Случайные соседи

Глава 37. Когда его нет рядом

Давид улетел в Швейцарию следующим утром. Мы долго и иступлено целовались на пороге его квартиры. Гладили друг друга. Пытались «напиться» нежностью и глубинной страстью, как перед грядущей засухой.

Когда он сел в машину, и она тронулась, я все еще чувствовала его язык у себя во рту, на нёбе, на покрасневших и распухших губах.

Вчера мы долго добирались домой. Останавливались перекусить в придорожном ресторанчике, сидели у случайно попавшегося мне на глаза пруда, покрытого молодыми и зелеными листьями кувшинок.

Я была между его ног. Опрокинутая на широкую грудь. Согретая его теплом. Заласканная знакомыми ладонями с длинными пальцами. Опьяненная мускусным, вперемешку с восточными пряностями, запахом.

Мы занимались любовью прямо на голой земле. Скрытые сенью деревьев и цветущих кустарников. Сбежавшие не только от водителя Гриши, но, казалось, от всего Мира.

Моя кожа сжалась от озноба. Грудь стала острой и чувствительной. Большими руками Леманн сжимал ее, пуская по моей спине электрические разряды, а небо перед моими глазами, окрашивалось золотисто-малиновым закатом. Потом он скользил по выступающим ребрам, забирался подмышки и приподнимал вверх, ближе к себе, что бы можно было поцеловать или уткнуться носом в шею.

Давид наполнял меня до отказа. Завладел не только податливым телом, но и разумом. Каждое его движение выбивало из моих легких воздух, и тихие стоны срывались с губ. Влажные звуки двух, сливающих воедино тел, эхом проносились по глади пруда. Птицы то спускались на воду, то взмывали ввысь.

Как и я. Как и он.

Мы совсем недавно были чужими друг другу. Просто случайными соседями.

Теперь же я стою, и чуть ли не плачу, от вида удаляющегося автомобиля с затонированными стеклами.

Я воткнула в уши наушники, и побежала в парк, стараясь успокоиться и привести мысли в порядок. Мы же попрощались не навсегда? Четырнадцать дней пролетят быстро.

Мужской голос пел о том, что его лампочки сгорели. В чем-то я была с ним солидарна. Вид Давида с чемоданом в руках был сродни взрыву всех лампочек, что были у меня в квартире, разом!

По парку в этот ранний час гуляли молодые мамочки с детьми в колясках, пожилые пары, Яков Моисеевич…

Я резко остановилась, и вернулась к писателю.

- Здравствуйте!

- Привет Мириам! Какая встреча! Деревья в цвету, давай посмотрим вместе? Присядь.

И я присела на деревянную скамейку рядом. Неожиданно меня окатило волной жгучего стыда! Я же совершенно забыла о рукописи, которую Яков Моисеевич оставлял у меня, и просил прокомментировать или подправить нестыковки текст и современной действительности!

- Простите меня! Я так и не прочитала ваш роман, но сегодня же начну!

- Ничего! Ничего, дочка! Время будет… Еще не думала, когда на дачи поедете?

- Думала. Скоро, Яков Моисеевич. Давно там не была.

Под щебет маленьких птичек мы посидели какое то время. Потом я вернулась к себе, перекрыла воду и газ, наскоро собрала вещи, кисти, краски, немного подержала в руках скетчбук, который подарил мне Давид, рукопись пожилого писателя, села в машину и поехала.

Из открытых окон дул ветер. Мои волосы растрепались, кончики пальцев замерзли, и эти простые ощущения не давали мне впасть в задумчивую апатию.

Ненадолго остановилась возле дерева, до сих пор хранившего следы аварии и удара о мой капот. Съела бутерброт с сыром и зеленью. Выпила чай прямо из крышечки от термоса. Облокотилась на бок машины и долго рисовала карандашами. До самого вечера.

Давид уже должен был долететь до Берна. Как он там? Хорошая ли погода? Его встретили?

Мысли постоянно сбивались к его вчерашнему жару, и не повторилось это сегодня? Когда он уже так далеко от Питера?

По обеим сторонам трассы зажглись огни. Я проехала поворот на областную больницу, потом заметила белую табличку, говорящую о том, что я въезжаю в населенный пункт. Медленно начала снижать скорость до допустимого максимума.

Может быть и хорошо, что я не успела добраться до наступления темноты. Просто лягу спать, и завтра уже буду бродить по дому и предаваться воспоминаниям.

На дорогу вышел сотрудник ГБДД, блеснув светоотражателями на костюме, и замахал мне палочкой. Я лишний раз бросила взгляд на спидометр, но скорость была уже низкой. Что ему могло от меня понадобиться?

- Младший лейтенант Озеров! – Отрапортовал молодой парень, отдав честь, стоило мне прижаться к обочине, включить аварийку и опустить полностью стекло. – Ваши документы, пожалуйста!

- Здравствуйте. Да, конечно. – Водительское удостоверение, как на зло, никак не хотело находиться в недрах моей сумки. Мел, уголь, ластики разных цветов, клячка… только не права! – Одну секундочку! – Немного занервничала, и просто высыпала все содержимое сумки на пассажирское сидение.

- В дамской сумочки много всего нужного, не правда ли? – Усмехнулся он.

– Да – да. Вот. Права, Тех паспорт, страховка. – Последнее я достала из бардачка, наткнувшись на какой то, неизвестный мне сверток внутри. Решила рассмотреть его поближе при случае, и повернулась к инспектору. - А в чем дело? Я что-то нарушила?

Карманным фонариком, прижатым к плечу подбородком, лейтенант Озеров светил на мои документы.

- Мириам Алексндровна?

- Да.

- Просто стандартная проверка.

Мне так не показалось. За городом, в тёмное время суток… Я вообще могла не останавливаться и проехать до ближайшего поста ГАИ.

- Можно вас попросить выйти из машины?

- Зачем?

Светловолосый, сероглазый. Среднего роста. На нашивке на груди были инициалы.

- А. С.?

- Антон Сергеевич. – Я вышла из машины, и столкнулась взглядами с парнем.

- Антон Сергеевич, я еду одна, меня уже ждут дома. Если я ничего не нарушила, то мне бы хотелось поскорее продолжить движение.

Я врала. Меня ждал пустой отцовский дом. Но незнакомцу на дороге, хоть и в форме сотрудника ГИБДД, этого знать не нужно.

Стальной взгляд прошелся от моего лица, вниз, по всей фигуре.

- Наркотические вещества, алкоголь, медикаменты, не совместимые с управлением транспортного средства, не употребляли?

- Нет.

- Живете, значит, в этом поселке?

- Нет. Живут родные.

- Липовецки… - Младший лейтенант задумался, все никак не возвращая мне документы.