Спаси меня, если сможешь

Глава 4

На следующий день мы собираемся на горнолыжный комплекс. Все время ловлю на себе странные взгляды Давида. Он со мной не говорит, а я игнорирую его существование.

Пока мы едем Дмитрий интересуется моими вчерашними успехами и я с удовольствием показываю ему на камере все, что сняла. По неволе Алиса, сидящая рядом с Дмитрием, рассматривает фотографии и со временем в ее взгляде возникает заинтересованность.

— А ты красиво сняла, — хвалит меня, когда выключаю экран камеры. — Как ты додумалась фотографировать именно с такого ракурса? Кадры получаются эффектно.

— Экспериментирую, — коротко отвечаю неловко. Первый раз слышу от нее одобрительные слова в свою сторону.

В зеркале заднего вида встречаю внимательный взгляд Давида. Он придирчиво изучает меня некоторое время, а потом снова смотрит на дорогу. Машина резко виляет под его руководством. Затаиваю дыхание, жду резких комментариев в свою сторону, но он молчит. Наверное, вчерашнего было достаточно.

На лыжных трассах полно народу, парковки забиты автомобилями, до подъемников длинные очереди. Компания берет на прокат снаряжение для катания, Алиса с Дмитрием держат в руках лыжи и палки, Давид и Максим предпочли сноуборд. Мы занимаем место в конце очереди и терпеливо ждем. За нами продолжают стягиваться люди и через короткое время мы уже в центре змеевидной живой дорожки.

Я чувствую себя белой вороной среди толпы лыжников. Замечаю заинтересованные взгляды в свою сторону чужих глаз. В синей болоньевой куртке и красном бабушкином шарфе, без лыж или сноуборда, только с камерой на груди, резко отличаюсь от всех остальных.

— Почему ты не взяла лыжи? — спрашивает Алиса. Сегодня она почему-то подозрительно мила ко мне. — Разве ты не будешь кататься?

Она аккуратно поправляет повязку на голове. Эффектная блондинка в розовом костюме привлекает всех вокруг мужчин. Даже мне хочется ее сфотографировать, но сдерживаюсь.

— У меня несколько иные планы, — размыто отвечаю.

Дмитрий с пониманием мне улыбается, знает мою зацикленность на фотографиях. В школе, когда мы встречались и я снимала на телефон, долго могла бродить по нашему городку в поисках кадра, ему часто приходилось следовать за мной.

Подходит наша очередь. На подъемник садятся по два человека, и поэтому я остаюсь без пары. Ко мне приседает какой-то мужчина лет тридцати и радушно мне улыбается. Его компания, оставшаяся позади, активно нам улюлюкает.

— Вы наверняка журналистка, — обращается ко мне попутчик, когда поднялись достаточно высоко.

— Почему вы так решили?

— Без лыж, но с фотоаппаратом, поднимаетесь на вершину, — замечает мужчина. — Наверняка собираете какой-нибудь материал.

Я смеюсь от его догадок.

— Нет, к сожалению я просто любительница фотографий. А там на верху, — тыкаю в гору пальцем. — Надеюсь найду отличные кадры.

— Можете начать прямо с меня, — добродушно улыбается, в серых глазах мерцают веселые искорки. — Говорят, я очень фотогеничен.

Я от души смеюсь и фотографирую мужчину, принимающего забавные позы и уверенно смотрящего в камеру.

Замечаю, как Давид впереди реагирует на мой голос, на секунду оборачивается, смотрит на нас. Его мрачное выражение лица меня радует и я смеюсь еще громче. Парню не нравится мое хорошее настроение, тогда я всегда буду в настроении на зло ему.

Когда прибываем на пункт назначения, я желаю приятному попутчику хорошего спуска, а он мне уникальных кадров.

— Возможно еще встретимся в низу, — обнадеживающе бросает фразу на прощание и скользит лыжами в низ, набирая скорость.

Провожу его длинным взглядом, перевожу дыхание и иду наугад, подальше от людей искать хорошие места. Лишь несколько десятков шагов и я уже между редкими деревьями и сугробов снега, а вокруг долгожданная тишина. Прислушиваюсь к отдаленным звукам человеческого веселья, смотрю на гору, возвышающуюся над головой. Ее вершина довольно крутая и закиданная снегом, только можно догадываться насколько массивно это белое, мерзлое одеяло.

Вдруг слышу позади хруст снега и разворачиваюсь на звук. Хорошее настроение пропадает мгновенно.

— Куда это ты собралась? — командный голос Давида возбуждает отрицательные эмоции.

Он пробирается сквозь заснеженный холм и приближается ко мне.

— Чего ты хочешь? — устало спрашиваю. — Продолжение вчерашнего разговора?

— Увидел, как ты отходишь от маршрута, — неприсущая для него неуверенность мелькнула в глазах. — Хочу предупредить, что здесь не совсем безопасная зона.

— Опасность я чувствую разве что рядом с тобой. Ты преследуешь меня.

Он решительно подходит в упор, хватает за руку и строго всматривается в лицо.

— Я сюда вас привез и за вас отвечаю, — морозный ветер теплее тона его голоса. — Так что будь хорошенькой девочкой, убирайся отсюда и гуляй, как все люди, в отведенных для этого местах.

Давид пытается тянуть меня к трассе, но я сопротивляюсь, вырываю руку и чуть не упав в снег отхожу от него подальше. Не будет по его. Он не имеет надо мной власти.

— Кто ты такой, чтобы мне указывать? — пытаюсь сдержать злобу и это плохо получается. — Можешь командовать своей сестрой, а меня не трогай. Не хочу с тобой больше разговаривать. Поэтому оставь меня в покое и иди наслаждайся катанием.

Большими шагами увеличиваю между нами расстояние. Глубокий снег мешает быстро идти, и надеюсь, что невыносимому парню надоест за мной ходить и он вернется к своему любимому делу. По дороге включаю камеру, делаю несколько снимков. Вершина заснеженной горы гармонично смотрится на фоне голубого чистого неба. И этот вид так и просится в кадр.

Надежды на одиночество развеиваются, как пар изо рта, когда замечаю на приличном расстоянии своего преследователя. Вдохновение фотографировать проходит окончательно. Недовольно вздыхаю, опускаю камеру и убийственным взглядом смотрю на Давида.

Он пробирается сквозь кустарник со сноубордом в руках, недовольно стряхивает снег с плеч и встречается со мной глазами.

— Еще никто не заставлял меня бродить по таким местам, — бормочет, тяжело дыша. Лицо покрасневшее, глаза сверкают.

— Тебя никто не заставляет, — резко отвечаю.

— Ты хочешь, чтобы я имел проблемы, когда заблудишься или с тобой что-нибудь случится? — претензия мне понятна.

— Боишься за свою шкуру, — улыбаюсь ему неприветливо. — А я уже подумала, что за меня волнуешься.

— Надежда, хватит что-то доказывать. Пойдем к людям.

Его обычный командный голос на меня не действует.

— Я пришла сюда по делу, — уверенно шагаю в его сторону, показывая этим, что я не собираюсь слушаться и не боюсь его. — И пока не сделаю всего, отсюда не уйду.

Поправляю шарф на шее и беру камеру в руки.

— Саму я тебя здесь не оставлю. Так и знай, — решительно говорит и скрещивает руки на груди.

Я довольно улыбаюсь. Ох и намучается изнеженный городской парень в глубоких сугробах снега.

Но этого не суждено было случиться. Слышу непонятный гул над головой. Смотрю на Давида, он на меня. В глазах его понимание и страх. Поворачиваюсь в сторону горы.

Вижу белую снежную волну, прежде чем чувствую удар и безудержная сила сносит меня с места в пространство неизвестности.