Столкновение

ГЛАВА 5

День обещал быть просто великолепным. Аля в очередной раз проспала на работу и решила не идти совсем, она позвонила начальнику, притворилась совершенно охрипшей, посетовала на горло, пообещала назавтра окончательно выздороветь или совсем уж заболеть, и залегла спать.

Но спать уже не хотелось, и добрая внучка решила побаловать бабушку пирожками.

Тесто удалось, и вскоре в кухне стало тепло и уютно от запаха домашней сдобы. Он был как и тот, настоящий, из далекого детства, когда все были живы и здоровы, и по воскресеньям мама пекла булочки. «Как тогда все было просто и легко», — подумала Аля, и ненароком смахнув слезинку, с удовольствием принялась печь пироги.

Когда все было готово, она поспешила к бабуле, и вот тут начались неприятности. Точнее, она была одна, но большая. А вернее он. Но тоже большой. Это был очередной потенциальный жених, по версии бабушки.

Бабуля, несмотря на неземную Алину любовь, не упускала ни единой возможности познакомить внучку с каждым представителем мужского пола, стоило тому появиться в радиусе ста километров от ее дома. В это время в ней просыпалась орлица, шпионка и радистка Кэт одновременно. На какие только ухищрения милая бабуля не пускалась, лишь бы заманить внучку замуж. Но не будем о грустном.

Сегодня удача целиком была на бабушкиной стороне, ей даже не пришлось придумывать предлог для прихода внучки, она явилась сама. А на ловца, как известно, и зверь тут как тут. В гости к бабуле заехал племянник дражайшего ее друга (того самого небезызвестного байкера) по имени Виталик, и, пока бабуся прикидывала, под каким соусом зазвать Алю в гости, она сама обозначилась на пороге, да еще и с пирожками. Просто умница-красавица, к тому ж, и хозяйка в придачу. Виталику поначалу было наплевать на Александру, но не наплевать на пирожки. А вот когда с пирожками было покончено, не осталось ничего другого, как все ж обратить свое внимание еще и на девицу. Девица оказалась тоща, темноглаза и зла.

Все б ничего, но Виталик как раз любил худеньких женщин, пирожки и вешать лапшу на уши. А тут как раз и попались эти самые свободные уши.

Бабушка и проснувшаяся в ней орлица рьяно взяла дело в свои руки и быстро спровадила молодежь домой к внучке, объясняя, что ей, несчастной старушке, пора и отдохнуть. Внучка, шипя и сверкая очами, скрепя сердце согласилась, и они ушли. Виталик — на самом деле вполне себе славный малый, добрый и искренний, но уж очень любивший поговорить — все время старался не дать девушке заскучать. Он рассказывал опечаленной спутнице веселые случаи из своей жизни, из жизни друзей и знакомых, затем снова о себе, а сам искренне не понимал, почему девица становится все печальнее и злее.

Аля, у которой от сдерживаемых эмоций свело челюсти, не могла выговорить ни слова, и не особо вникая в байки собеседника, хранила гордое молчание. Он держал ее под локоток теплыми пальцами, а ее трясло от злости и от навешиваемой на ее несчастные ушки лапши. Лапша была длинной, и ее приходилось скидывать с ушей, чтоб не поощрять совсем уж завравшегося Виталика.

Вечерело. На улице было холодно и по-осеннему сыро. Они дошли до дома Александры и остановились у калитки. Теплые пальцы сжались сильнее, боясь выпустить желанную добычу, но Аля решила, что в дом он войдет только через ее труп. На улице все сильней холодало, пар валил изо рта беспрерывно вещающего Виталика, Аля замерзла, но упорно не звала новоиспеченного поклонника в дом. Наконец, когда она поняла, что силы ее на исходе, и помощи ждать абсолютно неоткуда, девушка взмолилась: «Господи, пусть хоть кто-нибудь появится, наконец, и избавит меня от назойливого гостя!»

Бог сегодня был щедр и внимателен к просьбам красивых девушек. Буквально в следующую минуту на опушке пролеска от деревьев отделилась хромающая и сутулая фигура и медленно направилась к ним.

«Алкаш какой-то, — с досадой подумала Аля. — Не одно так другое!»

Фигура, однако, приближалась, Виталик вещал, Аля безмолвно злилась. Внезапно в хромающей фигуре ей почудилось что-то знакомое, сердце пропустило все удары, какие только можно, и девушка перестала дышать.

«Не может быть! Что за фантазии! Да нет, Господи, нет! Да! Господи, да! Но что же делать!» — мысли метались внутри головы с такой скоростью, что могли выпрыгнуть и убить кого-нибудь, задев рикошетом.

Мужчина приблизился. Он подошел, и Аля увидела его исцарапанное лицо в свете фонаря. Это действительно был Александр. Хромой, раненый, улыбающийся Александр, боже помоги мне!

Он подошел, оценил обстановку и, как ни в чем не бывало поздоровался. При этом, целуя Алю в щеку, он чуть не упал. Потому что оперся на больную ногу.

— Привет. Надеюсь, ты меня ждала, — слегка осипший от волнения голос, чуть более мягкий, чем она помнила, чуть больше тепла в глазах, и сердце, рвущееся навылет.

А Алекс, словно ничего не замечая, сделал выпад в сторону ее кавалера:

— Дорогая, представь меня гостю. Надеюсь, он уже уходит?

Тут Виталик оживился, понимая, что ситуация сложилась отнюдь не в его пользу, и протянул руку:

— Приветствую. А я тут решил приглядеть за Александрой.

— Вот это ты, браток, молодчик, что б мы без тебя делали! — восхищенно воскликнул Александр, и Аля, упорно искавшая в его словах и выражении лица сарказм, с удивлением поняла — там его и близко нет.

Мужчины пожали друг другу руки, представляясь, но Алекс не собирался долго церемониться — нога болела, он крепился изо всех сил и поэтому решил по-быстрому спровадить гостя.

— Ты прости, друг, — мягко, но твердо проговорил он, не глядя на Виталика, — но мы вынуждены тебя покинуть. Я должен заняться своей девушкой. Давно ее не видел… Аля вспыхнула, и вздернула нос:

— Вот еще, никакая я не твоя девушка!

— Обижается на меня… — протянул Александр, обнимая ее и почти заваливаясь ей на плечо. Укрепив таким образом свое нестойкое положение, он развернул Алю к калитке:

— Давай-давай, пошли домой.

Виталик понимал некоторую несостыковку в словах и делах этой парочки. Однако также хорошо он понимал, что лезть в их дела ему совершенно не хочется. Нет, он был не трус и не мямля, но он чувствовал — ему тут не рады.

— Я так понимаю, мне пора, — весело произнес он, и когда оба серьезно кивнули ему в ответ, отправился за своим мотоциклом к бабуле. Он никогда не заморачивался по пустякам. Единственная мысль, мелькнувшая по поводу Али — странная она. И все. Он в их жизни, как и они в его, навсегда перестали существовать. Побольше бы таких людей…