Склонность к «Венере» (СИ)

Ты меня не оставишь?

Уже на подходе к бару Атрей увидел знакомую рыжую шевелюру: Зенон стоял, привалившись плечом к дверному косяку, и задумчиво прихлёбывал из банки что-то явно алкогольное.

– Уф, наконец-то я тебя нашёл! – едва не падая, подошёл к супругу Атрей. – Я всё объясню!

– Зачем?

Атрей покачнулся, словно с разбегу натолкнулся на стену. Все слова, до того пытавшиеся сорваться с кончика языка, улетели обратно в горло и теперь еле-еле оттуда выкарабкивались. Подобное равнодушие причиняло боль – теперь-то было ясно, что это такое, когда болит сердце, а не разбитая коленка.

– Послушай, я в самом деле не…

– Значит, ты даже не посоветовался со мной, и нашёл работу?

Пару секунд Атрей пытался сообразить, всерьёз ли ему предъявляют эту претензию – он-то настроился отрицать измену. Затем глубоко вдохнул:

– Слушай… Давай поговорим откровенно, хорошо?

– Валяй, – разрешил супруг, снова отхлёбывая немного содержимого банки. Чем именно пытается напиться Зенон, молодой художник предпочёл не спрашивать.

– Я много раз просил тебя разрешить мне найти работу. Мне было неприятно просто торчать дома и ничем тебе не помогать, понимаешь?! Сам ведь знаешь, готовлю я ужасно, а уборку ты сам любишь…

Зенон тоскливо посмотрел на спутника жизни:

– Но ведь у нас была возможность обратиться в «Новую жизнь». Тогда бы у тебя, конечно, было меньше времени на рисование, но…

– Да не люблю я рисовать! Если точнее – ненавижу. Но это было единственное, чему меня смогли научить.

Выдав эту откровенную фразу, Атрей устало выдохнул, потирая руками виски: у него вдруг заболела голова. Он-то думал, что Зенон решил, будто супруг ему изменяет! Но нет, его разозлила бытовая мелочёвка. В остальном же он… верил Атрею? Ну, хоть в чём-то легче.

– Почему ты раньше не сказал?

– Я говорил! А ты не слушал… Не подумай, я тебя не обвиняю! Я бы тоже не стал слушать Венеру…

Пустая банка покатилась по земле, и в следующий миг Атрея крепко схватили за плечи, разворачивая лицом к себе. Молодой художник смотрел в глаза супруга, пытаясь успокоить бешенное сердцебиение.

– Не будь идиотом, ладно? Я люблю тебя не за то, что ты Венера. Посмотри по сторонам! Венер сотни. А я люблю тебя, придурок!

Атрей нервно сглотнул, чувствуя, что ещё немного – и ноги перестанут его держать. В самом деле, почему он раньше позволял стереотипам так легко управлять своей жизнью. Да, по документам он Венера – и что?! Почему из-за этого он заранее решил, что Зенон относится к нему лишь как к Венере, а не просто как к любимому человеку?

И тем легче оказалось неуверенно шепнуть:

– Слушай… Я не уверен, но… В общем, в детстве я выбрал неверные ответы на тест. Нет, возможно, я и Венера, но…

– … Но уж точно не типичная, – усмехнулся Зенон и пьяно икнул. Атрея обдало запахом алкоголя, и только сейчас он сообразил: за вроде бы столь недолгое время поисков любимый успел по уши залить своё «горе».

– Прости, что не сказал тебе, – Атрей осторожно приобнял любимого, надеясь, что тот хотя бы не упадёт по дороге. – Пойдём домой?

Рыжий кивнул и, оторвавшись от косяка, едва не упал. Атрей поддержал его, невольно усмехаясь: а ведь когда-то они почти так же познакомились. Разве что тогда всё было наоборот.

– Ты меня не бросишь?

Неожиданно по-детски прозвучал этот вопрос со стороны подвыпившего Зенона. Атрей тепло улыбнулся, надеясь, что хотя бы эту улыбку супруг с похмелья сможет вспомнить:

– С какой стати мне тебя бросать? Какой ещё мужчина в мире сможет влюбиться в того, кто в первую ночь знакомства блевал лицом в унитаз?

Будто бы даже дыхание стало легче, когда Атрей понял: Зенон больше не злится, он готов поверить своему супругу. А значит… значит, нужно всего лишь больше не обманывать это доверие. Это же как пинать безобидного щенка, который то и дело норовит облизать тебе лицо: можно, конечно, вот только на кой чёрт?

– Прости, Зенон. Обещаю, больше никогда не стану принимать решения, не посоветовавшись с тобой. Всё-таки… мы семья.

– Не станешь, как же… станешь, конечно! – засмеялся рыжий юноша. – Я-то тебя знаю!

Может, их семейка и не будет самой типичной, или там самой счастливой. Будут очередные ссоры, будут вечные споры о «гениальности» Атрея, будут проблемы… будет жизнь – настоящая, а не картинная. И главное – не потерять на дороге этой жизни то, что держит их вместе. Ту местами смешную, местами наивную, местами чрезмерно доверчивую любовь, что когда-то свела их пути в одну дорогу.

А уж он-то постарается сделать так, чтобы проблем на этой дороге было как можно меньше.