Ставка на престиж (СИ)

Глава 8: Игра на жизнь

Комментарий к Глава 8: Игра на жизнь

Иллюстрация к главе — https://ru.pinterest.com/pin/714313190920754157

И в который раз Тео открыл глаза с оглушительной болью в голове. Когда это закончится? И закончится ли вообще?

Он уже не был прикован к деревянным брускам. Наверное, его сняли, когда он находился без сознания. Теперь Тео просто лежал на холодном полу, как и хотел несколько часов назад.

Повернув голову в сторону, он заметил перекись, бинты и стеклянный флакончик с белой массой — по всей видимости, это была мазь.

— Как мило с их стороны, — оскалился Тео.

Он поднялся на локтях и сел на ягодицы, упираясь спиной в холодную стену. Бледными руками Нотт стянул с себя разодранный из-за веток рукав и принялся обрабатывать рану на плече, что так любезно оставила ему Гермиона.

— Лучше бы убила, — совсем тихо произнес Тео, перевязывая плечо.

Дрожащими руками он кое-как оказал себе первую помощь, не забыв уделить внимание ранам от укусов, а затем беспомощно опустил руки. Его дыхание стало частым и глубоким. Не было никаких сил.

Дверь со скрипом открылась, и внутрь прошел высокий худощавый мужчина в дорогом, несомненно выполненном на заказ костюме. Он подошел к Нотту и присел на корточки, держа в руках серебряный кейс.

— Теодор Нотт. — Тот самый голос, который Тео слышал до того, как Гермиона усыпила его с помощью какого-то мутного препарата. Это точно он — такой же холодный и грубый. — Рад, очень рад. Том Реддл или как часто меня называют — Темный лорд.

Мужчина приподнял одним пальцем подбородок Тео, заставляя посмотреть в его темные бездушные глаза.

— У тебя, верно, много вопросов. Кто? Где? Зачем? И так далее, так далее… Ответ очень простой и до боли банальный, — выдохнул Том. — Ты просто ребенок, которому не повезло родиться в семье предателей.

Его слова острым ножом прошлись по груди. Семья предателей? Его родители — предатели? Что он несет?

Вопросов стало еще больше, чем было до этого момента.

Тео нетерпеливо сжал челюсть.

Это когда-нибудь закончится? Эти мучительные пытки сознания и тела… закончатся?

Сначала Драко избивает его, затем Нотт терпит предательство от своей девушки, а сейчас к нему приходит какой-то мужик и говорит о том, что родители, ради которых он и затеял весь свой план отмщения, являются предателями.

— Какой же бред, — усмехнулся Нотт, не выдержав навалившихся на него событий. Ему буквало в одночасье снесло голову. — Ха-ха-ха! — Он засмеялся так громко, отчаянно и зловеще, как не смеялся еще никогда. Здраво мыслить становилось все тяжелее. — Блядь, хватит! Просто покончи с этим. — Его возглас исходил от самого сердца… сердца, разбившегося на несколько осколков.

Мужчина удовлетворенно улыбнулся и убрал палец, вынуждая голову Тео резко упасть.

— Хорошо же она с тобой поработала. Умница, как всегда, — с гордостью произнес он. — Что же, предлагаю нам начать.

— Убей меня, — все не унимался Тео, поднимая взгляд на очередного «мучителя».

Он устал терпеть боль. Хотелось сдаться, наконец закончить то, что должно было случиться несколько лет назад, когда его родителей убили. Он должен был погибнуть вместе с ними.

Он не мог больше бороться с тем, чего даже не понимал до конца. Маска, Гермиона, теперь и Реддл — все они являлись частью огромной властвующей элиты Лондона, с которой Тео просто не мог равняться. Они были слишком высоко.

Как он вообще мог думать, что сможет всех перехитрить и не оказаться при этом в могиле?

«Никак. Ты был слишком глуп, Тео», — сам себе ответил Нотт. Было нелегко признавать это, но последние события… это заточение здесь, пытки… ломали его.

Наивно было предполагать, что все его тренировки с Блейзом дадут плоды в реальном мире.

Все было напрасно. Абсолютно все.

— Убить? — удивился Том.

— Разве ты не за этим нанял Грейнджер? Не чтобы она закончила то, что тебе не удалось? — провоцировал его Тео.

Чувство самосохранения испарялось так же быстро, как деньги у азартных игроков. Неизменной оставалась только бурлящая во всем теле ярость и отвращение к своим глупым действиям, приведшим его сюда.

Он мог отказаться от затеи по получению Знака Престижа и попадания в Десятку. Мог остаться с Гермионой в той чертовой ванне. Да, они бы оба жили во лжи, скрывая настоящие личности, но они хотя бы были вместе.

Наверное…

Червячок сомнения прокрался в его кучерявую голову, вороша склад с вопросами, на которые Тео не хотел отвечать.

«А было ли все по-настоящему?»

Ее смех, улыбка, внезапные подарки и долгие разговоры по ночам.

«Если бы я не признался ей в том, кто я… как бы все обернулось?»

Они бы бежали из этого странного места вместе? Или, может, она убила бы его тогда, на выходе? Поцеловала, пожалела бы… или просто потеряла интерес, отпуская обратно в Подземный город?

«А сейчас… она правда все это время издевалась надо мной ради удовольствия?»

Или Реддл ее чем-то шантажировал, чтобы она хранила ему верность. Преданная любовь хозяину? Что такого сделал Том, чтобы завоевать ее сердце? А может, это она играет им? Непохоже…

«Чувствует ли она что-то? А он?..»

Пожалуй, главный и самый запутанный вопрос, который Тео только мог сейчас себе задать. Вариантов ответа или не было, или он просто не хотел их предполагать. Ничего не приходило на ум. Только пустота и неприятное покалывание в груди от тревоги и предательства.

И несмотря на дерзкие слова, Тео выглядел очень подавленным и разбитым. Наверное, Том чувствовал это. Чувствовал всеми клеточками своего тела исходящую от пленника слабость. Гермиона сломала его, сломала ровно настолько, насколько было нужно — не до безумия, не до полного уничтожения силы воли. Этим займется он сам.

— Скажи, нет, мне правда интересно, — начал Том, — ты на полном серьезе хотел попасть в Престижную Десятку? А для чего? Ой, погоди… я угадаю. Ты хотел найти убийцу своих родителей? Ха-ха-ха, какая ирония!

Реддл громко засмеялся с частичкой безумия и коварства. От его смеха по коже Тео прошли мурашки, пуская несколько тревожных импульсов в сердце.

— Знал бы я, что ты сам ко мне придешь, не давал бы это дело Грязнокровке, — на выдохе проговорил Реддл, пытаясь контролировать приступ смеха. — Хотя ладно, если бы не она, ты бы никогда не наткнулся на Маску, объективно.

Тео сжал от злости кулаки. Том что, только что признался в убийстве его родителей? Вот так просто… смеясь.

— Ничтожество, — сквозь зубы прошипел Нотт, скрывая глаза за челкой.

— Что, прости? Я не расслышал. — С лица Реддла все никак не сходила самодовольная ухмылка.

Осознание того, что перед ним сидел тот самый убийца родителей, ради которого он и хотел попасть в Десятку, придавало ему сил.

Боль незаметно уходила на задний план, оставляя после себя лишь нарастающий гнев и острое покалывание в области груди, а желание умереть постепенно испарялось, заменяясь на нездоровые импульсивные мысли о кровавом правосудии.

Глаза загорелись, а кровь в жилах стала циркулировать с новой энергией.

— Я уничтожу тебя, — выпалил Тео, поднимая яростный взгляд на Реддла.

— О, я смотрю, в тебе проснулось желание жить? Это хорошо… — издевался Том. — Мне нравятся люди, которые думают, что могут как-то повлиять на меня… что-то мне сделать. — Он на мгновение замолчал, а затем продолжил: — Нравится разбивать надежду, стирать волю и… раздавливать их, как букашек, не давая и шанса на победу. Нравится ломать и ставить на колени. В этом мы похожи, Тео.

— Что ты несешь?! — Тео скривил лицо от отвращения. Ему было мерзко слышать такие заявления в свой адрес.

— Я разве не прав? — Том встал с корточек и выпрямился, одаряя Тео надменным взглядом. — Твоя игра с Дурслем.

— Замолчи…

— Разве ты тогда не сделал то же, что делаю я? Дал ему надежду, а затем растоптал ее, не оставив и шанса на успех. Ты уничтожил его, а в конце еще и унизил перед всеми. Как… прекрасно, — злорадствовал Том.

— Заткнись! Я не такой, как ты! — чуть ли не рычал Нотт, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не начать драку.

— О! А игра с Др… с Маской. Что ты почувствовал, когда победил его? — Тео стиснул зубы. — Ты обрадовался его поражению не потому, что на кону стояла жизнь девушки, не-е-ет… — протянул Том так зловеще и таинственно, что хотелось театрально погасить свет и направить на него прожекторы. — А потому, что еще один соперник на твоем пути был уничтожен.

— Это неправда! — все повторял Тео, хотя в глубине души соглашался с мнением Реддла. — Ты несешь какую-то несусветную чушь… Не смей равнять нас…

Голос Нотта с каждым словом становился все тише и тише. В голове снова закружились подлые мысли, напрочь меняя понимание действительности.

Он слишком много думает. Слишком много противоречий и взрывающих мозг событий. Такими темпами он морально уничтожит свою личность. Он должен определиться. Должен понять, кто он и за что борется.

За родителей? За Гермиону? За себя? Может… за всех людей в Подземном городе?

Вопросы… Они мучали его сильнее, чем побои, сильнее, чем скальпель или собаки, — они доставали из него самое сокровенное, болезненное и заставляли выворачивать душу наизнанку.

Правду говорят: «Самым опасным врагом, которого ты можешь встретить, будешь всегда ты сам».

Голова снова начала раскалываться. Тео схватился за волосы, запуская тонкие пальцы в кудрявую копну. Он закричал. Закричал так чисто и искренне. Казалось, он вложил всю боль в этот крик.

— Мы одинаковые… ты такой же, как я… такой же монстр. Прими это… — шептал ему на ухо Том, словно змей-искуситель, желающий переманить Тео на свою, на мрачную сторону.

— Прекрати! Перестань… замолчи! ЗАМОЛЧИ! — выкрикивал Нотт, все сильнее сжимая волосы. Он пытался прийти в чувство, причиняя себе физическую боль.

Тео боролся. Боролся со своими демонами, вылезающими наружу, словно по переключателю. Как же долго он копил в себе эти эмоции, сдерживал их, скрывая за маской весельчака.

Злость, обида, разочарование, вина, страх — все это внезапно вырвалось из крепких цепей, в которые Тео когда-то запрятал их. Было больно, больно и чертовски мучительно переживать каждую эмоцию снова и снова, прокручивая в голове моменты гибели родителей, тяжелых тренировок с Блейзом и череду юношеских неудач.

А Том наслаждался. Он с блеском в глазах смотрел, как Нотта на несколько кусочков разрывали чувства, как он кричал в отчаянных попытках сохранить разум.

Тео упал на пол, сгибаясь в конвульсиях.

— Перестаньте, — раздался голос Гермионы в дверях. — Что вы с ним делаете? — Ее лицо было привычно спокойным, и лишь иногда подергивающаяся бровь выдавала волнение.

Том нехотя оторвал взгляд от трясущегося пленника и повернулся в сторону Грейнджер.

— Я знал, что ты привязалась к нему, Грязнокровка, — с легким отвращением сказал Реддл, резко хватая Тео за волосы и поднимая его с пола.

— Нх-х… — закряхтел Нотт, только сейчас замечая Гермиону.

Как ни странно, вид Грейнджер успокаивал его несмотря на то, что она предала и пытала… несмотря на это.

— Вовсе нет, — отрезала Гермиона. Ее взгляд упал на перевязанное плечо Тео. — Я просто не понимаю, зачем вы уничтожаете его, если все равно убьете, — как можно спокойнее ответила Грейнджер, скрещивая руки на груди. — Какая безвкусица.

Том резко отпустил голову пленника, из-за чего он упал на пол, вскрикнув от боли.

— Я не говорил, что хочу его смерти, — объяснил Реддл, подходя к серебряному кейсу, с которым он первоначально пришел в камеру. — Я хочу с ним сыграть. А игра будет куда веселее, если соперник заранее будет сломан.

— Ублюдок, — зло прошептал Тео, поднимаясь на локтях с пола.

Вторжение Гермионы в камеру вернуло ему ясность мысли. Вопросы по-прежнему с бешеной скоростью крутились в голове, но негативные эмоции уже не заставляли задыхаться от резкого наплыва.

И несмотря на то, что она с ним сделала, Гермиона стала для него тем самым лучом света, способным вывести из пагубного состояния.

Пускай она и была злодейкой, пускай предала и последний месяц был лишь иллюзией, сейчас он интуитивно искал в ней спасение.

«Блейз бы ударил меня хорошенько, но… я не вижу другого крючка, за который бы я цеплялся, Грейнджер…» — подумал Тео, а затем посмотрел на Гермиону с надеждой и отчаянием, словно он произнес эти слова вслух.

— Все еще думаешь, что она спасет тебя? — верно подметил Том, когда заметил, какими глазами Тео смотрел на Гермиону. — Сентиментальный придурок, — усмехнулся он, открывая кейс.

Как и предполагал Тео, в серебряном чемодане были покерные фишки и карты. Том и правда собирался с ним сыграть?

— Ты мне нравишься, Нотт, правда. — Реддл посмотрел на Гермиону и жестом приказал подойти. — Мы сыграем с тобой в блек-джек. Выиграешь — я отпущу тебя. Проиграешь — умрешь, — кивнул Том в сторону Грейнджер.

Гермиона сдержанно выдохнула. По ней было заметно, что ей совершенно не нравилась эта идея. Том никогда не проигрывал. Никогда.

— А что, если я откажусь с тобой играть? — Тео не без труда поднялся и сел на ягодицы, одну ногу положив на пол, а другую согнув так, чтобы можно было упереться в нее рукой.

— Я ее убью, — с хитрой улыбкой ответил Реддл, так же присаживаясь на пол.

Нотт сразу же перевел взгляд на Гермиону. Она стояла неподвижно. В ее глазах не было абсолютно никаких эмоций: ни страха, ни агрессии, ни даже удивления… ничего.

История повторялась. Тео опять будет играть на ее жизнь с тем, кто считал Гермиону своей собственностью. Неужели всегда будет существовать тот, кому она обязана подчиняться?

Она… такая сильная и умная девушка, вынужденная служить каким-то ублюдкам, так легко распоряжающимися ее существованием.

Почему? Что такого сделал Реддл, из-за чего она подчинялась ему? Из-за чего она готова отдать свою жизнь без колебаний?

— Раздавай, — сдавленно проговорил Тео.

Он не обязан был соглашаться. Он был уверен, что, если бы Гермиона оказалась на его месте, она бы без раздумий отказалась от игры, выставляя его на смерть.

— Слабак, — еле слышно шикнула Гермиона, с отвращением посмотрев ему в глаза.

Тео не понимал ее. Сначала она пытала его, делала больно словами, а затем проявляла заботу, оставляя мазь с перекисью. Сейчас снова противоречия: остановила Тома, а теперь смотрела на него так, будто он был самым противным человеком на земле.

Ее поведение можно было объяснить только отсутствием свободы… Том шантажировал Грейнджер, не оставляя ей и малейшего шанса на сопротивление.

«Что он с тобой сделал, принцесса?»

Злость на Гермиону постепенно стала отступать, сменяясь на глубокое сочувствие и желание понять ее поступки.

«Сентиментальный придурок? — повторил он слова Тома. — Нет… скорее просто идиот, наивно сохранивший веру в людей».

— Надеюсь, тебе не нужно объяснять правила? — уточнил Том, раздав ему несколько фишек в сумме на сто очков.

— Но тебе же хочется их объяснить? — вопросом на вопрос ответил Тео.

— Неплохо. Тогда начнем, — подытожил Том, начиная тасовать карты в руках. — Чтобы победить, нужно набрать в два раза больше фишек, чем есть у тебя сейчас. Ты проиграешь, если не останется фишек. Ставка?

— Пять очков, — спокойно ответил Нотт и положил черную фишку на середину импровизированного стола.

Том выдал Тео две карты: дама червей и двойка пик.

— Еще, — попросил Нотт.

Блек-джек… первая игра, в которую Тео довелось сыграть. Самая простая, но не менее опасная из всех азартных игр. Не родился под удачливой звездой — даже не думай играть в блек-джек. Так Нотт повторял каждому, кто проигрывал целое состояние, сражаясь в этой непростой и затягивающей схватке.

Опасная, азартная и самая популярная игра во всех казино… Простые правила, легкие деньги.

Чтобы выиграть в партии, игроку нужно было набрать как можно больше игральных очков, приближенных к числу «21», и при этом не зайти за рамки этого числа. Набрал «22» или выше — проигрыш.

Также игрок всегда играл с дилером или, в случае Тео, с Реддлом. Если Том набрал больше очков, чем Тео, и не зашел за число «21» — проигрыш.

Очки считались очень просто: карты с картинками — десять очков, карты с цифрами — эквивалентно их значениям. Туз оценивался в одиннадцать очков, если сумма руки не превышала «21», и одно очко, если сумма руки превышала «21».

В каждой партии игроку выдавались две карты. Далее игрок вправе остановиться или попросить еще карту в надежде на самую близкую сумму очков, приближенную к заветному числу «21» или, как говорят профессиональные игроки, к блек-джеку.

Удача, риск и азарт — три составляющие, которые определяли эту хитрую игру.

Сейчас у Тео на руках было двенадцать очков. Решив, что этого мало для победы и у Тома будет обязательно больше, он рискнул взять еще одну карту.

Девятка треф.

— Блек-джек! — радостно сказал Тео.

Том выложил себе две карты: валет и восьмерка — восемнадцать очков.

— Скажи, девочка моя, — обратился он к стоявшей рядом Гермионе. — Стоит ли мне рискнуть в надежде на тройку? Или отдать партию Тео?

— Вероятность ничьи крайне маленькая, сэр, — ответила Грейнджер, сдерживая улыбку. И было непонятно, что вызвало ее: успех Тео или начало интересной игры.

Реддл достал из кейса черную фишку с отметкой «5» и отдал ее Тео.

Игра началась, и только госпожа Удача решит ее исход.

Тео уже не понимал, сколько минут они играли. Он то проигрывал почти все свои фишки, то опять отыгрывал их, практически доводя свой банк до нужного количества для победы. Чертовы качели играли на нервах, привнося в игру пикантный аромат жаркой гонки. Гонки не на жизнь, а на смерть.

Даже Гермиона прониклась возбуждением от интересной игры. Она ходила из стороны в сторону, смотря то на Тома, то на Тео. Было непонятно, о чем она думала, за кого болела и переживала, но одно было ясно точно: ей было не все равно на исход игры.

— Блек-джек, — напряженно сказал Тео. Ставка на столе составляла сто очков — бóльшая часть его фишек.

Том раздал себе карты, показывая всем семерку и четверку.

— Еще, — сам себе пробубнил Реддл, вытягивая тройку. — И еще. — Он вытянул семерку. — Блек-джек. Ничья.

Тео крепко сжал кулаки. Сколько раз он уже оказывался в шаге от победы и этот сукин сын магическим образом вытягивал блек-джек, обыгрывая или приравнивая руку Нотта к ничье.

Сорок очков. Ему нужно набрать всего сорок очков в сумме фишек. Почему сделать это было так сложно?

Реддл снова раздал ему карты. Семь и девять. Мало.

Тео попросил еще, рискуя перебрать сумму карт.

Шестерка.

— Проигрыш, — резюмировала Гермиона, тяжело вздыхая.

У Тео осталось ровно сто очков валюты. Минуту он крутил в руке зеленую фишку, обдумывая следующий ход.

Он не выдержал и поставил на кон все.

— О, уже устал? — хмыкнул Реддл, раздавая очередную руку из двух карт.

Дама и король. Двадцать. Хорошая комбинация. Если у Реддла будет меньше, Тео выиграет, ведь каждый раз, когда он успешно заканчивает партию, дилер обязан удвоить его ставку.

— Остановлюсь, — улыбнулся Тео.

Сердце бешено билось от адреналина.

— Не рискнешь взять еще одну карту в надежде на туз? — подначивал его Том, словно сидящий на плече демон.

— Умей проигрывать, — со злостью в глазах ответил Тео, разминая костяшки пальцев.

Но Реддл не ответил, лишь усмехнулся привычной мерзкой улыбкой и выложил себе карты.

— Дама и король, какое совпадение. — Его улыбка стала еще шире, отчего она выглядела страшнее и неказистее. — Гермиона, как думаешь, каковы шансы на туз?

— Их нет, сэр, — на выдохе ответила Грейнджер, прикусывая нижнюю губу.

— Но я все же рискну.

В этот момент глаза Гермионы широко распахнулись от ужаса и Тео все понял: все это время она считала карты. И если на ее лице был испуг, значит, сейчас выпадет…

— Туз, — продолжил его мысль Том, переворачивая карту на пол. — Блек-джек.

В одночасье все в груди Тео сжалось в один большой напряженный комок. Он проиграл. Проиграл все фишки, которые у него были. Проиграл жизнь…

Тело снова начало сильно ныть от нанесенных ранее ран.

«Проиграл… я… проиграл», — снова и снова повторял он про себя, пытаясь нормализовать сбившееся дыхание.

— А что касается тебя, — Том обратился к Гермионе, — ты солгала мне. А значит, понесешь наказание.

Но Гермиона не слушала своего хозяина. Она неподвижно стояла напротив Тео и смотрела на него, казалось, совсем не дыша. На ее лице были четко видны страх и боль. Он умрет.

— Ты убьешь его, — спокойно сказал Том, вставая с холодного пола. — Сейчас же.

— Но, сэр! — воскликнула Гермиона, не замечая, как по щеке покатилась одинокая слеза.

— Смеешь… перечить мне? — Реддл подошел к ней вплотную и резко ударил по лицу.

Гермиона выдержала удар, не сдвинувшись ни на сантиметр.

— Я предупреждал тебя, сука, — разозленно прошипел Том. — Не привязывайся. А ты что сделала?

— Я не при…

— Заткнись! Я устал тебя слушать, — рыкнул он, снова поднимая на нее руку. — Я снова поверю в твою преданность только тогда, когда ты убьешь его на моих глазах, мразь.

Ее губы предательски дрожали. Ей было страшно? Обидно? Или больно?

— Да, сэр, — только и выдавила из себя Грейнджер, подойдя сзади к Тео.

Ее руки резко обхватили мужское горло, заключая его в своеобразную удавку.

— Прости… прости меня, — тихо, почти беззвучно шептала Гермиона на ухо Нотту.

— Хватит разводить сопли, — приказным тоном сказал Том, пристально наблюдая за каждым ее действием. — Живее.

В ту же минуту Гермиона начала медленно душить Тео, перекрывая ему весь кислород. Его тонкие пальцы машинально схватились за ее руки в попытке как-то отнять их, но было уже поздно.

Спустя несколько секунд сопротивления Тео почувствовал, как силы стали покидать его. В глазах потемнело, руки опустились.

«Ну вот и все… умереть от рук красивой девушки… не такая уж и плохая смерть», — последнее, о чем подумал Тео, прежде чем бездыханно обмякнуть в объятиях Гермионы.

Грейнджер медленно упала на колени, бережно обхватывая еще теплое тело Нотта. Она склонилась над ним и поцеловала его губы в последний раз, пока на умиротворенное лицо капали ее слезы.

— Какая мерзость, — брезгливо высказался Том, подходя к паре. Он присел на корточки и проверил пульс Тео. Его не было. — Приятно удивлен.

Гермиона часто дышала, сдерживая крик боли, что так и норовил вырваться из груди.

— Избавься от тела и приходи, обсудим следующее дело, — сухо сказал Реддл, выходя из камеры.

— Да, сэр, — ответила она, наблюдая за тем, как мужчина покидал комнату. — Ублюдок… — наконец искренне высказалась Грейнджер о Реддле, когда он скрылся из поля зрения.

— Ах… хаа…

Тео резко открыл глаза и начал часто дышать, а затем и кашлять.

— Блядь… кх-х… — Он несколько раз глубоко вдохнул, рефлекторно покашливая от количества пыли, летавшей вокруг.

Было темно. Выдвинув руки вперед, он уперся в шершавую поверхность, по ощущениям похожую на дерево.

— Какого… — Тео начал панически изучать руками все, что находилось вокруг него. Но от резких движений он только больше поднимал в воздух пыль вперемешку с… землей? — Сверху деревянные балки… над головой… кх-ха…

Проанализировав ситуацию, он понял, что его закопали живьем в гробу.

Он… жив? Но как?! Тео отчетливо помнил, как Гермиона задушила его по приказу Тома.

Паника. Умереть от нехватки кислорода в гробу звучало еще ужаснее, чем от рук красивой девушки.

— Стоп… дыши, Тео… ха… — тихо выдохнул он, пытаясь успокоиться. С каждой минутой кислород убывал, дышать становилось сложнее.

То, что он жив, не должно было быть случайностью. Гермиона — опытная наемница, она не могла допустить такой оплошности.

Тео активно начал щупать себя в надежде найти какую-нибудь подсказку от Гермионы о том, как ему выбраться. Он верил в это, искренне верил.

И оказался прав.

Около ремня ему под руку попался толстый файл. Кое-как открыв его, он нащупал что-то похожее на фонарик. Нажал на кнопку.

Как Нотт и предполагал, он находился в гробу. Летавшая пыль и высыпавшаяся из щелей земля были тому подтверждением.

— Могла бы и не закапывать! — возмутился Тео, тут же жалея о том, что потратил воздух на это глупое высказывание.

В файле, помимо фонарика, лежал новый паспорт, один билет в Испанию, какая-то желтая таблетка и лист бумаги, сложенный вдвое — по всей видимости, это было письмо. Он развернул его и направил желтый свет фонаря на текст.

«Срочно прими таблетку!» — гласила первая строчка.

Терять было нечего. Тео аккуратно вынул таблетку из обертки и проглотил ее. Уже через несколько секунд его дыхание замедлилось. Кислородная таблетка… Умно.

Почувствовав себя немного лучше, он продолжил читать.

«Я очень надеюсь, что верно вколола тебе препарат, останавливающий сердце, и ты очнулся ровно через пять минут после моего ухода, иначе все это зря и я тебя действительно убила…

Таблетка, что ты принял, — новейшая разработка, сделанная специально для пловцов на дальние дистанции и позволяющая задерживать дыхание на двадцать минут. Пожалуйста, воспользуйся этим временем и не дыши!

Если ты все сделаешь правильно, то выживешь до прихода Блейза, которому я отправила координаты твоей могилы сразу же, как вышла из поместья Реддла.

Прости меня… Тео, мне очень жаль, что все так вышло. Ты должен знать, я не врала… Узнав тебя поближе за этот месяц, я… я поняла, какой ты охрененный парень. С тобой было так легко и интересно, что порой я забывала, что ты — мое задание.

Знаешь, если бы ты не признался мне, не сказал бы, кто ты на самом деле… Я бы все бросила, сказала бы Тому, что ты не Нотт, и он бы отстал… а если бы он не оставил тебя в покое, мы бы уехали с тобой далеко-далеко… Прости, что лишила тебя всего этого…

У тебя, наверное, так много вопросов… листа бумаги явно не хватит, чтобы ответить тебе на все, а я бы очень хотела! Извини…

Я прошу тебя, если ты выживешь, не возвращайся в Лондон. В файле ты найдешь свой новый паспорт. Прошу… уезжай. Если Том узнает, что ты жив, он убьет не только тебя, но и меня, и Драко, который помогал мне тащить твое тело… Кстати, это он сделал тебе паспорт и достал билеты.

Я понимаю, что мы с тобой больше никогда не увидимся. Прошу, начни новую жизнь… женись, заведи детишек… и кайфуй! Ведь тебе дан еще один шанс! Не просри его, пожалуйста…

Мне было с тобой очень хорошо, это правда… и мне ужасно жаль, что все закончится вот так. Прощай.

P.S. Ты должен был заметить, что я переодела тебя. Если бы ты пошел в аэропорт в тех лохмотьях, люди бы тебя не поняли».

Дочитав до конца, Тео крепко сжал в комок лист бумаги, кусая нижнюю губу до крови.

Сердце предательски изнывало от боли и тревоги. После всего, через что они прошли, он должен покинуть страну и оставить Гермиону в лапах этого ублюдка Реддла?

— Да черта с два! — громко выругался Тео, пиная гроб.

— Тео?! — очень приглушенно донеслось до Нотта. Это был голос Блейза.

— БЛЕЙЗ! — изо всех сил крикнул он, надеясь, что друг его услышит.

— Блядь! Держись! Слышу тебя!

Нотт услышал, как Блейз начал выкапывать гроб из-под земли.

Скоро Тео будет на свободе, скоро глубоко вдохнет свежий воздух и обнимет друга. Этот кошмар наконец закончится.

Но уедет ли Тео в другую страну, как и просила его Гермиона?

Нет.

Он начнет придумывать план, как уничтожить Реддла. Тео не оставит город, не оставит Блейза, не оставит Гермиону в лапах этого садиста. Он просто не может себе позволить сдаться после того, что пережил за эти дни.

Он отомстит. Отомстит так, как научил его Том — жестоко и без сожалений.