Случайное знакомство

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Англия встретила их пронизывающим холодным ветром и дождем.

Лиза грустно взирала на капельки воды, стекающие по окошку такси. Она запретила себе думать о путешествии и обо всем, что с ним связано, установив как бы некий барьер, за который строго-настрого запретила себе проникать.

Энгус не сказал ей ни слова. Даже не глядел в ее сторону. В самолете он сел рядом с Джерри, и всю дорогу ей не давал покоя его хриплый голос, в котором слышалась злость.

Машина наконец-то пробилась сквозь перегруженную дорогу, ведущую к аэропорту, и, выехав на магистраль, заметно прибавила скорость. Шофер, еще совсем молоденький паренек, вначале попытался завязать разговор, но, натолкнувшись на глухую стену молчания, прекратил всякие попытки. Лиза же могла лишь тупо глядеть на серый дождь и прохожих, спешащих куда-то под пестрыми зонтиками. Какой же нереальной ей казалась эта картина после солнечных и жарких дней!

Но когда жизнь вошла в свою обычную колею, то море, солнце и песок вспоминались уже как призрачная мечта. На Антилах казалось, что время тянется еле-еле, но сейчас, оглянувшись назад, Лиза поразилась, насколько быстро оно пролетело.

— Боже, — сказал пораженный Пол, когда на следующий день она вышла на работу, — ты выглядишь как фотомодель и так помолодела! Да, Элли велела сказать, чтобы ты немедленно позвонила, как только вернешься.

Лиза лишь улыбнулась. Пол был в своем репертуаре — куча неразобранных бумаг и несколько надоедливых заказчиков уже ждали ее.

Казалось, она должна была почувствовать облегчение, вернувшись к привычным горшкам с цветами и карликовыми деревьями, но этого не было. Жизнь вместо того, чтобы снова войти в привычное русло, становилась все более и более сумбурной.

Две недели спустя, когда Лиза вытащила из почтового ящика фотографии, сделанные во время отпуска, она убедилась, что Пол говорил чистую правду. С фотографий на нее смотрела сияющая, необычайно привлекательная девушка, позирующая на фоне буйной зелени и яркого солнца.

В повседневных делах и отрешенности еще две недели пролетели как во сне. Лиза старалась не думать о тех днях, а если вдруг такие мысли и появлялись, то она безжалостно гнала их прочь.

Единственное, что она не могла стереть из памяти, — это Энгус. Его лицо, с нестерпимо ироничной усмешкой необыкновенно четко отпечаталось в памяти и, как Лиза ни старалась, нисколько не меркло.

Это было ужасно. Она пыталась изо всех сил вытравить его образ, но он оказался не менее назойливым, чем его хозяин. Выгнав Энгуса из своей жизни, она не могла изгнать его из своих мыслей. Воспоминания змеями заползали в ее голову, когда она меньше всего этого ожидала, и заполоняли собой все, не давая Лизе думать ни о чем другом.

Они настолько измотали девушку, что только через шесть недель после отпуска ей пришла в голову мысль, заставившая ее похолодеть от страха…

Лиза сидела с книжкой на коленях и чашкой кофе в руке, когда внезапно мелкие детали собрались в единое целое. Пытаясь привести в порядок свою жизнь, она совсем не обратила на это внимания, но сейчас, хорошенько поразмыслив, Лиза все поняла.

На следующее утро она первым делом отправилась в аптеку, купила тест на беременность и через полчаса с ужасом взирала на тонкую голубую линию. Ее жизнь теперь никогда не войдет в привычную колею. Она беременна.

— Не может быть, — повторяла она, бездумно глядя на маленькую полоску ярко-голубого цвета, лежавшую перед ней. Но в глубине души Лиза знала, что никакой ошибки быть не может. Она ждет ребенка.

Со стоном она опустилась на софу, чувствуя себя совершенно разбитой.

Она даже не подумала о мерах предосторожности, занимаясь любовью с мужчиной, которого — она знала это уже тогда — никогда больше не увидит. И вот результат.

Осознав происшедшее, Лиза начала истерически хохотать, и лишь когда из глаз потекли слезы, она поняла, что смех перешел в плач. Как она могла быть настолько бестолковой? Она, дочь биолога? Лиза до сих пор помнила, как родители рассказывали ей про птичек и пчелок. И позже, когда она стала старше, последовал более серьезный разговор с матерью: «Глупо думать, что с тобой такого произойти не может. Если ты не предохраняешься, ребенок тебе обеспечен. Рано или поздно ты все равно забеременеешь».

Да, мама, ты была права: стоило лишь раз потерять голову…

Откинувшись на спинку софы и закрыв глаза, она стала понемногу осознавать всю чудовищность ситуации.

Ну почему я? — не переставая твердила она. Ну почему не одна из тех бездетных супружеских пар, которые готовы заплатить любые деньги, лишь бы иметь ребенка? Почему те, кто хочет детей, не могут их иметь, а я в результате страсти, затмившей разум, забеременела с первого раза?

Боже, что же мне теперь делать?!

Проведя весь день в невеселых раздумьях, Лиза на следующее утро пришла в офис Пола и сказала без всяких преамбул:

— Боюсь, у меня новости, которые вряд ли обрадуют тебя, Пол, — и, присев на краешек стола, потому что ноги ее не держали, собралась с духом и выпалила: — У меня будет ребенок.

Воцарилась необычайная тишина. Лиза не могла отвести глаз от пораженного Пола. Беременность никак не вязалась с ней, человеком, тщательно планировавшим свою жизнь на годы вперед, — именно такой знал Пол Лизу.

— Что-то не слышу поздравлений.

На его лице появилась вымученная улыбка, нисколько не скрывающая шока от подобного заявления.

— Ты темная лошадка, Лиза, — наконец-то смог выговорить он. — Я даже не подозревал, что в твоей жизни есть какой-то мужчина.

— А его и нет, — резко ответила девушка, моментально пожалев о грубости своего ответа. Незачем переносить свою злость на невиновного Пола. Они столько лет проработали вместе и так сблизились, что казались друг другу родственниками. — Так уж вышло, — устало вздохнула она.

— Я надеюсь, что ты не сделаешь никаких глупостей. — И он, сочувственно посмотрев на грустную девушку, ободряюще похлопал ее по руке. — Это ведь не конец света, — смущаясь, проговорил он. — Разумеется, место за тобой сохранится. А отец ребенка?..

— Нет, — покачала она головой. — Он не знает о нем и не хочет его. Это только моя проблема. — Она хорошо заучила слова Энгуса о том, что он не хочет иметь детей. Воспоминания лишь разбередили начавшую затягиваться рану. — Спасибо, ты же знаешь, как для меня важна работа, — пытаясь выкинуть из головы ненужные мысли, сказала Лиза.

— Ну о чем ты говоришь?! Разве мы не одна семья?

— Нет, — всхлипнула девушка. Это было действительно так. Как бы близки они ни были, она оставалась одинока и независима, и сейчас одиночество захлестнуло ее новой волной отчаяния. Друзья — это друзья, а семья — нечто совершенно иное. Ей придется одной управляться с нежданным ребенком, что бы там ни говорил Пол. Но это действительно еще не конец света: не она первая, не она последняя, кто попал в подобную ситуацию.

— Разумеется, Элли поможет тебе, — утешающе продолжал Пол, но Лиза промолчала.

Элли, его жена, очень милая женщина, но у нее самой трое детей, к тому же она работает. Она тоже будет шокирована такой новостью, но, как и муж, сочтет за долг кое в чем помогать ей. Лиза резко перевела разговор на другую тему, не желая больше говорить о будущем, рисовавшемся ей весьма мрачным и неясным.

Но уверенность, что место за ней сохранится, приносила некоторое облегчение. За те три месяца, что она еще будет работать, удастся отложить немного денег. Нет, все-таки у нее прекрасные друзья.

Все ей посочувствуют, но не будут особо расспрашивать об отце ребенка и, разумеется, помогут, чем смогут.

А поддержка ей в самом деле понадобится. Она чувствовала себя больной, быстро уставала в последние дни, да и страх не выпускал ее из своих цепких лап.

Каждый день Лиза подолгу и с благоговейным удивлением смотрела на все увеличивающийся живот. Каждый день она или считала дни, оставшиеся до родов, или бродила по магазинам для малышей, прикидывая, что надо будет купить. Но после этого грусть накатывала на нее с еще большей силой, стоило ей увидеть беременную женщину рядом с мужчиной, поддерживающим ее и радующимся скорому появлению новой жизни.

У нее самой все было совсем не так. Сейчас Лиза особенно остро чувствовала свое одиночество и через некоторое время даже прекратила покупать приданое малышу.

Лето подходило к концу. Небо все чаще затягивали тучи, дни становились короче, а ночи — темнее, холоднее и длиннее. И именно тогда Пол предложил ей отправиться на выставку цветов. Это было очень завидное предложение, поскольку выставка была элитной, с редкими цветами и гибридами. Два билета Пол приобрел с огромным трудом.

— Сам я поехать не смогу, — извинился он, — поскольку улетаю за границу. Но почему бы не сходить тебе? Возьми кого-нибудь. Получишь огромное удовольствие. Тем более когда еще представится такой шанс.

Лиза с благодарностью взглянула в его доброе, умное лицо. Пол был удивительно заботливым человеком. Всю последнюю неделю он буквально силой возил ее на обед к себе домой под предлогом, что нечего тратить деньги на невкусную еду в забегаловках, но истинной причиной было желание хоть что-то сделать для нее.

— Билет на выставку — плата за те дни, что я буду вкалывать одна, пока ты прохлаждаешься в Германии? — усмехнулась Лиза.

— Ну а кто лучше тебя справится со всем? Но на выставку тебе съездить все же стоит.

И три дня спустя Лиза, проклиная всех и вся, что согласилась ехать в такую даль, въезжала в Лондон.

В зале было многолюдно. На подобные выставки всегда ходит очень много народу, Лиза это знала, но не представляла, что посетителей окажется столько, причем всех возрастов и сословий.

У входа собралась огромная толпа желающих приобщиться к прекрасному, и Лиза едва пробилась в зал. Посмотреть хотелось все, и она, не теряя времени, начала осмотр.

Особенно много было роз всевозможных форм и расцветок, многие из которых Лиза видела впервые. Скромные лесные цветы вперемешку с луговыми выглядели необычайно мило на пестром фоне экзотических растений.

Огромный выставочный зал был полон пряных ароматов цветов и дорогих духов, восторженные восклицания сотен людей сливались в единый гул. Лиза, вытащив маленький блокнотик, записывала размеры, расцветку и прочие существенные мелочи, такие важные для ее работы.

Переходя к следующему экспонату, она вдруг услышала необычайно знакомый хорошо поставленный голос и, автоматически повернувшись, встретилась с изумленным взглядом изумрудных глаз. Это было настолько неожиданно, что Лиза была вынуждена прислониться к стене, поскольку голова внезапно закружилась, а перед глазами поплыл туман.

Как сквозь сон она услышала голос какой-то женщины, спрашивающей, все ли с ней в порядке.

Устало кивнув ей, она увидела Каролину, удивленно вытаращившуюся на нее.

— Вот так сюрприз! Лиза… или как вас там зовут?

— Лиза Фримен.

У Лизы снова закружилась голова, так же как в первые месяцы, когда вдруг ни с того ни с сего земля резко уходила из-под ног, а к горлу подкатывала тошнота.

— Да, конечно, теперь вспомнила. — Лицо Каролины все еще было смуглым от загара, свидетельствующего, что девушка отдыхала в тропиках. Одетая в элегантный изумрудный брючный костюм, годившийся скорее для званого вечера, нежели для выставки цветов, она резко контрастировала с Лизой, одетой просто и без претензий: ее гардероб всегда оставлял желать лучшего, поскольку Лизе было жалко тратить много денег на одежду, все равно она никуда не выходила.

— Как поживаете, Каролина? — вежливо пробормотала она, сжимая кулаки с такой силой, что побелели костяшки пальцев.

— Просто превосходно, — прожурчал насмешливый голос, но, когда ее зеленые кошачьи глаза остановились на животе Лизы, улыбка моментально исчезла с ее губ, а в голосе зазвучала злость: — Поздравляю со скорым прибавлением в семействе.

Неужели так заметно? — расстроилась Лиза. Голова у нее кружилась, было жарко и душно, запах цветов казался непереносимо приторным.

— Спасибо.

— И сколько месяцев? — не отставала Каролина.

— Чуть больше четырех, — попыталась изобразить улыбку Лиза, как и полагалось по этикету, — прохладно-вежливую, какой улыбаются малознакомому человеку, — но сил в измученном теле уже не оставалось.

— Видно, — прищурив глаза, прошипела Каролина. — А где же ваш муж? Он с вами? — допытывалась она, но Лиза молчала. Да и что она могла сказать?

— Вам понравилась выставка? — в конце концов невпопад пролепетала она первое, что пришло ей в голову.

— Можно помереть от скуки, — после некоторой паузы последовал ответ. — Я здесь только из-за мамы. Она обожает подобные мероприятия и чуть не силой затаскивает меня на них.

— Ну… я надеюсь, вы хорошо проведете время. — Боже! — взмолилась Лиза, хоть и глупо надеяться на это, но сделай так, чтобы она не сложила дважды два, чтобы не догадалась ни о чем. — Мне надо идти…

— Я пыталась заставить Энгуса полюбить меня, но вы оказались правы: он видит во мне лишь подростка, и это несмотря на все мои попытки убедить его в обратном. — Ее злобная улыбка заставила Лизу поежиться. — И знаете, теперь я даже рада, что у нас ничего не получилось. Оказалось, он неспособен на длительные отношения ни с одной женщиной. К тому же Энгус ужасный зануда. И вряд ли когда-нибудь изменится, вы согласны?

Лиза лишь пожала плечами.

— А главное — у него жесткий нравственный кодекс… — продолжала тем временем Каролина. — Но известный и богатый человек всегда может стать центром грандиозного скандала. Я имею в виду… — она наклонилась поближе, коснувшись руки Лизы рукавом широкой зеленой шелковой блузы, и понизила голос, — вы же сами сказали, что забеременели четыре месяца назад. А значит, он вполне может быть отцом вашего ребенка. Если он побывал разок в вашей постели, то… Но что я говорю! Вы же слишком робки, чтобы допустить это, или нет?.. Если пресса обнаружит, что у него есть незаконнорожденный ребенок, мать которого он бросил, то устроит веселенькую охоту на него, владельца крупнейшего рекламного агентства, известного своими непоколебимыми моральными принципами! Лично я буду рада, если ореол идеального Энгуса Гамильтона немного потускнеет. Он еще узнает, что значит отвергать меня!

— Я уверена, что вы не пойдете на это, Каролина! — в ужасе вскрикнула потрясенная Лиза. — Вы не можете быть такой мстительной!

— Кто сказал, что я мстительная? Око за око — библейская истина, я просто следую ей. Кстати, вы так и не сказали, замужем ли вы.

Все черные полосы жизни рано или поздно кончаются. Так когда же закончатся ее несчастья?

— Мне действительно пора идти, — смело глядя на Каролину, ответила она. — Мы с вами мешаем людям, стоя здесь, в проходе. И передайте мои поздравления вашей матери. Ее выставка очень удалась, у нее в самом деле прекрасные цветы.

Лиза и не предполагала, что у нее такой талант актрисы, что она способна непринужденно болтать о пустяках и улыбаться, когда больше всего хочется плакать.

— Разумеется, передам, — почти что промурлыкала Каролина, отступая на шаг и внимательно глядя на живот Лизы. — И еще скажу, как я рада, что она заставила меня прийти сюда. Ведь, если бы не мама, мы бы с вами не встретились. А это было бы очень печально.

После разговора с Каролиной Лиза уже не могла беззаботно любоваться цветами и устало поплелась к выходу. Яркие цветы, совсем недавно радовавшие глаз насыщенными и разнообразными красками, сейчас слились в единое пестрое пятно, только раздражавшее ее.

Как добралась до квартиры, Лиза уже не помнила.

Она снова и снова прокручивала в уме разговор с Каролиной. И все более убеждалась, что совершенно правильно поняла ее намеки. Каролина хотела отомстить Энгусу. Если это правда, что Энгус отверг ее, то естественно, что она попытается свести счеты: Каролина не из тех людей, кто забывает унижение. И что может быть лучше, чем сообщить газетчикам о незаконном ребенке, которого сам Энгус не желает знать?

В эту ночь Лиза ни на минуту не сомкнула глаз. Обычно стоило ей коснуться подушки, как она засыпала, но сегодня этого не произошло. Не находя себе места, она металась по постели и в тысяча первый раз пыталась убедить себя, что слова Каролины были вызваны злостью, что она не поступит так, как грозилась…

Но убедить себя Лизе не удалось. И тогда она стала ждать. Ждать телефонного звонка, ждать, стоя на краю пропасти, ждать падения в никуда.

К концу второй недели девушка начала надеяться, что Энгус потерял ее адрес и никогда уже не найдет, потому что его нет в справочниках. Она попыталась вспомнить, говорила ли ему, где работает, но так и не смогла.

К концу третьей недели Лиза прекратила со страхом взирать на молчащий телефон.

Осень вступила в свои права. С деревьев стала облетать листва, покрывая землю роскошным багряно-золотым ковром. Лиза достала из шкафа водонепроницаемый плащ и теплое пальто, молясь, чтобы они налезли на нее. Большинство вещей уже стали ей малы. Со вздохом убрав ставшие слишком тесными джинсы, она без особой радости села шить одежду для беременных. Она не могла себе позволить купить красивые платья для будущих мам, продававшиеся в магазинах, и 'ничего не оставалось, как шить их самой.

Она прекратила думать об Энгусе, потому что отсутствие новостей — самая лучшая новость. Когда возникнут какие-то проблемы, решила Лиза, тогда она и будет их решать. Также она перестала нервно подпрыгивать при каждом телефонном звонке, думая, что это звонит разъяренный Энгус. Чему быть, философски думала она, того не миновать.

Когда же в холодную дождливую пятницу раздался звонок в дверь, Лиза, не колеблясь ни секунды, пошла открывать, совершенно уверенная, что это Джуд, ее подруга. Обычно та забегала в конце недели и уводила Лизу поужинать в какой-нибудь недорогой ресторанчик, но они там не столько ели, сколько просто сидели и болтали.

Поэтому шок при виде Энгуса, стоящего на пороге, был так силен, что она застыла, не в силах пошевелиться, как будто пронзительный взгляд его голубых глаз обратил ее бренное тело в камень.

Она не могла вымолвить ни слова. Сила, исходящая от него, парализовала ее волю, заставив похолодеть от страха.

Лиза ошибалась, думая, что помнит до мельчайших деталей облик Энгуса. Она совершенно забыла ту силу, что он излучал, забыла высокомерный, не предвещающий ничего хорошего взгляд голубых глаз, сейчас застывших острыми льдинками.

— Удивлена, Лиза?

— Что вы здесь делаете? — наконец смогла прошептать она. В голове у нее роились тысячи объяснений, одно хуже другого.

— А как ты думаешь? — Улыбка моментально сползла с его лица, губы сжались в тонкую линию. Лиза прекрасно понимала, что под показной мягкостью прячется безжалостный, неумолимый ягуар. — Не хочешь пригласить меня войти?

И, не дожидаясь ответа, толкнул дверь и ворвался в квартиру, даже не взглянув на хозяйку. Когда же он повернулся, держа руки в карманах, она поняла, что худший из ее ночных кошмаров сбылся. Она не знала, что сказать, как не знала и этого нового Энгуса, с холодной и жестокой улыбкой взиравшего на нее.

— Неужели тебе совершенно нечего мне сказать? И это после того, как ты так долго готовилась?

— Долго готовилась? О чем вы говорите? — Ее сердце отчаянно билось, так и норовя выскочить из груди.

— Ты что, думаешь, мне ничего не известно? — Холодная усмешка не сползала с его губ. — Сбить меня с толку тебе не удастся.

— Я не понимаю, о чем вы говорите. Объясните же, в конце концов!

— Не пытайся играть со мной, все равно проиграешь! — прорычал он, и Лиза съежилась от его рыка, прижавшись спиной к двери. — Я был в Америке, когда Каролина разыскала меня. Мне пришлось срочно возвращаться.

Лиза проскользнула на дрожащих ногах в гостиную и села на софу, обхватив руками колени. Значит, это были не пустые угрозы. Какой же дурой она была, решив, что все уладится само собой. Каролина не из тех людей, кто может прощать. Нет. Она насладится местью до конца.

— Хорошо понимаю, почему.

— Еще бы. — Его губы изогнулись в циничной усмешке. — Так что хватит разыгрывать передо мной святую невинность. Сколько ты хочешь?

— Вы предлагаете мне деньги? — в замешательстве взглянула на Энгуса Лиза.

— Конечно. Так сколько ты хочешь за свое молчание?

— Я не понимаю, о чем вы говорите и чего добиваетесь, оскорбляя меня в моем доме.

— Так когда же у тебя созрел этот план, Лиза? — с подозрительной мягкостью поинтересовался он.

— Энгус, пожалуйста…

— Не увиливай от ответа!

— Что вам сказала Каролина?

— Что мне сказала Каролина? Что встретила тебя на выставке цветов, где она помогала матери. Сказала, как тебе не терпелось поведать всему свету, что ты беременна от меня и будешь молчать, только если тебе заплатят кругленькую сумму.

Лиза побелела.

— Но все было совершенно не так, — потрясение прошептала она.

— Так когда же тебе пришла в голову идея получить от меня деньги? Когда ты узнала о беременности? — Он шагнул к ней, и Лиза сжалась еще сильнее, глядя на него широко раскрытыми, полными ужаса глазами. — Итак, ты решила немного поиграть в шантаж? И чтобы не встречаться со мной, решила действовать через Каролину? Я помню, как она говорила тебе, что ее мать участвует в этой выставке; и ты решила разыграть там случайную встречу? Ну а если бы не вышло, то попробовала бы еще что-нибудь?

— Нет! Все было совсем не так!

— Значит, я ошибаюсь?

— Я и понятия не имела, что Каролина будет на той злосчастной выставке! И как вы смеете врываться в мой дом и обвинять меня в… предъявлять мне подобные обвинения! — Ее голос задрожал, и она стиснула зубы, стараясь не расплакаться, но подступившие слезы душили ее.

Взъерошив волосы, Энгус кинул на Лизу взгляд, в котором смешались злость, сомнение и явное недоумение. Затем он заметался по комнате, как ягуар в тесной клетке.

— Ты считаешь, я ошибаюсь?

— Да.

Он на миг остановился перед ней.

— Как я уже говорил, я не потерплю шантажа, в чем бы он ни выражался. А ты пыталась шантажировать меня, найдя Каролину и…

— Но я не искала встречи с Каролиной! — возмущенно воскликнула Лиза. — Наоборот, она нашла меня! Поскольку Пол не смог пойти на выставку сам, то попросил, чтобы поехала я и сделала некоторые заметки, важные для нашей работы. Когда же я увидела ее, то было уже слишком поздно… Она все поняла… И возликовала… Каролина сказала, что она пыталась… в общем, ей не удалось…

Лиза никак не могла сформулировать свою мысль и не знала, понимает ли ее Энгус, потому что он молча продолжал взирать на нее непроницаемым, непонятным взглядом, который так пугал девушку.

— Она сказала, что вы отвергли ее и она собирается отомстить, — наконец выдохнула Лиза, глядя прямо в его застывшие, недоверчивые глаза.

— Почему я должен верить тебе? — холодно проговорил он.

— Это уж ваше дело — верить мне или нет.

Гнетущую тишину нарушил Энгус, сказав с уже меньшей яростью, но с такой же холодностью:

— Сейчас я уйду, но когда выясню все до конца — вернусь. — Его слова прозвучали зловеще, как смертный приговор. Мрачно взглянув еще раз на сжавшуюся в комочек Лизу, он ушел, с силой хлопнув дверью.

Уныло оглядевшись, Лиза задумалась над словами Энгуса, над дикой злостью, перекосившей его красивое лицо, когда он бросал страшные обвинения. Но это ее вовсе не удивило. Каролина не из тех людей, кого мучит совесть за подтасовку фактов в свою пользу, и следовало ожидать, что она именно так и поступит. Обиднее всего, что Энгус легко поверил этой хладнокровной, тщательно продуманной лжи.

И что еще хуже — поверил в корыстные интересы ее, Лизы, в ее способность использовать ребенка как орудие шантажа.

Незаметно для себя Лиза уснула на софе, а проснувшись на следующее утро, почувствовала себя совершенно больной, все тело ломило. К счастью, была суббота, и ей не надо было идти на работу.

Приложив ладонь к животу, она с нежностью подумала о крошечном комочке, растущем там, внутри нее. Последние несколько месяцев у нее совершенно не было времени задуматься о ребенке, слишком уж ее поглотили проблемы денег и сохранения за ней рабочего места, но сейчас Лиза вдруг поняла, что очень хочет этого ребенка, хочет поскорее подержать его на руках и спеть ему песенку.

Она позавтракала и решила пойти погулять, но тут явился Пол и сказал, что завтрашний обед у них дома отменяется. У Тимоти ветрянка, и остальные двое, кажется, тоже подхватили ее. Элли обнаружила одно весьма зловещее красное пятнышко на животике Дженни, а сегодня утром там была уже целая россыпь.

У Лизы, несмотря на жуткий прошедший день, хватило сил с улыбкой выслушать отрывочные восклицания Пола, которого переполняло отчаяние: все трое детей заболели!

— Мы не хотим, чтобы и ты подхватила эту заразу, — улыбаясь, закончил он, беря ее руку в свою. — Но, — добавил он с доброй усмешкой, — когда напасть закончится, тебе от обеда не отвертеться!

— О Боже! — притворно тяжело вздохнула Лиза. — От тебя не отвяжешься: прилипчив как банный лист!

— Хм! — довольно хмыкнул он, и, отсмеявшись, они поболтали несколько минут о кустарниках, которые привезли три дня назад и которые, как выяснилось позже, были никуда не годными. Пол уже собирался уходить, когда в дверь позвонили.

Лиза, улыбаясь, пошла открывать. Но вид Энгуса, стоящего за дверью, мгновенно погасил улыбку, и она почувствовала надвигающуюся грозу, причем со штормом, да каким! Почему-то с каждым разом он казался ей более высоким и худощавым, чем прежде, и гораздо более опасным и волнующим. Стоя в дверях, девушка проследила за внезапно напрягшимся взглядом Энгуса и поняла причину — пальто Пола, мирно висевшее в прихожей.

— Я, кажется, не вовремя? — цинично усмехнулся он. За спиной Лизы появился Пол. — И кто же это? — произнес Энгус холодным, отрешенным голосом, в котором звучала агрессивность.

— Пол Уотермен, — представился тот. — Лиза работает у меня. — И, как полагается воспитанному человеку, протянул руку, которую Энгус весьма невежливо проигнорировал, переведя злой взгляд голубых глаз с Лизы, застывшей в дверях, на Пола, немного удивленного подобным поведением.

— И приход начальника к подчиненной в выходной — просто проявление бескорыстной дружбы?

Лицо Лизы залила краска, и она инстинктивно схватила Пола за руку в поисках защиты, но этот жест не ускользнул от пристального взора Энгуса. Прищурив глаза, он проговорил:

— Если вы заняты, не стану мешать вашим важным делам.

— Да как вы смеете… — прервала его Лиза с пылающим от гнева и стыда лицом, но тут в разговор вмешался Пол:

— Я уже собирался уходить, — неловко переминаясь с ноги на ногу, сказал он. — Но боюсь, вы заблуждаетесь насчет наших с Лизой отношений, мистер…

— Гамильтон. Энгус Гамильтон, — не пытаясь даже скрыть высокомерие, надменно ответил он, презрительно окидывая взглядом несчастного Пола.

Не выдержав, Пол повернулся к Лизе:

— Ладно, я пошел. Еще раз извини за завтрашний обед.

— Ну что ты. Звони, если я смогу чем-либо помочь детям…

Пол печально улыбнулся, кивнул и ушел, оставив Лизу наедине с Энгусом, который, не успела дверь за Полом закрыться, холодно заметил:

— Какие близкие у вас отношения! Интересно, чем же вы здесь занимались наедине? И давно это уже длится?

Не дожидаясь ответа, он прошел в гостиную, и Лизе ничего не оставалось, как поплестись следом. По его поведению можно подумать, что Энгус ревнует ее к Полу, хотя на самом деле все совсем не так. Энгуса совершенно не волнует, кто такой Пол Уотермен. И он вовсе не ревнивый любовник, заставший у своей женщины другого мужчину. Просто Энгус думает, что она, Лиза, будет тратить его деньги вместе с этим мужчиной. Какая глупость!

— Так что? — рявкнул он, едва Лиза вошла в крошечную гостиную. — Ты не ответила на мой вопрос. Значит, ты любовница этого мужчины, который, кстати, женат и имеет детей?

— Этот мужчина, — ответила Лиза, решив пропустить мимо ушей его оскорбительные замечания, — мой начальник и просто хороший друг. И пришел он сюда сказать, что приглашение на завтрашний обед откладывается до лучших времен, потому что у его детей ветрянка. А вы не имели никакого права оскорблять его в моем доме.

Решительный отпор охладил, видимо, пыл Энгуса, поскольку он прекратил метаться по комнате и уселся на софу, обхватив голову руками.

— Ты имеешь полное право ненавидеть и ругать меня, — глухо сказал он, и сквозь маску гнева проглядывало смущение, замешательство мужчины, никогда ранее не испытывавшего стыда за свои поступки. — Мы оба с тобой забыли предохраниться там, на пляже, и я тоже виноват, что ты забеременела. А разозлился я сегодня потому, что не мне, кому ты подарила свою девственность, кому полностью доверила свои тело и душу, а другому мужчине ты улыбалась, с ним тебе было хорошо, а со мной ты лишь ссоришься и дрожишь от страха.

— Так вот в чем дело! — разозлилась Лиза. — То вы меня обвиняете во всех смертных грехах, то вдруг обижаетесь, что я улыбаюсь не вам. Зачем вы вообще приходите и мучаете меня, Энгус? Зачем оскорбляете в моем же доме? Почему…

— Сегодня я пришел, — устало прервал ее Энгус, — чтобы извиниться.