Случайная любовь

6

Лиза немного посидела на кровати, потом встала и побрела в ванную. Обернувшись на пороге, кинула взгляд на необъятные просторы развратного места для сна. Черное постельное белье во мраке выглядело еще сексуальнее. Словно черная дыра страсти, в которую неумолимо затягивало Лизу Деверо.

Она стояла перед зеркалом в ванной и не узнавала незнакомку, смотревшую на нее с той стороны стекла. Нет, лицо, волосы, глаза, губы, плечи — все было знакомо, но женщина в зеркале была Лизе неведома.

Яркий румянец окрасил бледные прежде высокие скулы, в потемневших синих глазах появился шальной и немного сумасшедший блеск, полуоткрытые, влажно блестящие губы улыбаются загадочной и сладострастной улыбкой. Тугие кольца каштановых волос гривой падают на точеные бледные плечи, и горят на тонких предплечьях следы пальцев Троя…

Каким следам суждено появиться на этом теле после сегодняшней ночи? Что ты делаешь со своей жизнью, Лиза Деверо?

Она медленно провела кончиком пальца по припухшим, улыбающимся губам.

Никто и никогда не будил в ней такое желание. Ни разу в жизни Лиза Деверо не была возбуждена по-настоящему. Ни один мужчина не казался ей таким желанным.

Она давно примирилась с тем, что обладает пониженной сексуальностью. Это вряд ли могло считаться болезнью, а трудностей не создавало никаких, поэтому, дожив почти до двадцати пяти лет, Лиза и понятия не имела, что значит сексуальный импульс.

И вот теперь все изменилось. В один миг ее привычный мир взорвался, исчез с лица земли, а на его обломках расцвел другой, пугающий, но великолепный, яркий, чувственный, откровенный, неведомый и желанный.

Если бы только это был не Трои Рэндалл!!!

Перед любым другим мужчиной она опустилась бы на колени и благодарила бы его со слезами на глазах за то, что он подарил ей счастье жить полной жизнью, но зеленоглазый дьявол никоим образом этого не заслуживал.

Ей нужен хороший, добрый человек, который станет хорошим, добрым отцом ее детям, и с которым Лиза проживет всю жизнь до самой смерти.

Ее взгляд остановился на колечке с бриллиантиком, и к своему ужасу Лиза увидела в зеркале, что ее губы изогнулись в презрительной и брезгливой улыбке.

Теренс ни в коем случае не является таким мужчиной. Теперь это ясно как день. Он бы до смерти перепугался и бросился бы звонить маме, если бы увидел теперешнюю Лизу. Скорее всего, он и замуж-то ее позвал, потому что видел в ней спокойную серую мышку, которая будет ждать его дома в ХАЛАТИКЕ ИЗ ФЛАНЕЛЬКИ, БИГУДИ и УЮТНЫХ ТАПОЧКАХ.

Какой ужас! И она чуть было не согласилась на этот самый ужас. Потому что та, сонная, то есть спящая Лиза и была серой мышью, скучной и невыносимо правильной, представлявшей семейную жизнь по книгам, а любовь по… вообще никак не представлявшей.

Господи, как нелепо и смешно. Она даже никогда не думала о том, что Сэнди, ее младшая сестренка, занимается любовью с Майклом! В ее представлении они просто делили одну комнату и одну постель.

Нет, идиоткой Лиза Деверо не была, откуда берутся дети, знала, но никогда не переносила это ни на себя, ни на своих близких. И вот теперь из зеркала на нее снисходительно смотрит совсем другая Лиза.

Гораздо более симпатичная.

Она вылезла из-под душа, растерлась мохнатым полотенцем и уже взялась за ручку двери, как вдруг ее словно током ударило.

Что ж этот мерзавец с тобой сделал, мисс Деверо, что ты собираешься шествовать через весь номер в голом виде?! А если этот растленный тип уже лежит в своей черной постели и ждет ее? Тогда нагота послужит совершенно недвусмысленным сигналом к началу боевых действий.

Я умру, если он прикоснется ко мне.

Я умру, если он этого не сделает.

Я схожу с ума.

Лиза испуганно огляделась. Может, переночевать в ванной?

Места здесь хватит, но, зная Троя Рэндалла, легко предположить, что он примчится проверять, не упала ли она в обморок. Выйдет глупо и смешно.

Она плотно завернулась в купальный халат, завязала пояс на два узла и осторожно, на цыпочках, отправилась в спальню.

Черная постель, по счастью, была пуста.

Что интересно, Лиза одновременно почувствовала и сильнейшее облегчение, и сильнейшее разочарование.

Она торопливо нашла ночнушку и влезла в нее, ухитрившись одновременно прикрыться халатом. В последний раз она проделывала столь же сложную операцию на пляже в Паранахо, в возрасте четырнадцати лет, когда мама заставила ее переодеть мокрый купальник. Боже, как она страдала тогда!

Лиза с облегчением избавилась от халата, а потом с непонятной яростью содрала с пальца кольцо Теренса, едва не выдернув сустав, и засунула его во внутренний кармашек чемодана.

Ночнушка была не привычная, домашняя, а совершенно новая, подаренная Сэнди и Брюсом на прошлое Рождество. Нахальная сестрица при этом заявила, что пора выходить из образа «бедной сиротки» и перейти с ситца на шелк. Вот теперь Лиза ее и обновит!

Светло-кофейного цвета, легкая, словно пушинка, новая ночнушка состояла в основном из бретелек, поэтому Лиза после недолгого раздумья накинула сверху и прилагавшееся неглиже, которое по крайней мере прикрывало грудь. Чисто, впрочем, номинально, потому что было абсолютно прозрачным.

Лиза нырнула под одеяло, подавив желание накрыться с головой, торопливо погасила ночник, закрыла глаза и принялась размышлять.

Как все будет? Трои подойдет к постели, медленно разденется, ляжет рядом. Потом его рука скользнет под одеяло, доберется до ее, скажем, плеча, осторожно погладит его…

Потом он склонится над ней и начнет целовать, потом спустит с плеч бретельки, обнажая напрягшуюся (уже сейчас) грудь, скользнет пальцами по твердым от желания соскам, а потом прильнет к ним жадным ртом…

Лиза вылетела из-под одеяла, хватая ртом воздух, зажгла ночник и села, чувствуя, как пылают щеки и шея.

Черт возьми. Черт, черт, черт!!!

Надо учесть на будущее и не ругать больше Сэнди. Раньше Лиза все время пилила ее за излишнюю, с точки зрения Лизы, влюбчивость. Оказывается, девочки тоже иногда теряют контроль над собой.

Однако где же растленный тип? Его нет уже почти час.

Лиза злилась на себя за это нетерпение, уговаривала успокоиться, убеждала, что именно этого ей и надо — спать одной, но голос тела звучал гораздо громче. Он прямо-таки орал, этот голос, он топал ногами и требовал Троя Рэндалла, сюда, немедленно, сию же минуту!

Лиза соскользнула с черного ложа своего будущего падения (когда, ну когда же?..), осторожно подошла к двери в гостиную и приоткрыла ее.

Никого нет. Темно. Тихо.

Она вышла в гостиную и с недоумением уставилась на плотно прикрытую дверь кабинета. Из-под нее не пробивался свет, никаких звуков тоже не доносилось. Обнаглевшая секретарша на цыпочках приблизилась к двери и осторожно приоткрыла ее.

Кабинет был пуст. В камине тлели угли, изредка вспыхивая прощальным пламенем. На столе царил идеальный порядок, ни одной бумаги, все ручки и карандаши стоят в бронзовой карандашнице. Телефон аккуратно отодвинут на край стола. Тихо. Темно. Никого нет.

У Лизы стало горько во рту. Неужели он ушел? Куда?

Она медленно повернулась…

… и едва не заорала от неожиданности.

Трои Рэндалл устроил себе спальное место на кожаном диване в гостиной. Он лежал на спине, закинув руки за голову, из-под густых темных бровей загадочно поблескивали зеленые глаза, отражавшие свет пламени в камине.

Его торс был обнажен, дальше, чуть ниже талии, начиналось покрывало, но что-то подсказывало Лизе, что и под покрывалом не стоит искать пижаму.

Она стояла, обратившись в соляной столп, и не могла оторвать глаз от этого великолепного тела.

Тишину нарушил сладкий, как патока, и ядовитый, как кураре, полушепот неотразимого негодяя.

— Так, так, так… А я-то был уверен, что ты видишь десятый сон!

— Я не могла заснуть.

— Понимаю. У меня в юности такое бывало, особенно по утрам. Это можно поправить. Иди-ка сюда.

Она не двинулась с места.

— Иди сюда, мисс Деверо!

Никакого движения.

— Тогда сейчас я встану и сам к тебе подойду!

Эта угроза возымела действие, и Лиза на негнущихся ногах двинулась к дивану.

— Ближе! Еще ближе. Стой.

Его рука скользнула по бедру девушки, сминая невесомый шелк. Лиза замерла. Трои промурлыкал:

— Хоть ты и фанатка викторианского стиля, мне нравится этот фасончик. Шикарное сочетание девственной невинности и разнузданного разврата.

Рот пересох навсегда, язык вообще куда-то делся. Лиза стояла и ждала.

— О, я вижу, кольцо Кларенса куда-то делось. Соскользнуло в душе, я полагаю?

Лиза откашлялась и прокаркала:

— Я решила, что при сложившихся обстоятельствах его не стоит носить.

— Признаешь свою ошибку, я правильно понял?

— Я не подхожу Кла… Теренсу.

— Но ты же говорила, что любишь его.

— Слишком сильно сказано. Он мне нравился. Я привыкла к нему.

— Но он-то тебя любит?

— Не думаю.

— Но ты говорила…

— Я не могла этого говорить, потому что Теренс сам никогда об этом не говорил. Он не сказал ни слова о любви. Думаю, я была для него просто ПОДХОДЯЩЕЙ КАНДИДАТУРОЙ.

— Значит, конец помолвке?

— Да ее и не было.

— И Сэнди была права?

— Да.

— Отлично. Знаешь, мне как-то не нравилась мысль о том, что я занимаюсь умыканием чужих невест. Гены генами, но эпоха викингов давно миновала. Скажи на милость, почему ты носила это несчастное кольцо так долго?

— Теренс надел его мне на палец и велел носить, пока я не приму окончательного решения. Теперь я приняла это решение.

— Ну и?

— Я не могу выйти за него замуж, учитывая сложившиеся обстоятельства.

— Оч-чень интересно было бы услышать, что же это за обстоятельства. Кстати, не будь их, ты бы вышла за него?

— Могла. Но это стало бы большой ошибкой. Для меня.

— Полностью согласен. Такой брак не продержался бы долго.

Лиза удивленно уставилась на Троя.

— Почему ты так думаешь?

— Ты слишком горячая штучка для этой холодной рыбины, твоего Теренса. Виноват, бывшего твоего Теренса. Кроме того, брак заключается между двоими, а не между троими. Если ты хотя бы допускаешь мысль о наличии третьего в семейной постели, брака не будет.

Лиза жалобно пискнула:

— Но у нас было много общего. Я думала…

— У нас с тобой общего гораздо больше. А сейчас мы станем выяснять нашу сексуальную совместимость.

С этими словами зеленоглазый бандит резко схватил Лизу за руку и привлек к себе. От неожиданности девушка не удержалась на ногах и почти упала на Троя. Он усмехнулся и впился жадным поцелуем в ее шею. Лиза выгнулась в тоскливом и сладком ужасе, понимая, что ничего уже не изменить, не остановить, но сделала последнюю попытку освободиться. Она уперлась в широкую грудь мужчины, тщетно стараясь разорвать стальное кольцо его рук.

Еще один короткий смешок — и Трои Рэндалл оказался сверху. Он склонился над ней, прижимая Лизу к кожаному дивану так, что у нее перехватило дыхание. Смеющиеся губы легко коснулись кончика ее носа, это было так неожиданно, что она по-детски вытаращила глаза.

Теперь Трои рассмеялся в полный голос.

— Ты выглядишь на редкость ошарашенной. Теренс-Кларенс не играл с тобой в любовные игры?

— Нет.

— А другие?

Лиза молчала. Что же тут можно сказать? Дьявол выгнул соболиную бровь в веселом изумлении.

— Неужели никаких других не было?

Молчание. Спасибо темноте, ибо щеки Лизы пылали от смущения.

— Ну, это неважно. Выясним в процессе ознакомления, так сказать. Сперва я хочу рассмотреть тебя получше.

В некоторых вопросах Трои Рэндалл обладал поистине звериной стремительностью. Лиза не успела перевести дух, как он вскочил, подхватил ее на руки — и через мгновение девушка уже лежала на пушистой шкуре очередного пещерного медведя перед камином. Золотые сполохи огня бросали отблеск на ее испуганное и прекрасное личико, и Трои подумал, что не видел еще женщины красивее. Опытнее — да, активнее — сколько угодно, но прекраснее и желаннее — никого!

Он медленно, затаив дыхание, развязал пояс пеньюара, и Лиза, словно загипнотизированная, медленно освободилась от прозрачного шелкового одеяния. Потом Трои осторожно спустил бретельки с точеных плеч. На этом вся одежда Лизы кончилась, и она замерла, не в силах пошевелиться. Этому способствовало и то, что только сейчас до Лизы Деверо дошло, в каком виде стоит перед ней на коленях Трои Рэндалл.

Абсолютно обнаженный.

В РАННЕЙ юности Лиза стеснялась смотреть на античные статуи и отводила глаза. В более взрослом состоянии она научилась вести себя прилично и почти без смущения рассматривала бесчисленных Зевсов, Гераклов и Адонисов, дивясь про себя различию между мужским и женским телом. Она была начитанной девочкой, знала основные принципы античного искусства, а потому всю жизнь считала, что в наши дни подобное телосложение можно увидеть только в музее. Разглядывая на пляже (украдкой, разумеется!) в упомянутом Паранахо многочисленных юношей и зрелых мужчин в плавках и шортах, Лиза Деверо уверилась, что в молодости мужчина обычно худ и сутул, а в старости невысок и пузат. Возможно, кому-то доводится видеть и промежуточную стадию мужского развития, но в целом картина представлялась Лизе Деверо именно такой. И Брюс, и Теренс отлично в нее вписывались, в первую ее половину.

Сейчас эта картина рушилась на глазах. Перед Лизой стоял молодой бог. Под гладкой смуглой кожей перекатывались могучие мускулы, совершенство пропорций тела Троя поражало воображение. Это была сила, могучая, первобытная сила красивого, уверенного в себе зверя, настоящего вожака стаи. Силой дышало его тело, сила сквозила в уверенных, плавных движениях рук, сила горела в изумрудном взгляде, и Лиза таяла, словно ледяная статуя в лучах солнца. Трои Рэндалл был солнцем. Тем самым солнцем, которому предстояло сжечь дотла ледяной мир Лизы Деверо, о чем она ни капельки не жалела.

Трои смотрел на Лизу, затаив дыхание. Он и не подозревал, что женское тело может быть так совершенно. Изумительные, плавные линии, все эти изгибы и округлости, впадины и возвышенности создавали картину, достойную кисти лучших художников Возрождения. Светлая кожа словно светилась в полумраке, а отблески огня в камине еще и подсвечивали ее изнутри.

Статуэтка из мрамора на его глазах обретала жизнь, плоть и кровь, и кровь эта была горяча, и голос этой крови звал Троя Рэндалла, звал с той же силой, что и тысячи лет назад, когда светлоглазые воины северных морей выбирали себе женщину, одну на всю жизнь…

— Лиза! Ты — совершенство…

— Я кто угодно, но только не совершенство. Это ты — бог…

— Какая у тебя кожа! О дьявол, надо было побриться еще раз. Я боюсь поранить тебя, ты такая… такая! Как лепесток белой розы. Как цветок. Сноуфлакке…

— Нет! Не уходи. Я умру, если ты уйдешь сейчас. Трои…

И больше не было слов. Был только тихий стон, растущий где-то в груди, были жадные губы мужчины, ласкающие, кажется, все тело сразу, была одуряющая, душная и желанная тяжесть его тела, а еще — бешеное, непристойно-священное желание отдаваться снова и снова, дарить все без остатка и забирать все до капли, возноситься на вершину неведомой доселе страсти и бросаться безоглядно вниз, замирать в могучих руках слабой тростинкой и обращаться в яростное пламя, способное уничтожить весь мир…

И был яркий свет под веками, и полное безвременье, и тьма, убаюкивающая измученное, счастливое тело Лизы — нет, не Лизы, а Лилит, потому что прежде была Лилит, и только потом Ева, а еще потом уж — Лиза… А вот боли не было. Не было смущения, не было неумелой неловкости, потому что все произошло очень правильно, очень неторопливо, очень нежно и бережно, очень страстно и яростно, и теперь, лежа на широкой груди абсолютно спокойного и умиротворенного Троя Рэндалла, Лиза Деверо слушала, как бешено бьется, успокаиваясь, его сердце, и ощущала себя абсолютно, бесповоротно и безоглядно счастливой.

Его губы легко коснулись виска девушки, тихий хрипловатый шепот достиг самого края сознания:

— Почему ты изображала из себя опытную женщину, дурочка моя маленькая?

— Ну, я… это же было частью игры, нет?

— Вообще-то достаточно посмотреть тебе в глаза, чтобы раскусить эту игру. Лиза?

— М-м-м?

— Сколько у тебя было мужчин?

— Кроме тебя — ни одного.

— Вообще-то я понял, но все еще не могу поверить. Почему так случилось?

— Что именно?

— Почему в твоей жизни не было секса?

— Нет, не так. В моей жизни никогда не было удовольствия от секса. Я не понимала, что это такое и каким образом это может доставлять наслаждение. Вначале я решила, что это во мне самой чего-то не хватает, что я просто… фригидна — фу, мерзкое слово! Но потом какая-то часть меня очень захотела семью. Детей. Мужчину, с которым можно прожить всю жизнь и ни разу не пожалеть об этом.

— И ты решила, что таким мужчиной будет Теренс?

— Да.

Трои покачал головой.

— Это убило бы твою бессмертную душу. Ты завяла бы рядом с ним, Подснежник! Или получала бы одни унижения. Как от меня…

— Ты меня ничем не обидел.

— Да? Заставив силой отправиться к черту на рога? Я грубо вмешался в твою жизнь…

Волны теплого блаженства совсем укачали Лизу. Она теснее прижалась к груди своего мужчины и промурлыкала, закрывая глаза:

— Что ж, я могу быть только благодарна тебе за это.

Она уже почти не чувствовала, как Трои легко поднимает ее на руки и несет в спальню, как укладывает в постель, как склоняется над ней и целует… Единственное, что она запомнила от этой ночи, так это то, что где-то посреди сна ей снова было необыкновенно хорошо…

Лиза Деверо открыла один глаз и тут же его зажмурила. Нахальный солнечный зайчик только и ждал этого момента, чтобы кинуть ей в лицо целую россыпь золотых лучей. Девушка потянулась, перекатилась на живот и открыла глаза.

Она опять успела отвыкнуть от черных простыней и ошеломленно уставилась на свое потрясающее ложе. Ни малейшего понятия, как она здесь оказалась, у Лизы не было. Последнее, что она помнила, — шкура у камина и сильные руки Троя, в которых она свернулась, словно довольная и сытая кошка.

Еще она помнила блаженство. Оно до сих пор переполняло ее кровь пузырьками золотого шампанского, дарило удивительную легкость всему телу.

Лиза повернулась, чтобы взглянуть на человека, подарившего ей это блаженство.

И никого не увидела. Троя не было рядом с ней. Подушка была не смята. Видимо, он вернулся на свой диван в гостиную. Лиза нахмурилась.

Почему он это сделал? Из этических соображений? Смешно! Трои Рэндалл и этические соображения не узнают друг друга, даже столкнувшись нос к носу на узкой тропинке.

Ты говоришь глупости, одернул ее внутренний голос. Трои Рэндалл уже несколько раз проявил удивительную тактичность и внутреннюю порядочность, а ты все талдычишь про растленного типа и Казанову без чести и совести. В которого ты, кстати, влюбилась без памяти.

Последняя мысль заставила Лизу замереть на месте. Влюбилась? Как легко она об этом подумала! Как непринужденно выговорила, хоть и мысленно, это слово. Она, до сего дня ничего не знавшая о любви, кроме того, что за финальным поцелуем героев сразу следует надпись «Конец фильма»!

Воспоминания вчерашнего вечера нахлынули с новой силой. Теперь Лиза испытывала смущение.

Она сама пришла к нему. Растленный тип, между прочим, ни к чему ее не принуждал. Она пришла сама! И Трои был нежен и терпелив, он подарил ей истинное наслаждение, хотя и видел, как она наивна и неопытна. Ему тоже нравилось любить ее, так почему же сейчас его нет рядом с ней? Почему он не разделил с ней постель?

Лиза нахмурилась. Проклятый вопрос прогнал остатки сна и хорошее настроение. Она нагишом отправилась в ванную и встала под горячий душ.

Чуть позже, яростно намыливаясь, Лиза вспомнила про Сэнди и неожиданно ощутила чувство вины. Полная чушь! Она спасала брак Сэнди, не могла допустить, чтобы сестренка совершила трагическую ошибку, потеряв голову от романа с собственным боссом…

Жаль, что у самой Лизы не нашлось сестры постарше, чтобы уберечь от этой же ошибки саму Лизу.

Она медленно расчесывала волосы, потом сушила их, потом оделась в спальне и подошла к двери в гостиную. Неожиданная робость пополам с радостным возбуждением охватила девушку.

Как он ее встретит? Улыбнется? Обнимет за плечи? Поцелует нежно и легко или страстно и крепко?

Трои Рэндалл не сделал ничего из предложенного списка. Когда Лиза впорхнула в кабинет, он вежливо поднялся из-за стола и только что ножкой не шаркнул.

— Доброе утро. Хорошо спала?

Лиза, конечно, не имела богатого опыта общения с любовником по утрам, но что-то ей подсказывало, что это должно происходить как-то иначе.

— Д-да… спасибо.

— Я уже хотел тебя будить. Сейчас принесут завтрак.

Словно по волшебству, раздался аккуратный стук в дверь, и через секунду очередная золотоволосая валькирия с непомерно длинными ногами, улыбаясь, вкатила столик с сервированным на нем завтраком для двоих. Трои поблагодарил ее, девица одарила его сияющей улыбкой и выплыла из номера. Юбка у нее была возмутительно короткой.

— Где предпочитаешь сидеть, у окна или на диване?

— Все равно.

Настроение не просто падало — оно с ужасающей скоростью рушилось в пропасть.

— Чай, кофе?

— Кофе, пожалуйста.

Они ведут себя, как два малознакомых идиота!

— Я бы предложил копченую селедку, но редкая женщина отважится на это с утра. Хотя это очень вкусно.

— С удовольствием. Понял?

— Понял. Кладу.

— Думал, испугаюсь?

Изумрудный взгляд блеснул уже знакомым дьявольским блеском, и Трои Рэндалл протянул, ухмыляясь:

— Нет уж, в трусости я тебя заподозрить никак не могу.

Лиза заерзала на стуле, чувствуя, как становится все жарче и жарче. Надо сменить тему. Срочно!

— Твой человек… Сигурд звонил? Ухмылку как ветром сдуло.

— Да.

— Что-то случилось?

— Вчера вечером еще один инцидент. На рыболовецкой шхуне отказала вся навигация. Стали выяснять и нашли того, кто испортил гирокомпас.

— Гиро… что?

— Не напрягайся. Это такая штучка, без которой крайне затруднительно держать курс. Короче, вчера все обошлось, но если так пойдет и дальше, то серьезно пострадают люди.

— Трои, а ты кого-нибудь подозреваешь?

— Лиза, это может быть кто угодно, а судя по его действиям, это человек — или люди — умный. Раз умный, значит я могу быть знаком с ним с детства, считать хорошим знакомым и ни о чем не догадываться. В любом случае, хорошо, что я приехал. На своей территории драться легче.

— Не уверена, что легче. Ты же не знаешь, кто он. Когда и где он атакует в следующий раз.

— Ну, знаешь, объявленные боевые действия, конечно, вести проще, но он же не идиот и тоже это понимает. Думаю, здесь развернется нечто вроде партизанской войны. За нами уже следили вчера, тот турист, помнишь? Я заметил его еще в аэропорту, а ты — только в ресторане.

— Я не Мата Хари! И я… боюсь!

— Мисс Деверо, тебе совершенно нечего бояться, поверь. ТЫ не представляешь для них никакого интереса.

— Но это значит, что… ТЫ представляешь?!

— «Мелодраматизировать» — есть такое слово? Так вот, не делай этого. Дикие ниндзя не спрыгнут на меня со скалы, прекрасные и коварные официантки в мини-юбках не подсыплют яду в кофе…

Лиза зарделась. Трои рассмеялся и тут же оборвал смех.

— С другой стороны, расслабляться тоже не стоит. Скажем, вчера ночью Сигурд попал под камнепад. Не сильный, но увесистый.

— Может, случайность?

— В здешних скалах? Не думаю. Это древние горы, на них много дерна, травы, деревьев, а для камнепада нужна чистая скальная порода. То бишь, непосредственно камни, которые падают. Все! Сегодня воскресенье. Отдыхать, отдыхать, отдыхать!

— Но…

— Ты хочешь поработать?

Лиза замотала головой, и Трои удовлетворенно кивнул.

— Отлично. Тогда снимай юбку.

— Зачем?

— Не затем, что ты подумала. Джинсы, свитер, куртка, кроссовки. Мы едем на Гору Троллей.

— Сад Драконов, Гора Троллей — здесь есть менее сказочные места?

— Конечно. Налоговая полиция. Но туда мы не пойдем.

На Гору Троллей можно было добраться на фуникулере, желающих собралось предостаточно, и Лиза крепко вцепилась в руку Троя, чтобы не быть сметенной толпой оголтелых и жизнерадостных туристов. В большой кабине места всем не хватило, и Лиза, к своему удовольствию и смущению, оказалась на коленях у Троя. Она изо всех сил делала вид, что смотрит в окно, хотя на самом деле буквально плавилась от желания.

Надо купить бром! Иначе общественная мораль однажды будет посрамлена.

На вершине горы было довольно широкое плато, огороженное прочным стальным забором. С этой природной смотровой площадки открывался великолепный вид на Ромсдаль-фьорд. Лиза замерла от восхищения.

Город почти терялся в багряно-золотых зарослях деревьев, хорошо просматривались только две церкви, да старинная башня. Но самое потрясающее зрелище представлял собой сам фьорд — ослепительно синяя лента воды, врезающаяся в берег. Даже отсюда, с высоты в пятьсот метров, было хорошо видно, как прозрачна вода. Вот по ней пробежала странная темная тень…

— Видишь? Это то, что ты сегодня ела на завтрак.

— Копченая селедка?

— Пока еще не копченая.

— Трои, но ведь отсюда можно разглядеть даже отдельных рыб, честное слово!

— Вообще-то это немного сильно сказано, но в принципе верно. Ромсдаль-фьорд — одно из самых чистых и нетронутых мест в Скандинавии. Об этом я позаботился особо, когда перестраивал верфь и порт.

Лиза перевела взгляд чуть левее и немедленно завизжала от восторга. Трои с улыбкой смотрел на девушку. Разрумянившаяся, с сияющими синими глазами, Лиза была невыносимо хороша.

— Трои, смотри, я вижу Морских волков Ромсдаля! И драконов тоже, вон же они!

— Не шуми, лавина сойдет. Хочешь мороженое?

— Хочу!

Трои кивнул и отправился к передвижному холодильнику, которым заведовал маленький румяный тролль в вязаной полосатой шапочке. Глаза у тролля были молодые и синие-пресиние, а борода — белая, как снег.

Через минуту они уже уплетали непередаваемо вкусное мороженое, обсыпанное шоколадной и ореховой крошкой, апельсиновыми цукатами и карамелью, хрустя воздушными вафельными трубочками.

Лиза улыбалась до ушей, наслаждаясь мороженым, солнцем, красотой окружающего мира, а в голове ее все четче вырисовывался совершенно новый облик Троя Рэндалла.

На смену бессердечному и расчетливому бизнесмену, бабнику и растленному типу, наглому коту, Казанове и вообще мерзавцу приходил совсем иной человек.

Озорной, веселый мальчишка, в чьих жилах текла кровь викингов, любящий свою землю и людей, живущих на ней. Сильный, уверенный, надежный мужчина. Красивый и добрый человек.

Тот, с кем рядом она хотела бы жить до конца своих дней.

Человек, которого она любила всем сердцем.