Случайные знакомые

Глава 10

Утром телефон зазвонил очень рано. Он стоял на тумбочке с той стороны, где спал Джон. Джон торопливо поднял трубку.

— Ломакс? — закричал низкий мужской голос. — Какого черта?

Джон моргнул, изо всех сил пытаясь проснуться.

— Кинг?

— Да, черт возьми. Отец Сильвии, если ты случайно не забыл. Что ты, черт возьми, делаешь в ее квартире в такое время? Полагаю, что у вас уже далеко за полночь?

— Я спал, телефон зазвонил и разбудил меня… Что ты хочешь? Сильвия еще спит.

После нескольких шипящих неразборчивых слов, из-за которых нервный телефонист мог и разъединить их, Кинг, наконец, высказался:

— Ты когда-нибудь слышал о женитьбе? Что, черт возьми, ты делаешь в постели с моей дочерью?

Сильвия зашевелилась, потревоженная разговором. Понизив голос, Джон спросил:

— Ты, действительно, считаешь, что я сообщу тебе, верно?

По-видимому, Кингу послышалась ирония в голосе Джона. Он снова прошипел что-то неразборчивое и снова сказал:

— Надеюсь, что ты женишься на моей единственной дочери, черт возьми? Если ты этого не сделаешь после…

— Кинг, если бы ты выслушал…

Сильвия открыла глаза, повернула голову и поняла, что Джон разговаривает с кем-то по телефону.

— Кто это? — поинтересовалась она.

— Твой отец. Он не ожидал, что по телефону отвечу я. Кстати, он знает, что у нас еще ночь.

Она застонала и накрыла голову подушкой, затем выбралась из-под подушки, услышав, что Джон дважды произнес имя ее отца, пытаясь остановить монолог, затянувшийся не на шутку.

Сильвия отбросила одеяло, ринулась к Джону, вырвала трубку у него из рук.

— Кинг, заткнись!

Это сработало.

— Это вовсе не твое дело, — продолжала Сильвия. — Почему ты звонишь?

Джон озадаченно нахмурился, когда она внезапно рассмеялась и сказала:

— Ты шутишь? Это прекрасно. Я буду там обязательно.

Она снова слушала, затем пробормотала:

— Не знаю. Спрошу у него.

— Спросишь что? — поинтересовался Джон.

Она зажала ему рот пальцами, заставляя замолчать. Он не мог не соблазниться, чтобы не перецеловать каждый палец, а затем — не облизать. Она нахмурилась в его сторону, когда он, совершенно разомлев, довольно хихикнул.

Наконец она сказала в трубку:

— Я не знаю, умеет ли он играть в шахматы, но это меня мало волнует. Я очень люблю тебя, папочка. Но ты вовсе не должен вмешиваться в наши отношения.

Папочка стал что-то говорить ей такое, от чего у нее расширились зрачки, она прямо-таки задохнулась и отвернулась от Джона.

— Внуки? Хорошо. Я позвоню тебе, когда узнаю больше.

Перегнувшись через грудь Джона, она сердито бросила трубку на аппарат и закрыла покрасневшее лицо руками.

Джон убрал ее ладони с лица.

— Внуки? Должна ли ты мне что-нибудь рассказать?

— Если ты имеешь в виду беременность — нет. Кинг сказал, что с нетерпением ждет внуков. На следующей неделе женится Майк. Это все, что Кинг собирался нам сообщить. Майк воплотит мечту Кинга, и меня, надеюсь, оставят в покое.

Джон устроился поудобнее, как-то странно посмотрел на Сильвию и спросил:

— Почему? Ты не любишь детей?

— Я люблю детей, но не собираюсь заводить их только потому, что моему отцу хочется иметь внука или внучку.

— У тебя есть сомнения, буду ли я хорошим отцом. Конечно, если учесть условия, в которых я воспитывался.

Она уставилась на него, будто он сошел с ума.

— Думаю, что из тебя получился бы замечательный отец. Но посмотри на часы. Сейчас четыре утра. Почему мы говорим о детях в данный момент? Кинг хочет, чтобы я присутствовала на свадьбе Майка. Свадьба состоится на следующей неделе. И он хочет, чтобы ты приехал тоже, учитывая… ну, учитывая…

— Учитывая, что я сплю с его дочерью? Если ты поедешь, то и я тоже еду.

Сильвия закусила губу. Ей очень хотелось спать, и она надеялась, что лучше растолкует ему все, если хорошенько выспится.

— Я не уверена, что это хорошая мысль.

— Почему нет? — удивился он, растерянно глядя на нее.

Она не обратила внимания на тон его голоса.

— После всего этого. Неужели ты не понимаешь, что отец будет преследовать тебя, заставляя жениться. Для тебя это будет ужасное испытание.

— Поскольку именно это я собираюсь сделать, то не вижу здесь никаких сложностей.

Сильвия так резко села, что чуть не опрокинулась с кровати. Джон подхватил ее, усадил к себе на колени. В комнате было довольно прохладно, она спала в ночной сорочке. Джон приподнял и сдвинул подол, положив теплую ладонь на обнаженное бедро Сильвии.

— Почему ты так удивилась? — спросил он. — Я очень люблю тебя, ты разве не знаешь? Я хочу, чтобы ты всегда была в моей жизни. Черт возьми, ты уже моя жизнь.

«Если это предложение выйти замуж, нужно, чтобы он сделал его, как положено», — отвлеченно подумала Сильвия.

— Может быть, ты считаешь, что все это осталось в девятнадцатом веке, но каждая женщина все равно ожидает, когда ее попросят. По крайней мере, я жду.

Он повернул ее к себе лицом, посмотрел в глаза.

— Сильвия Найт, я очень люблю тебя и, кажется, навсегда. Мы собираемся провести оставшуюся жизнь вместе. Ради детей, ради Кинга и ради твоих братьев мы должны сделать это официально. Ты выйдешь за меня замуж?

Она серьезно посмотрела на него широко открытыми глазами.

— Ты это серьезно?!

— Никогда в жизни я не был более серьезным, чем сейчас.

Она закусила губу.

— Я не говорила тебе еще, почему колебалась, решая, ехать или не ехать со своей компанией в Японию?

— Я бы лучше выслушал ответ на свой вопрос. Ну хорошо, говори, пожалуйста.

— Для такой, по общему мнению, независимой женщины мне все же нелегко признаться в том, что я вовсе не амбициозная, меня мало волнует служебная карьера.

— Тебе нет необходимости работать, если не хочешь. Сильвия, это только тебе решать.

Она смотрела вниз, руки нервно теребили край простыни.

— Как-то я задумалась о жизни мамы. Она была очень счастлива рядом с Кингом, моими братьями, со мной. Она была ласковой, заботливой, забавной, строгой. Но никогда не была чересчур суровой. Когда-то она была очень обеспокоена моим чрезмерным честолюбием и тем, что я всегда пыталась соперничать с братьями, ни в чем не уступала.

— Сильвия, скажи мне конкретно, к чему ты клонишь? Я уже сказал, что для меня совершенно неважно, будешь ты работать или нет. Поскольку ты будешь каждый вечер дома, со мной, мне не на что жаловаться.

— Это все, что я хотела сказать, — она подняла голову и посмотрела на него. — Не думаю, что мне хочется работать, жонглируя цифрами, телефонными звонками и людскими деньгами. Я хочу печь пироги и растить детей. Наконец-то я поняла, что больше похожа на мать, чем сама это представляла.

Он нежно провел пальцем по ее подбородку.

— Она была очень красивой женщиной. И ты такая же красивая. У меня нет и не может быть возражений, если ты хочешь сидеть дома и воспитывать детей. А теперь ты собираешься ответить на мой вопрос или мне придется задавать его еще раз?

— Да, я выйду за тебя замуж, — сказала Сильвия и обняла его за шею, — поэтому мой отец и братья никогда не будут пилить тебя.

— Я очень ценю такое благородство, — медленно произнес он. — Однако я надеялся услышать несколько иную причину.

Глядя ему в глаза, она улыбнулась.

— Я люблю тебя, Джон. Думаю, что люблю тебя с четырнадцати лет. Но сейчас люблю тебя совершенно по-другому. А завтра буду любить иначе.

Он поцеловал ее, глаза у него блестели от удовольствия. Сильвия вновь откликнулась на его желание, потому что их любовь перешла в новое, еще более восхитительное качество. Теперь их жизни будут скреплены неразрывными узами брака.

Они спали дольше обычного, потому что ночью их сон был прерван звонком Кинга и очень важным разговором. Его снова разбудил звонок телефона. Джону даже захотелось выкинуть аппарат из спальни вон. Но это была квартира Сильвии, ее аппарат. Он поднял трубку и ответил сразу же, после первого звонка. Ему не хотелось, чтобы Сильвия проснулась.

Звонила секретарша. Слушая ее сообщение, он внимательно смотрел на Сильвию. Она спокойно лежала рядом с ним, ее прекрасные волосы были перепутаны сном и его руками. Если бы он мог, то не оставлял бы ее ни на секунду.

Наконец, молча выслушав все, он тихо сказал:

— Через час я дам тебе знать, Олив.

И тихо положил трубку. Не потревожив Сильвию, выскользнул из кровати. Через несколько минут он уже был в душе.

Час спустя проснулась Сильвия и обнаружила, что она в постели совершенно одна. Набросив халат, отправилась на поиски Джона. Выйдя в гостиную, увидела лежащий на полу раскрытый чемодан Джона. Джон сидел на диване и разговаривал по телефону. Закончив разговор, пожил трубку, повернулся к ней, увидел хмурое, сердитое лицо.

— Подумать только, когда мы поженимся, я буду видеть это прекрасное, улыбчивое лицо каждое утро.

— Зачем чемодан? — недовольно спросила она, совершенно не обратив внимания на его попытку заставить ее улыбнуться.

Он поднялся, подошел к ней, взял ее за руку, подвел к дивану, усадил рядом с собой.

— Нам необходимо поговорить об этом. Олив позвонила около часа назад и сообщила, что возникли кое-какие сложности. Требуется мое личное присутствие в Рэллее. Вначале я хотел заказать два билета, чтобы ты полетела вместе со мной. Но так как через четыре дня нам придется ехать в Англию, я подумал, что тебе понадобится время, чтобы покончить со всеми делами здесь.

— Покончить со всеми делами?

— А как же? Необходимо сообщить в «Тримэйн, Дарси и Тримэйн» о том, что ты не будешь работать с ними в Японии. Нужно решить, что делать с квартирой, собрать вещи для поездки в Англию, а затем — в Рэллей.

— Звучит так, словно я буду очень занята. Итак, я переезжаю в Рэллей?

— А разве ты против? Будет чертовски трудно управлять компанией отсюда, если вдруг ты надумаешь остаться в Нью-Йорке.

Сильвия коротким движением отбросила волосы со лба.

— А не нужен ли финансовый экс-консультант в Рэллее?

— Мне нужен, — ответил Джон.

Почти тотчас же, как уехал Джон, Сильвия поняла, что привыкла к его постоянному присутствию. Всего несколько дней он пробыл рядом, в ее квартире, в ее постели, в ее повседневной жизни. Следующие два дня тянулись невыносимо медленно, несмотря на то, что она пыталась занять с самого утра каждую минуту.

Она сменила в двери замок, как посоветовал Джон, написала прощальное письмо в «Тримэйн, Дарси и Тримэйн», избавилась от всего, что не собиралась брать с собой в Рэллей.

Ежевечерние телефонные разговоры с Джоном были до неприличия долгими. Он тоже страдал из-за того, что они так неожиданно оказались разлучены. Он задерживался дольше, чем надеялся. И не знал, покончит ли со всем до следующего четверга. Билеты были куплены на самолет, вылетающий из Нью-Йорка в Англию, в пятницу вечером.

В среду терпению Сильвии пришел конец. Она была очень раздосадована, когда поняла, что для крайне независимой и самостоятельной женщины слишком нуждается в обществе Джона Ломакса.

Она забросила пухлую записную книжку, с которой не расставалась последние два дня, в ящик с вещами, приготовленными для отправки в Рэллей, и схватила телефонную трубку.

Рано утром в четверг Джон стоял в ванной комнате, старательно выбривая подбородок. Кто-то постучал во входную дверь. Не разжимая рта, Джон коротко выругался, схватил черный шелковый халат, натянул его и направился к двери. Он знал, что Джинджер — единственный человек, который может побеспокоить его в семь часов утра. И надеялся, что у него обязательно найдется та вещь, которую захочет одолжить у него Джинджер. Ему хотелось выпроводить соседку как можно скорее. Хотя, если ей понадобится съестное, то ей сегодня просто-напросто не повезло. Он съел все, даже черствые сэндвичи, чтобы в доме не оставалось никакой пищи. У него не было даже любимого мороженого.

Он подумал о Сильвии. Открывая замок, всеми фибрами души желал, чтобы тем человеком, который стучит в дверь, была она, только она. И вместе с тем понимал, что мечтает о невозможном.

— И почему бы такому не случиться? — ворчал он, широко распахивая дверь.

Несколько секунд он молча смотрел на женщину, которая стояла перед ним. На ней была восхитительная гавайская рубашка, переливающаяся всеми цветами, какие только можно себе вообразить, плюс несколько расцветок сверх того. Голубые слаксы с серебристым отливом слегка приглушали яркий наряд.

— Сильвия?

— О, слава Богу! Ты еще не забыл меня. Могу я войти? — она оглядела его халат. — Я не возражаю, если ты одет не для приема.

Джон стремительно бросился к ней. Сильвия весело рассмеялась. Когда он поднял ее на руки, обняла его за шею. Не выпуская из рук своей драгоценной ноши, Джон пинком захлопнул дверь. Он думал о том, что, наверное, мог бы нести ее вот так всю жизнь. Он целовал ее, и она чувствовала прикосновения прохладной пены для бритья. Пена пахла хвоей.

Наконец он поднял голову, глаза блестели от радости и любви. Он смотрел на нее, улыбаясь, потому что на ее лице оказалось больше крема для бритья, чем осталось на его щеках. Он взял полотенце и бережно вытер лицо Сильвии.

— Что ты здесь делаешь?

— Для того, чтобы все узнать, может быть, стоит сесть, — она взяла его за руку, подвела к дивану и усадила рядом с собой.

— Я надеюсь, что ты не изменила своего решения, Сильвия, — он крепко обнял ее, прижав к себе. — Я люблю тебя. Черт возьми. Мы принадлежим друг другу.

— Я тоже люблю тебя, Джон. Вот потому-то хочу дать тебе на раздумья целый день. Почему бы нам не пожениться в Англии? В воскресенье. Вместо того, чтобы откладывать это событие на более поздний срок. Честно говоря, это инициатива Кинга. Я позвонила Мэринерам. К счастью, у них есть паспорта, они были очень рады получить приглашение. Осталось только перезвонить им, если ты согласен. Я заказала места на тот же самолет, которым полетим и мы в том случае, если ты скажешь «да». Женится не только Майк, но и Райдер, и Тайлер. Их будущие жены решили связать себя брачными узами в одно время. Кинг считает, что мы должны присоединиться к ним. Как ты думаешь?

— Думаю, что у меня будет много сложностей с Кингом Найтом как с тестем. Но я ничего не имею против того, чтобы как можно скорее сделать тебя миссис Джонатан Завиер Ломакс.

— Завиер может сделать это, — поддразнила Сильвия, — но поскольку мое среднее имя Морган, то у меня не так уж много прав критиковать тебя, верно?

— Не слишком много. Я и забыл, что скоро присоединюсь к Рыцарям Круглого Стола.

— Страшная перспектива. Но я постараюсь облегчить твою участь тем, что буду любить тебя всю оставшуюся часть жизни.

Он снова поцеловал ее.

— Тебе достанется огромная ее часть. Мне не придется носить латы, ведь я женюсь на Сильвии Найт. Иначе у нас может получиться слишком громкий медовый месяц.

— Никаких доспехов и лат кроме того, что, могу тебе гарантировать, Кинг будет настаивать на смокинге.

Она весело рассмеялась, когда увидела выражение его лица.

— Я отказалась от поездки в Японию. А тебе придется носить смокинг всего несколько часов.

— Для независимой женщины ты слишком от многого отказываешься. Уверена ли ты, что быть со мной, — твое единственное желание?

Она посмотрела на него серьезно и сдержанно сказала:

— За последние три дня я слишком хорошо поняла, что моя жизнь без тебя пуста. Для меня нет ничего более важного, чем быть с тобой рядом. Все остальное неважно. Ты — основа всего.

Джон поднял ее на руки и понес в спальню. Первый раз с тех пор, как Джон Ломакс принял «Найт Энтерпрайсез», он опоздал на работу.