Снегурочка не по вызову (СИ)

Глава 25. Обещания не приставать…

Снежана

Мы сидим за кухонным столом, пьем чай. Обычный, пакетированный, но почему-то в эту минуту он кажется вкуснее. Андрей, казалось бы, непринужденно откинулся на стуле, но взгляд у него какой-то задумчивый. Наконец произносит:

— Давненько у меня такого не было.

Поднимаю на него глаза, настороженно уточняя:

— Чего именно?

— Простого чаепития с девушкой, — кидает, отводя взгляд к кружке.

Приподняв бровь, усмехаюсь:

— И это плохо или хорошо?

Андрей улыбается краешком губ:

— Для меня — хорошо. У меня в жизни, если честно, одна работа.

Я не могу удержаться и поддеваю его:

— А я-то думала, что миллионеры катаются на яхтах, считают деньги и пьют шампанское из хрустальных бокалов.

Он коротко хмыкает, качая головой:

— Если бы. У меня не яхты, а ответственность. Я отвечаю за компанию, за людей, за рабочие места. Обычно круглые сутки на работе.

Его слова заставляют меня невольно поджать губы. Грустно вздыхаю, откидываясь на спинку стула:

— Вот и я так же. Только еще и миллионов нет.

Андрей вдруг смотрит на меня серьезно, почти мягко:

— Не в миллионах счастье, Снегурка. Что толку, если ты приходишь домой, а там пусто?

Отвожу взгляд, чтобы не выдать, как сильно задели его слова. Они слишком близки к тому, что я давно пытаюсь скрыть даже от себя.

Мы допиваем чай в тишине, которая почему-то кажется уютной, а не напряженной. Наконец я поднимаюсь и говорю:

— Ладно, пора отдыхать. У меня только две комнаты: гостиная и спальня. Ты в гостиной, разумеется.

Андрей спокойно кивает:

— Как скажешь.

Пока я застилаю старенький диван в гостиной, Андрей растапливает печь. И это была исключительно его инициатива. Взбив подушку, кидаю украдкой взгляд на моего гостя. Он сидит у печи, и сейчас в нем нет той напыщенности и самовлюбленности, как вчера. Маска снята. Да и я какая-то более мягкая, что ли… Женственная…

— Ну, все, — закончив, резюмирую. — Располагайся. Спокойной ночи.

— Спокойно ночи, Снегурка, — хрипловатым голосом шепчет.

Я ухожу в комнату, чувствуя взгляд у себя на спине. Закрыв дверь, прислоняюсь к ней и закрываю глаза. Почему-то мне кажется, что этот вечер — только начало чего-то гораздо большего.

Лежу в темноте, глядя в потолок. Сон никак не приходит. Все эти разговоры, взгляды, его присутствие в доме — слишком многое крутится в голове. Ворочаюсь с боку на бок, пытаясь найти удобное положение, но только больше раздражаюсь.

И тут дверь в спальню приоткрывается, и в проеме появляется Андрей.

— Я тут… двери перепутал, Снежка, — нагло заявляет.

Даже не успеваю толком среагировать, как он самым бесцеремонным образом пробирается ко мне в кровать.

— Ты серьезно? — язвительно замечаю, глядя на этого наглеца в темноте. — Тут всего две комнаты. И одна из них проходная. Тут просто нечего путать.

Андрей ухмыляется, совсем не смущенный. Лежа рядом, протягивает руку и обнимает меня, подтягивая ближе.

— Не ворчи, Снегурка. Не спится мне без тебя, — признается, прижимаясь чуть ближе. Его голос звучит так тепло и уверенно, что все мои попытки разозлиться рассеиваются. — Приставать не буду, — добавляет с легкой насмешкой.

Я пытаюсь сохранить серьезность, но губы предательски растягиваются в улыбке.

— Ну-ну, посмотрим, — бормочу, устраиваясь удобнее в его объятиях.

Тепло его тела и тихий ритм дыхания вдруг успокаивают меня, как будто все тревоги и сомнения остаются где-то за пределами этой комнаты. Может быть, впервые за долгое время я чувствую себя защищенной.

— Спи, Снежка, — шепчет в темноту.

Ага, спи. Уснешь тут, когда он так прижимается…

Его рука теплая, сильная, лежит на моем боку, как будто удерживая на границе между разумом и порывом. Я сама не понимаю что делаю, когда начинаю осторожно гладить его по предплечью, скользя пальцами по коже. Андрей резко втягивает воздух, его дыхание становится тяжелее.

Поворачиваюсь к нему, кладу руку на твердую, точно высеченную из камня, грудь. Сердце стучит быстро, как у загнанного зверя. В его взгляде — жажда. Такая отчаянная нужда, что у меня внизу живота завязывается тугой узел.

— Что ты делаешь? — хрипло спрашивает, судорожно сглотнув.

Ухмыляюсь, чувствуя, как это напряжение передается и мне. Накрывает, как волна.

— А на что это похоже? — мурлычу, скользя пальцами по его плечу.

Андрей, похоже, с трудом сдерживается. Руки сжимаются в кулаки, хватаясь за одеяло, как за спасательный круг.

— Я обещал не приставать, — натянуто выдавливает, будто убеждает себя.

— А я таких обещаний не давала, — отвечаю спокойно и, не давая шанса отступить, наклоняюсь, чтобы коснуться губ.

Поцелуй первый — осторожный, как пробный шаг в неизвестность. Но стоит Андрею ответить, стоит его руке прижать меня к себе, как мы оба теряем контроль.

Мои пальцы пробираются под одеяло, а его — к моим бедрам, скользя вверх, обжигая кожу. Он перехватывает инициативу, целуя меня так, будто хочет забрать каждый вздох.

Бедра Андрея толкаются ближе, а руки уверенно стягивают с меня ночнушку, оставляя в одном белье. Обхватываю его за шею, забывая обо всем кроме этого момента.

— Снежка, — шепчет глухо и срываясь, как будто просит разрешения.

Я смотрю ему в глаза, коротко киваю и снова тянусь к его губам. Разрешение — дано.

Белье летит на пол, а в следующий момент мы соединяемся. Кажется, я улетаю в астрал. Удовольствие настолько острое, что я забываю свое имя. Хриплые стоны, уверенные движения, от которых у меня пальцы на ногах поджимаются. Андрей берет, как зверь. Да и я совсем слетаю с катушек. Не знала даже, что могу быть такой дикой. Мы жадные до прикосновений и поцелуев. И когда удовольствие подходит, мы разряжаемся одновременно. В голове сплошной туман, когда Андрей шепчет мне на ухо:

— Не отпущу. Моя Снегурка.