Список жертв

Глава 25

Сэм Болдуин, адвокат семьи Мэдисон, захлопнул записную книжку и встал, увидев входящую Риган.

— Вы не являетесь подозреваемой, — сказал он ей вместо приветствия.

— Нет-нет. Ни в коем случае, — подхватил лейтенант Льюис. Он поднялся и протянул руку.

Риган ответила на пожатие, преодолевая внутреннее сопротивление — этот человек был ей крайне неприятен. Но лейтенант, удерживая ее ладонь в своей, представился и продолжал отеческим тоном:

— Должно быть, сегодняшний день явился для вас ужасным испытанием.

Она молча пыталась выдернуть руку из его лапы. Тем временем Сэм кивнул ей и вышел, бросив на прощание:

— Я вернусь самое позднее через час, Эйден.

— Риган? — позвал брат.

— Со мной все в порядке. — Она освободилась наконец от лейтенанта и подошла к Эйдену. Поскольку лейтенант Льюис не подумал представить Алека, она сама познакомила их.

Глядя на брата и детектива Бьюкенена, Риган с удовольствием подумала, что оба они красивы — сдержанно, по-мужски. Ладно сложенные тела, высокий рост. Только Эйден более худой. И еще он выглядит усталым и обеспокоенным.

— Лейтенант сказал, что вы будете охранять мою сестру до тех пор, пока полиция не поймает человека, который отправил ей те фотографии, — сказал Эйден, пожимая руку детективу.

— Так и есть, — отозвался Льюис, прежде чем Алек успел открыть рот.

— Скажите, лейтенант, кто именно будет работать над этим делом? — подал голос Уинкотт, очнувшись от состояния, близкого к летаргии. — Пока это Бьюкенен, я и Брэдшоу. Как насчет Конолли?

— Конолли тоже в команде, — ответил лейтенант, усаживаясь за стол и уставившись на Уинкотта суровым взором. — Вы получите помощь, но на Бьюкенена можете не рассчитывать. Вы меня поняли? Его обязанности ограничиваются охраной. Он будет телохранителем мисс Мэдисон, и только.

Риган повернулась к брату и спросила шепотом, так чтобы не слышал лейтенант:

— Тебя Сэм вызвал, да? Ты поэтому приехал? Уинкотт и Брэдшоу были заняты, торгуясь с лейтенантом, чтобы получить как можно больше людей для работы над делом, но Алек, глядя в сторону, прислушивался к разговору брата и сестры.

— Генри позвонил Сэму и сказал, что тебя повезли в полицию. Он же рассказал ему о тех посланиях, что ты получила по электронной почте и по факсу. Я видел фотографии.

— Да?

— Когда я приехал, на моем столе уже лежали копии. Увидев… это, я немедленно позвонил Сэму. Но никто из нас не знал о списке жертв, пока полиция не рассказала. Я не могу понять, Риган, как ты могла сделать это! О чем ты только думала?

— Ты винишь меня? — Она не верила своим ушам.

— А что, разве не ты написала этот ужасный список? Бог мой, Риган, как тебе могло такое в голову прийти?

Девушка молчала. Она знала, что объяснять бесполезно: если брат счел ее виновной, она таковой и останется, несмотря ни на что. Поэтому она просто спросила:

— Но откуда ты мог получить фотографии? Генри не стал бы их тебе показывать, а тем более оставлять на твоем столе, не посоветовавшись со мной.

— Не знаю. Я решил, что это сделал твой помощник. Но даже если нет — так ли уж это важно.

Риган была уверена, что это очень важный момент, но сейчас было не время спорить.

— Я прошу тебя ничего не говорить Спенсеру и Уокеру о случившемся, — прошептала она. — Не хочу, чтобы они волновались.

— Слишком поздно. Кто-то отправил им копии фотографий по электронной почте.

— Фотографии детектива Суини и той женщины… продавщицы? — Риган никак не могла поверить в происходящее.

— А что, были и другие? — быстро спросил Эйден.

— Нет.

— Значит, они получили только снимки убитого детектива и умершей женщины.

— Как это плохо. — Риган ужасно расстроилась. — Я так надеялась, что они не увидят эти кошмарные снимки. Теперь они станут волноваться…

— Волноваться? — Эйден вздернул бровь. Лицо его не выражало никаких эмоций — как всегда. — Они не волнуются. Они с ума сходят от тревоги и страха за тебя. Спенсер требует, чтобы я тебя запер и никуда не выпускал до его приезда. А потом он надеется уговорить тебя поехать с ним в Мельбурн и пожить там, пока полиция не поймает этого ненормального. — Я никуда не поеду.

— Он надеется, что ты проявишь благоразумие и согласишься. Уокер тоже приглашает тебя пожить с ним.

— И где, интересно, он живет на этой неделе?

— Он пробудет в Париже до послезавтра. Потом отправится путешествовать, как всегда. Для тебя подобный сумасшедший график совершенно не подходит.

— Эйден, я в состоянии сама принимать решения.

— Ты даже в машине с ним ездить отказываешься. С чего бы тебе возжелать отправиться с ним в путешествие?

— Я не собираюсь путешествовать с Уокером, и я не поеду в Мельбурн.

Эйден пожал плечами и повернулся к Алеку:

— Я уже объяснял детективу Уинкотту, что у нас в отеле превосходная служба безопасности. Кроме того, я собираюсь нанять еще людей, чтобы усилить уже имеющееся подразделение.

Бьюкенен с интересом смотрел на брата Риган. «Он что, пытается отделаться от меня? Может, он решил, что я на него работаю и он мне платит. Смешно, право». Работа телохранителя была Алеку не слишком по вкусу, но в одном он был уверен: только полицейский сможет обеспечить безопасность Риган Мэдисон, пока психа не поймают… или пока не настанет время его увольнения, и тогда… тогда лейтенант Льюис пришлет другого телохранителя.

К ним подошел Уинкотт, и Эйден заверил его, что он сам, его братья и, конечно же, Риган сделают все возможное, чтобы помочь расследованию.

— Риган живет в отеле, — сказал он Алеку. — Ее офис находится там же, так что сестре нет ни малейшей необходимости вообще покидать здание. Думаю, это существенно облегчит вашу работу.

— Я не могу отменить все свои встречи, — решительно вмешалась в разговор Риган. — Есть вещи, которые я должна выполнить лично. Например, сбор пожертвований для больницы. Это мероприятие пропустить невозможно!

— Придется, — сухо заметил Эйден. — Если ты отказываешься покидать Чикаго, то будешь сидеть в отеле безвылазно. Я же отменил все свои поездки до тех пор, пока дело не будет решено, значит, и ты сможешь.

— Но, Эйден… — начала было Риган, однако брат уже повернулся к ней спиной и обсуждал с Уинкоттом план ее защиты. Ни один из них не поинтересовался ее мнением.

Риган вздернула подбородок и покинула офис, не дожидаясь конца разговора. Алек следовал за ней.

— Вы не могли бы отвезти меня обратно в отель? — спросила она устало. — Если это неудобно, я могу пройтись пешком или взять такси.

— Слушайте, попытайтесь уяснить ситуацию, неужели это так трудно? — спросил раздосадованный Алек. — Ни вы, ни ваш брат не можете меня отослать или уволить. Это понятно?

— Как скажете. — Она шла вперед, даже не обернувшись.

— Минутку, Риган. Как же ваш брат?

— А что с ним? — Она не остановилась.

Алек хмыкнул и пошел следом. Пару раз он оглянулся: с ее братца станется броситься в погоню.

— Почему вы не объяснили ему, что произошло? Почему не стали защищаться? — спросил он.

— Когда?

— Когда он упомянул список людей, которых вы хотели бы убить. У меня создалось впечатление, что он винит вас в случившемся.

— Так и есть, я виновата.

— Нет, это неправда!

Бьюкенен схватил ее за руку, чтобы не дать Риган выйти на улицу раньше его. Потом они пошли в сторону парковки. Вот и машина. Алек галантно открыл дверь и подождал, пока она сядет. Риган заметила, что все это время детектив буквально сканировал взглядом улицу: дорога, крыши домов, соседние машины — ничто не оставалось без внимания.

Потом он сел за руль и нажал кнопку, запирающую двери. Это навело Риган на новую мысль.

— Я собираюсь сегодня купить машину, — сказала она.

— О? А что случилось с вашей? Ведь у вас есть машина, не так ли?

— Она старая.

— Год? Два?

— Ах вот оно что — вы считаете меня избалованной, да?

— Это так важно, что я думаю о вас?

— Абсолютно не важно.

Ложь прозвучала естественно, и Риган была уверена, что детектив поверил ей. Движение на дороге оказалось весьма интенсивным, и Риган сидела, вцепившись в подлокотники. Когда они выруливали на шоссе, она невольно задержала дыхание.

— В чем дело? — не выдержал Алек. — Каждый раз как я обгоняю кого-нибудь или просто поворачиваю, вы вжимаетесь в кресло и цепляетесь за обивку. Честно сказать, меня это нервирует. Постарайтесь немного расслабиться.

— А вы езжайте помедленнее, тогда я не буду цепляться и вжиматься.

— Я хорошо вожу машину, вы зря беспокоитесь.

— Мой братец Уокер тоже так думает, но никто уже не помнит, сколько раз он попадал в аварии.

— Я не ваш брат, не забыли? Меня зовут Алек.

Риган заметила, что он поехал медленнее, и перевела дыхание.

— Что вы сказали?

— Я просил звать меня по имени — Алек. Нам придется проводить много времени вместе, помните?

— Если бы лейтенант Льюис знал, что я собиралась вписать и его в список жертв, он бы вас быстренько отозвал и с удовольствием оставил бы меня без всякой охраны. По крайней мере я на его месте поступила бы именно так.

— Ничего подобного. — Он рассмеялся. — Вы слишком добры и мягкосердечны, чтобы сознательно подвергнуть человека смертельной опасности.

— Вы не можете знать, добрая я или нет.

— Вы забыли, что я детектив, а потому я уже все-все про вас знаю.

— И что это значит?

— Я пользуюсь дедуктивным методом. Слышали про такой? — Он ухмыльнулся.

— Вы женаты? — И почему ей вздумалось спросить это именно сейчас? Ай-ай-ай, как нехорошо, слишком личный вопрос. И вообще не ее дело. Хотя чертовски интересно, надо признать.

— Нет.

— А я не замужем.

— А я знаю.

Риган торопливо пыталась изобрести какое-нибудь оправдание для своего неуместного вопроса.

— Мне просто было любопытно, — пробормотала она. Прозвучало как-то не очень.

Вот и отель. Швейцар открыл дверь для Риган, и в это время зазвонил мобильный Алека. Он взглянул на экран: Уинкотт.

— Я хотел обсудить с тобой расписание, — сказал Джон.

— А что там с расписанием? — Алек вошел в холл следом за Риган.

— Что бы там себе ни думал Льюис, ты не сможешь быть с женщиной двадцать четыре часа в сутки. Ты должен спать, иначе не сможешь работать. Впрочем, ты мог бы спать с ней. А что, это идеальный выход — тогда она точно будет находиться под присмотром день и ночь. Как тебе такой план?

— Супер, — сухо отозвался Бьюкенен.

— Но есть одно препятствие: девушка может отказаться от столь… тесного сотрудничества.

— И что ты предлагаешь? Ты же у нас босс, вот и давай думай.

Риган остановилась у стойки портье и изучала какие-то бумаги. Служащая отеля, подсунувшая ей папку, маялась рядом. Алек остановился футах в десяти от девушки и, повернувшись к ней спиной, оглядывал холл.

— Ее братец мечтает запереть мисс Мэдисон в отеле, и это может существенно облегчить нам жизнь. Впрочем, будут моменты — и они неизбежны, мы оба это знаем, — когда ей все же придется покидать здание. — Уинкотт помолчал. — Я предлагаю следующее: ты находишься с ней в течение дня, когда она в самом здании и если вздумает покинуть его. Куда бы она ни шла днем — ты идешь за ней. Но ночью, когда она остается в отеле, мы позволим службе безопасности «Гамильтона» прикрывать ее.

— Мне это не нравится.

— Честно сказать, мне тоже.

Алек рассмеялся и удивленно спросил:

— Тогда зачем ты мне голову морочишь?

— Это план Брэдшоу, и он настаивал, чтобы я его озвучил.

— С каких это пор ты слушаешься своего напарника?

— Да не слушаю я его… Но он был так горд своим планом, что я обещал обсудить его с тобой. Кстати, ее брат усиливает службу безопасности отеля. Они нанимают новых людей.

— Да знаю я. Но все равно — мне не нравится мысль о том, что кто-то посторонний будет делать нашу работу.

— Я тоже так думаю. Кроме того, этот… маньяк кажется мне достаточно опасным. Придурок твердо решил достать девушку, да?

— Да.

— Я почти уверен, что он захочет получить от нее какую-то ответную реакцию. Благодарность или что-то в этом роде.

— Я уже думал об этом. Он считает, что оказал ей услугу, и наверняка надеется на спасибо.

— Мэтлин тоже ожидает чего-то в этом роде. — Уинкотт имел в виду штатного полицейского психолога. — Он уверен, что парень попытается связаться с мисс Мэдисон, каким-то образом войти с ней в контакт. И он думает, что в этот раз его не устроит послание по факсу или электронной почте. Он захочет чего-то более личного.

— Что еще говорил Мэтлин?

— Ну, Брэдшоу отнес ему папку не так давно, так что понадобится время. Но он сразу же обратил внимание, что слово «ты» было подчеркнуто несколько раз. В смысле — «твой список». Ты понял, о чем я? На факсе был заголовок: «Список тех, кого ты хочешь убить».

— Да, я помню.

— Так вот Мэтлин полагает, что это подчеркнутое «ты» очень важно.

— А почему это важно, он объяснил?

— Нет.

— Тогда от его помощи немного толку.

— Я поговорю с ним еще раз часа через два. Думаю, за это время он сможет изучить документы и сделать какие-нибудь выводы. Может, появится что-то определенное.

— Дашь мне знать?

— Само собой. Теперь давай вернемся к твоему расписанию. Я пришлю кого-нибудь, чтобы тебя сменили на ночь. Завтра мы обсудим этот вопрос более подробно.

— Пусть человек, который должен будет меня сменить, предварительно позвонит.

Алек отсоединился и повернулся к Риган. Девушка как раз захлопнула папку с документами и сказала что-то клерку. Та заулыбалась, подхватила папку и поспешила прочь.

— Вы готовы? — Риган вопросительно смотрела на Алека.

— Так точно, — весело отозвался тот. — Готов к любым испытаниям. Что у вас на уме?

— Я хотела бы посмотреть пару машин сегодня в первой половине дня. Провести тест-драйв.

— Боюсь, это придется отложить. — Он покачал головой.

— Я не должна покидать отель, да?

— Мне жаль, но это так. У вас много работы? Они направились к лифтам.

— Как это ни глупо, но как раз сейчас у меня не так уж много дел, — задумчиво сказала Риган. — Наступил период затишья.

— Почему?

— Все заявки на гранты рассмотрены, и выделенные деньги распределены. Чеки подписаны и отправлены. Так что нам практически нечего делать до августа, когда начнут поступать новые заявки на гранты. Тогда мы с Генри должны будем изучить их и из множества претендентов отобрать самых достойных.

Остановившись у лифта, девушки рылась в сумочке в поисках специального ключа.

— Подержите, пожалуйста. — Она вынимала и клала в подставленные ладони детектива чековую книжку, ручку, помаду, ингалятор, пачку бумажных салфеток, блокнот… — А, нашла! Он всегда оказывается на самом дне, — сказала она с извиняющейся улыбкой, вставила ключ и нажала на нужную кнопку. Потом открыла сумочку пошире, и Алек высыпал туда все, что держал в сложенных ковшиком ладонях.

— Насколько я понимаю, человек, не имеющий ключа, не сможет попасть на этаж, где расположены офисы, — сказал он.

— Нуда.

— Но я готов поспорить, что ключ довольно легко украсть.

— Вы правы, — признала Риган. — Ключи есть у многих сотрудников, и они время от времени их теряют.

— Это плохо. — Алек покачал головой. — Надо бы обсудить это с главой службы безопасности отеля.

— Хорошо. Я запишу себе и поговорю с ней завтра.

— С ней? — удивленно переспросил Бьюкенен.

— Вам не нравится, что главой службы безопасности нашего отеля является женщина?

— Мне безразлично, кто именно выполняет работу, если это делается на совесть.

Генри показался из-за поворота. Должно быть, он услышал разговор и не смог усидеть на месте.

— У меня есть новости! — воскликнул молодой человек. От переполнявших его эмоций он никак не мог перевести дыхание. — Звонил Эйден и оставил сообщение. Значит, так. Охранники теперь будут стоять везде: перед лифтами внизу, у входа на лестницу, еще один на нашем этаже. И он не пропустит никого без специального пропуска… и на нем должна быть фотография. А еще один охранник будет стоять у дверей вашей квартиры.

— И когда это все будет? — спросила Риган.

— Да прямо сейчас, наверное. Они уже едут. — Генри шел за ними и, пытаясь отдышаться, говорил: — И есть еще…

— Еще охранники? — удивилась Риган.

— Нет, еще новости! Вы не поверите!

— А что такое?

— Нет-нет, не думайте, ничего плохого! — Генри не хотелось, чтобы Риган волновалась понапрасну. — Просто… думаю, вы решите, что этого не может быть.

— Давай все же попробуем. Скажи же наконец, в чем дело!

— Вы рассердитесь.

— Генри, Бога ради, просто скажи мне, что случилось! — Риган уже с трудом сдерживалась.

Они как раз добрались до кабинетов, и Алек распахнул двери.

— Прежде чем отправиться в полицию с адвокатом, Эйден заехал сюда, — тараторил Генри.

— Зачем?

— Ваш брат просил передать вам, что он распорядился оттащить вашу машину на свалку. И оставил вам вот это.

Генри взял со стола и протянул Риган запечатанный конверт.

— Что он сделал с моей машиной? — Она не верила своим ушам.

— Велел отвезти на свалку.

— А на какую? Ты знаешь, куда ее увезли?

— Нет. — Генри был искренне расстроен. — Не знаю. Он не сказал.

Риган стояла молча. Она чувствовала, что щеки заливает краска. Нужно остаться спокойной. Нельзя сорваться на глазах у Генри и Алека. Риган вздохнула и попыталась унять гнев, разгоравшийся внутри. Как он мог!

— Разве вы не посмотрите, что внутри? — Генри не мог устоять на месте от нетерпения и любопытства.

— Да-да. — Риган разорвала конверт и вытряхнула на ладонь ключи.

— И что это? — Она с недоумением разглядывала брелок.

— Эйден купил вам машину! — Генри явно был в восторге.

Алек смотрел на Риган и видел, что ей с трудом удается не выдать своих истинных чувств. Она все еще молчала, но ноздри ее трепетали, а рука, сжимавшая брелок, чуть заметно дрогнула.

— Ваш брат купил вам новую машину, — бодро заметил Алек. — Это так мило с его стороны, правда? — Он с интересом наблюдал за Риган, гадая, сумеет ли она выдержать лицо до конца.

— Да. — Получилось хрипловато.

— Это «бумер»! — радостно возвестил Генри.

Видя, что Риган не реагирует, он счел нужным пояснить:

— «Бумер» — это «БМВ». Классная тачка!

Риган кивнула. Больше всего на свете ей хотелось завизжать от ярости и досады и что-нибудь разбить. Чертов братец! Почему он считает себя вправе распоряжаться ее жизнью? И как долго это будет продолжаться?

— Риган, с вами все в порядке? — озабоченно спросил Генри. — У вас такой странный вид…

— Я думаю, ваша начальница еще не пришла в себя от этого внезапного, но, несомненно, приятного сюрприза, — сказал Алек. Он решил быть дипломатичным. К тому же если Генри не понимает, в чем дело, то и Бог с ним. Сам-то он совершенно правильно оценил выражение лица Риган Мэдисон. Она готова была убить кое-кого.

Но Генри продолжал пребывать в детском восторге и потому с охотой принял понятную ему версию:

— Я бы тоже был без ума от радости. Этот «бумер» стоит такую кучу денег! Вот только жаль, что я не спросил у Эйдена, какого он цвета. Подумал об этом только потом, когда он уже ушел.

— Цвет совершенно не важен, — выдавила Риган. И на всякий случай сделала еще пару глубоких вдохов. Вот так — вдох-выдох.

— А хотите, я ее испытаю для вас? — не выдержал Генри. — Ну то есть, чтобы проверить, как она на ходу и все такое? Эйден сказал, что машина застрахована. А у меня полно времени — честно. Посмотрите, мой стол совсем пуст, потому что я уже все дела переделал и сегодня абсолютно ничего больше не предвидится…

Алек ухмыльнулся. Этот мир — забавная штука. Паренек умирает от желания покататься на шикарной тачке, а Риган… Риган тоже умирает от желания — придушить своего заботливого братца. Честно сказать, ее выдержка произвела на Бьюкенена большое впечатление. Она просто молодец — так владеть собой. С другой стороны, он прекрасно понимал, что для нее не слишком хорошо удерживать внутри столько отрицательных эмоций. И вообще-то со стороны ее брата свинство, вот так просто взять и приказать отвезти на свалку машину сестры. В конце концов, это машина Риган — и не важно, насколько она была старая.

«Это не мои проблемы, — напомнил себе Алек Бьюкенен. — Я покину этот город меньше чем через месяц, и ни к чему связывать себя чем-то или с кем-то накануне отъезда. И вообще в каждой семье есть свои проблемы и свои скелеты в шкафу. Это известная истина». И все же Алек с чувством удовлетворения отметил, что никто из его братьев или сестер не позволил бы себе такого. Но если представить на минутку, что кто-то все же решился на столь рискованный и необдуманный шаг, Алек быстренько выбил бы подобную дурь из любого своего родственника. А вот братец Эйден вмешивается в жизнь своей вполне взрослой сестры без малейшего колебания. Интересно, двое других братьев ведут себя также? Тогда имеется целых три мужика, которые пытаются руководить жизнью одной молодой и весьма неглупой женщины. Бедняжка, ее можно только пожалеть… как и любого, кто попытается связать с ней свою жизнь.

«Но это не моя проблема, — повторил он. — Нет привязанностей — нет проблем. Стоит сделать это своим лозунгом на оставшиеся три недели пребывания в Чикаго. Всего-то и нужно: выполнить работу как можно лучше, а потом покинуть город. Звучит очень просто».

— Так что вы на это скажете, Риган? — Генри с надеждой заглядывал ей в глаза.

— Прости, Генри, я задумалась. — Она наконец взяла себя в руки. — О чем мы говорили?

— Хотите, я проведу для вас тест-драйв? Ну, попробую, как она на ходу — ваша новая машина…

— Конечно. — Риган даже удалось улыбнуться. В конце концов, мальчик не виноват, что ее брат такой… такой полный… дурак.

Она отдала ему ключи, велела быть осторожным, затем прошла в свой кабинет и осторожно прикрыла за собой дверь.

Генри накинул пиджак и бросился к двери.

— Я недолго, — сказал он Алеку.

— Минутку.

— Да? — Юноша уже схватился за ручку двери, лицо его ясно выражало нетерпение.

Детектив кивнул в сторону кабинета:

— Она будет швыряться вещами, если я зайду? Или моей жизни угрожает что-то другое?

— Вещами? Риган? — Генри рассмеялся. — Вы не понимаете, о чем говорите. Она никогда — ни на минуту — не теряет самообладания, что бы ни произошло. Не в ее стиле устраивать сцены. Я понимаю, что она рассердилась — да и вы, наверное, заметили это, — но никаких истерик и сцен не будет. Она никогда не вымещает свое дурное настроение на персонале. Только не Риган Мэдисон.

Алек кивнул. Мальчик, несомненно, прав. Впрочем, он и сам понял, что Риган не из тех богачек, что корчат из себя невесть что и срываются на людей. Он достаточно хорошо разбирался в людях, чтобы понять, что у этой девушки золотое сердце. Видно было, что служащие отеля ее любят и уважают, но нисколько не боятся. Честно сказать, он решил, что подобная доброта идет ей во вред. Она слишком хорошо относится к людям, отсюда и проблемы. С его точки зрения, девушке следовало немедленно разыскать братца и выложить ему все, что она думает по поводу столь беспардонного вмешательства в ее жизнь. Устроить ему сцену. Но нет, Риган Мэдисон этого не сделает — она слишком добра и хорошо воспитана. Тем хуже для нее.

Алек вздохнул и направился в кабинет. Он прекрасно помнил, что там имеется мягкий диван. Чертовски удобный. А он ужасно устал. И пока мисс Мэдисон будет работать, он вполне сможет вздремнуть. Улизнуть ей не удастся: он проснется прежде, чем она дойдет до двери.

Риган разговаривала по телефону. Щеки ее пылали, и она сказала довольно резко:

— Я хочу поговорить с ним, как только он вернется. Я жду звонка, — и повесила трубку.

— Все в порядке? — спросил Алек, хотя прекрасно знал, что не все и далеко не в порядке.

— О да, — ответила она, не поднимая глаз. — Все прекрасно. Тогда он подошел поближе и задумчиво посмотрел на ее макушку.

— Что это вы делаете? — с недоумением спросила Риган.

— Вот есть такая поговорка: «На воре и шапка горит». Я подумал: вдруг на врунишке тоже?

— Вы правы. — Она улыбнулась ему с благодарностью. — Не все у меня хорошо. Честно сказать, я очень хотела бы прямо сейчас побеседовать с моим братцем наедине и…

— И что? — с интересом спросил Алек, снимая пиджак. Она не ответила, и тогда он решил попробовать по-другому.

— Как вы от этого избавляетесь? — спросил Бьюкенен.

— От чего? — Риган села за стол и с недоумением смотрела на него.

— От напряжения, от разочарования. Неужели вы все это носите в себе? Так нельзя. Если не хотите умереть молодой, нужно найти способ избавляться от стресса. Иначе он вас убьет.

— Я занимаюсь йогой.

— Мне кажется, этого недостаточно. — Алек покачал головой. — С такими братьями одной йогой не обойтись. Они все так же вмешиваются в вашу жизнь или только старший?

Риган не стала притворяться, что не понимает, о чем идет речь. Она вздохнула и печально кивнула:

— Все вмешиваются. И чем дальше, тем хуже. Честно сказать, это стало порядком меня доставать.

— Я думаю!

— И что мне, по-вашему, делать?

Детектив пристроил пиджак на спинку стула и принялся развязывать галстук.

— Что вам делать с братьями? — уточнил он.

— Нет, я имела в виду напряжение. Как избавиться от стресса? Алек вдруг понял, что нарушает данное самому себе обещание не вмешиваться, но, кажется, было уже поздно.

— Вам нужно перестать быть такой милой, — сказал он.

— Вы думаете, я милая? — Она выглядела удивленной и польщенной.

— Да, но это не всегда хорошо, особенно для вас самой.

— А вы сами? — Она откинулась на спинку стула и с интересом разглядывала его. — Работа в полиции также связана со стрессом. Как вы избавляетесь от нервного напряжения?

— Ну, у меня все просто: пострелял плохих парней… сломал пару носов… или рук.

— Нет, это, конечно, чушь. — Смеясь, она качала головой. — У меня есть для вас новость, детектив. Вы не такой уж страшный и крутой парень. Вы… вы милый.

Теперь пришла его очередь смеяться.

— Это камуфляж. Поверьте мне, я иногда бываю очень, очень большим…

— Да?

— Э-э… не очень приятным человеком.

Она ему не поверила, но спорить не стала. Может, он и крут, когда дело касается работы, но там внутри, в душе, он добрый и в высшей степени порядочный человек. Риган не могла бы объяснить почему, но она твердо была в этом уверена.

Алек расправил плечи и покрутил головой. Шейные позвонки затекли, и хороший массаж не помешал бы. Риган, позабыв о своих печалях, любовалась его фигурой. «С ума сойти, какие плечи. Парень слишком сексуальный. Это чертовски мешает. Впрочем, почему мешает? Возьми себя в руки, Риган Мэдисон», — мысленно приказала она себе. Выпрямилась на стуле, откашлялась, сложила руки, словно на парте, и сказала:

— Вам нет нужды оставаться здесь, детектив.

— Алек, — напомнил он.

— Хорошо. Вам ни к чему оставаться со мной, Алек. Уверена, у вас есть дела поважнее, чем развлекать меня.

— Вы все еще не поняли. Вам не удастся от меня избавиться. Поэтому, если вы не против, я бы устроился на вашем чудесном диване. А расстанемся мы, чтобы вы не строили иллюзий, когда вы соберетесь спать. Я прослежу, крепко ли вы запираете дверь спальни.

— А вы подоткнете мне одеяло?

— Это зависит от вас. — Он сделал вид, что не заметил сарказма, и она смутилась.

— Да? — Риган мысленно застонала. Ну что она за дура! Вот уж Софи на ее месте нашлась бы что ответить. Она сумела бы подразнить этого обалденного парня.

— А как долго вы здесь живете? — спросил он, меняя тему.

— Довольно давно. — Ей не хотелось объяснять, почему она живет в отеле, поэтому Риган взяла пачку бумаг и сделала вид, что погрузилась в работу.

— И почему вы живете именно здесь?

Да уж, если он что спрашивает, проигнорировать детектива Бьюкенена не так-то легко. Он присел на край стола и невозмутимо ждал ответа на свой вопрос. Вот он снял галстуки небрежно бросил его на стол.

— Может, вы устроитесь поудобнее? Мой стол жестковат.

— Непременно. Так почему именно отель? Да уж, проще отдаться… в смысле ответить.

— Раньше у меня была квартира…

— И что?

— Но потом мама заболела, и я переехала домой.

— Она была совсем одна? — Он нахмурился.

— Нет, конечно. Там были и сиделки, и сестры, и прислуга. И мой отчим Эмерсон. Но она хотела, чтобы я была рядом… до конца.

— И когда она умерла?

— Одиннадцать месяцев назад.

— А ваш отчим?

— А что отчим? — Риган заметно напряглась.

— Да просто интересно, что с ним стало. — Но Алек знал, что своим вопросом задел больное место. Она немедленно напряглась, даже губы сжались.

— С ним все в порядке, и он по-прежнему живет в том доме.

— С прислугой?

— Да.

— Ему, должно быть, одиноко в большом доме.

— Ничего подобного! — Это вырвалось слишком эмоционально.

— Почему же?

— Он живет там со своей новой женой.

— А-а. — Так вот почему она говорит об отчиме с такой нескрываемой неприязнью.

— Он недолго горевал, да?

Терпению Риган пришел конец, и она выпалила, забыв, что перед ней малознакомый человек:

— Да, его траур был весьма кратким. Фактически его вообще не было. Он никогда не был верным мужем. И роман со своей Синди он завел еще при жизни мамы. Она была здорова в то время!

— И он женился на этой самой Синди?

— Да.

— Когда?

— Через три дня после похорон. — Губы ее побелели. «Однако», — подумал Алек.

— Должно быть, вам не слишком приятно говорить об этом, — сказал он.

— А не поздновато вы спохватились? И вообще, что-то вы проявляете излишнее любопытство по отношению к нашей семье.

— Никакого любопытства я не проявлял.

— Вот как? А все эти вопросы… Он решительно перебил ее:

— Меня интересует не ваша семья, а конкретно вы.

Риган растерялась. Он сказал это так… мягко, так по-дружески… или он флиртует? Нет, этого быть не может. Зачем она ему? Такой мужчина может получить любую женщину, стоит ему пальцем поманить. А она такая… скучная. Риган вздохнула. Она искренне полагала, что по сравнению со своими подругами сильно проигрывает. Всю жизнь она казалась себе скучной и невыносимо заурядной.

О, конечно, у нее есть деньги. Спенсер и Уокер напоминали ей об этом при каждом удобном — и неудобном тоже — случае. И девушка думала, что мужчины ухаживают за ней именно из-за ее состояния. Стоило ей появиться на каком-нибудь светском мероприятии, как вокруг образовывался гудящий рой — мужчины слетались, как пчелы на мед. Спенсер называл их паразитами.

Но Алека никак нельзя было отнести к категории паразитов, и его, совершенно очевидно, ничуть не волновали ее деньги. В конце концов она решила, что Бьюкенен задает так много вопросов, потому что он полицейский. Хороший детектив должен все знать об охраняемом объекте.

— Вы получили задание охранять меня, поэтому и интересуетесь мной. — Риган вслух подвела итог своим рассуждениям.

— И поэтому тоже, — невозмутимо заявил он и, повернувшись, направился к дивану.

Риган уставилась на монитор и сделала вид, что погрузилась в работу. Краем глаза она наблюдала за Бьюкененом. Вот он сложил подушки и опустился на диван. Вздохнул глубоко и удовлетворенно.

— Какой шикарный диван, — сказал он. А потом вдруг спросил: — А как долго ваш отчим был женат на вашей маме?

— Достаточно долго для того, чтобы претендовать на половину всего ее имущества, — не скрывая недовольства, ответила она. — Он подал в суд? — Я знаю, что он консультировался с несколькими адвокатами. И полагаю, к настоящему моменту он уже знает, что мама не владела ничем особо ценным. Даже дом, в котором она жила, не принадлежал ей. — Дом, в котором Эмерсон сейчас живет с Синди?

— Да.

— Ага. И кто же владеет этим домом? Минутку, я сам. Это Эйден? Или нет, скорее всего вы и братья владеете им совместно.

— Да, это совместная собственность.

— И вы покинули дом, который фактически принадлежит вам? Вы уехали, а он остался?

— Так получилось.

Риган уткнулась носом в компьютер, надеясь, что он сменит тему. Напрасно она надеялась.

— Как же это получилось? Ее разобрал смех.

— Вы никогда не сдаетесь, да? И никто не может отвертеться от ответов на вопросы. Неудивительно, что вы такой хороший детектив.

— Почему вы решили, что я хороший детектив?

— Я это знаю, и все.

— Меня нельзя назвать хорошим детективом, — протянул он и вдруг закончил: — Скорее уж великим!

— Мне бы вашу уверенность!

— Но вы по-прежнему не ответили на мой вопрос, — напомнил детектив Бьюкенен.

Он скинул мокасины, вытянул ноги и устроился поудобнее.

— Вы хотите знать, как получилось, что я уехала из родного дома? Ладно. Я обещала маме, что разрешу Эмерсону жить в нем еще год. Она надеялась, что за это время он сумеет утрясти свои дела и что-нибудь придумает.

— В смысле найдет работу?

— Да. Она так и не узнала, что он обманывал ее. По крайней мере я думаю, что она не знала. И уж конечно, она и предположить не могла, что он снова женится — и так быстро!

— А Эйден согласен был предоставить ему этот год?

— Конечно, ведь таково было желание мамы. С чего он стал бы возражать?

— Просто мне показалось, что он ведет дела семьи.

— Он самый амбициозный из нас и самый ответственный. И вы правы, он ведет дела семьи. — Риган нахмурилась и нерешительно добавила: — Мне только иногда хочется…

— Чего?

— Чтобы он перестал думать, что он может руководить и моей жизнью тоже. Никогда не могла понять, почему он считает себя вправе это делать.

— Ну, это-то как раз понятно!

— Да? Вам понятно? И почему же он все время пытается руководить мной?

— Потому что вы ему это позволяете.