Страсть

Глава 23

— Где мои вещи? — спросила я у Ивана, когда он наконец слез с меня.

Я чувствовала себя очень уязвимой, лежа на диване практически обнаженная.

— Дай мне минуту, и я найду их.

Я села рядом с ним, при этом мало что различая в кромешной тьме. Я услышала, как он роется в кармане в поисках носового платка. Он всегда им пользовался, чтобы избавиться от презерватива. Еще я услышала, как Стив и Гвен собирают ее вещи, разбросанные по комнате.

— Эй, старина, вы уже? — спросил Стив у Ивана.

— Еще нет, приятель. Но мы работаем в этом направлении.

— А у нас еще сохранился тот фонарь, который всегда стоял на полке в кладовке?

— Я видел его вчера, когда ты рассыпал сахар. Если ты его не переставил куда-нибудь, он должен быть там.

— Я схожу за ним, пока Гвенни ищет свои вещи. Потом мы с ней отправимся в подвал за керосиновыми лампами.

— Идет, дружище.

Иван встал, натянул на себя джинсы и принялся шарить руками по полу, пытаясь найти что-нибудь из моих вещей.

— Я нашел туфлю.

Он подал мне одну из моих туфлей.

— И что, черт возьми, я должна с этим делать? Мне нужна одежда!

— Думаю, в рубашке и одной туфле ты будешь смотреться весьма соблазнительно.

Откуда-то из темноты послышалось хихиканье Гвен.

— Не потакай ему, Гвен. Он и без того безнадежно испорчен.

— Я вижу. Хотя нет, я слышу. В настоящий момент я просто не в состоянии что-либо увидеть.

Как раз в этот момент комнату озарила вспышка молнии.

— Вот они!

Я услышала, как Иван подскочил и подхватил что-то с пола.

— Вот, дорогая. — Он вложил мои джинсы мне в руки.

— Думаю, твои трусики тоже где-то здесь. Я сгреб все в одну кучу.

Я почувствовала, как краснею от мысли, что Гвен могла все это слышать.

Не успела я как следует натянуть на себя джинсы, как из коридора послышался голос Стива:

— Все успели привести себя в приличный вид?

Гвен прокричала ему в ответ:

— Все одеты, если ты об этом.

В комнату вошел Стив, держа в руке включенный фонарь.

— Пойдем, Гвен, попробуем найти лампы.

— Если вам понадобится помощь, можете рассчитывать на меня, — сказал Иван.

Когда Стив и Гвен ушли, Иван сел возле меня.

— Ну что, доволен собой, а? — Я знала, что в моем голосе звучала обида. Но мне было все равно.

— О чем ты?

— Ты прекрасно знаешь, о чем я. Ты все это придумал.

— Почему, черт возьми, ты говоришь это?

— Иван, не забывай, мы пообещали, что будем честны друг с другом. Ты все это устроил?

— Не совсем.

— Что значит: не совсем?

— Я просто воспользовался сложившимися обстоятельствами. Все получилось само собой, вот и все.

— Значит, кроме того, что ты эксгибиционист и вуайерист, ты еще и лицемер?

— Похоже на то. — Он обнял меня. — Как бы то ни было, может, теперь Стив не будет чувствовать себя лишним. Сегодня благодаря вам мы разделили с ним нечто совершенно особенное. Думаю, это поможет нам воскресить былые отношения. А теперь ты скажи откровенно. Неужели тебя ни капельки не возбуждало то, что Гвен и Стив тоже занимались сексом в этой комнате?

Я не могла видеть, смотрит ли он на меня в этот момент, но я чувствовала на себе его пристальный взгляд.

— Если я отвечу «нет», я солгу. Если я скажу «да», то выставлю себя в не очень выгодном свете. Что-то типа между молотом и наковальней, да?

— Это и есть тот случай, когда встречаются неподвижный предмет и постоянная сила. Все дело в том, дорогая, что наш договор о честности означает куда больше, чем просто говорить правду друг другу. Он означает, прежде всего, — быть честным с самим собой.

— Тогда ты должен признать, что тебе очень понравилось наблюдать и подслушивать за Стивом и Гвен.

— Это было нечто, я не скрываю этого. Кажется, тебе это тоже понравилось.

— Я бы предпочла остаться с тобой наедине.

— Так и будет, когда ты наконец переедешь ко мне. Если, конечно, ты не передумала.

— Я не передумала. Просто мне интересно, наступит ли когда-нибудь предел моим возможностям. Если ты и дальше будешь продолжать давить на меня, нас обоих может ожидать большой сюрприз.

— Я это учту.

Он неожиданно крепко прижал меня к себе и поцеловал. И я растаяла, поддавшись собственным чувствам. В глубине души я знала, что непременно должна быть с ним, как бы он меня ни испытывал.

— Я, конечно, знал, что ты тот еще сукин сын, но ведь прошло всего пятнадцать минут! — Пока мы целовались, в дверях появился Стив с керосиновой лампой в руке.

Иван посмотрел на него и ухмыльнулся.

— Просто, дружище, сейчас мне особенно трудно насытиться.

Он провел рукой по моей спине и волосам, отчего меня в буквальном смысле бросило в дрожь.

— Сделай одолжение, если снова решил этим заняться, потуши лампу.

Стив указал на керосиновую лампу, но взгляд, которым они обменялись, говорил о многом. Загадочная улыбка Ивана подтвердила мои предположения.

— О том же я собирался попросить и тебя, старик.

Было видно, что в их отношениях что-то поменялось. Как бы мне ни было обидно, я вынуждена была признать, что план Ивана действительно сработал, — это пошло на пользу отношениям между ними.

Стив вернулся один, без Гвен.

— Кстати, а где Гвен?

— Она взяла фонарь и отправилась в ванную.

Стив достал носовой платок и вытер пыль с лампы.

— Думаю, мне следовало сначала ее вымыть. Прежде чем зажечь вторую, я как следует почищу ее.

С этими словами он отправился в кухню.

— Как насчет того, чтобы на обратном пути захватить бутылочку чего-нибудь крепкого и соответствующую посуду?

— Идет. Постарайтесь не вляпаться в неприятности, пока меня нет.

— Мы сделаем все возможное.

Иван сжал в руке мои волосы. Ощущение было скорее приятным, чем болезненным. Я чувствовала, словно связана с ним воедино, словно это знак для всех, что я принадлежу ему. Мне нравилась эта связь.

Как только Стив исчез, я повернулась к Ивану.

— Потуши лампу? — Я ткнула пальцем ему в бок. — Тонко подмечено.

— Да, он, конечно, не такой блестящий оратор, как ты. Учитывая это, он действительно тонко подметил, хочешь верь, хочешь нет.

— Ну что ты, я охотно верю. Более того, я просто убеждена, что вы действительно немало значите друг для друга, несмотря на то что ваш способ выражения чувств несколько странен.

Я слегка потянула его за ус и положила руку ему на плечо.

— Может, ваши отношения изменятся в лучшую сторону.

— Надеюсь. Я не хочу потерять его дружбу. В последнее время я злился на него. И только теперь начинаю понимать, сколько я всего натворил.

— Еще не поздно все исправить. Мне кажется, твоя сегодняшняя хитрость все-таки дала результат. Я этого не могу понять, но так и есть. Должно быть, это что-то чисто мужское.

Он рассмеялся.

— О, думаю, вам с Гвен тоже есть что обсудить, как в случае с моей élan vital.

— Она рассказала тебе об этом?

— Только после того, как я спросил, где она слышала эту фразу. Должен сказать, контекст был весьма пикантным.

— Надеюсь, ты понимаешь, что до тебя я ничего подобного не испытывала. Это для меня по-своему святое, очень интимное.

— Ты всегда мыслишь так глубоко?

— Не всегда. В пятницу, например, все, о чем я думала, — это как бы шлепнуть тебя щеткой.

Он наклонился к самому моему уху и прошептал:

— Каждый раз, когда я тебя вижу, у меня просто слюнки текут. Все в тебе сводит меня с ума.

Он уткнулся мне в шею и снова прошептал на ухо:

— А что касается удара щеткой, это может оказаться довольно приятной процедурой, особенно если ты будешь лежать вверх попкой у меня на коленях.

— Соблюдай приличия, — прошептала я в ответ. — Или ты хочешь, чтобы мы оба снова возбудились?

Я чувствовала запах его пота. Больше всего в этот момент мне хотелось раствориться в этом запахе.

— Слишком поздно, дорогая.

Он взял мою руку и положил ее на выпуклость, образовавшуюся в его джинсах. Я смогла сама убедиться в правдивости его слов.

Я посмотрела на него, в его прекрасные глаза. В тусклом свете лампы я могла различить легкую улыбку, игравшую на его губах. Я провела кончиком пальца по его нижней губе.

— Мы не можем заняться этим прямо сейчас, но я тоже этого хочу. Научи меня справляться с этим. Ты рассказывал мне об этом прошлой ночью, о том, как не поддаваться воле чувств.

После того как он услышал мою просьбу, легкая улыбка на его лице превратилась в улыбку до ушей.

— Ты это серьезно?

— Абсолютно серьезно. Я не перестаю сгорать от желания с тех самых пор, как впервые увидела тебя в конюшне. Я хочу научиться справляться с этим, если собираюсь с тобой жить. Когда мы находимся так близко друг к другу, я боюсь, что мое желание поглотит меня.

— Этого не произойдет, я обещаю. Все дело в том, чтобы не думать об оргазме как о самоцели. Просто гори и наслаждайся этим. Представь, что ты стоишь на краю пропасти. Оставайся на пике возбуждения как можно дольше. Сгори в огне, а после, подобно фениксу, возродись из пепла.

Когда он говорил это, его глаза сияли в мерцающем свете лампы. Он перенес меня туда, где не было ничего, кроме страсти, которая пылала в нас. Сам Бог соединил нас.

— Как я могу передать все, что я чувствую к тебе? Мои чувства — словно раскаленная лава. Они бурлят в моей крови. Моя душа в огне.

Он улыбнулся и нежно взял меня за подбородок.

— Страсть моя, так и должно быть. Именно так мы узнаем, что по-настоящему живы.

— То стихотворение, что ты оставил для меня сегодня утром, — ты действительно все это чувствовал?

— Конечно, просто Шелли выразил то, чего я сам сказать не смог бы. «Все замкнуто в тесном круге. Волею неземною сливаются все друг с другом. Почему же ты не со мною?»

Он замолчал и посмотрел на меня. Мне показалось, я заметила, как что-то сверкнуло на его лице в обманчивом тусклом лучике света. Я дотронулась до этого места и поняла, что не ошиблась, его щека действительно была мокрой.

— Ты плачешь!

— Дорогая моя, ты не единственная здесь, у кого глаза на мокром месте.

Он достал из кармана носовой платок, чтобы высморкаться, при этом использованный презерватив выпал на диван. Мы оба рассмеялись. Внезапный возврат к реальности в такой романтический момент казался жутко нелепым. И в этот миг на пороге комнаты появилась Гвен.

— Похоже, вы тут не скучаете, — сказала она, посветив фонарем прямо на нас.

— Да уж.

Я соскребла презерватив с дивана и тайком передала его Ивану. Он вытер нос платком, а затем спрятал в него презерватив и засунул все это обратно в карман.

— Стив на кухне моет лампу. Он отправился туда несколько минут назад.

— Боже правый, должно быть, он уже натворил там дел!

Она повернулась и почти бегом направилась в кухню.

— Неплохо сработано. — Он сжал мою руку в своей. — У тебя случайно нет салфетки в кармане?

— Я всегда ношу их с собой.

Я достала пачку и протянула ему пару салфеток. Он взял их у меня и высморкался.

— Как ты это делаешь?

— Делаю что?

— Так часто плачешь. Это не для меня.

Он снова высморкался и отправил салфетки в тот же карман, где уже лежал его носовой платок.

— Спасибо, что уделила мне несколько минут.

— Не за что. — Я поцеловала его в щеку. — Я люблю тебя, доктор Иван Козак.

— А я люблю тебя, П. Ф. Платонов.

Он снова поцеловал меня, на этот раз очень бережно.

— Даст Бог, ты все-таки станешь П. Ф. Козак. — Он улыбнулся. — Так как, по всей вероятности, ты и есть будущая миссис Козак, я прошу тебя оказать мне услугу и напомнить, чтобы я не забыл избавиться от всего этого хлама в своем кармане.

И он похлопал по карману, в котором покоились воспоминания о сегодняшнем вечере.

Его искренность тронула меня, но в то же время я не хотела, чтобы он считал, что это само собой разумеется, что все уже решено.

— Ты просто самонадеянный нахал, доктор Козак. Я едва согласилась жить с тобой, а ты нас уже поженил.

— Изображаешь неприступную крепость, дорогая?

Я почувствовала, как мурашки пробежали по моей спине, настолько его вопрос был прямым, а взгляд пристальным.

Мне хотелось отвести глаза. Всякий раз, когда я пыталась выдержать его взгляд, мне не хватало воздуха и казалось, что я вот-вот задохнусь. Но сейчас я должна была это сделать, иначе вся моя система обороны рухнула бы.

— Я просто стараюсь следовать здравому смыслу, — ответила я как можно более ровным тоном. — Хотелось бы напомнить тебе об общепринятых правилах ухаживания, как бы консервативно это ни звучало, — я набрала побольше воздуха, чтобы закончить начатую фразу, — а также хотелось бы напомнить тебе об общепринятых правилах предложения руки и сердца. Я не могу выйти за тебя замуж только потому, что буду жить с тобой под одной крышей.

— А если бы я попросил тебя выйти за меня замуж прямо сейчас?

— Я бы попросила тебя подождать до тех пор, пока не пройдет какое-то время, пока мы не выясним, можем ли ужиться друг с другом. Узнав меня ближе, ты можешь передумать.

— Как, впрочем, и ты.

К моему удивлению, он отвел взгляд, очевидно расстроенный этой мыслью.

— Ну хорошо. — Он снова посмотрел на меня. — Пусть все идет своим чередом. Но я хочу, чтобы ты уяснила одну вещь.

— Какую?

— Теперь, когда ты стала частью моей жизни, я просто не смогу себе позволить сидеть сложа руки и спокойно наблюдать, как ты уходишь. Я хочу, чтобы ты стала моей женой, и я сделаю все возможное, чтобы убедить тебя, что мы созданы друг для друга.

— На твоем месте я бы ему поверил, Рыжик.

Неожиданное появление Стива испугало меня. Он поставил бутылку и четыре рюмки на стол. Следом за ним в комнату вошла Гвен, неся в руках большую тарелку и пачку попкорна.

— И как долго, позвольте поинтересоваться, вы там стояли? — Иван сказал это возмущенно — он понял, что нас подслушивали.

— Достаточно долго.

Стив повернулся ко мне.

— Однажды я уже слышал от него нечто подобное.

Он открыл бутылку и налил водку в рюмки.

— Я попросил его остаться на ферме, чтобы помогать мне вести дела. Он ответил, что хочет от жизни большего, чем добился его отец, и что ему для этого необходимо получить образование.

Он протянул мне одну из рюмок, а затем передал другую рюмку Ивану, и на этот раз уже обратился к нему.

— Ты выиграл стипендию и отправился в университет. А я остался здесь.

— Именно так все и было, старина.

Гвен посмотрела на меня, словно хотела спросить, к чему этот разговор может привести. Мне ничего не оставалось делать, кроме как пожать плечами.

— Похоже, ты и впрямь вздумал осесть и взять на себя наконец ответственность за что-то в этой жизни.

Стив замолчал, очевидно, ожидая ответного выпада со стороны Ивана. Но тот не сказал ни слова, и Стив продолжил:

— Что ж, приятель, мне все еще нужен партнер по бизнесу. Ты уже сейчас мог бы им считаться, если бы брал деньги за свою работу. Как насчет настоящего партнерства?

— Как, черт возьми, ты себе это представляешь? Я не могу жить и работать на ферме круглый год. У меня есть постоянная работа, которую я получил с таким трудом, и я не хочу потерять ее.

— Возможно, ты прав. Но вот уже много лет ты каждый год проводишь здесь по нескольку месяцев, и до сих пор не заработал ни гроша.

Стив сделал глоток и пристально посмотрел на Ивана.

— Ты знаешь это место как свои пять пальцев. Я бы даже сказал, почти так же хорошо, как я сам.

Иван подскочил на месте.

— Что значит «почти»?

Стив пристально смотрел на него.

— То и значит — «почти».

Иван поднял свою рюмку.

— Ладно, ты прав.

Но Стив был по-прежнему серьезен.

— Мне нужна помощь на ферме. С бумажными делами у меня особенно не ладится. Пока ты здесь, ты взял это на себя. Но когда ты уедешь, кто, черт возьми, будет этим заниматься?

— Продолжай, я слушаю тебя.

— Ты мог бы помогать мне с бумагами — счетами, заказами, со всей этой чепухой. И для этого тебе совсем не обязательно находиться здесь. Вы с Рыжиком могли бы заниматься моими бумагами, а я здесь присматривал бы за лошадьми и обучал бы новичков.

Иван похлопал по ноутбуку.

— Тогда тебе придется научиться обращаться с такими штуковинами, чего ты никогда не хотел делать.

— И зачем мне, по-твоему, это нужно?

— Чтобы ты не звонил мне каждые пять минут узнать баланс бюджета или удостовериться в том, что счет оплачен. Ты прекрасно сам сможешь это делать.

В разговор вмешалась Гвен.

— Из-за чего столько шума? Я смогу научить его пользоваться компьютером. Собственно, этим я и занимаюсь на работе. Мы достанем все необходимые устройства. Я лично буду следить, чтобы все было в порядке.

Иван посмотрел на меня.

— А ты что скажешь?

Меня удивило его желание узнать мое мнение в присутствии Стива. Учитывая обстоятельства, я постаралась ответить со всей прямотой.

— Я думаю, ты должен поступать так, как подсказывает тебе твое сердце. Только ты сам можешь услышать, что оно говорит.

Иван опрокинул в себя рюмку водки и протянул рюмку Стиву за очередной порцией. Стив не замедлил наполнить ее второй раз.

— Дай мне время подумать, старик. Я должен представить себе, как все это будет выглядеть на самом деле. Кроме того, я должен позвонить на работу и узнать свое расписание на осенний семестр, чтобы окончательно убедиться, что у меня будет время на все это.

Стив посмотрел на меня.

— Эй, Рыжик, разве ты не согласилась бы помочь, если бы он тебя об этом попросил?

— Если бы он попросил, я бы непременно согласилась.

— Ну вот и хорошо. Ты не сможешь прикрыться своим расписанием.

— Я подумаю об этом. Сегодня это все, что я могу тебе ответить.

— По крайней мере ты не сказал «нет», приятель. В конце концов, ты же не завтра уезжаешь. Мы еще не раз сможем обсудить это.

Стив посмотрел на окно.

— Кажется, грома больше не слышно.

Он повернулся к Ивану.

— Не хочешь пойти со мной посмотреть, как там лошади?

Иван встал со словами:

— Пойдем, дружище.

Стив взял фонарь. Я знала, что Иван беспокоится о ферме не меньше, чем Стив. Они и правда были одной семьей.