Скелеты общества

ГЛАВА 28 Райан

— Куда, черт возьми, ты меня ведешь, Райан?

Я издала смешок, услышав раздраженный тон, исходящий от Ганнера. Он всегда был таким раздражительным, когда его оставляли в неведении. В его защиту скажу, что это сомнительный район. Стены переулка покрыты грязью и пятнами, очень похожими на кровь. Но это лучшие места для того, чтобы спрятаться. Районы, в которые никто не хотел заходить из-за страха перед людьми, у которых хватило смелости там жить.

Интуиция осталось от наших предков, как система предупреждения, которую мать-природа создала для добычи. А потом появились такие люди, как Скар — хищники. Она была пугалом трущоб, в которых у нее имелись конспиративные квартиры, — человеком, вызывающим их тревожные звоночки.

— Да ладно, внутри гораздо приятнее, чем снаружи. И тебе не нужно беспокоиться. Все знают, что не стоит связываться с районом Скар, — крикнула я через плечо.

Я все еще не посвятила его в то, кем она была. Ее сложно описать, и было бы лучше, если бы он просто встретился с ней. Самодельная занавеска воняла мочой и другими странными запахами. Весь этот мусор сам по себе был мерой безопасности. Скар даже не нуждалась в биометрическом сканере, который был на гладкой металлической двери передо мной. Камера находилась в углу маленького дверного проема. Скар могла бы сказать, сколько волосков на подбородке мне нужно выщипать с помощью этой штуки.

— Серьезно, Райан. Куда, черт возьми, мы идем, и как человек, живущий в этой дерьмовой дыре, сможет помочь с Марио?

Прежде чем я успела ответить, дверь с громким свистом распахнулась, открывая невзрачную прихожую. Я оглянулась и ухмыльнулась, увидев нахмуренный лоб Ганнера.

— Какого хрена? — прошептал Ганнер себе под нос. — Теперь я предполагаю, что Скар — это не какой-то бомж в переулке. Кроме того, что, черт возьми, за имя такое?

Я бросаю на Ганнера свирепый взгляд, издавая резкий звук «ш-ш-ш».

— Не говори о ее имени. Это очень щекотливая тема, не произноси его до того, как мы войдем в Форт-Нокс в Тусоне. Форт-Ноксом управляет женщина, которую ты оскорбляешь, — пожурила я.

Мужчины когда-нибудь думают, прежде чем говорить?

Скар очень серьезно относилась к своей системе безопасности, и она была офигенна; кто может лучше продавать системы безопасности, чем человек, который их взламывает? Конечно, она не сказала никому из своих клиентов, что ее побочный бизнес — это взлом и проникновение.

«Нет ничего лучше, чем трахаться с богатыми мужчинами. Я граблю их посреди ночи, а потом еще вымогаю деньги, когда они нанимают меня, чтобы я хранила их секретное дерьмо в безопасности».

У Скар были связи с верхушкой Нью-Йорка, и она пользовалась любой возможностью, чтобы их перехитрить.

Мы с Ганнером вошли в прихожую. Захлопнувшаяся металлическая дверь заставила Ганнера слегка вздрогнуть, вызвав еще одну улыбку на моем лице. Я не собиралась говорить ему, что в первый раз, когда я была здесь, тоже громко взвизгнула. В тот момент, когда дверь закрылась, над головой загорелась красная лампочка.

— Серьезно, Райан? — закричал он, его руки обвились вокруг меня, пистолет был наготове. Мое сердце затрепетало от этой демонстрации защиты. Конечно, я могу постоять за себя, но этот жест наполнил меня эмоциями, которые я никогда не испытывала к мужчине. Моя рука погладила твердую мышцу его бицепса, и я провела кончиками пальцев вниз по его руке, прослеживая татуировки. Когда он заметил, что я спокойна, засунул свой «Глок» обратно за пояс джинсов, прежде чем схватить меня за челюсть.

— Клянусь, как только мы останемся наедине, я буду шлепать тебя по заднице до тех пор, пока ты не сможешь сидеть. Как я могу обеспечить твою безопасность, если не знаю, что, черт возьми, происходит? — прошептал он.

Его слова заставили мое сердце и киску затрепетать. Что было впервые. До Ганнера я даже не знала, что мое мертвое сердце может что-то чувствовать.

Сосредоточься, сучка, не нужно устраивать Скар представление.

— Успокойся, Ганнер. Эта комната похожа на контрольно-пропускной пункт в аэропортах. Нас проверят на наличие оружия, которое, очевидно, у тебя есть. И она прогоняет твое лицо через свою программу, чтобы узнать, кто ты такой. Скар немного задиристая, когда дело доходит до подобного дерьма… — сказала я.

Ганнер напрягся. Я понимаю; это очень тяжело, особенно если ты не готов к этому.

— Не волнуйся. Она разрешит тебе оставить пистолет. Она знает, что я всегда ношу с собой, и что я доверяю тебе, — его глаза встретились с моими. — Даже Марио и Серхио не знают о Скар. Я бы не привела тебя, если бы не смогла доверять, Ганнер, — заявила я, эмоции в голосе застали меня врасплох.

Сказать Ганнеру, что я ему доверяю, было все равно что впервые вдохнуть свежего воздуха. Я не понимала, как мало людей, которым я доверяю, пока не появился Ганнер. В какой-то момент мои родители были в этом списке, но теперь он состоял только из Никки. Я даже не могу сказать, что когда-либо заботилась о Марио или Серхио. Я жаждала их привязанности, но теперь, сравнивая свои чувства к Ганнеру с тем, что я испытывала к Хименесам, я поняла, что никогда не испытывала к ним ничего.

Его зеленые глаза встретились с моими на короткое мгновение, прежде чем быстро отвести взгляд, что-то промелькнуло на его лице.

— Райан…

Ганнер выглядел смущенным. Но как я могла винить его? Он, вероятно, все еще задавался вопросом, не играю ли я с ним. Марио недавно объявил, что я его невеста, и я ни хрена не сказала, чтобы это исправить. Вполне логично, что у него были давние сомнения в моей преданности. То, что я не сказала ему о безопасности Скар, не помогло сгладить ситуацию. По крайней мере, она не была настолько сумасшедшей, чтобы ему пришлось проходить обследование полости рта. Надеюсь.

Я хотела сказать ему, чтобы он не чувствовал себя виноватым за то, что еще не полностью доверял мне, но не было возможности, потому что незаметная дверь открылась, и в комнату просунулось лицо Скар. Она подстригла волосы, темные локоны теперь слегка спадали ей на плечи. Ее голубые глаза были такими же пронзительными и проницательными, как всегда. Она склонила голову набок, оглядывая нас обоих с ног до головы так, что мне всегда казалось, будто она прикидывает, как ей убить меня, прежде чем я доберусь до нее. Она была всемирно известной воровкой, но у меня создалось ощущение, что она бралась и за более сомнительную работу.

Она напряжена. Ее лицо всегда было непроницаемым в присутствии тех, кому она не доверяла, и не знаю, были ли вообще такие люди. Скар крепко держала свои эмоции под контролем. Это было результатом ее воспитания.

— Он симпатичный, — заявила она как ни в чем не бывало.

Позади нее раздалось мужское рычание, заставившее ее закатить глаза в тот самый момент, когда мои брови поползли вверх. Я не знала, что Скар приводила кого-то с собой в конспиративные квартиры.

— Давай, идите за мной. И не обращайте внимания на проблему с вредителями. Я пытаюсь вытравить их, но они продолжают возвращаться, как тараканы. Или психопаты-преступники, — пробормотала она через плечо.

Я хотела спросить, о чем она говорит, но в тот момент, когда мы вошли в маленькую, но роскошную квартиру, ее «проблема с вредителями» показалась — трое массивных и пугающих мужиков из совершенно разных слоев общества.

Стоявший рядом со мной Ганнер тихо проговорил:

— Почему у меня такое чувство, что она буквально имеет в виду «вытравить»?

— Потому что так и есть, — ответила она, не сбившись с ритма.

Я ухмыльнулась, когда увидела, что слова Скар заставили хмурого мужчину, прислонившегося к стене, нахмуриться еще сильнее. Должно быть, он рычал. Его глаза следили за каждым движением Скар, и по выражению его лица я догадалась, что он хотел либо трахнуть ее, либо подраться с ней. Может быть, даже и то, и другое одновременно. Я присмотрелась к ним поближе, заинтересовавшись тремя мужчинами, вторгшимися в ее личное пространство.

— Приводишь клиентов домой, Скар? Интересная группа; что это? Якудза, Братва и… Ирландская мафия? — спросила я, указывая головой на высокого, бледного и задумчивого.

Все тело Ганнера внезапно пришло в состояние повышенной боевой готовности.

Может быть, у Скелетов общества и мафии разногласия.

Двое мужчин на несколько секунд встретились взглядами. Момент был настолько напряженным, что я подумала, не понадобится ли мне пистолет. Глаза Скар метались между мужчинами, оценивая язык их телодвижений. Наконец, задумчивый мужчина заговорил, но так и не оторвал взгляда от Ганнера.

— Откуда, говоришь, ты знаешь этих людей, Скарлетта? — спросил он со своим заметным нью-йоркским акцентом.

Он из города Скар. Интересно. Но использовать полное имя женщины, как будто она капризный ребенок? Это никогда не идет на пользу мужчинам.

Я заметила, как плечи Скар расслабились, прежде чем она подошла и встала перед мистером Тихоней, скрестив руки на груди в классической женской силовой стойке. Его глаза скользнули вниз по ее декольте. Мужчины так легко отвлекаются на сиськи. По иронии судьбы, они говорят, что женщины слишком эмоциональны, чтобы выполнять определенную работу, но все, что для этого нужно, — сиськи.

— Я не говорила, Каллахан. Потому что это не твое гребаное дело. А теперь стой тихо, как хороший мальчик. Может быть, получишь награду, — ответила Скар, и между ними пронесся миллион невысказанных слов.

Черт, теперь я знаю, что имел в виду Декс, когда говорил, что наблюдать за нами — это как прелюдия.

Очевидно, они не друзья, и напряженность между ними заставила меня усомниться в том, что этот человек был одним из ее клиентов. Атмосфера профессионализма, которая всегда окружала Скар, исчезла, сменившись кипящей яростью, которую я видела у нее только по отношению к своей «семье». У меня не было времени вникать в то, что здесь происходит, к тому же это не мое дело. Но будь я проклята, мне очень любопытно.

Скар бросила на Каллахана последний укоризненный взгляд, прежде чем повернуться к нам лицом.

— Извини за это. Все еще пытаюсь научить их знать свое место, — она оглянулась через плечо, чтобы посмотреть на Каллахана. — Некоторые тупее других.

Мужчина, растянувшийся на диване и точивший катану, издал смешок. Казалось, он чувствовал себя совершенно непринужденно. Чего нельзя было сказать о великане, сидящем в кресле. Он выглядел так, будто был готов напасть в любой момент. Его татуировки поднимались по задней части шеи и переходили на череп.

— Хорошо, давайте перейдем к делу, — позвала Скар.

Однако у меня кровь застыла в жилах, когда я увидела жалость в ее взгляде. Скар никогда никого не жалела. Это одна из причин, по которой она мне так нравилась. Ее взгляд на жизнь похож на мой; мы принимаем удар и продолжаем двигаться. Здесь нет места жалости или принятию желаемого за действительное.

Я подошла к столу, заваленному бумагами и фотографиями. Моя челюсть заболела от того, как сильно я стиснула зубы от увиденного.

— Как далеко это уходит в прошлое? — спросила я, отчаянно пытаясь сдержать свой гнев. Предательство просочилось в мои вены. Ганнер положил руку мне на бедро, притягивая вплотную к себе, чувствуя мою потребность вернуться к реальности. Я в нескольких шагах от того, чтобы совершить убийство. Жажда крови кричала, чтобы я отомстила.

— Откуда у тебя все это? — спросил Ганнер.

Если бы я не была так взбешена, я бы рассмеялась над ужасом и восхищением в его тоне. Он ничего не знал о талантах Скар в получении информации. Эта женщина гениальна и опасна, и именно поэтому я была так заинтригована, почему эти четверо здесь вместе. Но это любопытство перекрылось фактами, изложенными передо мной.

— Я слежу за всеми своими клиентами, — ответила она. — Это хорошая мера безопасности — иметь грязные данные о людях на случай, если с ними станет… трудно иметь дело.

Мистер Катана вскочил с дивана.

— Эта стратегия не пошла Эпштейну[21] на пользу.

Тонкими пальцами Скар ущипнула себя за переносицу, вздох сорвался с ее губ. Несмотря на свой гнев, я ухмыльнулась тому факту, что эти люди, или, по крайней мере, тот мужчина, способны разрушить ее ледяной фасад.

— Как я пыталась сказать, я слежу за всеми людьми, с которыми работаю или могу работать, — она кивнула на папки на столе. — Я наблюдала за Лос-Муэртос, в частности за людьми Хименеса, в течение многих лет. Вот так я обнаружила, что у них есть такая же женщина, которая заправляет всем дерьмом в ядовитом раю. Но я пристально следила за Марио с тех пор, как решила, что Райан мне нравится. Мне было все равно, как он с ней обращался, — она пристально глядела мне в глаза, давая мне возможность заглянуть в эмоциональное смятение, которое она тщательно скрывала.

Встреча со Скар научила меня тому, что потеря родителей трагична и жестока, но иногда отсутствие семьи лучше, чем постоянно жить, облитой своей кровью.

— В общем, некоторые из них датируются годами. Но это… за последние несколько месяцев. Эта фотография сделана недавно, — сказала она, подталкивая фотографию вперед.

Слюна скопилась у меня во рту — тошнота накатила, как товарный поезд.

— Черт. Мы можем взять это себе? — спросил Ганнер, протягивая руку и беря со стола еще одну улику.

— Конечно. У меня есть копии, — ответила Скар.

Фотография в моей руке дрожала — эмоции боролись за первое место. После первоначального ужаса я устроилась поудобнее. Снимок был сделан в Лотерии в ту ночь, когда он попросил освободить клуб. Марио и его команда вместе с членами Жнецов устроили эксклюзивную вечеринку. Но мы уже знали, что он работает с ними. От чего у меня мурашки побежали по коже, так это от женщин, выставленных на аукцион на сцене. Тушь, стекающая по их лицам, и охране вокруг, дали понять, что происходит на фотографии.

— Он продает людей, — кипела я. Эмоции были так сильны в моем голосе.

Мне нужно немедленно подавить свои чувства. Я не позволю этому продолжаться, но не смогу сделать то, что нужно, если эмоции будут управлять решениями.

Я пожинала души виновных людей, и Марио не отвертится.

— Выглядит так, будто он делал это месяцами. Он пытается привлечь внимание Круга. Мерзкая кучка придурков, — Скар посмотрела на мистера Тихоню, произошел молчаливый обмен мнениями. — Но Марио никогда этого не получит. На него смотрит слишком много глаз из правоохранительных органов, но никто нихуя не делает, — она издала невеселый смешок. — Если бы только они решились нарушить несколько правил, о нем бы позаботились несколько месяцев назад. Я имею в виду, посмотри на все это дерьмо.

Каллахан подошел, выхватил фотографию из рук Ганнера и внимательно осмотрел ее.

— Они бы никогда этого не сделали. Граждане взбесились бы, если бы подумали, что правительственные учреждения шпионят за ними… — заметил Каллахан, смеясь над иронией.

— Сноуден пытался рассказать, и что с ним случилось, — пропищал мистер Катана. — Люди не хотят знать, что их дерьмо можно отследить и взломать. Куча овец.

Каллахан продолжал говорить, ничуть не обеспокоенный тем, что его прервали.

— Вот почему мы в конечном итоге убираем это дерьмо, — сказал он, взглянув на других мужчин, прежде чем посмотреть на Ганнера и меня.

Гнев наполнил мои вены из-за того, что эти женщины терпели, и никто не помогал.

— К черту полицию, или ФБР, или кого там еще, кто проваливает свою работу. Я убью Марио, раз они этого не сделают, — я снова повернулась к Скар. — Где он сейчас? И где, черт возьми, Серхио? Зачем заключать сделку со Скелетами общества, пока все остальное идет прахом? — спросила я, в гневе вскидывая руки.

Ганнер подал голос.

— Если Серхио знает об этом, — он схватил со стола другой документ, нахмурив брови.

— Тогда где он, черт возьми? Он уже несколько дней не отвечает мне. Если он не замешан, почему избегает меня?

Каллахан, казалось, впервые посмотрел на меня, оценивая так, как делала Скар. Они, скорее всего, не понимали, насколько похожи. Или не хотели этого признавать. Черт, между ними двумя настоящий фейерверк. Они либо убьют друг друга, либо начнут убивать других вместе.

— Ты торговка оружием в Лос-Муэртосе, — он посмотрел на Скар, прищурив глаза. — Значит, у Райан нет члена, — заявил он, когда его бровь коснулась линии роста волос.

Скар прикусила нижнюю губу и виновато посмотрела на столешницу.

Ганнер усмехнулся.

— Нет, но ты только что это понял, да?

Каллахан взглянул на Ганнера, прежде чем повернуться ко мне, кивнул и вышел из маленькой комнаты. Скар закатила глаза при его уходе.

— Он всегда раздражающе задает вопросы, отчего ты думаешь: «че за херню он спросил», — она посмотрела на дверь, прежде чем понизить голос. — Самое неприятное, что обычно он прав. Ублюдок.

Статуя в кресле издала звук, который я приняла за смех, но он прикрыл его кашлем. Голова Скар резко повернулась в сторону шума.

— Я же говорил, что здоровяк умеет ржать. Ты просто до сих пор не говорила ничего смешного, — сказал мистер Катана, получив свирепый взгляд от них обоих.

— Короче… — сказала она, вытаскивая свой телефон и что-то набирая. — Я не знаю, где Серхио. Я наблюдала за любой активностью, но ничего. Его телефон был лишь у него дома в Синалоа. И этот ублюдок либо гений, либо слишком стар, но у него на территории нет камер. Что взламывать, если ничего нет? Сегодня утром я получила информацию из системы безопасности Лотерии.

Она подтолкнула телефон ко мне, на экране появилось видео. Марио рылся в моем офисе и ломал все, что попадалось ему под руку.

— Думаю, он знает, что ты пропала. И он не выглядит слишком довольным, Райан, — заявила она, убирая телефон обратно.

Ганнер в отчаянии ущипнул себя за переносицу.

— Черт. Что мы теперь будем делать? — он повернулся, чтобы посмотреть на меня, его пальцы обвились вокруг моих плеч. — Тебе придется уехать из города. Отправляйся на другую квартиру Скар или туда, куда ты сказала спрятаться Никки. Но ты не можешь оставаться в Тусоне.

— Черт возьми, я не могу, Ганнер. Я не позволю Марио — или Серхио — сойти этому с рук. Он выставлял на аукцион женщин в моем клубе. Клуб, который я построила как убежище для женщин, а он запятнал все, — злые слезы навернулись на глаза, мой голос надломился от эмоций. — Он знал, Ганнер. Он знал, что я спасала женщин, давала им приют и нанимала на работу, если они этого хотели.

Комната расплылась, когда мои слезы достигли критической точки, прежде чем скатиться по щекам. Я отвела взгляд, не в силах смотреть ни на кого в комнате. Стыдно, что я не смогла сдержать эмоции.

Сильные руки окружили меня. Твердая грудь Ганнера казалась возвращением домой, и во мне поднялся новый набор эмоций.

— Лотерия стала убежищем благодаря тебе. Но ты не несешь ответственность за действия других людей. Его грехи — не твои, и ты в них не виновата. Не наказывай себя за то, чего ты не делала.

Скар всхлипнула, и я увидела, как она незаметно вытирает непрошеную слезу. Если бы только Ганнер понял, насколько исцеляющими были его слова. И не только для меня. Из-за ее плеча я увидела, как Каллахан смотрит на Скар. Я не единственная, кто уловил ее реакцию.