Соблазнительная сделка

Глава 14

К наступлению сумерек они удалились на порядочное расстоянии от ярмарки и от солдат. Быстрая езда совершенно их измотала. Каллен занялся лошадьми, а Сара разожгла костер. Она была не из тех женщин, которые сидят без дела и ждут, когда мужчина сделает всю работу.

Каллен испытал настоящий шок, увидев, как она на ярмарке противостоит торговцу. Сначала он хотел вмешаться, потом ему понравилось, с какой легкостью она расправлялась с этим мужланом.

Она была необыкновенной женщиной. С каждым днем он все больше восхищался ею.

С тяжелым вздохом он опустился на одеяло у костра. Она сидела напротив и жевала хлеб с копченой рыбой. Каллен заметил, что она и для него приготовила порцию еды, оставив ее на одеяле.

Она выглядела уставшей, в зелено-голубых глазах не было обычного блеска. Но ведь день был очень долгим!

– Ты устала, – сказал он.

Она облизала пальцы, испачканные рыбой.

– Мы оба устали, нам надо как следует выспаться. Через три дня мы будем дома, а вскоре после этого вы увидите своего сына.

– Александр где-то близко?

– Да, близко.

Каллен почувствовал укор совести. Она выполнит свою часть сделки, а он – нет. Эта мысль ему не понравилась. Он дал слово, и сегодня он ее защитил. Как же он сможет ее бросить? Что, если ее отец вдруг узнает правду про них и Сара снова окажется в опасности?

Увидев, как она смело бросилась на защиту мальчика, Каллен понял, что она привыкла полагаться только на себя. Почему? В силу обстоятельств? Неужели не было никого, кто мог бы ей помочь? Неужели именно эта черта характера позволила ей не задумываясь спасти его сына?

– Мне не терпится увидеть его, – сказал он.

– Хорошо, что он еще слишком мал – ведь ему всего около одиннадцати месяцев, чтобы помнить людей, заботившихся о нем в первый год его жизни. Он будет знать только вас.

– Но это хорошие люди, не так ли?

– Самые лучшие, – кивнула она.

Ему хотелось узнать больше, но Каллен понимал, что она скажет ему ровно столько, сколько сочтет необходимым. У него нет выбора, и он будет терпелив. К тому же он доверял ей; слава Богу, что его сын попал в руки именно к ней.

– А эти люди не станут возражать против того, что я заберу сына?

– Нет. Они ждут, что его заберу я.

Каллен посмотрел на нее с недоверием:

– Ты намеревалась растить и воспитывать моего сына?

– Разумеется. Я не собиралась бросать его после того, как спасла. К тому же я надеялась, что к нему вернется его мать.

– А отец?

– О нем я ничего не знала. Действительно ли он любил женщину, родившую ему сына, или он просто воспользовался ее доверчивостью? Я решила, что не стану торопиться отдавать Александра, если появится его отец.

– Он появился, и ты проявила осторожность.

– Не для того я защитила ребенка, чтобы потом увидеть, что с ним плохо обращаются.

Она потянулась и зевнула.

– Тебе надо поспать.

Сара растянулась на одеяле.

– Вам тоже.

– Да, не помешает. – Каллен хотел что-то добавить, но почувствовал, что не сможет. Во всяком случае, до тех пор, пока не станет таким же самоотверженным, как и она. Правда, он не очень понимал, как это сделать, просто знал, что надо попытаться. Она сама не знает, в каком он перед ней долгу.

Он наблюдал за тем, как она засыпает, как медленно закрываются глаза, а дыхание выравнивается. Она лежала на боку, лицом к костру, и тепло огня чуть окрасило ее щеки и придало мягкость резким чертам лица.

Что-то поднялось в его душе, но он не понимал, что это. Каллен был так занят поисками своего сына, что мало на что обращал внимание, особенно на свои чувства.

Он лежал на спине и смотрел на звездное небо. Алэна была его миром, и, когда он ее потерял, он потерял и себя. Если бы не сын, он вообще бы не захотел жить.

С течением времени боль немного утихла, возможно, благодаря тому, что он отдал все силы поискам. Он стремился найти Александра, уехать из Шотландии, но больше всего – отомстить за смерть Алэны.

Он не собирался снова жениться.

Каллен повернулся на бок и посмотрел на свою жену.

Его все еще беспокоило, что он думает о Саре как о своей жене, и все же на ярмарке его первой мыслью было защитить свою жену. Как человек она обладала достойными качествами и была женщиной, на которую мужчина может положиться.

Если бы он захотел жениться только ради того, чтобы иметь жену, спутницу жизни, Сара бы ему подошла. Она уже любила его сына.

Сара неожиданно застонала, и ее лицо исказила гримаса боли. Ее, вероятно, преследуют кошмарные воспоминания? А может быть, ее беспокоят сны о том, что ее ждет в будущем?

Она вдруг вскрикнула, и он вскочил и бросился к ней. Каллен лег рядом, обнял ее рукой и слегка прижал к себе.

– Ш-ш-ш… – зашептал он ей в ухо. – Все хорошо, я здесь. Ты в безопасности.

Она уперлась кулаками ему в грудь.

– Меня ничто не остановит. Я обещаю. Я обещ…

Слова замерли на ее губах. Кошмар, видимо, отступил, и она устроилась рядом с ним, время от времени всхлипывая. Ему понравилось лежать вот так – обнимая ее и чувствуя на своем лице тугие завитки ее рыжих волос.

Он всегда мечтал о таких интимных моментах с Алэной, но их свидания всегда были слишком короткими. А после ее смерти эти мечты превратились в ночные кошмары.

В первые недели после кончины Алэны он вообще почти не спал. Он боялся закрыть глаза и снова пережить ее смерть. Еще хуже было обнимать ее во сне живую.

Каллен не мог забыть Алэну, не хотел и никогда не захочет, но он не мог не наслаждаться близостью Сары, зная, что они могу спать вот так, обнявшись, всю ночь, а утром проснуться рядом.

Он может не любить Сару, а она – его, но они по крайней мере не одиноки. Она помогла ему заполнить пустоту в душе, и ему захотелось, хотя бы на короткое время, почувствовать в своих объятиях эту женщину.

А как же Сара?

Разве она не хочет познать интимную близость со своим мужем, чтобы скрепить их брак и обеспечить себе будущее?

Каллен крепко зажмурился. Он не должен усложнять себе жизнь. Все его мысли и действия должны быть направлены на воссоединение с сыном. Ничто не должно препятствовать.

Он глубоко вдохнул и почувствовал легкий, едва различимый, но очень привлекательный аромат сосны. Оказалось, тонкая прядь волос Сары щекотала ему нос.

Сначала он боялся пошевелиться, чтобы не разбудить Сару, но потом попытался откинуть прядь, но это привело лишь к тому, что еще две прядки присоединились к непокорной. Он взял пальцами все три и потер их. Они были мягкие и шелковистые, и он потер ими сначала щеку, потом провел ими по губам и все это время наслаждался их опьяняющим ароматом.

– Проклятие! – прошептал он, зарылся лицом в ее волосы и неожиданно крепко заснул.

– Нет! Нет!

Он очнулся от крика Сары, которая пыталась высвободиться из его объятий. Ей опять снился какой-то кошмар, и он стал ее успокаивать:

– Тихо, тихо. Все в порядке.

Она не слушала или не слышала и продолжала вырываться. Надо было остановить ее. Каллен крепко обнял ее, стараясь успокоить.

Вдруг она открыла глаза и посмотрела на него мутным взглядом, потом узнала его и затихла.

– Плохой сон? – спросил он, подождав, пока она придет в себя.

Сара кивнула и облегченно вздохнула.

– Он преследует тебя с того момента, как ты уснула.

– Этот кошмар время от времени повторяется.

– Хочешь поговорить о нем?

– Нет, я хочу его забыть.

Каллен не удивился, когда она устроилась совсем рядом, зарылась лицом в ямку между его шеей и плечом и, захватив в кулаки его рубашку, крепко прижала их к груди.

– Ты в безопасности, – напомнил он.

Она что-то пробормотала, и по тому, как она напряглась, он понял, что она с ним не согласна.

– Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось. – Каллен пытался унять ее страхи. Он сам слишком часто просыпался от кошмаров, мечтая о том, чтобы он был не один, чтобы кто-нибудь его обнял и утешил.

Каллен проснулся на рассвете, при первых лучах солнца, прогнавших темноту. Новый день, новое начало. Он был в этом уверен, потому что, проснувшись, увидел, что голова Сары лежит у него на плече, а ее рука обнимает его за талию.

Он не сразу вспомнил, как он оказался рядом с нею, и был рад тому, что они проспали обнявшись всю ночь и их не мучили кошмары.

Каллен чувствовал себя так хорошо впервые после смерти Алэны. Он выспался, и ему захотелось как можно дольше оставаться таким спокойным и уверенным в себе.

Однако его покой нарушила Сара, которая потянулась и открыла глаза. Он улыбнулся ей, а она, сразу же оценив обстановку, напряглась, подняла голову и уставилась на него.

– Доброе утро, – сказал он, надеясь рассеять ее откровенные опасения.

Однако его невинная уловка не сработала. Она села, оставаясь рядом, и вид у нее был озадаченный.

– Тебя мучили кошмары, и я попытался тебя успокоить. – Он пожал плечами. – А потом я неожиданно уснул.

Она как будто потеряла дар речи, хотя ему было трудно в это поверить. Эта женщина никогда в карман за словом не лезла, и ему оставалось предположить, что она все еще не полностью проснулась.

Сара напомнила ему загнанного в ловушку зверя. Он прикрыл ладонью ее руку.

– Ты уютно устроилась в моих объятиях, и я спокойно уснул.

Выражение ее лица смягчилось, глаза подобрели – она явно расслабилась.

– Спасибо, – сказала она, чему он очень удивился. Он думал, что она набросится на него, скажет, что его забота ей не нужна, чтобы он держал при себе свои нежности, но никак не ожидал, что она его поблагодарит.

– Я припоминаю, что вы спросили меня, не хочу ли я поговорить о своих ночных кошмарах, – несколько неуверенно произнесла она.

– Да, и мое предложение остается в силе.

– Я вам за это признательна, – с задумчивой улыбкой сказала она. – Но может быть, в другой раз.

– Я готов выслушать красивую женщину прямо сейчас.

Она вдруг опять стала похожа на загнанного зверя.

– Я вовсе не красивая.

Каллен игриво сжал ее руку.

– Ты хочешь назвать меня лжецом?

Это шутливое обвинение, похоже, ее озадачило, и Сара замолчала. Он понял, что ей, очевидно, никто никогда не говорил, что она красива. Как это печально, подумал он, а те, кто не заметил ее красоты, просто дураки.

Она наконец справилась с собой.

– Вы действительно так считаете?

– Я просто говорю правду. Ты красивая женщина.

– А не то, что вы еще не до конца проснулись? – улыбнулась она.

– Твоя красота остается такой же и при первых лучах утреннего солнца и в сумерках.

– Как это мило!

Каллен пожал ей руку.

– Наконец-то ты поверила, что мои комплименты искренни.

Ее щеки слегка порозовели, и Каллен пришел в восторг от того, что смог заставить ее покраснеть.

Она кивнула и на мгновение отвернулась, очевидно, чтобы скрыть свое смущение. То, что она может покраснеть, напомнило ему, что она женщина в полном смысле этого слова, а маска равнодушия служит защитой, потому что, без сомнения, ее обижали и унижали не единожды.

– Я вот что подумал, – сказал он. – Мы заключили сделку, и я дал слово, и будет разумным, если мы подкрепим наши клятвы, так чтобы гарантировать тебе свободу.

Она высвободила руку.

– Ценю вашу готовность, но в этом нет необходимости.

– Я дал слово. – Каллен начал раздражаться. Зачем она спорит? Ведь так было бы лучше, и она это понимает. Иначе она не стала бы выставлять это одним из условий сделки. Почему это вдруг стало для нее неважным?

– Я освобождаю вас от выполнения этого условия сделки.

– Сделка есть сделка, – заспорил Каллен.

– Я ее предложила, и решение тоже за мной.

Она встала. Он тоже вскочил и схватил ее за руку.

– Это наша сделка, стало быть, и решение тоже общее.

Она засмеялась и покачала головой:

– Признайся, горец, на самом деле ты просто хочешь покувыркаться со мной.

Провалиться ему на этом месте, если она не права, но на что она надеялась, флиртуя с ним и вызывая его посоревноваться, кто из них сдастся первым? Неужели ей не приходило в голову, что из этих искр – даже одной из них, – проскакивавших между ними, может вспыхнуть пламя? Особенно если учесть, что у него давно не было женщины, а у нее вообще никогда не было мужчины. В такой ситуации взрыв неизбежен.

Каллен рывком притянул ее к себе.

– А ты хочешь покувыркаться со мной, – заявил он.