Сойти с ума (СИ)

Глава 7. Ужасная встреча

Бригитта уже раз двадцатый за последние два часа выглянула в окошко, старясь высмотреть сани. Ее дом располагался чуть в стороне от главной дороги лесного поселения, но все же часть колеи из окна просматривалась. Как раз та, откуда начинался поворот к поселку. Доббин задерживался дольше обычного, и она немного волновалась. Не за Доббина с товарищами. Парни так часто совершали вылазки, что переживать за них не стоило. А вот кофе закончилось. И это являлось проблемой.

− Потерпи, Лорик, − вышла графиня на морозный воздух и погладила медведя по широкому выпуклому лбу.

Мишка бился головой о раздвоенный ствол карликовой сосны, на что деревце отвечало сбросом иголок на белую шкуру зверя.

Лорик по утрам пил кофе. Кто и когда пристрастил медведя к этому напитку, оставалось неясным, но без утреннего кофе мишка страдал.

− Доббин скоро приедет, − поглаживала Бригитта жесткий мех Лорика. — Привезет тебе кофе. Я ему сразу несколько банок впрок заказала. Надолго хватит.

Медведь облизал лицо девушки, положил ей голову на плечо и немного успокоился. Бригитта не отстранилась, осталась постоять с ним рядом.

С неба сыпал густой снег, превращал деревья, лесные домики, да и все вокруг в сугробы. Только на вересковых камушках и магических цветах не задерживался, сразу таял.

Бригитта жила в Скаженном лесу уже четыре месяца. Пережила здесь осенний сезон дождей, наблюдала, как постепенно подкрадывалась зима. Поначалу снежный покров тонким слоем закрывал землю, но его прятал под собою яркий листопад. Постепенно снег усиливался, укладывался на ветках, гнул их к земле.

В зимнем лесу было невероятно красиво! Сквозь снежную пелену прорывались неувядающие листики разноцветных волшебных деревьев, цветные камушки и магические цветы подсвечивали молочно-белый пейзаж. А когда, ближе к вечеру, вспыхивали перышки птах, Бригитта ощущала себя в декорациях для самой настоящей сказки.

Она прижилась в восточном поселении, подружилась с его обитателями, несмотря на все их сумасбродства. Конечно, Бригитта скучала по родителям и младшим братьям, Кардиналу, морю, но совсем не жалела о своем выборе. Лес дал ей свободу, независимость. Где-то она даже была благодарна герцогу Чарону Волфуорту. Если бы этот страшный мужчина не посватался к ней, она никогда не смогла бы попасть в Скаженный лес, где так легко дышится.

Четыре месяца назад первое пробуждение в незнакомом месте вызвало у нее панику. В то утро девушку разбудил шум снаружи. Мало того, что Бригитта со сна не понимала, где находится, так еще и этот странный монотонный звук.

Потребовалось несколько минут для того, чтобы вспомнить обо всем произошедшем накануне.

Неужели она на это решилась!? — ужаснулась Бригитта. — Как она теперь будет тут жить? Девушка оглядывалась, натыкалась взглядом на незнакомые вещи и… неожиданно перестала беспокоиться. Светелка выглядела мило и уютно. Деревянный пол покрыт ковриком ручной вязки, и голым ступням стоять на нем тепло и приятно. Каркас большой кровати декорирован искусной резьбой. Такое же узорочье на комоде. Стену над комодом украшает холст с пейзажем. Картина выполнена исключительно в желтых тонах, что не мешает различить на ней ослепительно желтое солнце, деревья с шелестящими листиками и, спрятавшимися за ними, домиками. Несомненно, художник каким-то непостижимым живописным способом выписал Скаженный лес. Кресло из акации с достоинством вписывалось в интерьер ее нового жилища.

− Я вполне смогу тут жить, − улыбнулась Бригитта, накинула на ночную сорочку плащ и отправилась искать источник шума.

− Мамочки, − прикрыла она рот ладошкой. — Лорик, ты сошел с ума?

То, что конкретно данный белый медведь не соответствует любым описаниям и представлениям об его виде, она поняла еще накануне. Но сумасшедший медведь?

Лорик бился головой о двойной ствол карликовой сосны. Кора и иголки застревали в толстом мехе. Дерево на удивление выдерживало сей натиск.

Неожиданно косматый прекратил свое занятие, потянул носом и устремился за угол дома. Почти сразу оттуда показался Доббин.

− Привет, графиня, − держал парень в руках плотно закрытую пузатую кружку.

Закрытая крышка не могла упрятать насыщенного аромата кофе.

Доббин снял крышку и поставил емкость на землю, едва не расплескав содержимое, так как мишка слишком торопился добраться до напитка.

− Он пьет кофе? — изумилась Бригитта.

− Каждое утро, − подтвердил парень. — И теперь твоя обязанность поить его, − достал он из заплечного мешка банку с зернами.

− Кто его приучил? — наблюдала девушка, как Лорик быстро лакает кофейную гущу.

− Не знаю, − пожал плечами Модсли. — Когда я тут появился, медведь уже каждое утро дежурил у поселка, шумел шибко, если ему кофе не подносили. Может, старик Геральд чего помнит, он тут дольше всех живет, но даже если и помнит, все равно не скажет.

− Геральд − это тот, к кому ты Даниэла подселил? — вспомнила Бригитта имя соседа эльфа.

− Он самый, − кивнул Доббин.

− Почему не скажет? Старик немой?

− Нет, вовсе он не немой, − засмеялся Модсли. — Просто Геральд не хочет казаться слишком старым и делает вид, что не мог быть участником событий давних лет.

На самом деле Геральд оказался не просто старым, а прямо-таки дряхлым. С тремором головы и рук. При этом молодился ужасно. Красил черной краской седые волосы, в глаза вставлял цветные линзы и проказничал так, как умеют только дети. Он стал идеальным соседом для эльфа − потакал замашкам ушастого, с удовольствием включался в любую игру и выполнял все абсурдные приказы Даниэла. Был юнгой, пажом, единорогом и пасечником. Правда, после того, как дед опрокинул улей, выпустив на свободу подданных Даниэла, им обоим приближаться к пасеке запретили. Пчелы тогда сильно покусали скаженных, а у рыжеволосой Молли даже случился отек левого глаза.

Подобострастие Геральда примиряло Даниэла с тем, что его изгнали из поселения эльфов, обосновавшихся в западной стороне леса.

Как и обещал, Доббин выдал ему компас, и беловолосый эльф направился к своим.

− Не ждите меня. Я не вернусь, − надменно сообщил ушастый. — Паства ждет своего короля.

− Ага, конечно, − с непроницаемым лицом согласился с ним Доббин.

Злющий Даниэл вернулся этим же вечером.

− Они меня не пустили! — шипел эльф. — Заявили, что король у них уже есть.

− Так ты бы представился богом, − посоветовал ему Доббин.

Эльф расстроился, что сам не додумался до такого и по лицу его заструились слезы.

− Да ладно тебе, не реви. Пойдем в погребок, там тебе коньячка нальют.

Коньяк Даниэл уважал, рыдать перестал и поспешил вслед за Модсли.

В погребке ссорились Изабель с Молли.

− Эй, в чужое счастье не лезь! — шикнула брюнетка на рыжую.

− Это в чье счастье я по-твоему влезла? — возмутилась Молли.

− Нет, ну что за дурочка? — картинно закатила глаза Изабель и рявкнула: — Руки, говорю, от моей шоколадки убери!

− Девочки, − подбоченился Даниэл.

Эльфийки тотчас замолкли и уставились на своего соотечественника.

− Он мой! — первой сориентировалась черноокая Изабель.

− А вот и нет! — не согласилась Молли.

Абсолютно счастливый Даниэл подсел за столик к чаровницам.

− Ну вот, ушастому здесь точно будет хорошо, − улыбнулся Доббин и повел Бригитту к другому столику.

Погребком называлась общая трапезная, где восемьдесят человек могли позавтракать, пообедать и поужинать, а также прийти сюда в любое время просто перекусить.

На кухне хозяйничал повар Хемери. Бригитта со временем убедилась, Хемери может приготовить абсолютно все. Фруктовые творожки с морожеными ягодами, сырники из творога на топленом молоке, шоколад с кедровыми орешками и черной смородиной, многослойные торты на ванильном бисквите со сливочно-сырным муссом и малиновым желе, овощные запеканки в тесте, сочные мясные стейки, грибные оладьи — любое блюдо выходило у него невероятно вкусным. Хемери настолько нравилось готовить, что мужчина практически никогда не покидал кухни. Разве что на ночь. Помогала ему Арлетта. Женщина лет сорока страдала провалами в памяти и ни одного рецепта не запоминала, но зато дотошно исполняла указания шеф-повара.

Между скаженными в погребке устанавливалось поочередное дежурство. Доббин заранее составлял список дежурных на месяц, и ежедневно пара поселенцев помогала с раздачей блюд, уборкой со столов и мытьем посуды.

− Я уже знаю, кого можно ставить в пару, а кого нет, − пояснил Модсли графине. — Лучше всех работает парочка Изабель — Молли.

− Они же все время ссорятся, − удивилась Бригитта.

− У эльфиек дух соперничества зашкаливает. Девчонки постоянно пытаются обогнать одна другую, вот и стараются.

− Ясно. А откуда столько еды? — полюбопытствовала девушка. Она наивно предполагала, что придется питаться орехами да ягодами.

− Бригитта, лес-то вокруг нас непростой. Ты заметила цветы?

− Такую красоту трудно не заметить, − естественно обратила внимание графиня на необычные растения со светящимися сердцевинами.

Изумрудные, коралловые и аметистовые цветы выглядывали над землей пышными шапками. Никаких листьев или стеблей, только чашечки с лепестками.

− Мне неизвестно назначение всех цветов, − поделился Доббин, − но тот, что с аметистовыми лепестками — цветок от хвори. Так что, если простудишься или другой какой недуг одолеет, цветок возле себя подержи.

− Здорово! — обрадовалась Бригитта такой возможности не болеть.

− А теперь представь, сколько за такое чудо готовы платить те, у кого есть чем платить.

− Вы продаете цветы, − догадалась графиня Янссен.

− Редко, − удивил Доббин. — Только когда заканчиваются деньги. Волшебные растения чуют ложь, по-другому я и не знаю, как это еще назвать. Я как-то взял такой цветок, думал себе монет припасти, так лепестки почернели и опали. А когда вынес на продажу, чтоб скаженным всего купить, так с ним все путем было.

− Интересно, − задумалась Бригитта над таким чудным явлением.

− Последняя продажа два года назад состоялась. Деньжат месяца на три осталось. Надо нового покупателя искать. Присматриваемся уже к знахарям разным. В прошлый раз псевдомагу одному продали, а еще раньше богатею из родовитых. Тут ведь осторожность требуется, не ко всякому богачу с таким предложением и соваться стоит. Могут королю сдать или выследить.

− У меня есть украшения с собой. Можешь их продать. Они дорого стоят, а подозрений не вызовут, − предложила Бригитта.

− Ну, если тебе не жалко.

− Совсем не жалко, − решила пустить девушка подарок генерала Волфуорта на благие цели.

− Доббин, расскажи, как ты попал сюда и почему принимаешь такое участие в скаженных? − попросила она.

Модсли совсем не прочь был поболтать с хорошенькой девушкой, потому обстоятельно выложил Бригитте всю информацию о себе и об устройстве поселения.

− Мне ведь виселица грозила за разбойные нападения на купеческие лавки, − честно признался он. — Я сразу согласился таблеточку безумия принять, когда ко мне в распределитель старик один пожаловал с таким предложением. Хитрый лис, знал, что у меня награбленное добро схоронено. Мы с ним обмен и совершили, я ему место тайника выдал, а он мне таблетку дал.

− Доббин, − прервала его повествование графиня, − а как тебя защитная преграда на мосту пропустила?

− Признаться, я сам тогда удивился. Как на преграду при переходе через разлом наткнулся, струхнул сильно. Но все же прошел. Есть у меня мыслишка одна на сей счет. Думаю, лес иногда пропускает самозванцев для того, чтобы мы помогали выживать скаженным. Ведь иначе пропадут тут свихнутые, если им быт не организовать.

− Дома в поселке ты строил?

− Нет, что ты. Они уже до меня тут стояли. Я теперь только с ремонтами помогаю при необходимости. В поселке, на день моего появления в нем, пять десятков скаженных проживали и один нормальный дядька среди них. Он-то и обрисовал весь расклад. К лазу привел, объяснил, как капибар с помощью сон-цветка легко с фермерских дворов уволакивать. Можно сказать, я у него эстафету принял за скаженными приглядывать. Потом год за годом еще двое ребят объявились, таких же, как мы с тобой. Стали подсоблять здорово.

− А куда делся твой предшественник? — полюбопытствовала Бригитта.

− Затрудняюсь ответить, − выдал Доббин. — Ушел однажды и не вернулся. В этом лесу нет правильных дорог. Думаешь, что по знакомой тропинке идешь, а она совсем в другое место выводит.

− У него не было компаса?

− Был.

− Может, он просто покинул Скаженный лес, раз ход имеется? — предположила Бригитта.

− Возможно и так, − не стал отрицать подобного варианта Доббин Модсли.

− Почему ты не уходишь?

− Не хочу, − признал помощник скаженных. — Тут мой дом теперь. И, думаю, предшественник мой тоже не ушел. Любил он лес.

Бригитта обживалась, привыкала, помогала по мере возможностей и через некоторое время стала замечать определенный мужской интерес со стороны Доббина и его товарищей. Могла ли она ответить кому-то из них? Как и любая девушка, графиня хотела встретить свою любовь, хотела сильных чувств, страсти. Но до сих пор только слышала, что так бывает. Ей нравились парни, которые променяли виселицу на Скаженный лес и теперь помогали несчастным безумцам. Но, если мужчина просто нравится, это ведь не то же самое, что любить? Она много размышляла по этому поводу. Но не могла решиться окончательно и сделать выбор.

Было и еще кое-что, некий барьер, останавливающий девушку. Бригитта выросла в родовитой семье, получила соответствующее статусу образование и воспитание. Она никогда не якшалась с преступниками, пусть и с бывшими, но все же преступниками. Разница менталитетов ощутимо влияла на ее суждения в делах сердечных. Графиня признавалась самой себе, что ей гораздо интереснее, чем с Доббином, общаться со скаженным магом, который в прошлом был ее круга.

Первое знакомство Бригитты с чокнутым Ханом, как его все тут называли, состоялось в погребке. Тридцатилетний Хан сам изъявил желание поближе сойтись с ней.

− Я чувствую в тебе родственную душу, − сообщил девушке маг. — Нам непременно стоит пообщаться. Но не среди плебеев, − многозначительно глянул он на Доббина.

Тот только хмыкнул, но ничего не сказал на этот выпад.

Какой колоритный персонаж, − разглядывала Бригитта высокого мужчину. Он носил модную прическу, серьгу в ухе и одевался в претенциозную одежду.

Она приняла его приглашение и с тех пор стала частой гостьей в доме, который Хан делил с художником Саяном. Большую общую светелку разделили ширмой на две комнаты. В своей части маг устроил что-то наподобие лаборатории, заставленной колбами и горшками с цветами. Еще у него проживали коты, на которых он испытывал действия приготовленных им эликсиров из растений. Вероятно, именно эликсиры Хана несколько изменили внешний облик котиков. Шкура одного светилась в темноте, у второго отросли слишком уж длинные клыки.

Иногда Хан вел себя, как самый обычный человек. И в такие минуты Бригитта с удовольствием обсуждала с ним персонажей прочитанных книг, верховую езду, строительство кораблей, портновское искусство и светскую жизнь.

Он увлекался цветоводством и посвящал Бригитту в тонкости и нюансы каждого растения.

− Герань дезинфицирует воздух, − пояснял Хан. — Мирт успокаивает нервы. Росянка дает густой сироп, на который липнут насекомые. Смотри не наступай на нее, а то тоже прилипнешь.

− Хорошо, не буду, − смеялась Бригитта. — Рассказывай дальше. Что это за цветок с полированными листьями?

− А, − поджал губы маг. — Это денежное дерево. Но оно, зараза, никак не работает.

Бригитта опять смеялась, чем вызывала неудовольствие собеседника.

Как и предупреждал Доббин, Хан быстро утомлялся, мысли мужчины начинали путаться, и тогда лучше было оставлять его в покое.

С художником графиня также нашла общий язык. Она по-настоящему оценила талант Саяна, чем несомненно расположила к себе тонкую натуру скаженного гения.

Бригитта никак не могла взять в толк, как с помощью одной краски получается создавать такие потрясающие полотна.

− Это мое воображение, − делился с ней художник важным и личным. − Я представляю в своей голове пейзаж целиком и делаю все листья, все цветы, все предметы только желтыми. Или только оранжевыми. Или только красными. А у каждой краски такое количество оттенков, что выписать детали, когда уже придуман сюжет, несложно.

Последствием дружбы с Саяном стало то, что живописец избрал именно Бригитту в качестве слушательницы пришедших ему в голову новых художественных идей и образов. А так как посещали они творческую личность исключительно ночью, девушке приходилось вставать с постели, открывать дверь и выслушивать хаотичный поток слов. Бригитта сонно кивала, соглашалась с нестандартным видением будущего шедевра, а наутро напрочь забывала, что он ей там говорил. Но Саян этого не знал и был весьма доволен своей новой подругой.

У художника подходили к исходу холсты с красками, старик Геральд потерял цветные линзы, в погребке заканчивались запасы коньяка для Даниэла, Изабель и Молли желали обновить гардероб, а Лорик страдал без кофе.

Все ждали возвращения Доббина.

Наконец его сани показались на заснеженной дороге.

Население восточного поселка, заслышав слаженный бег лошадей, заторопилось за гостинцами.

Бригитта также поспешила к погребку, куда Доббин обычно направлял сани, нагруженные тушками капибар. Косолапый медведище от девушки не отставал.

Радостная улыбка на лице графини Бригитты Янссен сменилась выражением крайнего ужаса.

Этого просто не может быть! Только не он! — испуганной птичкой заметалась графиня.

Лошадьми управлял вовсе не Доббин Модсли. Его вообще в санях не было. Вместо него к поселку приближался герцог Чарон Волфуорт.