Солнечная девушка

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

Жизнь Эбби была окрашена в те же розоватые тона, что и все на Бермудах. Она позвонила своему новому боссу в Чикаго и уволилась, потом позвонила Ди. После отъезда братьев Мэтта, их жен и отца в Англию, по утрам, при свете розового восхода, в полдень, залитый ярким тропическим солнцем, и ночами, усыпанными звездами, она пребывала в состоянии блаженного счастья. Но порой ее мучили сомнения, уж очень все казалось невероятным. Мэтт, видно, почувствовал ее беспокойство. Потому что спросил как-то вечером, когда они переодевались к обеду:

– Тебя все еще что-то мучает?

– Нет, – весело ответила она, однако поправилась: – Не столько мучает, сколько озадачивает.

Он взял ее за руку, и они сели на широкую кровать, лицом друг к другу.

– Объясни.

Она с трудом подбирала слова, которые могли бы передать ее чувства.

– Ты очень долго отвергал возможность серьезных отношений, а потом, похоже, запросто передумал. Я не очень-то верю в то, что люди могут так быстро менять свои убеждения.

Он улыбнулся ей, глядя сверху вниз, и убрал с лица прядь блестящих волос, пока она смотрела на их сцепленные руки.

– Все произошло не так неожиданно или просто, как тебе может показаться. Но сомнения отброшены, поверь мне.

Она подняла глаза.

– Могу ли я быть уверена?

Он призадумался на миг.

– Дело в том, что мне очень трудно было предпринять первый шаг к примирению с отцом. Всю свою взрослую жизнь я полагал, что к нему невозможно подступиться, рассказать о своих переживаниях – о матери, о том, что она бросила его и нас. А потом я встретил тебя и почувствовал, что ты нужна мне. И не было другого способа доказать тебе, что мне нужна семья, кроме как сделав пугающий меня шаг, чтобы загладить нанесенные прошлым обиды.

– Ты пошел на это ради меня? – прошептала она.

– Вначале – да. Однако позже, проведя несколько дней в Лондоне с отцом, я понял, что не только ради тебя. Я давно не чувствовал себя так хорошо. Чувствовал… – он замешкался, подыскивая слова, – что вновь стал самим собой. Излеченным. Что готов стать надежным супругом и отцом.

Слезы набежали ей на глаза, но она сдержалась, чтобы не расплакаться. Даже слезам счастья нет места, когда они с Мэттом вместе.

– Я так горжусь тобой, – пробормотала она и притянула его к себе, чтобы нежно поцеловать.

Поцелуй затянулся, стал жарче, а Эбби почувствовала уверенность и умиротворение, казавшиеся столь же естественными, как и серенады маленьких лягушек за окном. Она позволила Мэтту посадить ее на колени и тихо вздохнула от наслаждения, когда он осыпал поцелуями ее шею. Она почувствовала, что он стягивает с нее платье, которое она не успела застегнуть, и нежно обнимает ее.

– Кажется, у нас заказан стол на семь? – напомнила она.

– Да. – Он прижался губами к нежной груди.

– У нас не так много времени.

– У нас вся жизнь впереди, – прошептал он, таинственно сверкнув глазами. Его лицо дышало страстью, заставляя ее расслабиться в предвкушении наслаждения.

– Может, Морис сохранит наши места, если мы задержимся на часок.

Под его ласками она выгнулась.

– Думаю, мы доберемся в ресторан не раньше чем через пару часов.

Эбби мечтательно улыбнулась.

– Два часа?

– Может, и больше.

Он осыпал ее поцелуями. Она откинулась на его руки и потянула его за собой, помогла расстегнуть рубашку и принялась ласкать его. Они пылали страстью, трепеща от нетерпения. Она отдалась ему вся – душой и телом, придя в экстаз от их объятий.

И сомнения наконец отступили. Ее больше не удивляли чудесные перемены, происшедшие в нем. Он принадлежал ей, а она – ему. Мир и вся суета отодвинулись далеко-далеко, чтобы не тревожить их, пока они так безумно влюблены друг в друга.

Замок в Эльбии возвышался над деревней, уступая в величественности только покрытым снегом вершинам гор, окружающих древний город. Местные жители называли резиденцию королевской четы «Хрустальным дворцом». Название было вполне оправданным. Материалом для строительства дворца служил добытый в карьерах редчайший русский белый мрамор, по которому проходили жемчужно-белые кварцевые нити. Под лучами солнца они блестели как хрусталь, переливаясь всеми цветами радуги. В день свадьбы Эбби и Мэтта в январе солнечные блики, игравшие на белоснежных вершинах и стенах замка, были ослепительными.

Сначала Эбби сказала Мэтту, что хочет, чтобы церемония ограничилась семейным кругом и прошла на ферме ее родителей. Но как только она приняла кольцо, подаренное молодым графом, а с ним и его предложение, его родственницы взяли на себя все приготовления к свадьбе.

– Нет, нет, – настаивала Дженифер. – Вам надо венчаться в Лондоне, в старинной красивой церкви. Могу показать тебе дюжину таких, от которых просто дух захватывает.

Диана взглянула на короля Якоба, словно для них вопрос был уже решен.

– Есть и иной выбор.

Молодой монарх кивнул, соглашаясь с женой своего лучшего друга, и повернулся к Эбби и Мэтту.

– Мы с моей королевой почтем за честь предложить дворец для вашего бракосочетания.

Эбби удивленно вздохнула.

– Но едва ли мы могли бы… – Она быстро взглянула на Мэтта со смешанным чувством изумления и восторга: – Не так ли?

– Тебе решать, – ответил он с улыбкой.

– Что ж, я всегда мечтала посмотреть Европу.

Она едва успела перевести дух, как решение уже созрело.

– Я бы с радостью.

Итак, было решено, что их свадьба будет такой многочисленной и настолько официальной, как они сами того пожелают. После брачной церемонии они с Мэттом на целый месяц отправятся в свадебное путешествие, намереваясь проехать весь континент, из Парижа в Лондон, из Мадрида в Вену. Для Эбби это было куда больше, чем просто воплощение мечты.

Ей захотелось, чтобы Ди была подружкой невесты, а Паула вместе с двумя ее лучшими подругами по колледжу должны ее сопровождать. Все приглашенные на свадьбу гости, в числе которых были и гордые за свою дочь родители Эбби, и родственники Мэтта из Англии, прибыли в Вену, а оттуда их небольшими оживленными группками доставляли на вертолете в дальний конец королевского сада.

На Эбби было кремовое бархатное платье со свободно спадающими рукавами. Шея выглядывала из высокого воротника с глубоким вырезом спереди. Мягкие рыжие волосы были высоко забраны, и каждый блестящий локон украшала крошечная жемчужина. Она казалась себе сказочной принцессой, а Мэтт был ни больше ни меньше ее сказочный принц.

Когда свадебная церемония завершилась, гости стали постепенно разъезжаться, и жизнь во дворце вернулась в свое размеренное русло. Король предложил Мэтту воспользоваться его личным реактивным самолетом, чтобы не тратить впустую время на перелеты в свадебном путешествии.

– Как ты на это смотришь? – спросил Мэтт Эбби. – Промчимся по Европе со скоростью света, куда душа пожелает, или не станем менять свои планы?

Эбби на мгновение задумалась.

– По мне, лучше путешествовать вдвоем, разъезжая по городам, любуясь сельскими пейзажами по пути. Ты не против?

– Вовсе нет, – ответил он. – Так тому и быть.

Он поцеловал ее в губы, и она с любовью посмотрела на него. С любовью, которой, казалось ему, он не совсем достоин, но постарается сделать все, что в его силах, чтобы сберечь ее.

– Пойдем, – сказал он, схватив ее за руку. Его глаза по-мальчишески озорно поблескивали. Я кое-что для тебя приготовил.

Он начал подниматься по широкой каменной лестнице, ведущей в их личные покои, располагавшиеся на верхних этажах.

Эбби, широко улыбаясь, последовала за ним.

– Если мне не изменяет память, ты уже дарил мне кое-что утром… и прошлой ночью.

Неужели может настать момент, когда она пресытится его любовью? Едва ли, но не стоит слишком распалять его самомнение.

– Я не о том, – сказал он, смеясь. – Хотя мысль соблазнительная. Речь идет о свадебном подарке. Я заказал его уже давно, но доставили его только сегодня.

– Не думаю, что мне нужны еще какие-нибудь подарки, – мягко заметила Эбби.

– Это тебе явно понравится. – Он подмигнул, и у нее на миг замерло сердце.

Они взбирались по каменным ступеням винтовой лестницы, держась за руки, се сердце переполняла такая радость, о которой она и не мечтала. Мэтт распахнул тяжелую деревянную дверь, ведущую в их апартаменты. Они были обставлены массивной старинной мебелью из черного дерева, имеющей богатую историю. На кровати лежала маленькая коробочка, обернутая в бледно-лиловую бумагу. Она взяла ее в руки.

– Открой, – сказал Мэтт, глядя на жену с восхищением и гордостью.

– Мне нужен только ты, – прошептала она. – Нам надарили целый ворох прекрасных вещиц.

– Открой, – решительно повторил он.

– Слушаюсь, лорд Смайт, – поддразнила она. Эбби неторопливо, один за другим, разворачивала уголки обертки белой коробочки с тисненным золотом на крышке фирменным знаком «Уотерфорд». – Хрусталь? – спросила она. Коробочка была меньше ее ладони. – Но статуэтка должна быть совсем крошечной!

– Хочу пополнить твою коллекцию.

Улыбнувшись, она нежно погладила рукой его щеку и мужественно очерченный подбородок. Ее тронуло, что он не забыл ее коллекцию незамысловатых стеклянных зверюшек в квартирке в Чикаго.

– Ты уверен, что у меня не окажется такой же?

– Такой у тебя нет. Я заказал эту вещицу у одного из уотерфордовских дизайнеров.

Она в изумлении посмотрела на него.

– Ты шутишь. Она должна стоить целое состояние.

– Открывай-ка эту чертову коробку, дорогуша.

Она открыла и вынула крошечную сверкающую статуэтку. Но изображала она не животное, не какого-нибудь причудливого единорога или бабочку, а две человеческие фигурки. Мать и дитя, с любовью обнимающие друг друга. Ее глаза увлажнились.

– Ничего прекраснее я не видела, – призналась Эбби.

– Я подумал, что это как раз то, что надо, зная, как ты мечтаешь о детях. К тому же, любимая, нам уже пора.

– Пора? – переспросила она, подняв голову и изучая таинственное выражение его лица. Он явно не шутил, но… – Ты имеешь в виду, прямо сейчас? Ты готов завести детей так скоро?

Он кивнул, в предвкушении сверкая глазами.

– Но тебе предстоит подписание контракта на поставки с виноделом из Калифорнии, и еще русский экспортер икры…

Мэтт схватил ее и притянул к себе.

– На Бермудах я приобрел очень ценный опыт. Работа никуда не убежит. А потерять любимых легко. Я хочу заполнить свою жизнь заботой о тебе и наших детях, Эбби. Не найти лучше момента для того, чтобы завести детишек.

Он нежно поцеловал ее, долго не отрываясь, потом взял из ее рук хрустальную статуэтку и осторожно поставил на столик.

– Я всегда говорила, – пробормотала она, расстегивая пуговицы его рубашки и прижимаясь щекой к обнаженной груди, – не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня.

– Полностью разделяю ваше мнение, леди Смайт.

Он нежно уложил ее на постель, и они слились в любовной страсти, которую не дано было загасить долгим годам их семейной жизни. В тот день они зачали своего первого ребенка.