Совсем не респектабелен

Глава 1

Кент

Конец октября 1812 года

Она рассмеялась и, подобрав юбки костюма для верховой езды, быстро пошла вдоль длинного коридора, не дав этому достойному юноше закончить предложение руки и сердца. Однако, дойдя до двери в конце коридора, она чуть задержалась и оглянулась через плечо с самым озорным выражением, лица.

Уверенный в себе, как и в том, что после долгих дней ненастья засияет солнце, достопочтенный Годфри Хичкок улыбнулся и сказал:

— Мы поговорим позднее, леди Кири. И тогда я закончу предложение, которое намерен вам сделать.

Кири Лоуфорд одарила его улыбкой, от которой у мужчин всегда перехватывало дыхание, и выскользнула за дверь. Оказавшись вне его поля зрения, она замедлила шаг, и лицо ее приняло задумчивое выражение. Обаятельный Годфри был самым привлекательным из всех поклонников, которые у нее были с тех пор, как год назад ее семья приехала в Лондон.

Но хочется ли ей выходить за него замуж?

Ей понравилось, что Годфри поехал вместе с ней на эту вечернюю прогулку верхом, хотя они рисковали опоздать к ужину, Ей не хотелось упускать возможность побыть на солнце после вынужденного пребывания в четырех стенах из-за плохой погоды с тех пор, как она приехала в гости в Граймз-Холл. Он был первоклассным наездником и не отставал от нее, когда они мчались галопом по холмам Кента.

Официально Кири была одной из нескольких приглашенных гостей. Но каждому было понятно, она находится здесь, чтобы познакомиться с семьей Годфри и чтобы дать его родственникам возможность поближе познакомиться с ней в неофициальной обстановке. Мать Кири предполагала приехать с ней вместе, но несколько слуг заболели корью, поэтому она осталась в Лондоне.

Кири повезло: она гостила в Эштон-Хаусе, поместье своего брата, и поэтому не заразилась. Вот почему она приехала в Кент вместе с пожилой супружеской парой, которая тоже была приглашена в гости.

Все шло хорошо. Семейство Хичкоков самым тщательным образом присматривалось к Кири. Это давало основания полагать, что по их мнению, она скоро станет членом их семьи. Ей они показались людьми довольно приятными, хотя по-английски весьма сдержанными.

Их брак нельзя было бы назвать блестящим, поскольку Годфри был всего лишь третьим сыном барона, тогда как Кири была дочерью герцога. Но ей он довольно сильно нравился. За год, истекший с тех пор, как ее семья приехала из Индии, ни один из потенциально приемлемых женихов не нравился ей больше, чем он.

Годфри относился к ней с уважением — не так, как к какой-нибудь там заморской потаскушке. К тому же он классно целовался — наверняка положительное качество для мужа. А некоторый налет бунтарства в его характере был сродни свойственному ей свободолюбию. Однако достаточно ли это веские основания для брака?

В жилах ее матери текла королевская индийская кровь, но она пренебрегла традицией и дважды выходила замуж за англичан. Оба брака были заключены по любви. Отец Кири, шестой герцог Эштон, умер до ее рождения, но она видела как любили друг друга ее мать Лакшми и ее второй муж Джон Стилуэлл. Ее отчим, знаменитый в Индии генерал, стал ей настоящим отцом, причем отцом хорошим — он к падчерице относился точно так же, как к двоим собственным детям.

Годфри был забавный, с ним было весело, но по сравнению с генералом Стилуэллом ему не хватало глубины и серьезности. Впрочем, как и большинству мужчин. Правда, ее брат Адам и большинство его друзей приближались к уровню генерала. Жаль только, что они относились к ней как к младшей сестренке.

Но возможно, она несправедлива к Годфри. Просто они еще недостаточно хорошо знакомы, и она не разобралась в его характере. Пожалуй, стоит принять предложение его матери, леди Норленд, и задержаться здесь еще на недельку после того, как разъедутся гости.

Размышляя над тем, смогут ли приехать сюда ее родители, если она продлит свое пребывание, Кири решила зайти к леди Норленд в утреннюю гостиную. Ее хозяйка, наверное, находится там, если еще не поднялась наверх, чтобы переодеться к ужину, так что Кири сможет поговорить с ней о своих планах. Еще одна неделя в обществе Годфри, пожалуй, покажет, будет ли ему разрешено официально ухаживать за ней.

Утренняя гостиная графини была уютной, со вкусом обставленной комнатой, где она проводила довольно много времени, принимая своих подруг. Кири тихо приоткрыла дверь и остановилась, увидев, что леди Норленд разговаривает со своей сестрой. Сестры сидели на диване спиной к двери и не видели Кири.

Кири решила поговорить со своей хозяйкой позднее и уже собиралась потихоньку уйти, когда услышала слова леди Шримптон:

— Так Годфри действительно собирается жениться на этой Кири?

Это было сказано с таким презрением, что Кири замерла. Что, черт возьми…

— Вполне вероятно, — сказала в ответ леди Норленд. — Она, кажется, влюбилась в него по уши. Да и какая девушка смогла бы устоять перед таким красивым и обаятельным мужчиной?

— Меня удивляет, что вы с Норлендом допускаете этот брак, — неодобрительно заметила сестра. — Я бы не позволила ни одному из моих сыновей жениться на полукровке. Что за развязное, вульгарное создание! Видела я, как она завлекает мужчин. Они кружат вокруг нее, словно пришедшие в раж кобели. Годфри никогда не будет уверен, он ли отец собственных детей.

Ошеломленная Кири прижала руки к бешено заколотившемуся сердцу. Случалось, что ее брат Адам сталкивался с неприязненным отношением из-за его смешанной крови, но к Кири окружающие относились более снисходительно, потому что она была всего-навсего женщиной, а не английским герцогом. Даже если некоторые представители общества не одобряли ее происхождение, они делали эго, как правило, осмотрительно. Она никогда не слышала подобных злобных выпадов в свой адрес.

— Девчонка наполовину англичанка, а ее отчим — генерал Стилуэлл, так что она должна бы иметь представление о том, как следует вести себя. — Судя по тону, леди Норленд не была в этом уверена. — Впрочем, важно не это, а то, что она дочь герцога и за ней дают большое приданое. Годфри привык ни в чем себе не отказывать, и ему не найти более богатой жены, чем она. А если она повесит ему на шею детей, прижитых с другими мужчинами, — ну что ж… у него есть двое старших братьев, и у обоих имеются сыновья, так что ее кровь никогда не замарает титула.

— Хорошее приданое компенсирует многие недостатки, — согласилась леди Шримптон. — Но тебе придется поддерживать родственные отношения с ее ужасной мамашей, с этой темнокожей язычницей.

— Леди Кири не такая уж темнокожая, а ее приданое просто великолепно! — рассмеялась леди Норленд. — Полагаю, мне не следует сразу же прекращать знакомство с ее матерью, однако, поверь мне, в обществе у нашей семьи практически совсем не будет контактов с их семьей, несмотря на присутствие генерала Стилуэлла.

От ярости у Кири потемнело в глазах. Да как они смеют говорить в таком тоне о ее матери — самой мудрой, самой нежной, самой доброй женщине из всех, кого Кири знала! Она была по всем меркам настоящей леди. Кири хотелось вцепиться в физиономии этих двух ужасных женщин, чтобы заставить их перестать презрительно фыркать и говорить гадости.

Она сумела бы это сделать. С детства ее завораживали истории о древнеиндийских королевах-воительницах, и поэтому она не упустила случая присоединиться к своим кузенам-индусам, изучавшим индийское искусство борьбы под названием «калариппанатту». Кири была одной из лучших учениц в классе, и теперь ей безумно хотелось применить свое мастерство к этим злобным фуриям.

Однако было бы дурным тоном убивать свою хозяйку. Не следовало убивать и Годфри, этого лживого, коварного охотника за богатым приданым. Она повернулась и бросилась в свою комнату. А ведь она всерьез подумывала о том, чтобы выйти замуж за этого человека! Кири провела по губам сжатой в кулак рукой, как будто пытаясь стереть воспоминания о его поцелуях.

Конечно, ее возмутили злобные выпады в адрес ее матери, но утверждать, что она потаскушка, заигрывающая с мужчинами, — это уж слишком! Она росла в военных лагерях среди мужчин и очень любила бывать в их компании. С тех пор как она начала ходить, подчиненные генерала Стилуэлла шутили с ней, болтали с ней, учили ездить верхом, охотиться и стрелять. Когда она выросла, младшие офицеры нередко отчаянно влюблялись в нее. Конечно, она не была застенчивой английской мисс, которая боится всех мужчин, кроме членов своей семьи!

Решено! Она не останется в этом доме ни одного дня, ни одного часа. Войдя в свою спальню, Кири вздохнула с облегчением. Она позаимствует коня у Норлендов и поскачет в Дувр, где можно будет без труда нанять экипаж для возвращения в Лондон.

Руки у нее дрожали, когда она, обрывая пуговицы, стаскивала с себя дорогой новый костюм для верховой езды, который надевала для ежедневных прогулок верхом с Годфри. Она старалась во всем походить на английскую леди, но теперь с нее хватит!

Освободившись от многих ярдов ткани, она нырнула в гардероб, отыскивая основательно поношенную, разделенную на две штанины юбку для верховой езды, которую привезла из Индии. Такой покрой юбки позволял ездить верхом по-мужски.

Желтовато-коричневая саржа разделенной надвое юбки привычно улеглась по фигуре. Надев приталенный темно-синий жакет, она взглянула на свое отражение в зеркале, встроенном в дверцу гардероба. Она была выше среднего роста, даже для англичанки, с темными волосами и ярко-зелеными глазами. Цвет кожи у нее был темнее, чем у средней британки, но это не бросалось в глаза.

Такова была настоящая Кири Лоуфорд — дочь империи, наполовину англичанка, наполовину индианка, гордившаяся обеими своими ветвями происхождения. Одетая в сари, с тикой на лбу, она выглядела почти как индианка, а в своем костюме для верховой езды — почти как англичанка.

Но никогда не была она полностью ни той, ни другой. Этого в себе она не могла изменить. Да и не хотела менять. Тем более ради того, чтобы угодить таким мерзким кошкам, как леди Норленд и ее сестра.

Отправляясь верхом, она могла взять с собой лишь немногое. Кири окинула взглядом комнату, обдумывая, стоит ли взять что-нибудь еще, кроме денег. Она привезла сюда самые лучшие свои наряды, но не оставаться же здесь для того лишь, чтобы беречь свой гардероб.

Она завернула свои драгоценности в смену белья, потом в индийскую шаль. Этот сверток, положенный в кожаный мешок, можно будет пристроить позади седла.

Хотя ей очень хотелось как можно скорее вырваться из этого дома, она была слишком хорошо воспитана, чтобы уехать, не сказав никому ни слова. Нужно написать записку женщине, с которой она вместе приехала сюда. Это сделать легко. А вот написать записку Годфри куда труднее, ей хотелось излить на него весь свой гнев, потому что она не могла заставить себя высказать все непосредственно леди Норленд. Но как передать на бумаге бушевавшую в ней ярость?

Подумав, она решила ограничиться следующим:

«Вы должны найти какой-нибудь другой объект для охоты за приданым. Прошу вас переслать мои пожитки в Эштон-Хаус».

Она умышленно назвала адрес герцогского поместья своего брата. Что бы они про нее ни думали, но она высокого происхождения.

Поскольку у служанки Кири была корь, ей здесь дали одну из хозяйских служанок, которая почти ничего не умела и вообще была туповата. Оставив этой девушке щедрые чаевые, Кири выбежала из комнаты.

К счастью, пока Кири спускалась по лестнице и шла в конюшню, она никого не встретила. Она знала, какую лошадь возьмет — Чифтена, чистопородного гнедого мерина, который принадлежал старшему брату Годфри, Джорджу Хичкоку. Джордж, напыщенный наследник титула, был женат на безликой блондинке и имел двух по-английски крепких белобрысых сыновей. Он не заслуживал такого хорошего коня. Ей давно хотелось прокатиться на нем.

В конюшнях было тихо. Как она догадывалась, грумы ушли ужинать. Это не имело значения — за последнюю неделю она успела подружиться с Чифтеном. Кири немного задержалась, чтобы выбрать седло.

Седло Годфри было подходящего размера, но воспользоваться чем-то, принадлежащим Годфри… У нее по коже пробежали мурашки. Поэтому она выбрала седло, принадлежащее неизвестно кому. Ей потребовалось всего несколько минут, чтобы оседлать Чифтена и вывести его из конюшни. Вскочив в седло с не меньшей легкостью, чем это проделал бы любой мужчина, она направила Чифтена в сторону Дувра и навсегда покинула Граймз-Холл.