Соблазненная его прикосновением

Глава 7

Вскоре Грейс убедилась, что ей незачем беспокоиться, увидит ли она снова Джека Байрона.

Уже на следующий день он явился с визитом в дом тети Джейн и, к явному удовольствию тети, даже остался на чай, прежде чем попросить Грейс сопутствовать ему на прогулке в Сайон-Хилл. А сорок минут спустя, под прикрытием огромного тутового дерева, она была зацелована до полубессознательного состояния.

Следующим вечером они встретились на тайцах. Через какое-то время Джек предложил сделать перерыв, чтобы освежиться, но Грейс быстро поняла, что он имел в виду отнюдь не стаканы с пуншем. Вместо этого завел ее в уединенный альков, где позволил себе такие изумительные вольности, что она была уже неспособна вернуться к развлечениям.

Потом они ездили в еще одно безлюдное местечко. Остановив двухколесный экипаж в живописной долине, он целовал ее до тех пор, пока Грейс не испугалась, что может потерять сознание от его сдерживаемого желания. Видимо, Джек сам возбудился еще сильнее, поскольку с хриплым, болезненным стоном заставил себя оторваться от нее. Если б не их пребывание на открытом воздухе, подумала Грейс, она могла бы потерять девственность прямо там.

Однако, несмотря на растущее желание, он всегда заканчивал их ласки прежде, чем они могли зайти слишком далеко, и удовлетворял ее, не лишая невинности.

Тетя Джейн была уверена, что у ее поклонника серьезные намерения, и продолжала делать не очень тонкие намеки на то, какие ткани сейчас выбирают для свадебных туалетов и где наиболее высокопоставленные новобрачные проводят свой медовый месяц.

Но Грейс очень сомневалась, что он думает о браке.

Джек Байрон, третий сын герцога, принадлежит к высшим кругам английского общества, куда нет доступа простой мисс Грейс Данверс. Тогда зачем ему на ней жениться? Да, у нее солидное приданое, но он явно жил без материальных, забот и не нуждался в ее деньгах. Что же касается любви… он даже не упоминал об этом, говоря только, как восхищается ею, хочет ее. Это приводило к довольно неутешительному заключению: на самом деле Джек просто хотел сделать ее своей любовницей.

А ведь она мечтает совсем о другом.

Теперь, лежа без сна в постели, Грейс старалась представить, что означает принадлежать ему полностью, спать рядом с ним, испытать кульминацию страсти, которая жгла их как раскаленные добела угли.

Поцелуи и ласки Джека вели к тому, что она получала в его объятиях неописуемое удовольствие, и радость простого общения тоже не сбросишь со счета. А ее сердце? Может ли она безоглядно отдаться ему, зная, что их связь в обозримом будущем закончится? Что он повернется и уйдет, оставив ее еще более одинокой, чем она была сейчас? И хуже того, с разбитым сердцем? От любви к нему.

Последняя мысль заставила ее отбросить дальнейшие размышления. Грейс встала с кровати, чтобы умыться и одеться. Решение она еще успеет принять, а сейчас пусть все идет, зачем заглядывать далеко вперед?

— Принесите мое коричневое платье, — сказала она горничной. — Сегодня утром мы с лордом Джеком собираемся рисовать в парке, и мне бы не хотелось оставить на юбке пятна краски.

Будет ли повторение их поцелуев в лабиринте, она не знала, но все же трепетала от ожидания. Мечтать не запретишь.

Днем они свернули на улицу, которая вела к дому Грейс. Ее рука спокойно покачивалась на его локте.

— Ведите себя прилично, милорд, — прошептала она в ответ на его замечание, — или мне придется вас наказать.

Джек наклонился, касаясь губами ее уха.

— Даже так, дорогая Г рейс? В таком случае я и вовсе стану несносным. Обещаю вам!

Она покраснела, а он не смог удержаться от смеха, видя ее смущение. Потом сжалился над ней и придал лицу более серьезное выражение, борясь с желанием схватить девушку в объятия и поцеловать. Но коснуться ее без надежды закончить акт равносильно игре с огнем, и вряд ли он сможет взять больше прямо сейчас… без того, чтобы не обжечься.

Ждать уже недолго, сказал он себе. Завоевание ее любви было частью сделки, заключенной с отцом Грейс, и он не сомневался, что близок к этому. Скоро она ответит на его чувства, и он тут же попросит ее стать его женой.

Улыбаясь, Джек проводил ее в дом. Слуга забрал у Грейс принадлежности для рисования, пока она снимала шляпу и перчатки.

— Вы останетесь на чай, милорд?

— Сейчас у меня есть кое-какие дела, которым я должен уделить внимание. Но я думаю заехать вечером, чтобы сопроводить вас с тетей в театр, если вы не возражаете.

— Прекрасная мысль. Значит, я увижу вас через несколько часов?

— Можете на это рассчитывать.

— Простите мое вмешательство, мисс, — вдруг заявил дворецкий. — Но я подумал: вам следует знать, что в гостиной ждет посетитель.

— Кто-нибудь из знакомых тети? — спросила Грейс.

— Нет, мисс. Он спрашивал именно вас. Сказал, его имя Кук.

Широкая улыбка осветила ее лицо.

— Мистер Терренс? Почему вы не сообщили мне сразу?

Джек нахмурился. Кто это такой и что его связывает с Грейс? Без всяких объяснений та пробежала через фойе и скрылась за дверями гостиной, откуда донеслись радостные приветствия. Джек последовал за нею и, открыв дверь, увидел девушку в объятиях мужчины, который целовал ее в обе щеки.

Только сила воли удержала его от намерения пересечь комнату и немедленно задушить негодяя. Он замер у входа, скрестив руки на груди.

— Какой приятный сюрприз. Что вы тут делаете? — спросила Грейс гостя, не выпускавшего ее руку. — Вы не упоминали, что собираетесь приехать в Бат.

— У меня были дела в этих краях, и я решил зайти, — ответил проходимец, сующий нос, куда не следует.

— Я рада, что вы здесь. Последнее ваше письмо я получила, но это было как минимум две недели назад.

Вот как? Они ведут переписку?

Пока Джек обдумывал эту информацию, собеседники повернулись, и он в тот же момент узнал светловолосого парня, который провожал Грейс из книжного магазина Хэтчарда.

Она смущенно шагнула вперед.

— Джек милорд, прошу меня извинить, что сразу не представила вас. Лорд Джон Байрон, мистер Терренс Кук. Терренс — мой лондонский издатель.

Ну что ж, по крайней мере, это вносит определенную ясность.

— Милорд, — сказал приятель Грейс, протягивая руку.

Джек взглянул на квадратную ладонь с огрубелыми пальцами.

— Рад познакомиться.

Мужчины обменялись рукопожатием. Его собственное было самоуверенно крепким, у мистера Кука — удивительно слабым и нерешительным.

— Итак, вы печатаете художественные работы Грейс? — спросил Джек. — Она чрезвычайно талантлива.

— Несомненно, — согласился издатель.

— Вам очень с ней повезло. Надеюсь, вы хорошо ей платите?

— Она не в обиде, я полагаю. — Смешок Кука был чуть нервным.

— Похвалы его светлости лестны, но, как вы знаете, я рисую не ради денег. У лорда Джека есть один из моих альбомов, Терренс.

— Вы любитель природы? — отозвался тот.

— Можно и так сказать. Хотя в данном случае — скорее почитатель Грейс.

— Как и все мы. — Во взгляде Кука читался молчаливый вызов.

Грейс засмеялась:

— Прежде чем вы оба вскружите мне голову своими комплиментами, давайте присядем и выпьем чаю, — Она повернулась к Джеку: — О, совсем забыла. Вы говорили, что должны уйти. Что-то неотложное…

Тут он вспомнил, что у него действительно есть чем заняться. Сегодня его ждала игра в карты в мужском клубе, где всегда находились джентльмены, жаждущие расстаться с наличными.

Учитывая его затруднительное положение и долг отцу Грейс, некоторые посоветовали бы ему воздержаться от дальнейшей игры. Но после рокового невезения с Данверсом он потом несколько раз выигрывал приличные суммы и не сомневался, что не сплохует и сегодня, если будет играть осмотрительно и держать ставку в разумных пределах.

Ему очень не хотелось оставлять Грейс наедине с этим парнем. Но, вспомнив, что скоро предстоит внести арендную плату за прекрасный дом, снятый им в Бате, счел за лучшее уйти, как и планировал.

Конечно, если б Джек заметил хоть намек на то, что отношения Грейс с издателем выходят за рамки дружеских, то остался бы, несмотря на более важные обязательства, Кроме того, если бы девушка была влюблена в этого мистера Кука, он бы сразу это понял.

— К несчастью, вы правы, я не могу остаться, — сказал Джек, поднося ее руку к губам и целуя ладонь. — Желаю вам обоим приятного дня, а мы увидимся вечером.

— Буду ждать, милорд.

— Джек, — прошептал он ей на ухо.

Затем выпрямился, попрощался с Куком и покинул гостиную.

— Значит, это был печально известный лорд Джек Байрон? — произнес Терренс.

Закончив разливать чай, Грейс передала ему чашку.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ничего. — Он небрежно пожал плечами. — Я только имею в виду репутацию этого человека, говорящую не в его пользу.

— Безупречных людей нет, и я не удивлена, что люди обожают сплетничать.

— Значит, вы в курсе, что он известный ловелас?

Сердце у Грейс сжалось.

— Ничего не слышала об этом, хотя, повторяю, я не удивлена. Он очень представительный мужчина. И естественно, должен привлекать внимание женщин.

Терренс презрительно фыркнул:

— Странно, что вам нравится подобный тип. Конечно, вы знаете, что он к тому же азартный игрок?

— Все джентльмены играют в карты. Фактически это одна из их светских обязанностей.

— Да, но многие ли пользуются этим для пополнения своего дохода? А о Джеке Байроне говорят именно так. Азартный искатель счастья.

Тепло чашки согрело ее внезапно похолодевшие пальцы. Видя, как Джек, играя в вист, определяет каждую выходящую карту, она готова была поверить утверждениям Терренса. Но это свидетельствует лишь об уме, Джека, не более того. Многие любят карточную игру, так что нет причин думать о нем плохо.

— Теперь, полагаю, вы скажете, что он слишком много пьет.

Терренс нахмурился:

— Пожалуй, в меру. По сравнению со многими аристократами он, можно сказать, трезвенник.

— Ну, хоть здесь избежал критики. — Грейс поставила чашку на стол. — В чем дело? Откуда такой интерес к лорду Джеку? Я не понимаю, как вы узнали о нем.

— Это оказалось нетрудно. Я всю дорогу в Бат слышал разговоры о вас обоих.

— И о чем же судачат?

— О том, насколько вы с ним сблизились. Как он сопровождает вас повсюду.

— Маловероятно, чтобы мое имя упоминалось в светской хронике. Где вы получили свою информацию?

Терренс отвел взгляд.

— У знакомого в этом городе, который следит за подобными делами.

— Вы хотите сказать — за мной? — нахмурилась Грейс.

У него хватило совести покраснеть.

— Я забочусь о вас и хочу быть уверенным, что с вами все в порядке. Вот почему я решил заехать сюда, вмешаться, пока еще не слишком поздно.

— Что вы имеете в виду? Я ни на что не жалуюсь.

— Это сейчас, а что будет дальше? О чем вы думаете, позволяя этому ловеласу ходить перед вами на задних лапках, красоваться и льстить? Он явно чего-то хочет от вас.

— По крайней мере, не моих денег, если вы намекаете на это.

— Познакомившись с мистером Джеком, я могу согласиться с этим утверждением. Дело гораздо серьезнее. Он хочет вас, Грейс, и не собирается предлагать вам кольцо в обмен на вашу благосклонность.

— Это не секрет.

— Что?

Девушка без смущения встретила его взгляд.

— Я знаю, что он хочет меня. Он сам мне сказал. И я понимаю, что лорд вряд ли при этом думает о браке.

— Но все равно продолжаете с ним встречаться? — Терренс поднял голос почти до крика.

Грейс кивнула:

— Да. Пока не решу, что делать дальше.

Вскочив, он нервно зашагал по комнате.

— Что решите? О чем вы думаете? Согласиться или нет? Будьте же благоразумны, Грейс. Конечно, вы никогда не пойдете на то, чтобы стать любовницей этого распутника.

Зная, что ее ответ ему не понравится, Грейс придержала язык.

— Он вас околдовал.

— Вовсе нет!

— Он соблазняет вас, заставляет идти против вашей натуры.

— Вы так действительно считаете? — поинтересовалась Грейс. — А разве все мужчины не таковы?

Оставаться в двадцать пять лет одинокой? Вечной старой девой, которая никогда не познает настоящей страсти или всей полноты близости с мужчиной? Вернувшись к дивану, Терренс сел рядом с ней.

— Вас соблазнят, а потом бросят. Вы будете опозорены. А он поступит с вами именно так. Поиграет, а когда это ему надоест, тут же забудет о вашем существовании. Он имел десятки женщин, проводить с ними время — его любимое занятие. Вы станете еще одной его жертвой. Соблазненной и покинутой. И что потом? Что будет с вами, поскольку, я уверен, вашей семье такая история не понравится.

Грейс закрыла глаза, думая о том же. А что, если Терренс прав? И она до такой степени безрассудна, что готова поступиться гордостью и достоинством ради мимолетной любовной связи с Джеком Байроном?

— Он аристократ, а мужчины его класса не берут в жены простых женщин, Грейс. Я понимаю, сейчас не лучшее время спрашивать, но я вынужден…

— Нет, Терренс, — прервала его она, догадываясь, о чем пойдет речь.

— Выходите за меня, позвольте мне сделать вас счастливой. Я окружу вас такой любовью, что вы навсегда забудете об этом человеке. Я докажу вам, какой приятной может быть совместная жизнь мужчины и женщины.

Грейс открыла рот, чтобы в который уже раз мягко отказать ему, но слова не шли. Она вдруг почувствовала неуверенность. В себе самой.

— Хорошо, — начала она и умолкла. Может, не нужно отталкивать Терренса?

— Но, дорогая… — Он по привычке собрался возражать. — Что? Что вы сказали?

— Я обдумаю ваше предложение.

Терренс просиял от радостного удивления:

— Правда?

— Да. А теперь почему бы нам не поговорить о чем-нибудь другом? О последних событиях в Лондоне, например. И пока вы услаждаете мой слух, я налью вам еще чаю.

Джек сидел, откинувшись на спинку кресла, слушал актеров на сцене, но его интересовала только девушка рядом с ним.

В вечернем платье из переливающегося зеленого шелка Грейс выглядела прелестно. В ней чувствовалась женственность — яркая, уверенная. Пышные рыжие волосы подчеркивали матовую нежную кожу, и ему внезапно остро захотелось прильнуть к ее губам, вкусить их нектар.

К несчастью, зрительный зал театра совершенно не подходил для воплощения его бесстыдных мыслей в жизнь. Особенно учитывая присутствие тети Джейн, сидящей в ряду перед ними. Джеку пришлось ограничиться более целомудренными ласками. Пользуясь темнотой ложи, он взял руку Грейс и положил себе на бедро.

Девушка только искоса взглянула в его сторону. Но когда реплика в пьесе вызвала аплодисменты, она мягко высвободила руку, чтобы внести свою лепту одобрения происходящему на сцене.

— Что-нибудь случилось? — прошептал ей на ухо Джек.

— Ничего, — с улыбкой ответила Грейс.

Он снова откинулся в кресле и стал следить за пьесой. Актер, играющий Петруччио, обнял свою Кэт за плечи. Зрители смеялись над не вполне пристойным диалогом, который исполнители произнесли с непогрешимым мастерством.

Глядя на профиль Грейс, он осторожно провел кончиками пальцев по её шее. Она вздрогнула и дернула плечом, чтобы отвести его руку, но Джек начал играть локоном на затылке.

— Перестаньте, — тихо попросила она.

— Почему?

— Потому что это неуместно.

Вместо этого он занялся мочкой уха, вызвав у нее дрожь.

— Что именно? — улыбнулся он.

— Мы ведь в театре.

— Да, но в этом темном углу нас вообще не видно.

— А как насчет тети Джейн?

— Она занята пьесой. — Наклонив голову, он игриво сжал зубами мочку ее уха.

Девушка прикусила губу, чтобы сдержать вздох.

— Я могу пойти дальше, — соблазнительно пообещал Джек.

— Пожалуйста, не надо.

— Вы уверены?

— Абсолютно.

Наконец он проявил жалость и отстранился, но снова взял ее руку. Грейс напряглась.

— Расслабьтесь, — прошептал он. — Это же так невинно.

Она с легким кивком уступила, и две минуты они сидели, глядя на сцену. Потом, не в силах удержаться, Джек расстегнул одну перламутровую пуговицу на ее перчатке, затем другую и стал гладить теплую, почти прозрачную кожу на внутренней стороне запястья. Рука у Грейс задрожала. А когда он расстегнул следующую пуговицу и начал ласкать пальцем ее ладонь, она, закрыв глаза, судорожно вздохнула.

Он продолжал свою ласку, пока не почувствовал, что его собственное возбуждение достигло опасной тачки. Тогда в последний раз погладил ее и медленно застегнул перчатку.

Взглянув на Грейс, он увидел ее пылающее лицо и затуманенные желанием глаза. Джеку пришлось собрать остатки самообладания, чтобы не привлечь ее к себе для страстного поцелуя. В конце концов, он несколько увлекся.

Грейс мгновенно сжала пальцы в кулак и попыталась успокоить чувства, которые взрывались у нее внутри, как фейерверк. Весь вечер она прилагала усилия, чтобы установить необходимую дистанцию между ней и Джеком, поскольку разговор с Терренсом до сих пор не давал ей покоя. Он, конечно, прав насчет пристрастия лорда Байрона к женщинам. Не сомневалась она и в том, что он опытный игрок, учитывая его поразительный талант за карточным столом. Что же касается намерений Джека… то, судя по его поцелуям, тот отнюдь не собирался вести ее по пути добродетели и сдержанности.

Он был известным ловеласом и вел распутную жизнь. Грейс знала это.

Увы, ее попытки создать какие-либо барьеры против его обаяния оказались бесполезными. Одно легкое поглаживание — и она уже готова умолять о большем.

Сейчас ей необходимо время, чтобы подумать. Причем в одиночестве и без всякого общения с Джеком Байроном.

К ее облегчению, до конца пьесы ее сосед больше не предпринимал романтических попыток и вел себя как истинный джентльмен, а не донжуан, каким был в действительности.

Когда представление закончилось, тетя Джейн извинилась и отошла для разговора с подругой, оставив их на некоторое время наедине.

— Завтра днем я собираюсь пригласить вас на прогулку еще в одно чудное местечко. Говорят, оттуда открывается лучший вид на город. Что скажете?

— Очень заманчиво, но, боюсь, поездку нам придется отложить. У меня не было возможности сообщить вам, что завтра тетушка отправляется в Бристоль. Я еду с ней.

Правда, Грейс хотела остаться в городе, чтобы на досуге обдумать свое решение, и одна из тетиных знакомых охотно согласилась быть ее компаньонкой. Но придется ехать, чтобы не огорчить родственницу.

— И как долго вы намерены там пробыть? — спросил Джек.

— Всего пару дней. Тетя навещает школьную подругу, которая переехала на север. Я уверена, мы там не задержимся надолго, — ответила Грейс, надеясь, что ей хватит времени все обдумать.

Казалось, Джек был в полном замешательстве, словно эта новость лишила его равновесия. Но уже в следующий момент вернулась его обычная любезность.

— Желаю вам приятного путешествия и рассчитываю увидеть вас после возвращения.

— Как только приеду, я сразу пришлю вам записку.

— Хорошо. И ни минутой позже, иначе мне тоже вдруг понадобится ехать в Бристоль. Самое большее — четыре дня, больше я не выдержу.

— Договорились, — кивнула Грейс.

Ей должно хватить этого времени.