Случайные соседи

Глава 23. Ощущение полета

В этот момент я четко осознала, что Давид мне необходим, как воздух. Дрожь во всем теле спадала, уходило напряжение, страхи притуплялись, а по телу расползалось тепло. Я чувствовала себя формочкой для пирога, в которую заливают теплое тесто и сироп.

Приподнявшись, я развернулась, легла головой Давиду на колени, и обняла его бедро руками. В распущенных волосах моментально запутались его пальцы, проходясь по всей длине.

Я тщательно вымылась в душе, стараясь избавиться от преследующего меня ужасного запаха того страшного места, но все равно казалось, что Давид догадается.

- Точно все хорошо? – Он слишком проницательный. Мне захотелось во всем ему сознаться! Даже если бы он отругал, немного позлился, но потом Леманн все равно бы утешил меня. Мой личный раввин, к которому можно прийти с любым вопросом, или проблемой. Но я зажмурилась и прикусила губу. Не могла подставить Иосифа, когда он так просил его не выдавать.

- Хорошо, что ты вернулся.

Мысленно я уже добавила: «И как жаль, что ты вообще уезжал!». Ведь квартира «905» была не единственной неприятностью. Изабелла тоже никак не желала покидать мою голову.

Вот кто точно «настоящая женщина». Ее фигура была словно песня. Плавная, с играющими переходами от узких плеч к пышной груди, потом к маленькой талии, и снова к покатым округлостям бедер. Она сияла от уверенности в себе, ни словом, ни выражением лица не выдавая, сколько лет она безуспешно ждет Давида. Глаза, словно спелые вишни, умные, цепкие, подмечающие каждую деталь. Чистые белые ладони, без въевшихся следов краски, и трещин. Изящные щиколотки. Туфли на высоком каблуке, и прозрачной сеточкой - вставкой на пальчиках.

На ней не было тонны косметики или следов от агрессивных косметологических вмешательств. Естественная природная красота, сбрызнутая мерцающим флером. Не удивительно, что она привлекала к себе внимание. Уверенна, она успешна во всем, и только лишь Леманна не смогла заполучить в полной мере, что не дает ей покоя. Но она не сдается.

Еще в самом начале Давид обмолвился Изольде, что я «не женщина»…

По определению своему это слово означает красоту, внутреннюю силу и выдержку. Прямое описание Изабеллы. Стало понятно, почему он так говорил, и, возможно, с кем меня сравнивал.

Я же… действительно маленькая, не смотря на двадцать один год, и поломанная. Простодушно прижимаюсь к его коленям, а сердечко бьется так, словно оно птичье, а не человеческое.

Потеря последнего родителя не закалила меня, а выбила почву из-под ног. Что бы я делала, если бы не еврейская община и Изольда? Где бы я сейчас была?

- А я рад, что вернулся. И что ты ждала меня. – Мужчина обвел мою ушную раковину по кругу, и сжал мочку. – Забавно. Никогда бы не подумал, что это так приятно, ехать домой, зная, что ты здесь.

- И Иосиф. – Не смогла удержаться, и фыркнула в коленку.

- И Иосиф. Куда же без него! – Давид засмеялся, а я, пользуясь случаем, тихо и рвано вздохнула. В кармане джинсов завибрировал телефон, и мужчина бережно приподнял меня и прислонил спиной к своей груди, что бы ответить на звонок.

Моя голова удобно устроила в ложбинке между его плечом и ключицей. К моей макушке Давид прижался щекой.

- Я вас слушаю. – Звук динамиков был довольно громким, так что я могла легко расслышать заговорившего человека. Голос был женским. Уже мне знакомым.

- Дэви, милый, это я. Удивлена, что ты не нашел времени за целый день, что бы перезвонить мне! Я набирала больше десятка раз.

- Привет Изи. Я видел. Но и правда, не нашел времени перезвонить. Что-то срочное? Я занят.

Я задержала дыхание, а мужчина беззаботно чмокнул меня в висок. Мне хотелось полностью раствориться в тепле, которое дарило крепкое мужское тело, но слащавый голос Изабеллы все портил.

- Я приходила к тебе домой днем. Познакомилась с интересной девушкой, разгуливающей по квартире в одной лишь твоей рубашке…

Спиной я ощутила, как напрягся Леманн. Я с трудом поборола желание обернуться, и проследить за выражением лица Давида, и эмоциями. Каким бы отрицательным персонажем не казалась мне Изабелла, их связывали годы. Долгие годы дружбы и близости. Четырнадцать лет, на протяжении которых, по словам Иосифа, эта женщина ждала простого расположения Давида, его внимания и ответных чувств, казались мне чем-то запредельным и непостижимым. Разве можно столько продержаться лишь на энтузиазме и алчном желании наживиться? Тётя могла приплести уже личную неприязнь к своим суждениям о Изабелле.

- Зачем ты приходила? – По ту сторону экрана телефона повисло молчание.

Я же, в этот момент, гнала от себя мысли о восемнадцатилетнем, еще не потерявшем зрение Давиде, и кудрявой темноволосой девушке. Была ли это первая любовь? И что произошло потом?

- Разве нужен повод, чтобы увидеться со старым другом? – Наконец отозвалась собеседница. Мне показалось, или ее голос дрогнул? Хваленая железная хватка дала сбой?

Но я не злорадствовала. Отнюдь. Я могла понять и принять тот факт, что Изабелла любила Дэви Леманна. Что-то сродни женской солидарности вспыхнуло в моей груди.

Я тоже недолго сопротивлялась, прежде чем поднять белый флаг, сдаться, и признаться самой себе, что тоже в него влюбилась.

Вопреки всем стараниям Йошки и Изольды Лазаревны, Изабелла не казалась мне эманацией вселенского зла.

Чуть позже, женщина призналась, что наше совместное появление на благотворительном концерте в Александровском парке не прошло незамеченным. Все их общие друзья и знакомые то и делают, что говорят о Мири Липовецки, неизвестно каким образом, оказавшейся рядом с Дэви Леманном.

Дэви… они называли Давида так фамильярно, легко сокращая полное имя, и норовя показать, какие близкие отношения у них сложились. Имело ли это смысл? Возможно. Я до сих пор так и не решалась так его назвать. Не считала, что имею право.

Скорее всего, подруге семейства Леманн, позвонили те дамочки, София Разина и Вероника, фамилии которой я никак не могла вспомнить.

Взрослый мир интриг, сплетен, и прочих гадостей.

Вспомнился наш последний разговор со Славой. Серафима, быстро из разряда «лучшая подруга», перешла в категорию «чужой человек». Пока Слава искал себе оправдания, Симка отсиживалась в ванной.

- Мири, ты же должна была почувствовать, что все к этому идет? Никакой нормальный человек не выдержал бы! Ты основательно слетела с катушек! И раньше твои выходки были на грани эксцентричности… но это. Я не виноват. Сима не виновата.

Вина лежала лишь на мне.

Уже полгода прошло. Боль, от того что близкие люди так просто отказались от меня, притупилась. Копаться в причинно следственных связях уже не хотелось. Если раньше я могла днями смотреть в окно, и рассуждать, как Славка, будучи моим первым и единственным парнем, смог с чистым сердцем подмять под себя мою лучшую подругу. Этот апрель изменил все. Опыт усвоен, пройден, и отставлен в сторону.

Давид сбросил вызов, и сжал мои ребра руками, устраивая подбородок на моей макушке.

- Ми-ри-ам… - Дегустировал Леманн мое имя, на манер сомелье.

- Ты не обязан мне ничего объяснять. – Уверенно затараторила я. – Все мы взрослые люди, у всех есть свои скелеты в шкафу, и к тому же… - Еще немного, и я бы уже призналась в том, что Изабелла во всем подходящая ему женщина.

- Я уже знаю, что ты много болтаешь, когда нервничаешь, а значит, послушать меня придется.

Бархатными губами, словно намыленной губкой, он начал водить от моего виска к шее и обратно. Откровенная и будоражащая нежность.

- Мне тридцать два года. Мою мать зовут Анна Леманн, ей пятьдесят-пять лет, отца зовут Михаил, ему шестьдесят пять. Изольда – младшая сестра моего отца. Леманн по рождению, и Зегель в браке. Дядя давно отошел в мир иной. Детей у Изи не было. Иосиф – мой младший брат.

Он приспустил мою кофточку с плеча и прикусил зубами кожу. С превеликим удовольствием, я бы отложила этот увлекательный разговор до лучших времен, но Давид продолжил.

- Я учился в школе здесь, в Питере. Когда операции на глаза не дали никакого результата, я смирился, что зрение, в моем случае, это ненадолго. Продолжил я свое образование уже в Швейцарии, потом остался там жить. Я зарабатываю тем, что пишу музыку. Вкладываю отложенные финансы в привлекательные, на мой взгляд, проекты. Недавно вернулся на родину. Потому что сам захотел, а не кто-то меня попросил. Изабеллу знаю уже давно, но кроме нескольких моментов в прошлом, нас ничего больше не связывает.

Он говорил медленно. С расстановкой. Давая мне время усвоить получаемую в малых дозах информацию, и ожидая моей реакции. Вопрос с Изабеллой был закрыть всего парой слов.

- Я еще никогда и ни с кем не имел серьезных отношений. Не жил вместе. Не был в браке.

Если бы я решила выписать все, сказанное Давидом, на листик, то получилась вполне себе неплохая анкета, для сайта знакомств.

- Месяц назад я познакомился с тобой. Ты принесла приготовленный тётей форшмак, и даже и не пыталась отрицать того факта, что не сама его приготовила. Искренность подкупает. А еще разжигает азарт. Ты стояла на носочках на холодной плитке, пошатывалась из стороны в сторону, как флажок на верхушке мачты, потом быстро убежала, не пожелав зайти, когда я тебя пригласил. Тем самым ты показала, что полностью не заинтересована во мне. Но потом рисовала меня в коридоре… И как это было понимать?

- Ну… например, что я увлеченный художник?

- Не без этого, но… нееет. – Протянул Леманн, и я почувствовала, что он улыбается. Через голову он стянул мою кофточку, и, словно на чашу весов, положил на свои большие ладони мои груди. Свет бил по глазам, и я прикрыла веки, погружаясь в темноту, и отдаваясь полностью во власть его рук и губ.

- Помнишь, как кричала под моей дверью, и грозилась расправиться со мной самыми извращенными методами, когда я влез в твои дела с налоговой?

- Помню. – Тихо ответила я, даже не задумываясь, о чем он продолжает говорить. Все мое внимание было сейчас сосредоточено на ощущениях. Большими пальцами он водил по моим соскам. Контраст между его горячими касаниями и прохладным воздухом, сбивал меня с толку.

- Даже если бы ты и воплотила все свои фантазии на мой счет в жизнь, я поступил бы так же. Я хочу помогать тебе. Я испытываю от этого просто нереальное удовольствие, сродни оргазму. – Я чуть отстранилась, желая возразить, но вместо того, что бы позволить мне это, Леманн приподнял меня, усадил на свои колени, спиной к себе, и запустил руку в мои трикотажные штаны. – И это не «костыль», как может показаться на первый взгляд. Мири, ты сильная, смелая, искренняя, безумно талантливая. Просто я сильнее. И я могу позаботиться о тебе. Будь рядом… со мной.

Давид коснулся моего белья, и сжал рукой холмик между ног. Я бессвязно замычала, чувствуя его улыбку на моей шее.

Я испытывала неловкость от его слов, не знала, как именно на них реагировать, и что сказать в ответ. Поэтому я решила повременить с этим.

Он заносчивый, местами грубый, прямолинейный, самоуверенный, но не без основания, и он… сейчас мой.

- Дэви… - непроизвольно вырвалось у меня, когда один его палец, а затем и другой, скользнули под кружевной, уже влажный лоскуток. Я судорожно свела коленки, в десяток раз усиливая ощущения… и полетела.

Мои руки взметнулись вверх, обнимая мужчину, спина выгнулась, а бедра толкнулись вниз и вперед.

Что бы он мне сейчас не предложил, я бы согласилась. Моя наивная простота против его опытности и уверенных движений. Тут просто без шансов.

Доведя меня до полуобморочного состояния, когда уже перед глазами была чернота, хоть закрывай их, хоть нет, Давид раздел меня полностью, расстегнул свои джинсы, опуская меня сверху, и долго целовал мои щеки, шею и каждый выпирающий на спине позвонок.

В эти мгновения я четко осознала, что у него нет любовницы, подруги и еще кого бы то ни было. Ему нужна была только я. У него была только я.