Список жертв

Глава 4

Неделя пронеслась незаметно. К пятнице настроение Риган существенно улучшилось. Она справилась с нудной бумажной работой и смогла вернуться к тому, чем ей действительно нравилось заниматься. Нельзя сказать, чтобы встреча с Эмили Милан добавила радости и света ее жизни, но девушка твердо пообещала себе не поддаваться дурному настроению и не реагировать на нападки. Помощница Эйдена окликнула Риган, когда та спешила через холл в свой офис. Пришлось притормозить и подождать. Эмили была на три, а то и на четыре дюйма выше, к тому же носила высоченные каблуки, а потому взирала на Риган сверху вниз. Ультракороткая стрижка подчеркивала резкие черты лица. При всей нелюбви к этой женщине Риган не могла не признать, что она очень стильная. Все в ней выглядело идеально — от светлых волос, уложенных дорогим парикмахером, до короткой юбки и модной бижутерии.

Риган не любила Эмили, но старалась не допустить, чтобы ее неприязнь мешала работе. По каким-то непонятным причинам Эмили также терпеть не могла сестру своего шефа. И надо сказать, последнее время она почти перестала это скрывать. Уставившись на Риган холодными глазами и даже не делая попытки улыбнуться, Эмили Милан заявила:

— Эйден распорядился, чтобы я присутствовала на встрече, которая запланирована у вас на сегодня. Должно быть, он хочет, чтобы все прошло гладко.

Риган нахмурилась — это уже весьма похоже на неприкрытое оскорбление. Она сосчитала до пяти и напомнила себе, что эта невоспитанная женщина прекрасно справляется со своими обязанностями помощника руководителя и существенно облегчает жизнь ее чрезвычайно загруженного работой брата. «Только поэтому я терплю подобное обращение», — сказала себе Риган и нейтральным тоном ответила:

— Хорошо.

— Мне понадобятся записи, которые Эйден переслал вам по электронной почте. Отпечатайте документы, и пусть ваш помощник принесет их мне.

После чего мисс Эмили Милан просто пошла своей дорогой. Ни спасибо, ни до свидания, ни пожалуйста.

Риган перевела дух и решила, что не позволит нахалке испортить настроение на весь день. Нужно подумать о чем-то положительном. После подобной беседы положительные мысли как-то не шли на ум, но в конце концов она нашла позитивный момент. «Мне не приходится работать с Эмили каждый божий день, — сказала себе Риган, расцветая улыбкой. — Да это же просто здорово!»

Девушка поспешила к себе в кабинет, с нетерпением предвкушая, что займется делами. Она действительно любила свою работу и не в последнюю очередь потому, что ее основной служебной обязанностью была раздача денег. Этот круглогодичный пост доброй феи назывался довольно сухо — распорядитель Фонда Гамильтон.

Фонд основала бабушка, потом привлекла к реализации благотворительных программ Риган, и та несколько лет проработала под руководством миссис Гамильтон, постигая премудрости филантропии, то есть свершения добрых дел. Два года назад бабушка умерла, и Риган стала распорядителем фонда. Девушка много работала и надеялась когда-нибудь сделать фонд действительно крупным предприятием, чтобы можно было осуществлять программы, требующие миллионных вложений. Пока их успехи были скромнее, но все же Фонд Гамильтон оказывал весьма действенную помощь многим школам и городским социальным центрам. Задача сегодняшнего дня заключалась в том, чтобы убедить братьев увеличить финансирование социальных программ. Это была весьма нелегкая работа, особенно когда приходится иметь дело с Эйденом. Старший брат стремится максимум средств вложить в создание новых отелей.

Отель «Чикаго-Гамильтон» был одним из любимых творений Эйдена, и он использовал его в качестве образца для остальных предприятий. Обслуживание клиентов здесь возводилось в ранг священнодействия, штат подбирался со всей возможной тщательностью, и не было ни одного самого незначительного момента в функционировании сложного механизма отеля, который не был продуман со всей тщательностью. Благодаря этому отель «Чикаго-Гамильтон» неизменно — с момента основания — получал все возможные награды и номинации. Впрочем, Эйден брал на работу только людей, которые разделяли его убеждения, а потому все отели отличались безупречным обслуживанием и высочайшим уровнем персонала.

Риган вошла в офис, и первым, что увидела, была жизнерадостная улыбка ее помощника. Генри Портман еще учился в колледже, а потому работал неполный день, но этот молодой афроамериканец имел тело спортсмена, сердце льва и мозги Билла Гейтса, а потому Риган весьма его ценила.

— Мегера заглядывала, — сообщил он. — Искала вас.

— Мы пересеклись в холле, — улыбнулась Риган. — Она собирается явиться на десятичасовую встречу и инспектировать меня. Есть еще хорошие новости?

— Есть и хорошие, и плохие тоже.

— Давай сначала хорошие.

— Материалы для творческих программ в пути, и теперь в списке получателей на две школы больше, чем раньше. — Генри довольно ухмылялся. — Еще вам надо подписать шестнадцать писем. Шестнадцать выпускников школ — все очень умные и достойные ребята — отправятся в колледж, и обучение не будет стоить им ни копейки.

— Здорово! Знаешь, в такие дни я по-настоящему люблю свою работу.

— Я тоже… Ну, по большей части.

— Ага, похоже, мы добрались до плохих новостей, да? Риган села за письменный стол и принялась подписывать письма. Генри вкладывал подписанные бумаги в готовые конверты.

— Сегодня утром возникла проблема… Вообще-то она возникла еще с месяц назад, но я ничего не стал вам говорить, думал, сам справлюсь. Помните парня по имени Моррис? Питер Моррис?

— Нет. А что такое?

— Он получил от нас грант, по истечении года прислал новую заявку, а в повторном гранте вы ему отказали. Это произошло приблизительно месяц назад. Он немедленно подал еще одну заявку. Решил, что произошла ошибка или он бланк неправильно заполнил. Парень вбил себе в голову, что нужно просто еще раз прислать бумажку — и выплата гранта возобновляется автоматически. Потом он позвонил и спросил, когда будут деньги. И никак не мог поверить, что выплаты не производятся автоматически каждый год, если ты получил первый грант. Я ему все объяснил… — Генри покачал головой и закончил: — А через неделю он звонит снова и говорит, что я не понимаю, что такое автоматически возобновляемые выплаты.

— Звучит мрачно.

— Не то слово! Мужик меня за… достал, в общем. Я не хотел вас беспокоить, но он звонит и звонит. А с тех пор как вы вернулись из Рима, стало просто невыносимо. Может, он решил, что если капать мне на мозги достаточно часто, то я дам ему деньги, просто чтобы отвязался?

— Ну, раз все так далеко зашло, мне и правда стоит самой с ним поговорить. Найди для меня его дело, хорошо? Нужно как следует обосновать причину отказа. Она ведь была, не так ли?

— Да я уже все принес. — Генри указал на одну из папок на столе. — Могу сэкономить вам время и напомнить, почему вы отказали ему в дальнейшем финансировании. Он использовал деньги первого гранта не по назначению. Средства были выделены на закупку мебели и прочего для социального центра.

— А, теперь я вспомнила.

— Моррис заявил, что он все купил, как и было оговорено. Просто куда-то подевал чеки.

— А ты что сказал на это?

— Я сказал, что такое бывает и это не страшно, и поинтересовался, когда мы с вами можем заскочить в центр, чтобы своими глазами увидеть, что именно там появилось: мебель, оргтехника или ремонт хотя бы… Ох он и выкручивался! Вы бы послушали это мычание и блеяние! Риган печально покачала головой:

— Иными словами, он ничего не купил для центра.

— Похоже на то. И мне кажется, парень не понимает, что его ждут, большие неприятности. Когда его наниматели узнают, что он растратил деньги, они подадут на него в суд. Я бы подал. — Вздохнув, Генри добавил: — Ну, про суд я ему говорить не стал.

— Ты не нагрубил ему, надеюсь?

— Не так-то просто быть вежливым, если имеешь дело с таким типом, но я сумел сдержаться. Ну… не могу сказать, что мы расстались лучшими друзьями, но я не хамил. Он хочет прийти сюда и поговорить с вами лично. Заверил меня, что сможет заставить вас передумать.

— Вряд ли.

— Я тоже так думаю… Но это показалось мне странным. Он говорил так, словно лично знаком с вами или что-то в этом роде. Вообще парень из тех, что создают проблемы. Не знаю уж, как он смог пройти отбор — обычно бухгалтера весьма тщательно изучают кандидатов. И еще я думаю, что, если он станет настаивать или там угрожать, вы обязательно должны сообщить об этом Эйдену.

Генри сразу понял, что этого говорить не стоило: начальница одарила его таким взглядом, что он сразу стал меньше ростом.

— Я не собираюсь вмешивать братьев в свои дела, Генри. И не будем больше поднимать этот вопрос.

— Слушаюсь, мэм. Не будем.

— Если Моррис станет угрожать, я поставлю в известность службу безопасности и полицию. И хватит на сегодня разговоров о Питере Моррисе. Вот держи, я подписала все письма, и теперь их нужно отправить.

Генри собрал конверты и пошел к двери, но Риган окликнула его:

— Да, вот еще что. Распечатай, пожалуйста, записи к сегодняшней встрече, которые Эйден прислал мне по электронной почте. Это для Эмили, которая собирается лично контролировать проведение собрания.

— А потом мне придется их относить? — Генри умоляюще смотрел на своего босса, но Риган хмыкнула и сказала:

— Ты выживешь.

Генри помедлил и нерешительно сказал:

— А вот насчет Эйдена…

— Да?

— Может, я не должен вам этого говорить, но ведь работаю-то я на вас, а не на вашего брата…

— И что? — Риган с любопытством ждала продолжения.

— Он заходил сюда пару недель назад. Вас не было… и он сказал, что, если у вас возникнут какие-нибудь проблемы, я должен ему позвонить.

— Эйден обожает нас опекать, — сказала Риган ровным голосом, не показывая, насколько неприятно ей такое недоверие брата. — У него своего рода отцовский комплекс по этому поводу.

— Я сказал ему, что у вас нет никаких проблем и вообще у нас все идет отлично. Ведь так? Мы правда помогаем людям, а именно это имеет значение.

— Ты прав. Только это имеет значение.

Генри уже был за порогом, но вернулся с очередной порцией плохих новостей:

— Забыл еще вот что: на прошлой неделе я застукал тут Мегеру.

— В моем кабинете?! И что она тут делала?

— Мне она заявила, что принесла вам какие-то бумаги. Честно сказать, я потом перебрал все папки на столе — среди них не было ни одной новой. Мне кажется, мисс Эмили шпионила… И я думаю, что она лазила в ваш компьютер.

— Ты уверен?

Риган чувствовала, как внутри поднимается злость. Всему есть пределы. Что эта Эмили себе позволяет?

— Практически уверен. Вы ведь всегда выключаете компьютер на ночь, перед тем как покинуть офис. Я только что пришел, а Мегера уже тут как тут, и комп в рабочем состоянии. Неприятно, да?

«Неприятно — это слишком мягко сказано», — подумала Риган.

— Думаю, нам стоит теперь запирать на ночь дверь кабинета, — продолжал Генри. — Просто, чтобы не давать Мегере возможности сунуть нос куда не надо.

— Для начала мы должны перестать звать Эмили Мегерой. Боюсь, это входит в привычку и рано или поздно вырвется в разговоре с ней.

Генри ухмыльнулся и передернул плечами, показывая, что он не станет особо сожалеть, случись такая бестактность.

Риган работала до половины двенадцатого, а затем поднялась в свой номер, чтобы освежиться и привести себя в порядок.

До ресторанчика «Палмс» было не так уж далеко, и она решила пройтись пешком. Девушка надеялась, что прогулка поможет ей избавиться от тяжелых мыслей. Не так-то просто сохранить душевное равновесие, узнав о том, как беззастенчиво Эмили вторгается в ее жизнь. Да, прогулка на свежем воздухе — именно то, что нужно. На обратном пути нужно будет зайти к юристам, занести отчеты о грантах… Да, еще там по дороге будет магазинчик Дикерсона — не забыть заглянуть и купить флакон лосьона для Софи. Подруга обожает товары именно этой марки, а ее день рождения уже не за горами. Главный подарок — шикарную сумку от Прада, которая как-то привела Софи в восторг, — Риган уже купила. Теперь оставалось наполнить ее всякими приятными вещичками, которые нравятся подружке. Если останется время, нужно еще забежать в парфюмерный магазин «Ниман-Маркус» и купить духи от Веры Уонг. Софи в этом сезоне отказывалась даже нюхать что-то другое.

Риган спустилась вниз, продолжая раздумывать о непростительном и странном поведении Мегеры, и тут увидела ее саму. Девушка решительно пошла навстречу мисс Милан.

— Эмили, у вас есть минутка? Мне нужно с вами поговорить.

— Конечно. — На лице Эмили было написано раздражение, которое она даже не пыталась скрыть.

— Генри сказал, что вы на прошлой неделе заходили ко мне в кабинет рано утром, когда там никого не было.

— Да, — равнодушно ответила Эмили, и Риган была безмерно удивлена ее невозмутимостью. Почему-то она ожидала, что Эмили станет отрицать факт вторжения.

— А что именно вам понадобилось в моем кабинете?

— Я приносила вам бумаги.

— Почему вы не отдали их Генри или не оставили папку на его столе в приемной?

— Мне не хотелось, чтобы он их потерял. — Эмили смотрела мимо Риган, показывая, насколько безразличен ей данный разговор.

— Генри никогда ничего не теряет, — горячо возразила Риган. Она собиралась добавить еще несколько хвалебных слов в адрес своего помощника, но Эмили не дала ей такой возможности. Она просто пошла прочь, бросив через плечо:

— Он потерял бумаги Эйдена, не так ли?

— Нет, не так, — решительно сказала Риган.

— Тогда это вы их потеряли.

Эмили уходила по направлению к лестнице, а Риган осталась на месте, вне себя от растерянности и злости. И что прикажете делать? Немыслимо кричать Мегере вслед и невозможно гнаться за ней по коридору. Нужно как-то поставить эту особу наместо, сказала она себе. Так больше не может продолжаться. А пока — успокоиться. Сосчитать до десяти и подумать о чем-нибудь хорошем.

Риган вышла на улицу, вздохнула полной грудью и немедленно поняла, что день сегодня чудесный. Небо поражало голубизной, и в нем торжествующе сияло яркое солнце. В расставленных вдоль улицы керамических и каменных плошках распустились яркие весенние цветы. Риган с наслаждением втянула в себя воздух, в котором аромат весны смешивался с неизбежными индустриальными запахами города… и тут же начала чихать.

Всего-то шесть или семь раз, сказала она себе, переводя дух. Должно быть, пыльцу снесло ветром. И глаза совсем не слезятся. Итак, вот он — позитивный настрой. Теперь пришло время двинуться в путь. И тут Риган увидела папика — первого за сегодняшний день. Он стоял на перекрестке, собираясь пересечь Мичиган-авеню, и обнимал ярко-рыжую девицу, которой Риган в жизни не дала бы больше восемнадцати лет от роду. Мужик годился ей в дедушки. Ну, если он был из тех, кто поздно раскачивается, — то в отцы. Однако в том, как он держался за свою спутницу, не было и намека на родственные чувства. Глупышке такое внимание явно льстило — она громко и пронзительно смеялась. Риган передернуло: какой кошмарный звук, того гляди стекла в витринах треснут. Она решительно сжала в руках сумочку и быстро прошла мимо, едва удержавшись от того, чтобы не выпалить вслух что-нибудь язвительное. Потом ей попалась еще одна такая же парочка — голубка в обнимку со старым хрычом, — и к тому моменту как Риган добралась до ресторана, от ее позитивного настроя не осталось и следа. Солнце резало глаза, а от запаха бензина мутило.

В дверях ресторана ее встретил Кевин — лучший друг Генри. Это был очаровательный молодой человек, которому едва исполнилось двадцать. Высокий и очень худой, он сверкал радостной улыбкой на темном лице. Миндалевидные глаза искрились весельем, и так же весело и беззаботно топорщились темные волосы, заплетенные в короткие косички.

Он оглядел Риган с головы до ног, кивнул и важно заявил:

— Вы сегодня чудесно выглядите. Этот ладно скроенный костюмчик прекрасно подчеркивает…

— И что же именно он подчеркивает? — поинтересовалась Риган, вопросительно изогнув бровь.

— Все изгибы, — прошептал Кевин, понизив голос, и щеки его вспыхнули густым румянцем.

«Ах ты, поросенок!» — весело подумала Риган, но ничего не успела сказать. Кевин уставился на ее туфли и присвистнул:

— Ухты, неужто это туфельки от Джимми Чу?

— Что ты понимаешь в туфлях от Джимми Чу? — Риган не смогла удержаться от смеха.

— Да ничего, — весело отозвался Кевин. — Просто моя подружка мне все уши про них прожужжала. Ну я и решил: вы такая стильная и всегда прекрасно одеты — так у вас их должно быть пар двести и все от Джимми Чу.

— Боже, Кевин, что ты говоришь? У меня нет двухсот пар туфель… и не только туфель. Какой, интересно, предмет одежды может быть в таких количествах у нормального человека? И кстати, эти туфли вовсе не от Джимми Чу, ясно? А теперь скажи — это новая сережка?

— Точно. — Кевин расплылся в довольной улыбке. — Кэрри подарила ее мне на годовщину — ну, когда мы отмечали полгода со дня нашего знакомства. Отец был не в восторге, но я опять получил все баллы выше средних, так что он сделал вид, что ничего не заметил. А Кэрри хочет уговорить Генри тоже сделать пирсинг. — Тут он заметил хозяина ресторана, направившегося в их сторону, и быстро зашептал: — Вот идет мистер Лагги. Похвалите его папоротники и прочий дизайн. Мужик буквально помешался на озеленении.

Риган встретила хозяина теплой улыбкой и словами:

— Мне очень нравится ваш новый интерьер, мистер Лагги. Особенно эти миленькие папоротники.

— Неужели вы заметили? — Хозяин ресторана расцвел счастливой улыбкой.

«Еще бы, — подумала Риган. — Попробуй не заметить — они повсюду. Не ресторан, а девственный лес».

— А вам не кажется, что их несколько… многовато? — осторожно поинтересовался мистер Лагги.

— Ну что вы, ни в коем случае! Все очень к месту.

Риган почти не кривила душой: папоротники и прочая зелень гармонировали с весенним настроением и вносили нотку свежести в интерьер ресторана. Кроме того, многие экземпляры были достаточно высоки, чтобы служить естественными ширмами. Таким образом посетители получали иллюзию уединения: каждый столик словно на отдельной опушке.

— Сколько человек будет обедать? — спросил Кевин.

— Трое, — отозвалась Риган. — Софи заказывала столик на двенадцать тридцать, но я пришла немного раньше.

— Отведи гостью к четвертому столику, — приказал официанту мистер Лагги. — Я как раз сегодня поставил там новые фикусы. Чудо как хороши.

Кевин, который стоял за спиной невысокого и плотного хозяина, закатил глаза и состроил гримасу, демонстрируя изнеможение. Четвертый столик прятался в окружении фикусов, пальм и папоротников. Корди и Софи опаздывали. Риган ужасно хотелось есть, она попросила спрайт и теперь пила воду маленькими глотками, надеясь обмануть желудок. Она уже успокоилась и чувствовала себя неплохо, но тут в ресторан вошла очередная парочка, чей вид навел ее на грустные мысли. Позитивный настрой, сказала себе Риган. Может, это любящий дедушка решил сводить внучку в ресторан. Когда они шли к столику, она заметила, что сухая рука пожилого человека лежит на пояснице девушки. И что он, интересно, делает? Ласкает или всего лишь направляет свою спутницу?

Риган прекрасно понимала, что ее любопытство выходит за рамки нормы, но ничего не могла с собой поделать. Ей обязательно нужно было выяснить: внучка это или подружка старикана. Она наклонилась и, высунувшись из-за папоротника, следила за парочкой. Они продвигались в глубь помещения, а она все наклонялась и наклонялась, не желая выпустить их из виду… и в конце концов чуть не рухнула на пол — едва удержалась, схватившись за край стола.

Ей стало стыдно — ну можно ли быть такой дурой?

Риган села прямо и аккуратно расправила скатерть на столе. Хорошо хоть приборов не было, а то все полетело бы на пол. Нужно отвлечься. Подумать о чем-то другом.

Сказать всегда легче, чем сделать. И девушка не удержалась: она встала на коленки и раздвинула листья, чтобы видеть парочку. Они как раз подошли к столику. Риган отвела в сторону сочный лист папоротника, но он выскользнул из пальцев и хлестнул ее по лицу. Однако даже это не заставило ее одуматься. Словно охотник из засады, наблюдала она, как девица усаживается за столик. Мужчина не сел напротив — он пристроился на диванчике рядом. Вот Кевин подал каждому из них раскрытое меню. Он не успел даже отойти от столика, мужчина обнял свою спутницу за плечи, наклонился и поцеловал.

— Развратник старый, — прошептала Риган.

— И что это ты делаешь? Увлеклась ботаникой?

Девушка так и подскочила от испуга: Софи появилась совершенно неожиданно. Риган быстро отпустила листья, с независимым видом поправила ветку фикуса, села на место и сказала недовольно:

— Ты опоздала.

Но Софи было не так-то просто сбить с толку.

— Признавайся, за кем подглядывала? Надеюсь, это какой-нибудь симпатичный мужик.

— Прости. Просто там папик со своей подружкой.

— Опять, да? Все никак не можешь избавиться от этого?

— Ничего не могу с собой поделать, — печально кивнула Риган. — К тому же они буквально везде. Ты себе не представляешь…

Софи засмеялась, и Риган залюбовалась подругой. Надо же, она похожа на подростка: волосы собраны в конский хвост, щеки раскраснелись. Софи всегда передвигается бегом, потому что вечно везде опаздывает.

— Мне нравится твоя новая блузка, — сказала Риган, стремясь поменять тему. — Очень миленькая.

— Я слишком люблю розовый цвет, да? — Подруга скроила гримаску раскаяния. — Но ничего не могу с собой поделать! Вот и с этой блузкой — увидела и просто не смогла удержаться!

После того как официант принял от Софи заказ на напитки и исчез, Риган заметила:

— Поверить не могу, что тебе удалось прийти раньше Корди. Такого прежде не случалось. Интересно, что именно ее задержало.

— В некотором роде это моя вина. Я ей сказала, чтобы она приходила к часу или даже четверть второго.

Официант принес чай со льдом. Софи принялась сыпать в него сахар. Провожая глазами третий пакетик, Риган удивленно протянула:

— Но почему же…

— Дело в том, что она уже полностью в курсе. Я посвятила ее в свои планы с месяц назад. А тебе не стала тогда ничего говорить: ты была в разъездах и вообще ужасно занята.

— Я всего лишь слетала в Рим.

— Да? А до Рима были Хьюстон и Майами, если не ошибаюсь. И еще какой-то город.

— Лос-Анджелес.

— Точно!

— Ладно, признаю, что последние два месяца я была в Чикаго наездами. А теперь расскажи мне, во что именно ты посвятила Корди. О каких планах речь?

— Собственно, план один, но он заслуживает того, чтобы заняться им вплотную.

Это было сказано необычайно серьезно, даже торжественно, и Риган, удивленная таким пафосом, воскликнула:

— Я сгораю от нетерпения — ты сама таинственность! В чем же этот «один план» заключается?

— Не смейся надо мной!

— Что ты, как я могла? Клянусь твоим чаем со льдом и тремя пакетиками сахара, что я абсолютно серьезна!

Официант услышал эти слова, и через секунду перед Риган возник бокал чаю со льдом. Она вздохнула и поблагодарила услужливого юношу.

— Кстати, о планах! — воскликнула Софи. — Программа на сегодняшний вечер изменилась.

— Мы не будем ужинать вместе?

— Будем, не переживай. Корди уже заказала столик. Но сначала мы пойдем на прием. — Софи вынула из сумочки пачку бумаг и принялась раскладывать их на столе.

— Это что? — с подозрением спросила Риган.

— Сейчас объясню.

— А что за прием?

Софи не ответила. Она хмуро разглядывала группу бизнесменов, которые рассаживались за соседним столиком.

— Эй, Софи, что с тобой?

— Они на тебя пялятся.

Риган бросила быстрый взгляд в сторону мужчин.

— Не на меня, а на тебя. Просто не обращай внимания.

— Но один вполне симпатичный.

— Прием. — Риган не желала смотреть на симпатичных незнакомцев. — Рассказывай.

— Он специально для тех, кто заранее подписался на семинар выходного дня. Для таких предусмотрительных и пунктуальных, как мы.

Подруга выпалила фразу и с улыбкой удачливого фокусника воззрилась на Риган.

— Не выйдет, — твердо сказала та.

— Еще как выйдет! Тебе нужно отвлечься. Слишком много поездок, а после Рима ты вообще сама не своя. Общение со сластолюбивым отчимом плохо подействовало на твои нервы. Я предлагаю прекрасный выход из положения. Во-первых, ты можешь переключиться на что-то абсолютно новое. Это всегда приносит свои плоды. А во-вторых, мы преследуем благородную цель, понимаешь? Это своего рода миссия.

— И насколько благородна наша цель? Софи наклонилась через стол и прошептала:

— Мы должны поймать убийцу.