Соблазнительная сделка

Глава 11

Сара была поражена тем, в какой чистоте Джинни содержала двухкомнатный домик, но еще больше тем, как родители ограничивали себя в еде, чтобы накормить свою трехлетнюю дочь Гвен – девчушку с зелеными глазами и каштановыми волосами, заплетенными в две аккуратные косички.

На Джинни одежда висела так же, как и на Джереми, но ее худоба была болезненной. И все же это не мешало ей быть гостеприимной и предложить гостям единственное, что было в доме, – горячий взвар из трав.

Бедная женщина чуть было не расплакалась, когда Каллен выложил на стол остатки их припасов.

– Как вы великодушны! – сказала она, схватив за руку свою дочь, потянувшуюся за куском хлеба.

Сара взяла хлеб и вложила его в руку Гвен.

– Чепуха! Мы хотим вас отблагодарить за то, что вы разрешили нам переночевать в вашем доме.

Малышка Гвен улыбалась во весь рот, и пока она жевала хлеб, ее щечки начали постепенно розоветь. Джинни больше не возражала и, не переставая благодарить их, ставила на стол тарелки и чашки, очевидно, собираясь превратить простой ужин в настоящий пир.

Обе пары сидели за столом, ели, пили, разговаривали и смеялись, а Гвен переходила с одних коленей на другие. О встрече Джереми с солдатами не было сказано ни слова. Это расстроило бы Джинни, а Сара видела, что женщина и так устала от неприятностей и волнений.

Джинни смотрела с сожалением на все убывающую еду, и Сара поняла, о чем она думает: если хотя бы немного останется, им хватит этой еды по крайней мере на несколько дней. Проблема семьи будет решена, пусть и на очень короткое время, и Сара почувствовала вину за то, что не вышла замуж за Аркена. Их союз мог бы послужить хотя бы одной цели: накормить его голодающий клан. Впрочем, она сомневалась, что Аркена заботили страдания его соплеменников.

– Я хочу заплатить за ночлег, который вы нам предоставили, – сказал Каллен, доставая деньги из притороченного к поясу кошелька.

Джереми с ужасом смотрел на кучу монет на столе и, видимо, потерял дар речи.

– Вы уже заплатили тем, что поделились своей едой.

– Ерунда. – Каллен придвинул деньги к Джереми. – Вы дали нам кров и постели. Мы должны вас отблагодарить. И не спорьте, по-другому не будет.

Побледнев, Джереми собрал деньги. В тёмных глазах Джинни стояли слезы.

– Я постелю вам чистое белье. – Джинни выскочила из-за стола прежде, чем Каллен успел возразить. Если ей легче от того, что взамен денег она постелет им чистое белье, так тому и быть. К тому же он так устал за время своего многодневного путешествия, что с удовольствием поспит на чистой кровати.

Пока Каллен и Джереми были заняты разговором, Сара откинула голову на высокую спинку стула и закрыла глаза.

Она гордилась своим мужем. Предложенное им вознаграждение было более чем щедрым и не выглядело как милостыня. И она не могла не заметить, каким нежным и терпеливым он был с Гвен. Сколько бы раз малышка ни залезала и слезала с его коленей, он ни разу на нее не рассердился. Только улыбался, то опуская ее на пол, то усаживая обратно, когда девочка протягивала ему свои тоненькие ручки.

Наблюдая за этим, Сара подумала – почему ей раньше не привелось найти человека с такими качествами, как у Каллена?

Теперь она понимала, почему Алэна его полюбила. Он был сильным и смелым, но его сердце оставалось добрым. Она не забудет, как он загородил ее своей лошадью от Джереми, когда тот неожиданно появился на дороге. И подоткнул одеяло, когда она еще спала, а он вышел, чтобы посмотреть, какая погода. Не говоря уже о том, что он уважал ее – не относился к ней как к женщине, которая не способна сама о себе позаботиться.

Он был великодушен с теми, кому в жизни повезло меньше, чем ему. А его бескорыстие вызывало восхищение.

– Так вы хотите уехать в Америку? – донесся до нее голос Каллена.

– Это всего лишь мечта, – печально ответил Джереми.

– Я знаю корабль, отплывающий в Америку, который мог бы взять вас.

Джереми покачал головой:

– У меня на это нет денег.

– Об этом можно будет договориться.

Сара улыбнулась. Ее муж, оказывается, еще и мудрый. Предлагая Джереми решить свои проблемы, он позволяет ему не поступиться своей гордостью.

– Я смог бы отработать за себя и свою семью, – сказал Джереми. – Я ни за что без них не уеду. У меня много знакомых, которые так и не воссоединились, думая, что они заберут своих близких позднее.

Каллен кивнул, и Сара поняла, что он вспомнил своего отца и те годы, которые они потеряли.

– С этим я согласен и полагаю, что проблемы не будет. Я напишу записку капитану и объясню, где вы с семьей должны высадиться. Корабль скоро появится в порту, и я дам вам достаточно денег, чтобы прожить до этого времени.

Джереми начал качать головой еще до того, как Каллен закончил говорить.

– Я не могу взять еще денег. Я вовек с вами не расплачусь.

– У меня есть ферма в Америке, на территории Дакоты. Мне потребуется помощь. У вас будет домик, который как раз подойдет для вашей семьи, и ваша работа будет оплачиваться.

Джереми почесал в затылке.

– Как вы можете мне платить, если я и так буду должен вам за проезд в Америку?

Каллен улыбнулся, а потом серьезно ответил:

– Один мудрый человек как-то сказал мне, что ни одно доброе дело не остается неоплаченным. Я надеюсь, что, когда придет мое время, кто-нибудь сделает доброе дело для меня.

Джереми протянул ему руку.

– Можете не сомневаться.

Они пожали друг другу руки, а Сара решила запомнить слова Каллена. Если придет время, когда она сможет сделать доброе дело для Каллена, она сделает его в благодарность за то, что он сделал для нее.

Но тут она зевнула, едва успев прикрыть рот ладонью.

– Моя жена устала, – сказал Каллен, поднимаясь. – Я думаю, нам пора идти спать.

– Я даже не знаю, что сказать, – ответил Джереми и тоже поднялся. – Ваше великодушие ошеломило меня, и я бесконечно вам благодарен.

– А вы прилежный работник? – с улыбкой спросил Каллен.

Джинни с Гвен на руках встала рядом с мужем.

– Мы оба любим трудиться.

– Тогда мы все будем трудиться, чтобы сделать нашу жизнь лучше.

Когда Каллен закрыл дверь в отведенную им комнатку, в которой стояли кровать и комод, а в очаге был разожжен огонь, Сара сказала:

– А вы более чем великодушны.

– Не мог же я оставить их умирать голодной смертью, – ответил он, снимая рубашку. – Тем более что в моих силах помочь им.

Он зевнул и потянулся. Все его мышцы напряглись и заблестели в неровном пламени очага. Сара смотрела на него с восхищением и уже ни о чем не могла думать. Ее окатила волна тепла, соски вдруг затвердели, а между ног появилась такая влага, что она испугалась, что она потечет у нее по ногам. Она плюхнулась на кровать и судорожно вздохнула.

Каллен взял ее за руку и заботливо спросил:

– С тобой все в порядке? Ты вдруг так покраснела.

Сара выдернула руку.

– Все прекрасно.

Он отвел с ее лба рыжий завиток, который упрямо не хотел оставаться на месте.

Ей было все равно, как она выглядит, но нежное прикосновение его пальцев привел ее в трепет. Надо поскорее что-то сказать или сделать, иначе она сдастся. А разве не этого он добивается?

Она затаила дыхание и закрыла глаза, когда его пальцы скользнули по ее губам, а потом их слегка коснулись его губы в мимолетном поцелуе. Сара даже засомневалась, а был ли поцелуй на самом деле. Неожиданно Каллен исчез.

Она открыла глаза и не увидела его.

– Ложись в постель.

Этот короткий приказ заставил ее вздрогнуть и вскочить с кровати. Обернувшись, она увидела, что он уже растянулся во весь рост под одеялом. Его килт висел на спинке кровати. Значит, он остался совершенно голым.

Она замерла, не зная, что ей делать, потом быстро скинула ботинки и собралась тоже забраться под одеяло.

– Разденься.

Сара хотела возразить, но голос ее не слушался. Может, горло пересохло от повелительного взгляда его темно-карих глаз? Или от того, что ее сердце бьется так громко, что лишает ее возможности думать? А может быть, дело в том, что ее тело не желает больше противиться его приказам?

Ей все же удалось собраться с силами и сказать:

– Я не в настроении подтверждать наши клятвы сегодня ночью.

– А кто сказал, что мы будем это делать? – спросил Каллен и откинул одеяло, но ровно настолько, что стали видны густые волосы, прикрывавшие его мужское достоинство. – Тебе будет слишком жарко под одеялом, если ты не снимешь одежду.

Сара пожала плечами:

– В таком случае я лягу поверх одеяла.

Он рассмеялся:

– Трусиха.

– Просто я практична, – возразила она.

– Тогда разденься и ложись рядом со мной под одеяло.

Сара погрозила ему пальцем:

– Сегодня ничего не будет.

– Согласен, не сегодня.

Почему она ему не поверила?

Она решила, что не может быть трусихой. Кроме того, она не хотела, чтобы он думал, будто может ею командовать. Поэтому Сара сняла юбку и блузку и осталась в сорочке, которую, слава Богу, успела надеть, покидая монастырь.

Сорочка была из простого белого полотна и висела на ней мешком.

– Что за безобразный балахон! – укоризненно покачал головой Каллен. – Сними его.

– Не сниму.

– Боишься остаться голой перед своим мужем?

Это был вызов. Сара поняла, что возразить нечего. Каллен полностью откинул одеяло.

– А вот мне ничего не стоит предстать голым перед тобой.

У нее к горлу подкатил такой комок, что она едва не задохнулась. Сара не могла отвести глаз от его… его мощной фигуры… от всего его тела.

Он таки смутил ее, черт бы его побрал! Кого она пытается обмануть? Одним видом своего обнаженного тела Каллен привел ее в состояние, близкое к шоку.

Если бы она действительно была смелой, то приняла бы его вызов и скинула бы сорочку, но, к сожалению, ей все же не хватило мужества.

Он явно спланировал соблазнение, рассчитывая на то, что она не сможет воспротивиться ему и сразу же сдастся. Что ж, его ждет большое разочарование!

– Сорочка останется, – сказала Сара и легла в постель.

– Будь по-твоему, – с улыбкой ответил он, накрывая их обоих одеялом.

Каллен тихо засмеялся и прижал ее к себе, точно так, как было прошедшей ночью.

– Что вы делаете? – Она попыталась вырваться. Он закинул на нее свою большую ногу.

– Могу я прижаться к своей жене?

Сара повернулась к нему и ткнула пальцем ему в грудь:

– По-вашему, я не знаю, что вы делаете? Все произойдет только тогда, когда я скажу.

– Ты так думаешь?

– Я знаю!

– То, как ты прикасаешься ко мне, говорит о том, что ты готова.

Сара быстро убрала руку. Она и не заметила, что начала гладить его.

– Это разгоряченное лицо также предупреждает меня, что ты готова совершить то, что неминуемо.

Сара застонала и легла на спину.

– Я ничего не хочу совершать.

Он приподнялся и провел пальцем по ее затвердевшим соскам.

– Вот еще один совершенно определенный знак того, что женщина готова.

– Готова или нет – не важно. Ничего не будет, – уверенным шепотом заявила Сара, хотя ей больше хотелось кричать, но она боялась потревожить хозяев в соседней комнате.

– Значит ли это, что, хотя ты и готова, ты отказываешься поддаться своим естественным желаниям?

– У меня нет никаких естественных желаний.

Каллен усмехнулся и ущипнул ее за сосок. Она ударила его по руке.

– Прекратите.

– Признаки готовности говорят сами за себя.

Она скрестила руки на груди, прикрывая соски.

– Может, я и готова, но не хочу.

– Ты имеешь в виду, что не хочешь сдаваться. Стоит тебе только начать, как желание сразу появится.

– Когда я буду готова…

– Ты уже готова.

– Не в том смысле.

– В каком же?

Сара задумалась. Что ее останавливает? Что за дурацкую игру она затеяла? Все, что ей надо, – это покончить с этим, как он уже не раз ей предлагал. Что ей в действительности от него надо? Что она ждет от него? Или от себя?

– Я не совсем уверена, в каком именно.

– Тогда не задавай себе слишком много вопросов. Просто сдайся, – тихо прошептал Каллен.

Она покачала головой:

– Я предпочитаю не терять головы.

Он игриво прикусил мочку ее уха.

– Ты ее потеряешь, когда мы займемся любовью.

Сара похлопала его по щеке.

– Сомневаюсь в этом, потому что мы не будем, как вы выражаетесь, «заниматься любовью». Мы просто подтвердим клятвы, данные нами перед алтарем, чтобы наш брак считался законным.