Николас
Мой член — ублюдок. Обычно я бы никогда так не подумал. Он служит мне хорошую службу. Он также был хорош с женщинами, которых я трахал. На самом деле, очень хорош.
Я люблю секс. Я жажду его. Я до боли хочу его получить.
Последний раз я делал это за пять дней до того, как встретил Софию. Пошел в клуб в центре города и подцепил женщину, которая понятия не имела, кто я, черт возьми, такой. Она сказала, что ей понравилась моя внешность, и час спустя в тесной спальне ее крошечной квартиры она кричала, что ей нравится мой член, когда я долбил ее сзади. Наташа — имя, которым она представилась. Очевидно, для нее это было частью фантазии.
Я увидел ее почту, сложенную на маленьком столике рядом с дверью квартиры, когда собирался уходить после того, как она уснула. Каждый конверт был адресован одному и тому же человеку. Шерри Синклер.
Она уронила свой клатч, телефон и ключи на стол, когда мы только вошли. Ее руки были слишком заняты попытками расстегнуть на мне ремень, чтобы она заметила симфонию звуков, сигнализирующих о пропущенных сообщениях.
Стоя рядом со столиком, я заказал Uber, чтобы доехать домой, и мой взгляд упал на ее телефон, когда еще один звуковой сигнал наполнил воздух.
Сообщение, мелькнувшее на экране, было простым.
«Ну как он, Шерри?»
Я улыбнулся, тихо выходя из квартиры, в которую больше никогда не ступлю ни ногой. Если она честно ответила тому, кто отправил сообщение, она должна была написать, что трах был сногсшибательным. Таковым он был для нее. Для меня — средним, в лучшем случае.
Средний. Это всегда было заурядно, за исключением первых двух раз, когда я занимался любовью. Это было целую жизнь назад, и с тех пор ничто с тем не сравнится.
Я поправляю свою эрекцию, когда расстегиваю молнию черных брюк, которые на мне надеты. Сегодня у меня день СМИ. Шайенн заказала мне встречу с ведущим одного из шоу о стиле жизни, которое снимается в Нью-Йорке. Мой публицист берет отпуск на несколько недель, что означает, что она предварительно записывает фрагменты, которые выйдут в эфир в течение месяца, после выхода «Причина действия».
Выбрав светло-голубой свитер, я провожу каким-то средством по волосам. Опускаю взгляд на свои очки на тумбочке в ванной, но отодвигаю их в сторону. Сегодня предпочитаю контактные линзы, что является моим предпочтением большую часть времени, но слишком много времени, проведенного за разглядыванием экрана моего ноутбука, как правило, диктует мне другие правила.
Но не сегодня. Я знаю, как хочу выглядеть во время этого сегмента. И я справился с этим. Мои волосы нарочито растрепаны, я не брился два дня, а свитер подходит к цвету моих глаз. Большинство моих поклонниц — женщины. Я даю им то, что они хотят, и это человек, отражение которого вижу в зеркале.
Я включу обаяние во время интервью, сделаю комплимент женщине-ведущей, и к тому времени, когда этот фрагмент выйдет в эфир, моя книга должна занять первое место в чартах.
— Ты невероятный писатель, Николас, — Памела, ведущая шоу «Стиль жизни», касается моего предплечья с излишней силой. — Ты когда-нибудь предлагаешь приватные чтения? Бьюсь об заклад, если бы ты это сделал, спрос был бы высоким.
Судя по выражению ее глаз, приватные чтения — это эвфемизм для приватного траха.
— Не знаю, — я вырываю свою руку из ее мертвой хватки. Мне пришлось проделать то же самое со своим коленом в середине нашего интервью. — Как только книга выйдет, я проведу публичные чтения в нескольких книжных магазинах города. Мой публицист предпочитает это.
Шайенн машет, когда я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на нее.
— Я всегда хотела написать книгу, — Памела грозит мне пальцем. — Ты был бы потрясающим учителем. Станешь моим наставником?
Ни за что на свете этого не случится. Я могу справиться практически с каждой женщиной, которую когда-либо встречал, но эта, похоже, готова наброситься. Она напоминает мне мою старшую сестру, так что это делает ее совершенно недоступной.
— Я не предлагаю услуги наставничества, — я улыбаюсь, оглядывая скудно обставленное пространство студии. Есть трибуны, которые, как я предполагаю, предназначены для аудитории, обычно просматривающей шоу в записи. Сегодня они пусты. — Ты убиваешь себя на этой работе, Пэм. Наставничество подходит тебе лучше, чем утреннее шоу.
— Ты помнишь меня по «Проснись и пой»? — ее глаза расширяются. — Я не знала, что ты мой фанат, Ник.
Вовсе нет. По дороге Шайенн вручила мне лист бумаги с десятью фактами о Памеле. Это мой публицистический способ растопить лед. Если я иду на интервью подготовленным, у меня больше контроля. Сегодняшний день не стал исключением. Я спросил Памелу о времени, проведенном ею в Лондоне, где происходит действие моей первой книги, и это помогло ей расслабиться.
— Я несколько раз смотрел шоу, — плавно перехожу я к делу. — Помню, у тебя были прекрасные отношения с Кейденс Саттон, шеф-поваром.
— Кейденс? — Она выпрямляется. — Ты, вероятно, думаешь о связи между ее женихом, Тайлером Монро, и мной. У него не было проблем с тем, чтобы научить меня нескольким вещам на кухне.
Я крепко жмурюсь, чтобы отогнать образ обнаженной Памелы рядом с горячей плитой.
— Кейденс — друг моего друга.
— Ах, — говорит она со вздохом. — Она сегодня на съемочной площадке. Ты должен зайти и поздороваться, или я могу тебя представить.
Я люблю поесть. Я люблю знакомиться с красивыми женщинами. Какой возможный вред может быть от простого знакомства с лучшей подругой Софии?