс Витлоу. Вы уже подумали о том, как и когда повезете тело отца домой?

Услышав последнюю фразу детектива, произнесенную обычным, будничным тоном, Карен вздрогнула. Везти тело отца домой, в Огайо? Она рассчитывала поговорить с детективом, дать необходимые показания, опознать тело Декстера и… уехать!

Впрочем, нет, кое-какие отрывочные мысли относительно похорон Декстера крутились у нее в голове перед отъездом, но она прогоняла их, так как они напоминали о похоронах Джанет, а эти печальные воспоминания до сих пор были для нее невыносимо тяжелы и горестны. К тому же Карен не имела дополнительного места на кладбище. Когда она заказывала участок для похорон Джанет, ей и в голову не могла прийти абсурдная мысль позаботиться и о месте для Декстера. Похоронить этого человека, бросившего семью, разбившего жизнь жены, рядом с Джанет — об этом не могло быть и речи! Впрочем, как ни странно, Джанет, наверное, хотела бы найти последнее упокоение рядом с Декстером. Она всю жизнь любила его и прощала все обиды, недостойные выходки, пьянство и грубость.

— Нет, я пока не думала об этом, — неуверенно произнесла Карен. — То есть… мне надо забрать тело отца, я правильно вас поняла? Но я…

На лице детектива Частина появилось неодобрительное выражение.

— Вас это удивляет? — процедил он сквозь зубы.

— Нет! — спохватилась Карен. — Конечно, не удивляет. Просто все случилось так неожиданно, что я… немного растерялась.

— Мне понятны ваши чувства, мисс Витлоу, — кивнул Частин.

Карен взглянула ему в лицо. Этот полицейский — молодой, привлекательный, с темными глазами и чуть смуглым цветом лица — напоминал ей француза. А может быть, он и был им. Карен знала, что в Новом Орлеане проживает много потомков французов, существует Французский квартал, в котором, кстати, и находится полицейское управление.

Марк Частин поднялся из-за стола и сделал несколько шагов по комнате, чтобы размяться. Затем он подошел к сидящей на стуле Карен, наклонился к ней и сказал:

— Если для вас дорого вести тело отца на родину, я могу вам помочь и организовать похороны здесь.

От неожиданного предложения Карен смешалась и молча смотрела на склонившегося над ней детектива. Что кроется за его странным предложением? Обыкновенное человеческое желание помочь женщине, оказавшейся в незнакомом городе при столь драматических обстоятельствах, или скрытая насмешка над ее жадностью? Насколько он искренен? Карен не знала ответа.

— Разумеется, найти место на городских кладбищах невозможно, — продолжил Марк Частин, внимательно наблюдая за реакцией молодой женщины, — но в пригороде, в нескольких милях от Нового Орлеана, можно за небольшую сумму приобрести участок на кладбище. — Он сделал паузу, а потом добавил:

— Или вы можете кремировать тело вашего отца. Так выйдет еще дешевле.

«Дешевле», — мысленно повторила Карен.

Значит, он все-таки счел ее скаредной. Но как он может судить о ней, когда ему ровным счетом ничего не известно ни о ее жизни, ни об отношениях с Декстером! Двойственное чувство охватило Карен. Она злилась на детектива, полагая, что он не имеет морального права вести себя с ней подобным образом, и вместе с тем… она чувствовала к нему уважение и была благодарна. Что-то такое в нем было, в этом Марке Частине! Внутренняя сила, внешнее обаяние, надежность и основательность. Ей хотелось ему верить, несмотря ни на что: ни на раздражение, которое он вызывал у Карен своими безапелляционными суждениями, ни на немного надменную и снисходительную манеру держаться.

— Спасибо за участие, — тихо сказала она. — Я, наверное, кажусь вам неорганизованной и рассеянной… Дело в том, что несколько месяцев назад я потеряла мать, теперь произошел этот ужасный случай с отцом… Никак не могу собраться с мыслями…

— Понимаю. И все-таки, мисс Витлоу, нам с вами предстоит сегодня сходить в морг на опознание. К сожалению, таковы правила.

Под потолком монотонно жужжал вентилятор, но в маленьком кабинете Частина было все равно очень жарко и душно.

«Как он может носить пиджак в такую духоту? — вдруг подумала Карен. — На мне самое легкое платье, а я задыхаюсь от жары…»

Внезапно голова закружилась еще сильнее, тело охватила слабость, ладони сделались потными. Карен закрыла глаза, плотно сжала губы и постаралась справиться с подступающей дурнотой. Твердая сильная рука Марка Частина легла на ее запястье.

— Посидите спокойно, отдохните, — участливым тоном произнес он. — Вы еще не привыкли к нашей жаре. Я скоро вернусь.

Он вышел из кабинета, оставив дверь приоткрытой, и Карен уловила приятный аромат его туалетной воды. Она опустила голову на грудь и постаралась успокоиться. Из коридора доносились громкие голоса полицейских.

Подругам Карен, работавшим в отделениях «Скорой помощи»и травматологии, часто приходилось сталкиваться с полицейскими, приходившими туда по долгу службы. Карен же общалась с ними только во время прохождения практики, и у нее сложилось о них крайне негативное впечатление. Грубые, бесцеремонные, настойчивые, они не стеснялись крепко выражаться в присутствии молодых медсестер, говорили резкими голосами и хладнокровно взирали на страдания больных Интересно, а какой Марк Частин? Нет, он совершенно не похож на полицейских, с которыми доводилось сталкиваться Карен. На первый взгляд у него тоже есть недостатки, но и привлекательного много…

— Мисс Витлоу! — Бархатный баритон детектива вывел Карен из оцепенения и мгновенно вернул к действительности. — Я принес холодный лимонад. Выпейте, вам станет лучше!

Карен подняла голову, и Марк Частин протянул ей стакан с ледяным лимонадом.

— Пейте! — повторил он.

Карен сделала несколько глотков, не отрывая взгляда от детектива. Его лицо и спортивная фигура с накачанными мышцами излучали спокойствие и надежность. В его облике чувствовались основательность, стабильность, уверенность.

«Быть под защитой такого человека — что может быть лучше, — промелькнуло в голове у Карен. — Но его твердость и хладнокровие для преступников оборачиваются настоящей бедой. Такой человек добьется всего, он раскроет любое дело и заставит виновного сознаться в содеянном…»

— В нашем климате сильная жара всегда сопровождается повышенной влажностью, — сказал детектив. — Вы скоро привыкнете к этому. Сначала кажется, что нечем дышать, а потом организм начинает приспосабливаться. Ну как? Вам лучше?

— Да, спасибо, — тихо ответила Карен.

Надо собраться с силами, взять себя в руки, ведь она медсестра, а значит, не может позволить себе раскиснуть. Да и показывать свою слабость перед детективом Частином не хочется. Он и так проявляет любезность и терпение, испытывать которое уже просто неприлично.

— Ну и хорошо! — улыбнулся полицейский, и Карен вдруг заметила, какие у него выразительные, большие глаза.

Почему ей показалось, что у Марка Частика карие глаза? Наверное, потому, что он сам был смуглый, темноволосый, с черными бровями. А ведь глаза у него — серые, лучистые, в обрамлении густых, длинных черных ресниц.

Как же она сразу не заметила? Впрочем, поначалу детектив держался с ней официально, прохладно и немного отчужденно, взгляд его был строгим и проницательным…

— Мисс Витлоу, если вам действительно лучше, то сейчас мы с вами поедем в морг, — сказал детектив Частин. — Не волнуйтесь, опознание будет сделано по кассете.

— Как это? — удивилась Карен.

— Вам не надо будет видеть тело вашего отца, — объяснил Частин. — Судмедэксперт все записал на видеомагнитофон, и вы лишь посмотрите запись. Мы уже давно так делаем.

— Щадите родственников погибших? — догадалась Карен.

— Конечно! Не всякий выдержит эту тяжелую процедуру, а просмотр кассеты — это морально легче, чем созерцание мертвого тела близкого человека.

— Знаете, — вдруг сказала Карен, — я ведь много лет работаю в больнице, мне часто приходится сталкиваться со смертью, с насильственной смертью, и вид мертвого человека, даже отца, не повергнет меня в шок! Я вообще-то сильная! — Она слабо улыбнулась.

Марк Частин усмехнулся, взял Карен за локоть и помог подняться со стула.

— Ну, раз вы такая храбрая, то — вперед!