Спаси мою дочь, бывшая!

Глава 21. Дымка

— Демьян, послушай!.. — я шепчу, не могу спорить с ним громко, потому что не хочу напугать малышку, которая лежит на кровати, прижавшись ко мне, и спит.

— Нет, это ты послушай, Дымка! Хотя бы раз в жизни послушай меня и сделай все правильно! Твоя сестра в настоящий момент может манипулировать нами, а может… — Демьян ненадолго замолкает и отводит взгляд в сторону. Я понимаю, что случилось что-то плохое, и он боится говорить мне об этом, не хочет шокировать и подбирает верные слова.

— Говори! Я не расклеюсь, не переживай! — подталкиваю его.

— Мне звонил человек, представившийся похитителем Анны…

Я прикрываю рот свободной рукой, чтобы не вскрикнуть от испуга.

Сестра просила защитить ее, а я отказала.

Неужели она на самом деле попала в беду?

— Сегодня вечером он хочет получить круглую сумму за Анну, но мои люди уверены, что это на самом деле не похищение, а очередные козни со стороны твоей сестры. Я должен разобраться во всем сам.

— Но это моя сестра!

— Которая, не моргнув глазом, решила подставить тебя! Нас… Она отняла у нас все хорошее наше будущее! Нашего ребенка, Таня! Ты готова простить ее, но не можешь простить меня?

Внутри все обрывается от вопроса Багрянского, и я отворачиваюсь. Я не уверена, что готова простить Анну, но если ей угрожает смертельная опасность, я должна помочь. Должна сделать хоть что-то. Хотя… С чего я должна ей? Если бы я оказалась в смертельной опасности, Анна даже думать бы не стала, стоит ли помогать мне. Демьян прав — я слишком сильно зациклена на помощи другим и совсем не думаю о себе. Шумно выдыхаю и решаю довериться мужчине. Демьяну Анна нужна живой в первую очередь, ведь она может стать донором для Аси. Я успокаиваюсь. Между мной и бывшим женихом повисает неловкая пауза.

— Получается, мы будем жить в доме вместе? Тебя отпустили из больницы ненадолго или выписали?

— Выписали, но если хочешь, я могу пожить пока в гостинице… Если тебе так будет лучше! — пожимает плечами Демьян.

— Нет, что ты… Это твой дом.

— Тебе не звонили из больницы? Когда нужно будет проходить обследование?

— Пока нет… Курирующий мою беременность, врач должен будет позвонить и записать меня на прием, но пока…

Телефон в эту секунду звонит, и я смотрю на экран.

Номер незнакомый.

Отвечаю, думая, что это куратор.

— Твою сестру убьют, если вы не найдете пять лимонов! Нет! Семь!.. Цена повысилась! Если твой миллионер решит учудить что-то, то станет еще выше.

Руки начинают трястись. Демьян слышит голос говорящего и хмурится. Знаком он показывает мне, чтобы сбросила звонок, и когда я делаю это, мужчина покачивает головой.

— Именно он и звонил мне… Вот только кое-что не сходится. Если простой похититель и мог хотя бы примерно понять, кому звонить и требовать выкуп, то не стал бы называть меня «твоим миллионером». Скорее всего, моя теория верна, и Анна в сговоре с ним. Не знаю, почему она не попросила деньги за донорство.

— Может, не верила, что ты заплатишь ей?

— Я бы и не заплатил ей! — отмахивается Демьян. — И не заплачу теперь. А когда Анна окажется в моих руках, ей придется дорого заплатить за все грешки, и я прошу тебя не вмешиваться. Я слишком долго молчал и прощал.

— Демьян, не надо! — пытаюсь остановить мужчину я, потому что Ася негромко постанывает.

Хоть мы говорим совсем негромко, но девочка волнуется из-за напряженной обстановки. Даже во сне она дурно себя чувствует из-за этого.

— Да, ты права — не надо. Не сейчас! — кивает мужчина.

Еще какое-то время мы просто молчим, а потом приходит медсестра, чтобы отсоединить капельницу. Демьян уходит поговорить с врачом, и мы с Асей остаемся одни.

— Теперь у меня выпадут волосы, и я больше не буду похожа на красивую принцессу! — бормочет девочка, открывая глазки.

— Кто сказал тебе такую чепуху? Ты будешь самой настоящей принцессой! Очень красивой, даже если у тебя выпадут волосы. Это ведь не беда, милая! Знаешь, когда я была маленькой, мы с мамой и сестричкой жили в плохом доме… Мама постоянно было занята… — Решаю умолчать, что она таскалась по мужчинам и нас с сестрой особого внимания не обращала. — В общем, у меня были длинные густые волосы, но их пришлось постричь налысо, потому что в них завелись такие маленькие жучки — букашки. Я долго плакала, а бабушка сделала мне красивую корону из цветов, и я гордо носила ее, считая себя самой настоящей принцессой.

— А ты сделаешь мне корону?

— Конечно, сделаю, как только ты поправишься! Я сделаю тебе множество разных корон, и ты сможешь выбирать любую, какая только тебе понравится.

— Я смогу стать такой же взрослой и красивой, как ты? — осторожно спросила Ася, но ее голос дрогнул, словно она уже заранее знала ответ.

Она была убеждена в том, что не доживет до того момента, когда сможет вырасти такой же.

— Сможешь! Конечно, сможешь! — киваю я. — Даже не думай о плохом! Все будет хорошо!

Демьян возвращается в палату встревоженный, но как только видит пробудившуюся дочь, то сразу же слегка меняется в лице. Он улыбается Асе, подходит ближе и нежно треплет ее за щечку.

— Как ты себя чувствуешь, солнышко? — спрашивает мужчина теплым голосом, от которого у меня внутри появляется что-то очень схожее с теми самыми бабочками внизу живота. Волнительная дрожь разливается по телу, и на губах появляется улыбка, которую я тут же пытаюсь скрыть. В эту секунду я вижу того самого Демьяна, которого когда-то беззаветно полюбила.

— Нормально, папа! Я вырасту такой же красивой, как тетя Таня! — Ася зевает и начинает ворочаться. — Я хочу поспать.

Она снова закрывает глазки и быстро засыпает.

— Мы можем спуститься пообедать в столовой, пока Ася спит. Няня приглядит за ней… У меня есть кое-какие новости, — выдает Демьян, убедившись, что Ася уже спит.

Я киваю, поднимаюсь на ноги, ставшие в мгновение ока ватными, и спешу следом за мужчиной. Надеюсь моя сестра не настолько гнила… Не хотелось бы окончательно разочароваться в близком человеке, хотя куда уж дальше? И близкий ли она мне человек?

Убедившись, что Ася нормально себя чувствует, я иду следом за Демьяном. Не знаю, где тут столовая. Я пока совсем ничего не узнала об этом месте, сомневалась, что мне позволят остаться после химии. Живот начинает громко урчать, потому что со вчерашнего дня я ничего не ела. Даже подташнивает немного, и я ругаю себя за то, что забыла про витамины, прописанные врачом для поддержания беременности, но пока я даже не знаю, наступила ли она. Пока думаю, мы спускаемся вниз и входим в столовую. Пахнет тут, конечно, не очень хорошо, или у меня такое предвзятое отношение к больничной еде?

Демьян помогает мне сесть за столик и уходит. Он приносит какао, горячие пирожки, омлет и нарезку из фруктов.

— Извини, это самое съедобное, что здесь было! — пожимает плечами Демьян и присаживается напротив меня.

Делаю несколько жадных глотков какао и с благодарностью улыбаюсь.

— Что тебе стало известно?

— Твоя сестра заодно с похитителем, как мы и думали… Пока он звонит нам, требуя выкуп, она пишет ему на бумаге текст. Вот, посмотри!

Демьян протягивает мне свой телефон, и я смотрю на смазанные фотографии. Пусть изображение не такое четкое, как хотелось бы, но я отчетливо вижу свою сестру, руководящую всей этой процессией, и мне становится противно, отвратительно от мысли, что она в очередной раз поступает, как последняя тварь. Если в этой истории и есть пленник, то это явно тот мужчина, который строит из себя злодея и договаривается о выкупе.

Что задумала сотворить Анна? Наверняка хочет заполучить деньги и сбежать, так и не став донором для своей дочери!

Голова идет кругом, и я не понимаю, что за зверь этот человек…

Человек, который притворялся моей сестрой.

Мысли возвращаются в прошлое.

— Мне так жаль, что мы не росли вместе с тобой у бабушки! — сказала Анна, обнимая меня у могилы бабули. — Я так хочу стать с тобой самыми настоящими сестрами…

— Мы обязательно наверстаем упущенное! Мы ведь близнецы! — с улыбкой ответила я и обняла сестру.

И я пыталась все это время. Я давала сестре все, что могла. Я дарила ей свою любовь, а она повернулась ко мне спиной. Мне казалось, что я помогу ей восстановиться, но это были лишь домыслы. Наивные мечты. Теперь-то я поняла, как сильно ошибалась, доверившись Змее, которая не имела совершенно никаких человеческих чувств.

— Что ты будешь делать с ней? — спрашиваю негромко и откусываю кусок пирожка.

Тошнотворный ком тут же подкатывает к горлу, потому что когда-то любимые пирожки с рыбной начинкой вызывают отвращение. Вероятнее всего от нервного напряжения. Откладываю пирожок и обхватываю стакан с какао руками. Делаю еще один глоток, ожидая ответ Демьяна.

— Я поеду туда и сделаю вид, что готов отдать требуемую сумму. Когда я буду встречаться с похитителями, мои люди схватят твою сестру и привезут сюда. Она сдаст кровь на проверку, даже если не захочет этого делать!

План, конечно, гениальный, но получится ли все так, как задумано? Что-то подсказывало мне, что поймать Анну будет не так просто. И я беспокоилась за Демьяна. Вот только я не могу сказать этого напрямую. Барьеры прошлого все еще не дают мне вести себя с ним даже как с близким другом. Я тяжело вздыхаю и отвожу взгляд в сторону.

— Уверен, что получится? Я волнуюсь… Асе срочно нужна пересадка… Врач из клиники не звонит, и если беременность не случилась, то я могла бы попытаться стать донором, если Анна снова исчезнет. Даже если беременность наступила, мы могли бы попробовать…

— Тань! — Демьян хватает меня за руки и сжимает их.

Хочется вырваться, а перед глазами снова мелькает та самая сцена: обнаженная сестра скачет на любимом мною мужчине и стонет от удовольствия. Слезы наворачиваются на глаза, боль напоминает о себе и остро жалит в самое сердце. Я негромко всхлипываю и все-таки освобождаю свои руки.

— Пожалуйста! Больше не прикасайся ко мне! — прошу я, поджимая губы.

— Прости… И не говори больше о том, что ты попытаешься стать донором! Ты сделала слишком много для Аси, больше, чем я мог бы просить. Ты не должна рисковать жизнью нашего ребенка! Я поймаю твою сестру и заставлю ее сделать хоть что-то хорошее!

Я просто киваю в ответ.

Больше не стану спорить и молить не причинять Анне боль. То, как она поступает со всеми нами, нельзя оправдать. Ее поступки по отношению к тем, кто любит ее и нуждается в ней, бесчеловечны.

— Она никогда не видела свою дочь?

Сама не знаю, зачем спрашиваю это. Какое мне дело встречалась ли Анна с Асей? Возможно, это последняя попытка отыскать в сестре что-то человеческое? Оправдать ее?

— Видела… Когда родила ее. Твоя сестра пыталась задушить дочь подушкой, чтобы она перестала кричать…

Конечности немеют, а глаза широко распахиваются.

Совсем уже с ума сошла.

У Анны нет совершенно ничего святого.

И я больше не намерена помогать ей и жалеть ее. Пусть выбирается из всех своих передряг отныне самостоятельно.

— Эй! Все хорошо!

Демьян тянется к моей руке, но вспоминает мою просьбу и не прикасается.

— Спасибо за какао… Думаю, что нужно возвращаться к Асе.

— Да… Дело в том, что мне нужно ехать. Я должен буду встретиться со своими парнями, чтобы обсудить детали дела…

— Сейчас?

Демьян кивает, а сердце начинает глухо ударяться о ребра.

— Береги себя, ладно? — все-таки говорю я.

— Обязательно! Спасибо за то, что ты снова рядом!

— Это…

«…Ничего не значит»…

Хочется дополнить, но я молчу — ни к чему Демьяну лишнее волнение перед столь неприятной встречей.